Мы можем двигаться следом за грозой. – Он схватил мокрую одежду и поспешно начал натягивать ее.
Потом повернулся к Алексе и почувствовал, как жар желания начал просушивать его вещи изнутри. Ее мокрое платье из оленьих шкур пристало к полным грудям и округлым контурам бедер столь обольстительным образом, что Кин подумал, а достигнут ли они вообще когда-нибудь Сент-Луиса – путешествие окончательно перестало занимать его мысли. Почему, ну почему он опять думает лишь о том, чтобы снова повалить ее на землю и заняться любовью? Господи Боже, да она и вправду как наркотик – лишает воли и отравляет кровь. Он жаждет этой сладостной чертовки, как безмозглый дурак. Почему он не может забыть ее, как десятки других женщин, которых укладывал в свою постель и забывал, как только другое миленькое личико и стройная ножка захватывали его внимание? Ни одна другая женщина не поглощала его внимание так, как Алекса Карвер. Кин уже устал бороться с ним непонятным, но неотразимым влечением, которое толкало его и пело от одной неудачи к другой. Он не привык, чтобы стремление к женщине отрывало его от насущных дел, и тем не менее Алекса Карвер с легкостью доводила его до такого гнева, что он готов был хвататься за нож; она могла вдребезги сокрушить его мужскую гордость. И она же могла отвести его в иной мир, когда ему удавалось схватить ее в объятия и заставить сдаться, уступить ее собственной страстной натуре.
Алекса с интересом наблюдала за сменой мыслей, отражавшихся в сапфировых глазах.
– Что-то не так? – Почему он так смотрит на нее? У нее не было ни малейшего представления, о чем он думает, но чего бы только она не отдала, чтоб узнать, что же именно происходит в этой голове.
Ответный взгляд моментально потерял остроту, стал нарочито рассеянным.
– Как ты справедливо заметила, милая, мысль не всегда можно оформить в слово.
Кин нырнул под низко нависшие ветви и отправился искать лошадей, а Алекса тяжело вздохнула ему вслед. На какое-то мгновение ей показалось, что Кин хочет снова притянуть ее в объятия, но нет, он отвернулся и пошел прочь, предоставив ей самой разбираться в тех чувствах, что поднимались внутри ее каждый раз, когда он оказывался слишком близко.
Заходящее солнце бросало последний слабый свет на траву, что перекатывалась мягкими волнами по огромному лугу. Алекса подняла глаза и увидела Кина, подходящего к костру. Она улыбнулась, а он протянул ей двух освежеванных кроликов. Один взгляд на их будущий ужин, и у Алексы потекли слюнки. Последние несколько дней они постоянно спешили, питались дикими ягодами и каким-то странным варевом из смеси трав, которые, как сообщил ей Кин, осейджи всегда использовали для поддержания сил, отправляясь на охоту.
Алекса начала жарить над огнем свежее мясо, а Кин опустился па землю и стал наблюдать за ее плавными, грациозными движениями. Глаза его пробежали по обольстительной фигуре, живо представляя то, что находилось иод этим платьем из оленьих шкур. Кин был совсем не в состоянии контролировать похотливою зверя, что жил в нем. Только инстинкт самосохранения и голод руководили им с такой же неистовой силой, как ненасытная тяга к Алексе. Если он слишком долго и внимательно смотрел в ее серебристые глаза, с ним начинами твориться странные вещи. Стоило ему только подглядеть, как она купаемся, и температура его моментально подскакивала до такой степени, что ему самому приходилось заходить в реку, чтобы охладить свое разгоревшееся вожделение.
Господи, да его просто разрывает на части, думал он, следя голодными глазами за круглым задом Алексы. Будто к каждой ноге пристегнули по дикому мустангу, и они одновременно бросились в разные стороны, пытаясь разодрать его пополам. Ему хотелось доказать самому себе, что он настоящий мужчина и может победить свое сластолюбие. Но другая половина продолжала тихо, назойливым шепотком вопрошать, почему это он должен насильно сдерживать себя, если знает, какое упоительное наслаждение ожидает в ее объятиях.
Звук ломающихся веток прервал его размышления. С молниеносной реакцией дикой рыси он перекатился на бок и вскочил на ноги, нацелив ружье в направлении раздающихся звуков и проклиная себя за расслабленность.
В одно мгновение Алекса оказалась у него за спиной и выглянула из-за плеча, напряженно всматриваясь, кто же это решил навестить их скромный лагерь. Двое мужчин, держа над головами свои ружья, вышли из кустарника.
– Мы не причиним вам зла, мистер, – сообщил Сэмюел Прескотт и послал широченную беззубую улыбку. – Мы направлялись на запад охотиться и ставить капканы и заметили ваш костерок.
Кин не пошевелился. Не шевельнулось и ружье в его руках. Он продолжал пристально рассматривать непрошеных гостей с крайне суровым видом.
– Не возражаете против небольшой компании? – спросил Джаред Холмс и медленно двинулся вперед, держа на согнутых руках ружье и ведя за собой серого, в яблоках, коня, нагруженного поклажей. – У нас есть своя собственная еда, которой мы готовы с радостью поделиться с вами. Но мы провели в глуши не меньше двух недель, и я уже наизусть знаю все побасенки Сэмюела. – Насмешливая улыбка промелькнула на тонких губах траппера, когда он быстро взглянул на своего компаньона. – Он пытал мои уши все это время, и я бы не отказался послушать еще чей-нибудь голос хотя бы несколько часов. Надеюсь, вы не питаете отвращения к небольшой дружеской беседе?
Алекса осматривала обоих мужчин с опасением. Оба пришельца были одеты в платья из оленьей кожи с длинной бахромой, как и Кин, но ни один из них не был таким высоким и мускулистым, как полукровка, застывший рядом с ней.
– Я им не доверяю, – прошептала Алекса и придвинулась ближе к Родону.
Тот с непроницаемым лицом продолжал изучать пришельцев. После долгой, напряженной паузы он опустил ружье и указал рукой на костер:
– Можете присоединиться к нам.
Алекса с наслаждением дала бы ему по шее за такую нежданную щедрость к чужакам. Когда Кин отошел, она оказалась лицом к лицу с трапперами, которые пожирали ее глазами, не упуская ни единой детали. О, как ей хотелось задушить Кина прямо голыми руками за то, что он сделал ее; объектом этих бесцеремонных, нахальных взглядов, которые мгновенно сорвали с нее одежду и упивались ее наготой.
– У-мм… будь я… – выдохнул Джаред и хрюкнул. Сэмюэл ткнул его в ребра, заставив проглотить уже готовые сорваться слова.
– Эй, парень, придержи-ка язык. Здесь леди, и весьма хорошенькая, – заявил Сэмюел, снова оглядев ее с пот до головы.
– Алекса, займись ужином, – приказал Кин и бросил на мужчин предостерегающий взгляд.
– Это твоя жена? – спросил Джаред. Его голубые глаза неотрывно следили за грациозными движениями Алексы. Он был заворожен плавным покачиванием бедер под нарядом индейской скво. – Прекрасно понимаю, почему ты упрятал ее тут, в глуши. Она роскошное создание, не стоит позволять ей свободно бродить там, где другие мужики не будут давать ей прохода.
– Ты что, совсем позабыл о хороших манерах, Джаред? – прохрипел Сэмюел. – Нельзя так пялиться на чужую жену.
– Ты тоже пялился, – возразил Джаред. – Не вижу ничего плохого в том, чтобы сделать комплимент-другой парню, который заполучил в жены такую милашку.
– Алекса мне не жена, – резко ответил Кин.
– Что ж, она должна быть чьей-то женщиной, – настаивал Джаред и продолжал пялиться на Алексу, которая уже готова была вспылить и с большим трудом сдерживала себя.
Ее в высшей степени раздражало, что эти косматые бродяги обсуждают ее так, будто она глухая и не может слышать их замечаний. Она резко обернулась, готовая вылить свое возмущение, но Кин взглядом предостерег ее от каких-либо высказываний. И все едкие и язвительные слова, что уже вертелись у нее на языке, остались невысказанными.
– Куда вы направляетесь? – спросил Сэмюел, усаживаясь рядом с Кином. – Встречали каких-нибудь индейцев в этих краях?
– На восток, – ответил Кин, едва заметно усмехнувшись. Алекса подивилась – что за забавная мысль посетила его? Он, казалось, знал какой-то секрет, и Алексе не терпелось узнать, что же это такое. – А где вы с приятелем собираетесь охотиться?
– Мы направляемся в верховья Миссури, – отозвался Сэмюел, неохотно отрываясь от Алексы, и коротко взглянул на собеседника. – Но я уж начал сомневаться, сумеем ли добраться так далеко. Уж больно желторотый у меня партнер оказался. Все время втягивает меня в разные неприятности. – Сэмюел махнул рукой в сторону Джареда, который негодующе фыркнул, услышав такой отзыв. – Несколько дней назад мы набрели на пещеру, и Джаред решил, что это подходящее место для ночлега. – Сэмюел едко усмехнулся и посмотрел на партнера. – Я пытался сказать ему, что слишком много нелюбезных хищников скрываются в таких местах, но у него аж все чесалось от любопытства и нетерпения заглянуть в эту норку.
Алекса присела рядом с Кимом, чтобы послушать рассказ Сэмюела. Она решила про себя, что, наверное, они все же не так опасны, как показалось сначала. Приземистый Сэмюел выглядел не очень-то поворотливым. Ему вряд ли удалось бы удрать даже от скунса. Он испускал такой дурной запах, что можно было подумать, что уже повстречался с одним из представителей этого пахучего племени. Джаред, напротив, был длинным и тощим, с мальчишеским лицом. Он, пожалуй, был лишь на несколько лет старше ее самой. Может, они и вправду безобидные трапперы, ищущие возможности передохнуть несколько часов в человеческом обществе.
Сэмюел покрутился на твердом дереве и уперся локтями в колени.
– И пока я разбивал лагерь, Джаред соорудил факел и направился к пещере. Я сразу-то и не обратил внимания, занят был разведением костра и приготовлением ужина. Через несколько минут донесся жуткий шум и визг, и когда я посмотрел вверх, кругом роились тучи летучих мышей. Они верещали, били крыльями и носились во все стороны. А потом Джаред завыл, как раненый койот. Он выскочил из пещеры, размахивая факелом, и заорал, чтоб я хватал ружье и спасал его. Позади него вышагивал огромный шестисотфунтовый гризли! Он встал за задние лапы, и, клянусь, в нем было не меньше восьми футов!
– И что же случилось дальше? – поинтересовалась Алекса. Сэмюел увлек ее своим рассказом, а потом замолчал на самом интересном месте. Ей не терпелось узнать, как же они спаслись. Эта история ярко напомнила ей о том кошмаре, когда идиот Сайлас Грегор притащил в лагерь детеныша пантеры, а разъяренная кошка примчалась за ним. Так что она с легкостью могла представить себе, как это, должно быть, ужасно – подвергнуться нападению огромного медведя, которого не положишь, пока не всадишь в него десяток пуль.
– Ну так вот, этот медведище с шестидюймовыми когтями и такими зубами, что могут разорвать человека на крошечные кусочки, стоял прямо передо мной, – продолжил Сэмюел. – Целую минуту я не мог даже двинуться с места. Я просто замер и только думал, что в жизни не видал ничего такого громадного и бешеного, как этот гризли. Но зато у Джареда таких проблем не было, он скакал вокруг, как будто у него штаны полны красных муравьев. Потом повернулся, посмотрел на гризли и запустил в него факелом. Естественно, это довело и так взбешенного медведя до полного неистовства. Он зарычал, и рев его разнесся по всему лесу, потом плюхнулся на все четыре лапы и понесся прямо к нам. – Сэмюел вскинул кустистые брови и пристально посмотрел на Кина, который вовсе не казался таким же увлеченным этим рассказом, как Алекса. – Ты слыхал когда-нибудь, как ревет гризли? Вполне достаточно, чтобы заставить взрослого мужика затрястись с головы до ног вместе с мокасинами.
Алекса тяжело сглотнула. Она мгновенно вспомнила собственный ужас, когда услышала пронзительный рев пантеры. Она задрожала как листок на ветру от этого жуткого воспоминания и инстинктивно прижалась к Кину, на которого драматичное описание приближающегося несчастья не произвело совершенно никакого впечатления.
Сэмюел взглянул на Джареда и указал ему на ручей:
– Почему бы тебе не отвести к воде лошадей, а я приду попозже, когда закончу.
Джаред согласно кивнул и увел коней. Кин задумчиво посмотрел ему вслед, но Сэмюел ткнул его локтем в бок, чтобы снова привлечь внимание.
– Этому парню надо много чему научиться. – Он заржал. – Если б я рассказал все глупости, что он устраивал, ты бы диву давался, чего это я вообще терплю его.
Но Кин только удивлялся, почему он терпит пришельцев. Сэмюел напоминал ему Клинта Гормапа и его длиннющие рассказы, что тянулись не меньше трех дней, если он принимался за цветистые подробности. И все же было что-то…
– Так что насчет гризли? – в нетерпении напомнила Алекса. – Как вам удалось удрать от него?
– Никак, – ответил Сэмюел и издал утробный смешок. – Как только я пришел в себя, припустил следом за Джаредом, который летел через поляну как на крыльях. Мне как-то удалось выстрелить, но гризли даже не обратил внимания, как на комариный укус. Тогда я швырнул ружье, добежал до речушки и переплыл на ту сторону, пока эта громадина ревела и неслась следом за нами. Клянусь, в жизни не видел, чтоб здоровый мужик взлетел на дерево с такой скоростью, как Джаред, когда он наконец нашел на что влезть! Я сам ни разу в жизни не бегал так быстро.
Джаред схватил меня за ворот и подтянул на развилку ветвей, когда гризли уже встал на задние лапы и норовил схватить меня здоровенной передней. Сердце у меня колотилось так, будто хотело вырваться наружу.
Сэмюел остановился, чтобы перевести дыхание, и Алекса взглянула на Кипа, который в отличие от нее совершенно не интересовался, как именно его собеседнику удалось спастись. Он смотрел куда-то вдаль и прислушивался, но вовсе не к голосу Сэмюела. Алекса вернула все свое внимание к рассказчику, который вытянулся и потирал ногу.
– Ну вот мы и сидели на дереве, над этим жутким пыхтящим зверюгой. Он уже прикидывал, кого сожрет первым, а кого оставит на утро. Джаред визжал как резаный поросенок, а я ругался как портовый грузчик, когда проклятый гризли полез за нами. – Огромные серебристо-серые глаза впились в Сэмюела, заверяя, что ему удалось полностью завладеть вниманием Алексы. – Этот мишка лез выше и выше, загоняя нас на самый верх, пока мы не оказались на ветке, с которой можно было только сигануть вниз – другого пути уже не осталось. И он знал, что загнал нас куда хотел, и, клянусь, я сам видел, как он ухмылялся. Когда он ступил на тy ветку, где мы устроились, я услыхал, как она затрещала, и понял, что пора готовиться предстать перед Создателем. Гризли потянулся обеими своими огромными когтистыми лапищами, когтищи острые как ножи, и схватил меня за ногу и начал тянуть… как я тяну твою.
Алекса задохнулась и бешено засверкала глазами на наглого лгуна, который состряпал всю эту историю. Кин никоим образом не был удивлен, что Сэмюел издевался над ними, но она страшно разозлилась и на него, и на собственную доверчивость.
– Ты знал, что он это придумал, и все же позволил мне… – Лицо Алексы покраснело от гнева и негодования. Ей хотелось схватить Кина и Сэмюела и трясти, пока их зубы не застучат и не посыплются на землю, за то, что они оставили ее в дураках.
– Возможно, тебе все-таки лучше заняться ужином, – предложил Кин. – Я чувствую, кролик подгорает.
Алекса ахнула, обернулась и увидела, как мясо начало превращаться в угольки. Она поспешила спасти то, что еще можно было спасти. Когда Алекса наклонилась над костром, платье ее задралось, выставив напоказ длинные ноги, и Сэмюел едва не задохнулся. Один взгляд на эту привлекательную женщину – и он загорелся, опаленный жгучим пламенем желания.
– Сколько ты хочешь за нее? – Сэмюел вопросительно поднял брови и заглянул в глаза Кину, который в мгновение ока будто обратился в камень.
– Она не продается. – Слова его были такими же жесткими, как и каменные черты лица.
Сэмюел откинулся и оглядел загорелую фигуру и темные волосы Алексы. Она продолжала заплетать их в косу с тех пор, как побывала в плену у осейджей.
– Она полукровка, – высказал он предположение. – Нет смысла возвращать ее в цивилизацию. Мы с Джаредом сможем прекрасно о ней позаботиться. Джаред не много понимает в женщинах, но и ему пора научиться. Твоя скво – как раз то, что нужно этому парню.
– Она белая, – прорычал Кин, поднялся на ноги и уставился па Сэмюела сверху вниз. Он провел большую часть жизни, выслушивая пренебрежительные замечания в адрес полукровок, и не собирался терпеть их, особенно от этого хитрого траппера. – Ты слишком задержался, Сэмюел. Пора бы и честь знать.
Тот окинул глазами высокую сильную фигуру Кина, и дьявольская усмешка искривила его рот.
– Ну-ну, не стоит так ершиться, дружище. Если ты сам с ней спишь, так бы и говорил. Я просто заинтересовался, не продашь ли ее, коль скоро делал вид, будто она ничего для тебя не значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Потом повернулся к Алексе и почувствовал, как жар желания начал просушивать его вещи изнутри. Ее мокрое платье из оленьих шкур пристало к полным грудям и округлым контурам бедер столь обольстительным образом, что Кин подумал, а достигнут ли они вообще когда-нибудь Сент-Луиса – путешествие окончательно перестало занимать его мысли. Почему, ну почему он опять думает лишь о том, чтобы снова повалить ее на землю и заняться любовью? Господи Боже, да она и вправду как наркотик – лишает воли и отравляет кровь. Он жаждет этой сладостной чертовки, как безмозглый дурак. Почему он не может забыть ее, как десятки других женщин, которых укладывал в свою постель и забывал, как только другое миленькое личико и стройная ножка захватывали его внимание? Ни одна другая женщина не поглощала его внимание так, как Алекса Карвер. Кин уже устал бороться с ним непонятным, но неотразимым влечением, которое толкало его и пело от одной неудачи к другой. Он не привык, чтобы стремление к женщине отрывало его от насущных дел, и тем не менее Алекса Карвер с легкостью доводила его до такого гнева, что он готов был хвататься за нож; она могла вдребезги сокрушить его мужскую гордость. И она же могла отвести его в иной мир, когда ему удавалось схватить ее в объятия и заставить сдаться, уступить ее собственной страстной натуре.
Алекса с интересом наблюдала за сменой мыслей, отражавшихся в сапфировых глазах.
– Что-то не так? – Почему он так смотрит на нее? У нее не было ни малейшего представления, о чем он думает, но чего бы только она не отдала, чтоб узнать, что же именно происходит в этой голове.
Ответный взгляд моментально потерял остроту, стал нарочито рассеянным.
– Как ты справедливо заметила, милая, мысль не всегда можно оформить в слово.
Кин нырнул под низко нависшие ветви и отправился искать лошадей, а Алекса тяжело вздохнула ему вслед. На какое-то мгновение ей показалось, что Кин хочет снова притянуть ее в объятия, но нет, он отвернулся и пошел прочь, предоставив ей самой разбираться в тех чувствах, что поднимались внутри ее каждый раз, когда он оказывался слишком близко.
Заходящее солнце бросало последний слабый свет на траву, что перекатывалась мягкими волнами по огромному лугу. Алекса подняла глаза и увидела Кина, подходящего к костру. Она улыбнулась, а он протянул ей двух освежеванных кроликов. Один взгляд на их будущий ужин, и у Алексы потекли слюнки. Последние несколько дней они постоянно спешили, питались дикими ягодами и каким-то странным варевом из смеси трав, которые, как сообщил ей Кин, осейджи всегда использовали для поддержания сил, отправляясь на охоту.
Алекса начала жарить над огнем свежее мясо, а Кин опустился па землю и стал наблюдать за ее плавными, грациозными движениями. Глаза его пробежали по обольстительной фигуре, живо представляя то, что находилось иод этим платьем из оленьих шкур. Кин был совсем не в состоянии контролировать похотливою зверя, что жил в нем. Только инстинкт самосохранения и голод руководили им с такой же неистовой силой, как ненасытная тяга к Алексе. Если он слишком долго и внимательно смотрел в ее серебристые глаза, с ним начинами твориться странные вещи. Стоило ему только подглядеть, как она купаемся, и температура его моментально подскакивала до такой степени, что ему самому приходилось заходить в реку, чтобы охладить свое разгоревшееся вожделение.
Господи, да его просто разрывает на части, думал он, следя голодными глазами за круглым задом Алексы. Будто к каждой ноге пристегнули по дикому мустангу, и они одновременно бросились в разные стороны, пытаясь разодрать его пополам. Ему хотелось доказать самому себе, что он настоящий мужчина и может победить свое сластолюбие. Но другая половина продолжала тихо, назойливым шепотком вопрошать, почему это он должен насильно сдерживать себя, если знает, какое упоительное наслаждение ожидает в ее объятиях.
Звук ломающихся веток прервал его размышления. С молниеносной реакцией дикой рыси он перекатился на бок и вскочил на ноги, нацелив ружье в направлении раздающихся звуков и проклиная себя за расслабленность.
В одно мгновение Алекса оказалась у него за спиной и выглянула из-за плеча, напряженно всматриваясь, кто же это решил навестить их скромный лагерь. Двое мужчин, держа над головами свои ружья, вышли из кустарника.
– Мы не причиним вам зла, мистер, – сообщил Сэмюел Прескотт и послал широченную беззубую улыбку. – Мы направлялись на запад охотиться и ставить капканы и заметили ваш костерок.
Кин не пошевелился. Не шевельнулось и ружье в его руках. Он продолжал пристально рассматривать непрошеных гостей с крайне суровым видом.
– Не возражаете против небольшой компании? – спросил Джаред Холмс и медленно двинулся вперед, держа на согнутых руках ружье и ведя за собой серого, в яблоках, коня, нагруженного поклажей. – У нас есть своя собственная еда, которой мы готовы с радостью поделиться с вами. Но мы провели в глуши не меньше двух недель, и я уже наизусть знаю все побасенки Сэмюела. – Насмешливая улыбка промелькнула на тонких губах траппера, когда он быстро взглянул на своего компаньона. – Он пытал мои уши все это время, и я бы не отказался послушать еще чей-нибудь голос хотя бы несколько часов. Надеюсь, вы не питаете отвращения к небольшой дружеской беседе?
Алекса осматривала обоих мужчин с опасением. Оба пришельца были одеты в платья из оленьей кожи с длинной бахромой, как и Кин, но ни один из них не был таким высоким и мускулистым, как полукровка, застывший рядом с ней.
– Я им не доверяю, – прошептала Алекса и придвинулась ближе к Родону.
Тот с непроницаемым лицом продолжал изучать пришельцев. После долгой, напряженной паузы он опустил ружье и указал рукой на костер:
– Можете присоединиться к нам.
Алекса с наслаждением дала бы ему по шее за такую нежданную щедрость к чужакам. Когда Кин отошел, она оказалась лицом к лицу с трапперами, которые пожирали ее глазами, не упуская ни единой детали. О, как ей хотелось задушить Кина прямо голыми руками за то, что он сделал ее; объектом этих бесцеремонных, нахальных взглядов, которые мгновенно сорвали с нее одежду и упивались ее наготой.
– У-мм… будь я… – выдохнул Джаред и хрюкнул. Сэмюэл ткнул его в ребра, заставив проглотить уже готовые сорваться слова.
– Эй, парень, придержи-ка язык. Здесь леди, и весьма хорошенькая, – заявил Сэмюел, снова оглядев ее с пот до головы.
– Алекса, займись ужином, – приказал Кин и бросил на мужчин предостерегающий взгляд.
– Это твоя жена? – спросил Джаред. Его голубые глаза неотрывно следили за грациозными движениями Алексы. Он был заворожен плавным покачиванием бедер под нарядом индейской скво. – Прекрасно понимаю, почему ты упрятал ее тут, в глуши. Она роскошное создание, не стоит позволять ей свободно бродить там, где другие мужики не будут давать ей прохода.
– Ты что, совсем позабыл о хороших манерах, Джаред? – прохрипел Сэмюел. – Нельзя так пялиться на чужую жену.
– Ты тоже пялился, – возразил Джаред. – Не вижу ничего плохого в том, чтобы сделать комплимент-другой парню, который заполучил в жены такую милашку.
– Алекса мне не жена, – резко ответил Кин.
– Что ж, она должна быть чьей-то женщиной, – настаивал Джаред и продолжал пялиться на Алексу, которая уже готова была вспылить и с большим трудом сдерживала себя.
Ее в высшей степени раздражало, что эти косматые бродяги обсуждают ее так, будто она глухая и не может слышать их замечаний. Она резко обернулась, готовая вылить свое возмущение, но Кин взглядом предостерег ее от каких-либо высказываний. И все едкие и язвительные слова, что уже вертелись у нее на языке, остались невысказанными.
– Куда вы направляетесь? – спросил Сэмюел, усаживаясь рядом с Кином. – Встречали каких-нибудь индейцев в этих краях?
– На восток, – ответил Кин, едва заметно усмехнувшись. Алекса подивилась – что за забавная мысль посетила его? Он, казалось, знал какой-то секрет, и Алексе не терпелось узнать, что же это такое. – А где вы с приятелем собираетесь охотиться?
– Мы направляемся в верховья Миссури, – отозвался Сэмюел, неохотно отрываясь от Алексы, и коротко взглянул на собеседника. – Но я уж начал сомневаться, сумеем ли добраться так далеко. Уж больно желторотый у меня партнер оказался. Все время втягивает меня в разные неприятности. – Сэмюел махнул рукой в сторону Джареда, который негодующе фыркнул, услышав такой отзыв. – Несколько дней назад мы набрели на пещеру, и Джаред решил, что это подходящее место для ночлега. – Сэмюел едко усмехнулся и посмотрел на партнера. – Я пытался сказать ему, что слишком много нелюбезных хищников скрываются в таких местах, но у него аж все чесалось от любопытства и нетерпения заглянуть в эту норку.
Алекса присела рядом с Кимом, чтобы послушать рассказ Сэмюела. Она решила про себя, что, наверное, они все же не так опасны, как показалось сначала. Приземистый Сэмюел выглядел не очень-то поворотливым. Ему вряд ли удалось бы удрать даже от скунса. Он испускал такой дурной запах, что можно было подумать, что уже повстречался с одним из представителей этого пахучего племени. Джаред, напротив, был длинным и тощим, с мальчишеским лицом. Он, пожалуй, был лишь на несколько лет старше ее самой. Может, они и вправду безобидные трапперы, ищущие возможности передохнуть несколько часов в человеческом обществе.
Сэмюел покрутился на твердом дереве и уперся локтями в колени.
– И пока я разбивал лагерь, Джаред соорудил факел и направился к пещере. Я сразу-то и не обратил внимания, занят был разведением костра и приготовлением ужина. Через несколько минут донесся жуткий шум и визг, и когда я посмотрел вверх, кругом роились тучи летучих мышей. Они верещали, били крыльями и носились во все стороны. А потом Джаред завыл, как раненый койот. Он выскочил из пещеры, размахивая факелом, и заорал, чтоб я хватал ружье и спасал его. Позади него вышагивал огромный шестисотфунтовый гризли! Он встал за задние лапы, и, клянусь, в нем было не меньше восьми футов!
– И что же случилось дальше? – поинтересовалась Алекса. Сэмюел увлек ее своим рассказом, а потом замолчал на самом интересном месте. Ей не терпелось узнать, как же они спаслись. Эта история ярко напомнила ей о том кошмаре, когда идиот Сайлас Грегор притащил в лагерь детеныша пантеры, а разъяренная кошка примчалась за ним. Так что она с легкостью могла представить себе, как это, должно быть, ужасно – подвергнуться нападению огромного медведя, которого не положишь, пока не всадишь в него десяток пуль.
– Ну так вот, этот медведище с шестидюймовыми когтями и такими зубами, что могут разорвать человека на крошечные кусочки, стоял прямо передо мной, – продолжил Сэмюел. – Целую минуту я не мог даже двинуться с места. Я просто замер и только думал, что в жизни не видал ничего такого громадного и бешеного, как этот гризли. Но зато у Джареда таких проблем не было, он скакал вокруг, как будто у него штаны полны красных муравьев. Потом повернулся, посмотрел на гризли и запустил в него факелом. Естественно, это довело и так взбешенного медведя до полного неистовства. Он зарычал, и рев его разнесся по всему лесу, потом плюхнулся на все четыре лапы и понесся прямо к нам. – Сэмюел вскинул кустистые брови и пристально посмотрел на Кина, который вовсе не казался таким же увлеченным этим рассказом, как Алекса. – Ты слыхал когда-нибудь, как ревет гризли? Вполне достаточно, чтобы заставить взрослого мужика затрястись с головы до ног вместе с мокасинами.
Алекса тяжело сглотнула. Она мгновенно вспомнила собственный ужас, когда услышала пронзительный рев пантеры. Она задрожала как листок на ветру от этого жуткого воспоминания и инстинктивно прижалась к Кину, на которого драматичное описание приближающегося несчастья не произвело совершенно никакого впечатления.
Сэмюел взглянул на Джареда и указал ему на ручей:
– Почему бы тебе не отвести к воде лошадей, а я приду попозже, когда закончу.
Джаред согласно кивнул и увел коней. Кин задумчиво посмотрел ему вслед, но Сэмюел ткнул его локтем в бок, чтобы снова привлечь внимание.
– Этому парню надо много чему научиться. – Он заржал. – Если б я рассказал все глупости, что он устраивал, ты бы диву давался, чего это я вообще терплю его.
Но Кин только удивлялся, почему он терпит пришельцев. Сэмюел напоминал ему Клинта Гормапа и его длиннющие рассказы, что тянулись не меньше трех дней, если он принимался за цветистые подробности. И все же было что-то…
– Так что насчет гризли? – в нетерпении напомнила Алекса. – Как вам удалось удрать от него?
– Никак, – ответил Сэмюел и издал утробный смешок. – Как только я пришел в себя, припустил следом за Джаредом, который летел через поляну как на крыльях. Мне как-то удалось выстрелить, но гризли даже не обратил внимания, как на комариный укус. Тогда я швырнул ружье, добежал до речушки и переплыл на ту сторону, пока эта громадина ревела и неслась следом за нами. Клянусь, в жизни не видел, чтоб здоровый мужик взлетел на дерево с такой скоростью, как Джаред, когда он наконец нашел на что влезть! Я сам ни разу в жизни не бегал так быстро.
Джаред схватил меня за ворот и подтянул на развилку ветвей, когда гризли уже встал на задние лапы и норовил схватить меня здоровенной передней. Сердце у меня колотилось так, будто хотело вырваться наружу.
Сэмюел остановился, чтобы перевести дыхание, и Алекса взглянула на Кипа, который в отличие от нее совершенно не интересовался, как именно его собеседнику удалось спастись. Он смотрел куда-то вдаль и прислушивался, но вовсе не к голосу Сэмюела. Алекса вернула все свое внимание к рассказчику, который вытянулся и потирал ногу.
– Ну вот мы и сидели на дереве, над этим жутким пыхтящим зверюгой. Он уже прикидывал, кого сожрет первым, а кого оставит на утро. Джаред визжал как резаный поросенок, а я ругался как портовый грузчик, когда проклятый гризли полез за нами. – Огромные серебристо-серые глаза впились в Сэмюела, заверяя, что ему удалось полностью завладеть вниманием Алексы. – Этот мишка лез выше и выше, загоняя нас на самый верх, пока мы не оказались на ветке, с которой можно было только сигануть вниз – другого пути уже не осталось. И он знал, что загнал нас куда хотел, и, клянусь, я сам видел, как он ухмылялся. Когда он ступил на тy ветку, где мы устроились, я услыхал, как она затрещала, и понял, что пора готовиться предстать перед Создателем. Гризли потянулся обеими своими огромными когтистыми лапищами, когтищи острые как ножи, и схватил меня за ногу и начал тянуть… как я тяну твою.
Алекса задохнулась и бешено засверкала глазами на наглого лгуна, который состряпал всю эту историю. Кин никоим образом не был удивлен, что Сэмюел издевался над ними, но она страшно разозлилась и на него, и на собственную доверчивость.
– Ты знал, что он это придумал, и все же позволил мне… – Лицо Алексы покраснело от гнева и негодования. Ей хотелось схватить Кина и Сэмюела и трясти, пока их зубы не застучат и не посыплются на землю, за то, что они оставили ее в дураках.
– Возможно, тебе все-таки лучше заняться ужином, – предложил Кин. – Я чувствую, кролик подгорает.
Алекса ахнула, обернулась и увидела, как мясо начало превращаться в угольки. Она поспешила спасти то, что еще можно было спасти. Когда Алекса наклонилась над костром, платье ее задралось, выставив напоказ длинные ноги, и Сэмюел едва не задохнулся. Один взгляд на эту привлекательную женщину – и он загорелся, опаленный жгучим пламенем желания.
– Сколько ты хочешь за нее? – Сэмюел вопросительно поднял брови и заглянул в глаза Кину, который в мгновение ока будто обратился в камень.
– Она не продается. – Слова его были такими же жесткими, как и каменные черты лица.
Сэмюел откинулся и оглядел загорелую фигуру и темные волосы Алексы. Она продолжала заплетать их в косу с тех пор, как побывала в плену у осейджей.
– Она полукровка, – высказал он предположение. – Нет смысла возвращать ее в цивилизацию. Мы с Джаредом сможем прекрасно о ней позаботиться. Джаред не много понимает в женщинах, но и ему пора научиться. Твоя скво – как раз то, что нужно этому парню.
– Она белая, – прорычал Кин, поднялся на ноги и уставился па Сэмюела сверху вниз. Он провел большую часть жизни, выслушивая пренебрежительные замечания в адрес полукровок, и не собирался терпеть их, особенно от этого хитрого траппера. – Ты слишком задержался, Сэмюел. Пора бы и честь знать.
Тот окинул глазами высокую сильную фигуру Кина, и дьявольская усмешка искривила его рот.
– Ну-ну, не стоит так ершиться, дружище. Если ты сам с ней спишь, так бы и говорил. Я просто заинтересовался, не продашь ли ее, коль скоро делал вид, будто она ничего для тебя не значит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47