Весенний ветер растрепал непокрытые черные волосы.
Взгляд его янтарных глаз остановился на Ифигинии — и она прочла в этих глазах холодную решимость. Мастерс тут же направился к ней, и что-то страшное, угрожающее было в его походке, в том, как он двигался между образцами изысканной мебели и модной драпировки.
Тревога сжала сердце Ифигинии. Что-то случилось, поняла она. Сейчас перед ней был совсем не тот снисходительный, ищущий развлечений мужчина, который целовал ее вчера ночью.
Леди Петтигрю первая нарушила неловкое молчание, повисшее в зале с появлением графа.
— Мастерс! — радостно воскликнула она. — Я рада видеть вас! Я как раз болтала с вашей приятельницей, миссис Брайт.
— В самом деле? — Маркус не сводил глаз с Ифигинии. — Я и сам не прочь немного поболтать с ней.
При звуке его голоса Ифигиния опустила ресницы. Она успела лишь заметить, как неодобрительно прищурилась Амелия.
Только леди Петтигрю ничего не заметила. Широко улыбнувшись, она понимающе взглянула на Мастерса.
— Я пригласила вашу приятельницу посетить на будущей неделе наш маленький прием в загородном имении. Почему бы вам не присоединиться к ней? Я знаю, вы не очень любите домашние приемы…
— Не люблю…
— Но может быть, мой заинтересует вас, милорд. — Леди Петтигрю многозначительно приподняла бровь. — Уверена, вам с миссис Брайт очень понравится у меня. Вы же понимаете, за городом столько возможностей побыть наедине…
До Ифигинии не сразу дошел смысл легкого ударения, которым леди Петтигрю подчеркнула слово «наедине». И тут же краска стыда залила ее щеки. Светская дама явно давала понять графу, что в ее имении ему будут созданы все условия для забав со своей любовницей.
Маркус нехотя оторвался от Ифигинии и скользнул взглядом по маленькой круглой фигурке леди Петтигрю:
— Очень мило с вашей стороны. Я подумаю над вашим приглашением.
Дама торжествующе просияла:
— Счастлива слышать это, милорд. Понимаете, я очень хочу, чтобы миссис Брайт осмотрела мой храм Весты. Мне необходимо выслушать ее мнение относительно идентичности моих развалин.
Маркус взглянул на нее так, как если бы она сама являлась любопытной археологической развалиной.
— Храм Весты?
— Вы, конечно, знакомы с подобными постройками, милорд, — пришла ему на помощь Ифигиния. — Превосходный образец такого храма сохранился в Тиволи. Великолепный круглый храм! По преданиям, девственницы-весталки поддерживали там негасимый священный огонь…
— Девственницы, — перебил ее Маркус, — никогда не интересовали меня.
Глава 5
— Я хочу поговорить с миссис Брайт у себя дома, — заявил Маркус, сопровождая к выходу Ифигинию, Зою и Амелию. — Нам необходимо обсудить несколько вопросов наедине.
Зоя и Амелия переглянулись и одновременно посмотрели на Ифигинию.
— Не беспокойтесь, — быстро ответила та. — Берите мой экипаж. Я присоединюсь к вам позже.
— Ты уверена? — Амелия с неприязнью покосилась на Маркуса.
— Да, Амелия. — Ифигиния не больше кузины и тетушки догадывалась о возможной причине гнева Мастерса, однако считала центр Пэлл-Мэлл не лучшим местом для выяснений.
— Отлично. — Зоя с опаской взглянула на Маркуса и кивнула Амелии:
— Тогда мы поехали.
Маркус молча смотрел, как Зоя и Амелия проследовали к маленькому элегантному экипажу. Две белые лошади были впряжены в легкую, украшенную золотом карету. Белые перья венчали заплетенные в косы гривы лошадей. Блестящая упряжь сияла в ярком свете весеннего солнца. На белой ливрее кучера горели золотые пуговицы.
— Это ваш экипаж?
— Как вы догадались?
— Он похож на картинку из идиотской детской сказки.
— К этому я и стремилась. Судя по описаниям, я поняла: ваш экипаж выглядит как карета злого тролля. Я стремилась создать нечто противоположное.
— Злого тролля, говорите? Кто же в таком случае вы, моя дорогая миссис Брайт? Сказочная принцесса?
— Уверяю вас, я не сказочная принцесса.
— И на том спасибо. — Маркус сильнее сжал руку Ифигинии и быстро двинулся по тротуару вдоль улицы самых шикарных модных магазинов. — Сейчас у меня и без того хватает забот.
Ифигиния уперлась в тротуар каблуками своих почти детских белых туфелек:
— Если вы хотите обсудить со мной ваши проблемы, милорд, вам следует идти помедленнее. Я не собираюсь нестись галопом по всей Пэлл-Мэлл.
Маркус поморщился, но шаг замедлил.
— Довольно с меня этого вздора! Кто вы такая, черт вас возьми, и что вы о себе думаете?!
— Простите? — Ифигиния заботливо сложила свой белый кружевной зонтик. — Меня удивляет ваш тон, милорд. Я уже все объяснила вам вчера вечером.
— Вчера вечером, — бросил Маркус, — я не сомневался, что вы разыграли весьма неглупую партию, дабы занять определенное место в высшем обществе.
— Да, я знаю, что вы так решили.
— Но сегодня утром случилось нечто, заставившее меня подумать, что вы заняты кое-чем посерьезнее забавного маскарада. Полагаю, вы отлично понимаете, о чем я говорю.
Ифигиния попыталась выглядеть спокойной.
— Я уже сказала вам, сэр. Я ищу человека, шантажировавшего мою тетю. Ничего не изменилось. Что же заставило вас прозреть сегодня утром?
— Я не прозревал! Вы говорите так, будто мне что-то привиделось. Я просто в бешенстве!
— О!
Маркус холодно взглянул на нее:
— Вам больше нечего сказать в свое оправдание?
Ифигиния задумалась.
— Если вас не затруднит, милорд, будьте так любезны, скажите откровенно, что же… что так возмутило вас?
Маркус помолчал, как бы размышляя, стоит ей говорить или нет.
— Сегодня я узнал, что один мой близкий друг стал жертвой шантажа.
Ифигиния в изумлении воззрилась на него:
— Боже милосердный! Получается, что все-таки шантажировали еще кого-то, кроме тетушки Зои? Действительно, очень интересная новость, милорд.
— Неужели?
— Сэр, мне непонятна причина вашего сарказма. На вашем месте было бы логично встревожиться, узнав, что я поведала вам чистую правду и что ваш друг тоже подвергся шантажу. Так почему же вы сердитесь на меня?
— Думаю, вы сумеете найти логичное объяснение моему раздражению.
— Простите?
— Догадайтесь, миссис Брайт.
Ифигиния раскрыла рот. Теперь в голосе Маркуса слышалось нечто большее, чем просто сарказм. Граф был оскорбительно груб с ней. Поймав на себе восхищенные взгляды трех слоняющихся без дела денди, Ифигиния мгновенно взяла себя в руки, приняла беззаботный вид и отгородилась от зевак кружевным зонтиком.
— Это просто глупо, милорд. Почему вы меня обвиняете?
— Потому, что вы очень похожи на вымогательницу, миссис Брайт.
— Что?! — Она резко остановилась. Вырвав руку, повернулась лицом к Маркусу. — Вы заходите слишком далеко, сэр! За кого вы меня принимаете?!
— За умную, хитрую маленькую авантюристку, — вкрадчиво шепнул Маркус, но под этой вкрадчивостью слышалась ледяная неумолимость. — Вчера вечером меня позабавила ваша глупая игра.
— Милорд, ради Бога!
— Я был готов даже позволить вам продолжать ее, ибо вы, наверное, самая интересная женщина, которая встречалась на моем пути. Однако сегодня утром, узнав всю правду, я понял, что вы не так уж забавны.
— Не так уж забавна?! Это уже переходит все границы, это уже слишком — даже после всех тех глупых, идиотских, оскорбительных слов, которые я выслушала от вас, милорд! Не собираюсь больше стоять здесь и выслушивать ваши обвинения! — Ифигиния резко повернулась на каблучках. До нее донесся ехидный смех бездельников-денди.
Маркус с силой схватил ее за руку:
— Не так быстро. У меня есть еще несколько вопросов к вам.
— А у меня есть дела поважнее, чем отвечать на ваши оскорбительные вопросы!
— Что еще за дела?
— Искать вымогателя, например, — прошипела Ифигиния. — Пустите меня, милорд, или, обещаю вам, я закричу.
— Черт вас возьми, миссис Брайт! Лучше оставьте свои штучки. — Маркус с силой развернул ее и поставил лицом к себе. — Если, конечно, не хотите, чтобы уже вечером свежие сплетни о нашей маленькой размолвке разнеслись по всему городу.
— Какое мне дело до этого? Весь город и так говорит о нас с вами!
— Уж поверьте мне на слово — на сей раз сплетни будут совсем другого характера. Так что если хотите устроить скандал на виду всей Пэлл-Мэлл, то имейте в виду — я готов.
— Вы угрожаете мне, милорд? — вспыхнула Ифигиния.
— А как вы думали? Если вы не пожелаете хотя бы внешне выглядеть, как подобает леди, — клянусь, я тоже не стану играть в джентльмена. Только попытайтесь уйти — я просто взвалю вас себе на плечо и унесу куда-нибудь, где мы без свидетелей продолжим наш разговор.
Ифигиния задохнулась от негодования:
— Вы не посмеете!
— Заключим пари, Ифигиния? — нежно спросил Маркус… Подозрительно нежно. — Вчера вечером мне ничего не стоило вынести потерявшую сознание леди из бальной залы Фенвиков. Почему бы мне сегодня для разнообразия не пронести ее на плече, как мешок с углем?
Ифигиния трезво взвесила свои возможности. Число направленных в ее сторону взглядов росло с угрожающей быстротой. Уже не одна голова с любопытством повернулась к ней. Уже не одна пара ушей навострилась в желании уловить обрывки пикантнейшей ссоры между графом Мастерсом и его новой любовницей.
Желваки, игравшие на скулах Мастерса, и неумолимо сжатые губы яснее всяких слов свидетельствовали, что он в ярости. Было совершенно очевидно: если она не подчинится, Маркус устроит безобразную сцену на виду у всей улицы.
— Очень хорошо, милорд. — Ифигиния выдавила улыбку и легонько коснулась пальчиком рукава графа. — Если вам угодно играть роль злого тролля, пусть будет по-вашему.
— Вы правы. Мне не так уж редко приходилось играть эту роль, и, уверяю вас, я способен устроить поистине потрясающее представление.
— Ни секунды не сомневаюсь. Хочу, чтобы вы знали, сэр, во время прошлогоднего путешествия по континенту мне не раз приходилось сталкиваться с неджентльменским поведением некоторых мужчин. У одного мерзкого уличного воришки тоже были отвратительные манеры, милорд.
— Возможно, настанет время, когда и я смогу чему-нибудь подучиться. Говорят, путешествия способствуют расширению кругозора. А теперь пойдемте, мы привлекаем слишком большое внимание.
Он еще крепче взял под руку Ифигинию и быстро двинулся вниз по Пэлл-Мэлл.
— Люди смотрят на нас!
— Вам пора уже привыкнуть к всеобщему вниманию. А теперь попробуйте убедить меня, что я глубоко ошибался, назвав вас вымогательницей.
— Как вам вообще такое пришло в голову?
Маркус покосился на нее:
— Вы определенно неглупая особа. Вы тщательно изучили мой характер — настолько тщательно, что сумели одурачить весь наш свет, выдав себя за мою любовницу.
— У всех есть свои маленькие способности.
— Ваши странные способности убедили меня в том, что вы способны зайти слишком далеко в изучении чужого прошлого. Вы способны доискаться до сведений, пригодных для, шантажа.
Ифигиния едва сдерживала ярость.
— Вы имеете в виду сведения, которыми шантажировали вашего друга?
— Совершенно верно.
— Я не способна на подобное. — Она чувствовала боль, почти такую же сильную, как гнев. Почему? Она не находила ответа. Ифигиния отдавала себе отчет в том, что в сложившихся обстоятельствах ужасные выводы Маркуса вполне логичны. И все же она чувствовала себя глубоко оскорбленной. — Если бы вы знали меня лучше, милорд, вы никогда бы не предъявили мне таких ужасных обвинений.
— Однако я вас вообще не знаю, не правда ли? Я знаю вас несоизмеримо хуже, чем вы меня. И это начинает меня серьезно беспокоить.
— Я не вижу никакой возможности убедить вас в своей невиновности, поэтому не стану унижаться!
— В таком случае вопрос остается открытым, моя дорогая. — Едва заметным кивком Маркус поприветствовал знакомого, кланявшегося ему от дверей табачного магазина.
Ифигиния притворилась, будто пристально разглядывает перчатки, выставленные в соседней витрине. Она заметила жадное любопытство в глазах знакомого Мастерса. Еще по крайней мере дюжина любопытных взоров сверлила ее спину.
Да, в Лондоне не так-то просто остаться наедине! Здесь нельзя пожаловаться на недостаток внимания — тем более если речь идет о женщине, чье имя каким-то образом связано с именем графа Мастерса.
Это почти столь же ужасно, как в Дипфорде, с горечью подумала Ифигиния. Но в Лондоне по крайней мере никто не заставляет ее выслушивать нудные проповеди викария и советы новых родственничков сестры.
Ифигиния с трудом заставляла себя выслушивать поучения Мастерса.
— Вы слишком все усложняете, милорд, — выдавила она. — Мне кажется, вы вообще очень тяжелый человек.
— Несмотря на неприятности, которыми грозит вам наша история, не сомневайтесь в одном: до тех пор пока я не найду решения, нам с вами придется проводить очень много времени наедине друг с другом.
— Объяснитесь, милорд?
— Это значит, что, пока я не получу доказательств вашей непричастности к шантажу, вы всегда будете рядом. — Маркус недобро улыбнулся. — Я не спущу с вас глаз, мадам. Какая удача, что, выбирая воображаемого любовника, вы остановились именно на мне! Вы дали превосходный повод находиться всегда с вами рядом.
— А вдруг я сама решу положить конец этому маскараду?! — взорвалась Ифигиния.
— Уже слишком поздно отказываться от своей роли в очаровательной пьеске. — Маркус кивком поприветствовал еще одного знакомого. — Вы слишком далеко зашли, мадам.
— В таком случае предупреждаю вас — я намерена любой ценой продолжить свое расследование. Я собираюсь найти вымогателя!
— Какое странное совпадение! Я поставил себе точно такую же цель.
Сверкнув глазами, Ифигиния с минуту молча разглядывала графа.
— И мы будем продолжать притворяться?
— Да. — Маркус поклонился, приветствуя пожилую даму, выходившую из книжного магазина:
— Миссис Осворс!
— Мастерс!
Ифигиния тоже узнала даму с пронзительными глазами-бусинками и выжала вежливую улыбку:
— Добрый день, миссис Осворс.
— Добрый день, миссис Брайт. — Миссис Осворс бросила проницательный взгляд на Мастерса. — Прелестный день, милорд, не правда ли?
— Безусловно, — ответил тот.
— Надеюсь увидеть вас обоих сегодня вечером на балу у Лартмора, — пропела пожилая дама.
— Вряд ли, — равнодушно ответил Мастерс.
— А вот я собираюсь приехать! — живо воскликнула Ифигиния. Краем глаза она заметила, как неодобрительно поморщился Маркус, и улыбнулась еще ослепительнее. — Я слышала, у лорда Лартмора очень богатая коллекция античных статуй.
— Да, кажется, это действительно так, — неохотно подтвердила миссис Осворс. — Мой муж вскользь упоминал о коллекции. Сама никогда не видела этих статуй, я не очень интересуюсь древностью. Надеюсь, вы извините меня, но мне пора идти.
— Конечно, конечно, — закивала Ифигиния.
— Я собираюсь встретиться с женщиной, которую порекомендовало мне агентство «Вичерлей». Вы же знаете, я ищу новую компаньонку.
— Нет, я не знала, — покачала головой Ифигиния.
— Если хотите услышать всю правду, то моя последняя компаньонка — молоденькая пустоголовая штучка — два дня назад сбежала с каким-то неизвестным молодым человеком. Только вообразите себе! И это после всего, что я сделала для девчонки! Неблагодарная мерзавка! Теперь я ищу женщину постарше… До вечера, мои дорогие.
— До вечера, миссис Осворс, — раскланялась Ифигиния. Маркус хранил гробовое молчание до тех пор, пока пожилая дама не удалилась на приличное расстояние.
— Зачем вам ехать к Лартмору? Там будет скука смертная!
— По двум причинам, — оживилась Ифигиния. — Во-первых, я действительно сгораю от желания познакомиться с коллекцией Лартмора.
— Он подпускает к ней только ближайших друзей и, естественно, тонких знатоков.
— Надеюсь, он и мне окажет подобную честь.
— Вас вряд ли заинтересуют сокровища Лартмора. Подавляющее большинство его скульптур — жалкие подделки.
Ифигиния мгновенно позабыла, что несколько минут назад Мастерс обвинял ее во всех смертных грехах.
— Так вы видели его коллекцию?
— Разумеется, и, поверьте мне на слово, в ней нет ничего интересного для подлинного знатока.
— Какое разочарование! А я так мечтала взглянуть на его статуи!
— Пожалейте время. Какова вторая ваша причина?
— Провести расследование, что же еще? Имя лорда Лартмора значится в моем списке, ибо он связан и с вами, и с тетей Зоей. Кроме того, перед отъездом в Йоркшир вы играли с ним в карты.
Маркус снова внимательно посмотрел на нее:
— Вы многое знаете обо мне, не правда ли?
— Я уже говорила, что всесторонне изучила вашу жизнь.
— Лартмор не вымогатель, мадам.
— Откуда такая уверенность?
— Он слишком богат. Ему незачем прибегать к шантажу.
— А если удача отвернулась от него?
— Сомнительно, — протянул Маркус. — Но сегодня я как раз обедаю в своем клубе. Потом придется сыграть несколько партий в карты… Чего только не услышишь за карточным столом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Взгляд его янтарных глаз остановился на Ифигинии — и она прочла в этих глазах холодную решимость. Мастерс тут же направился к ней, и что-то страшное, угрожающее было в его походке, в том, как он двигался между образцами изысканной мебели и модной драпировки.
Тревога сжала сердце Ифигинии. Что-то случилось, поняла она. Сейчас перед ней был совсем не тот снисходительный, ищущий развлечений мужчина, который целовал ее вчера ночью.
Леди Петтигрю первая нарушила неловкое молчание, повисшее в зале с появлением графа.
— Мастерс! — радостно воскликнула она. — Я рада видеть вас! Я как раз болтала с вашей приятельницей, миссис Брайт.
— В самом деле? — Маркус не сводил глаз с Ифигинии. — Я и сам не прочь немного поболтать с ней.
При звуке его голоса Ифигиния опустила ресницы. Она успела лишь заметить, как неодобрительно прищурилась Амелия.
Только леди Петтигрю ничего не заметила. Широко улыбнувшись, она понимающе взглянула на Мастерса.
— Я пригласила вашу приятельницу посетить на будущей неделе наш маленький прием в загородном имении. Почему бы вам не присоединиться к ней? Я знаю, вы не очень любите домашние приемы…
— Не люблю…
— Но может быть, мой заинтересует вас, милорд. — Леди Петтигрю многозначительно приподняла бровь. — Уверена, вам с миссис Брайт очень понравится у меня. Вы же понимаете, за городом столько возможностей побыть наедине…
До Ифигинии не сразу дошел смысл легкого ударения, которым леди Петтигрю подчеркнула слово «наедине». И тут же краска стыда залила ее щеки. Светская дама явно давала понять графу, что в ее имении ему будут созданы все условия для забав со своей любовницей.
Маркус нехотя оторвался от Ифигинии и скользнул взглядом по маленькой круглой фигурке леди Петтигрю:
— Очень мило с вашей стороны. Я подумаю над вашим приглашением.
Дама торжествующе просияла:
— Счастлива слышать это, милорд. Понимаете, я очень хочу, чтобы миссис Брайт осмотрела мой храм Весты. Мне необходимо выслушать ее мнение относительно идентичности моих развалин.
Маркус взглянул на нее так, как если бы она сама являлась любопытной археологической развалиной.
— Храм Весты?
— Вы, конечно, знакомы с подобными постройками, милорд, — пришла ему на помощь Ифигиния. — Превосходный образец такого храма сохранился в Тиволи. Великолепный круглый храм! По преданиям, девственницы-весталки поддерживали там негасимый священный огонь…
— Девственницы, — перебил ее Маркус, — никогда не интересовали меня.
Глава 5
— Я хочу поговорить с миссис Брайт у себя дома, — заявил Маркус, сопровождая к выходу Ифигинию, Зою и Амелию. — Нам необходимо обсудить несколько вопросов наедине.
Зоя и Амелия переглянулись и одновременно посмотрели на Ифигинию.
— Не беспокойтесь, — быстро ответила та. — Берите мой экипаж. Я присоединюсь к вам позже.
— Ты уверена? — Амелия с неприязнью покосилась на Маркуса.
— Да, Амелия. — Ифигиния не больше кузины и тетушки догадывалась о возможной причине гнева Мастерса, однако считала центр Пэлл-Мэлл не лучшим местом для выяснений.
— Отлично. — Зоя с опаской взглянула на Маркуса и кивнула Амелии:
— Тогда мы поехали.
Маркус молча смотрел, как Зоя и Амелия проследовали к маленькому элегантному экипажу. Две белые лошади были впряжены в легкую, украшенную золотом карету. Белые перья венчали заплетенные в косы гривы лошадей. Блестящая упряжь сияла в ярком свете весеннего солнца. На белой ливрее кучера горели золотые пуговицы.
— Это ваш экипаж?
— Как вы догадались?
— Он похож на картинку из идиотской детской сказки.
— К этому я и стремилась. Судя по описаниям, я поняла: ваш экипаж выглядит как карета злого тролля. Я стремилась создать нечто противоположное.
— Злого тролля, говорите? Кто же в таком случае вы, моя дорогая миссис Брайт? Сказочная принцесса?
— Уверяю вас, я не сказочная принцесса.
— И на том спасибо. — Маркус сильнее сжал руку Ифигинии и быстро двинулся по тротуару вдоль улицы самых шикарных модных магазинов. — Сейчас у меня и без того хватает забот.
Ифигиния уперлась в тротуар каблуками своих почти детских белых туфелек:
— Если вы хотите обсудить со мной ваши проблемы, милорд, вам следует идти помедленнее. Я не собираюсь нестись галопом по всей Пэлл-Мэлл.
Маркус поморщился, но шаг замедлил.
— Довольно с меня этого вздора! Кто вы такая, черт вас возьми, и что вы о себе думаете?!
— Простите? — Ифигиния заботливо сложила свой белый кружевной зонтик. — Меня удивляет ваш тон, милорд. Я уже все объяснила вам вчера вечером.
— Вчера вечером, — бросил Маркус, — я не сомневался, что вы разыграли весьма неглупую партию, дабы занять определенное место в высшем обществе.
— Да, я знаю, что вы так решили.
— Но сегодня утром случилось нечто, заставившее меня подумать, что вы заняты кое-чем посерьезнее забавного маскарада. Полагаю, вы отлично понимаете, о чем я говорю.
Ифигиния попыталась выглядеть спокойной.
— Я уже сказала вам, сэр. Я ищу человека, шантажировавшего мою тетю. Ничего не изменилось. Что же заставило вас прозреть сегодня утром?
— Я не прозревал! Вы говорите так, будто мне что-то привиделось. Я просто в бешенстве!
— О!
Маркус холодно взглянул на нее:
— Вам больше нечего сказать в свое оправдание?
Ифигиния задумалась.
— Если вас не затруднит, милорд, будьте так любезны, скажите откровенно, что же… что так возмутило вас?
Маркус помолчал, как бы размышляя, стоит ей говорить или нет.
— Сегодня я узнал, что один мой близкий друг стал жертвой шантажа.
Ифигиния в изумлении воззрилась на него:
— Боже милосердный! Получается, что все-таки шантажировали еще кого-то, кроме тетушки Зои? Действительно, очень интересная новость, милорд.
— Неужели?
— Сэр, мне непонятна причина вашего сарказма. На вашем месте было бы логично встревожиться, узнав, что я поведала вам чистую правду и что ваш друг тоже подвергся шантажу. Так почему же вы сердитесь на меня?
— Думаю, вы сумеете найти логичное объяснение моему раздражению.
— Простите?
— Догадайтесь, миссис Брайт.
Ифигиния раскрыла рот. Теперь в голосе Маркуса слышалось нечто большее, чем просто сарказм. Граф был оскорбительно груб с ней. Поймав на себе восхищенные взгляды трех слоняющихся без дела денди, Ифигиния мгновенно взяла себя в руки, приняла беззаботный вид и отгородилась от зевак кружевным зонтиком.
— Это просто глупо, милорд. Почему вы меня обвиняете?
— Потому, что вы очень похожи на вымогательницу, миссис Брайт.
— Что?! — Она резко остановилась. Вырвав руку, повернулась лицом к Маркусу. — Вы заходите слишком далеко, сэр! За кого вы меня принимаете?!
— За умную, хитрую маленькую авантюристку, — вкрадчиво шепнул Маркус, но под этой вкрадчивостью слышалась ледяная неумолимость. — Вчера вечером меня позабавила ваша глупая игра.
— Милорд, ради Бога!
— Я был готов даже позволить вам продолжать ее, ибо вы, наверное, самая интересная женщина, которая встречалась на моем пути. Однако сегодня утром, узнав всю правду, я понял, что вы не так уж забавны.
— Не так уж забавна?! Это уже переходит все границы, это уже слишком — даже после всех тех глупых, идиотских, оскорбительных слов, которые я выслушала от вас, милорд! Не собираюсь больше стоять здесь и выслушивать ваши обвинения! — Ифигиния резко повернулась на каблучках. До нее донесся ехидный смех бездельников-денди.
Маркус с силой схватил ее за руку:
— Не так быстро. У меня есть еще несколько вопросов к вам.
— А у меня есть дела поважнее, чем отвечать на ваши оскорбительные вопросы!
— Что еще за дела?
— Искать вымогателя, например, — прошипела Ифигиния. — Пустите меня, милорд, или, обещаю вам, я закричу.
— Черт вас возьми, миссис Брайт! Лучше оставьте свои штучки. — Маркус с силой развернул ее и поставил лицом к себе. — Если, конечно, не хотите, чтобы уже вечером свежие сплетни о нашей маленькой размолвке разнеслись по всему городу.
— Какое мне дело до этого? Весь город и так говорит о нас с вами!
— Уж поверьте мне на слово — на сей раз сплетни будут совсем другого характера. Так что если хотите устроить скандал на виду всей Пэлл-Мэлл, то имейте в виду — я готов.
— Вы угрожаете мне, милорд? — вспыхнула Ифигиния.
— А как вы думали? Если вы не пожелаете хотя бы внешне выглядеть, как подобает леди, — клянусь, я тоже не стану играть в джентльмена. Только попытайтесь уйти — я просто взвалю вас себе на плечо и унесу куда-нибудь, где мы без свидетелей продолжим наш разговор.
Ифигиния задохнулась от негодования:
— Вы не посмеете!
— Заключим пари, Ифигиния? — нежно спросил Маркус… Подозрительно нежно. — Вчера вечером мне ничего не стоило вынести потерявшую сознание леди из бальной залы Фенвиков. Почему бы мне сегодня для разнообразия не пронести ее на плече, как мешок с углем?
Ифигиния трезво взвесила свои возможности. Число направленных в ее сторону взглядов росло с угрожающей быстротой. Уже не одна голова с любопытством повернулась к ней. Уже не одна пара ушей навострилась в желании уловить обрывки пикантнейшей ссоры между графом Мастерсом и его новой любовницей.
Желваки, игравшие на скулах Мастерса, и неумолимо сжатые губы яснее всяких слов свидетельствовали, что он в ярости. Было совершенно очевидно: если она не подчинится, Маркус устроит безобразную сцену на виду у всей улицы.
— Очень хорошо, милорд. — Ифигиния выдавила улыбку и легонько коснулась пальчиком рукава графа. — Если вам угодно играть роль злого тролля, пусть будет по-вашему.
— Вы правы. Мне не так уж редко приходилось играть эту роль, и, уверяю вас, я способен устроить поистине потрясающее представление.
— Ни секунды не сомневаюсь. Хочу, чтобы вы знали, сэр, во время прошлогоднего путешествия по континенту мне не раз приходилось сталкиваться с неджентльменским поведением некоторых мужчин. У одного мерзкого уличного воришки тоже были отвратительные манеры, милорд.
— Возможно, настанет время, когда и я смогу чему-нибудь подучиться. Говорят, путешествия способствуют расширению кругозора. А теперь пойдемте, мы привлекаем слишком большое внимание.
Он еще крепче взял под руку Ифигинию и быстро двинулся вниз по Пэлл-Мэлл.
— Люди смотрят на нас!
— Вам пора уже привыкнуть к всеобщему вниманию. А теперь попробуйте убедить меня, что я глубоко ошибался, назвав вас вымогательницей.
— Как вам вообще такое пришло в голову?
Маркус покосился на нее:
— Вы определенно неглупая особа. Вы тщательно изучили мой характер — настолько тщательно, что сумели одурачить весь наш свет, выдав себя за мою любовницу.
— У всех есть свои маленькие способности.
— Ваши странные способности убедили меня в том, что вы способны зайти слишком далеко в изучении чужого прошлого. Вы способны доискаться до сведений, пригодных для, шантажа.
Ифигиния едва сдерживала ярость.
— Вы имеете в виду сведения, которыми шантажировали вашего друга?
— Совершенно верно.
— Я не способна на подобное. — Она чувствовала боль, почти такую же сильную, как гнев. Почему? Она не находила ответа. Ифигиния отдавала себе отчет в том, что в сложившихся обстоятельствах ужасные выводы Маркуса вполне логичны. И все же она чувствовала себя глубоко оскорбленной. — Если бы вы знали меня лучше, милорд, вы никогда бы не предъявили мне таких ужасных обвинений.
— Однако я вас вообще не знаю, не правда ли? Я знаю вас несоизмеримо хуже, чем вы меня. И это начинает меня серьезно беспокоить.
— Я не вижу никакой возможности убедить вас в своей невиновности, поэтому не стану унижаться!
— В таком случае вопрос остается открытым, моя дорогая. — Едва заметным кивком Маркус поприветствовал знакомого, кланявшегося ему от дверей табачного магазина.
Ифигиния притворилась, будто пристально разглядывает перчатки, выставленные в соседней витрине. Она заметила жадное любопытство в глазах знакомого Мастерса. Еще по крайней мере дюжина любопытных взоров сверлила ее спину.
Да, в Лондоне не так-то просто остаться наедине! Здесь нельзя пожаловаться на недостаток внимания — тем более если речь идет о женщине, чье имя каким-то образом связано с именем графа Мастерса.
Это почти столь же ужасно, как в Дипфорде, с горечью подумала Ифигиния. Но в Лондоне по крайней мере никто не заставляет ее выслушивать нудные проповеди викария и советы новых родственничков сестры.
Ифигиния с трудом заставляла себя выслушивать поучения Мастерса.
— Вы слишком все усложняете, милорд, — выдавила она. — Мне кажется, вы вообще очень тяжелый человек.
— Несмотря на неприятности, которыми грозит вам наша история, не сомневайтесь в одном: до тех пор пока я не найду решения, нам с вами придется проводить очень много времени наедине друг с другом.
— Объяснитесь, милорд?
— Это значит, что, пока я не получу доказательств вашей непричастности к шантажу, вы всегда будете рядом. — Маркус недобро улыбнулся. — Я не спущу с вас глаз, мадам. Какая удача, что, выбирая воображаемого любовника, вы остановились именно на мне! Вы дали превосходный повод находиться всегда с вами рядом.
— А вдруг я сама решу положить конец этому маскараду?! — взорвалась Ифигиния.
— Уже слишком поздно отказываться от своей роли в очаровательной пьеске. — Маркус кивком поприветствовал еще одного знакомого. — Вы слишком далеко зашли, мадам.
— В таком случае предупреждаю вас — я намерена любой ценой продолжить свое расследование. Я собираюсь найти вымогателя!
— Какое странное совпадение! Я поставил себе точно такую же цель.
Сверкнув глазами, Ифигиния с минуту молча разглядывала графа.
— И мы будем продолжать притворяться?
— Да. — Маркус поклонился, приветствуя пожилую даму, выходившую из книжного магазина:
— Миссис Осворс!
— Мастерс!
Ифигиния тоже узнала даму с пронзительными глазами-бусинками и выжала вежливую улыбку:
— Добрый день, миссис Осворс.
— Добрый день, миссис Брайт. — Миссис Осворс бросила проницательный взгляд на Мастерса. — Прелестный день, милорд, не правда ли?
— Безусловно, — ответил тот.
— Надеюсь увидеть вас обоих сегодня вечером на балу у Лартмора, — пропела пожилая дама.
— Вряд ли, — равнодушно ответил Мастерс.
— А вот я собираюсь приехать! — живо воскликнула Ифигиния. Краем глаза она заметила, как неодобрительно поморщился Маркус, и улыбнулась еще ослепительнее. — Я слышала, у лорда Лартмора очень богатая коллекция античных статуй.
— Да, кажется, это действительно так, — неохотно подтвердила миссис Осворс. — Мой муж вскользь упоминал о коллекции. Сама никогда не видела этих статуй, я не очень интересуюсь древностью. Надеюсь, вы извините меня, но мне пора идти.
— Конечно, конечно, — закивала Ифигиния.
— Я собираюсь встретиться с женщиной, которую порекомендовало мне агентство «Вичерлей». Вы же знаете, я ищу новую компаньонку.
— Нет, я не знала, — покачала головой Ифигиния.
— Если хотите услышать всю правду, то моя последняя компаньонка — молоденькая пустоголовая штучка — два дня назад сбежала с каким-то неизвестным молодым человеком. Только вообразите себе! И это после всего, что я сделала для девчонки! Неблагодарная мерзавка! Теперь я ищу женщину постарше… До вечера, мои дорогие.
— До вечера, миссис Осворс, — раскланялась Ифигиния. Маркус хранил гробовое молчание до тех пор, пока пожилая дама не удалилась на приличное расстояние.
— Зачем вам ехать к Лартмору? Там будет скука смертная!
— По двум причинам, — оживилась Ифигиния. — Во-первых, я действительно сгораю от желания познакомиться с коллекцией Лартмора.
— Он подпускает к ней только ближайших друзей и, естественно, тонких знатоков.
— Надеюсь, он и мне окажет подобную честь.
— Вас вряд ли заинтересуют сокровища Лартмора. Подавляющее большинство его скульптур — жалкие подделки.
Ифигиния мгновенно позабыла, что несколько минут назад Мастерс обвинял ее во всех смертных грехах.
— Так вы видели его коллекцию?
— Разумеется, и, поверьте мне на слово, в ней нет ничего интересного для подлинного знатока.
— Какое разочарование! А я так мечтала взглянуть на его статуи!
— Пожалейте время. Какова вторая ваша причина?
— Провести расследование, что же еще? Имя лорда Лартмора значится в моем списке, ибо он связан и с вами, и с тетей Зоей. Кроме того, перед отъездом в Йоркшир вы играли с ним в карты.
Маркус снова внимательно посмотрел на нее:
— Вы многое знаете обо мне, не правда ли?
— Я уже говорила, что всесторонне изучила вашу жизнь.
— Лартмор не вымогатель, мадам.
— Откуда такая уверенность?
— Он слишком богат. Ему незачем прибегать к шантажу.
— А если удача отвернулась от него?
— Сомнительно, — протянул Маркус. — Но сегодня я как раз обедаю в своем клубе. Потом придется сыграть несколько партий в карты… Чего только не услышишь за карточным столом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35