– Ты так хочешь? – у Шарифа был вид человека, приготовившегося принять рискованное решение. – Эх, шайтан, подзадориваешь же ты, а?..
План созрел быстро.
Мальчики в четыре руки забарабанили по кузову.
– До свидания, товарищ водитель!
– Неплохой шофер! – оценил его Махмут. – Машину водит нормально! – в его языке слово «нормально» означало «замечательно».
Ребята пошли по следам машины. Под ногами хлюпала грязь, встречались лужи. Поэтому они старались идти не по дороге, а немножко в стороне от нее, там, где посуше. Часто спотыкались о пеньки, по лицу больно били гибкие прутья. «Может быть, лучше было бы дойти до Белой по шоссе или вообще не сходить с машины, а ехать дальше?» Но об этом никто из ребят вслух не говорил. Каждый боялся показаться товарищу трусом.
И они поплатились за это: заблудились. Первым об этом догадался Шариф. Пошли назад.
– Да, вот же куда надо: тут посветлее и должна быть дорога, – Махмут рванулся вперед. Деревья стали более различимы. И тут
– Шариф чуть удержал Махмута от падения: они оказались на крутом каменистом берегу
– Белой.
Ну, теперь ясно! – обрадовался Шариф, – Те мужики должны быть рядом, где-то правее. Я еще тогда почувствовал, что река рядом. Ну-ка, подадим им сигнал!
– Тише! – Махмут взял Шарифа за плечи. – Смотри…
Внизу, метрах в ста правее от того места, где они стояли, под водой двигался какой-то странный огонек, скупо освещая камни на дне реки. Поблизости от огня что-то очень осторожно углубилось в воду.
– Рыбу, что ли, ловят при помощи карманного фонарика?
– Айда! – Махмут потянул Шарифа за руку.

НА БЕРЕГУ БЕЛОЙ.

Приблизиться к огоньку по берегу не удалось: лежал глубокий овраг. Пришлось сделать большой круг. Наконец, нашлась дорога. Вот скала, у которой они оставили своих попутчиков. Но где же они? А где груз? Никакого огонька, никакого шороха!..
– Прожектор! – вспомнил Махмут.
Из туго набитого рюкзака Шариф с трудом достал аккумулятор, который они сами сделали специально для этого похода, и фару от автомобиля, затем выбрал наиболее мощную лампочку и ввернул ее в фару.
Полоса света коснулась вершины дерева и тотчас же торопливо начала что-то искать на реке и по берегу. Но сколько они ни старались, ничего подозрительного не смогли обнаружить.
– Что за чудо? – воскликнул Махмут. - Ничего не понимаю. Огонек ты ведь тоже видел?
Шариф, отыскав место посуше, расстелил плащ и лег. Махмут озирал деревья и камни, за каждым из которых, казалось ему, скрывается нечто неожиданное, подозрительное, и удивлялся спокойствию Шарифа.
– Видел, – ответил Шариф. – Днем все станет ясно. Аида, ложись
– Наверно, те вещи были краденые, вот они и прятали их. Ну, тогда зачем же старые стулья, детская кроватка!..
Шариф старался успокоить товарища
– Днем узнаем.
– А ружье заряжено?
– Нет.
...Когда стало светлее, ребята проверили, то ли это место, где они оставили попутчиков.
Сразу же бросились в глаза свежие глубокие следы машины, на которой они ехали. А на примятой траве были заметны полоски просыпавшейся муки.
Ребята осмотрели поблизости все овраги и кусты Не переправили ли мужики груз на ту сторону реки. Нет, здесь берег высокий и очень крутой, местами даже выступает карнизом над рекой Только лишь в одном месте имеется узенький спуск к реке. Но там очень глубоко Значит, брода здесь нет. А если груз перевозили на лодке, ребята заметили бы ее. Может быть, здесь был готовый плот, и на нем уплыли? Плот почти с двухтонным грузом мог бы дойти только вон до того переката на повороте реки и там надолго задержался бы.
Не лежит ли этот странный груз под водой? Несмотря на большую глубину, утренние лучи солнца хорошо освещали дно этой прозрачной, как морская вода, реки, и нельзя было не поверить тому, что, кроме крупных белых камней, там ничего нет.
У Махмута уже пропал интерес к этим бесплодным поискам. Он достал свой фотоаппарат. Сейчас света было достаточно, чтобы фотографировать не только на открытом месте, но и в лесу. Он поднялся на высокий выступ скалы.
Какая вокруг красота! Как бы обгоняя друг друга, чем дальше, тем выше поднимаются горы. Недвижимы кудрявые березы, светло-зеленые липы, стройные сосны на берегах Белой.
Терзавшие ребят подозрения исчезли. Вокруг такая изумительная свежесть, такая прелестная природа – может ли быть в ней место каким-то тревожным сомнениям!
Через видоискатель своего фотоаппарата Махмут смотрел то на склоны гор, где лениво висят туманы, так похожие на стада фантастических животных, то на сосны на каменистых скалах Белой, то на Шарифа, который все еще ходил по берегу.
«Замечательные кадры для первых страниц альбома!».
Щелкнув последний раз затвором фотоаппарата и осторожно закрыв крышку объектива, Махмут обратился к Шарифу:
– Брось свою палку! Позавтракаем! Я как волк голодный.
– Вот странно! – Шариф еще раз осмотрелся по сторонам и, словно желая прогнать замучившие его мысли, откинул ногой валявшийся камень. – Будто в воду канули…
Разбрызгивая мыльную пену, долго мылись.
Развели костер Скоро в чайнике закипела вода. Достали из рюкзака кружки, сахар, пирожки.
– Вот это чай! Сроду не пил такого чая. Махнут, растянувшись, лег на спину, раскинул руки, с наслаждением сделал глубокий вдох. - Я действительно не знал вкуса чая. Не раз слышал, как другие говорят: вкусный чай. А для меня никакой разницы.
– Проголодались мы. Вот и кажется все вкусным.
– Не в этом дело… например, в прошлом году на Кавказе… Слушай, поверишь ли? Если бы я знал, что здесь так хорошо, еще в прошлом году приехал бы с тобой. Зря не слушался тебя…
Спокойный человек – Шариф. Пустяками трудно его удивить. А все же ему приятно слушать эти признания своего друга. Да еще из чьих уст эти слова! Из уст Махмута, человека, который может спорить с тобой нередко даже и тогда, когда сам понимает, что он неправ.
– Честное слово! Там на Кавказе летом, ой, народу как много. В столовых большие очереди. Поэтому мать часто готовила обед на квартире. Но каково было мне! То ей разведи огонь, то следи, чтобы не подгорело, то сбегай за продуктами. Пообедаешь – опять: мой посуду!
– Э, дружок, без этого и здесь не обойтись.
– Возьми-ка чайник и кружки, а я эти…
После того, как все было убрано, вымыто и сложено в рюкзаки, Шариф спросил: Не поспать ли нам немножко?
– Что ты! – возразил Махмут. – Я днем никак не могу уснуть.
Стали готовиться в путь.
Бревна, годные для кашмяка, они нашли чуть выше по течению реки, в овраге, который им пришлось обходить ночью. Здесь много бревен застряло во время весеннего лесосплава. Таскать их, скатывать по большим камням и гниющим деревьям было очень трудно. Но зато кашмяк получился хоть куда! Принесли много веток с сухими листьями и постелили на кашмяке, сделали два весла, приготовили несколько длинных шестов…
Отчалили от берега, кашмяк дошел до середины реки, и сильное течение плавно понесло его вперед.
– Ура! Салют! Салют! Шариф, не пожалей одного патрона! Дай салют!
Шариф, хотя и считал такое излишество не совсем уместным, – но так счастливо сияло в эту минуту лицо его друга, – достал ружье, зарядил и отдал Махмуту.
Выстрел благодаря эху, многократно повторенному крутыми берегами, сообщил о начале путешествия двух молодых друзей по чудесной реке Белой.

НА КАШМЯКЕ.

Шариф вытащил попавшуюся на удочку рыбку и оглянулся назад: что Махмут на это скажет?
– Махмут…
Ответа не последовало А\, он же спит. Спит сладким младенческим сном. «Ну и любит хвастаться, – про себя улыбнулся Шариф. – А ведь еще утром говорил, что днем никак не может уснуть».
Шарифу хотелось поговорить с Махмутом о секретах рыбной ловли, о планах на ближайшие дни. Но Махмута он не разбудил.
… Ехать в деревню Акбаштау он приглашал Махмута не раз. Еще в позапрошлом году, когда учились в седьмом классе, они договорились после сдачи экзаменов поехать туда. Однако мать Махмута не дала на это согласия. А в прошлом году его родители, получив отпуск, решили отдыхать на Кавказе. Какое может быть сравнение между Кавказом и Акбаштау. Кавказ – это же Кавказ! Сколько людей едут туда отдыхать, лечиться, сколько о нем говорят, пишут книги, показывают в кино! Сколько выпускается открыток с видами Кавказа! А про Акбаштау редко увидишь даже на страницах областных газет, где уж там писать книги!
– Правда, – сказал тогда Махмут, прикидываясь будто шутит, – ты Акбаштау очень расхваливаешь. Но все же на Кавказе поинтереснее.
Итак, Махмут поехал с родителями на Кавказ отдыхать «диким способом». «Дикий способ» – это, оказывается, поехать без курортной или даже туристской путевки по своей инициативе и по своему усмотрению.
Обиженный Шариф больше уже его не приглашал. Однажды, еще в начале прошлой зимы, Махмут показал Шарифу интересную статью в журнале, где рассказывалось о рисунках, сделанных десятки тысяч лет назад пещерными людьми. Побыть в такой пещере для Махмута, говоря его же словами, «был бы класс».
– Вот ты, – сказал он Шарифу, – говоришь о пещерах в окрестностях Акбаштау. Но ведь там ничего интересного нет Эх, если бы там были рисунки!
– Как это «ничего интересного?!» – возмутился Шариф. – Если бы ты видел, какие там поразительные подземные залы, какие чудеса!.. А рисунки… Там они тоже могут быть
– Если хочешь знать, мне рассказывали, что будто мой дед поговаривал о каких-то рисунках в пещере Карякэ.
– Не может быть! О них бы уже писали
– А может быть, кроме моего деда, больше никто их не видел? Кто будет писать? Мой дед не был ученым. Он был неграмотный башкир, простой охотник. Кто в те времена придавал значение словам такого старика.
Но ты же говоришь, что сам побывал в пещере Карякэ? Разве ты не обратил бы внимания на рисунки, если они имелись?
– Это не так просто. Ты даже не представляешь, как там трудно.
– Шариф! Бери меня летом с собой, а?
– А, нет уж, друг мой! – нарочно дразнил Шариф, – В прошлом году ты тоже хотел ехать, а потом передумал.
– Я в тягость не буду, не думай. Возьми уж, а? Может и рисунки найдем…
Махмуту долго пришлось умолять своего друга. Шарифа же в пещерах интересовали не только рисунки.
Каждый раз, когда он приезжает в Акбаштау, ему рассказывают удивительные истории о его деде Тимербае. Судя по рассказам, дед был замечательным охотником, много времени проводил в горах и лесах. У него была своя тайна: он знал место, где можно найти алмазы В свое время об этой тайне ходили всякие слухи. Один из приказчиков крупного уральского капиталиста не раз пытался выпытать тайну у старика. Чего только он ни обещал Тимербаю, но старик отшучивался: «Все это пустая болтовня, я ничего не знаю».
Однако в голодный год, когда люди умирали, как мухи, старик не вытерпел: «Ждите меня, – сказал он аксакалам. – Будет конец голодухе».
Перед тем, как отправиться в путь, он показал сыну – будущему отцу Шарифа – несколько алмазов.
– Еду поменять их на лошадей, на продукты, – и добавил, что нашел алмазы в какой-то пещере.
Старик уехал и больше не возвратился. По-разному толковали. Некоторые говорили, что узнав, с каким богатством он едет, его убили грабители. Другие уверяли: за то, что он не сообщал, где достал драгоценные камни, его обвинили в краже и отправили на каторгу в Сибирь.
Кто из них был прав – об этом Шариф не знает. Мать рассказывает о деде, ссылаясь на слова отца. Но отца-то давно уже нет в живых. Он умер от ран, полученных на гражданской войне. Шариф тогда был еще очень маленьким. Даже не помнит отца. Вот если бы отец был жив!
Алмазы! Где только их ни применяют в нашей промышленности. Найти хотя бы такое место, где алмазов немного – и то какая бы это была польза для родной страны!..
И вот они с Махмутом в пути к пещере Все идет очень хорошо, даже лучше, чем задумано Предаваясь этим приятным воспоминаниям, Шариф, однако, не забывал вытаскивать то и дело клевавших рыбок. Вдруг он вздрогнул: Махмут вскрикнул неестественным голосом. Его укусил невесть откуда прилетевший овод.
– Вот проклятый! Смотри-ка, сколько успел испить крови! – жаловался Махмут, растирая лоб. – Как я мог уснуть? Времени сколько? Посмотри-ка на часы. Впрочем, я только что бодрствовал. Прошло, наверное, не более пяти минут.
– Еще бы! «Пять минут!» Вон сколько ты проспал! – Шариф показал свой улов.
От удивления у Махмута смешно расширились глаза:
- Ну и ну! Когда же ты успел столько наловить? А ну-ка, почистим. Ух, какую вкусную уху сейчас сварим! Варить уж я мастер.
– Пока достаточно, – сказал Шариф, сматывая удочки, и, бросив взгляд в сторону Махмута, приступившего к чистке рыбы, крикнул: – Что ты делаешь?
– Не видишь, что ли? Дрова колю, – пошутил Махмут.
– То-то! Дрова колешь! А надо бы рыбу чистить. Кто так чистит рыбу? Дай-ка сюда ножик! Вот так надо держать и вот как скоблить чешую. А эти штуки не бросай, это же жир, а не кишки.
– Гм… Вот, оказывается, как…
– Вот так, дорогой, рыбных дел мастер.
– Не смейся, не смейся! Если бы я не уговорил тебя поехать на кашмяке, ты бы сейчас тащился пешком с грузом на спине, – сказал
– Махмут.
– Ну, конечно! Ты ведь у нас гений
- А вот что! Видишь на берегу вон тот выступающий камень? – Махмут взял в руки палку. – Можешь попасть, как я?
Палка, брошенная с сильного размаха, сделала большую траекторию и, точно ударившись о камень, скатилась вниз, поднимая пыль и приводя в движение большое количество мелких камней.
– Видел? А ты так не сможешь.
– Нет уж, дружок! Спорить из-за пустяка – это глупость. А я вот дам тебе одну задачку. Решишь умно, – тогда я скажу, кто ты.
– Давай!
– Смотри, вон впереди узкое место, где берега высокие. Представь себе, что между этими берегами на нашем пути стоит сплошная гранитная скала весом в десять тонн и высотой в десять метров. Запомнил? Как бы ты проехал то место, не сходя с кашмяка?
– Думаешь, не смогу решить?
– Почему же? Обязательно решишь! Но как ты это решишь?
– Простая арифметика. Ширина реки тут, примерно, тридцать пять метров. Согласен?
– Допустим.
Так и твою тоненькую гранитную стену просто вот этим веслом развалю. Толщина же ее, постой-ка, сколько будет?.. Меньше одного сантиметра. Соображать надо!
– Молодец! Быстро ты решил!
А за кого ты меня принимаешь! – Махмут с хитринкой прищурил глаза. – Вот в прошлом году, когда ты заставил меня решать эту задачу впервые, я действительно долго ломал голову и решил не без твоей подсказки.
За сколько секунд сегодня я решил? Ты не следил по своим часам?
– Вот оно что! А я – то забыл, что ты уже знаком с этой задачкой.
Над рекой раздался громкий смех. Смех добродушный, веселый, задорный.

КАРЯКЭ.

Ребята проснулись одновременно. Воздух был прохладный. Они вышли из своего шалашика, наспех сооруженного вечером в темноте.
На небольшой поляне развели костер. Не торопясь, приготовили уху.
После завтрака, одевшись потеплее и забрав с собой самое необходимое, ребята спрятали рюкзаки в густых зарослях и по влажной высокой траве направились к подножию горы, величественно поднимавшейся за деревьями.
Так вот она какая – пещера Карякэ, о которой из поколения в поколение передаются легенды!
Узкое ущелье. Мрачно поднимаются высокие скалы. Над синей, точно само небо, водой зияет пасть пещеры. А внутри ее тяжелый и плотный мрак.
Но как весело выбегает из-под скалы небольшая речка Сапкын, что в переводе с башкирского означает «Скачущая». В крошечном озере, образованном речкой, плавали хариусы и форели. Появление людей их не испугало. Они подплывали к берегу и, словно красуясь, исполняли свои плавные рыбьи танцы. – Ну! – сказал Махмут. – Рискнем, что ли?
Озираясь, друзья осторожно вошли в пещеру. Под ногами захрустел известняк и песчаник. Вскоре коридор повернул направо, и стало совсем темно.
Шариф осветил прожектором стены и потолок. Сверху, словно в сказочном дворце, свисали сталактиты. Толстый слой кальцита покрывал стены сверкающими узорами.
Пещерный ход становился все теснее. Стало холодно.
– Голову береги! – крикнул Шариф, сгибаясь.
Они протиснулись между камнями и вдруг очутились в огромном зале.
Конический купол этого зала поднимался, на высоту четырехэтажного дома. Искрились стены. С мелодичным звуком падали сверху невидимые капли.
Шариф светом прожектора пошарил по стенам.
– Айда, поднимемся! – сказал Махмут громко, увидев вверху начало какого-то канала.
Это уже был второй этаж пещеры. Ребята знали, что два нижних этажа людям уже достаточно известны, описание их опубликовано в журналах и книгах. Да и сам Шариф в прошлом году был здесь.
Поэтому они останавливались только там, где в глаза бросалось что-то интересное; а главное внимание их было обращено на поиски более удобного подъема на труднодоступный и пока еще малоизученный третий этаж.
То они оказывались в огромных залах, где свободно могли бы вместиться большие дома, то шли по узким, извилистым коридорам, то ползли по сырым трубам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15