Галин вспомнил башкирскую пословицу. «Где конь валяется, там шерсть остается».
Захаров о чем-то долго думал, глядя в колодец, и качал головой.
– Вызвать водолазов! – наконец распорядился Захаров. И прибавил: – Немедленно.

ПЕЩЕРНЫЕ РИСУНКИ.

Сегодня ребята вернулись в «берлогу» чуть пораньше, чем обычно.
– Зете и сам устал, – сказал Махмут. -Небось, не придет сюда.
В эту ночь пробивать «Дорогу Свободы» была его очередь. Поэтому Махмут решил вздремнуть часок-другой, а Шариф взял на себя всю работу на кухне.
Но Андрей раскричался:
– Один будет на кухне, а другой – в саду.
– Обоим хватит дела! Нечего лентяйничать!
– Дядя Андрей! До завтра сад никуда не убежит. Я очень устал. Завтра все сделаем.
– Смотрите-ка, как стали разговаривать!
– Вам только жрать да спать! Что стоите? Ну!.
Махмут хотел возразить, но вдруг увидел, что из-за яблонь выходит Зете. Вот так «устал»!
– Пойдем-ка со мной! – Зете указал пальцем на Шарифа и увел его с собой.
– Видел? – сказал Андрей Махмуту и многозначительно кивнул головой в сторону закрывающейся двери.
Махмут не ответил и молча отправился на кухню. Ребята часто замечали, что оставаясь наедине с Махмутом, Андрей становился более откровенным и разговорчивым. Но сегодня у Махмута не было никакого желания болтать с ним. Андрей покашливал.
– Если уж Зете сам уведет, то он даст работенку! Что молчишь? Подумаешь, устал… Ты еще не знаешь, какие тут бывают работы… А что сегодня делали?
– Да, были там же… – нехотя отвечал
– Махмут. – Военную базу строили.
– Базу? Военную? А кто тебе сказал, что она военная? А, может быть не военная?
– Нет уж, дядя Андрей. Мы знаем. Сам
– Зете рассказал.
– Сам Зете? А не врешь?
– Спросите у него.
– А для чего нужна база, он тоже рассказал?
– Рассказал.
Для чего?
– Ну, для чего военные базы строят? Известно. Только я не понимаю, что можно делать при помощи всего лишь нескольких снарядов.
– О! Ты, оказывается, не знаешь, какие это снаряды!
– Знаю. Которые полетят без помощи пушек.
– Вот. Их будет вполне достаточно, чтобы в нужный момент поднять страшную панику.
– Уж мы их выпустим, миленьких! Эх, как они обрушатся на города!… – Андрей так закашлял, что на его глазах выступили слезы. – Осталось ждать не так уж много. Совсем немного…
Махмут метнул на Андрея ненавидящий взгляд.
– А ты не беспокойся! – Андрей, по-видимому, заметил, что Махмуту не по себе. – Пока ты со мной, тебе ничего плохого не будет.
– А что мне может быть? – спросил Махмут, посмотрев Андрею в глаза.
– Э-э! – многозначительно произнес Андрей и перешел на шепот: – Не говори так!…
Ты забыл про Зете?.. Пусть он думает, что я глупый! А я о его махинациях все знаю! Дай только срок, я с ним посчитаюсь!
– Какие махинации, дядя Андрей?
Андрей встрепенулся, кашлянул, сплюнул:
– А тебе какое дело? Раз не понимаешь, молчи!
А Шариф в это время находился в кабинете Зете. Это была довольно большая комната. На многоярусных полках стояли какие-то аппараты, вольтметры и амперметры, многокнопочные щиты, напоминающие пульт управления, всевозможные катушки, конденсаторы, маленькие станки для изготовления мелких деталей.
Зете посадил Шарифа на свободный стул у двери.
– Работы много. Так много, что даже поговорить по душам некогда. Тебя ведь Шарифом звать? Ну, как вы себя чувствуете у нас?
Шариф молчал.
– Понимаю, понимаю… Скучаете по дому, по родителям, это естественно. Но вы уже не маленькие, понимаете, что дела идут успешно, и как только завершим их, отвезем вас домой. Ваши родители все знают. Они живы и здоровы… Ну вот!… А пригласил я тебя вот по какому делу. Изредка мы выходим на землю. На прогулку. Выходит тот, кто хорошо работает, чем-то отличился. На этот раз такое счастье выпало мне и еще… Максимычу. Правда, его иногда называют другим именем. Ведь здесь собрались люди разных национальностей. Так вот я рекомендовал и тебя включить в компанию. Ты неплохо трудился. Ведь вы здесь уже больше месяца? Ну, как это тебе нравится?.. Будем отдыхать целый день в лесу. Разведем костер, приготовим что-нибудь охотничье…
Что угодно готов был услышать Шариф, только не это. Не желает ли Зете взять его с собой на разведку, о которой говорил Рестон? Вот было бы хорошо! Может быть, удалось бы сбежать или дать знать своим…
– Ну, почему молчишь?
– Если так надо, разве я могу отказаться?
– В лесу сейчас хорошо! В Белой вода теплая!… Конечно, если нет желания, я не настаиваю. Это я просто так. Хотел, так сказать, доставить удовольствие. Чем-то ты мне нравишься. Наверно, тем, что в молодости я сам немножко был похож на тебя… Да, кстати, на днях на досуге я ваши пластинки проявил и многие отпечатал.
Зете достал кипу фотографий. Это были не очень отчетливые снимки рисунков, найденных в пещере.
– Так нельзя, – продолжал Зете, – почти все снимки пронумерованы вот в этом твоем блокноте и отмечены на плане, а вот эти не пронумерованы и не отмечены в плане, он
неторопливо перелистывал блокнот. – К тому же план пещеры не очень точен.
«Вот оно что! – подумал Шариф. – Тебе нужно знать, где сняты эти рисунки!»
– Когда же было доделывать? – Шариф старался говорить с обидой в голосе -Вы же сами прервали работу!
– Жаль… Но пока еще не поздно. Начали вы хорошо, надо дело довести до конца.
Вошел Миллер и сделал вид, что удивлен встречей с Шарифом.
– Возьмем его с собой?
– Конечно, Максимыч. Шариф пойдет со своим ружьем.
Зете вынул из шкафа ружье и посмотрел в ствол.
– Эх, молодежь! Разве так обращаются с оружием? Надо же почистить, если стрелял!
– А вот твои часы. Я догадываюсь, это память об отце? Старинные. Дорогая реликвия. На, бери…
Зете встал, походил по комнате и, вспомнив о чем-то, остановился, взял со стола несколько фотографий и хитро подмигнув Шарифу, покатал Миллеру.
– Могу спорить, -сказал он торжественно, вы не сможете определить, что это за фотоснимки. Ну, уж ладно, подскажу Вот здесь вы видите рисунок медведя.
– Медведя?
– Да, рисунок медведя. Не верите? Когда выйдем, мы покажем вам его И другие рисунки покажем. Правда, Шариф?
Шариф не успел ответить.
– А разведка? – спросил вдруг Миллер на немецком языке. – Не отменили?
– Нет, – также по-немецки ответил Зете. – Завтра выйду. Если все спокойно, думаю, что на обратном пути можно будет покончить с рисунками. Боюсь, мальчишка может заупрямиться. Кажется, что-то подозревает.
– Скажу прямо: я сомневаюсь, Зете, что эти беспорядочные линии и пятна могут быть какими-то рисунками.
– Я просматривал газеты. Не только местные, но и московские газеты уже пишут об этих рисунках. Оказывается, их обнаружили еще несколько месяцев назад. Академия наук, кажется, хочет направить в пещеру Карякэ специальную комиссию. О сроке ее прибытия мне не удалось узнать. Среди ученых, очевидно, есть такие, которые относятся к рисункам с сомнением. Например, одна из статей озаглавлена: «Памятники каменного века или шутка природы?»
– Все же странно: для чего нашему хозяину понадобилось уничтожить их?
– Уместный вопрос. После получения радиограммы я тоже подумал об этом. Теперь понимаю. Это политика, Миллер! Если память мне не изменяет, еще в тридцать третьем году в Германии были выпущены альбомы рисунков, сделанных людьми каменного века на стенах пещер. Я помню и специальный кино» журнал на эту тему. Цель была в том, чтобы сказать: «Вот смотрите! Еще наши пращуры сотни веков тому назад умели творить такие произведения искусства. Обратите внимание на то, что эти рисунки имеются только в пещерах Западной Европы, на территории, где всегда жили арийцы. Там, где живут другие расы, их нет. А мы – арийцы, люди высшей расы.
Оставленные нашими пращурами произведения древнего искусства являются одним из бесспорных доказательств того, что арийцы стоят несравненно выше других народов!» Вот как был поставлен вопрос!… И вдруг там, где жили какие-то неизвестные азиаты, тоже находят рисунки и кричат на весь мир: «Погодите-ка, господа! Такие рисунки рисовали и наши пращуры! Более того, эти рисунки еще древнее, чем рисунки в пещерах Запада». Теперь понятно, в чем зарыта собака, Миллер?
– Вот как!
– Одного часа достаточно, чтобы от азиатских рисунков ничего не осталось. – Зете рассмеялся. – Важно и то, что мой счет увеличится на несколько тысяч!… -он вдруг взглянул на Шарифа: – Ну-ка, скажи, школьник, на каком языке мы говорим?
– Не знаю, – пожал плечами Шариф.
– Эх, – покачал головою Зете, – плохо еще в наших школах изучают иностранные языки. Кстати, Шариф, укажи-ка на своем плане в блокноте, где вы фотографировали рисунки.
– Какие рисунки? – спросил Шариф с недоумением в голосе. – Мы фотографировали стены и здесь, и тут, и там… Стены почти везде такие… пестрые. Сами увидите. Вот сталактит этот помню. Он примерно здесь, – острым концом карандаша Шариф коснулся плана.
– Ты покажи, где, например, этот медведь?
– Помнишь? – в голосе Зете послышалось раздражение.
– Медведь?! Вы и со мной шутите, как пошутили с дядей… Максимычем? Какой это медведь?
– Да вот же? – Зете отобрал у Шарифа карандаш и обвел им рисунок медведя.
– Вот оно как! – воскликнул Шариф, прикидываясь удивленным. – Действительно, можно подумать, что медведь! Так я могу всякой всячины найти! – Шариф начал водить по линиям другой фотографии – Чем это не цыпленок? А вот настоящий паровоз! Даже дым тянется за ним… А это…
Зете побледнел. У него вздрогнули губы. Шариф понял, что он ни одному его слову не верит.
– А ну-ка, марш отсюда, негодяй! – яростно закричал Зете.
Этого Шарифу только и надо было. Встал и неторопливо направился к двери.

ТЕНЬ ИСЧЕЗАЕТ В ТЕМНОТЕ.

Утябаев получил срочное задание! выйти навстречу автомашине, идущей из Энска, и в качестве проводника ехать с шофером до горы Шамартуба, что поднимается восточнее деревни Таняй. Вначале задание показалось очень легким. Но вспомнив, что до этой горы нет ни одной дороги, Утябаев понял, какая на него возложена ответственность. Ведь машина везла груз для операции, проводимой представителем Комитета государственной безопасности! Груз надо доставить без промедления. Через горы и овраги, по заболоченным лесам, – кто, кроме Утябаева, родившегося и выросшего здесь, – отыщет путь?
От Таняя до сенокосных угодий ехать было нетрудно. А дальше пришлось напрягать память, чтобы найти дорогу. Машина несколько раз увязала в грязи, пришлось стелить под колеса ветки, выталкивать ее плечами.
К вечеру они г. шофером добрались до подножия Шамартуба, мокрые от пота и обессиленные.
Из-за деревьев вышел Галин.
– А, так это ты и есть Утябаев? – улыбнулся капитан.
Утябаев покраснел, вспомнив, как неудачно он сидел несколько дней назад на дереве. Тактичный Галин ничем не напомнил ему об этом и тепло поздравил с поступлением на работу в милицию. Затем он заглянул в кузов машины. Здесь были баллоны с кислородом, походная электростанция и большая катушка с кабелем.
Разгружаться предстояло по ту сторону горы. После новых мытарств добрались до небольшой площадки на отроге горы.
– Видите? – показал Галин на дымок внизу, между деревьями. – К самому ужину приехали.
Вдруг он насторожился. С темного неба доносился шум мотора Из-за соседней горы появился самолет. Навстречу ему взлетела яркая ракета. Самолет сделал круг над горой и выбросил черные фигурки Неясными зонтиками открылись парашюты.
Водолазы прибыли! – крикнул Галин.
«Вот кому нужны баллоны с кислородом!» – подумал Утябаев.
Самолет сделал еще один круг и исчез за горой.
– Утябаев, – сказал Галин, – оставайтесь здесь и смотрите за вещами. Я помогу парашютистам разыскать майора Захарова.
– Сегодня не придется ужинать, – со вздохом сказал шофер, когда ушел Галин. – Ночью отсюда не выберешься.
Скоро совсем стемнело. Время тянулось невыносимо медленно,
Утябаев вдруг услышал какой-то звук неподалеку от машины и встрепенулся. Что-то хрустнуло в темноте, кажется, ветка…
– Кто там? – Утябаев и шофер вскочили с места.
Между деревьями за машиной мелькнула тень.
– Стой!
Утябаев бросился за тенью. «Ага! Идет к обрыву… Вот спрятался за деревом…»
- Эй, остановись! Не шути!
Когда Утябаев подбежал к обрыву, тень уже исчезла в ночи… С дерева, чудом державшегося над обрывом, тянулись вниз две веревки. Обхватив рукой дерево, Утябаев посмотрел вниз. Глубоко внизу в темноте зашуршали ветки.
– А вот ты где! Не убежишь!
Сжав зубы, Утябаев потянулся к веревкам, но в это мгновенье внизу дернули одну из них. Развязался хитрый узелок, и обе веревки упали в темноту.

ШАРИФ ОСТАЛСЯ ОДИН.

В подземном саду тихо. Здесь листья не шелестят под ночным ветерком…
Махмут у грота нетерпеливо ожидает Шарифа. Вот-вот выйдет Шариф и радостно шепнет:
– Дорога открыта! Бежим!
Сколько ночей они ждут этого!
И вдруг загудели сирены точно так же, как в день аварии на электростанции. Нет, еще сильнее, еще тревожнее!
«Попались»… У Махмута бешено забилось сердце.
– Шариф! Шариф!
– Я здесь, – услышал Махмут голос друга.
Что это? Такие знакомые, такие мягкие черные глаза Шарифа стали необычными, влажными. На длинных ресницах сверкнули слезы.
Шариф горячо шепнул:
– Там работы осталось немного, на несколько часов… Из щелей между камнями дует ветерок… Лесом пахнет. Трактор где-то ходит. Было так хорошо слышно…
– Правда?! Давай сейчас же уйдем!…
– Нет, Махмут, нельзя. Нас сразу же начнут разыскивать. Вода в речке не успеет подняться до нужного уровня, как нас догонят.
– Лучше завтра.
– Это, конечно, так… А трактор?.. Не ошибся ли ты?
– Нет, Махмут, это точно! Трактор! Долго я прислушивался. Далеко где-то гудел… Я заслушался. Это было, как музыка.
Они юркнули в «берлогу». Душераздирающий кашель Андрея заставил ребят опомниться.
– Проклятые! – выругался он. – Спят, как убитые! Ничего не слышат и не видят! А работа? Почему молчите?
Ребята вышли в сад.
– Что за тревога была? Почему ревели сирены? – шептал Шариф другу.
Но разве это мог знать Махмут?
Андрей сегодня был чем-то возбужден и говорил больше, чем обычно. Из его болтовни ребята поняли, что о причине тревоги он тоже знает не так уж много.
Стало ясно лишь одно: переполох связан с возвращением Зете «с прогулки». Всех людей срочно разбудили и куда-то направили.
Через несколько минут ребятам приказали явиться в склад с оборудованием.
Зете и Миллер стояли в глубине склада и возбужденно разговаривали.
– Как вы думаете, скоро они могут пробиться сюда? – спросил Миллер.
– Трудно сказать. Во всяком случае пока они будут разбираться в подземных лабиринтах, пройдет не менее четырех-пяти суток.
– А, может быть, они ищут не нас? Мало ли что может…
– Но кругом посты, водолазы… Я видел своими глазами.
– Что же делать?
– В двадцать три часа выйду в эфир.
– Опять уйдете наверх? Но…
– Нет. Для таких исключительных случаев у нас имеется замаскированная антенна, выведенная на землю.
– А если запеленгуют?
– Не успеют. Мне надо дать только условный сигнал об опасности. Это займет не более нескольких секунд. Ответ получим немедленно. Но если хозяин, как и наш упрямый янки, не разрешит эвакуировать базу, тогда уж решим все сами… Понимаю… Но время идет…
– Что поделаешь?.. Другого выхода не вижу.
Они были так поглощены разговором, что не обратили на ребят некакого внимания.
– Земля, кажется, горит под их ногами! шепнул Махмут, отыскивая руку друга.
– Не под ногами, а над головой! – поправил Шариф.
Неужели вправду ищут их? Эх, скорее бы нашли!
До самого вечера ребята перетаскивали грузы по бесконечным пещерным ходам. Наконец, им разрешили идти спать. Но они не спали. Когда все стихло, Шариф ткнул пальцем Махмута. Бесшумными тенями они пробрались в грот. Наступило самое трудное – убрать камень, запирающий подземную речку.
Дрожа не столько от холода, сколько от волнения, Шариф полез в воду.
– Включи фонарь… А узелок с пищей?..
– Где он?
– Ты же сам держал узелок в руке!
– Эх! Вот беда… Я положил его на землю в гроте. Позабыл. Придется возвращаться.
– Пошли вдвоем…
Тяжело дыша, дошли до пещеры, в которой лежали скелеты когда-то замученных людей.
Шариф торопливо полез в щель под камнем.
И вдруг случилось непоправимое… Камень со скрежетом сдвинулся с места и с грохотом обвалился. Махмут остался по одну сторону камня, а Шариф – по другую. Щель между ними была закрыта.
Ребята попытались отвалить камень. Но разве могут два мальчика сдвинуть многотонную глыбу?
– Иди, Махмут, без меня, – услышал
Махмут шепот друга. – Слышишь? Уходи!
– Что ты говоришь!
– Уходи, говорю!
– Как я могу без тебя? Нет! Постарайся там найти что-нибудь, чтобы свалить камень…
Внезапно кто-то громко спросил на немецком языке:
– Кто здесь?
Услышали! Махмут, уходи! Быстро! Уходи! Воду закрой! Воду!
– Без тебя не пойду!
– Уйди!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15