* * *

Когда Пепис, стараясь придвинуть свое кресло к министру, дернулся и упал на пол, Вандовер Баластср расхохотался Император лежал на полу и корчился от
боли.
– Может быть, вы хотите остановить меня вот так вот, лежа на полу? – Баластер презрительно смотрел на Пеписа. – Вам следовало подумать обо мне много лет назад, тогда, когда у вас была власть!
Пепис плотно сжал губы. Что бы ни говорил ему этот злобный и лживый человек, а он был императором, а значит не имел никакого права плакать!

* * *

Они встретились на поверхности Кэрона. Джек вздрогнул. Ему показалось, что это было то самое место, на котором когда-то рос пышный и столь любимый им лес. Сейчас огонь космических кораблей опалил едва зеленеющую поверхность планеты и превратил её в студенистую стеклообразную массу.
Гузул уже вышел из корабля и теперь с нетерпением ждал Шторма. Калин и Элибер решили не оставлять Джека в одиночестве и последовали за ним. Они не стали надевать свои бронекостюмы. Только Роулинз, несший на руках останки Боуги, был в своих темно-синих доспехах.
Гузул бегал взад-вперед и явно нервничал. Джек хотел было начать переговоры, но тут шлюзы корабля ат-фарелов открылись, и в темном проеме появились их
массивные тела.
Когда-то давно, на Лазертауне, а потом и на Калинаде, Джек видел останки этих животных. Но живых ат-фарелов он не видел никогда... Огромные ящеры с ярко окрашенной чешуей, птичьей головой и высокомерными глазами, они, застыв в величественном напряжении, слушали переговоры людей и траков.
Джек оглянулся на Калина. Он не мог обращаться к ат-фарелам напрямую – только Его Святейшество мог объяснить ящерам смысл сказанного.
Гузул застрекотал. Ему явно не терпелось услышать то, что собирается сообщить ему Шторм. Он уставил клешню на ат-фарелов:
– Сегодня мы отступили для того, чтобы вступить в сражение в другой раз!
Джек внимательно посмотрел на жука:
– А если я сообщу вам то, что обещал, вы согласитесь подписать мирный договор? Жук кивнул:
– Да, так приказала мне поступить моя королева. Джек неопределенно улыбнулся:
– Траки давно уже знают, что такое норцит. Это металл чрезвычайно крепкий и чрезвычайно тугоплавкий.
Гузул угрожающе треснул клешней:
– Не развлекайте меня пустыми разговорами!
– Ни в коей мере! – Джек невозмутимо посмотрел на генерала. – Так вот. Когда вы начали воевать с ат-фарелами, вы впервые применили норцит. Сначала вы применили его как покрытие для вашего оружия, и это дало очень хорошие результаты. Потом вы обнаружили, что норцит можно употреблять в пищу – поступая в ваш организм, металл укреплял ваши панцири и мускулы. Вы начали культивировать искусственно созданную касту военных. Но случилось непредвиденное – ваши самки утратили способность к размножению. Население катастрофически уменьшалось. Ваша королева Трикатада, единственная плодовитая из всех ныне живущих самок, вынуждена была класть все больше и больше яиц. Вы завоевывали наши планеты и превращали их в песчаные пустыни – ведь у, вас не было другого выбора, вы должны были оставить потомство! Гузул проворчал:
– Наши враги слишком хорошо знают наши секреты! Но это не относится к делу! Джек усмехнулся:
– Теперь это уже не секреты. Так вот, Трикатада не может родить самку, способную продолжить ваш род. Вы зашли слишком далеко. Вас выгнали ат-фарелы с ваших собственных земель, и вы заняли наши земли. Но вы не знали, Гузул, что главная ваша проблема – не военные победы, а все тот же норцит. Именно он делает вас стерильными. Может быть, способность к размножению сохранили представители низших каст – те траки, которым не разрешалось употреблять в пищу норцит. Но гарантии этому я дать не могу.
Гузул изо всех сил защелкал панцирными крыльями:
– Наши общие враги уничтожат вас! Калин вышел вперед:
– Нет, – сказал он. – Они слушают все, что здесь говорится, и сочувствуют вам. Я думаю, что... – вдруг Его Святейшество повернулся к Элибер со странным выражением лица, – Элибер, что ты делаешь...
Джек взглянул на Элибер и увидел, что её лицо напряглось от внутренней борьбы. Он прыгнул к ней и заставил её лечь на землю.
– Элибер, – прошептал он . – Не делай этого. Послушайся меня, а не Вандовера. Слушай меня, любовь моя! – он сжал её лицо своими ладонями.
Калин приложил руку к виску и закрыл глаза от боли. Рука болела так, будто в нее вонзили нож.
Джек гладил горячее лицо Элибер. Ему было абсолютно все равно – кто наблюдает за ним в эту минуту. Пусть все траки и ат-фарелы видят ту борьбу, которая проходит у них на глазах.
– Элибер, дыши глубже, – советовал он ей. – Борись с Баластером и не сдавайся, а я здесь, здесь, рядом с тобой.
Роулинз вскрикнул и схватил падающего Калина. Святой еле слышно произнес:
– Помогите Элибер!
За все время, которое он контактировал с ат-фарелами, они произнесли первый звук, и звуком этим был страшный, оглушительный рев. Калин не понял, что хотят сказать ат-фарелы, и подумал, что, возможно, сейчас не слышит того, что они говорят. Тело Элибер судорожно дергалось. На её глазах выступили слезы.
– Джек! – сказала она, прерывисто дыша, – не оставляй меня!
– Никогда! – еле слышно ответил он.

* * *

Когда Баластер стал трясти и бить его, как трясут и бьют дети самими же ими сломанную куклу, Пепис закричал. Он кричал громким, страшным, заунывным голосом, не надеясь, что кто-то в его давно уже пустующем дворце услышит его крик и придет на помощь. И вдруг – за его спиной раздался рокочущий голос Крока:
– Что здесь происходит?
Грузный милосец за долю секунды преодолел валяющееся у дверей инвалидное кресло и оказался рядом с министром. Вандовер выпустил Пеписа и прыгнул на медведя. Рядом с огромным милосцем маленький и щуплый министр полиции выглядел как ребенок. Но он был хитер, хитер и подл – в его руке блеснул энергетический нож. Крок не заметил, что Баластер вооружен, и тот вонзил нож в правое плечо милосца. На императора, беспомощно сидящего на полу, хлынула кровь. Милосец взревел от боли и с утроенной быстротой кинулся на Вандовера. Он схватил министра и изо всех сил сжал его грудную клетку своими мощными лапами.
– А-а-а-а-а-а-а! – закричал маленький подлый человечек и сник в лапах милосского медведя.
Крок бросил то, что осталось от министра, на пол, зажал лапой рану и посмотрел на императора:
– Ваше Величество, заговорщик мертв. Кажется, я успел вовремя?

* * *

Элибер задыхалась. Она слышала все, что говорил ей Джек, но его слова плохо доходили до её сознания. Она боролась с Баластером из последних сил. Ей вспомнилось, как когда-то Калин подобрал ее, одинокую и замерзшую, на колесном, и взял на Лазертаун – там, на этой мертвой Луне находился в то время проданный в рабство Джек Шторм. Когда-то Его Святейшество зажег в её душе теплый свет. А теперь... Теперь ей нужна была победа. А еще она думала о том, что Джек любит ее. Те страшные дни, когда Шторм не узнавал Элибер и не мог вспомнить, кто она такая, уже миновали, а значит, она не одинока. Она посмотрела в голубые глаза Шторма и на последнем дыхании сказала:
– Я люблю тебя!
Джек не отрывал от нее своего синего, цвета летнего дождя, взгляда. Он смотрел на нее с нежностью и любовью, и Элнбер подхватила волна удивительного, чистого, ни с чем не сравнимого счастья. Из глаз Джека исходил свет, он наполнял её и не оставлял места никакой тьме. От этого света тень Вандовера Баластера пошатнулась и исчезла.

Глава 32

– Если ат-фарелы могут разорвать человека на части, а потом собрать его в единое целое, резонно предположить, что с маленькой плотью своего собрата они могут сделать то же самое, – Калин улыбнулся и показал на стоящего рядом с ним Боуги в старом бронекостюме Шторма. – Что касается Боуги, так он вел себя как настоящий герой – ведь ему пришлось защищать и нас, и самого себя. – Его Святейшество улыбнулся.
Джек вздохнул и посмотрел на Элибер. Ат-фарелы разодели её в невиданные пестрые шелка и украсили тяжелыми драгоценными бусами. Какой-то невиданный космический цветок напоминала она сейчас.
– Мне бы хотелось, чтобы вы вернулись с нами. – Элибер обеспокоенно смотрела на Святого. Калин слегка наклонил голову:
– Нет, – грустно отетил он. – Свою уокерскую мантию я отдаю Роулинзу. Он способный человек и справится с новыми обязанностями гораздо лучше меня. Я рассказал ему о том, что с таким трудом узнал на этом пути.
Роулинз втянул голову в плечи и покраснел.
– Разве дело в Роулинзе! – Джек все еще не терял надежды уговорить Святого Калина. – И разве мало дел в человеческих мирах! Кто, кроме вас, может нам помочь поладить с Пеписом?
Калин вздохнул:
– Друг мой, нет такого человека, который смог бы заменить меня здесь! Этого не сможет сделать даже Боуги! Да и потом, дела складываются не так уж и плохо – траки в замешательстве. Ат-фарелы уже могут нас слышать, а это очень и очень многое. Когда-то в человеческом языке было такое звонкое слово победа! Подумайте сами – Пепис освободил свой трон, Крок – регент на Милосе, мои уокеры ожидают Роулинза. Все сработано отлично! Единственное, о чем я сожалею... – Калин поднес к губам палец, – так это о том, что не смогу присутствовать на вашей официальной свадьбе.
Элибер засмеялась:
– А что же вам мешает?
– Ты предлагаешь сыграть свадьбу здесь и сейчас? – Калин огляделся. Небо Кэрона было ярким и ясным. Военные корабли громоздились над ними, как гигантские птичьи гнезда, и Элибер, стоящая среди суровых воинов, напоминала пеструю райскую птицу.
– Мы ведь среди друзей, а это самое лучшее, что может быть в жизни! – сказала она счастливым голосом. Джек засмеялся:
– Теперь я представляю себе, что чувствовал Пепис, когда над ним стоял Крок и требовал назначить его регентом на Милос! Продолжайте, Калин, не останавливайтесь на достигнутом! А мы с Элибер в ближайшее время прилетим сюда и поселимся на Кэроне. Кажется, сейчас для этого самое подходящее время!




1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23