череп словно выбрит наголо. Джефф даже крупнее Чарли; да и сложен получше. А образован – с Чарли не сравнить. Однако интуитивно я чувствую, что это один и тот же тип человека.
Меня это раздражает. Никому не известно, где он родился. Ну, ладно. Никто не имеет права лезть к нему в душу. Никто. Но я уже ощутила: у Джеффа очень мощное биополе. Мощное и активное. Оттого-то я и переполнена информацией: да, сейчас он невозмутим, но как только я, О’Хара, дрогну и от желания у меня закружится голова и помутится рассудок – простыня будет наготове, и ещё одна, чтоб укрыться, и как только Джефф почует, что я «созрела», сам сделает шаг навстречу, сам сорвет спелое яблочко.
Держи себя в руках, О’Хара! После трех недель воздержания каждый мужчина – самец. Позаботься о себе. Нет, не в этом плане, это слишком просто. Пора понять, что все люди – разные, и все мужчины на Земле – тоже разные.
Да и всегда под боком такая отдушина, как «Космос-клуб». Ради Бога, загляни в глаза какому-нибудь девониту и будь спокойна…

12 сентября. Явилась на вечер в клуб. Никакой официальщины. Все раскованны и благодушны. Мы собрались в дальнем зале ресторана «Река Лиффи». Заведение оформлено под старинный ирландский паб, и подают черную форель из бочки; Джон бы знал – у него б слюнки текли. После короткой и не очень внятной торжественной части мы разбрелись по ресторану, разбились на группы: фон-браунцы, машаллахцы, ново-йоркцы…
Нас было десять человек из Ново-Йорка. Я на Земле совсем недавно, присоединилась к компании ново-йоркцев последней – свежая информация из первых рук. Меня засыпали вопросами: какие новости, какие слухи-сплетни? Никто из нас не мог принять участие в голосовании, но все равно всем интересно, что за ситуация складывается в Мирах перед выборами. Я думаю, что Маркус будет переизбран. Слишком много кандидатов на пост Инженера-Координатора. Поэтому никто из кандидатов не наберет нужного числа голосов. Правда, Джон считает, что основная масса инженеров выступит за Гудмана, руководителя проекта «СС». Ну, получит он один-два процента голосов, и что?
Мы встречаемся в клубе вечером во вторник, именно в это время Миры передают на Землю очередную программу своих еженедельных новостей. Полчаса у экрана, на котором блистает очаровательная Джулис Хаммонд, для моих соотечественников – словно глоток родниковой воды для путника, затерявшегося в пустыне. Боже, неужели и меня когда-нибудь охватит эта жуткая ностальгия?
С одним из парней, околачивающихся в «Космос-клубе», мы учились в одной школе в Ново-Йорке и вместе играли в детском оркестре. Парень окончил школу на год раньше меня. В ресторане он стоял в противоположном конце зала. Я никак не могла припомнить его имя и поэтому так и не решилась с ним заговорить. А меня тут все окликали просто: «Новенькая!»
Неожиданно я поняла, что большинству из моих соотечественников абсолютно неведомо, что творится за дверями клуба, на улице. Наверное, это своего рода перестраховка. Там, за стенами, – неизвестность, чужая Земля и опасности на каждом шагу, а здесь, среди своих, – покой, уют, душевный комфорт. Одна ли я такая дура затесалась среди них? Я жаждала узнать о землянах как можно больше, особенно об американцах.
Отделение Миров от планеты, обретение ими независимости совершится на моем веку. Я смутно предугадываю свою судьбу, чувствую, что скоро окажусь в эпицентре событий и, то ли как член административной команды, а то и как политик, вероятно, повлияю на их ход. Не сомневаюсь в том, что процесс обретения Мирами независимости будет тяжелым.
Внезапно я вспомнила о Бенджамине Франклине, который чуть ли не костьми ложился, пытаясь предотвратить назревающую Гражданскую войну. И так продолжалось целых двадцать лет. В ту пору Франклин большую часть времени проводил в Англии, употребляя все свое красноречие на то, чтобы примирить колонии с Британией, Британию с колониями. Он был ярчайшим гением и, кроме того, обаятельнейшим мужчиной, который никогда не лез за словом в карман, – и чем кончилось? У Франклина ничего не вышло. Чего же я могу достичь? Что я должна свершить? Иногда, здесь, на Земле, я просыпаюсь – за окном раннее темное утро – и совершенно точно ощущаю (о мистика!): очень скоро я окажусь в точке пересечения исторических путей цивилизаций. И чем больше я черпаю для себя из истории, тем меньше мне хочется оказываться в этой точке.
В ресторане я слегка перепила и поэтому рискнула прогуляться по ночному Нью-Йорку пешком. От клуба до общежития – около трех километров. Правда, я пошла не одна, а в сопровождении двух женщин: Шерил Маркхэм из Ново-Йорка и Клэр Освальд с Фон Брауна. На морозце я быстро протрезвела и даже почувствовала прилив бодрости. Морозец на Земле – не просто понижение температуры воздуха. Это неповторимый, изысканный холодок. Наши конструкторы совершили ошибку, когда определяли, каким быть климату Ново-Йорка. Теперь в Ново-Йорке постоянно, и век назад, и день назад, одна и та же «погода». За образец взят в меру сухой и теплый денек в субтропическом поясе планеты. Сейчас слишком поздно что-либо исправлять. Изменение климатических условий повлечет за собой серьезное нарушение экологии парка, а следовательно – практически его гибель.
В полночь нью-йоркские улицы полны привидений. Большинство легковых машин – на приколе в гаражах и на автостоянках. Грузовой транспорт и автобусы почти не попадаются на глаза. Выключена подсветка тротуаров и мостовых. Среди полуночников – добрая половина стражей порядка. Нас заприметили продажные мальчиши и стали приставать к нам с известными предложениями. Шерил тотчас выступила со встречным предложением. Меня и Клэр её выходка здорово рассмешила. Жиголо не ожидали от женщины такой наглости и от растерянности застыли на улице с разинутыми ртами. Конечно же, Шерил пошутила, но мне показалось, что в её ночной шутке была и правда, причем изрядная доза. Среди прохожих мы не увидели ни одной женщины. Мужчины, за редким исключением, были или пьяны, или уколоты. Двое из них заставили меня изрядно понервничать, но Клэр, на мое счастье, оказалась вооружена, и ничто не могло помешать ей при желании пустить в ход оружие – в тот момент нигде поблизости не было ни тени полицейского. Шерил не носила с собой пистолет, зато держала в сумочке газовый баллончик. Его струя вызывала у нападавшего сильный приступ тошноты. Шерил объяснила, что баллончик – чрезвычайно эффективное средство защиты от насильников, если только ты не пускаешь струю против ветра. Если насильник появился с подветренной стороны, женщине потребуется некоторая хитрость и сноровка.
В холле общежития я столкнулась с Долорес. Она тоже ходила в «Космос-клуб», но вернулась оттуда домой на поезде подземки. Теперь Долорес брела к себе в комнату из душевой. Рядом с Долорес шел её любовник Джордж. Он тоже шел из душевой. Думаю, большая ошибка – выбирать себе любовника из мужчин твоего же общежития. Пусть хоть на этаже оставят в покое! С другой стороны, любовник, который всегда под рукой, – очень удобно…

13 сентября. Имела сегодня беседу с куратором-консультантом. Мы с ней договорились, что я не буду ходить на «Креольский и диалекты», а вместо них посещу семинар по истории Америки «Роль теневых политических кабинетов в истории США». Должно быть очень интересно, особенно – история различных лобби в период перед Народной Революцией. Днем я сидела в библиотеке, знакомилась с лекциями, прочитанными студентам на предыдущей неделе. Выписала список дополнительной литературы по теме.
Позволяю обществу потихоньку приручать меня к себе. Сегодня, например, обедала вместе с Бенни. Он предложил мне пойти с ним вечером в Студенческий центр, в кино на трехсерийную ленту о Древней Греции. К сожалению, сеанс по времени совпадал с занятиями по менеджменту. На семинаре я разговорилась с Лу Фейффером, и выяснилось, что мы оба увлекаемся гандболом. Мы договорились встретиться завтра в спортзале. Проведем пару таймов. Игра, как известно, идет один на один, а Лу – мужчина маленького роста; он ниже меня, и ему трудно подыскать себе партнера. Громадина Хокинс также поигрывает в гандбол. Он услышал мой разговор с Лу и попросил разрешения прийти в спортзал в качестве зрителя. Я уже чувствую спиной и затылком взгляд его голубых глазищ.
Взгляд тяжел и давит так сильно, что, вероятно, мои кудри скоро перестанут виться. Если только до этого Хокинс не сломает мне взглядом шею.

14 сентября. Руки болят так, что я с трудом удерживаю перо. Завтра превращусь в разноцветный ком синяков.
Я едва не плакала от злости. С полным основанием могу уверять кого угодно, что я умею играть в гандбол. Но не на Земле, как выяснилось! Во-первых, мяч летит совершенно не туда, куда ему положено лететь. Я была в состоянии усилить игру за счет своей реакции, подвижности и более резкого удара по отскочившему от площадки мячу, но отскок мяча просто непредсказуем. Подкрученный мяч вращается вопреки всякой логике – мне никак не удавалось вычислить траекторию его движения. Всю свою жизнь я привыкала к определенному типу отскока, а тут мне предстояло переучиваться в одночасье! Я переоценила свои возможности и, в конце концов, с позором покинула площадку.
Во-вторых, у них гандбол – это соревнование. Цель – заставить соперника совершить ошибку. У нас же смысл гандбола в том, чтобы как можно дольше удержать мяч в игре. В этом смысле у землян и тут все как-то не по-человечески.
Я объяснила Лу суть проблемы. Он проникся ко мне сочувствием и стал подавать мяч полегче. Я совсем растерялась и нахватала кучу шишек.
Хорошо хоть, что здесь отдельные раздевалки для мужчин и женщин. Не чувствовала ни малейшего желания поддерживать разговор с Хокинсом и Лу.
Они терпеливо дожидались меня у выхода из спорткомплекса. Предложили мне выпить пива в ближайшем баре, но я отказалась, сославшись на крайнюю занятость: готовлюсь, мол, к завтрашним парам. Наверное, оба они – прекрасные люди. Однако нервы у меня расшатались настолько, что вежливой, светской беседы в тот вечер явно не получилось бы. Какая уж тут беседа, когда хочется выть от обиды и боли?

15 сентября. Мать в письме сообщила, что снова беременна. Ну, на что это похоже? Моя сестренка или мой братишка, мать не написала, кем беременна, будет на двадцать один год младше меня! Слава Богу, что мы с ней уже давно живем отдельно.
Удивляюсь, как это ей удалось достать разрешение на рождение ребенка? Пришлось немало, видать, похлопотать. Но стоит ли овчинка выделки?
Сегодня днем меня навестила и провела у меня несколько часов Джоанна Кайз. Она живет на тридцать шестом этаже – чуть ниже меня – и учится на последнем курсе университета. Специальность: политика и исполнительная власть. Джоанна – личность эксцентричная, а внешне – весьма привлекательная. Энергия бьет через край. Выглядит ярко. В этой четверти у нас с ней есть один общий курс – «Бизнес». Выпускники с её специальностью – обычно знакомятся с подобными курсами куда раньше.
Ей интересно, как делается бизнес в Ново-Йорке. И не только всякие образцово-показательные моменты типа: из чего складываются доходы и как эта часть соотносится с расходной. Джоанну интересует в основном Зазеркалье – подводные течения, закулисная возня. Кто за кем стоит, кто предположительно пройдет на выборах, а кто – нет, у кого в настоящее время в руках реальные рычаги власти? Я задала Кайз несколько аналогичных вопросов, касающихся политики и бизнеса в Америке, и получила целый ряд на удивление обстоятельных и тонких по мысли ответов.
Я всегда считала, что дореволюционная система управления государством была более продумана, чем сегодняшняя. Но она позволяла концентрировать в руках у одного человека неоправданно много власти. Кайз заметила: раньше люди, по крайней мере, точно знали, что за человек стоит у штурвала. Теперь картина иная: тот, кто представляет лобби в Конгрессе, никогда в действительности не принимает серьезных решений. Истинные лидеры трудно вычисляемы и никогда не несут перед обществом ответственности за свои действия. Если марионетка попадает впросак, её тут же приносят в жертву общественному мнению и заменяют другой марионеткой.
Не сомневаюсь в том, что Джоанна права – права, по крайней мере, применительно к сегодняшнему дню. Сомневаюсь в том, что этим исчерпывается вся правда. Если какие-либо партии или блоки постоянно действуют вразрез с интересами народа, много ли голосов соберут они на выборах? На мой вопрос Кайз ответила, что воздушные замки создаются циниками: результаты выборов отражают только одно – сколько денег потратили те или иные лоббисты на рекламную кампанию.
Что ж, это только подтверждает общепринятое у нас мнение – мол-де, кроты готовы круглые сутки сидеть у экранов домашних телекубов. Но если с этим согласиться, то кто же те люди, что наводняют улицы городов Земли? Как они представляют себе развитие сложнейшего, и в социальном, и в техническом отношении, общества и кого поддерживают в качестве избирателей? У каждого из них ветер в голове, что ли? Чушь.
Взгляд Кайз на политику показался мне несколько прямолинейным. Идеальной власти не существует; в идее любой системы заложена определенная доля осознанной лжи. Благо уже то, что и в Америке, и в Ново-Йорке создана избирательная система, действительно соответствующая духу времени. А вы посмотрите на Англию или на Советский Союз… У нас, по крайней мере, воля народа хоть время от времени оказывает реальное влияние на действия руководителей государств. И, в принципе, ситуация может в корне измениться в любой момент.
В чем-то я не согласна с Джоанной; но сама она мне очень нравится. Женщина огонь, она не боится ставить перед собой труднейшие вопросы и пытается честно ответить на них. А ведь так много моих сверстников стараются пробиться наверх и в бизнесе, и в политике, просто-напросто приспосабливаясь к обстоятельствам и, как говорится, протирая штаны на студенческих скамьях и в чиновничьих креслах!
Джоанне хотелось вытащить меня из общежития на улицу и отвезти выпить в Ист-Ривер, но я и тут отказалась. Я намеревалась готовиться к семинару по Крейну. Мне предстояло прочитать кое-какую критику по творчеству Крейна. Мне не хотелось оплошать в глазах Шауманна. Иначе я бы на долгое время сделалась настоящей трезвенницей, вновь завоевывая у Шауманна потерянный авторитет. Я пообещала Джоанне, что мы съездим в Ист-Ривер на следующей неделе. Кайз сказала мне, что там собираются прелюбопытнейшие личности и многие из них весьма здраво рассуждают о политике.
И вот мне пришло в голову, что я не столько живу среди всех этих людей, сколько изучаю их. Вот уж «энтомолог» выискался! (Пример. Кайз Джоанна, рост 150 см, вес 40 кг, кожа смуглая, волосы короткие, черные, цвет глаз – угольно-черный, нос с горбинкой, телосложение подростка, в одежде отсутствует стиль; склонна высказывать радикальные взгляды, но с известной долей цинизма; остроумна, эрудированна. Вероятно, поддерживает со мной контакт вовсе не потому, что интересуется политикой Ново-Йорка. По-моему, её больше занимает вопрос: чью сторону приму я здесь, на Земле?) Замечают ли окружающие мое увлечение «энтомологией»?

16 сентября. Провела в библиотеке целый день. А до этого у нас была лабораторная по «Развлечениям». Нас знакомили с американским фольклором. Банджо – очень своеобразный инструмент. До сих пор я слышала банджо лишь в составе оркестра, аккомпанемент – ритм, диксиленд. Сегодня на банджо не бренчали. Музыкант перебирал струны, как на соло-гитаре, и делал это просто виртуозно. Партия была заучена им наизусть. Казалось, он грезит наяву и абсолютно не обращает внимания на свои пальцы. Второй музыкант играл на скрипке и вел себя совершенно иначе. Он рассматривал струны и гриф как бы с изумлением: неужели скрипка так прекрасно поет в моих руках?! Скрипач, большой и толстый, был обладателем широкой седой бороды. Я поразилась, как он играет своими длиннющими пальцами на маленькой скрипочке. На мой взгляд, ему требовался инструмент покрупнее, например контрабас. Толстяк смычком высекал из струн нежнейшую мелодию. К семинару по менеджменту мы готовились в читальном зале библиотеки, потому что нашим домашним заданием был анализ двух дюжин газет. Газеты мы отбирали по своему вкусу. К нам в общежитие они не поступали. Те из студентов, кто мог позволить себе раскошелиться на аренду множительной техники, быстро сделали копии и понесли их домой. Я и Хокинс такой возможностью не располагали и поэтому проторчали в читалке целый день, выписывая из статей цитаты. Я обнаружила ещё одну привлекательную черточку у Хокинса: он не богат.

17 сентября. С утра до вечера читала Крейна и литературу об его творчестве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35