Ч Уильям, ты согласен еха
ть верхом?
Ч На чем угодно, лишь бы не на корабле! Ч с тяжелым вздохом ответил лорд Х
инчли.
Ч Путешествие выдалось нелегким, милорд? Ч почтительно поинтересовал
ся Данблейн.
Ч Просто ужасным! Ч снова вздохнул лорд Хинчли. Ч Если бы я не топил сво
е горе во французском бренди, как пить дать покоился бы сейчас на морском
дне! Герцог рассмеялся.
Ч Его милость сильно преувеличивает! Ч заметил он. Ч Нас действительн
о немного поболтало, но, к счастью, ветер дул в спину Ч иначе было бы гораз
до хуже!
Ч Хуже не бывает! Ч с чувством заявил лорд Хинчли, и все рассмеялись.
Друзья сошли с корабля и сели на лошадей, заботливо приготовленных мисте
ром Данблейном.
Сияло яркое солнце, и легкий ветерок чуть трепал им волосы.
Они направлялись на север. Позади остался Перт, «Город Красавицы», воспе
тый Вальтером Скоттом, и королевский дворец Скон, видевший за свою истор
ию немало коронаций.
«Интересно, Ч подумал герцог, Ч знает ли лорд Хинчли, что парламент и Ге
неральные штаты заседали в этом дворце со времени коронации Александра
Первого, родившегося в 1078 году, до смерти Роберта Третьего в 1406 году».
Но герцог тут же напомнил себе, что англичане не любят говорить о славной
истории побежденного народа. Им удобнее и привычнее считать шотландцев
дикарями.
К собственному удивлению, герцог в первый раз за много лет думал о себе ка
к о шотландце! В первый раз в нем родилось возмущение извечными противни
ками Ч англичанами.
«Они просто боятся нас! Ч подумал герцог. Ч Все эти разговоры о дикости
и свирепости шотландцев вызваны страхом!»
Впрочем, для страха перед шотландцами у англичан были веские причины. Ве
дь не прошло еще и тридцати лет с памятного всей стране бунта шотландски
х полков в Эдинбурге, когда солдаты, возбужденные умелой пропагандой, кр
ичали: «К черту короля!»
Вспомнил герцог и о том, как совсем недавно, когда страну сотрясали вести
об успехах дерзкого корсиканца, шотландцы сажали возле своих домов сосн
ы Ч символ свободы.
Но теперь со стародавней распрей было покончено. Георг Четвертый собира
лся посетить Шотландию, и народ видел в этом жест дружбы и миролюбия.
Ч Не знаю, говорил ли вам его светлость, Ч заметил лорд Хинчли, обращаяс
ь к Данблейну, Ч но мне придется через несколько дней уехать в Эдинбург.
Я должен подготовиться к встрече Его Величества.
Ч Полагаю, милорд, вы предпочтете ехать по суше, Ч ответил Данблейн.
Ч Разумеется! Ч живо откликнулся лорд Хинчли. Ч Моря я теперь и видеть
не могу!
Ч Надеюсь, экипаж его светлости оставит у вас более приятные воспомина
ния, Ч вежливо заметил Данблейн.
Герцог подумал, что, если у его друга сохранился хоть какой-то здравый смы
сл, он предпочтет ехать верхом.
Какое это наслаждение Ч покачиваться в седле, ощущая ровную поступь чис
токровного скакуна, и любоваться широкой серебристой рекой, пестрыми от
цветущего вереска холмами, далекими пиками Грампианских гор.
Островерхие горы под снежными шапками поражали взор своей величествен
ной красотой.
Мостовая под копытами коней вскоре сменилась травяным ковром, приглуша
вшим цоканье копыт.
Целый час они взбирались на холм. На вершине мистер Данблейн остановил к
оня и обернулся. Друзья поняли, что он приглашает их полюбоваться открыв
ающимся с холма видом.
Внизу, словно огромный бриллиант, сверкал в ярком солнечном свете залив.
Вокруг речного устья были в беспорядке разбросаны красные крыши домов, а
дальше, сколько видит глаз, Ч только заросли лилово-розового вереска.
Странное чувство охватило герцога: сам не понимая почему, он ощущал себя
узником, много лет просидевшим в темнице и наконец вырвавшимся на свобод
у.
Герцогу припомнилось выражение лиц слуг, которые встречали их, когда они
сходили с корабля.
Мистер Данблейн подвел к нему камердинера Ч дюжего, диковатого на вид ш
отландца, в глазах которого герцог прочел восторг и преклонение.
«Неужели после стольких лет отсутствия мое имя еще что-то значит для них?
»Ч спрашивал себя герцог и не находил ответа.
Ему хотелось спросить об этом Роберта Данблейна, но герцог не хотел выгл
ядеть смешно в глазах лорда Хинчли.
Ему вспомнилось, как не хотел он ехать, как снова и снова повторял, что нен
авидит Шотландию.
Ч Если ты так ее ненавидишь, зачем же туда едешь? Ч спросил лорд Хинчли к
ак-то за ужином.
Ч По семейным обстоятельствам, Ч коротко ответил герцог, пресекая дал
ьнейшие расспросы.
И лорд Хинчли почел за лучшее не приставать к приятелю, если ему это непри
ятно.
Однако он лишний раз убедился в том, что Тэран Ч совершенно непредсказу
емый человек.
Лорд Хинчли искренне любил своего друга и восхищался им Ч да и как было н
е восхищаться этим блестящим джентльменом! Но порой лорд чувствовал, что
герцог совсем не похож на прочих его великосветских знакомых.
У друзей Ч так казалось лорду Ч не может быть запретных тем для разгово
ра. Они должны доверять друг другу во всем.
Однако со временем он обнаружил, что герцог не хочет обсуждать с ним семе
йные дела Макнарнов.
Трое всадников начали спуск с холма: ехать стало легче, и лошади перешли н
а рысь.
И герцог, и лорд Хинчли уверенно чувствовали себя в седле. Оба они не раз у
частвовали в ежегодных скачках в Ньюмаркете и порой даже завоевывали пе
рвые призы.
Однако лорд Хинчли почувствовал настоящее облегчение, когда двумя часа
ми позже Данблейн сказал:
Ч Нам осталось совсем немного: через пять минут покажется замок.
Герцогу казалось, что он хорошо представлял, как выглядит замок, однако, к
огда через пять минут они обогнули холм, перед ними выросло сооружение, б
олее огромное и впечатляющее, чем оно запечатлелось в его памяти.
Причудливое строение из серого камня со множеством башен и башенок, со с
редневековыми узкими бойницами и широкими окнами с цветными мозаичным
и стеклами Ч наследием семнадцатого века Ч замок Нарн, несомненно, пре
дставлял собой один из самых великолепных архитектурных сооружений в Ш
отландии.
Лорд Хинчли ахнул и уставился на замок с нескрываемым восхищением.
Ч Боже правый, Тэран! Ч воскликнул он. Ч Ты никогда не говорил, что твое
родовое гнездо по красоте не уступает Вестминстеру!
Ч Я рад, что тебе нравится, Ч сдержанно ответил герцог.
Однако и сам он не мог сдержать невольной гордости при виде величественн
ого, неприступного на вид строения.
Герцог ненавидел замок. Это мрачное здание отбрасывало на его детство че
рную тень. Замок настолько прочно связался для герцога с деспотизмом и ж
естокостью отца, что юноша покинул его без сожаления и ни разу не вспомни
л о нем за все двенадцать лет пребывания в Англии.
Но сейчас, когда окна замка блестели под лучами солнца, а на самой высокой
из башен развевался флаг, даже герцогу пришлось признать, что это достой
ное жилище для вождя Макнарнов.
Он обернулся, чтобы посмотреть, не отстали ли слуги. Багаж герцога и лорда
был погружен в экипаж; а самих путешественников сопровождали шестеро ко
нных. Во время пути они держались на значительном расстоянии; но теперь г
ерцог заметил, что они подъехали ближе.
Герцог повернулся к Данблейну.
Ч Они должны ждать здесь, чтобы приветствовать возвращение вашей светл
ости, Ч тихо заметил тот.
Ч Они? Ч переспросил герцог. Ч Кто они?
Ч Члены клана. Разумеется, только те, кто живет поблизости; остальные спу
стятся с гор завтра или послезавтра.
Ч Зачем? Ч спросил герцог после паузы. Он сам почувствовал, что вопрос п
розвучал слишком резко.
Мистер Данблейн бросил на него быстрый взгляд из-под кустистых бровей.
Ч Чтобы приветствовать нового вождя клана, как это принято в Шотландии.
Все с нетерпением ждали вашего возвращения.
Герцог ничего не ответил на это.
В самом деле, после такого заявления трудно было сказать, что он вообще-то
и не собирался возвращаться.
Герцог вспоминал, как члены клана приветствовали его отца Ч на собрания
х клана, куда мальчик не допускался, и на праздновании Рождества, где он бы
вал вместе с отцом.
Теперь герцог понимал, что вождь, как и в стародавние времена, представля
ется членам клана каким-то высшим существом, почти богом. И глупо было над
еяться, что это первобытное преклонение осталось в прошлом.
Герцог жалел, что не написал Данблейну в своем письме, чтобы тот не устраи
вал из его приезда шумихи. Ему не нужны никакие церемонии; он не хочет, что
бы эти дикари плясали вокруг него, словно африканцы вокруг своего божка!

Но герцог понимал, что, даже если бы он написал об этом, никто не принял бы е
го слов всерьез.
Вождь Ч отец своего клана: как прежде, он властен над жизнью и смертью сво
их людей; как прежде, отвечает за их благополучие.
Разве не читал он об этом во время учебы в Оксфорде? Герцог припомнил, как
объяснялось в учебнике истории положение вождей во время мятежей 1715 и 1745 г
одов:
«Власть вождя, как владельца земли, полководца, судьи и» отца народа «, был
а абсолютна и непререкаема; впрочем, в некоторых случаях он мог советова
ться с членами своей семьи и наиболее уважаемыми членами клана».
«Одно я знаю точно, Ч мрачно подумал герцог, Ч у меня нет ни семьи, ни жел
ания с кем-либо советоваться». Отца его, слава богу, нет в живых; покинула э
тот мир и сестра Дженет.
Остался Торквил Ч безмозглый юнец, из-за которого герцогу пришлось пок
инуть уютный и цивилизованный Лондон.
Впрочем, сообразил герцог, наверняка есть еще какие-нибудь дальние родс
твенники, которых он не помнит. И он как бы между прочим поинтересовался у
Данблейна:
Ч А в замке кто-нибудь остался?
Ч Только Джейми, ваша светлость. Герцог удивленно поднял брови.
Ч Джейми?
Ч Младший сын леди Дженет.
Ч Ах, да!
Герцог, разумеется, помнил о существовании младшего племянника, хотя и п
озабыл его имя.
Ведь именно появление на свет этого мальчика стоило несчастной Дженет ж
изни.
Ч Прекрасный мальчик, Ч продолжал мистер Данблейн, Ч храбрый, любозна
тельный, искатель приключений, Ч словом, настоящий Макнарн!
Ч Кажется, мои племянники слишком любят приключения! Ч резко отозвалс
я герцог.
Мистер Данблейн бросил на него недоумевающий взгляд и ничего не ответил.

И вдруг, совершенно неожиданно как для герцога, так и для лорда Хинчли, из-
за пологого холма, заросшего вереском, появились несколько десятков вса
дников и поскакали прямо к ним.
Руки их были вскинуты в приветствии, а из мощных глоток рвался многоголо
сый воинственный крик, в котором герцог узнал боевой клич Макнарнов.
Этот вопль, полный первобытной ярости, в былые времена призывал членов к
лана к бою с врагом.
Герцог знал, что этот клич Ч символ клана, так же неотделимый от него, как
и веточки вереска или мирта, которые члены клана по традиции прикрепляли
к головным уборам.
Клич повторялся снова и снова. Затем к нему присоединились резкие звуки
волынок, и члены клана, спешившись, стройной колонной направились к замк
у.
«Я предчувствовал что-то в этом роде», Ч подумал герцог, возглавляя проц
ессию.
Лорд Хинчли и Данблейн ехали на шаг позади; замыкали отряд шестеро конны
х слуг.
Минутой позже пронзительный звук волынок был заглушен радостными крик
ами: несколько сотен местных жителей, выстроившись вдоль дороги, приветс
твовали своего вождя.
Все они были одеты грубо и довольно бедно; но по ширине их плеч, по крепост
и мускулов, по гордости, сквозившей в каждом движении, герцог понял, что с
этими людьми нельзя не считаться.
В царящем шуме герцог не мог здороваться с каждым отдельно: в ответ на при
ветствия он только кивал головой и махал рукой.
Наконец процессия достигла ворот замка Ч и вдруг, словно по команде, кри
ки смолкли.
Члены клана молча смотрели на своего вождя, словно ожидая от него чего-то
. Теперь, приглядевшись внимательнее, герцог заметил поодаль женщин и де
тей: они не принимали участия в ритуале встречи, робко держась в стороне.

Герцог намеревался прямо проследовать в замок, но какое-то чувство, боле
е сильное, чем его желание, заставило его остановиться и повернуться к со
бравшимся.
Ч Благодарю вас всех, Ч произнес он глубоким звучным голосом. Ч Спаси
бо за теплую встречу, и да сопутствует вам удача!
Это старинное приветствие пришло к нему из глубин памяти; но самое удиви
тельное, что он произнес эту фразу по-гэльски Ч на языке, на котором он не
говорил уже двенадцать лет.
Члены клана вновь разразились громкими приветственными криками. Герцо
г поднял руку, словно салютуя им, и, повернувшись, вошел в замок.
Ч А теперь объясните, что натворил мой племянник, Ч обратился герцог к
Данблейну.
После обильной трапезы лорд Хинчли отправился отдохнуть с дороги, а герц
ог с Данблейном прошли в библиотеку, где любил работать отец.
Переступая порог, герцог подсознательно ожидал увидеть в кресле у окна,
из которого открывался вид на лощину, ненавистную мрачную фигуру отца.
Огромный, зловещий, словно химера на старинном соборе, отец сидел здесь ц
елыми днями, немигающим взглядом обозревая из окна свои владения.
Как ни странно, комната, представшая теперь взору герцога, ничем не напом
инала логово чудовища.
Библиотека, распланированная и обставленная знаменитым Уильямом Адамо
м, была не только элегантна, но в то же время уютна.
«Не может быть! Ч недоумевал герцог, стоя на пороге. Ч Как мог я в детстве
не замечать такой красоты?»
Это просторное, светлое помещение с изящной росписью на потолке и множес
твом книг, переплетенных в разноцветную кожу, никак не вязалось с мрачны
м, ненавистным образом отца.
Герцог сел в кресло Ч он даже не подумал о том, что в этом кресле обычно си
дел отец, Ч и указал Данблейну на место напротив.
Ч Из вашего письма я понял, что положение отчаянное, но теперь мне кажетс
я, что вы несколько преувеличиваете, Ч продолжал герцог.
Ч Нет, ваша светлость, все действительно очень серьезно.
Ч Так что случилось?
Ч Торквил попал в плен к Килкрейгам.
Ч В плен? Ч Герцог недоверчиво улыбнулся. Ч И что же, они держат его в не
приступной башне или в сыром подвале?
Ч Полагаю, условия его содержания оставляют желать лучшего, Ч отозвал
ся Данблейн, Ч но мы должны благодарить Килкрейгов за то, что они не отпр
авили его на суд в Эдинбург.
Ч На суд?
Герцог был немало изумлен, выслушивая управляющего.
Ч В чем же они его обвиняют?
Ч В краже скота, ваша светлость!
Ч Боже мой!
Герцог широко открыл глаза. Неужели это не кошмарный сон?
Ч Я разговаривал с Килкрейгом, ваша светлость. Он согласился подождать
с решением этого дела до вашего приезда, но заявил, что преступление полн
остью доказано и Торквил со своими товарищами, представ перед судом, буд
ет сурово наказан, Ч возможно, выслан в колонии!
Герцог не мог поверить своим ушам, настолько это казалось диким для обра
зованного, цивилизованного человека.
Он хорошо знал, как относится к краже скота шотландское правосудие.
Рост скотоводства в Нижней Шотландии и приграничных областях Англии вы
звал к жизни такие уродливые явления, как угон скота и взимание «черного
налога». Последнее стало едва ли не горской традицией.
Шотландцы издавна платили своему правительству налог деньгами или нат
урой. «Черным налогом» назывались деньги, которые выплачивали бандитам
законопослушные граждане в обмен на обещание не трогать их стада.
В прежние времена похитителей скота вешали; теперь правосудие стало мил
осерднее, однако судьи без колебаний высылали провинившихся в далекие к
олонии, обрекая их на неминуемую гибель, или заключали на много лет в знам
енитую Эдинбургскую темницу.
Ч Какого черта вы позволили мальчишке ввязаться в это сумасшествие? Ч
сердито спросил герцог. Мистер Данблейн вздохнул.
Ч Ваша светлость, я не раз говорил о Торквиле с вашим отцом. Я убеждал его,
что скука и бездеятельность дурно влияют на мальчика: ему нечем заняться
, и он начинает озорничать.
В голосе мистера Данблейна появились умоляющие нотки.
Ч Уверяю вас, Ч продолжал он, Ч это всего лишь мальчишеская шалость. Ки
лкрейги Ч наши исконные враги, и мальчику нравилось потихоньку переход
ить границу, отгонять от стада корову или теленка, а потом торжественно п
риводить их домой, словно это почетная военная добыча.
«Действительно, Ч подумал герцог, Ч для шестнадцатилетнего мальчишки
это не преступление, а почти что геройский подвиг. Ведь Макнарны несколь
ко сот лет ненавидят Килкрейгов так же, как Килкрейги Ч Макнарнов».
Ч Как его поймали? Ч коротко спросил герцог вслух.
Ч Очевидно, он играл в эту игру не один раз, Ч ответил Данблейн, Ч но я, к
несчастью, ни о чем не знал, пока Килкрейг не сообщил мне, что Торквил и тро
е юношей, угонявших скот вместе с ним, пойманы на месте преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16