Летуны были не особенно грациозными, и Люсиль назвала их спотыкашками. Зензамы держали их у себя в качестве домашних животных или попросту терпели, не мешая зверькам сопровождать группу от стоянки к стоянке.Передними лапами спотыкашки пользовались так же, как белки. Люсиль нравилось кормить их, наблюдая, как зверьки выхватывают кусочки у нее из рук, подлетают поближе и ластятся к ней. Их голоса напоминали голоса попугаев, которых Люсиль держала еще в детстве. Она сумела даже научить одного-двух спотыкашек нескольким английским словам — в обмен на лакомые кусочки.Играя со спотыкашками, Люсиль дала им имена и, подобно многим одиноким людям, находила удовольствие и утешение в обществе своих любимцев. Зензамы не одобряли ее развлечение, но Люсиль старалась не обращать на это внимания. Мало какие ее поступки находили одобрение у зензамов, а Люсиль требовалось какое-то занятие, чтобы не сойти с ума.Вереница фургонов и повозок свернула с дороги к небольшому поселку, прибыв туда точно по расписанию, Люсиль уже не терпелось пройтись и размять ноги.Едва успев подняться, она услышала троекратный стук в стену фургона — это К'астилль предупреждала ее, что всех голодных уже распугали и можно выходить. Люсиль торопливо облачилась в скафандр и прошла через шлюз. Выбраться из тюрьмы на колесах было более чем приятно — пусть даже на несколько часов и в громоздком скафандре.Наступал тихий и ясный вечер. Переступив порог шлюза, Люсиль искренне порадовалась тому, что ее защищает стекло шлема — оно сдерживало ошеломляющий запах плесени и гниющей древесины. Отгороженная стеклом от вони, Люсиль могла представить себе, что оказалась чудесной весенней ночью в Сиднее, воображала, что дышит прохладным и чистым воздухом, любуется сияющими высоко в небе звездами и наслаждается покоем. Огромная фигура, почти неразличимая в сумерках, вышла из тени и направилась к Люсиль.— Привет, Люсиль.— Привет, К'астилль. Поговорим по-английски?— Практика в английском нужна скорее мне, чем тебе.— Ты права — твой язык мне пригодится гораздо больше, чем тебе — мой.К'астилль помедлила, прежде чем ответить, несомненно пытаясь понять сложную фразу Люсиль насчет знаний и потребностей. К'астилль уже неплохо понимала по-английски, но еще не умела выражать мысли так же точно и кратко, как Люсиль.— Твой язык не пригодится мне только покамест. Придет время, когда мое умение выражаться на языке людей приобретет огромную ценность. Потому позволь мне попрактиковаться.— Разумеется, К'астилль. Я просто пошутила.К'астилль что-то проворчала в ответ. Зензамы не признавали ни дружеских насмешек, ни какого-либо иного юмора.Люсиль Колдер отошла от фургона и направилась к центру поляны. Вокруг продолжалась обычная суета: зензамы распаковывали багаж и устраивались на новом месте. В окнах одного из низких строений загорелся свет, отовсюду слышались обрывки разговоров и песен.Стайка детишек-зензамов скользнула мимо, гоняясь друг за другом в игре в пятнашки, которую мгновенно узнал бы любой ребенок-человек. Дети уже давно привыкли видеть в группе половинчатого уродца, а некоторые даже слушали его истории о Земле и космосе. Но в основном дети уделяли Люсиль не больше внимания, чем взрослые. Люсиль понимала, что она еще слишком мало знает о семейных отношениях зензамов.Все, что ей было известно — имена детей полагалось употреблять с приставкой «О'». К'астилль очень гордилась тем, что ее еще в раннем возрасте перестали звать «О'астилль».Сквозь запотевший пластик шлема Люсиль взглянула на небо, звезды, Нова-Сол-А, сияющее вдалеке даже ярче, чем полная луна, отбрасывающее резкие тени. Ночное небо было чудесным: чистым, бархатисто-темным, подчеркивающим великолепие звезд.Люсиль понимала, что ее место — там, среди сверкающей россыпи звезд. Но она только начинала смиряться с мыслью, что, возможно, проведет здесь весь остаток жизни. Ей было странно думать, что еще два столетия назад все люди были так же прикованы к Земле, даже не предполагая, что существуют другие пригодные для жизни планеты.Но не менее странной была мысль о том, что ее окружает первое поколение зензамов, знающих наверняка, что во вселенной существует множество населенных планет. Но зензамы не изобретали летательные аппараты. Возможно, их не привлекала возможность оторваться от земли.— Ты бы решилась путешествовать там, К'астилль? Хотела бы полететь в небо?Ее подруга придвинулась ближе, прижалась длинным гладким боком к скафандру и положила четырехпалую руку на плечо Люсиль, запрокинув голову к небу.— Хочу ли я? Это слишком слабо сказано. Никто из самых известных путешественников-зензамов, героев, исходивших все дороги, мореплавателей, обошедших вокруг планеты, не нашел Дорогу такой же длины, как самые короткие из ваших путей. Я жажду отправиться в небо, увидеть весь мир, все планеты, заселенные людьми и еще не открытые ими.— Ты непременно побываешь там.— Да, как пассажир на ваших кораблях. Но когда-нибудь у нас будут свои корабли, и мы вырастим свои звездные Дороги. Пойдем же, я хочу есть. Надо проверить, вырастили ли наши химики эту отраву, которой ты предпочитаешь питаться.Вдвоем они направились к скоплению фургонов, унося в самой глубине души мечты о звездах.Изо всех рафинаторов только Л'аудази, создательница жизни, была настоящей мечтательницей, да к тому же звездочетом. Ей было поручено присматривать за всеми рабочими животными группы, и она приложила все усилия, чтобы правительница позволила ей заботиться и о Колдер. Таким образом Л'аудази получила доступ к половинчатому и возможность часами говорить о небе. У Л'аудази был отличный телескоп, рефлектор с тридцатисантиметровой апертурой, изготовленный ремесленниками из дальнего города. Этот сложный прибор стоил трудного путешествия, стоил даже дней, проведенных в обществе эксцентричных обитателей города. Недавно у Л'аудази появилась новая цель среди звезд. Половинчатый заговорил о «центре тяжести», точке между двумя солнцами, вокруг которой вращается система. Возможно, в центре тяжести находится небольшая планета. Эта идея воспламенила воображение Л'аудази. Новая планета! Она вела поиск каждую ночь, с радостью взявшись за бесполезный поиск предположительно тусклой и крохотной искорки.Но едва Л'аудази заметила слабый, гаснущий свет, он тут же пропал в сиянии Нова-Сол-А, движущемся по орбите вокруг центра тяжести и вдруг вспыхнувшем с новой силой. Странное явление. Завтра надо расспросить об этом половинчатого. В конце концов, половинчатый знает толк в центрах тяжести. 22 Центр тяжести. Система Нова-Сол Небеса на экране вспыхнули и замигали, а стрелки наружных дозиметров космического корабля Республики Кеннеди «Орел» дрогнули и поползли к верхним краям шкалы. Адское пламя полыхнуло точно по расписанию.«Орел» и остальной флот Лиги держался на почтительном расстоянии от центра тяжести звездной системы гардианов, предоставляя «Снайперам» выполнить свою работу.Все усилия обитателей Бэндвида оправдались. Адмирал Томас отправил им всего лишь набросок на оборотной стороне конверта, а месяц спустя получил пять тысяч торпед-приманок особой конструкции. Ни одна другая планета не ответила бы ему столь быстро и эффективно. Джордж только радовался тому, что оказался на одной стороне с техниками Бэндвида.Как-то само получилось, что торпеды окрестили «Снайперами» — правда, некоторые утверждали, что это название имеет свою расшифровку, но никто в точности не знал, какую именно. Под этим именем торпеды и действовали сейчас.«Снайперы» имели форму и размеры стандартной торпеды, самого маленького аппарата с генератором С2 на борту — предусмотреть его техникам Бэндвида удалось только потому, что от генераторов не требовалась большая точность, а больше помещать внутрь торпед было практически нечего. Огромным преимуществом этих торпед было то, что запускать их мог почти любой корабль флота Лиги. И сейчас торпеды были запущены чуть ли не с каждого корабля.Флот Лиги держался на расстоянии, равном одной двадцатой светового года от центра тяжести системы, окружая его широким кольцом со всех сторон. Сами корабли оставались вне досягаемости защитных ракет, а «Снайперы» от них не ускользали. Выпущенные из торпедного аппарата, «Снайперы» вошли в режим С2 через миллисекунду, преодолевая расстояние от кораблей до центра тяжести, производя радиошумы и привлекая к себе максимум внимания.Автоматические ракетные системы гардианов, предназначенные для обнаружения кораблей, выходящих из режима С2, потянулись к «Снайперам», как ягнята к мяснику. Попадая в «Снайперы», ракеты гардианов взрывались сами, уничтожая дешевую торпеду массового производства вместо боевого корабля, так что с каждой минутой у гардианов оставалось одной ракетой меньше. Настоящие же корабли, флот Лиги, ждали, когда ракеты кончатся, а небеса вокруг центра тяжести перестанут озарять вспышки ядерных взрывов.Один за другим «Снайперы» устремлялись к центру тяжести и погибали, истощая оборонную систему гардианов еще до начала основной атаки. «Снайперы» представляли собой оружие богачей, примитивное решение проблемы проникновения сквозь ракетный заслон гардианов.Но адмирал Джордж Томас, наблюдающий за ходом действий из боевого центра своего флагмана «Орел», никогда не отдавал предпочтения утонченным мерам. Он твердо решил уничтожить оборонную систему гардианов руками самих ее создателей.Контролируемые компьютерами сенсоры, которых не беспокоили подобные тонкости, считали взрывы и отмечали их места, а также принимали позывные от тысяч «Снайперов».Спустя долгие часы число вспышек в темноте начало уменьшаться, а «Снайперы» выживали все дольше. Адмирал Томас, гость на мостике «Орла», обратился к хозяину корабля, капитану Джозии Робинсону:— Ну, капитан, либо у наших друзей кончились ракеты, либо они отключили систему прежде, чем у нас иссякли торпеды.— Так или иначе, сэр Джордж, линия их обороны прорвана.— Полностью согласен с вами. Следовательно, можно продолжать посылать «Снайперы», а среди них — истребители? Пора дать шанс нашему воинственному молодому поколению.Капитан Робинсон кивнул связисту, и соответствующий приказ был передан звеньям истребителей. Момент был тщательно спланирован. Робинсон, невысокий чернокожий военный среднего возраста, обладающий взрывоопасным нравом, потер ладонью свою лысину, опомнился и убрал руку, мимоходом задумавшись, каким стало бы его проявление нервозности при наличии пышной шевелюры.А причин для беспокойства хватало с избытком. «Орел» по размеру был вполовину меньше «Беса», но все-таки представлял собой соблазнительную мишень — не только для червей и других ужасов, состряпанных гардианами, но и для простецких старомодных ракет. Одной из этих вспышек света было бы достаточно, чтобы навсегда вывести «Орел» из игры.
Но этого не произошло. В бой ринулись истребители, и некоторые из них погибли. Корабли гардианов, с которых координировались действия ракет, были взорваны. Сэр Джордж вводил в бой фрегаты и корветы, постепенно стягивая значительные силы к крохотной планетке, которая находилась на месте, определенном для нее астрофизиками, — точно в центре тяжести системы. Несколько небольших боевых кораблей гардианов упорно отбивались и в конце концов погибали сами. Медленно и методично сэр Джордж уничтожал оборонную систему центра тяжести. Наконец флот Лиги двинулся в атаку и занял позицию в самом центре звездной системы. Ни один корабль гардианов не мог преодолеть расстояние между Заставой и Столицей, не ввязавшись в бой с флотом Лиги. Силы Лиги также перехватывали или глушили шумами большинство радио— и лазерных сообщений между двумя планетами. Пока корабли Лиги оставались в нормальном космосе, они могли перемешаться между двумя планетами, не рискуя вызвать на себя огонь ракетных систем. Разумеется, гардианы еще могли заметить их приближение и запустить ракеты, предназначенные для отстрела кораблей в нормальном космосе. Борьба еще не завершилась.Планирование этой атаки оказалось чудовищно сложным, от проблем, связанных с выбором времени и коммуникаций, пухли головы. Но все эти усилия окупились, породив ясный, продуманный, методичный и почти скучный план действий. Последнее свойство плана особенно нравилось капитану Робинсону. Пока на обшивке «Орла» не было ни царапины.Это обстоятельство в равной степени радовало сэра Джорджа. Все время боя он провел в центре управления оперативными силами, выглядел свежим и умиротворенным. Пришло время начинать план «Поручни». Специалисты приземлились на планету в центре тяжести, и, наблюдая за прогрессом в их работе, Томас пришел в особенно хорошее настроение.Томас вовсе не хотел пробиваться сквозь ракетные заграждения двух планет системы. Он ждал, что гардианы сами явятся к нему, вынужденные плясать под его дудку.Он намеревался закрепиться на планете в центре тяжести системы и наладить бесконечный поток судов с боеприпасами. Рано или поздно гардианы попытаются остановить его, или же они рискуют заиметь опасного и быстро набирающего силу врага прямо у себя под носом. Адмирал решил ждать, но ожидание было для него медленной пыткой — и под этой пыткой он уже провел полжизни.Однажды вечером сэр Джордж пригласил Робинсона отужинать в адмиральской каюте. Как только стюард убрал последние тарелки и оба джентльмена остались за портвейном и сигарами, Томас заговорил серьезно.— Мы умудрились перехитрить самих себя, капитан Робинсон, — заметил он. — Мы проникли в самое сердце системы, и врагу удалось окружить нас без каких-либо усилий. — Он помедлил. — Пока все идет неплохо. Мы заставили их истратить большую часть ракет, у нас больше кораблей, есть ресурсы каждой планеты космоса, заинтересованной в нашей победе. Опасаться следует только двух вещей: прежде всего — неизвестного. Что-то вскоре может произойти, Бог знает что. Второе же — еще опаснее и гораздо вероятнее: в том случае, если их командующий — гений. Да, гений, настоящий адмирал, а не престарелый маразматик вроде меня. В таком случае он наверняка сумеет избавиться от нас с помощью целого корабля червей и десяти тысяч ядерных бомб. — Томас долго молчал, а затем хлопнул в ладоши и вновь заговорил — еще громче и воодушевленнее: — И потому будем готовы защищаться, как только появятся гардианы, спланируем следующую атаку и возблагодарим Создателя за то, что гении встречаются так редко.Сэр Джордж вновь потянулся за графином — на этот раз слишком поспешно — и в третий раз наполнил свой бокал до краев, пока Робинсон сидел, уставясь в пространство. Как прикажете удерживать такого адмирала в трезвом состоянии?
ОСГ «Ариадна». Орбита планеты Застава Шиллеру пришлось промучиться двенадцать долгих часов, прежде чем ему удалось переговорить с Ву наедине. В этом деле ему весьма помешали графики работы и отдыха. Наконец они сменились с вахты одновременно. Шиллер догнал Синтию за углом коридора и всего двумя словами заставил лихорадочно забиться ее сердце:— Они здесь.Ву пристально взглянула на него широко распахнутыми глазами. Ей не понадобилось спрашивать, кто такие «они», — все объяснил тон Шиллера и блеск в его глазах.— О, Сэм! Слава Богу! — Схватив его за руку, Ву вгляделась ему в лицо. — Но когда они прибыли? Сколько времени находятся здесь? Что делают? Откуда ты узнал?— Тише, тише. Возьми себя в руки. Мы обсуждаем местный дрянной кофе, понятно? Вот и славно. Итак, я наблюдал, как сооружают ракетную оборонную систему в центре тяжести — и вдруг там появилось целое море вспышек реактивных двигателей и взрывов, детекторы рентгеновских лучей и гамма-излучателей заплясали как бешеные. Не спрашивай меня, кто побеждает, но там кипит жаркая битва, которой я смог подобрать единственное объяснение.— Кто-нибудь еще знает об этом?— Я никому не говорил и не делал никаких записей. Мы должны распространить эту новость медленно и осторожно, иначе наши товарищи устроят мятеж и бесславно погибнут. Нам с тобой надо поговорить, разработать план действий. Как только мы решим, что следует предпринять, мы сообщим о новости и сможем сделать что-нибудь большее, чем устроить мятеж.— Тогда зачем ты сказал об этом мне?— Мне не обойтись без твоей помощи. Ты никому не проговорилась про Люсиль и шлюпку, ни разу не упомянула об этом случае. А кроме того, туповатому парнишке с фермы в Айове леди с таинственного Востока кажется самой здравомыслящей особой из всех его знакомых.Ву загадочно улыбнулась, заговорила, но Шиллер остановил ее:— Встретимся за чашкой дрянного кофе в обеденный перерыв. А пока подумай обо всем, и я сделаю то же самое. Потом мы составим план.
Некоторое время Синтия Ву была не в состоянии думать. После такого долгого времени Лига пришла к ним на помощь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45