Все было усыпано мусором. В воздухе еще висело зловоние кордита. Вот что теперь стало символом его жизни.
В третий раз за неполных двенадцать часов он принял холодный душ и переоделся в чистое. Затем он упаковал маленькую дорожную сумку. Уложил туда все немногочисленные имевшиеся у него ювелирные изделия: золотой браслет, золотую цепочку, перстень с нефритом. Стив никогда не носил эти украшения. Они оставались от его прежней жизни — предметы, которые он мог обменять, оказавшись без денег в критической ситуации. То же самое относилось и к мешочку с двенадцатью золотыми монетами, который он с отвращением швырнул в ящик, когда въехал в этот дом. Он намеревался продать их или положить на хранение в банковский сейф, но у него так и не дошли руки сделать с ними хоть что-нибудь. Теперь он высыпал драгоценные украшения в мешочек к монетам и сунул мешочек в сумку под одежду.
Почти готов. Он отнес сумку к двери, выходившей в гараж. Рядом с нею находился вход в кухню. Декер неохотно заставил себя остановится, открыл холодильник, сделал и жадно проглотил сандвич с ветчиной и сыром, запив его несколькими большими глотками остававшегося в картонке обезжиренного молока. Вытирая рот, он вошел в свой кабинет и проверил автоответчик в надежде, что там окажется сообщение от Бет. Но вместо этого он услышал лишь голоса нескольких репортеров, желавших взять у него интервью по поводу нападения на его дом и взрыва по соседству. Оставили сообщения также несколько приятелей по работе, пораженных тем, что узнали из выпусков новостей. Было там и с полдюжины сообщений от Эсперансы. «Декер, как только вы услышите это, позвоните мне. Я все время пытаюсь связаться с вами. Клянусь богом, если вы уехали из города...» Декер решительно вернулся в кухню, взял свою сумку и вышел в гараж. Мощный двигатель джипа «Чероки» завелся с полоборота, и машина, чуть слышно урча, устремилась в ночь.
2
— М-м-м... Что за... Да вы хоть знаете, который час?
— Эсперанса? — произнес Декер. Одной рукой он прижимал к уху трубку своего автомобильного телефона, параллельного домашнему, а второй крутил руль.
— Декер? — В хриплом спросонья голосе детектива сразу же прорезалась ощутимая тревога. — Где вы...
— Нам необходимо поговорить.
— Вы чертовски правы, нам необходимо поговорить.
— На визитной карточке, которую вы мне дали, указан ваш домашний номер телефона, но нет адреса. Как мне добраться до вашего дома? — Декер выслушал объяснение. — Да, я знаю, где это.
Восемь минут спустя Декер въехал на тускло освещенную стоянку трейлеров на южной окраине города — в том лишенном даже капли экзотического очарования районе, о существовании которого большинство туристов, бродящих по фешенебельным магазинам на Пласа, даже и не догадывалось. Рядом с одним из трейлеров на темной грунтовой дорожке стояли автомобиль-пикап и мотоцикл. Впереди на усыпанной гравием площадке торчали редкие чахлые юкки. Эсперанса, одетый в черные тренировочные брюки и расстегнутую рубашку, с раскинутыми по плечам длинными волосами, сидел под бледно-желтой лампочкой, освещавшей три бетонные ступеньки, которые вели к металлической входной двери.
Когда Декер открыл дверь, чтобы выйти из джипа, Эсперанса сделал ему знак, чтобы он оставался на месте, подошел сам и уселся на пассажирское место, бесшумно закрыв за собой дверь.
— Ваш звонок разбудил мою жену.
— Сожалею.
— Именно это я и сказал. Это нисколько не упрощает наши с нею проблемы.
Упоминание Эсперансы о своей личной жизни застало Декера врасплох. Он был настолько сосредоточен на собственных проблемах, что ему и в голову не приходило подумать о том, какой может быть жизнь у Эсперансы вне службы. Детектив казался чрезвычайно объективным и профессиональным; создавалось впечатление, что он все двадцать четыре часа в сутки занят лишь служебными делами. Декер даже и подумать не мог, что у этого человека могут быть какие-то сложности.
— Она все время пилит меня, что я, дескать, зарабатываю слишком мало и что эти деньги не окупают ту опасность, которой я подвергаюсь, и мой, мягко выражаясь, ненормированный рабочий день, — пожаловался Эсперанса. — Она хочет, чтобы я ушел из полиции. Ну-ка догадайтесь, кем, она хочет, чтобы я стал? Думаю, это совпадение вас позабавит.
Декер задумался лишь на мгновение.
— Торговцем недвижимостью?
— Сигара вам за догадливость. Вам хоть иногда звонят по работе среди ночи?
Декер покачал головой.
— Но готов держать пари, что на вашей прежней работе такое случалось сплошь и рядом. И ничуть не меньше уверен, что этой ночью вам тоже звонили. Лично я несколько раз подъезжал к вашему дому. Вас нигде не было. Тогда я стал звонить, но имел удовольствие беседовать лишь с вашим автоответчиком. Если подумать, каким образом человек может делать умозаключения, то становится очень забавно. Я уже решил, что вы покинули город. Если бы вы не объявились до завтрашнего утра, я объявил бы вас в розыск. Где, черт возьми, вас носило?
— Вышел погулять.
— И гуляли с четырех дня? Да ведь прошло почти десять часов.
— Я останавливался посидеть.
— Долгонько же вы сидели.
— Мне было о чем подумать.
— Например?
Декер взглянул прямо в глаза Эсперансе.
— Я еду за ней.
Взгляд Эсперансы был таким же напряженным.
— Невзирая даже на то, что я хочу, чтобы вы находились здесь на тот случай, если у меня возникнут новые вопросы? — поинтересовался он.
— Я рассказал вам все, что мог. Это всего лишь визит вежливости. Чтобы между нами не осталось никаких недоразумений. Теперь вы точно знаете, что я намерен делать. Я отправляюсь за нею.
— И куда именно, по вашему мнению, она уехала?
Декер сделал вид, что не заметил этого вопроса.
— Я говорю вам о моих планах, поскольку не хочу, чтобы вы объявляли меня в розыск, о чем вы только что сказали. Я не хочу лишнего беспокойства из-за того, что меня будет искать полиция.
— А взамен? С какой стати я должен соглашаться на это?
На этот вопрос Декер тоже не стал отвечать.
— В аэропорту Альбукерке видели кого-нибудь, похожего на Бет и МакКиттрика?
Эсперанса изумленно уставился на него, а потом горько рассмеялся.
— Вы что, серьезно рассчитываете на мою помощь? Вы с самого начала не говорили мне почти ничего, а теперь хотите, чтобы я поделился с вами тем, что мне удалось выяснить?
— Поступайте как знаете.
— Именно так я и сделаю. В данный момент я хочу сделать для вас одну вещь — войти в дом.
Декер напрягся.
— Вы рассчитываете, что я буду дожидаться, пока вы вызовете патрульную машину, чтобы меня отвезли в участок?
— Ничего подобного. Я хочу, чтобы вы подождали, пока я буду одеваться. Куда бы вы ни направлялись, я буду с вами. Нравится вам это или нет, но у вас будет компания. Я устал без толку крутить головой в надежде хоть что-нибудь заметить. Вы наверняка знаете гораздо больше, чем хотите показать. С этого момента мы с вами превращаемся в сиамских близнецов, и так будет продолжаться до тех пор, пока вы не дадите мне несколько ответов.
— Поверьте, мне жаль, что у меня их нет.
— Выходите из автомобиля. — Эсперанса открыл дверь со своей стороны.
— Ее настоящее имя не Бет Двайер, — сказал Декер. — Ее зовут Диана Сколари.
Эсперанса замер на месте с поднятой ногой.
— Это имя что-нибудь вам говорит? — спросил Декер.
— Нет.
— За ней наблюдали маршалы США. Судя по всему, она должна была лететь в Нью-Йорк и в понедельник давать о чем-то свидетельские показания. Этому может быть только одно объяснение.
— Федеральная программа защиты свидетелей.
— Да.
Эсперанса опять влез в джип.
— Когда вы это узнали?
— Этой ночью.
— Каким образом?
— Вам лучше этого не знать. Но если вы серьезно настроились помочь мне, то есть один человек, которого мне без вас будет трудно разыскать.
3
Декер четыре раза нажимал на кнопку звонка, колотил в дверь и наконец-то с удовлетворением увидел, что в доме зажегся свет. Они с Эсперансой пытались звонить по телефону, но каждый раз после четырех гудков раздавался лишь голос автоответчика. Считая маловероятным, что нужный Декеру человек покинул город за те двенадцать часов, которые прошли с последнего разговора с ним, они решили отправиться прямо туда, где, как хорошо знал Эсперанса, тот жил. Жилье оказалось скромным саманным домиком, стоявшим в переулке, отходившем от Зиа-роад; вдоль невысокой стены, огораживавшей двор, росли ухоженные кусты. Как и во многих районах Санта-Фе, здесь не было ни одного уличного фонаря. Когда над крыльцом зажглась лампа, Декер и Эсперанса отступили от двери, чтобы хозяину стало ясно, что они не представляют из себя опасности для него, и спокойно ждали, пока дверь откроется.
Агент ФБР Джон Миллер окликнул их из темноты за открытым окном:
— Кто там? Что вам нужно?
— Это сержант Эсперанса.
— Эсперанса? Что за... Да ведь еще нет четырех часов. Что вам здесь нужно?
— Мне необходимо кое о чем поговорить с вами.
— А это не может подождать до более подходящего времени?
— Это срочное дело.
— Именно это вы сказали мне сегодня днем. Я не забыл, как вы пытались подставить меня.
— Если вы не выслушаете меня на этот раз, то, скорее всего, крупно подставите сами себя.
— Кто еще с вами?
— Тот же самый человек, который был со мной днем.
— Дерьмо.
Загорелся свет еще в одном окне. Сначала громко скрипнул ключ, поворачиваемый в замке, а потом с резким скрипом петель дверь отворилась. Миллер был одет в боксерские трусы и футболку, выставлявшие напоказ его худощавые мускулистые руки и ноги. В таком виде да еще и со взлохмаченными волосами и обильно торчавшей на лице щетиной он нисколько не походил на того лощеного бюрократа, который отшил их накануне.
— Я не один, — сказал он, перегородив вход в дом, и указал на закрытую дверь в конце короткого коридора. Эсперанса по дороге успел сказать Декеру, что Миллер разведен. — Она не привыкла к тому, что люди в четыре часа ночи барабанят в дверь, того и гляди ее вышибут. И я вполне ее понимаю.
— Я хочу узнать все о Диане Сколари, — сказал Декер.
— О ком? — Миллер смерил его совершенно непроницаемым взглядом.
— О Диане Сколари.
Миллер постарался изобразить на лице недоумение.
— Никогда не слышал о такой. — Он взялся за ручку двери. — Если вы только ради этого меня разбудили...
Декер выдвинул вперед ногу, не позволяя закрыть дверь.
— Диана Сколари это настоящее имя Бет Двайер.
Миллер уставился на ботинок Декера, державший дверь.
— Я не знаю, о чем вы говорите.
— Она включена в федеральную программу защиты свидетелей.
Взгляд Миллера сразу сделался острее и тревожнее.
— Именно с этим были связано нападение на мой дом и взрывы в ее доме, — продолжал Декер.
— Я все еще не понимаю, к чему вы клоните.
— Насколько мне известно, ФБР не занимается вплотную программой защиты свидетелей, во всяком случае обычно, — сказал Декер. — Главное действующее лицо здесь Служба маршалов США. Но и вы, и они работаете в достаточно тесном контакте, так что они не могли не сказать вам о том, что перемещают главного свидетеля в Санта-Фе. С другой стороны, местной полиции об этом могли и не сообщать. В этом не было необходимости. Чем меньше народу об этом знает, тем лучше.
Лицо Миллера вдруг словно окаменело.
— Даже если допустить, что вы все говорите правильно, почему я должен что-то сообщать вам?
— Брайан МакКиттрик, — сказал Декер.
Миллер прекратил попытки закрыть дверь.
— Он тот самый человек, который забрал Бет, когда она бежала из своего дома прямо перед тем, как тот взлетел на воздух, — пояснил Декер.
Было очевидно, что Миллера одолевают подозрения.
— Откуда вы знаете этого человека?
— Мне довелось работать с ним.
— Вот те раз! Вы хотите сказать, что работали маршалом США?
— Маршалом? — Декер не сразу понял, что имел в виду Миллер. И когда сообразил, то вздрогнул, как от удара. — МакКиттрик — маршал США?
Миллер явно расстроился из-за того, что случайно проболтался.
— Нет, — сказал Декер. — Я никогда не работал в Службе маршалов. — Время со страшной силой поджимало его, и ему ничего не оставалось, кроме как ошарашить Миллера. — Я был знаком с МакКиттриком, когда мы вместе работали в ЦРУ.
Эти слова произвели тот самый эффект, на который он рассчитывал. Миллер был изумлен и сразу стал смотреть на Декера с совсем другим выражением. Он повернулся к Эсперансе, затем снова посмотрел на Декера и жестом пригласил обоих войти.
— Нам нужно поговорить.
4
Гостиная Миллера оказалась скромной, как и весь его дом снаружи: простой диван и кресло, маленький кофейный столик, двадцатидюймовый телевизор. Все было очень аккуратно расставлено, нигде ни пылинки. Декер заметил на книжной полке револьвер калибра .38 дюйма и подумал, что Миллер, вероятнее всего, держал его в руке, когда выглядывал в окно, чтобы выяснить, кто ломится к нему в дверь.
— Я не рассчитываю, что вы сможете доказать мне, будто работали на Управление, — сказал Миллер.
— Не в настоящий момент. Мы действительно никогда не использовали значков и визитных карточек.
— Тогда с какой стати я должен верить вам? — Миллер хмуро взглянул на Эсперансу. — Вы верите ему?
Эсперанса кивнул.
— Почему?
— Вы не были рядом с ним с самого вчерашнего происшествия. То, как он ведет себя в кризисной ситуации, бесспорно показывает, что он профессионал. Причем я не имею в виду профессионала в области продажи недвижимого имущества.
— Посмотрим. — Миллер снова сосредоточился на Декере. — Что вы знаете о Брайане МакКиттрике?
— Он самый никчемный оперативник из всех, кого мне только приходилось видеть за все время работы.
Миллер подошел чуть поближе.
— Не выполнял приказы, — пояснил Декер. — Считал, что все его партнеры плетут интриги против него. Проводил серьезные операции без разрешения. Превышал свои полномочия при каждой возможности. Операция, в которой мне пришлось работать вместе с ним, закончилось из-за него катастрофой. Многочисленные жертвы. Произошел почти что международный инцидент.
Миллер некоторое время рассматривал его, как будто решал, насколько он может быть откровенен с этим человеком. В конце концов он глубоко вздохнул и сел в кресло напротив Декера.
— Я не выдам никаких тайн, если поделюсь с вами теми слухами о МакКиттрике, которые до меня дошли. Ничего, связанного с ЦРУ. Я и понятия не имел, что он там работал. Все слухи касались только его поведения в качестве маршала. Большой наглец. Думает, что знает все лучше, чем его начальство. Не признает субординации. Нарушает процедуру. Я никогда не мог понять, каким образом он попал в Службу маршалов.
— У меня есть весьма правдоподобное предположение, — ответил Декер. — Его, должно быть, выставили из Управления с первоклассными рекомендациями. И потребовали за это, чтобы он не компрометировал их рассказами о тех провалах, к которым он приложил руку.
— Но если МакКиттрик был виновником провалов, то он в первую очередь повредил бы сам себе, рассказывая об этом.
— Нет — если он убедил себя, что ни в чем не виноват, — сказал Декер. — У МакКиттрика есть проблема с оценкой реальности. Когда он делает что-то не так, то быстро убеждает себя в том, что во всем виноват кто-то другой.
Эсперанса подался вперед.
— Вы говорите об этом с особым ожесточением.
— Я был одним из тех, кого он обвинял. Я ушел из-за него с правительственной службы — а теперь этот сукин сын снова влез в мою жизнь.
— Случайное совпадение.
— Нет. Я не могу поверить, что только по совпадению случилось так, что Бет купила дом рядом с моим. Не могло быть совпадения, если МакКиттрик отвечал за ее защиту. Единственный возможный сценарий событий заключается в том, что МакКиттрик продолжает держать на меня зуб и после того, как я ушел из Управления. Он знал, что я поселился в Санта-Фе. У него оказался свидетель, которого нужно было переместить. Он провел небольшое дополнительное расследование и выяснил, что дом, соседний с моим, предназначен для продажи. Замечательно. Почему бы не поместить Бет рядом со мной? Ближайший сосед был бы для нее дополнительной защитой, добровольным телохранителем.
Миллер уставился в пространство, обдумывая его слова.
— Тактика, возможно, циничная, но ведь в этом действительно есть смысл.
— "Циничная" — это слишком мягкое слово. Меня использовали, — сказал Декер. — И, если я не ошибаюсь, Бет тоже использовали. Я думаю, что МакКиттрик перешел на другую сторону.
— Что?
Декер абсолютно точно запомнил свой телефонный разговор с МакКиттриком.
— Я думаю, что МакКиттрик сообщил мафии, как ее найти, потребовав взамен, чтобы они убили меня, — это было его условием сделки. Я думаю, что он считает меня виновным в том, что его выгнали из ЦРУ. Я думаю, что он не просто ублюдок, но еще и душевнобольной и что он начал строить планы, как разрушить мою жизнь, с того самого мгновения, как ему поручили помочь превращению Дианы Сколари в Бет Двайер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
В третий раз за неполных двенадцать часов он принял холодный душ и переоделся в чистое. Затем он упаковал маленькую дорожную сумку. Уложил туда все немногочисленные имевшиеся у него ювелирные изделия: золотой браслет, золотую цепочку, перстень с нефритом. Стив никогда не носил эти украшения. Они оставались от его прежней жизни — предметы, которые он мог обменять, оказавшись без денег в критической ситуации. То же самое относилось и к мешочку с двенадцатью золотыми монетами, который он с отвращением швырнул в ящик, когда въехал в этот дом. Он намеревался продать их или положить на хранение в банковский сейф, но у него так и не дошли руки сделать с ними хоть что-нибудь. Теперь он высыпал драгоценные украшения в мешочек к монетам и сунул мешочек в сумку под одежду.
Почти готов. Он отнес сумку к двери, выходившей в гараж. Рядом с нею находился вход в кухню. Декер неохотно заставил себя остановится, открыл холодильник, сделал и жадно проглотил сандвич с ветчиной и сыром, запив его несколькими большими глотками остававшегося в картонке обезжиренного молока. Вытирая рот, он вошел в свой кабинет и проверил автоответчик в надежде, что там окажется сообщение от Бет. Но вместо этого он услышал лишь голоса нескольких репортеров, желавших взять у него интервью по поводу нападения на его дом и взрыва по соседству. Оставили сообщения также несколько приятелей по работе, пораженных тем, что узнали из выпусков новостей. Было там и с полдюжины сообщений от Эсперансы. «Декер, как только вы услышите это, позвоните мне. Я все время пытаюсь связаться с вами. Клянусь богом, если вы уехали из города...» Декер решительно вернулся в кухню, взял свою сумку и вышел в гараж. Мощный двигатель джипа «Чероки» завелся с полоборота, и машина, чуть слышно урча, устремилась в ночь.
2
— М-м-м... Что за... Да вы хоть знаете, который час?
— Эсперанса? — произнес Декер. Одной рукой он прижимал к уху трубку своего автомобильного телефона, параллельного домашнему, а второй крутил руль.
— Декер? — В хриплом спросонья голосе детектива сразу же прорезалась ощутимая тревога. — Где вы...
— Нам необходимо поговорить.
— Вы чертовски правы, нам необходимо поговорить.
— На визитной карточке, которую вы мне дали, указан ваш домашний номер телефона, но нет адреса. Как мне добраться до вашего дома? — Декер выслушал объяснение. — Да, я знаю, где это.
Восемь минут спустя Декер въехал на тускло освещенную стоянку трейлеров на южной окраине города — в том лишенном даже капли экзотического очарования районе, о существовании которого большинство туристов, бродящих по фешенебельным магазинам на Пласа, даже и не догадывалось. Рядом с одним из трейлеров на темной грунтовой дорожке стояли автомобиль-пикап и мотоцикл. Впереди на усыпанной гравием площадке торчали редкие чахлые юкки. Эсперанса, одетый в черные тренировочные брюки и расстегнутую рубашку, с раскинутыми по плечам длинными волосами, сидел под бледно-желтой лампочкой, освещавшей три бетонные ступеньки, которые вели к металлической входной двери.
Когда Декер открыл дверь, чтобы выйти из джипа, Эсперанса сделал ему знак, чтобы он оставался на месте, подошел сам и уселся на пассажирское место, бесшумно закрыв за собой дверь.
— Ваш звонок разбудил мою жену.
— Сожалею.
— Именно это я и сказал. Это нисколько не упрощает наши с нею проблемы.
Упоминание Эсперансы о своей личной жизни застало Декера врасплох. Он был настолько сосредоточен на собственных проблемах, что ему и в голову не приходило подумать о том, какой может быть жизнь у Эсперансы вне службы. Детектив казался чрезвычайно объективным и профессиональным; создавалось впечатление, что он все двадцать четыре часа в сутки занят лишь служебными делами. Декер даже и подумать не мог, что у этого человека могут быть какие-то сложности.
— Она все время пилит меня, что я, дескать, зарабатываю слишком мало и что эти деньги не окупают ту опасность, которой я подвергаюсь, и мой, мягко выражаясь, ненормированный рабочий день, — пожаловался Эсперанса. — Она хочет, чтобы я ушел из полиции. Ну-ка догадайтесь, кем, она хочет, чтобы я стал? Думаю, это совпадение вас позабавит.
Декер задумался лишь на мгновение.
— Торговцем недвижимостью?
— Сигара вам за догадливость. Вам хоть иногда звонят по работе среди ночи?
Декер покачал головой.
— Но готов держать пари, что на вашей прежней работе такое случалось сплошь и рядом. И ничуть не меньше уверен, что этой ночью вам тоже звонили. Лично я несколько раз подъезжал к вашему дому. Вас нигде не было. Тогда я стал звонить, но имел удовольствие беседовать лишь с вашим автоответчиком. Если подумать, каким образом человек может делать умозаключения, то становится очень забавно. Я уже решил, что вы покинули город. Если бы вы не объявились до завтрашнего утра, я объявил бы вас в розыск. Где, черт возьми, вас носило?
— Вышел погулять.
— И гуляли с четырех дня? Да ведь прошло почти десять часов.
— Я останавливался посидеть.
— Долгонько же вы сидели.
— Мне было о чем подумать.
— Например?
Декер взглянул прямо в глаза Эсперансе.
— Я еду за ней.
Взгляд Эсперансы был таким же напряженным.
— Невзирая даже на то, что я хочу, чтобы вы находились здесь на тот случай, если у меня возникнут новые вопросы? — поинтересовался он.
— Я рассказал вам все, что мог. Это всего лишь визит вежливости. Чтобы между нами не осталось никаких недоразумений. Теперь вы точно знаете, что я намерен делать. Я отправляюсь за нею.
— И куда именно, по вашему мнению, она уехала?
Декер сделал вид, что не заметил этого вопроса.
— Я говорю вам о моих планах, поскольку не хочу, чтобы вы объявляли меня в розыск, о чем вы только что сказали. Я не хочу лишнего беспокойства из-за того, что меня будет искать полиция.
— А взамен? С какой стати я должен соглашаться на это?
На этот вопрос Декер тоже не стал отвечать.
— В аэропорту Альбукерке видели кого-нибудь, похожего на Бет и МакКиттрика?
Эсперанса изумленно уставился на него, а потом горько рассмеялся.
— Вы что, серьезно рассчитываете на мою помощь? Вы с самого начала не говорили мне почти ничего, а теперь хотите, чтобы я поделился с вами тем, что мне удалось выяснить?
— Поступайте как знаете.
— Именно так я и сделаю. В данный момент я хочу сделать для вас одну вещь — войти в дом.
Декер напрягся.
— Вы рассчитываете, что я буду дожидаться, пока вы вызовете патрульную машину, чтобы меня отвезли в участок?
— Ничего подобного. Я хочу, чтобы вы подождали, пока я буду одеваться. Куда бы вы ни направлялись, я буду с вами. Нравится вам это или нет, но у вас будет компания. Я устал без толку крутить головой в надежде хоть что-нибудь заметить. Вы наверняка знаете гораздо больше, чем хотите показать. С этого момента мы с вами превращаемся в сиамских близнецов, и так будет продолжаться до тех пор, пока вы не дадите мне несколько ответов.
— Поверьте, мне жаль, что у меня их нет.
— Выходите из автомобиля. — Эсперанса открыл дверь со своей стороны.
— Ее настоящее имя не Бет Двайер, — сказал Декер. — Ее зовут Диана Сколари.
Эсперанса замер на месте с поднятой ногой.
— Это имя что-нибудь вам говорит? — спросил Декер.
— Нет.
— За ней наблюдали маршалы США. Судя по всему, она должна была лететь в Нью-Йорк и в понедельник давать о чем-то свидетельские показания. Этому может быть только одно объяснение.
— Федеральная программа защиты свидетелей.
— Да.
Эсперанса опять влез в джип.
— Когда вы это узнали?
— Этой ночью.
— Каким образом?
— Вам лучше этого не знать. Но если вы серьезно настроились помочь мне, то есть один человек, которого мне без вас будет трудно разыскать.
3
Декер четыре раза нажимал на кнопку звонка, колотил в дверь и наконец-то с удовлетворением увидел, что в доме зажегся свет. Они с Эсперансой пытались звонить по телефону, но каждый раз после четырех гудков раздавался лишь голос автоответчика. Считая маловероятным, что нужный Декеру человек покинул город за те двенадцать часов, которые прошли с последнего разговора с ним, они решили отправиться прямо туда, где, как хорошо знал Эсперанса, тот жил. Жилье оказалось скромным саманным домиком, стоявшим в переулке, отходившем от Зиа-роад; вдоль невысокой стены, огораживавшей двор, росли ухоженные кусты. Как и во многих районах Санта-Фе, здесь не было ни одного уличного фонаря. Когда над крыльцом зажглась лампа, Декер и Эсперанса отступили от двери, чтобы хозяину стало ясно, что они не представляют из себя опасности для него, и спокойно ждали, пока дверь откроется.
Агент ФБР Джон Миллер окликнул их из темноты за открытым окном:
— Кто там? Что вам нужно?
— Это сержант Эсперанса.
— Эсперанса? Что за... Да ведь еще нет четырех часов. Что вам здесь нужно?
— Мне необходимо кое о чем поговорить с вами.
— А это не может подождать до более подходящего времени?
— Это срочное дело.
— Именно это вы сказали мне сегодня днем. Я не забыл, как вы пытались подставить меня.
— Если вы не выслушаете меня на этот раз, то, скорее всего, крупно подставите сами себя.
— Кто еще с вами?
— Тот же самый человек, который был со мной днем.
— Дерьмо.
Загорелся свет еще в одном окне. Сначала громко скрипнул ключ, поворачиваемый в замке, а потом с резким скрипом петель дверь отворилась. Миллер был одет в боксерские трусы и футболку, выставлявшие напоказ его худощавые мускулистые руки и ноги. В таком виде да еще и со взлохмаченными волосами и обильно торчавшей на лице щетиной он нисколько не походил на того лощеного бюрократа, который отшил их накануне.
— Я не один, — сказал он, перегородив вход в дом, и указал на закрытую дверь в конце короткого коридора. Эсперанса по дороге успел сказать Декеру, что Миллер разведен. — Она не привыкла к тому, что люди в четыре часа ночи барабанят в дверь, того и гляди ее вышибут. И я вполне ее понимаю.
— Я хочу узнать все о Диане Сколари, — сказал Декер.
— О ком? — Миллер смерил его совершенно непроницаемым взглядом.
— О Диане Сколари.
Миллер постарался изобразить на лице недоумение.
— Никогда не слышал о такой. — Он взялся за ручку двери. — Если вы только ради этого меня разбудили...
Декер выдвинул вперед ногу, не позволяя закрыть дверь.
— Диана Сколари это настоящее имя Бет Двайер.
Миллер уставился на ботинок Декера, державший дверь.
— Я не знаю, о чем вы говорите.
— Она включена в федеральную программу защиты свидетелей.
Взгляд Миллера сразу сделался острее и тревожнее.
— Именно с этим были связано нападение на мой дом и взрывы в ее доме, — продолжал Декер.
— Я все еще не понимаю, к чему вы клоните.
— Насколько мне известно, ФБР не занимается вплотную программой защиты свидетелей, во всяком случае обычно, — сказал Декер. — Главное действующее лицо здесь Служба маршалов США. Но и вы, и они работаете в достаточно тесном контакте, так что они не могли не сказать вам о том, что перемещают главного свидетеля в Санта-Фе. С другой стороны, местной полиции об этом могли и не сообщать. В этом не было необходимости. Чем меньше народу об этом знает, тем лучше.
Лицо Миллера вдруг словно окаменело.
— Даже если допустить, что вы все говорите правильно, почему я должен что-то сообщать вам?
— Брайан МакКиттрик, — сказал Декер.
Миллер прекратил попытки закрыть дверь.
— Он тот самый человек, который забрал Бет, когда она бежала из своего дома прямо перед тем, как тот взлетел на воздух, — пояснил Декер.
Было очевидно, что Миллера одолевают подозрения.
— Откуда вы знаете этого человека?
— Мне довелось работать с ним.
— Вот те раз! Вы хотите сказать, что работали маршалом США?
— Маршалом? — Декер не сразу понял, что имел в виду Миллер. И когда сообразил, то вздрогнул, как от удара. — МакКиттрик — маршал США?
Миллер явно расстроился из-за того, что случайно проболтался.
— Нет, — сказал Декер. — Я никогда не работал в Службе маршалов. — Время со страшной силой поджимало его, и ему ничего не оставалось, кроме как ошарашить Миллера. — Я был знаком с МакКиттриком, когда мы вместе работали в ЦРУ.
Эти слова произвели тот самый эффект, на который он рассчитывал. Миллер был изумлен и сразу стал смотреть на Декера с совсем другим выражением. Он повернулся к Эсперансе, затем снова посмотрел на Декера и жестом пригласил обоих войти.
— Нам нужно поговорить.
4
Гостиная Миллера оказалась скромной, как и весь его дом снаружи: простой диван и кресло, маленький кофейный столик, двадцатидюймовый телевизор. Все было очень аккуратно расставлено, нигде ни пылинки. Декер заметил на книжной полке револьвер калибра .38 дюйма и подумал, что Миллер, вероятнее всего, держал его в руке, когда выглядывал в окно, чтобы выяснить, кто ломится к нему в дверь.
— Я не рассчитываю, что вы сможете доказать мне, будто работали на Управление, — сказал Миллер.
— Не в настоящий момент. Мы действительно никогда не использовали значков и визитных карточек.
— Тогда с какой стати я должен верить вам? — Миллер хмуро взглянул на Эсперансу. — Вы верите ему?
Эсперанса кивнул.
— Почему?
— Вы не были рядом с ним с самого вчерашнего происшествия. То, как он ведет себя в кризисной ситуации, бесспорно показывает, что он профессионал. Причем я не имею в виду профессионала в области продажи недвижимого имущества.
— Посмотрим. — Миллер снова сосредоточился на Декере. — Что вы знаете о Брайане МакКиттрике?
— Он самый никчемный оперативник из всех, кого мне только приходилось видеть за все время работы.
Миллер подошел чуть поближе.
— Не выполнял приказы, — пояснил Декер. — Считал, что все его партнеры плетут интриги против него. Проводил серьезные операции без разрешения. Превышал свои полномочия при каждой возможности. Операция, в которой мне пришлось работать вместе с ним, закончилось из-за него катастрофой. Многочисленные жертвы. Произошел почти что международный инцидент.
Миллер некоторое время рассматривал его, как будто решал, насколько он может быть откровенен с этим человеком. В конце концов он глубоко вздохнул и сел в кресло напротив Декера.
— Я не выдам никаких тайн, если поделюсь с вами теми слухами о МакКиттрике, которые до меня дошли. Ничего, связанного с ЦРУ. Я и понятия не имел, что он там работал. Все слухи касались только его поведения в качестве маршала. Большой наглец. Думает, что знает все лучше, чем его начальство. Не признает субординации. Нарушает процедуру. Я никогда не мог понять, каким образом он попал в Службу маршалов.
— У меня есть весьма правдоподобное предположение, — ответил Декер. — Его, должно быть, выставили из Управления с первоклассными рекомендациями. И потребовали за это, чтобы он не компрометировал их рассказами о тех провалах, к которым он приложил руку.
— Но если МакКиттрик был виновником провалов, то он в первую очередь повредил бы сам себе, рассказывая об этом.
— Нет — если он убедил себя, что ни в чем не виноват, — сказал Декер. — У МакКиттрика есть проблема с оценкой реальности. Когда он делает что-то не так, то быстро убеждает себя в том, что во всем виноват кто-то другой.
Эсперанса подался вперед.
— Вы говорите об этом с особым ожесточением.
— Я был одним из тех, кого он обвинял. Я ушел из-за него с правительственной службы — а теперь этот сукин сын снова влез в мою жизнь.
— Случайное совпадение.
— Нет. Я не могу поверить, что только по совпадению случилось так, что Бет купила дом рядом с моим. Не могло быть совпадения, если МакКиттрик отвечал за ее защиту. Единственный возможный сценарий событий заключается в том, что МакКиттрик продолжает держать на меня зуб и после того, как я ушел из Управления. Он знал, что я поселился в Санта-Фе. У него оказался свидетель, которого нужно было переместить. Он провел небольшое дополнительное расследование и выяснил, что дом, соседний с моим, предназначен для продажи. Замечательно. Почему бы не поместить Бет рядом со мной? Ближайший сосед был бы для нее дополнительной защитой, добровольным телохранителем.
Миллер уставился в пространство, обдумывая его слова.
— Тактика, возможно, циничная, но ведь в этом действительно есть смысл.
— "Циничная" — это слишком мягкое слово. Меня использовали, — сказал Декер. — И, если я не ошибаюсь, Бет тоже использовали. Я думаю, что МакКиттрик перешел на другую сторону.
— Что?
Декер абсолютно точно запомнил свой телефонный разговор с МакКиттриком.
— Я думаю, что МакКиттрик сообщил мафии, как ее найти, потребовав взамен, чтобы они убили меня, — это было его условием сделки. Я думаю, что он считает меня виновным в том, что его выгнали из ЦРУ. Я думаю, что он не просто ублюдок, но еще и душевнобольной и что он начал строить планы, как разрушить мою жизнь, с того самого мгновения, как ему поручили помочь превращению Дианы Сколари в Бет Двайер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50