Гитлер в ярости комкает полученные бумаги. Он бегает по кабинету мимо вытянувшихся адъютантов, обвиняя своих генералов в трусости и предательстве. Сталин, перерезавший своих генералов, сделал самое великое дело в своей жизни. В бессилии он падает в кресло, перед глазами снова наглая улыбка Фоша в Компьенском лесу, немецкие моряки, барахтающиеся под пулеметным огнем в ледяных водах Скапа-Флоу, трубы и мачты затопленных немецких дредноутов. Он чувствует, что невидимая удавка уже стягивается на его горле, и судорожно рвет воротник, ослабляя галстук. Он хорошо знает, что это за удавка. Пусть он погибнет в начавшейся смертельной борьбе, но и евреи дорого заплатят за его гибель! Так дорого, что никогда не забудут его.
Ступая бесшумно по ковру, адъютанты поднимают разбросанные бумаги и почтительно кладут их на стол перед фюрером. Он сидит с закрытыми глазами, массируя рукой горло, судорожно сжимая другой рукой подлокотник кресла. Хищный имперский орел на стене, вцепившись когтями в свастику, распростер свои крылья над старинным гобеленом, на котором войска Фридриха Великого идут в штыковую атаку на всю Европу…
Ковровые дорожки кабинета скрадывают шаги мягких кавказских сапог Сталина. Всклокоченная борода и еврейски-оценивающий взгляд Маркса с портрета на стене, с некоторым испугом взирающего на персонификацию своих экономических идей времен первоначального накопления капитала. На другой стене водружен недавно утвержденный герб Советского Союза. Стилизованные пшеничные колосья подобно стратегическим стрелам охватывают беззащитный земной шар, уже полностью накрытый «Серпом и Молотом» с сияющей над всем миром красной звездой. Идея герба вдохновляет, заставляя постоянно думать о ее воплощении в жизнь.
Советская разведка глобальна. В мире нет тайн, не попадающих в ее всевидящее око. Собственная сеть, сеть Коминтерна, завербованные эмигранты, завербованные английские, французские, испанские и бельгийские аристократы, немецкие и итальянские антифашисты, руководство католической церкви, мощные еврейские круги – дают такой поток информации, в котором впору захлебнуться. Анализом разведданных занимается лично Сталин и только Сталин. Он и выносит решения. Это знают на Западе, особенно после бегства под их крылышко в 1937-38 гг. нескольких ведущих советских резидентов, и подключают к советскому информационному потоку не менее мощный и привлекательный поток дезинформации. Пусть Сталин его и анализирует .
Один за другим на стол Сталина ложатся протоколы секретных совещаний в Лондоне, конференций у фюрера, бесед в Варшаве, Бухаресте, Белграде и Стамбуле. Копия совершенно секретного доклада генерала Томаса передается в Москву в тот же день, когда ее в ярости комкает Гитлер. Два часа на перевод – и она у Сталина. Копия меморандума Имперского банка попадает к Сталину раньше чем к Гитлеру на четыре часа, даже с учетом перевода. Но вот и состряпанная кем-то «деза»: между Беком и Гитлером заключено тайное соглашение о совместном нападении на СССР с привлечением Англии, а возможно, и Франции. Кодовое название операции «Крестовый поход». Секретность операции обеспечивается обострением «германо-польской» пропагандистской войны, под шумок которой обе страны тайно проведут мобилизацию, подключат Прибалтийские государства, Японию и Турцию. Эта «деза» сработана, видимо, в Лондоне. Но стопроцентных доказательств, что это «деза», нет. В деталях как раз многое совпадает.
Аналитики из разведки молчат под тигриным взглядом вождя, облизывая пересохшие от страха губы. В их ведомстве расстреляли или посадили каждого второго, включая все руководство. Скажешь не так – поставят к стенке, скажешь так – тоже поставят к стенке. Лучше отмолчаться. Сами думайте, товарищ Сталин. Скажете «липа» – будем считать «липой». Как скажете. Собственно, все годы Сталин именно к этому и стремился, но несколько переоценил свой собственный интеллект.
Плохо образованный, не понимающий сложных процессов окружающего его мира, находящийся во власти навязанных ему догм и пророчеств, он оказался не в состоянии в одиночку разобраться в той немыслимой вакханалии, которую сам начал и которой, как ему казалось, он управлял. Поставленный против коллективного разума лучших умов мира, он все дальше и дальше уходил от реальности в своих оценках, постоянно все упрощая, искусственно пытаясь привести многие динамичные и неоднозначные процессы к желаемой простой схеме, загоняя самого себя в ловушку смертельных противоречий желаемого и действительного.
Но пока все, кажется, шло гладко. Итак, англичане полны решимости начать с Гитлером войну, если тот нападет на Польшу. Решение Гитлера напасть на Польшу, видимо, также серьезно, но это решение встречает оппозицию в армии, которая боится войны. И боится не без оснований, если верить докладу генерала Томаса. Гитлер может в последнюю минуту тоже струсить или, что еще хуже, его могут физически устранить. Советская разведка уже пронюхала о нескольких заговорах в армии с целью убийства фюрера. Это было бы очень досадно.
Во время Судетского кризиса Сталин приказал сосредоточить на границе с Чехословакией 30 пехотных, 10 кавалерийских дивизий, один танковый корпус, три отдельные танковые бригады и 12 авиационных бригад. Более того, был демонстративно проведен призыв 330 тысяч резервистов. Он и сам толком не мог понять, кого хотел напугать: западных союзников, Гитлера или чехов. Более всего перепугались поставленные между двух огней чехи и открыто предпочли Гитлера Сталину, в то время как Сталин не получил от этого демарша ничего, кроме головной боли. Подобное положение, конечно, не должно повториться. В данном случае все надо тщательно продумать.
Надо дать понять Гитлеру, что СССР готов ликвидировать его сырьевой дефицит, снабдить его всем необходимым, лишь бы он решился на европейскую войну, особенно на войну с Англией.
Пока английский и германский флоты будут уничтожать друг друга, французская и немецкая армии будут заниматься этим же вдоль укрепленных линий Мажино и Зигфрида в бесполезных атаках и контратаках, теряя, как в прошлую войну, по 10000 человек в день. И тогда, для начала, мы заберем Балканы и проливы. Возьмем просто голыми руками, назначив товарища Димитрова президентом Социалистической Балканской Федерации. Заберем Прибалтику и Финляндию. Это наши земли, утраченные по Брестскому договору. Как еще война в Польше пойдет? Там и решим по обстановке. Главное, чтобы ефрейтор не струсил!
30 мая Георгий Астахов, заявившись в министерство иностранные дел Германии, открытым текстом объявил заместителю рейхсминистра Вайцзеккеру, что двери для нового торгового соглашения между СССР и Германией «давно открыты» и он не понимает, что это немцы так нерешительно в этих дверях мнутся. Ошеломленный Вайцзеккер ответил Астахову, что недавно заключенный пакт «Берлин – Рим» не направлен против СССР, а направлен против поджигателей войны Англии и Франции о чем Астахов его и не спрашивал, но с удовольствием принял сказанное к сведению.
Обе стороны еще с подозрением посматривают друг на друга. Немцы боятся, что Москва и Лондон неожиданно договорятся между собой, Москва действует также сверхосторожно, чтобы, с одной стороны, не вспугнуть немцев, а с другой, не дать Лондону возможности разобраться в проводимой византийской игре. В Лондоне видят, как неумолимо сближаются СССР к Германия. Взрыв неизбежен. В Уайтхолле довольно потирают руки. Однако столь медленное развитие событий нервирует Сталина. Если Гитлер действительно решил напасть на Польшу не позднее 1 сентября, то какого черта он ведет себя столь нерешительно?!
Гитлер мучается, раздираемый комплексами. Он ненавидит Сталина ничуть не меньше, чем Сталин Гитлера. Сталин мешает его планам, и Сталина необходимо бы уничтожить в первую очередь, но смятый доклад генерала Томаса лежит на его столе, напоминая и предостерегая.
Кроме того, разведка добыла материалы (как позднее выяснилось, подброшенные англичанами), что Москва и Варшава накануне подписания секретного договора о совместных действиях против Германии. За военную помощь Польша согласна предоставить СССР свободу рук в Прибалтике. К соглашению готова примкнуть Литва, раздраженная потерей Клайпедского края в марте этого года.
Время идет, и до 1 сентября осталось уже совсем мало времени. Гитлер не может отменить им же установленную дату, но нельзя допустить, чтобы она – вместо даты его очередного триумфа стала датой еще одной катастрофы Германии. Он понимает, что поляки не сложат трусливо оружие, как чехи. Это будет война. Дрожь азартного игрока трясет его от осознания риска задуманной игры. Деваться некуда – союз со Сталиным нужен. Более того, он просто необходим!
Пока Гитлер не может прийти к решению, давая указания своему МИДу и тут же отменяя их, Сталин делает следующий осторожный шаг вперед. 18 июля советский торговый представитель в Берлине Евгений Бабарин явился в МИД Германии к экономическому советнику Шнурре и заявил, что СССР желает расширить и интенсифицировать советско-германские торговые отношения. Бабарин принес проект соглашения с перечнем всего, что СССР намерен и может поставлять в Рейх.
У Гитлера захватило дух. В бабаринском проекте было перечислено все то, о чем бил в набат в своем докладе генерал Томас (недаром Сталин внимательно этот доклад изучил), причем в таком количестве, что можно было отвоевать не одну, а две мировых войны. Все это было так сказочно заманчиво, что не походило на правду.
Риббентроп дает указание Шнурре пригласить Астахова и Бабарина в какой-нибудь шикарный ресторан и прощупать их за бокалом вина в неофициальной интимной обстановке.
Встреча в ресторане 26 июля затянулась за полночь. Оба русских держались непринужденно и откровенно. Георгий Астахов под согласное кивание Бабарина пояснил, что политика восстановления дружеских отношений полностью соответствует жизненным интересам обеих стран. В Москве, пояснил советский поверенный в делах, совершенно не могут понять причин столь враждебного отношения нацистской Германии к Советскому Союзу. Советник Шнурре поспешил заверить русских, что восточная политика Рейха уже полностью изменилась. Германия ни в коей мере не угрожает России. Напротив, Германия смотрит в совершенно противоположном направлении. Целью ее враждебной политики является Англия. Ведь, по большому счету, Германию, Россию и Италию связывает общая идеология, направленная против разлагающихся капиталистических демократий и в первую очередь Англии. Не так ли?
За прекрасным ужином и бокалами коллекционного вина второстепенные дипломаты Германии и России заложили первый камень в фундамент будущей войны. Растроганный Астахов заверил советника Шнурре, что немедленно сообщит в Москву все услышанное за столом.
29 июля немецкий посол Шуленбург получает через курьера запись разговора в ресторане и требование – проверить реакцию советского правительства, предложить переговоры с учетом всех интересов СССР от Балтийского и Черного морей.
31 июля в телеграмме, направленной в Москву Шуленбургу, впервые появились слова «срочно, совершенно секретно». Вайцзеккер торопит Шуленбурга, требуя как можно скорее добиться приема у Молотова и выяснить, наконец, связь между разговором в ресторане за бокалом рейнского вина и позицией Сталина.
Немцы нервничают. Они знают, с кем имеют дело. Архивы тайной полиции Берлина, Гамбурга и Франкфурта-на-Майне хранят много примеров тех методов, которые Страна Советов считает совершенно обычными в дипломатической практике.
Еще первый советский посол в Германии Иоффе, нисколько не смущаясь, прямо в посольстве раздавал оружие коммунистическим боевикам для осуществления пролетарского восстания. Работники посольства с дипломатическими паспортами в кармане открыто взяли на себя роль боевых инструкторов «рабочих дружин», завезя на территорию Германии боевиков со всего света.
Немцы знают, что когда речь идет о создании всемирной коммунистической империи, от русских можно ожидать чего угодно. И вот сейчас разведка, а также немецкий посол в Париже фон Велцек докладывают, что СССР, Англия и Франция перевели переговоры в чисто военное русло, где уже начальники штабов будут отрабатывать детали по быстрейшему уничтожению Германии. Причем французскую делегацию должен возглавить генерал Демон – бывший начальник штаба знаменитого Вейгана.
Немцы, несмотря на обилие информации, не понимали, что Советы ведут переговоры частично по инерции, частично – для отвода глаз.
Выдвинутый советской стороной термин «непрямая агрессия» допускал столь широкое толкование, что давал СССР формальное право оккупировать любую страну по усмотрению Сталина. «Непрямая агрессия » – это была очередная сталинская новинка, с помощью которой вождь модернизировал свою знаменитую доктрину «малой кровью на чужой территории».
В преамбуле проекта договора поминался агрессор, который теперь мог быть и «непрямым». Англичане и французы этого термина совершенно не понимали. Советская же сторона яростно на нем настаивала, поскольку Сталин указал, что именно в этом термине и заключается вся суть проблемы.
Шуленбург, бомбардируемый отчаянными телеграммами из Берлина, пытается добиться приема у Молотова, но не видит в Москве тех лучезарных улыбок, которые расточали Астахов с Бабариным в Берлине.
Только 3 августа он встречается с Молотовым. Инструкции Риббентропа и Вайцзеккера требуют от посла перевести переговоры с русскими в область «конкретных» договоренностей и добиться согласия Сталина на государственный визит в Москву рейхсминистра Риббентропа. Астахову уже намекали в Берлине, что Германия приглашает СССР совместно «решить судьбу Польши», и Астахов, как всегда, ответил лучезарной улыбкой. Но Молотой сдержан. Советский Союз и так уже сделал много. Теперь пусть немцы проявляют инициативу, тем более, что до 1 сентября осталось менее месяца. «Мы не спешим», – заметил в Берлине Риббентроп улыбающемуся Астахову, но по дергающемуся лицу рейхсминистра было видно, как он неумело блефует – времени у немцев уже нет. Сейчас они ринутся в объятия СССР и угодят в подготовленную Сталиным ловушку.
Молотов принимает Шуленбурга более чем холодно. Да. СССР заинтересован в улучшении советско-германских отношений, но пока со стороны Германии он видит одни «благие намерения». Нарком напоминает послу об Антикоминтерновском пакте, о поддержке Германией Японии во время советско-японского конфликта у озера Хасан, об исключении Советского Союза из Мюнхенского соглашения. У Шуленбурга возникает впечатление, что русские вовсе не хотят никакого соглашения с Германией, а все еще надеются договориться за немецкой спиной с западными союзниками.
Уныние, охватившее немцев, рассеивается Астаховым. В разговоре со своим приятелем Шнурре советский дипломат уверяет экономического советника, что нет никаких причин для волнений. Молотов согласен обсудить с немцами все интересующие их вопросы, включая вопрос о Польше. Он только просит не спешить, а действовать постепенно. Ведь и господин рейхсминистр Риббентроп подчеркивал то же самое: не спешить, действовать постепенно.
Но у Гитлера уже нет времени действовать «постепенно», и это отлично понимают в Москве. Уже середина августа.
14 августа Риббентроп инструктирует Шуленбурга, чтобы тот срочно встретился с Молотовым. Министр напоминает послу о былой дружбе между двумя странами и подчеркивает, что говорит «от имени фюрера». Риббентроп просит добиться у русских разрешения на его визит в Москву, чтобы он мог «от имени фюрера изложить свои взгляды лично господину Сталину». Он требует, чтобы Шуленбург все это представил Молотову в письменном виде. Тогда и Сталин будет точно информирован о немецких намерениях. Гитлер готов разделить между Германией и СССР не только Польшу, но и всю Восточную Европу, включая Прибалтику, которую он заранее уступает Советскому Союзу. Пусть об этом узнает Сталин!
Сталин посмеивается и, что случается с ним крайне редко, публично хлопает Молотова по плечу. Немцы заглотили наживку и сами лезут на сталинскую рогатину. А куда им деваться? Нищие должны тихо дома сидеть, а не мечтать о мировом господстве. Разведка доложила Сталину, что 14 августа Гитлер снова собирал генералов и подтвердил свое намерение покончить с Польшей.
Он, Сталин, уверен, что англичане непременно вмешаются в германо-польскую войну, но не потому, что в случае невыполнения своих гарантий Польше Англия потеряет статус великой державы, а потому, что «в эпоху империализма войны неизбежны». Так учил Ильич. А он никогда не ошибался!
15 августа Шуленбург снова пробивается на прием к Молотову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81