Я вышвырну вас из здания. Я сегодня же позвоню Торнтону и скажу, что он может его купить. С вами все кончено, Невилл.
— Ну нет, Финли, зря ты так думаешь. Ты полагаешь, что тебе удастся просто так смыться? И мы будем спокойно смотреть на это? Ошибаешься. Мы будем продолжать, и без всякой ренты. Как тебе это понравится?
— Невилл, я больше не сдаю это здание.
— Попробуй выгони нас. Что ты можешь сделать? Попросишь выгнать нас своего друга Торнтона? Не забывай, он получает больше, чем ты, от наших маленьких домашних фильмов. Ты думаешь, он захочет это бросить?
— Это здание ему нужно для ресторана. И очень нужно. Он сделает в десять раз больше денег на ресторане, чем на ваших фильмах. Так что не угрожай мне, Невилл. Я даю вам срок до завтрашнего дня. Завтра я вас вышвырну.
— Попробуй, — сказал Невилл с вызовом. — Ты не в том положении, Финли, чтобы угрожать или ставить условия.
— Посмотрим. — Финли бросил трубку.
Глава 49
19.36.
Ким посмотрела на часы в кухне и удивилась, что Джо до сих пор нет. Обычно к семи он был уже дома, и только когда у него происходили деловые встречи, он мог задержаться до девяти. Тут что-то не так. Обычно он звонит, когда запаздывает.
Напротив за столом Келли без аппетита ковырялась у себя в тарелке.
— Не хочешь — не ешь, — сказала Ким.
Келли улыбнулась.
— Я слишком много съела сегодня в «Макдональдсе», — со вздохом произнесла она.
— Сколько ты проглотила гамбургеров? Пять или шесть? — спросила Ким.
— Только один, мам. Биг-мак и большую порцию жареной картошки, — напомнила Келли.
— Ну да... И еще молочный коктейль, и два яблочных пирога, и шоколадное пирожное, когда мы остановились выпить кофе. Неудивительно, что ты не хочешь ужинать. Когда ты будешь взрослой, ты даже не станешь смотреть на шоколадные пирожные. Ты будешь думать о своей фигуре.
— Взрослой? Совсем? — засмеялась Келли. — Как ты?
Ким подняла руки, изображая праведный гнев. Она очень обрадовалась, увидев дочь смеющейся. Слава Богу, исчезла тяжесть всего этого дня, в чем — Ким понимала — была виновата прежде всего она, ее мысли о Райане.
— Этого ты не хочешь, — притворно проворчала Ким, указывая на полную тарелку, — но предложи тебе мороженое, я уверена, ты не откажешься.
Келли расхохоталась:
— Конечно, не откажусь!
Ким встала и через большую кухню прошла к холодильнику. Келли тоже вышла из-за стола и включила маленький телевизор, стоявший на кухне. Она прошлась по нескольким каналам и нашла тот, который ее интересовал. Шла мыльная опера. По какому-нибудь каналу обязательно идет мыльная опера, подумала Ким, обернувшись.
— Ты же знаешь, Джо не любит, когда за едой включают телевизор, — сказала Ким, возвращаясь с мороженым и ставя его перед дочерью.
— Но Джо сейчас здесь нет, — фыркнула Келли.
Да, его нет.
Ким снова посмотрела на часы.
Странно, что он не позвонил.
Она собиралась положить себе мороженого, когда услышала звонок в дверь.
— Выключи сейчас же, — бросила Ким, торопясь из кухни в холл. Кто бы это мог звонить? Только Финли. Наверное, забыл ключи.
Она закрыла за собой кухонную дверь, подошла ко входной двери и посмотрела в «глазок».
Никого нет. Или кто-то стоит сбоку от двери. Или это шалят дети.
Она сняла цепочку и открыла дверь.
Фигура вынырнула из ниоткуда.
Она неясно вырисовывалась перед ней, как призрак.
Несмотря на жару, мужчина был в толстой куртке. Но не это поразило Ким, а его лицо.
Оно было жутко перекошено.
На темно-серой физиономии нос был смят и свернут к левой щеке, провалившиеся глаза побелели, как у мертвой рыбы.
Эта шокирующая маска была простой, но замечательно эффектной.
— Войди в дом, — сказал голос с сильным акцентом уроженца Глазго. — Давай пошевеливайся.
Она хотела закричать, чтобы предупредить Келли, но мужчина полез под куртку, и она поняла, почему на нем толстая одежда.
Ружье было отпилено и составляло в длину всего двенадцать дюймов вместе со стволами.
Но стволы показались Ким огромными, когда Колин Макардл наставил их ей в лицо. Он тихо заговорил:
— Если ты закричишь, я снесу тебе голову.
Глава 50
Он услышал громкие голоса, как только вошел в холл. Голоса доносились из кухни, и это был включенный телевизор. Он нахмурился. Непохоже на Ким — включать там телевизор. Да и спальня Келли прямо над кухней. Шум мог ее разбудить.
Финли посмотрел на часы. Было почти девять. Дорога из Лондона заняла у него много времени. На Фулхем-роуд перевернулся какой-то грузовик и заблокировал проезжую часть на полтора часа. Финли, как и другие автомобилисты, попробовал найти объезд, и в результате на всех основных магистралях в радиусе десяти миль от аварии возникли пробки.
Идя через холл в кухню, Финли подумал, что сегодня не заснет из-за головной боли.
Он открыл дверь и вошел.
Там никого не было.
Он выключил телевизор и направился в столовую.
Тоже никого.
Он заглянул в гостиную. Может быть, они вдвоем смотрят там большой телевизор и забыли выключить тот, что в кухне? Они...
В гостиной тоже никого не было.
Финли не знал, что и подумать. Ким не могла уйти куда-либо в такой час. Все местные магазины закрываются в шесть. Даже супермаркеты закрываются в восемь. Кроме того, он видел ее машину на обочине, когда припарковывал свой «ягуар». На всякий случай он открыл дверь в комнату напротив гостиной. Это была комната в двенадцать футов с письменным столом, факсом и телефоном. Он использовал ее, когда ему приходилось брать работу на дом. Он знал, что Ким тут нечего делать, но все-таки не мешает проверить.
Он закрыл дверь и стал подниматься наверх. У него появилось неприятное предчувствие.
Все двери на лестничной площадке были закрыты. В доме стояла тишина.
Половицы протестующе поскрипывали под его ногами, когда он подошел к комнате Келли и заглянул туда.
Девочки не было.
Плакаты с поп-звездами смотрели на него со стен.
Финли с трудом проглотил комок в горле, теперь уже понимая, что случилось какое-то несчастье.
Подходя к своей комнате, он увидел на ковре грязный след. Его оставила чья-то огромная нога.
Сердце его покатилось, и он стремительно распахнул дверь.
Ким лежала на кровати, ее ноги и руки были крепко связаны, во рту торчала тряпка, прижатая полотенцем, туго затянутым вокруг головы. Лицо залито слезами, глаза красные и опухшие. Под правым глазом синяк.
Финли бросился к ней, вынул кляп изо рта, освободил руки и ноги.
— Келли, — задыхаясь, проговорила она. — Они забрали Келли!
— Кто? — спросил он, обхватив ее за плечи. — Кто ее забрал?
Она вырвалась из его объятий и потянулась к телефону, но Финли схватил ее за руку.
— Оставь меня, — рыдала она. — Мы должны позвонить в полицию.
Ой все еще крепко держал ее, глядя в красные, опухшие глаза.
— Кто ее забрал? — повторял он. — Расскажи мне, что случилось?
— На это нет времени! — выкрикнула она. — Они, быть может, уже убили ее! Дай мне позвонить! — Она снова потянулась к телефонной трубке.
— Ким, успокойся. Ты должна сначала рассказать мне, что случилось.
— Моя дочь похищена. Что тебе еще нужно знать? Они могут ее убить, а ты теряешь время... Не мешай мне!
Она вырвалась, и ее рука уже была на трубке, когда вдруг зазвонил телефон.
Ким отшатнулась, и Финли снял трубку.
— Привет, — сказал он.
Молчание.
— Кто это? — крикнул он.
— У тебя хороший дом, — ответил голос в трубке. Финли сразу же узнал Невилла. — Так нам сказали.
Финли беспомощно сжимал телефонную трубку, пальцы его побелели.
Ким тревожно смотрела на него.
— И дочь у тебя красивая, — продолжал Невилл, — хорошенький ребенок. Она будет пользоваться успехом у мальчиков, когда подрастет. Но, может, ей и не придется ждать...
— Что ты хочешь? — спросил Финли хриплым голосом.
— Я хочу провернуть одно дело.
— Верни мне дочь, тогда поговорим.
— Что я, дурак? Слушай меня внимательно, Финли. Девочка у нас, и мы будем держать ее, пока ты не согласишься на наши условия. На твоем месте я не стал бы обращаться в полицию. Я бы даже об этом не думал. По двум причинам. Первая: если полиции станет известно, что твоя дочь у нас, ты будешь собирать ее в бумажных пакетах... Вторая: я думаю, что они заинтересуются нашим деловым партнерством. Это будет выглядеть не очень красиво, если полиция или кто-нибудь узнает, что ты связан с нами, не так ли? И что скажет твоя жена? — глумился Невилл.
Ким подошла ближе, чтобы слышать разговор, но Финли отстранил ее.
— Что вы от меня хотите? — спросил он смиренно.
— Ничего. Мы свяжемся с тобой по делу, о котором я упомянул.
— Как я узнаю, что ты не обманываешь? Может быть, Келли уже мертва? — Он тяжело перевел дух.
— Тебе просто придется поверить мне, — ответил Невилл.
— Я хочу поговорить с ней. Сейчас.
— Не ставь условия, Финли. Ты не в том положении.
— Тогда никаких дел. Дай мне поговорить с ней, или я не поверю, что она жива.
— Я не знаю, то ли восхищаться твоими крепкими нервами, то ли сожалеть о твоей глупости, — сказал Невилл. Последовало долгое молчание, затем он заговорил снова: — Девочка жива. Слушай.
Финли услышал голоса, громкие голоса.
И потом:
— Мамочка, помоги мне...
Ким тоже услышала, и слезы полились по ее лицу.
— Помоги мне, пожалуйста...
Жалобы Келли были заглушены хриплым голосом Невилла:
— Удовлетворен?
— Если ты что-нибудь с ней сделаешь... — Угроза повисла в воздухе незаконченной.
— И что тогда? — огрызнулся Невилл вызывающе. — Делай, что тебе говорят. Утром будь у себя в офисе. Я свяжусь с тобой. И помни, что я тебе сказал, Финли. Если фараоны пронюхают, ребенок вернется к тебе по кускам.
Глава 51
— Мы не можем звонить в полицию, как ты этого не понимаешь? — бросил Финли, отвернувшись от Ким и наливая себе бренди. — Если мы это сделаем, они убьют ее.
— Они могут ее убить в любом случае, — сказала Ким.
Финли схватился за голову.
— У нас нет выбора! — закричал он.
Ким сидела на диване, поджав ноги. Она теребила мокрый от слез платок. Потом стала перекладывать его из одной руки в другую, уставясь перед собой невидящими глазами.
— А что, если она уже мертва? — спросила Ким очень тихо.
— Я слышал ее голос, — напомнил Финли. — И ты слышала. Она жива. Мы должны верить, что они не убьют ее.
— А если мы будем надеяться, а они сделают это?
Ее слова повисли в воздухе.
Финли выпил большой глоток бренди и почувствовал в желудке обжигающее тепло.
Боже, он оказался в таком беспомощном положении.
Беспомощность и злость. Он злился на себя за то, что связался с таким человеком, как Невилл. Но главным образом на самого Невилла.
К чему ведет этот ублюдок? Похищение ребенка? Это на него похоже.
— Мужчина, который пришел сюда, — начал Финли, — как он выглядел?
Ким пожала плечами.
— На нем была маска, — сказала она, — и я не рассмотрела другого, в машине. Да и какое это имеет значение?
— Он был высокий или низкий, темный или светлый?
— Я же сказала, Джо, я не знаю.
— Но ты же его видела.
— У него на голове был натянут чулок, — раздраженно сказала она. — Сколько еще можно повторять?
Финли допил то, что было у него в бокале, и налил себе еще.
— Если ты напьешься, это не поможет Келли, не так ли? — бросила Ким язвительно.
— Я не пьян, — огрызнулся он. — И чего ты хочешь от меня? Мне велели ждать до завтрашнего утра. Именно это я и собираюсь делать.
— Они убьют ее, Джо, я знаю, — всхлипнула она.
— Нет. Если мы будем выполнять то, что они говорят.
— Но мы даже не знаем, чего они хотят!
— Поэтому я и должен ждать до утра. Чтобы узнать, чего они хотят.
— Денег, — произнесла она холодно. — Ты богат. Зачем бы им еще похищать Келли?
Финли помолчал, стараясь не встречаться с ней взглядом. Он боялся, что она увидит в его глазах, зачем еще им понадобилась Келли.
Увидит его вину.
А что чувствовали родители детей, убитых Невиллом и Катоном, когда эти подростки первый раз ушли из дома? Отчаяние? Беспомощность? Гнев? Наверное, да, думал он. И страх.
Финли знал слишком хорошо, чего ему надо бояться. Каков бы ни был исход, вернется ли Келли живой и здоровой, или ее убьют — нет, он не хотел даже думать о таком варианте, — он одинаково рискует своей репутацией, и не только репутацией. Будет раскрыта его связь с Невиллом и Катоном. И что тогда? Финансовый крах? Тюрьма? Он глубоко вздохнул, сел на диван рядом с Ким и обнял ее за плечи.
Она прижалась к нему, тихо плача.
— Что нам делать? — твердила она.
Финли крепче обнял ее. Его рубашка была мокрой от ее слез.
— Ждать, — сказал он. — Все, что мы можем сейчас, — это ждать.
Глава 52
Пакет, упакованный в коричневую бумагу и целлофан, был около семи дюймов в длину и четырех в ширину. На нем черным карандашом было написано имя Финли. Его имя и адрес.
— Это пришло несколько минут назад, мистер Финли, — сказала секретарша, подавая ему пакет.
Он взял его и вопросительно посмотрел на девушку:
— Как это было доставлено? Почтой? С курьером?
— Какой-то мужчина зашел в приемную и оставил для вас. Я принесла это сюда.
— Вы не видели этого мужчину?
Она с недоумением посмотрела на босса.
— Нет, он уже ушел, — ответила она.
Финли кивнул.
— Ступайте, — сказал он, роясь на столе в поисках ножниц для вскрытия писем. Острым концом он разорвал тугой целлофан.
В офисе работал кондиционер, но Финли покрылся испариной, пока распечатывал пакет. Сняв наконец обертку, он бросил ее в мусорную корзину.
Он сидел и разглядывал видеокассету, вертя ее в руках.
Кассета как кассета, никаких надписей.
Потом он заметил уголок бумаги, торчащей из прорези для пленки. Он потянул за кончик, и у него в руках оказался лист бумаги, сложенный множество раз. Он расправил лист на столе и прочитал послание, написанное тем же карандашом, что и адрес:
ОДИН МИЛЛИОН ФУНТОВ,
ИЛИ РЕБЕНОК УМРЕТ.
ЖДИ НАШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ.
ПОМНИ — НИКАКОЙ ПОЛИЦИИ.
Финли проглотил застрявший в горле комок и перечитал записку. Потом он взял в руки кассету, вертя ее так и сяк, словно не зная, что с ней делать. У него был в офисе видеомагнитофон, подсоединенный к четырнадцатидюймовому телевизору. Он встал, включил оба аппарата и поставил кассету. Взял пульт и вернулся к своему столу. Присев на край стола, он нажал на кнопку пульта. Послышалось шипение пленки. На экране ничего не было. Он стал перематывать пленку, пока не показалось изображение, и снова нажал кнопку «пуск». Начался фильм.
Голый пол, чистый. Голые стены. В комнате только один предмет мебели. На кровати привязанная несколькими кожаными ремнями, с заклеенным ртом лежала Келли. Совершенно голая.
— Боже мой, — прошептал Финли, наблюдая, как двое мужчин приближались к ней с разных сторон. — О Боже, нет!..
Мужчины тоже были голые, у них начиналась эрекция. Один мастурбировал. Оба были в черных капюшонах.
С ужасом Финли увидел, что другой держит маленького ребенка.
— О Боже, — бормотал он, прикованный к экрану.
Насколько он мог судить, ребенку было не более шести недель.
Он не мог отвести глаз от Келли, беспомощно пытающейся вырваться из ремней, мотающей головой из стороны в сторону, в то время как мужчина, занимающийся мастурбацией, сунул свой член к ее лицу.
Финли хотел остановить пленку, выдернуть ее из аппарата и выбросить. Разбить телевизор на мелкие кусочки. Но он сидел как завороженный, как мышь, увидевшая змею.
Он видел, что другой мужчина положил ребенка рядом с Келли на кровать. Затем он тоже стал гладить свой член. Когда у обоих мужчин почти одновременно произошло извержение, Финли нажал кнопку «стоп» и зашвырнул пульт через офис. Он чувствовал, как к горлу подступает тошнота и подавил ее жутким усилием воли, встал спиной к экрану, тяжело дыша, потом закрыл глаза, но сцены, которые он только что видел на экране, стояли у него перед глазами, и, положив руку на желудок, стал поглаживать его, чтобы избавиться от тошноты. Он не мог выбросить из головы увиденное. Он тряхнул головой, попятился назад и тяжело опустился в кресло. Перед ним на столе лежал лист бумаги с требованием выкупа.
Никакой полиции.
Финли чувствовал головокружение. В желудке крутило.
Он долго сидел, уставившись на пустой экран, не в силах пошевелиться. Наконец встал, медленно пошел через комнату за пультом.
Сев опять за стол, он снова нажал кнопку «пуск» и глядел с тем же ужасом на экран. Но теперь он не мог смотреть пленку при нормальной скорости. Он нажал кнопку «быстрее» с такой силой, что пульт чуть не треснул.
То, что он увидел на экране, нельзя было сравнить ни с каким самым ужасным кошмаром.
Келли развязана.
Келли и ребенок.
Келли держал один мужчина, в то время как другой...
Он опустил глаза.
Келли.
Келли.
Он остановил кассету, нажал кнопку перемотки и снова сел за стол. Пот лил с него градом. Наконец он положил пульт и вновь взглянул на записку.
Никакой полиции.
Он закрыл руками влажное лицо. Голова его кружилась. В желудке продолжались спазмы.
Один миллион фунтов.
Он запрокинул голову и устремил глаза вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Ну нет, Финли, зря ты так думаешь. Ты полагаешь, что тебе удастся просто так смыться? И мы будем спокойно смотреть на это? Ошибаешься. Мы будем продолжать, и без всякой ренты. Как тебе это понравится?
— Невилл, я больше не сдаю это здание.
— Попробуй выгони нас. Что ты можешь сделать? Попросишь выгнать нас своего друга Торнтона? Не забывай, он получает больше, чем ты, от наших маленьких домашних фильмов. Ты думаешь, он захочет это бросить?
— Это здание ему нужно для ресторана. И очень нужно. Он сделает в десять раз больше денег на ресторане, чем на ваших фильмах. Так что не угрожай мне, Невилл. Я даю вам срок до завтрашнего дня. Завтра я вас вышвырну.
— Попробуй, — сказал Невилл с вызовом. — Ты не в том положении, Финли, чтобы угрожать или ставить условия.
— Посмотрим. — Финли бросил трубку.
Глава 49
19.36.
Ким посмотрела на часы в кухне и удивилась, что Джо до сих пор нет. Обычно к семи он был уже дома, и только когда у него происходили деловые встречи, он мог задержаться до девяти. Тут что-то не так. Обычно он звонит, когда запаздывает.
Напротив за столом Келли без аппетита ковырялась у себя в тарелке.
— Не хочешь — не ешь, — сказала Ким.
Келли улыбнулась.
— Я слишком много съела сегодня в «Макдональдсе», — со вздохом произнесла она.
— Сколько ты проглотила гамбургеров? Пять или шесть? — спросила Ким.
— Только один, мам. Биг-мак и большую порцию жареной картошки, — напомнила Келли.
— Ну да... И еще молочный коктейль, и два яблочных пирога, и шоколадное пирожное, когда мы остановились выпить кофе. Неудивительно, что ты не хочешь ужинать. Когда ты будешь взрослой, ты даже не станешь смотреть на шоколадные пирожные. Ты будешь думать о своей фигуре.
— Взрослой? Совсем? — засмеялась Келли. — Как ты?
Ким подняла руки, изображая праведный гнев. Она очень обрадовалась, увидев дочь смеющейся. Слава Богу, исчезла тяжесть всего этого дня, в чем — Ким понимала — была виновата прежде всего она, ее мысли о Райане.
— Этого ты не хочешь, — притворно проворчала Ким, указывая на полную тарелку, — но предложи тебе мороженое, я уверена, ты не откажешься.
Келли расхохоталась:
— Конечно, не откажусь!
Ким встала и через большую кухню прошла к холодильнику. Келли тоже вышла из-за стола и включила маленький телевизор, стоявший на кухне. Она прошлась по нескольким каналам и нашла тот, который ее интересовал. Шла мыльная опера. По какому-нибудь каналу обязательно идет мыльная опера, подумала Ким, обернувшись.
— Ты же знаешь, Джо не любит, когда за едой включают телевизор, — сказала Ким, возвращаясь с мороженым и ставя его перед дочерью.
— Но Джо сейчас здесь нет, — фыркнула Келли.
Да, его нет.
Ким снова посмотрела на часы.
Странно, что он не позвонил.
Она собиралась положить себе мороженого, когда услышала звонок в дверь.
— Выключи сейчас же, — бросила Ким, торопясь из кухни в холл. Кто бы это мог звонить? Только Финли. Наверное, забыл ключи.
Она закрыла за собой кухонную дверь, подошла ко входной двери и посмотрела в «глазок».
Никого нет. Или кто-то стоит сбоку от двери. Или это шалят дети.
Она сняла цепочку и открыла дверь.
Фигура вынырнула из ниоткуда.
Она неясно вырисовывалась перед ней, как призрак.
Несмотря на жару, мужчина был в толстой куртке. Но не это поразило Ким, а его лицо.
Оно было жутко перекошено.
На темно-серой физиономии нос был смят и свернут к левой щеке, провалившиеся глаза побелели, как у мертвой рыбы.
Эта шокирующая маска была простой, но замечательно эффектной.
— Войди в дом, — сказал голос с сильным акцентом уроженца Глазго. — Давай пошевеливайся.
Она хотела закричать, чтобы предупредить Келли, но мужчина полез под куртку, и она поняла, почему на нем толстая одежда.
Ружье было отпилено и составляло в длину всего двенадцать дюймов вместе со стволами.
Но стволы показались Ким огромными, когда Колин Макардл наставил их ей в лицо. Он тихо заговорил:
— Если ты закричишь, я снесу тебе голову.
Глава 50
Он услышал громкие голоса, как только вошел в холл. Голоса доносились из кухни, и это был включенный телевизор. Он нахмурился. Непохоже на Ким — включать там телевизор. Да и спальня Келли прямо над кухней. Шум мог ее разбудить.
Финли посмотрел на часы. Было почти девять. Дорога из Лондона заняла у него много времени. На Фулхем-роуд перевернулся какой-то грузовик и заблокировал проезжую часть на полтора часа. Финли, как и другие автомобилисты, попробовал найти объезд, и в результате на всех основных магистралях в радиусе десяти миль от аварии возникли пробки.
Идя через холл в кухню, Финли подумал, что сегодня не заснет из-за головной боли.
Он открыл дверь и вошел.
Там никого не было.
Он выключил телевизор и направился в столовую.
Тоже никого.
Он заглянул в гостиную. Может быть, они вдвоем смотрят там большой телевизор и забыли выключить тот, что в кухне? Они...
В гостиной тоже никого не было.
Финли не знал, что и подумать. Ким не могла уйти куда-либо в такой час. Все местные магазины закрываются в шесть. Даже супермаркеты закрываются в восемь. Кроме того, он видел ее машину на обочине, когда припарковывал свой «ягуар». На всякий случай он открыл дверь в комнату напротив гостиной. Это была комната в двенадцать футов с письменным столом, факсом и телефоном. Он использовал ее, когда ему приходилось брать работу на дом. Он знал, что Ким тут нечего делать, но все-таки не мешает проверить.
Он закрыл дверь и стал подниматься наверх. У него появилось неприятное предчувствие.
Все двери на лестничной площадке были закрыты. В доме стояла тишина.
Половицы протестующе поскрипывали под его ногами, когда он подошел к комнате Келли и заглянул туда.
Девочки не было.
Плакаты с поп-звездами смотрели на него со стен.
Финли с трудом проглотил комок в горле, теперь уже понимая, что случилось какое-то несчастье.
Подходя к своей комнате, он увидел на ковре грязный след. Его оставила чья-то огромная нога.
Сердце его покатилось, и он стремительно распахнул дверь.
Ким лежала на кровати, ее ноги и руки были крепко связаны, во рту торчала тряпка, прижатая полотенцем, туго затянутым вокруг головы. Лицо залито слезами, глаза красные и опухшие. Под правым глазом синяк.
Финли бросился к ней, вынул кляп изо рта, освободил руки и ноги.
— Келли, — задыхаясь, проговорила она. — Они забрали Келли!
— Кто? — спросил он, обхватив ее за плечи. — Кто ее забрал?
Она вырвалась из его объятий и потянулась к телефону, но Финли схватил ее за руку.
— Оставь меня, — рыдала она. — Мы должны позвонить в полицию.
Ой все еще крепко держал ее, глядя в красные, опухшие глаза.
— Кто ее забрал? — повторял он. — Расскажи мне, что случилось?
— На это нет времени! — выкрикнула она. — Они, быть может, уже убили ее! Дай мне позвонить! — Она снова потянулась к телефонной трубке.
— Ким, успокойся. Ты должна сначала рассказать мне, что случилось.
— Моя дочь похищена. Что тебе еще нужно знать? Они могут ее убить, а ты теряешь время... Не мешай мне!
Она вырвалась, и ее рука уже была на трубке, когда вдруг зазвонил телефон.
Ким отшатнулась, и Финли снял трубку.
— Привет, — сказал он.
Молчание.
— Кто это? — крикнул он.
— У тебя хороший дом, — ответил голос в трубке. Финли сразу же узнал Невилла. — Так нам сказали.
Финли беспомощно сжимал телефонную трубку, пальцы его побелели.
Ким тревожно смотрела на него.
— И дочь у тебя красивая, — продолжал Невилл, — хорошенький ребенок. Она будет пользоваться успехом у мальчиков, когда подрастет. Но, может, ей и не придется ждать...
— Что ты хочешь? — спросил Финли хриплым голосом.
— Я хочу провернуть одно дело.
— Верни мне дочь, тогда поговорим.
— Что я, дурак? Слушай меня внимательно, Финли. Девочка у нас, и мы будем держать ее, пока ты не согласишься на наши условия. На твоем месте я не стал бы обращаться в полицию. Я бы даже об этом не думал. По двум причинам. Первая: если полиции станет известно, что твоя дочь у нас, ты будешь собирать ее в бумажных пакетах... Вторая: я думаю, что они заинтересуются нашим деловым партнерством. Это будет выглядеть не очень красиво, если полиция или кто-нибудь узнает, что ты связан с нами, не так ли? И что скажет твоя жена? — глумился Невилл.
Ким подошла ближе, чтобы слышать разговор, но Финли отстранил ее.
— Что вы от меня хотите? — спросил он смиренно.
— Ничего. Мы свяжемся с тобой по делу, о котором я упомянул.
— Как я узнаю, что ты не обманываешь? Может быть, Келли уже мертва? — Он тяжело перевел дух.
— Тебе просто придется поверить мне, — ответил Невилл.
— Я хочу поговорить с ней. Сейчас.
— Не ставь условия, Финли. Ты не в том положении.
— Тогда никаких дел. Дай мне поговорить с ней, или я не поверю, что она жива.
— Я не знаю, то ли восхищаться твоими крепкими нервами, то ли сожалеть о твоей глупости, — сказал Невилл. Последовало долгое молчание, затем он заговорил снова: — Девочка жива. Слушай.
Финли услышал голоса, громкие голоса.
И потом:
— Мамочка, помоги мне...
Ким тоже услышала, и слезы полились по ее лицу.
— Помоги мне, пожалуйста...
Жалобы Келли были заглушены хриплым голосом Невилла:
— Удовлетворен?
— Если ты что-нибудь с ней сделаешь... — Угроза повисла в воздухе незаконченной.
— И что тогда? — огрызнулся Невилл вызывающе. — Делай, что тебе говорят. Утром будь у себя в офисе. Я свяжусь с тобой. И помни, что я тебе сказал, Финли. Если фараоны пронюхают, ребенок вернется к тебе по кускам.
Глава 51
— Мы не можем звонить в полицию, как ты этого не понимаешь? — бросил Финли, отвернувшись от Ким и наливая себе бренди. — Если мы это сделаем, они убьют ее.
— Они могут ее убить в любом случае, — сказала Ким.
Финли схватился за голову.
— У нас нет выбора! — закричал он.
Ким сидела на диване, поджав ноги. Она теребила мокрый от слез платок. Потом стала перекладывать его из одной руки в другую, уставясь перед собой невидящими глазами.
— А что, если она уже мертва? — спросила Ким очень тихо.
— Я слышал ее голос, — напомнил Финли. — И ты слышала. Она жива. Мы должны верить, что они не убьют ее.
— А если мы будем надеяться, а они сделают это?
Ее слова повисли в воздухе.
Финли выпил большой глоток бренди и почувствовал в желудке обжигающее тепло.
Боже, он оказался в таком беспомощном положении.
Беспомощность и злость. Он злился на себя за то, что связался с таким человеком, как Невилл. Но главным образом на самого Невилла.
К чему ведет этот ублюдок? Похищение ребенка? Это на него похоже.
— Мужчина, который пришел сюда, — начал Финли, — как он выглядел?
Ким пожала плечами.
— На нем была маска, — сказала она, — и я не рассмотрела другого, в машине. Да и какое это имеет значение?
— Он был высокий или низкий, темный или светлый?
— Я же сказала, Джо, я не знаю.
— Но ты же его видела.
— У него на голове был натянут чулок, — раздраженно сказала она. — Сколько еще можно повторять?
Финли допил то, что было у него в бокале, и налил себе еще.
— Если ты напьешься, это не поможет Келли, не так ли? — бросила Ким язвительно.
— Я не пьян, — огрызнулся он. — И чего ты хочешь от меня? Мне велели ждать до завтрашнего утра. Именно это я и собираюсь делать.
— Они убьют ее, Джо, я знаю, — всхлипнула она.
— Нет. Если мы будем выполнять то, что они говорят.
— Но мы даже не знаем, чего они хотят!
— Поэтому я и должен ждать до утра. Чтобы узнать, чего они хотят.
— Денег, — произнесла она холодно. — Ты богат. Зачем бы им еще похищать Келли?
Финли помолчал, стараясь не встречаться с ней взглядом. Он боялся, что она увидит в его глазах, зачем еще им понадобилась Келли.
Увидит его вину.
А что чувствовали родители детей, убитых Невиллом и Катоном, когда эти подростки первый раз ушли из дома? Отчаяние? Беспомощность? Гнев? Наверное, да, думал он. И страх.
Финли знал слишком хорошо, чего ему надо бояться. Каков бы ни был исход, вернется ли Келли живой и здоровой, или ее убьют — нет, он не хотел даже думать о таком варианте, — он одинаково рискует своей репутацией, и не только репутацией. Будет раскрыта его связь с Невиллом и Катоном. И что тогда? Финансовый крах? Тюрьма? Он глубоко вздохнул, сел на диван рядом с Ким и обнял ее за плечи.
Она прижалась к нему, тихо плача.
— Что нам делать? — твердила она.
Финли крепче обнял ее. Его рубашка была мокрой от ее слез.
— Ждать, — сказал он. — Все, что мы можем сейчас, — это ждать.
Глава 52
Пакет, упакованный в коричневую бумагу и целлофан, был около семи дюймов в длину и четырех в ширину. На нем черным карандашом было написано имя Финли. Его имя и адрес.
— Это пришло несколько минут назад, мистер Финли, — сказала секретарша, подавая ему пакет.
Он взял его и вопросительно посмотрел на девушку:
— Как это было доставлено? Почтой? С курьером?
— Какой-то мужчина зашел в приемную и оставил для вас. Я принесла это сюда.
— Вы не видели этого мужчину?
Она с недоумением посмотрела на босса.
— Нет, он уже ушел, — ответила она.
Финли кивнул.
— Ступайте, — сказал он, роясь на столе в поисках ножниц для вскрытия писем. Острым концом он разорвал тугой целлофан.
В офисе работал кондиционер, но Финли покрылся испариной, пока распечатывал пакет. Сняв наконец обертку, он бросил ее в мусорную корзину.
Он сидел и разглядывал видеокассету, вертя ее в руках.
Кассета как кассета, никаких надписей.
Потом он заметил уголок бумаги, торчащей из прорези для пленки. Он потянул за кончик, и у него в руках оказался лист бумаги, сложенный множество раз. Он расправил лист на столе и прочитал послание, написанное тем же карандашом, что и адрес:
ОДИН МИЛЛИОН ФУНТОВ,
ИЛИ РЕБЕНОК УМРЕТ.
ЖДИ НАШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ.
ПОМНИ — НИКАКОЙ ПОЛИЦИИ.
Финли проглотил застрявший в горле комок и перечитал записку. Потом он взял в руки кассету, вертя ее так и сяк, словно не зная, что с ней делать. У него был в офисе видеомагнитофон, подсоединенный к четырнадцатидюймовому телевизору. Он встал, включил оба аппарата и поставил кассету. Взял пульт и вернулся к своему столу. Присев на край стола, он нажал на кнопку пульта. Послышалось шипение пленки. На экране ничего не было. Он стал перематывать пленку, пока не показалось изображение, и снова нажал кнопку «пуск». Начался фильм.
Голый пол, чистый. Голые стены. В комнате только один предмет мебели. На кровати привязанная несколькими кожаными ремнями, с заклеенным ртом лежала Келли. Совершенно голая.
— Боже мой, — прошептал Финли, наблюдая, как двое мужчин приближались к ней с разных сторон. — О Боже, нет!..
Мужчины тоже были голые, у них начиналась эрекция. Один мастурбировал. Оба были в черных капюшонах.
С ужасом Финли увидел, что другой держит маленького ребенка.
— О Боже, — бормотал он, прикованный к экрану.
Насколько он мог судить, ребенку было не более шести недель.
Он не мог отвести глаз от Келли, беспомощно пытающейся вырваться из ремней, мотающей головой из стороны в сторону, в то время как мужчина, занимающийся мастурбацией, сунул свой член к ее лицу.
Финли хотел остановить пленку, выдернуть ее из аппарата и выбросить. Разбить телевизор на мелкие кусочки. Но он сидел как завороженный, как мышь, увидевшая змею.
Он видел, что другой мужчина положил ребенка рядом с Келли на кровать. Затем он тоже стал гладить свой член. Когда у обоих мужчин почти одновременно произошло извержение, Финли нажал кнопку «стоп» и зашвырнул пульт через офис. Он чувствовал, как к горлу подступает тошнота и подавил ее жутким усилием воли, встал спиной к экрану, тяжело дыша, потом закрыл глаза, но сцены, которые он только что видел на экране, стояли у него перед глазами, и, положив руку на желудок, стал поглаживать его, чтобы избавиться от тошноты. Он не мог выбросить из головы увиденное. Он тряхнул головой, попятился назад и тяжело опустился в кресло. Перед ним на столе лежал лист бумаги с требованием выкупа.
Никакой полиции.
Финли чувствовал головокружение. В желудке крутило.
Он долго сидел, уставившись на пустой экран, не в силах пошевелиться. Наконец встал, медленно пошел через комнату за пультом.
Сев опять за стол, он снова нажал кнопку «пуск» и глядел с тем же ужасом на экран. Но теперь он не мог смотреть пленку при нормальной скорости. Он нажал кнопку «быстрее» с такой силой, что пульт чуть не треснул.
То, что он увидел на экране, нельзя было сравнить ни с каким самым ужасным кошмаром.
Келли развязана.
Келли и ребенок.
Келли держал один мужчина, в то время как другой...
Он опустил глаза.
Келли.
Келли.
Он остановил кассету, нажал кнопку перемотки и снова сел за стол. Пот лил с него градом. Наконец он положил пульт и вновь взглянул на записку.
Никакой полиции.
Он закрыл руками влажное лицо. Голова его кружилась. В желудке продолжались спазмы.
Один миллион фунтов.
Он запрокинул голову и устремил глаза вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26