Мара решила, что это, видимо, мягкий упрек.
— Будь начеку.
Путешествие в глубь пояса астероидов здорово потрепало нервы всему экипажу. Но, к вящему удивлению Мары, обратный путь оказался легче легкого. Раз за разом «крестокрыл» менял курс и открывал огонь, подрывая бластерную пушку, осколочные мины, или гнездо автоматических турболазеров, притом как правило успевал даже раньше, чем просыпалось пресловутое чувство опасности Мары. Они быстренько наладили схему взаимодействия: «крестокрыл» делал маневр, стрелял и уворачивался, за ним флегматично подходил «Звездный лед», турболазерам которого оставалось провести только окончательную зачистку. Намеренно или случайно, Люк шел чуть выше транспорта, расчищая от мин пространство как раз в пределах сектора огня Мары. То есть большая часть работы по окончательной зачистке выпала на долю Элкина и Торве. Маре же оставалось страдать от безделья и только присматривать, не оставили ли пираты каких-нибудь сюрпризов позади, да ждать, пока они выберутся из поля астероидов, мрачно размышляя, а не для того ли Скайуокер так перестраховывается, чтобы позлить ее.
В очередной раз оглядывая окружающее пространство, она засекла чужой корабль.
Сперва она приняла его за ДИ-истребитель, корабль был примерно того же размера и похожих очертаний. Но только она открыла рот, чтобы предупредить остальных, как корабль выполнил разворот…
— У нас гость, — резко сказала она. — Идет по кромке пояса астероидов, примерно двадцать на пятьдесят.
— Вижу, — передала Фон. — Похож на… а на что он, собственно, похож?
— Ты меня поняла, — сказала Мара. — Я тоже поначалу решила, что имперский, но это у него не солнечные батареи по бокам.
— Кто бы они ни были, там еще два на хвосте. Огни дюз просматриваются, — уточнил Элкин.
— Вполне могут быть и имперскими, — проворчала Фон. — Скайуокер? Ты в курсе последних имперских проектов?
— Не очень-то, — напряженным голосом ответил Люк; ему приходилось одновременно и следить за незваными гостями и заниматься более насущными проблемами, заботливо оставленными шайкой Каврилху. — И я тоже еще не видел ничего подобного.
Мара внимательно разглядывала звездолет вдалеке. Те, кто был на нем, разумеется, сейчас точно так же приглядывались к «Звездному льду» и «крестокрылу». Интересно, на корабле поняли, что их засекли?
— Наверное, кому-то из нас надо бы взглянуть поближе, — сказала она.
— Может, не надо, а? — заворчала Фон. — Нам и так хватило, зачем еще лишние неприятности на свою… голову?
— И это к тому же при нашем безграничном везении может оказаться одна из тех бесполезных штучек Келлы, — пренебрежительно добавил Корвис. — Вроде той, за которой Ландо Калриссиан гонялся по всему космосу.
— Я сказала: посмотрим поближе, — тоном жестче сказала Мара. Это уже был приказ. — Люк, у тебя машина пошустрей. Не хочешь попробовать его поймать?
— Попробовать-то можно, — со странной интонацией ответил Скайуокер; возможно, он тоже чувствовал нечто необычное в этом корабле — Подстраховать меня сможешь?
— Думаю, да, — ответила Мара, — Мы уже близко к границе защитной сферы пиратов.
— Вот и хорошо. Р2, все записывающие устройства и сенсоры — в готовность. Нам будет нужна полная запись.
Раздалось подтверждение дроида, и с внезапностью, удивившей даже Мару, «крестокрыл» повернулся почти «на пятке» и рванулся к незнакомцу. Он нырял под дрейфующие астероиды, почти облизывая их и создавая тем самым максимальное прикрытие. Мара зафиксировала прицел турболазера на чужаке, гадая, решит ли его команда вступить в бой или смыться.
Но «крестокрыл» сближался с чужим кораблем, а тот не выказывал никакой реакции. Они там что, все дружно отвернулись, что ли? Смешно. Так чего же они ждут?
Люк был уже почти в дистанции ближнего боя. Вслед за ним лениво плыл отбившийся от стада астероид, находившийся, к сожалению, как раз между Марой и пришельцем.
Единственным предупреждением оказался внезапный всплеск эмоций Люка. Джейд едва успела заметить, как чужак с совершенно невероятной скоростью метнулся прочь, уходя к краю астероидного поля.
— Вот он! — завопил Торве, пока Мара пыталась развернуть турболазер и поймать в прицел далекий звездолет. Поздно. Не успела она зафиксировать прицел, как между ними проплыл очередной валун, снова загородив обзор. Из-за летучего булыжника блеснула характерная вспышка, и корабль исчез в гиперпространстве.
В наушниках раздались чьи-то обстоятельные проклятья в адрес чужака и ситуации в целом.
— Сдаюсь, — произнесла Фон. — Что, ситх раздери, это было?
— Вот и я о том же, — заметила Мара. — Скайуокер? Ты там еще?
— Тут я, — ответил Люк. — Ты все видела?
— Не совсем, — ответила Мара. — Он ждал, пока нас закроет астероидом, а потом ушел в прыжок.
— Интересно, — произнес Люк. — Перед прыжком его двигатель оставил очень необычную энергетическую роспись. Я записал все, что смог, но боюсь, мои сенсоры поймали далеко не все.
— Может, поэтому он и дождался, пока мы потеряем его из виду?
— Может, — согласился Люк. — Должно быть, он понял, что на таком корабле, как у вас, могут быть сенсоры лучше моих.
Мара покусала губу.
— Ну если ты не собираешься прогуляться за ним в гиперпространство, то вряд ли мы сможем что-то еще придумать. Ты не хочешь поделиться показаниями своих сенсоров?
Астродроид по поводу этого предложения высказался не слишком любезно.
— Все нормально, Р2, — успокаивающе сказал Люк. — Будем рассматривать это как гонорар за спасение.
— Часть гонорара, — поправила его Мара. — Остаток обсудим позже.
— Понятно, — сказал Люк. — Лови.
— Принято, — подтвердила Фон.
— Спасибо, — произнесла Мара — Люк, тебе еще что-нибудь нужно?
— Только не по твоим расценкам, — сухо ответил он. — Серьезно, спасибо за все.
— Рада, что смогли помочь, — сказала Мара. — Не забудь осмотреть раны.
— Не забуду, — уверил Люк. — Р2 уже вывел мне список ближайших медицинских заведений Новой Республики. Увидимся позже.
— Обязательно. Береги себя.
Комлинк щелкнул, и с легкой вспышкой «крестокрыл» ушел в прыжок. Мара посмотрела вслед. В ее душе боролись друг с другом совершенно противоположные чувства Блестящие отчеты о славных свершениях Люка, которые она читала… как же они оказались далеки от того, что ей пришлось увидеть только что. Что с ним такое случилось?
Или он начал, наконец, приходить в себя?
— Джейд? — позвала Фон. — Что теперь?
Мара тихонько вздохнула и решительно выбросила Люка из головы.
— Отправляем отчет Когтю, — сказала она, быстро рассчитывая время. — Посмотрим, чего он хочет: чтобы мы прибыли вовремя в точку рандеву у Носкена или попытались проследить путь отхода пиратов.
— Хорошо, — ответила Фон. — Кстати, Джейд, тебе раньше никто не говорил, что вы с этим Скайуокером — отличная пара?
Мара уставилась на дрейфующие астероиды.
— Придержи язык, Фон, — неожиданно мягко попросила она. — Пожалуйста, придержи язык.
10
В этой части Дордолума день выдался жарким. Жарким и солнечным. Ни дуновения ветерка. Тяжелый, насыщенный влагой воздух будто окутывал молчаливую толпу вышедших на обеденный перерыв сырым шерстяным одеялом.
Оратор на трибуне общественного мнения орал, не умолкая. Это тоже обволакивало и давило на психику. Вот только в отличие от солнечных лучей пламенные речи оратора действительно воспламеняли толпу. Тщательно подобранные слова и интонации разжигали страсти и вытаскивали на свет десятки обид, что тихо тлели годами, тайное недовольство, зависть. Почти каждый, кому довелось слышать эти обличительные тирады, лелеял в душе затаенную злобу на другую расу: ишори не ладили с диамалами, барабелы — с родианцами, акуалиши недолюбливали людей.
И почти всех раздражали ботаны. Дренд Наветт взглянул поверх голов направо, где по другую сторону площади возвышалось здание транспортной компании «Солферин», собственности ботанов, на ее замысловатую эмблему, и позволил себе улыбнуться.
Отличный денек для бунта.
Наконец оратор перешел к главному. С душераздирающими и красочными подробностями он расписывал ужасы уничтожения Каамаса и то, какую трусливую и омерзительную роль играли в нем ботаны. Наветт печенкой чувствовал, как народ доходит до точки кипения, как гнев толпы перерастает в бездумную, не рассуждающую ярость. Момент настал. Медленно, чтобы не развеять чары, завладевшие толпой, он начал пробираться поближе к зданию транспортной компании. Клиф был, несомненно, гением по части демагогии, но именно он, Наветт, лучше всех чувствовал настрой толпы и знал, как и когда выбить последний предохранительный клапан.
Еще немного. Наветт встал так, чтобы офис ботанской компании был в радиусе уверенного поражения. Сунул руку в неприметную сумку, скромно висевшую на плече, нащупал необходимое оружие и стал выжидать. Еще несколько секунд… пора!
— Возмездия за Каамас! — заорал он. — Возмездия по заслугам! Немедленного! — вскинув руку, он с размаху швырнул свой снаряд в здание.
Перезрелый плод бличчи, попав точно в цель, с мерзопакостным звуком шмякнулся о дверь офиса и растекся по ней блестящим алым пятном.
Стоявшая рядом парочка дуро испуганно ойкнула. Но ни им, ни кому-либо еще в толпе никто не собирался давать ни мгновения на размышление, во что их втравливают. В десятке других мест уже подхватили призывы к правосудию. В здание полетели заранее заготовленные плоды.
— Правосудия! Возмездия за Каамас! — снова завопил Наветт, швыряя еще один бличчи. — Отомстим за геноцид!
— Ме-е-есть! — подхватил кто-то в толпе, и в здание тут же полетело еще несколько гнилых фруктов.
— Отомстим за геноцид! — Наветт швырнул еще один бличчи, за ним другой…
Кто-то из не-людей на площади хрипло подхватил его призыв к мщению… И толпа, будто по команде, резко и с полной готовностью превратилась в стадо. На здание посыпался дождь из объедков. Остатки завтраков, которыми перекусывали добропорядочные служащие, устремились в ненавистную мишень, подхваченные злобой и яростью, которую Клиф искусно вытащил на поверхность.
Наветт совершенно не собирался растрачивать эту ярость на несколько пятен от гнилых фруктов. Вслед за последним бличчи он вытащил из сумки немалых размеров булыжник. Насилие порождает насилие, процитировал он про себя старый афоризм и запустил камень в здание.
Камень поразил облюбованное Наветтом окно. Пластик разлетелся вдребезги, но грохот его был едва слышен за ревом толпы.
— Отомстим за геноцид! — снова завопил провокатор, погрозил зданию кулаком и отправил туда следующий камень.
Толпа оказалась способной ученицей. Дождь из плодов вперемешку с яйцами продолжался, но в нем стали попадаться и камни, вытащенные из тротуаров и бордюров клумб. Наветт швырнул очередной булыжник, отметив, что уже четыре окна превратились в выщербленные провалы, и быстро оглядел раскаленное полуденным солнцем небо. Даже захваченные врасплох, власти Дордолума не станут терпеть такое безобразие вечно. Рано или поздно они должны отреагировать.
Ожидаемая реакция властей не заставила себя долго ждать: со стороны космопорта быстро приближались три ярко раскрашенных ховера таможенного контроля в сопровождении пяти-шести гравициклов. Резво, подумал Наветт. Сюда прибудут меньше, чем через пару минут.
Значит, пора уносить ноги. Наветт сунул руку под тунику, нащупал там спрятанный комлинк и дважды нажал кнопку вызова. Это был сигнал его агитбригаде, чтобы выбирались с площади и оперативно растворялись в полуденном зное. Затем он вновь запустил руку в сумку, отложил два булыжника, которым сегодня не суждено было отправиться в полет, и вытащил свой последний подарок ботанам.
Это, ясное дело, была граната. Но не простая граната. Наветт десять лет назад лично вырвал ее из мертвой руки бойца сопротивления на Миомаране. Это было во время недолгой оккупации Империей этого мира, еще во времена головокружительного правления Гранд адмирала Трауна. Особо полезной для данного случая гранату делало то, что члены той ячейки сопротивления каким-то образом умудрились подбить на разработку оружия заезжих битхов. Когда осколки гранаты подвергнут экспертизе — а это произойдет обязательно, в Новой Республике будут вынуждены признать, что даже отъявленные пацифисты битхи становятся на сторону антиботанского движения.
А может, это и не будет иметь значения. Может быть, вообще все это лишено смысла. Может быть, не-люди и их горячие сторонники уже так потрепали Империю, что Наветт и его команда уже ничего не смогут изменить.
Но поскольку речь шла об исполнении долга, то и подобные соображения не играли абсолютно никакой роли. Наветт застал Империю в расцвете славы, видел ее и в черные дни… И если славу ее возродить не удастся, то он, Наветт, по крайней мере сделает все, чтобы погребена она была под пеплом, который останется от Новой Республики.
Выдернув чеку, он отщелкнул рычаг взрывателя и бросил гранату. Граната влетела точно в одно из разбитых окон на верхнем этаже и скрылась внутри. Он был уже на полпути к краю толпы, когда она рванула, сорвав кровлю и выбросив в небо весьма впечатляющий огненный шар.
Когда власти прибыли на место пожара, он уже был далеко от площади и беззаботным прогулочным шагом брел по улице, смешавшись с толпой прохожих.
* * *
Петиция заканчивалась немалым списком подписей. Лейя оторвалась от деки с отчетливым чувством боли в желудке. Неудивительно, что президент Гаврисом был столь официален, когда вызывал ее в свой личный кабинет.
— Когда это доставили? — спросила она.
— Около часа назад, — ответил Гаврисом. Кончики его крыльев безостановочно перебирали инфочипы, которые ему еще предстояло изучить. — В сложившихся обстоятельствах я решил, что вас и советника Фей'лиа надо известить в первую очередь.
Лейя посмотрела на Фей'лиа. Ботан съежился в кресле, мех самым жалким образом облепил его, словно на советника вылили ведро воды.
— Почему — меня? — спросила она.
— Потому что именно вы обнаружили так называемый каамасский документ, — сказал Гаврисом, щелкнув хвостом, будто плетью; у калибопов это движение было равноценно пожатию плечами. — Потому что ваш мир, как и мир каамаси, был уничтожен, и вы, таким образом, лучше, чем кто-либо, способны понять несчастье, которое их постигло. Потому что вы, как легендарная и почитаемая героиня борьбы за свободу, все еще пользуетесь большим влиянием среди членов сената.
— Это все так, но против такого количества подписей моего влияния недостаточно, — честно предупредила Лейя, кивая на деку. — Кроме того, — она запнулась и снова посмотрела на Фей'лиа, — боюсь, я склонна согласиться с тем, что это предложение может оказаться разумным компромиссом.
— Компромиссом? — переспросил Фей'лиа убитым голосом. — Советник Органа Соло, это не компромисс. Это смертный приговор всему народу ботанов!
— Кроме нас троих в этой комнате никого нет, советник Фей'лиа, — мягко напомнил Гаврисом. — Нет необходимости упражняться в красноречии.
Фей'лиа с несчастным видом посмотрел на калибопа.
— Это не упражнения в красноречии, президент Гаврисом, — сказал он. — Вы, похоже, не вполне понимаете, сколько времени и усилий потребуется только для того, чтобы отыскать необитаемую планету, которая подошла бы уцелевшим каамаси, — его мех всколыхнулся. — А настаивать еще и на том, чтобы мы несли все расходы по преобразованию этой планеты в соответствии с исходными спецификациями каамаси? Мы попросту не в состоянии финансировать это предприятие.
— Мне прекрасно известна расчетная стоимость таких проектов, — по-прежнему невозмутимо возразил Гаврисом. — Во времена Старой Республики было осуществлено не меньше пяти подобных преобразований…
— Теми, кто кичился своим могуществом и богатством, — взъелся Фей'лиа, вдруг оживившись. — У народа ботанов никогда не было ни того ни другого!
Гаврисом тряхнул гривой.
— Вот что, советник, давайте будем откровенны хотя бы сейчас. Суммарные активы всех предприятий, принадлежащих ботанам, на текущий момент вполне достаточны, чтобы покрыть стоимость такого проекта. Разумеется, это будет нелегкой жертвой, но отнюдь не фатальной Я также считаю, что вам предложили отличную возможность разрешить этот вопрос быстро и мирно.
Мех Фей'лиа пошел волнами.
— Вы не понимаете, — еле слышно сказал он. — Активов, о которых вы говорите, не существует.
Лейя недобро посмотрела на него.
— Что вы хотите сказать, советник? Я видела финансовые сводки. Там только перечисление ботанских авуаров занимает целые страницы.
Фей'лиа еще больше скукожился в кресле и несмело поднял на нее глаза.
— Это ложные данные, — пролепетал он. — Всего лишь искусно сделанная иллюзия.
Лейя взглянула на Гаврисома. Его неустанные крылья внезапно замерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50