– И эти потоки пыли…
– …Исходят с неба и озаряют его подобно свету. Вы можете изучать изображения доскональнее: я оставлю их вам. Я показываю их, чтобы продемонстрировать действие фотоэмульсии. А теперь позвольте показать вам ещё одну вещь.
Он поменял слайд. Следующая картинка также была сделана ночью, но на этот раз без лунного света. На переднем плане была расположена тускло выделяющаяся на фоне низкого неба небольшая группа палаток, а рядом с ними – беспорядочная куча каких-то деревянных коробок и сани. Но самым интересным на изображении было небо. На нём были видны потоки и пелерины света, похожие то ли на развешенные на высоте сотен миль свитые спиралями и украшенные гирляндами шторы на невидимых подвесках, то ли на дуновение какого-то потустороннего невообразимого ветра.
– Что это? – спросил голос Проректора.
– Это снимок Авроры Бореалис.
– Очень неплохая фотограмма, – отозвался профессор пальмерологии. – Одна из лучших, которые мне доводилось видеть.
– Извините мне мое невежество, – раздался дрожащий голос старика Регента, – но если я когда-то и знал, что такое Аврора, то уже позабыл. Это ведь её ещё называют Северным Сиянием?
– Да. У неё много названий. Это сочетание штормов заряженных частиц и солнечных лучей чрезвычайной интенсивности – они невидимы, но именно они вызывают это сияние, взаимодействуя с атмосферой. Будь у меня время, я обработал бы этот слайд, чтобы показать его вам в цвете; сияние преимущественно бледно-зеленое и розовое, с легким оттенком малинового по нижнему краю этой похожей на занавеси структуры. Снимок сделан на обычной фотоэмульсии. Я теперь взгляните на слайд, сделанный на специальной эмульсии.
Он вынул слайд. Лайра услышала, как Мастер тихо произнес:
– Если он завоюет их доверие, мы могли бы использовать оговорку о сотрудничестве. В течение тридцати из пятидесяти двух последних недель он не является сотрудником колледжа.
– Капеллан уже на его стороне… – тихо пробормотал в ответ Библиотекарь.
Лорд Азраэль вставил в рамку проектора еще один слайд. На нем было то же изображение. Как и в предыдущей паре снимков, многие детали, видимые при обычном освещении, были затемнены на этом слайде, и сияние Авроры тоже.
Но в сердцевине Авроры, высоко над угнетающим пейзажем, Лайра увидела какое-то уплотнение. Чтобы получше разглядеть, она прижала лицо к щели и увидела, что мудрецы, сидящие рядом с экраном, тоже подались вперед. Чем пристальнее она вглядывалась, тем сильнее становилось её изумление, потому что там, в небесах, она безошибочно узнала очертания города: его башни, купола, стены… здания и улицы, висящие в воздухе! Она едва не открыла от удивления рот. Мудрец Кассингтон сказал:
– Очень похоже на… на город.
– Вот именно, – сказал лорд Азраэль.
– Несомненно, город в другом измерении? – заметил Декан с презрением в голосе.
Лорд Азраэль не обратил на него внимания. Среди некоторых Мудрецов поднялся возбужденный переполох, словно они писали трактат о существовании единорога, которого ни разу не видели, а им вдруг привели свежепойманное животное.
– Это компетенция Бернарда-Стоукса? – спросил профессор пальмерологии. – Не правда ли?
– Вот это я и хочу выяснить, – сказал лорд Азраэль. Он стал рядом с освещенным экраном. Лайра видела, как его темные глаза испытующе обводят Мудрецов, пока те разглядывают слайд с Авророй, а рядом с ним – зеленое мерцание глаз его демона. Головы почтенных Мудрецов были наклонены вперед, их очки сверкали; и только Мастер и Библиотекарь сидели, откинувшись на спинки кресел, склонив друг к другу головы.
Капеллан говорил:
– Вы сказали, что искали новости об экспедиции Граммана. Доктор Грамман тоже исследовал этот феномен?
– Я уверен, что это так, и я также думаю, что он собрал о нем немало информации. Но он не может ей с нами поделиться, потому что мёртв.
– О нет! – воскликнул Капеллан.
– Боюсь, что да, и у меня есть тому доказательства.
По Комнате Уединения прошла волна возбужденного шороха, когда, под руководством лорда Азраэля, двое из троих самых молодых Мудрецов вынесли вперёд деревянный ящик. Лорд Азраэль вынул из проектора последний слайд и в эффектном сиянии светлого круга наклонился, чтобы с помощью рычага отрыть ящик. Лайра услыхала, как гвозди царапают сырое дерево. Мастер встал, чтобы взглянуть, закрывая Лайре обзор. Её дядя продолжал:
– Насколько вы знаете, экспедиция Граммана исчезла восемнадцать месяцев назад. По заданию Германской Академии он должен был дойти до самог о магнитного полюса и произвести там различные астрономические исследования. В планы его путешествия также входило исследование только что виденного нами феномена. Вскоре после этого он исчез. Это было подстроено, как несчастный случай, как и то, что его тело всё это время лежало в ледниковой расселине. На самом деле, никакого несчастного случая не было.
– Что это у Вас там? – спросил Декан. – Вакуумный контейнер?
Лорд Азраэль ответил не сразу. Лайра услышала щелканье металлических застежек и шипение наполняющего ёмкость воздуха, а затем наступила тишина. Но она не была продолжительной. Через секунду или две Лайра услышала разгорающийся шум замешательства: тревожные крики, громкие протесты, повышенные от страха и гнева голоса.
– …Но что…
– …Вряд ли человек…
– …это был…
– Что с ним случилось?
Все голоса перекрыл голос Мастера.
– Лорд Азраэль, что у вас там, во имя Всевышнего?
– Это голова Станислава Граммана, – произнес голос лорда Азраэля.
Сквозь сумятицу голосов Лайра услышала, как кто-то наткнулся на дверь и вышел, издавая невнятные звуки, свидетельствующие о недомогании. Она сожалела, что не может увидеть то же, что и они.
Лорд Азраэль сказал:
– Я нашел его тело впечатанным в ледник Свельбарда. Это убийцы так изуродовали его голову. Заметьте особенности способа скальпирования. Думаю, он вам знаком, мистер Проректор.
Когда старик заговорил, его голос был ровным.
– Я видел, как это делают татары. Такую технику можно встретить у коренных жителей Сибири и Тунгуски. Оттуда она, разумеется, распространилась и на земли Скраелингов, хотя, как я понимаю, в Нью-Денмарке не встречается. Могу я рассмотреть ее поближе, лорд Азраэль?"
После непродолжительной тишины он сказал:
– Мои глаза не слишком остры, а лед загрязнен, но мне кажется, сверху на черепе есть отверстие. Я прав?
– Да, верно.
– Трепанация?
– Точно.
Эта новость вызвала возбужденный гул. Мастер отодвинулся, и Лайра снова смогла всё видеть. Пожилой Проректор, стоящий в круге света, отбрасываемом проектировочным фонарем, держал перед глазами тяжелый кусок льда, и Лайра увидела, что в нем находится: кровавый ком, в котором с трудом можно было узнать человеческую голову. Пантелеймон порхал вокруг Лайры, поражая ее своими переживаниями.
– Тихо, – прошептала она. – Слушай.
– Когда-то доктор Грамман был Мудрецом этого колледжа, – напряженно сказал Декан.
– Попасться в руки татарам…
– Но так далеко к северу?
– Они, должно быть, продвинулись дальше, чем мы подозревали!
– Я слышал, вы отыскали это у Свельбарда? – спросил Декан.
– Да.
– Должны ли мы понимать это, как то, что к этому приложил руку панцербьёрн?
Лайра не поняла это слово, но Мудрецы, определенно, поняли.
– Это невозможно, – уверенно произнес Мудрец Кассингтон. – Они никогда не повели бы себя подобным образом.
– Значит, вы не знакомы с Йофаром Ракнисоном, – сказал профессор пальмерологии, который сам совершил несколько экспедиций в арктические регионы. – Я не удивился бы, узнав, что он начал скальпировать людей на манер татар.
Лайра снова посмотрела на дядю, который молча забавлялся, наблюдая за Мудрецами с сардоническим блеском в глазах.
– Кто такой Йофар Ракнисон? – спросил кто-то.
– Король Свельбарда, – сказал профессор пальмерологии. – Да, он и в самом деле один из панцербьёрнов. Он из сорта узурпаторов; насколько я знаю, он проложил себе дорогу к трону жульничеством; но личность он сильная и ни в коем случае не дурак, вопреки своим нелепым извращениям он выстроил дворец из привезенного мрамора – сооружение, которое он называет университетом…
– Для кого? Для медведей? – сказал кто-то, и все засмеялись.
Но профессор пальмерологии продолжал:
– Не смотря ни на что, я сказал бы, что Йофар Ракнисон способен был сделать такое с Грамманом. И в то же время, если ему нужна помощь, он может из лести вести себя по-разному.
– И ты знаешь как, не так ли, Трелони? – насмешливо сказал Декан.
– Действительно, знаю. Вам известно, чего он желает больше всего? Даже больше, чем ученой степени? Он хочет демона! Найдите способ дать ему демона, и он сделает для вас все, что хотите.
Мудрецы искренне рассмеялись.
Сказанное было для Лайры загадкой; то, что сказал профессор пальмерологии, было бессмыслицей. Кроме того, ей не терпелось услышать еще что-нибудь интересное о скальпировании, и об Авроре Бореалис, и об этой загадочной Пыли. Но к ее сожалению, лорд Азраэль закончил показывать образцы и картинки, и беседа вскоре превратилась в прения о том, дать ему денег или нет, чтобы снарядить еще одну экспедицию на север. Споры затихали и разгорались опять, и Лайра почувствовала, что у нее слипаются глаза. Вскоре она уснула, а Пантелеймон обвился вокруг ее шеи в излюбленном для сна обличье горностая.
Она проснулась оттого, что кто-то принялся трясти ее за плечо.
– Тихо, – сказал ей дядя. Дверь шкафа была открыта, и он нагнулся к ней, озаряемый светом. – Все уже ушли, но поблизости еще есть несколько слуг. Иди спать и смотри, никому не проговорись.
– Они согласились дать тебе денег? – сонно спросила она.
– Да.
– А что такое Пыль? – спросила она, с трудом разгибаясь после долгого пребывания в скрюченном состоянии.
– То, что тебя не касается.
– Нет, касается, – возразила она. – Если уж вы захотели, чтобы я шпионила для Вас в шкафу, вы должны сказать, для чего я шпионю. Можно мне посмотреть на голову того человека?
Шерсть Пантелеймона ощетинилась: она почувствовала, как защекотало шею. Лорд Азраэль коротко рассмеялся.
– Не будь такой противной, – сказал он и принялся упаковывать слайды и коробки с образцами. – Ты наблюдала за Мастером?
– Да, прежде всего он поискал глазами вино.
– Хорошо. Теперь он мне не страшен. Делай, как тебе велят – иди спать.
– А куда вы отправляетесь?
– Назад на Север. Через десять минут я ухожу.
– Можно и мне тоже?
Он оставил свое занятие и посмотрел на нее так, словно впервые ее видит. Его демон тоже обратила на нее свои темно-желтые глаза леопарда, от тяжелых пристальных взглядов их обоих Лайра покраснела. Но ответила таким же строптивым взором.
– Твоё место здесь, – наконец сказал ей дядя.
– Ну почему? Почему моё место здесь? Почему мне нельзя пойти с Вами на Север? Я хочу увидеть Аврору Бореалис, и медведей, и айсберги, и всё-всё-всё. И я хочу знать, что такое Пыль. И этот город в небе. Это и вправду другой мир?
– Ты не едешь со мной, детка. Выбрось это из головы; времена стали слишком опасными. Делай, как я тебе сказал, отправляйся в постель, а если будешь хорошей девочкой, я вернусь и привезу тебе тюлений бивень с эскимосской резьбой. И не спорь, или я разозлюсь.
И его демон рыкнула на неё с глубоким звериным урчанием, заставившим Лайру представить, как на ее горле смыкаются хищные клыки.
Она сжала губы и насуплено посмотрела на дядю. Он откачивал воздух из вакуумной колбы и не обратил на неё внимания; казалось, он уже забыл о её существовании. Без слов, но со сжатыми губами и сощуренными глазами, девочка с демоном вышла и отправилась спать.
* * *
Мастер и Библиотекарь были старыми друзьями и союзниками и имели привычку после трудного происшествия принять по стаканчику брентвейна и утешить друг друга. И поэтому, как только уехал лорд Азраэль, они последовали в апартаменты Мастера и уединились в его кабинете при опущенных шторах, зажженном камине и с демонами на привычном месте – на коленях или на плече – готовые продумать только что произошедшие события.
– Вы и в самом деле полагаете, что он знал о вине? – спросил Библиотекарь.
– Конечно же знал! Я не представляю как, но он, все же, узнал и сам разбил графин. Не сомневаюсь, что это он.
– Простите, Мастер, но теперь я не могу помочь делу. Меня никогда не восторгала идея…
– Отравить его?
– Да. Идея убийства.
– Она вряд ли способна привести кого-нибудь в восторг. Вопрос был в том, будет ли это хуже, чем последствия нашего бездействия. Ладно, вмешались какие-то обстоятельства, и этого не произошло. Я сожалею лишь о том, что обременил Вас, рассказав всё это.
– О нет, не стоит! – запротестовал Библиотекарь. – Но мне хотелось бы узнать больше.
Мастер некоторое время сохранял молчание, затем сказал:
– Да, наверное, мне стоит посвятить Вас. Алетиометр предупреждает об ужасных последствиях, если лорд Азраэль продолжит исследования. Кроме всего прочего, в это будет втянут ребенок, а я хочу сохранять её безопасность как можно дольше.
– Лорд Азраэль участвовал в создании этого нового комитета в Церковном Суде Благочестия? Этой, как-её -там, Коллегии Жертвенников?
– Лорд Азраэль – нет. Совсем наоборот. Коллегия Жертвенников не полностью подчиняется Суду Благочестия. Он наполовину самостоятелен; и учредил его кто-то, кто совсем не питает любви к лорду Азраэлю. И я страшусь встревать между ними.
Настал черед Библиотекаря отмалчиваться. С тех пор, как Папа Джон Кальвин занял место в Женевском Папстве и учредил Церковный Суд Благочестия, власть Церкви во всех сферах жизни стала абсолютной. После смерти Кальвина Папство как таковое было упразднено, а вместо него пришел так называемый Магистрат – объединение Судов, колледжей и Советов. Эти все организации не всегда были едины во мнениях; частенько между ним возникало острое соперничество. Б о льшую часть предыдущего столетия главенство принадлежало Епископскому Колледжу, но в последние годы он потеснился местом Церковному Суду Благочестия, самому деятельному и устрашающему из всех церковных заведений.
Но под протекцией какой-нибудь другой части Магистрата всегда могли развиваться независимые учреждения, и одним из них была Коллегия Жертвенников, на которую сослался Библиотекарь. Он знал о ней мало, но то немногое, что он слышал, не нравилось и пуг а ло его, поэтому он понимал тревогу Мастера.
– Профессор пальмерологии упомянул одно имя, – сказал он примерно через минуту. Бернард-Стоукс, кажется? Чем этот Бернард-Стоукс занимается?
– А, это не входит в нашу компетенцию, Чарльз. Как я понимаю, Святая Церковь учит нас, что существуют два мира: мир всего, к чему мы можем прикоснуться, что можем услышать или увидеть, и еще один – духовный мир рая и ада. Бернард и Стоукс – насколько я знаю – инакомыслящие теологи, которые заявили о существовании множества других миров, похожих на наш, не райских и не адских, а таких же материальных и грешных. Они рядом с нами, здесь, но они невидимы и недосягаемы. Разумеется, Святая Церковь осудила эту гнусную ересь, и Бернард со Стоуксом замолчали.
– Но, к несчастью для Магистрата, кажется, зазвучали научные аргументы в пользу этой теории другого мира. Я никогда не был ее последователем, но Мудрец Кассингтон – свидетельство того, что они все же звучат.
– Каким же образом лорд Азраэль получил снимок одного из этих миров? – спросил Библиотекарь. – И, как я вижу, мы выделили ему средства, чтобы поехать исследовать его.
– В самом деле. Коллегии Жертвенников и её влиятельным покровителям покажется, что Джорданский колледж стал рассадником поборников ереси. И я вынужден балансировать между Церковным Судом и Коллегией Жертвенников, Чарльз; а ребенок между тем растет. Они не забыли о ней. Раньше или позже они затронули бы ее, но она окажется втянутой сейчас, независимо от моего желания защитить ее.
– Но, ради Бога, откуда Вы знаете? Опять алетиометр?
– Да. Лайра играет роль во всем этом, причем, главную роль. Это ирония судьбы, что она должна совершить все это, сама не понимая, что творит. Хотя, ей можно помочь, и если бы мой план с токайским вином не провалился, она пробыла бы в безопасности немного дольше. Мне хотелось бы избавить ее от путешествия на Север.
1 2 3 4 5 6 7
– …Исходят с неба и озаряют его подобно свету. Вы можете изучать изображения доскональнее: я оставлю их вам. Я показываю их, чтобы продемонстрировать действие фотоэмульсии. А теперь позвольте показать вам ещё одну вещь.
Он поменял слайд. Следующая картинка также была сделана ночью, но на этот раз без лунного света. На переднем плане была расположена тускло выделяющаяся на фоне низкого неба небольшая группа палаток, а рядом с ними – беспорядочная куча каких-то деревянных коробок и сани. Но самым интересным на изображении было небо. На нём были видны потоки и пелерины света, похожие то ли на развешенные на высоте сотен миль свитые спиралями и украшенные гирляндами шторы на невидимых подвесках, то ли на дуновение какого-то потустороннего невообразимого ветра.
– Что это? – спросил голос Проректора.
– Это снимок Авроры Бореалис.
– Очень неплохая фотограмма, – отозвался профессор пальмерологии. – Одна из лучших, которые мне доводилось видеть.
– Извините мне мое невежество, – раздался дрожащий голос старика Регента, – но если я когда-то и знал, что такое Аврора, то уже позабыл. Это ведь её ещё называют Северным Сиянием?
– Да. У неё много названий. Это сочетание штормов заряженных частиц и солнечных лучей чрезвычайной интенсивности – они невидимы, но именно они вызывают это сияние, взаимодействуя с атмосферой. Будь у меня время, я обработал бы этот слайд, чтобы показать его вам в цвете; сияние преимущественно бледно-зеленое и розовое, с легким оттенком малинового по нижнему краю этой похожей на занавеси структуры. Снимок сделан на обычной фотоэмульсии. Я теперь взгляните на слайд, сделанный на специальной эмульсии.
Он вынул слайд. Лайра услышала, как Мастер тихо произнес:
– Если он завоюет их доверие, мы могли бы использовать оговорку о сотрудничестве. В течение тридцати из пятидесяти двух последних недель он не является сотрудником колледжа.
– Капеллан уже на его стороне… – тихо пробормотал в ответ Библиотекарь.
Лорд Азраэль вставил в рамку проектора еще один слайд. На нем было то же изображение. Как и в предыдущей паре снимков, многие детали, видимые при обычном освещении, были затемнены на этом слайде, и сияние Авроры тоже.
Но в сердцевине Авроры, высоко над угнетающим пейзажем, Лайра увидела какое-то уплотнение. Чтобы получше разглядеть, она прижала лицо к щели и увидела, что мудрецы, сидящие рядом с экраном, тоже подались вперед. Чем пристальнее она вглядывалась, тем сильнее становилось её изумление, потому что там, в небесах, она безошибочно узнала очертания города: его башни, купола, стены… здания и улицы, висящие в воздухе! Она едва не открыла от удивления рот. Мудрец Кассингтон сказал:
– Очень похоже на… на город.
– Вот именно, – сказал лорд Азраэль.
– Несомненно, город в другом измерении? – заметил Декан с презрением в голосе.
Лорд Азраэль не обратил на него внимания. Среди некоторых Мудрецов поднялся возбужденный переполох, словно они писали трактат о существовании единорога, которого ни разу не видели, а им вдруг привели свежепойманное животное.
– Это компетенция Бернарда-Стоукса? – спросил профессор пальмерологии. – Не правда ли?
– Вот это я и хочу выяснить, – сказал лорд Азраэль. Он стал рядом с освещенным экраном. Лайра видела, как его темные глаза испытующе обводят Мудрецов, пока те разглядывают слайд с Авророй, а рядом с ним – зеленое мерцание глаз его демона. Головы почтенных Мудрецов были наклонены вперед, их очки сверкали; и только Мастер и Библиотекарь сидели, откинувшись на спинки кресел, склонив друг к другу головы.
Капеллан говорил:
– Вы сказали, что искали новости об экспедиции Граммана. Доктор Грамман тоже исследовал этот феномен?
– Я уверен, что это так, и я также думаю, что он собрал о нем немало информации. Но он не может ей с нами поделиться, потому что мёртв.
– О нет! – воскликнул Капеллан.
– Боюсь, что да, и у меня есть тому доказательства.
По Комнате Уединения прошла волна возбужденного шороха, когда, под руководством лорда Азраэля, двое из троих самых молодых Мудрецов вынесли вперёд деревянный ящик. Лорд Азраэль вынул из проектора последний слайд и в эффектном сиянии светлого круга наклонился, чтобы с помощью рычага отрыть ящик. Лайра услыхала, как гвозди царапают сырое дерево. Мастер встал, чтобы взглянуть, закрывая Лайре обзор. Её дядя продолжал:
– Насколько вы знаете, экспедиция Граммана исчезла восемнадцать месяцев назад. По заданию Германской Академии он должен был дойти до самог о магнитного полюса и произвести там различные астрономические исследования. В планы его путешествия также входило исследование только что виденного нами феномена. Вскоре после этого он исчез. Это было подстроено, как несчастный случай, как и то, что его тело всё это время лежало в ледниковой расселине. На самом деле, никакого несчастного случая не было.
– Что это у Вас там? – спросил Декан. – Вакуумный контейнер?
Лорд Азраэль ответил не сразу. Лайра услышала щелканье металлических застежек и шипение наполняющего ёмкость воздуха, а затем наступила тишина. Но она не была продолжительной. Через секунду или две Лайра услышала разгорающийся шум замешательства: тревожные крики, громкие протесты, повышенные от страха и гнева голоса.
– …Но что…
– …Вряд ли человек…
– …это был…
– Что с ним случилось?
Все голоса перекрыл голос Мастера.
– Лорд Азраэль, что у вас там, во имя Всевышнего?
– Это голова Станислава Граммана, – произнес голос лорда Азраэля.
Сквозь сумятицу голосов Лайра услышала, как кто-то наткнулся на дверь и вышел, издавая невнятные звуки, свидетельствующие о недомогании. Она сожалела, что не может увидеть то же, что и они.
Лорд Азраэль сказал:
– Я нашел его тело впечатанным в ледник Свельбарда. Это убийцы так изуродовали его голову. Заметьте особенности способа скальпирования. Думаю, он вам знаком, мистер Проректор.
Когда старик заговорил, его голос был ровным.
– Я видел, как это делают татары. Такую технику можно встретить у коренных жителей Сибири и Тунгуски. Оттуда она, разумеется, распространилась и на земли Скраелингов, хотя, как я понимаю, в Нью-Денмарке не встречается. Могу я рассмотреть ее поближе, лорд Азраэль?"
После непродолжительной тишины он сказал:
– Мои глаза не слишком остры, а лед загрязнен, но мне кажется, сверху на черепе есть отверстие. Я прав?
– Да, верно.
– Трепанация?
– Точно.
Эта новость вызвала возбужденный гул. Мастер отодвинулся, и Лайра снова смогла всё видеть. Пожилой Проректор, стоящий в круге света, отбрасываемом проектировочным фонарем, держал перед глазами тяжелый кусок льда, и Лайра увидела, что в нем находится: кровавый ком, в котором с трудом можно было узнать человеческую голову. Пантелеймон порхал вокруг Лайры, поражая ее своими переживаниями.
– Тихо, – прошептала она. – Слушай.
– Когда-то доктор Грамман был Мудрецом этого колледжа, – напряженно сказал Декан.
– Попасться в руки татарам…
– Но так далеко к северу?
– Они, должно быть, продвинулись дальше, чем мы подозревали!
– Я слышал, вы отыскали это у Свельбарда? – спросил Декан.
– Да.
– Должны ли мы понимать это, как то, что к этому приложил руку панцербьёрн?
Лайра не поняла это слово, но Мудрецы, определенно, поняли.
– Это невозможно, – уверенно произнес Мудрец Кассингтон. – Они никогда не повели бы себя подобным образом.
– Значит, вы не знакомы с Йофаром Ракнисоном, – сказал профессор пальмерологии, который сам совершил несколько экспедиций в арктические регионы. – Я не удивился бы, узнав, что он начал скальпировать людей на манер татар.
Лайра снова посмотрела на дядю, который молча забавлялся, наблюдая за Мудрецами с сардоническим блеском в глазах.
– Кто такой Йофар Ракнисон? – спросил кто-то.
– Король Свельбарда, – сказал профессор пальмерологии. – Да, он и в самом деле один из панцербьёрнов. Он из сорта узурпаторов; насколько я знаю, он проложил себе дорогу к трону жульничеством; но личность он сильная и ни в коем случае не дурак, вопреки своим нелепым извращениям он выстроил дворец из привезенного мрамора – сооружение, которое он называет университетом…
– Для кого? Для медведей? – сказал кто-то, и все засмеялись.
Но профессор пальмерологии продолжал:
– Не смотря ни на что, я сказал бы, что Йофар Ракнисон способен был сделать такое с Грамманом. И в то же время, если ему нужна помощь, он может из лести вести себя по-разному.
– И ты знаешь как, не так ли, Трелони? – насмешливо сказал Декан.
– Действительно, знаю. Вам известно, чего он желает больше всего? Даже больше, чем ученой степени? Он хочет демона! Найдите способ дать ему демона, и он сделает для вас все, что хотите.
Мудрецы искренне рассмеялись.
Сказанное было для Лайры загадкой; то, что сказал профессор пальмерологии, было бессмыслицей. Кроме того, ей не терпелось услышать еще что-нибудь интересное о скальпировании, и об Авроре Бореалис, и об этой загадочной Пыли. Но к ее сожалению, лорд Азраэль закончил показывать образцы и картинки, и беседа вскоре превратилась в прения о том, дать ему денег или нет, чтобы снарядить еще одну экспедицию на север. Споры затихали и разгорались опять, и Лайра почувствовала, что у нее слипаются глаза. Вскоре она уснула, а Пантелеймон обвился вокруг ее шеи в излюбленном для сна обличье горностая.
Она проснулась оттого, что кто-то принялся трясти ее за плечо.
– Тихо, – сказал ей дядя. Дверь шкафа была открыта, и он нагнулся к ней, озаряемый светом. – Все уже ушли, но поблизости еще есть несколько слуг. Иди спать и смотри, никому не проговорись.
– Они согласились дать тебе денег? – сонно спросила она.
– Да.
– А что такое Пыль? – спросила она, с трудом разгибаясь после долгого пребывания в скрюченном состоянии.
– То, что тебя не касается.
– Нет, касается, – возразила она. – Если уж вы захотели, чтобы я шпионила для Вас в шкафу, вы должны сказать, для чего я шпионю. Можно мне посмотреть на голову того человека?
Шерсть Пантелеймона ощетинилась: она почувствовала, как защекотало шею. Лорд Азраэль коротко рассмеялся.
– Не будь такой противной, – сказал он и принялся упаковывать слайды и коробки с образцами. – Ты наблюдала за Мастером?
– Да, прежде всего он поискал глазами вино.
– Хорошо. Теперь он мне не страшен. Делай, как тебе велят – иди спать.
– А куда вы отправляетесь?
– Назад на Север. Через десять минут я ухожу.
– Можно и мне тоже?
Он оставил свое занятие и посмотрел на нее так, словно впервые ее видит. Его демон тоже обратила на нее свои темно-желтые глаза леопарда, от тяжелых пристальных взглядов их обоих Лайра покраснела. Но ответила таким же строптивым взором.
– Твоё место здесь, – наконец сказал ей дядя.
– Ну почему? Почему моё место здесь? Почему мне нельзя пойти с Вами на Север? Я хочу увидеть Аврору Бореалис, и медведей, и айсберги, и всё-всё-всё. И я хочу знать, что такое Пыль. И этот город в небе. Это и вправду другой мир?
– Ты не едешь со мной, детка. Выбрось это из головы; времена стали слишком опасными. Делай, как я тебе сказал, отправляйся в постель, а если будешь хорошей девочкой, я вернусь и привезу тебе тюлений бивень с эскимосской резьбой. И не спорь, или я разозлюсь.
И его демон рыкнула на неё с глубоким звериным урчанием, заставившим Лайру представить, как на ее горле смыкаются хищные клыки.
Она сжала губы и насуплено посмотрела на дядю. Он откачивал воздух из вакуумной колбы и не обратил на неё внимания; казалось, он уже забыл о её существовании. Без слов, но со сжатыми губами и сощуренными глазами, девочка с демоном вышла и отправилась спать.
* * *
Мастер и Библиотекарь были старыми друзьями и союзниками и имели привычку после трудного происшествия принять по стаканчику брентвейна и утешить друг друга. И поэтому, как только уехал лорд Азраэль, они последовали в апартаменты Мастера и уединились в его кабинете при опущенных шторах, зажженном камине и с демонами на привычном месте – на коленях или на плече – готовые продумать только что произошедшие события.
– Вы и в самом деле полагаете, что он знал о вине? – спросил Библиотекарь.
– Конечно же знал! Я не представляю как, но он, все же, узнал и сам разбил графин. Не сомневаюсь, что это он.
– Простите, Мастер, но теперь я не могу помочь делу. Меня никогда не восторгала идея…
– Отравить его?
– Да. Идея убийства.
– Она вряд ли способна привести кого-нибудь в восторг. Вопрос был в том, будет ли это хуже, чем последствия нашего бездействия. Ладно, вмешались какие-то обстоятельства, и этого не произошло. Я сожалею лишь о том, что обременил Вас, рассказав всё это.
– О нет, не стоит! – запротестовал Библиотекарь. – Но мне хотелось бы узнать больше.
Мастер некоторое время сохранял молчание, затем сказал:
– Да, наверное, мне стоит посвятить Вас. Алетиометр предупреждает об ужасных последствиях, если лорд Азраэль продолжит исследования. Кроме всего прочего, в это будет втянут ребенок, а я хочу сохранять её безопасность как можно дольше.
– Лорд Азраэль участвовал в создании этого нового комитета в Церковном Суде Благочестия? Этой, как-её -там, Коллегии Жертвенников?
– Лорд Азраэль – нет. Совсем наоборот. Коллегия Жертвенников не полностью подчиняется Суду Благочестия. Он наполовину самостоятелен; и учредил его кто-то, кто совсем не питает любви к лорду Азраэлю. И я страшусь встревать между ними.
Настал черед Библиотекаря отмалчиваться. С тех пор, как Папа Джон Кальвин занял место в Женевском Папстве и учредил Церковный Суд Благочестия, власть Церкви во всех сферах жизни стала абсолютной. После смерти Кальвина Папство как таковое было упразднено, а вместо него пришел так называемый Магистрат – объединение Судов, колледжей и Советов. Эти все организации не всегда были едины во мнениях; частенько между ним возникало острое соперничество. Б о льшую часть предыдущего столетия главенство принадлежало Епископскому Колледжу, но в последние годы он потеснился местом Церковному Суду Благочестия, самому деятельному и устрашающему из всех церковных заведений.
Но под протекцией какой-нибудь другой части Магистрата всегда могли развиваться независимые учреждения, и одним из них была Коллегия Жертвенников, на которую сослался Библиотекарь. Он знал о ней мало, но то немногое, что он слышал, не нравилось и пуг а ло его, поэтому он понимал тревогу Мастера.
– Профессор пальмерологии упомянул одно имя, – сказал он примерно через минуту. Бернард-Стоукс, кажется? Чем этот Бернард-Стоукс занимается?
– А, это не входит в нашу компетенцию, Чарльз. Как я понимаю, Святая Церковь учит нас, что существуют два мира: мир всего, к чему мы можем прикоснуться, что можем услышать или увидеть, и еще один – духовный мир рая и ада. Бернард и Стоукс – насколько я знаю – инакомыслящие теологи, которые заявили о существовании множества других миров, похожих на наш, не райских и не адских, а таких же материальных и грешных. Они рядом с нами, здесь, но они невидимы и недосягаемы. Разумеется, Святая Церковь осудила эту гнусную ересь, и Бернард со Стоуксом замолчали.
– Но, к несчастью для Магистрата, кажется, зазвучали научные аргументы в пользу этой теории другого мира. Я никогда не был ее последователем, но Мудрец Кассингтон – свидетельство того, что они все же звучат.
– Каким же образом лорд Азраэль получил снимок одного из этих миров? – спросил Библиотекарь. – И, как я вижу, мы выделили ему средства, чтобы поехать исследовать его.
– В самом деле. Коллегии Жертвенников и её влиятельным покровителям покажется, что Джорданский колледж стал рассадником поборников ереси. И я вынужден балансировать между Церковным Судом и Коллегией Жертвенников, Чарльз; а ребенок между тем растет. Они не забыли о ней. Раньше или позже они затронули бы ее, но она окажется втянутой сейчас, независимо от моего желания защитить ее.
– Но, ради Бога, откуда Вы знаете? Опять алетиометр?
– Да. Лайра играет роль во всем этом, причем, главную роль. Это ирония судьбы, что она должна совершить все это, сама не понимая, что творит. Хотя, ей можно помочь, и если бы мой план с токайским вином не провалился, она пробыла бы в безопасности немного дольше. Мне хотелось бы избавить ее от путешествия на Север.
1 2 3 4 5 6 7