Кристофер Гилмор Михаил Ахманов
Капитан Френч, или Поиски рая



Михаил АХМАНОВ и Кристофер ГИЛМОР
КАПИТАН ФРЕНЧ ИЛИ ПОИСКИ РАЯ

Мы не будем отрицать, что эта книга впитала вдохновение многих писателей-фантастов, как живых, так и умерших, но равно любимых и почитаемых нами. Мы надеемся, что некоторые из живущих встретят что-то знакомое для себя в нашем романе и снисходительно улыбнутся при этом.
Авторы

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРОВ

Мы хотели бы со всей ответственностью заявить, что этот роман – не мистификация и мы оба, его авторы, также не являемся фантомом, иллюзией, миражом или изобретением издателей. Мы – вполне реальные личности, и один из нас – гражданин Соединенного Королевства, проживающий в городе Бедфорде, что в пятидесяти милях от Лондона, а другой – гражданин России, петербуржец. Но хоть мы локализованы в разных и весьма далеких точках пространства и говорим на разных языках, мы ухитрились сочинить эту книгу. Как именно – это наша тайна; однако наша реальность не подлежит сомнению. Мы специально подчеркиваем сей момент, в полной мере сознавая всю необычность свершившегося: британский и российский авторы написали вместе фантастический роман! Пожалуй, за всю историю английской и русской фантастики ничего подобного не случалось, и этот факт нас чрезвычайно вдохновляет – независимо от достоинств нашей книги. Мы ощущаем себя первопроходцами, кем-то вроде пионеров Дикого Запада, только нам не пришлось воевать с издателями-индейцами – в своих скитаниях мы (к счастью!) набрели на дружелюбное племя под названием “ЭКСМО”. И мы ему очень благодарны, так как без поддержки издательства “ЭКСМО” мы не смогли бы осуществить свой необычный проект.
Теперь, чтобы доказать любителям фантастики свою реальность и вещественность, мы хотели бы им представиться.
Первым в нашем списке следует Кристофер Николаc Гилмор из Бедфорда, Англия. Ему пятьдесят один год, он холост, но имеет семь братьев и сестер, а также великое множество племянников и племянниц. По профессии – издатель, критик и редактор, приложивший руку к выпуску двух сотен книг. “Капитан Френч, или Поиски Рая” – его первый роман, но есть надежда, что дело этим не ограничится. Все зависит от вас, дорогие читатели; как сказал Козьма Прутков, поощрение столь же необходимо писателю, как канифоль – смычку виртуоза.
Вторым из авторов является Михаил Ахманов, он же – Михаил Нахмансон из Петербурга, Россия. Ему пятьдесят два года, он женат, имеет сына и прочих родственников, но не в таком изобилии, как Крис Гилмор. По профессии – физик, с 1990 года занимается переводами англо-американской фантастики, с 1995 года пишет фантастические произведения. Опубликовал книги: “Скифы пируют на закате”, “Странник, пришедший издалека”, “Другая половина мира”, “Пятая скрижаль Кинара”, “Тень Ветра” (все – в издательстве “ЭКСМО”).
Сообщив эти сведения, мы, авторы, полагаем, что читатель уже не сомневается в нашей реальности. Всех недоверчивых мы отсылаем к издательству “ЭКСМО”, где есть наши адреса (в том числе – E-mail), а также к литературному агенту Игорю Толоконникову, который нас познакомил и связал, за что мы приносим ему самую теплую благодарность.
Теперь, покончив с представлениями и реверансами, перейдем к делу и скажем пару слов о нашем романе. Это роман о будущем, очень далеком будущем когда люди станут бессмертными и заселят бесчисленное множество звездных систем, когда Галактику будут бороздить гигантские корабли, когда возникнут новые расы и народы, временами непохожие на предков-землян, когда космос превратится в арену новых драм и фарсов – новых по видимости, не по существу. Люди все-таки останутся людьми, и их все так же будут снедать честолюбие и гордыня, жажда богатства и власти, любопытство, мстительность и ревность, забота о потомстве, страсть к перемене мест, стремление познать божественные истины; они будут жестокими и милосердными, коварными и рыцарски благородными, жадными и щедрыми, добрыми и злыми. Но, кроме всех этих чувств, возвышенных и низменных, в их сердцах сохранится огонь любви – прекраснейший цветок, который не посадишь в одиночестве, ибо лишь двое могут его взрастить и лишь двоим дано насладиться его чарующим ароматом.
И потому мы предупреждаем: не ищите в нашем романе космических схваток и битв, суперменов со стальными мышцами, которые покоряют Галактику, злодеев-киборгов, телепатов-мутантов и принцесс-изгнанниц с Бетельгейзе или Сириуса. Кое-что у нас, конечно, есть – ракеты и бластеры, роботы и рабы, несущие гибель кометы и огромный лазер, коим поджаривают целый мир; есть даже принцесса и старый космический волк, способный при случае сделаться крутым суперменом. Однако не обольщайтесь, дорогой читатель: все это – лишь фон, задник, декорация, а сам спектакль – совсем о другом.
Это роман о любви, о скитаниях вечных и поисках Рая, который несомненно существует, но не в небесах, а единственно в душе человеческой.
Кристофер ГИЛМОР, Михаил АХМАНОВ

Часть 1 МЕРФИ

ГЛАВА 1

Нет, Мерфи определенно не являлся Раем! Должен признаться, что за тысячелетия скитаний я много размышлял о предмете своих поисков и наконец сообразил, что Рай – понятие неоднозначное. Тот Рай, который устроил бы меня, безусловно, не имеет отношения ни к христианству, ни к мусульманству, ни к иным религиям и культам, процветавшим на Старой Земле. Судите сами: в христианском Парадизе разрешается лишь бренчать на арфах и петь осанну, и там совсем не место непоседливым торговцам вроде меня – ведь недаром же Христос изгнал торгующих из храма! Древние германцы и скандинавы были в этом отношении демократичней, поскольку в их Вальхалле допускались битвы, поединки и повальное пьянство в теплой компании с одноглазым Одином, но меня такое времяпрепровождение тоже не соблазняет. Я – человек мирный и, хоть умею постоять за себя, предпочитаю обходиться без бластеров, копий, мечей и секир – и даже без элементарного мордобоя. Мусульманский Эдем выглядит более приятным, без драк и осанны, зато с гуриями и шербетом, но и он – увы! – не для меня.
Во-первых, я не обрезан; во-вторых, предпочитаю шербету что-нибудь покрепче; а в-третьих, что касается гурий… Ну, о них разговор особый. После длительных размышлений и консультаций с компьютером “Цирцеи” я пришел к выводу, что мне не подходят все прочие модели Рая – буддистский и синтоистский, иудейский и индуистский, а также Рай ацтеков, древних египтян и индейцев майя. Так что не спрашивайте меня, какой именно Рай я ищу, – боюсь, я не сумею ответить. Но если мое представление о Рае весьма туманно, это не значит, что я не способен родить две-три здравые мысли на сей счет. Скажем, действуя от противного, я совершенно точно уяснил, чего в Раю не может быть и
Что не является Раем. Так вот, Мерфи им определенно не был.
Это умозаключение никак не связано с ценой, заплаченной за Шандру. Я выложил за нее полтора килограмма чистой платины (правда, без доплаты за личные вещи), но готов признать, что никогда не делал более выгодного приобретения. Клянусь Черной Дырой! Ни разу за двадцать тысяч лет!
Когда я в последний раз посещал Мерфи, этот мир находился в состоянии индустриального подъема. Они уже овладели ядерной энергетикой и быстро прогрессировали в социальной сфере – причем Не просматривалось никаких опасных признаков коммунизма, фашизма или надвигавшейся общепланетной войны. Я полагал, что тут близится эпоха глобальных проектов, когда материки соединяют
Стокилометровыми мостами, поворачивают реки вспять, сносят горы в одном месте и засыпают моря в другом Все эти титанические деяния весьма опасны для экологии, но, невзирая на печальные примеры Ямахи и Эльдорадо, редко ведут к катастрофам. Так что сейчас я рассчитывал застать здесь вполне процветающее общество, где можно кое-чем поживиться – к пользе аборигенов и своей собственной. Я вынырнул из безвременья поля Ремсдена в весьма приятном расположении духа, надеясь заключить пару-другую хороших сделок. Трюмы и блоки памяти “Цирцеи” были переполнены моим обычным товаром – модной одеждой, экзотическими животными вроде шабнов и пернских птерогекконов, различной литературной дребеденью, голографическими фильмами и всякими сплетнями и слухами, собранными в половине Галактики.
Я также полагал, что сделаю неплохой бизнес на произведениях искусства, до которых падок каждый нувориш на любом из благополучных и сравнительно новых миров. Особые мои надежды были связаны с панджебскими эротическими статуэтками, отличным пособием во всех видах секса, включая сто двадцать три способа совокупления в полной невесомости; вдобавок их отлили из превосходного серебра с незаурядным художественным талантом.
Панджеб был моей последней остановкой перед Мерфи и не очень приятной, если не касаться бизнеса. Он тоже не являлся Раем – хотя бы потому, что там начался пуританский период, когда юбка чуть выше щиколотки мнится смертным грехом. Такими болезнями страдают время от времени все миры – и старые, и молодые, но они не столь опасны, как принято думать. В конце концов, когда люди благодаря клеточной регенерации живут тысячи лет, им нужно какое-то разнообразие; так что вполне естественно, когда век оголтелого атеизма сменяется столетием торжества пуританской морали.
На моих торговых делах это сказалось весьма неплохо. До той поры, как Панджеб склонился к христианским добродетелям, его состоятельные граждане имели обыкновение украшать свои жилища фривольными серебряными изваяниями, которые, как говорилось выше, иллюстрировали все виды секса, не исключая таинств лесбийской любви. Теперь, в эпоху нравственного Ренессанса, им приходилось кромсать свои сокровища или отдавать в переплавку, хотя многие статуэтки отличались превосходной работой и были чем-то вроде семейных реликвий. Я дал этим жертвам воспрянувшей морали тройную цену серебряного лома и, скупив их раритеты на корню, забил ими средний трюм “Цирцеи”. По завершении сделки я, испытывая вполне законное довольство самим собой, отправился к дальним границам системы Панджеба с крейсерским ускорением в две сотых “же”, включил двигатель Ремсдена и перепрыгнул на тридцать световых лет, к Мерфи. Я уже предвкушал, как очереди оптовиков потянутся к моему прилавку, рассчитываясь за серебряные безделушки контейнерами рения, золота и платины.
Но реальность была гораздо печальней и никак не совпадающей с моими мечтаниями. С Мерфи случилась беда – несчастье, описанное учеными Старой Земли еще в двадцатом веке, задолго до моего рождения, и, насколько мне известно, не происходившее ни разу в человеческой Галактике за все двадцать с лишним тысячелетий.
На Мерфи пала комета.
Думаю, не стоит винить мерфийцев в том, что они были совершенно не подготовлены к такому эпохальному событию. Если б среди них нашлась пара квалифицированных астрономов с оптическими телескопами, они сумели бы заметить приближение кометы и как-то предотвратить бедствие, но визуальная астрономия мало популярна в нашу эпоху. Кому интересно созерцать планеты, астероиды и прочие мелкие небесные тела? Звезды – иное дело! Но если вы интересуетесь звездами и имеете толстый кошелек, то покупайте космический корабль вроде моей “Цирцеи” и отправляйтесь странствовать по Галактике. Tempora mutantur et nos mutamur in illis! Времена меняются, и мы меняемся в них – так, кажется, говорили латиняне?
Что касается Мерфи, то это был слишком молодой мир, еще не созревший для проектирования колониальных транспортов и лайнеров дальней разведки. Если бы у мерфийцев имелась солидная практика исследований собственной звездной системы, они могли бы отправить корабль-робот, который состыковался бы с кометой и разнес ее в клочья термоядерными зарядами. Но такой практики у них не было. Их светило, небольшая алая звезда класса К, имеет пару спутников кроме Мерфи:
Энгус, подобный Меркурию, но еще более жаркий и раскаленный, и Маэв, похожий на Марс, но опять-таки более холодный и безжизненный. Согласитесь, что у мерфийцев было ровно столько же причин посещать эти небесные тела, как у меня самого. А я не трачу время даром, разглядывая необитаемые планеты. Мерфийский флот – если эти жалкие лоханки можно было назвать флотом – состоял из нескольких десятков катеров и барж на ионной тяге. Их использовали для обслуживания орбитальных энергетических станций с солнечными батареями, для запуска спутников телевизионно-коммуникационной сети и для полетов к останкам колониального корабля, некогда доставившего на Мерфи колонистов с Бруннершабна – или с Преобразования, как теперь именуют этот мир. Колониальный корабль был, как водится, разобран, и из его отсеков смонтировали на орбите три завода; все они занимались литьем в невесомости и выращиванием кристаллов для компьютеров и андроидных мозгов. Так что, сами понимаете, отбиться мерфийцам было нечем. Но это их не слишком беспокоило – чуть ли не до самого момента столкновения казалось, что комета пройдет мимо и все ограничится красочным небесным зрелищем да двухметровой приливной волной. Ведь космос так велик, а планеты – так малы! Однако снаряд угодил в самое яблочко, а если говорить точнее – в мелкий прибрежный залив к западу от единственного мерфийского континента. Последствия?.. Разрушительное цунами, землетрясения, извержения пробудившихся вулканов плюс облако водяного пара, скрывшее солнце на целый год. Что было дальше?.. Мрачная история упадка цивилизации, гибели, дикости, голода и вынужденного каннибализма… Сохранилось считанное число энергетических станций (в основном на солнечных элементах) – капля в море для миллионов людей, охваченных паникой и совершенно не приспособленных к тяготам примитивной жизни. На протяжении многих веков они не сталкивались с болью, страданием и борьбой за выживание, и теперь их деградация была стремительной и ужасной. В благополучные времена у них имелся то ли Парламент, то ли Сенат, рухнувший в первые дни катастрофы – как я подозреваю, под грузом свалившейся на него ответственности. Не стану винить местных правителей. В конце концов, чем они занимались последние четыреста лет? Распределением пособий, выдачей сертификатов на продолжение рода, руководством кое-какими службами – полицией, судами да налоговым департаментом… Разве могли они помочь толпам лишенных крова, отчаявшихся, оголодавших граждан? И эти граждане вскоре сообразили, что выживут из них немногие. Всем остальным была уготована малоприятная судьба: кого поджарили на костре, а кого растерзали в клочья и пожрали без всяких кулинарных изысков.
Спустя какое-то время нравы смягчились, и среди катастрофически уменьшившегося населения воцарился относительный порядок. Не буду кривить душой – главная заслуга в том принадлежала адептам Арконата, религиозной секты, не слишком популярной в эпоху процветания и изобилия. Можно говорить что угодно об их теологической доктрине, но уж выдержкой их Создатель не обделил! Веками они сносили насмешки своих молодых сограждан, а это, как вы понимаете, способствует самодисциплине, сознанию избранности и сплоченности. Пожалуй, сплоченность была их главным козырем, присущим всякой небольшой группе, где все друг друга знают, друг другу доверяют и повинуются вышестоящим без споров и раздоров. К тому же их поддерживали вера, отличное знание священных текстов и своеобразная концепция Апокалипсиса, утверждавшая, что Вседержитель может частично воздать за грехи людские еще до наступления Страшного Суда. Словом, сторонники Святого Арконата были гораздо меньше деморализованы, чем остальное население, – и стоит ли удивляться, что Бог отдал им власть над планетой? Это явилось лишь актом Божественной справедливости, и только!
Во всяком случае, именно так заявил аркон Жоффрей в процессе наших коммерческих переговоров, столь же бесплодных, как опаленные солнцем равнины Энгуса. Мы с Жоффреем встречались в его кабинете-келье, располагавшемся в недрах Святой Базилики – мрачного кирпичного здания о трех этажах, напоминавшего формой незабвенный Пентагон. Я опускался с небес на катере “Цирцеи”, а достойный и почтенный аркон (именно таким был его полный титул) выныривал из каких-то закоулков Святейшей Канцелярии. В его келью меня провожали двое молодых послушников в штатском, но под их грубыми серыми хламидами явственно топорщились рукояти нейрохлыстов. Их оловянные взгляды говорили лишь об одном: они сожалеют, что старый греховодник Френч на целых полвека разминулся с убийственной кометой.
Такой способ контактов с местным населением для меня совсем нехарактерен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43