— О боги,За болтовней я позабыл склонитьсяПред благороднейшей из матерей! (Становится на колени.) Колени, опуститесь, чтобы в прахВдавил я след почтенья так глубоко,Как ни один из сыновей.
Волумния
О, встаньИ будь благословен. Не на подушки —На камни я склоню свои колениПеред тобой, чтоб так тебя почтить,Как по ошибке дети почиталиДоныне матерей. (Становится на колени.) Кориолан
Что! На колениПред сыном, столь наказанным, ты встала?Тогда пускай до звезд подпрыгнут камниБесплодных побережий; пусть хлестнетВетвями гордых кедров дерзкий ветерПо пламенному солнцу. Все возможно,Раз невозможное сбылось.
Волумния
Мой воин,Ты создан мною. (Указывает на Валерию.) Узнаешь ее?
Кориолан
Публиколы достойная сестра,О римская луна, что чище льдинки,Морозом на святилище ДианыПовешенной!.. Валерия, привет!
Волумния (подводя к Кориолану сына) А вот и малое твое подобье,Которое с годами может статьСовсем таким, как ты.
Кориолан
Пусть бог войныС согласия Юпитера даруетТебе высокий дух, чтоб для бесславьяТы был неуязвим и в ратных буряхСтоял неколебимо, как маяк,Спасая тех, кто лик твой светлый видит.
Волумния
Встань на колени, внук.
Кориолан
Мой славный мальчик!
Волумния
Валерия, твоя жена, я, он —Мы все пришли тебя просить…
Кориолан
Умолкни!А если не просить не можешь, помни:Не отступлюсь я от того, в чем клялся.Не требуй, чтобы распустил я войскоИль с подлыми мастеровыми РимаПокончил дело миром, не тверди,Что я бесчеловечен, и не пробуйВзывать к рассудку, чтобы охладитьМой гнев и жажду мести.
Волумния
О, довольно!Ты нас предупредил, что не уступишь,А мы пришли просить о том, в чем намТы отказал заранее. Но все жеПопросим мы, чтоб в случае отказаТвое жестокосердье на тебяЛегло пятном. Поэтому послушай.
Кориолан
Авфидий, вольски, подойдите. РимлянБез вас не стану слушать я. — В чем просьба?
Волумния
Без наших слов — по лицам и по платьюТы можешь угадать, как нам жилосьСо дня изгнанья твоего. Подумай,Найдутся ль в мире женщины несчастней,Чем мы? Твой взгляд, который был бы долженНам увлажнить глаза слезою счастья,Сердца наполнить трепетом восторга,Несет нам лишь отчаянье и ужас.Ты нас — супругу, сына, мать — заставляешьСмотреть, как раздирает грудь отчизныСупруг, отец и сын. Твою враждебностьНам видеть горше, чем другим: тобоюЗакрыт нам путь к молитве — утешенью,Доступному для всех. Нельзя ж молитьсяОдновременно за твою победу,Как долг велит, и за отчизну нашу,Как долг велит. Увы! Лишимся мыИль дорогой, вскормившей нас отчизны,Или тебя, дарованного еюНа утешенье нам. Нас горе ждет,Какой бы из молитв ни вняли боги:Ведь ты или по улицам в цепяхПройдешь, как чужеземец и предатель,Или, поправ развалины отчизны,Венком увенчан будешь за отвагу,С которой пролил кровь жены и сына.Что до меня, то я, мой сын, не стану,С судьбою примирясь, покорно ждатьКонца войны. Уж если я не в силахСклонить тебя великодушным бытьК обеим сторонам, а не стремитьсяДобить одну из них, то знай, что, преждеЧем двинуться на Рим, тебе придетсяНогою наступить на чрево той,Что жизнь тебе дала.
Виргилия
И на мое,Где зачат сын, который должен имяТвое сберечь.
Мальчик
Он на меня не ступит:Я спрячусь, вырасту и драться буду.
Кориолан
Чтоб неженкой, как женщины, не стать,Глядеть не надо на детей и женщин.Я засиделся тут. (Встает.) Волумния
Ты не уйдешь.Когда б мы римлян пощадить просилиНа гибель вольскам, чей слуга ты ныне,Ты был бы вправе упрекнуть нас в том,Что честь твою мы ядом отравляем.Но молим мы тебя лишь примиритьВраждебные народы, чтобы вольскиМогли воскликнуть: «Мы явили милость!».А римляне: «Мы приняли ее!»,Чтоб обе стороны тебя встречалиПриветом общим: "Будь благословен,Ты, что принес нам мир!" Мой сын великий,Ты знаешь, счастье на войне — неверно;Но верно то, что, если Рим ты сломишь,Заслужишь ты одну награду — имя,Которому проклятья будут вторитьИ под которым летопись напишет:"Он был велик, но все его деяньяПоследнее из них свело на нет.Он родину сгубил, за что навекиПокрыт позором!" — Отвечай мне, сын!Ведь ты считал, что высший признак чести —Быть равным в милосердии богам,Чья молния, пронзая щеки неба,Становится затем секирой громаИ лишь дубы разит. Что ж ты молчишь?К лицу ли тем, кто сердцем благороден,Обиду помнить? — Нет, он глух к слезам. —Дочь, говори же с ним. — Малыш, проси.Твой лепет, может быть, его скорее,Чем наши слезы, тронет. Кто на светеОбязан большим матери, чем он?И все ж он допустил, чтоб я к немуВзывала безответно, как колодник. —О, ты всегда был с матерью неласков,Ни в чем не уступал ей, хоть она,Клохча, как одинокая наседка,Жила тобой, тебя для битв растила,Ждала, когда со славой из походаВернешься ты… Что ж, если наша просьбаНесправедлива, прогони меня;А если справедлива — ты бесчестенИ гнев богов изведаешь сполнаЗа то, что посягнул своим отказомНа право матери. — Он отвернулся!Все на колени: пристыдим его!
Все падают к ногам Кориолана .
Ведь он Кориолан, а это имяНе жалости, но гордости сродни.Склонимся перед ним в последний раз.Откажет — возвратимся, чтобы домаСреди соседей встретить смерть. — Взгляни жеНа нас, взгляни хотя б на малыша:Не знает он, о чем просить, но с намиК тебе ручонки тянет на коленях.А это довод посильнее тех,Которыми отказ ты подкрепляешь. —Идем. Довольно. Этот человекНа свет от вольской матери родился,Жена его, наверно, в Кориолах,И внук мой на него похож случайно. —Что ж ты не гонишь нас? Я помолчу,Пока наш город пламя не охватит,А уж тогда — заговорю.
Кориолан
О мать,Что сделала со мною ты! Взгляни,Разверзлось небо, и со смехом богиНа зрелище неслыханное смотрят.О мать моя! Счастливую победуДля Рима одержала ты, но знай,Что сына грозной, может быть, смертельнойОпасности подвергла. Будь что будет! —Авфидий, заключу я мир почетный,Раз не могу войну вести как надо.Скажи, сумел бы ты, Авфидий добрый,Когда б со мною местом поменялся,Остаться твердым, матери не внятьИ ей не уступить? Скажи, Авфидий.
Авфидий
Я тоже был растроган.
Кориолан
Я дерзнуПоклясться в том, что говоришь ты правду:Ведь и мои глаза не так-то простоПодернуть влагой состраданья, друг.Но посоветуй, на каких условьяхМы им даруем мир. Что до меня,Мне в Рим возврата нет. Уйду я с вами.А ты мне помоги. — О мать! Жена!
Авфидий (в сторону) Я рад, что честь твоя и состраданьеВступили в ссору, — это мне вернетУдачу прежних дней.
Женщины хотят прощаться с Кориоланом .
Кориолан
Не торопитесь!Сначала выпьем мы вина и этимНадежней слов скрепим наш договор,Который вы потом снесете в Рим.Идемте, женщины. За этот подвигДолжны бы храм воздвигнуть вам. Без васМечи всех италийских государствНе вынудили б нас к такому миру.
Уходят. СЦЕНА 4 Рим. Площадь. Входят Менений и Сициний .
Менений
Видишь вон тот выступ Капитолия, угловой камень?
Сициний
Вижу. А что?
Менений
А вот если сдвинешь его с места мизинцем, значит, еще есть надежда, что римлянки, особенно его мать, Кориолана уговорят. Но я тебе скажу: надежды нет! У нас на шее петля — осталось только ее затянуть.
Сициний
Неужели человек за такой короткий срок может так перемениться?
Менений
Гусеница тоже на бабочку непохожа, а ведь бабочка была гусеницей. Марций из человека стал драконом: у него выросли крылья и ползать ему больше незачем.
Сициний
Но он так горячо любил свою мать.
Менений
Меня тоже. А теперь думает о матери не больше, чем жеребец-восьмилетка. От его хмурого вида спелый виноград киснет. Он ходит как осадная башня; под его шагами земля дрожит. Взглядом он, кажется, панцирь пробить в состоянии. Голос у него вроде набата, каждое слово — громче пушечного залпа. Он сидит в кресле под балдахином, словно статуя Александра.14 Не успеет он отдать приказ, как тот уже выполнен. Дайте ему бессмертие да трон на небе — и будет настоящий бог.
Сициний
Ему для этого еще одного не хватает — милосердия, если ты, конечно, верно его описал.
Менений
Я изобразил его доподлинно. Вот увидишь, с какой милостью мать от него вернется. Милосердия в нем столько же, сколько молока у тигра. Наш бедный город скоро в этом убедится. И все из-за вас!
Сициний
Да сжалятся над нами боги!
Менений
Нет, уж на этот раз они над нами не сжалятся. Когда мы изгоняли его, мы о них и не вспомнили. Зато теперь, когда он явится свернуть нам шею, они тоже о нас не вспомнят.
Входит гонец .
Гонец
Беги домой, трибун, иль ты погиб!Плебеями твой сотоварищ схвачен.Они его по улицам волочат,Клянясь, что, если только нам пощадыИ римлянки не принесут, он будетРазорван на куски.
Входит второй гонец .
Сициний
Какие вести?
Второй гонец
Счастливые: уводит вольсков Марций —Добились наши римлянки победы!Столь радостного дня не видел РимИ в год, когда Тарквиния изгнали.
Сициний
Ты не ошибся, друг мой? Это правда?
Второй гонец
Такая же, как то, что солнце светит.Да где ж ты был, что все еще не веришь?Под арками мостов прилив не мчитсяС такою быстротой, с какой к воротамСпешит народ, воспрявший духом. Слушай!
За сценой звуки труб и гобоев, грохот барабанов, радостные крики.
От флейт, кимвалов, барабанов, трубИ кликов римлян, кажется, вот-вотЗапляшет солнце. Слушай!
Снова крики.
Менений
Весть благая!Пойду-ка встречу женщин. Больше стоитОдна Волумния, чем целый городПатрициев, сенаторов почтенныхИ консулов, чем целый мир таких,Как вы, трибунов. Видно, вы усердноМолились нынче. Утром я бы не далГроша за десять тысяч ваших глоток. —Послушай, как ликует Рим!
Крики и музыка.
Сициний (второму гонцу) СперваДа будешь ты благословен богамиЗа эту весть, а после благодарностьИ от меня прими.
Второй гонец
Что ж, есть причиныУ каждого из нас быть благодарным.
Сициний
Далеко ли от города они?
Второй гонец
Почти что у ворот.
Сициний
Пойдем навстречу,Разделим радость горожан.
Уходят. СЦЕНА 5 Там же. Улица близ городских ворот. Входят Волумния, Виргилия, Валерия и другие в сопровождении сенаторов, патрициев и народа ; они проходят через сцену.
Первый сенатор
Смотрите, вот спасительницы Рима,Вернувшие нам жизнь! Сзывайте трибы!Огни, ликуя, зажигайте всюду!Богов бессмертных славьте! УсыпайтеДорогу перед женами цветами!Пусть крик, изгнавший Марция, заглушатПриветствия в честь матери его,Чтобы они ей возвратили сына.Кричите все: «Привет достойным женам!»
Все
Привет достойным женам!
Трубы и барабаны. Все уходят.
СЦЕНА 6
Кориолы. Площадь. Входит Тулл Авфидий со свитой .
Авфидий
Сенаторам сказать, что я вернулся.Пускай они прочтут бумагу этуИ тотчас же пожалуют на площадь,Где подтвержу пред ними и народомЯ то, что написал. Вступает в городМной обвиненный человек. Он хочет,Надеясь обелить себя словами,С народом говорить. Поторопитесь.
Свита уходит. Входят три или четыре заговорщика из партии Авфидия.
Привет.
Первый заговорщик
Как поживаешь, вождь?
Авфидий
Как тот,Кто подаяньем собственным отравлен,Кого свое ж великодушье губит.
Второй заговорщик
Вождь, если ты не изменил решений,Содействовать которым нас просил,Мы от опасности тебя избавим.
Авфидий
Сперва узнайте, за кого народ.
Третий заговорщик
Раз можно выбирать ему меж вами,Он будет колебаться, выжидая,Чтоб пал один из вас и все наследство —К другому отошло.
Авфидий
Я знаю это.Настало время нанести удар.Я Марция возвысил. ПоручилсяЯ честью за него, а он, окрепнув,Росою лести всходы новой славыСтал поливать, друзей моих прельщая.Он даже обуздал для этой целиСвой нрав, когда-то столь неукротимый,Упорный и суровый.
Третий заговорщик
А ведь преждеОн из упрямства консульство утратил.
Авфидий
Об этом я как раз и говорю.Изгнанником он в дом ко мне явилсяИ горло моему ножу подставил.Его я принял, разделил с ним власть,Ему во всем оказывал поддержку,Дал выбрать лучших из моих бойцовДля исполненья замыслов егоИ сам пошел служить ему в надежде,Что славу вместе с ним пожну, а онЕе присвоил. Я гордился дажеТем, что собою жертвовать умею,Пока не понял, кто я для него —Не сотоварищ, а слуга, наемник,Которому он милостивым взглядомЗа помощь платит.
Первый заговорщик
Это правда, вождь.Дивилось войско твоему терпенью.В конце концов, когда к воротам РимаОн подступил, и мы не только славы,Но и добычи ждали…
Авфидий
Вот за этоКак раз я и обрушусь на него.За каплю женских слез, как ложь дешевых,Труды и кровь великого походаОн продал, а поэтому умретИ вознесет меня своим паденьем.Вот, слышите?
За сценой звук, барабанов, труб и клики народа.
Первый заговорщик
Ты, как простой гонец,В свой город незамеченным вернулся.А Марция встречает гром приветствий.
Второй заговорщик
И многотерпеливые глупцыНадсаживают глотки в честь того,Кто убивал их сыновей.
Третий заговорщик
Итак,Пока еще он не склонил народНа сторону свою искусной речью,Берись за меч, а мы тебе поможем.Пусть он сперва падет, а уж потомПо-своему ты дело истолкуешьИ в гроб все оправданья мертвецаУложишь вместе с ним.
Авфидий
Ни слова больше.Сенаторы идут!
Входят сенаторы .
Сенаторы
Привет тебе!
Авфидий
Его не заслужил я.Прочли ли вы мое посланье к вам,Почтенные отцы?
Сенаторы
Прочли.
Первый сенатор
С прискорбьем.За прежние проступки извинитьЕго нетрудно, но закончить там,Где надо было начинать, утратитьПлоды похода тяжкого, оставитьВ награду нам одни издержки наши,Пойти на мир с врагом, готовым сдаться, —Такое оправдать уже нельзя!
Авфидий
Да вот и он. Послушаем, что скажет.
Входит Кориолан с барабанами и знаменами, за ним толпа горожан.
Кориолан
Привет, отцы! Ваш воин возвратился,К отечеству любовью зараженныйНе более, чем в первый день похода,И, как и прежде, вам покорный. — Знайте,Что, вашу волю выполнив с успехом,Путем кровавым я к воротам РимаПривел войска. На треть добыча нашаВоенные расходы превышает.Мы с римлянами заключили мир,Для них позорный и для вольсков славный.Вот договор, сенатскою печатьюСкрепленный и подписанный рукоюПатрициев и консулов.
Авфидий
Отцы,Его вы не читайте, а скажитеИзменнику, что властью, вами данной,Он злоупотребил.
Кориолан
Что? Я — изменник?
Авфидий
Да, Марций, ты изменник.
Кориолан
Марций? Я?
Авфидий
А кто же ты, Кай Марций? НеужелиТы полагал, что я тебя украшуПочетным прозвищем Кориолана,Украденным тобою в Кориолах? —Отцы народа, главы государства,Он вероломно предал ваше делоИ матери с женою уступилВаш Рим (да, ваш!) за каплю слез соленых.Он не созвал военного совета,Но клятву, как гнилую нить, дорвав,Слезам своей кормилицы поддался.Победу он прохныкал и проплакал,Чем изумил мужей и в стыд вогналЮнцов безусых.
Кориолан
Марс, ты это слышишь?
Авфидий
Тебе ль к нему взывать, плаксивый мальчик?
Кориолан
Что? Повтори!
Авфидий
Ты плакса и мальчишка!
Кориолан
Бесстыдный лжец, ты гневом переполнилМне сердце. Я мальчишка? Ах ты раб! —Отцы, простите. Вынужден впервыеЯ так браниться. Пусть собаку этуВаш суд, отцы, изобличит во лжи,Чтобы клеветнику, чье тело будетНосить до смерти след моих ударов,Его признанье вбило в глотку ложь.
Первый сенатор
Молчите оба! Слушайте меня!
Кориолан
Меня рубите, вольски, на куски!Мужи и юноши, мечи омойтеВ моей крови! Мальчишка! Лживый пес!Коль летописи ваши пишут правду,То вы прочтете там, что в КориолыЯ вторгся, как орел на голубятню,Гоня перед собой дружины ваши.Я это совершил один. Мальчишка!
Авфидий
Как можете вы позволять, отцы,Чтобы хвастун безбожный перед вамиПревозносил свое слепое счастьеИ ваш позор?
Заговорщики
Убить его за это!
Горожане
Разорвать его на части! — Чего там ждать! — Он убил моего сына! — Мою дочь! — Моего брата Марка! — Моего отца!
Второй сенатор
Молчать! Не оскорблять его! Молчать!Он знаменит. Молва о нем идетПо всей земле. Обсудим беспристрастноЕго последнюю вину пред нами.Авфидий, перестань. Не подстрекайК самоуправству.
Кориолан
О, как я хотел бы,Чтоб семь таких Авфидиев, как он,И весь их род пришли отведать этойБезгрешной стали!
Авфидий
Негодяй! Наглец!
Заговорщики
Убить его, убить! Убить!
Заговорщики обнажают мечи, бросаются на Кориолана и убивают его. Авфидий наступает ногой на труп.
Сенаторы
Стой, стой!
Авфидий
Отцы, позвольте мне сказать…
Первый сенатор
О Тулл!..
Второй сенатор
Поступок твой заставит доблесть плакать.
Третий сенатор
Не попирай его ногой! — Молчать!Вложить мечи в ножны!
Авфидий
Почтенные отцы, когда известнаВам станет та великая опасность,Которой вам грозила жизнь егоИ о которой, разъярив меня,Он помешал мне рассказать вам раньше,Порадуетесь вы концу такому.Прошу, отцы, в сенат меня ведите,Где я иль оправдаюсь, доказав,Что я слуга ваш верный, иль примуЛюбую кару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Волумния
О, встаньИ будь благословен. Не на подушки —На камни я склоню свои колениПеред тобой, чтоб так тебя почтить,Как по ошибке дети почиталиДоныне матерей. (Становится на колени.) Кориолан
Что! На колениПред сыном, столь наказанным, ты встала?Тогда пускай до звезд подпрыгнут камниБесплодных побережий; пусть хлестнетВетвями гордых кедров дерзкий ветерПо пламенному солнцу. Все возможно,Раз невозможное сбылось.
Волумния
Мой воин,Ты создан мною. (Указывает на Валерию.) Узнаешь ее?
Кориолан
Публиколы достойная сестра,О римская луна, что чище льдинки,Морозом на святилище ДианыПовешенной!.. Валерия, привет!
Волумния (подводя к Кориолану сына) А вот и малое твое подобье,Которое с годами может статьСовсем таким, как ты.
Кориолан
Пусть бог войныС согласия Юпитера даруетТебе высокий дух, чтоб для бесславьяТы был неуязвим и в ратных буряхСтоял неколебимо, как маяк,Спасая тех, кто лик твой светлый видит.
Волумния
Встань на колени, внук.
Кориолан
Мой славный мальчик!
Волумния
Валерия, твоя жена, я, он —Мы все пришли тебя просить…
Кориолан
Умолкни!А если не просить не можешь, помни:Не отступлюсь я от того, в чем клялся.Не требуй, чтобы распустил я войскоИль с подлыми мастеровыми РимаПокончил дело миром, не тверди,Что я бесчеловечен, и не пробуйВзывать к рассудку, чтобы охладитьМой гнев и жажду мести.
Волумния
О, довольно!Ты нас предупредил, что не уступишь,А мы пришли просить о том, в чем намТы отказал заранее. Но все жеПопросим мы, чтоб в случае отказаТвое жестокосердье на тебяЛегло пятном. Поэтому послушай.
Кориолан
Авфидий, вольски, подойдите. РимлянБез вас не стану слушать я. — В чем просьба?
Волумния
Без наших слов — по лицам и по платьюТы можешь угадать, как нам жилосьСо дня изгнанья твоего. Подумай,Найдутся ль в мире женщины несчастней,Чем мы? Твой взгляд, который был бы долженНам увлажнить глаза слезою счастья,Сердца наполнить трепетом восторга,Несет нам лишь отчаянье и ужас.Ты нас — супругу, сына, мать — заставляешьСмотреть, как раздирает грудь отчизныСупруг, отец и сын. Твою враждебностьНам видеть горше, чем другим: тобоюЗакрыт нам путь к молитве — утешенью,Доступному для всех. Нельзя ж молитьсяОдновременно за твою победу,Как долг велит, и за отчизну нашу,Как долг велит. Увы! Лишимся мыИль дорогой, вскормившей нас отчизны,Или тебя, дарованного еюНа утешенье нам. Нас горе ждет,Какой бы из молитв ни вняли боги:Ведь ты или по улицам в цепяхПройдешь, как чужеземец и предатель,Или, поправ развалины отчизны,Венком увенчан будешь за отвагу,С которой пролил кровь жены и сына.Что до меня, то я, мой сын, не стану,С судьбою примирясь, покорно ждатьКонца войны. Уж если я не в силахСклонить тебя великодушным бытьК обеим сторонам, а не стремитьсяДобить одну из них, то знай, что, преждеЧем двинуться на Рим, тебе придетсяНогою наступить на чрево той,Что жизнь тебе дала.
Виргилия
И на мое,Где зачат сын, который должен имяТвое сберечь.
Мальчик
Он на меня не ступит:Я спрячусь, вырасту и драться буду.
Кориолан
Чтоб неженкой, как женщины, не стать,Глядеть не надо на детей и женщин.Я засиделся тут. (Встает.) Волумния
Ты не уйдешь.Когда б мы римлян пощадить просилиНа гибель вольскам, чей слуга ты ныне,Ты был бы вправе упрекнуть нас в том,Что честь твою мы ядом отравляем.Но молим мы тебя лишь примиритьВраждебные народы, чтобы вольскиМогли воскликнуть: «Мы явили милость!».А римляне: «Мы приняли ее!»,Чтоб обе стороны тебя встречалиПриветом общим: "Будь благословен,Ты, что принес нам мир!" Мой сын великий,Ты знаешь, счастье на войне — неверно;Но верно то, что, если Рим ты сломишь,Заслужишь ты одну награду — имя,Которому проклятья будут вторитьИ под которым летопись напишет:"Он был велик, но все его деяньяПоследнее из них свело на нет.Он родину сгубил, за что навекиПокрыт позором!" — Отвечай мне, сын!Ведь ты считал, что высший признак чести —Быть равным в милосердии богам,Чья молния, пронзая щеки неба,Становится затем секирой громаИ лишь дубы разит. Что ж ты молчишь?К лицу ли тем, кто сердцем благороден,Обиду помнить? — Нет, он глух к слезам. —Дочь, говори же с ним. — Малыш, проси.Твой лепет, может быть, его скорее,Чем наши слезы, тронет. Кто на светеОбязан большим матери, чем он?И все ж он допустил, чтоб я к немуВзывала безответно, как колодник. —О, ты всегда был с матерью неласков,Ни в чем не уступал ей, хоть она,Клохча, как одинокая наседка,Жила тобой, тебя для битв растила,Ждала, когда со славой из походаВернешься ты… Что ж, если наша просьбаНесправедлива, прогони меня;А если справедлива — ты бесчестенИ гнев богов изведаешь сполнаЗа то, что посягнул своим отказомНа право матери. — Он отвернулся!Все на колени: пристыдим его!
Все падают к ногам Кориолана .
Ведь он Кориолан, а это имяНе жалости, но гордости сродни.Склонимся перед ним в последний раз.Откажет — возвратимся, чтобы домаСреди соседей встретить смерть. — Взгляни жеНа нас, взгляни хотя б на малыша:Не знает он, о чем просить, но с намиК тебе ручонки тянет на коленях.А это довод посильнее тех,Которыми отказ ты подкрепляешь. —Идем. Довольно. Этот человекНа свет от вольской матери родился,Жена его, наверно, в Кориолах,И внук мой на него похож случайно. —Что ж ты не гонишь нас? Я помолчу,Пока наш город пламя не охватит,А уж тогда — заговорю.
Кориолан
О мать,Что сделала со мною ты! Взгляни,Разверзлось небо, и со смехом богиНа зрелище неслыханное смотрят.О мать моя! Счастливую победуДля Рима одержала ты, но знай,Что сына грозной, может быть, смертельнойОпасности подвергла. Будь что будет! —Авфидий, заключу я мир почетный,Раз не могу войну вести как надо.Скажи, сумел бы ты, Авфидий добрый,Когда б со мною местом поменялся,Остаться твердым, матери не внятьИ ей не уступить? Скажи, Авфидий.
Авфидий
Я тоже был растроган.
Кориолан
Я дерзнуПоклясться в том, что говоришь ты правду:Ведь и мои глаза не так-то простоПодернуть влагой состраданья, друг.Но посоветуй, на каких условьяхМы им даруем мир. Что до меня,Мне в Рим возврата нет. Уйду я с вами.А ты мне помоги. — О мать! Жена!
Авфидий (в сторону) Я рад, что честь твоя и состраданьеВступили в ссору, — это мне вернетУдачу прежних дней.
Женщины хотят прощаться с Кориоланом .
Кориолан
Не торопитесь!Сначала выпьем мы вина и этимНадежней слов скрепим наш договор,Который вы потом снесете в Рим.Идемте, женщины. За этот подвигДолжны бы храм воздвигнуть вам. Без васМечи всех италийских государствНе вынудили б нас к такому миру.
Уходят. СЦЕНА 4 Рим. Площадь. Входят Менений и Сициний .
Менений
Видишь вон тот выступ Капитолия, угловой камень?
Сициний
Вижу. А что?
Менений
А вот если сдвинешь его с места мизинцем, значит, еще есть надежда, что римлянки, особенно его мать, Кориолана уговорят. Но я тебе скажу: надежды нет! У нас на шее петля — осталось только ее затянуть.
Сициний
Неужели человек за такой короткий срок может так перемениться?
Менений
Гусеница тоже на бабочку непохожа, а ведь бабочка была гусеницей. Марций из человека стал драконом: у него выросли крылья и ползать ему больше незачем.
Сициний
Но он так горячо любил свою мать.
Менений
Меня тоже. А теперь думает о матери не больше, чем жеребец-восьмилетка. От его хмурого вида спелый виноград киснет. Он ходит как осадная башня; под его шагами земля дрожит. Взглядом он, кажется, панцирь пробить в состоянии. Голос у него вроде набата, каждое слово — громче пушечного залпа. Он сидит в кресле под балдахином, словно статуя Александра.14 Не успеет он отдать приказ, как тот уже выполнен. Дайте ему бессмертие да трон на небе — и будет настоящий бог.
Сициний
Ему для этого еще одного не хватает — милосердия, если ты, конечно, верно его описал.
Менений
Я изобразил его доподлинно. Вот увидишь, с какой милостью мать от него вернется. Милосердия в нем столько же, сколько молока у тигра. Наш бедный город скоро в этом убедится. И все из-за вас!
Сициний
Да сжалятся над нами боги!
Менений
Нет, уж на этот раз они над нами не сжалятся. Когда мы изгоняли его, мы о них и не вспомнили. Зато теперь, когда он явится свернуть нам шею, они тоже о нас не вспомнят.
Входит гонец .
Гонец
Беги домой, трибун, иль ты погиб!Плебеями твой сотоварищ схвачен.Они его по улицам волочат,Клянясь, что, если только нам пощадыИ римлянки не принесут, он будетРазорван на куски.
Входит второй гонец .
Сициний
Какие вести?
Второй гонец
Счастливые: уводит вольсков Марций —Добились наши римлянки победы!Столь радостного дня не видел РимИ в год, когда Тарквиния изгнали.
Сициний
Ты не ошибся, друг мой? Это правда?
Второй гонец
Такая же, как то, что солнце светит.Да где ж ты был, что все еще не веришь?Под арками мостов прилив не мчитсяС такою быстротой, с какой к воротамСпешит народ, воспрявший духом. Слушай!
За сценой звуки труб и гобоев, грохот барабанов, радостные крики.
От флейт, кимвалов, барабанов, трубИ кликов римлян, кажется, вот-вотЗапляшет солнце. Слушай!
Снова крики.
Менений
Весть благая!Пойду-ка встречу женщин. Больше стоитОдна Волумния, чем целый городПатрициев, сенаторов почтенныхИ консулов, чем целый мир таких,Как вы, трибунов. Видно, вы усердноМолились нынче. Утром я бы не далГроша за десять тысяч ваших глоток. —Послушай, как ликует Рим!
Крики и музыка.
Сициний (второму гонцу) СперваДа будешь ты благословен богамиЗа эту весть, а после благодарностьИ от меня прими.
Второй гонец
Что ж, есть причиныУ каждого из нас быть благодарным.
Сициний
Далеко ли от города они?
Второй гонец
Почти что у ворот.
Сициний
Пойдем навстречу,Разделим радость горожан.
Уходят. СЦЕНА 5 Там же. Улица близ городских ворот. Входят Волумния, Виргилия, Валерия и другие в сопровождении сенаторов, патрициев и народа ; они проходят через сцену.
Первый сенатор
Смотрите, вот спасительницы Рима,Вернувшие нам жизнь! Сзывайте трибы!Огни, ликуя, зажигайте всюду!Богов бессмертных славьте! УсыпайтеДорогу перед женами цветами!Пусть крик, изгнавший Марция, заглушатПриветствия в честь матери его,Чтобы они ей возвратили сына.Кричите все: «Привет достойным женам!»
Все
Привет достойным женам!
Трубы и барабаны. Все уходят.
СЦЕНА 6
Кориолы. Площадь. Входит Тулл Авфидий со свитой .
Авфидий
Сенаторам сказать, что я вернулся.Пускай они прочтут бумагу этуИ тотчас же пожалуют на площадь,Где подтвержу пред ними и народомЯ то, что написал. Вступает в городМной обвиненный человек. Он хочет,Надеясь обелить себя словами,С народом говорить. Поторопитесь.
Свита уходит. Входят три или четыре заговорщика из партии Авфидия.
Привет.
Первый заговорщик
Как поживаешь, вождь?
Авфидий
Как тот,Кто подаяньем собственным отравлен,Кого свое ж великодушье губит.
Второй заговорщик
Вождь, если ты не изменил решений,Содействовать которым нас просил,Мы от опасности тебя избавим.
Авфидий
Сперва узнайте, за кого народ.
Третий заговорщик
Раз можно выбирать ему меж вами,Он будет колебаться, выжидая,Чтоб пал один из вас и все наследство —К другому отошло.
Авфидий
Я знаю это.Настало время нанести удар.Я Марция возвысил. ПоручилсяЯ честью за него, а он, окрепнув,Росою лести всходы новой славыСтал поливать, друзей моих прельщая.Он даже обуздал для этой целиСвой нрав, когда-то столь неукротимый,Упорный и суровый.
Третий заговорщик
А ведь преждеОн из упрямства консульство утратил.
Авфидий
Об этом я как раз и говорю.Изгнанником он в дом ко мне явилсяИ горло моему ножу подставил.Его я принял, разделил с ним власть,Ему во всем оказывал поддержку,Дал выбрать лучших из моих бойцовДля исполненья замыслов егоИ сам пошел служить ему в надежде,Что славу вместе с ним пожну, а онЕе присвоил. Я гордился дажеТем, что собою жертвовать умею,Пока не понял, кто я для него —Не сотоварищ, а слуга, наемник,Которому он милостивым взглядомЗа помощь платит.
Первый заговорщик
Это правда, вождь.Дивилось войско твоему терпенью.В конце концов, когда к воротам РимаОн подступил, и мы не только славы,Но и добычи ждали…
Авфидий
Вот за этоКак раз я и обрушусь на него.За каплю женских слез, как ложь дешевых,Труды и кровь великого походаОн продал, а поэтому умретИ вознесет меня своим паденьем.Вот, слышите?
За сценой звук, барабанов, труб и клики народа.
Первый заговорщик
Ты, как простой гонец,В свой город незамеченным вернулся.А Марция встречает гром приветствий.
Второй заговорщик
И многотерпеливые глупцыНадсаживают глотки в честь того,Кто убивал их сыновей.
Третий заговорщик
Итак,Пока еще он не склонил народНа сторону свою искусной речью,Берись за меч, а мы тебе поможем.Пусть он сперва падет, а уж потомПо-своему ты дело истолкуешьИ в гроб все оправданья мертвецаУложишь вместе с ним.
Авфидий
Ни слова больше.Сенаторы идут!
Входят сенаторы .
Сенаторы
Привет тебе!
Авфидий
Его не заслужил я.Прочли ли вы мое посланье к вам,Почтенные отцы?
Сенаторы
Прочли.
Первый сенатор
С прискорбьем.За прежние проступки извинитьЕго нетрудно, но закончить там,Где надо было начинать, утратитьПлоды похода тяжкого, оставитьВ награду нам одни издержки наши,Пойти на мир с врагом, готовым сдаться, —Такое оправдать уже нельзя!
Авфидий
Да вот и он. Послушаем, что скажет.
Входит Кориолан с барабанами и знаменами, за ним толпа горожан.
Кориолан
Привет, отцы! Ваш воин возвратился,К отечеству любовью зараженныйНе более, чем в первый день похода,И, как и прежде, вам покорный. — Знайте,Что, вашу волю выполнив с успехом,Путем кровавым я к воротам РимаПривел войска. На треть добыча нашаВоенные расходы превышает.Мы с римлянами заключили мир,Для них позорный и для вольсков славный.Вот договор, сенатскою печатьюСкрепленный и подписанный рукоюПатрициев и консулов.
Авфидий
Отцы,Его вы не читайте, а скажитеИзменнику, что властью, вами данной,Он злоупотребил.
Кориолан
Что? Я — изменник?
Авфидий
Да, Марций, ты изменник.
Кориолан
Марций? Я?
Авфидий
А кто же ты, Кай Марций? НеужелиТы полагал, что я тебя украшуПочетным прозвищем Кориолана,Украденным тобою в Кориолах? —Отцы народа, главы государства,Он вероломно предал ваше делоИ матери с женою уступилВаш Рим (да, ваш!) за каплю слез соленых.Он не созвал военного совета,Но клятву, как гнилую нить, дорвав,Слезам своей кормилицы поддался.Победу он прохныкал и проплакал,Чем изумил мужей и в стыд вогналЮнцов безусых.
Кориолан
Марс, ты это слышишь?
Авфидий
Тебе ль к нему взывать, плаксивый мальчик?
Кориолан
Что? Повтори!
Авфидий
Ты плакса и мальчишка!
Кориолан
Бесстыдный лжец, ты гневом переполнилМне сердце. Я мальчишка? Ах ты раб! —Отцы, простите. Вынужден впервыеЯ так браниться. Пусть собаку этуВаш суд, отцы, изобличит во лжи,Чтобы клеветнику, чье тело будетНосить до смерти след моих ударов,Его признанье вбило в глотку ложь.
Первый сенатор
Молчите оба! Слушайте меня!
Кориолан
Меня рубите, вольски, на куски!Мужи и юноши, мечи омойтеВ моей крови! Мальчишка! Лживый пес!Коль летописи ваши пишут правду,То вы прочтете там, что в КориолыЯ вторгся, как орел на голубятню,Гоня перед собой дружины ваши.Я это совершил один. Мальчишка!
Авфидий
Как можете вы позволять, отцы,Чтобы хвастун безбожный перед вамиПревозносил свое слепое счастьеИ ваш позор?
Заговорщики
Убить его за это!
Горожане
Разорвать его на части! — Чего там ждать! — Он убил моего сына! — Мою дочь! — Моего брата Марка! — Моего отца!
Второй сенатор
Молчать! Не оскорблять его! Молчать!Он знаменит. Молва о нем идетПо всей земле. Обсудим беспристрастноЕго последнюю вину пред нами.Авфидий, перестань. Не подстрекайК самоуправству.
Кориолан
О, как я хотел бы,Чтоб семь таких Авфидиев, как он,И весь их род пришли отведать этойБезгрешной стали!
Авфидий
Негодяй! Наглец!
Заговорщики
Убить его, убить! Убить!
Заговорщики обнажают мечи, бросаются на Кориолана и убивают его. Авфидий наступает ногой на труп.
Сенаторы
Стой, стой!
Авфидий
Отцы, позвольте мне сказать…
Первый сенатор
О Тулл!..
Второй сенатор
Поступок твой заставит доблесть плакать.
Третий сенатор
Не попирай его ногой! — Молчать!Вложить мечи в ножны!
Авфидий
Почтенные отцы, когда известнаВам станет та великая опасность,Которой вам грозила жизнь егоИ о которой, разъярив меня,Он помешал мне рассказать вам раньше,Порадуетесь вы концу такому.Прошу, отцы, в сенат меня ведите,Где я иль оправдаюсь, доказав,Что я слуга ваш верный, иль примуЛюбую кару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12