- Испорченный?
- С чего ты взяла? - удивилась я. - Работает нормально.
- Тогда почему не включаешь?
- Потому что во время езды действует на нервы.
- Могла бы хоть изредка включать. Например, когда новости передают.
- А какие новости тебя интересуют?
- Ну хотя бы знать, какая погода будет...
- Ты хочешь сказать - какая не будет? - поправила сестру Люцина.
- В этом тоже есть своя польза, - философски заметила я. - По крайней мере, узнали бы, чего наверняка не будет. Скажут, например: ожидается тихая солнечная погода. И сразу ясно - в путь лучше не трогаться, наверняка будет дождь и сильный холодный ветер.
- И у вас всегда говорят наоборот? - заинтересовалась Тереса.
- Почти всегда. Изредка ошибаются и попадают рядом.
Наши рассказы, похоже, Тересу только еще больше разохотили, и она попросила:
- Включи на минутку. Сейчас двенадцать, послушаем новости.
До двенадцати было еще далеко, часы на приборной доске, как всегда, спешили, но я послушно включила. Не помню уж, на какую волну оно было настроено, но нас оглушила передача для школьников. Я немного убрала звук. Все сидели и слушали совершенно неинтересную передачу, но минут через десять я не выдержала и совсем приглушила ее.
В голосе моем наверняка звучала претензия, когда я обратилась к Тересе:
- Вот видишь, я же говорила. Какие нервы выдержат такое?
- А что это было? - поинтересовалась Тереса. - И в самом деле, немного громогласно.
- Передача для детей и юношества. Взрослые, услышав ее, на стенку лезут, а молодежь под нее с упоением занимается. И чем громче звук, тем лучше у них идет домашнее задание. Не понимаю только, зачем передавать ее сейчас? Ведь каникулы, домашних заданий никто не делает.
Рев по радио прекратился, я усилила звук. Оказалось, передача для детей и юношества закончилась, начинается концерт по заявкам. Сестры оживились и сразу стали, перебивая одна другую, называть произведения, которые они охотно бы послушали. Молча сидел только отец. Тереса тронула его за плечо:
- Янек, тут концерт по заявкам. Ты чего желаешь?
Отец очнулся от мыслей, в которые погрузился при виде водной поверхности Отмуховского озера, и не задумываясь ответил:
- Рыбу половить. Мне сказали - тут есть ручей, так там даже форель водится!
- И зачем ты ему напомнила о рыбе? - напустилась на сестру мамуля. Не знаете его, что ли? Отправится ловить рыбу и непременно заблудится.
- Ведь я же слышал - врач рекомендовал тебе питаться рыбой, - с укором ответил отец. - Ты на диете, правда? Столько воды кругом, не может быть, чтобы мне ничего не попалось. А тебе обязательно надо питаться рыбой!
Мамуля принялась ворчать - дескать, она-то уж знает, какой рыбы можно от него ожидать, она знает, что именно ему попадется, и не очень стеснялась в выражениях. Люцина - редкий случай - в дискуссию не встревала, сидела тихо, как мышь под метлой. До безумия любившая рыбу, она не теряла надежды, что отец все-таки что-нибудь поймает, и не хотела, чтобы ему помешали. Отец опять отключился и целиком погрузился в приятные размышления о будущей рыбной ловле. По лицу было видно - от этого намерения его уже ничто не удержит.
Похоже, уединение и спокойствие несколько уже приелись директорской домработнице, потому что встретила она нас с распростертыми объятиями. В нашем распоряжении оказался весь домик, комнаты для нас уже были приготовлены. Видимо, наш приезд и в самом деле обрадовал истосковавшуюся по людям женщину: она по собственной инициативе приготовила для нас великолепный обед. Правда, это немного нарушило наши планы, пришлось знакомство с окрестностями перенести на следующий день.
Решив раз и навсегда удовлетворить потребности Тересы в полевых и сельских дорогах, я выбирала самые что ни на есть проселочные и немного переборщила. Та, на которой мы тряслись сейчас, вряд ли вообще заслуживает названия дороги, скорее всего, это была туристическая тропа для пеших маршрутов, а может, высохшее русло ручья или еще что. Во всяком случае, бедная машина с трудом преодолевала выбоины и ухабы.
Но вот мы выбрались на возвышенное место, и я вздохнула с облегчением, ибо дальше путь лежал по горизонтальной местности. Правда, вскоре выяснилось, что весь он усеян камнями разных размеров, некоторые из них поросли травой, и сельская дорога ложилась под колеса машины невысокими поперечными волнами. Мы ползли со скоростью в двадцать километров в час. Попробовала было увеличить скорость до тридцати, и сразу шасси отозвалось стоном.
А красота вокруг была неописуемая! По обе стороны "дороги" простирались роскошные луга с высокой, свежей травой, в отдалении зеленели леса, посылая нам навстречу своих представителей в виде отдельных деревьев или их живописных групп - и ни одной живой души вокруг! Зато из леса выскочила серна, недовольно посмотрела на нас и не спеша удалилась.
Я встревожилась - ох, наверняка нет здесь дорог и придется возвращаться тем же волнистым путем. Интересно, куда это мы заехали?
- Мамуля, посмотри по карте, где мы.
- Как это где? - удивилась мамуля. - Ясно - в Столовых горах.
Посмотрела в карту и совершенно счастливая подтвердила:
- Да, так и есть - Столовые горы. Вот написано.
- Хорошо, пусть Столовые, но куда мы едем?
- Как куда? - опять удивилась мамуля. - Ты же сама сказала - в Кудову.
- Боже милостивый, это я хочу туда приехать, а вот куда заехала? Я совсем не уверена, что эта дорога нас куда-то выведет, да и дорога ли это тоже не уверена.
- Не страшно, здесь расчудесно! - блаженным голосом заявила Тереса. Остановись на минутку! Давайте выйдем, разомнемся.
Я послушно остановилась, не заглушая мотор, а Тереса принялась выталкивать из машины отца, чтобы выйти самой, приговаривая:
- Ах, какая красота! Давайте тут задержимся! Давайте погуляем по лесу!
- Никаких "погуляем"! - железным голосом заявила Люцина. - Тут полно змей и ужей.
Тереса тут же перестала выталкивать отца.
- Кого, ты сказала, полно?
- Польского языка не понимаешь? Змей и ужей! Шагу не сделаешь, чтобы не наступить на них. Сплошные пресмыкающиеся!
Я подтвердила: в этих местах действительно полно змей. В том числе и ядовитых, как в Бещадах. Тереса поверила нам на слово и отказалась от мысли о прогулках. Я могла ехать дальше.
Я и поехала дальше, положившись на судьбу. А что мне оставалось? Так называемая дорога закончилась у какого-то домика, наверное лесной сторожки. Двое мужчин у плетня смотрели на нас без особого интереса. Мне они показались посланцами небес.
- Спрошу их, как отсюда выехать на Кудову, - сказала я, но не успела еще подъехать к ним, как один из посланцев небес сел на стоящий рядом мотоцикл, опустил на глаза очки и включил двигатель, но не уезжал, чего-то ждал. Второй охотно и доброжелательно, хотя и излишне громко, растолковал мне, как надо ехать.
- Есть дорога, - орал он, - до самого шоссе доведет, а уж по нему пани доедет до Кудовы. Дорога тут начинается, по ту сторону дома. Правда, канава там, но и через нее можно проехать. Бочком, бочком, ближе к деревьям. Телеги проезжают, машина должна тоже меж деревьями пройти. Да, точно пройдет, вспомнил, как-то одна машина тут проезжала.
Тип на мотоцикле нажал на газ и уехал, ни слова не сказав. Моя машина протиснулась между деревьями, но на шоссе я так и не попала. К Кудове подъехала с противоположной стороны, по грязи и бездорожью.
- Да, вы собирались показать мне какую-то гробницу из человеческих костей, - вспомнила вдруг Тереса. - А ничего такого я не видела в Упырях. Упыри! Очень подходящее название для такой гробницы.
- И все ты перепутала, - ответила Люцина. - Во-первых, не в Упырях, а в Нижних Мегерах, а во-вторых, не из костей, а из черепов. А как добраться до Мегер, понятия не имею. Иоанна!
- Ведь вы любите ездить по проселочным дорогам, - ехидно отозвалась я. - Вот и вожу вас по ним. А к Мегерам ведет обычное шоссе, по нему даже автобусы ездят.
- Так поехали за автобусом, - согласилась мамуля.
- Перестаньте ссориться! - ни с того ни с сего вдруг сказал молчавший всю дорогу отец. - Здесь так красиво, а вы все ругаетесь!
Мы дружно удивились.
- Кто ругается?
- С чего ты взял? - спросила мамуля. - Я только предложила ехать за автобусом. Если не хотят, так и не надо, я не настаиваю.
- Но я же слышал! - упорствовал отец. - Мегеры и мегеры! Перестаньте, наконец. А если Тереска сказала что не так, можно ей и простить, она ведь у нас гость.
- Папа, мы не ссоримся, мы говорим о деревне Нижние Мегеры! - крикнула я отцу.
- Никаких Мегер я не знаю, я там не был! - с достоинством возразил отец, и это была чистая правда.
К подножию знаменитого горного массива Щелинец мы подъехали уже во второй половине дня. Машину оставили на стоянке у забегаловки и к подножию лестницы отправились пешком. Здесь среди нас, естественно, опять проявились разногласия.
Я категорически отказалась взбираться по этим шестистам шестидесяти пяти ступенькам, и, учитывая мои заслуги в области проселочных дорог, мой отказ был встречен с пониманием. С Люциной тоже все ясно, ей туда в жизни не взобраться, то есть взобраться бы она смогла, но уж спуститься обратно ни за что, а как ее спустить - мы не могли придумать. Мамуля всю дорогу с энтузиазмом рвалась в горы, а вот когда мы оказались у подножия этих гор, ее печень опять дала о себе знать. Правда, не столь резко, как в Свебодзицах, но вполне достаточно для того, чтобы мамуля благоразумно от экскурсии отказалась. И в результате сопровождать Тересу мог только отец, который без возражений и отговорок бодро двинулся вслед за ней по каменным ступенькам. Через минуту они скрылись у нас из глаз.
До сих пор не могу понять, как нам в голову пришла такая мысль - дать в провожатые Тересе отца. Не иначе как на всех нашло какое-то умственное затмение. Знали же, на него нельзя полагаться, сколько раз впоследствии, после случившегося, плевали себе в бороду, то бишь локти кусали, да поздно. Даже в нормальных условиях никогда не следовало отпускать его от себя, теперь же, после тех странных событий, что то и дело происходили с нами в пути - тем более. Но мы, видно, не придавали им значения. В этот ясный солнечный день все было таким спокойным, таким беззаботным! Мрачные опасения просто не могли зародиться в наших головах,
Прошло два часа. Люцина вернулась с прогулки в лесу и удивилась:
- Как? Их еще нет? Тогда я схожу погулять в другую сторону.
- Только не задерживайся, - попросила я. - Они скоро должны спуститься.
Люцина обожала одинокие прогулки по лесу и радостно устремилась к манящим зеленым кущам. Мамулю я с удобствами разместила на надувном матрасе, сделав из него мягкое кресло. Сидя в сторонке, чтобы на нее ненароком не наступил какой рассеянный турист из многочисленных групп, то и дело взбиравшихся или спускавшихся по лестнице, она наслаждалась прекрасным видом, дышала чудесным воздухом, и ее печень почти утихомирилась. Воспользовавшись редким случаем, когда все мои подопечные были при деле, я тоже предалась любимому занятию: собирала неподалеку всякие цветы и засохшие стебли.
Увидев выходящую из лесу Люцину, я взглянула на часы - прошло три часа с тех пор, как ушли отец с Тересой. Горы эти я немного знала и встревожилась.
- Как? Их еще нет? - опять удивилась Люцина. - Так я тогда вон в ту сторону погуляю...
- Никуда ты не погуляешь, - возразила мамуля. - Сядь и посиди спокойно, как человек, а не какая-нибудь блуждающая... почка. Они должны вот-вот вернуться.
С горы как раз спускалась очередная группа туристов разного пола и возраста, оживленно переговариваясь.
Наших среди них не было и на лестнице, насколько хватал взгляд, тоже никого больше не просматривалось. Я поддержала мамулю:
- Правильно, больше не удаляйся. Если не ошибаюсь, Тереса с отцом поднимались как раз за этой экскурсией, наверное, немного пережидают, чтобы не идти в толпе, и тоже сейчас сойдут.
Мы втроем не спускали глаз с лестницы, но каменные ступеньки оставались пустыми.
- А ты не ошиблась? - спросила Люцина. - Кажется, они ушли со следующей экскурсией. И какой смысл мне тут сидеть? Я бы пока погуляла...
- Сейчас они обязательно спустятся, - ответила я, пытаясь обвязать собранный букет стеблями травы. - Ведь уже скоро стемнеет, должны вернуться. А потом придется искать тебя, а они будут жутко голодными, а тебя нигде не найдешь...
- Что ты! Наверняка они там перекусили на турбазе. Это мы из-за них жутко голодные. Ладно, я не пойду в лес, погуляю тут, с краю.
Мамуля вдруг стала проявлять беспокойство:
- Послушайте, а не заблудились ли они? Там ведь так легко заблудиться.
- Еще бы! - подхватила Люцина. - И медведь их съел...
- На ужин, - дополнила я.
- Что за глупые шутки! Они ведь и в самом деле могли заблудиться.
- Вряд ли они рискнули бродить по горам без проводника, - успокоила я мамулю.
Люцина опять направилась к лесу, но на полпути остановилась и громко позвала меня:
- Смотри, не эти ли сорняки ты ищешь?
Я поспешила к тетке, она же конспиративным шепотом произнесла:
- Делай вид, что рассматриваешь цветочки, и слушай. Как мы не подумали о том, что Тересу сопровождает отец?
Ноги подо мной подкосились, и я присела над каким-то чертополохом.
- И в самом деле! - простонала я, делая вид, что копаюсь в траве. Отцу проводник и в голову не придет. Тересе тоже, ведь она ничего не знает ни о горах, ни о наших правилах. Наверняка они пошли сами по себе и как пить дать заблудились!
- Единственная надежда - там знают, что среди туристов попадаются всякие, и присматривают за ненормальными, - произнесла Люцина без особой надежды в голосе. - Я слышала, ходить в одиночку там не разрешается, таких отлавливают и силой навязывают проводников...
- О чем это вы там шепчетесь? - нервно поинтересовалась мамуля. Знаете, я уже всерьез начинаю волноваться. Не случилось ли чего?
Мы переглянулись, не зная, на что решиться. Позволить ей волноваться, чтобы, на всякий случай, подготовить к худшему, или успокоить, подвергая в будущем возможному потрясению? Решились на компромиссный вариант.
- Случиться уж наверняка ничего не случилось, - ответила я, отрываясь от чертополоха. - Если бы что-то случилось, тут бы уже летал вертолет. Санитарный. Гремит он отчаянно, и прозевать его мы не могли. А вот заблудиться они с отцом могли запросто, может, и ходят, ищут дорогу. Надеюсь, сообразят забраться на триангуляционную вышку, оттуда хорошо просматривается дорога к турбазе, я сама когда-то именно оттуда ее высмотрела. Тоже заблудилась, и, как видишь, ничего со мной не случилось.
Мои успокаивающие аргументы заставили мамулю забыть о печени и вскочить с матраса.
- Боже милостивый! Заблудились, наверняка заблудились! Могли в какое-нибудь ущелье провалиться! Твой отец специально что-нибудь этакое выкинет, уж я его знаю! Чтобы со свету меня сжить!
- И как долго бедняге это не удается! - философски заметила Люцина.
Неумолимо надвигалась темнота, вот уже и шесть часов. Значит, Тереса с отцом провели наверху уже больше четырех часов. Беспокойство охватывало меня все сильнее. Но ведь могло быть и так, успокаивала я себя: отец и Тереса поднялись по каменным ступенькам, а ведь их более шестисот, устали и пошли не на экскурсию, а на чашку чаю на турбазе. Потом, отдохнув, присоединились к какой-нибудь группе и пошли с ней по маршруту. Это могло занять еще часа полтора. Хотя в разгар туристского сезона проводники способны провернуть его и за двадцать пять минут. Но опять же, Тереса могла дать чаевые в размере доллара, маршрут соответственно продлится... Потом они опять могли отправиться на турбазу, поели, отдохнули... И все равно, в сумме набиралось не более трех с половиной часов. Четыре - это уже слишком!
В полседьмого состояние здоровья мамули значительно ухудшилось. Она хваталась то за печень, то за сердце, то неудержимо рвалась к каменным ступеням, и мы с Люциной с трудом удерживали ее от стремления немедленно лично отправиться спасать сестру и мужа. Видя, что личного участия в спасательной экспедиции ей принять не позволят, она душераздирающим голосом требовала немедленно организовать спасательную экспедицию, а также охоту на хищных зверей - аукнулся-таки Люцинин медведь! И многое другое еще требовала. И в тот момент, когда она, видя нашу инертность, собралась проклясть нас страшной клятвой, со ступеней спустился отец. Один.
- А Тересы разве еще нет? - спросил он с некоторым беспокойством.
- Где Тереса?! - страшным голосом возопила мамуля, набрасываясь на него.
Отец вроде бы немного смутился и огорчился.
- А я думал - она уже спустилась и я встречу ее здесь. Дело в том, что мы потеряли друг друга с самого начала, и я нигде не мог ее найти. Не понимаю, куда она подевалась...
- А проводника у вас не было?
- Какого проводника?
- Такого, что все маршруты знает, все тропинки и дороги.
- А, был такой, конечно. Да он и сейчас со мной.
- Где?!
- Как где?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28