Тереса после дороги, похоже, ничего не соображает, я сама не придумаю, что делать. Еды у меня никакой нет, все приготовлено в доме твоих родителей. Пошли наверх, надо что-то решать.
После краткого совещания в квартире Люцины положение только еще более запуталось. Все мы столпились вокруг мамули, которая, изо всех сил прижимая к себе Люцинину штору, слабым, но решительным голосом заявляла, что желает немедленно ехать домой, но ни за что на свете с места на сдвинется. Тереса еле стояла на ногах, глаза ее закрывались сами собой. Ну что тут было делать? Похоже, никто ничего умного не предложит. В полнейшем отчаянии я ухватилась за спасительную мысль:
- Что ж, нам остается только одно - вызвать "скорую" и на ее машине перевезти мамулю домой.
Услышав такое, мамуля тут же села, отбросив штору.
- Ни за что! - заявила она громко и решительно. - Я "скорую" боюсь.
Мне это было прекрасно известно, и, собственно, на неприятии "скорой" и строился мой план. Ведь вынести мамулю из дома собственными силами вместе с Люцининым диваном не было никакой возможности. Я позвонила своей кузине, которая много лет была в нашем семействе единственным достойным доверия врачом. Получив инструкции, мы подняли мамулю, одели и осторожно свели по ступенькам вниз. У машины разыгралась страшная сцена.
Отец ни за что не соглашался хоть на минуту оставить мамулю без поддержки, а оставить надо было, чтобы сесть на заднее сиденье машины, где уже сидели Тереса с Люциной. В моей машине всего две двери, посадить мамулю на переднем сиденье было невозможно до тех пор, пока не усядутся на заднем.
- Отцепись! Отпусти меня! - стонала мамуля. - Я хочу сесть! Я должна сесть! Садись же скорее и дай сесть мне!
- Отними у отца мать! - кричали мне тетки из машины. - Пусть он наконец сядет!
Поскольку я держала откинутым переднее сиденье, чтобы отец мог пролезть в машину, мне было затруднительно выполнить требование теток. Их попытки втащить отца в машину изнутри окончились неудачно, да и трудно было затянуть его вместе с мамулей. Опять пришлось проявлять инициативу.
- Папа, да садись же, я ее подержу! - крикнула я в ухо отцу громовым голосом, выдирая мамулю из его рук. Отцу пришлось подчиниться. Наконец-то все уселись.
Трогаясь с места, я машинально взглянула на часы, вделанные в приборную доску, и удивилась - прошло всего двадцать минут. А мне-то казалось, мы провели у дома Люцины целые века!
При въезде в Варшаву я пропустила мчавшийся из аэропорта "пежо" вишневого цвета. Впрочем, ему тоже пришлось притормозить перед двинувшимся с остановки автобусом, и тут я через заднее стекло "пежо" увидела на его заднем сиденье между двумя пассажирами огромный клетчатый чемодан. В серо-сине-красную клетку! И мне опять захотелось увидеть владельца нашумевшего багажа. Сидевших по обе стороны от чемодана двух человек разного пола я видела сзади, хорошо бы взглянуть спереди! "Пежо" обошел автобус и увеличил скорость, я автоматически тоже нажала на газ, но тут же спохватилась и взяла нормальную скорость, ведь кузина велела мамулю везти осторожно, без тряски.
- Преследуют тебя эти вещи в клетку, - заметила Люцина Тересе. - Куда ты ни ткнешься - везде они. Ты, случаем, не обидела ли их чем-нибудь?
- Кого? Вещи?
- Да нет же, их владельцев.
- Не знаю, - вздохнула Тереса. - Я уже думаю - может, это знамение свыше? Сделаю здесь что-нибудь не так, и посадят меня за решетку... Интересно, что они там до сих пор делали в аэропорту? Не ждали же специально, пока я поеду, в самом деле!
В этот момент никому из нас не пришло в голову, что это были вещие слова. Умей Тереса предвидеть будущее, кто знает, не сбежала бы она тут же обратно в свою Канаду...
* * *
Торжественный обед и прочие мероприятия, приуроченные к приезду Тересы, пришлось, естественно, свернуть. Развлечения тоже. Разве что если к последним отнести тот скандал, что разразился в первый же вечер из-за кольца.
Восемь лет назад я подарила Тересе кольцо с кораллом. Зная, что Тереса совершенно помешана на кораллах, я купила ей в Сицилии брошь с кораллами и отправила почтой, а потом в Варшаве в фирме "Орно" заказала кольцо с кораллом, которое отвезла Люцина, как раз отправлявшаяся к Тересе в гости. Кольцо оказалось Тересе чуточку маловато, и она отдала его в ювелирную мастерскую немного увеличить. Потом от Тересы пришло отчаянное письмо с жалобами на идиота ювелира, который до блеска вычистил оксидированное серебро. И все равно кольцо оставалось потрясающе красивым и сохраняло свою красоту целых восемь лет. И вот теперь в первый же вечер тетка высказала мне претензию:
- Обвели тебя с этим кольцом вокруг пальца! Это такой же коралл, как я Папа Римский! Сунули какую-то гадость, покрыли красной краской, а теперь эта краска облезла. Погляди сама.
И в самом деле, с так называемого коралла сходила красная краска, очень похожая на лак для ногтей. Я очень огорчилась и одновременно удивилась. "Орно" - фирма солидная, известная своей незапятнанной репутацией и честностью. Сколько раз и здесь, и во время поездок на Запад меня уговаривали продать мои орновские драгоценности, предлагали хорошие деньги, но я только презрительно отказывалась от всяких сделок и гордо продолжала носить свои уникальные украшения. И вдруг такое!
Пока я не стала ничего говорить Тересе, потому что уже подзабыла обстоятельства покупки кольца. Может, тогда я заплатила за искусственный коралл? Все может быть... А Тереса никак не могла успокоиться, поносила на чем свет стоит прохиндеев-ювелиров в этой стране, воров и меня, глупую курицу. Огорченное семейство тоже не знало, как утешить Тересу, все только вздыхали и передавали друг другу кольцо с облупившимся кораллом. В конце концов Марек, блондин моей мечты, взял кольцо и заявил, что отправляется с ним в ювелирную мастерскую фирмы "Орно" и подает жалобу.
На следующий день Марек выволок меня из дому, отвез к мамуле, собрал всех нас и, ничего не объясняя, начал расследование.
- Кто в Варшаве держал это кольцо в руках? - строгим тоном задал он первый вопрос. Дрожь охватила присутствующих.
- Ну я, - робко призналась я. - А что?
- А кто еще? - не отвечая, продолжал допытываться Марек.
- Я, - призналась Люцина.
- А кто еще? После вас?
- Больше никто. Я взяла его с собой, когда уезжала в Канаду, и лично вручила Тересе. В коробочке.
Марек переключился на Тересу. Остальные с интересом наблюдали за ними.
- Расскажите, что дальше происходило с кольцом в Канаде. Не отдавали ли вы его в ювелирную мастерскую?
- Отдавала. Кольцо было мне тесновато, и надо было его немного расширить. А в чем дело?
- А в том, что этот ювелир оказался негодяем и свиньей. Он не только сжег коралл при нагревании кольца, не только не признался в содеянном, не только покрасил поврежденный коралл эмалью, но и украл фирменную метку!
- Как это?
- Негодяй вырезал кусок серебра с клеймом фирмы "Орно", а на это место поставил заплатку. Не знаю, как в Канаде, но у нас за подобные действия уголовный кодекс предусматривает тюремное заключение. От пяти и выше.
Мы были потрясены. Щадя Тересу, мы тактично воздержались от проявлений польского патриотизма, в конце концов, ведь Канада стала для нее второй родиной, у нее тоже мог развиться патриотизм. Выяснилось, что патриотизм здесь ни при чем, потому что мошенник ювелир был итальянцем, зато проблема повернулась совершенно неожиданной стороной.
- Судиться я с ним не буду, - мрачно заявила Тереса. - Мало того, что они там все мафиози, так его недавно еще выбрали в конгресс от нашего округа, нечего с таким и тягаться.
- Как ты все это разузнал? - спросила я Марека. - И зачем тебе знать, у кого в руках побывало кольцо в Варшаве?
- Чтобы знать, не могли ли такую махинацию провернуть еще в Варшаве. "Орно" очень этим заинтересовалось.
Оказывается, представителям фирмы "Орно" хватило одного взгляда, чтобы распознать изделие, и они жутко разволновались, узнав, в чем дело. Целых три часа занимались кольцом, производили всякие экспертизы и пришли к бесспорному выводу - коралл сожгли при переделке кольца и для сокрытия следов преступления покрасили его пошлым лаком. Естественно, они не могли сказать, кто это сделал, ибо не знали, в чьих руках побывало кольцо после выхода из их мастерской. Вот почему Марек устроил нам этот экзамен-допрос. Теперь ясно, кто мошенник. Честное "Орно" предложило заменить сожженный коралл на новый, хотя он будет уже другой формы, ибо таких, как прежний, в настоящее время у них на складе нет. И не только у них, тот коралл был уникальной формы, и Тересино кольцо именно благодаря ему представляло собой изделие неповторимое, единственное.
Мы все вместе с представителями "Орно" очень переживали еще и из-за того, что мошенник ювелир располагает фирменной меткой "Орно". Приварит ее на каком-нибудь своем халтурном изделии, выдав его за шедевр известной фирмы, а мы опять, выходит, способствуем мошенничеству! Одна мысль об этом приводила нас в ярость, а что поделаешь? Люцина пыталась хоть чем-то утешить нас:
- По крайней мере, лак у него оказался неплохого качества, облупился только через восемь лет...
Благородное поведение "Орно", которое взялось привести кольцо в божеский вид, очень подняло наше настроение, что было весьма кстати. Ведь и непредвиденная болезнь мамули, и неприятная история с кольцом, обрушившаяся на Тересу буквально с первых ее шагов по земле предков, делали пребывание канадской родственницы у нас очень далеким от того представления о земле обетованной, которое мы планировали ей создать. Запасы еды, которой собирались кормить Тересу, как-то очень мало расходились, хотя питались ими все подряд, а замороженных цыплят мне уже надоело возить из одного холодильника в другой, размораживая их и опять замораживая.
- Интересно, какие основания у моей старшей сестры считать меня такой обжорой? - возмущалась Тереса. - Подумать только, специально для меня закупили три килограмма свиных отбивных и целую кучу цыплят. И все это я должна съесть? Что я, володух какой-нибудь, на самом деле?!
- Мне не хотелось, чтобы ты у нас голодала, - неумело защищалась мамуля.
Кузина, выписывавшая за столом рецепты для мамули, оторвалась от своего занятия:
- Будьте добры, объясните наконец, что такое володух? Я очень часто слышу от Иоанны это слово, но не имею понятия, что оно означает.
Удовлетворить ее любопытство взялась Люцина:
- Когда мы еще детьми жили в Тоньче... ты слышала, наверное, так называлась деревня, где жили наши родители? Ну так вот, в те далекие времена в соседней деревушке... ох, забыла ее название.
- Паплинок, - подсказала старшая сестра, моя мамуля.
- Ага, в Паплинке тогда жила одна баба, которая славилась своей просто невероятной скупостью. И вот однажды, на Пасху, когда ксендз ходил по дворам и колядовал...
- Ну что ты плетешь! - возмутилась мамуля. - Ксендз ходил по домам и святил праздничную еду.
- Какая разница? Главное, ксендза надо было как следует угостить, накрыть приличный стол, и две деревни разбирало любопытство - что подаст скупая баба. Трудно ей было, но она пересилила себя, сделала широкий жест и подала ксендзу яйцо, сваренное в мешочек!
- Что подала? - не поверила своим ушам кузина.
- Одно яйцо. Я рассказываю не анекдот, а чистую правду, эту историю до сих пор вспоминают в Тоньче. Должно быть, яйцо в мешочек было таким неслыханным угощением, что поглядеть на него в избу набилось не только все бабино семейство, не только вся живность со двора, не только ближайшие соседи, но чуть ли не вся деревня. В избе было не продохнуть, ксендза с угощением затолкали в угол, баба наконец не выдержала и заорала: "Псы во двор! Дети под стол! Ксендз не володух, всего яйца не съест, останется и вам!" Вот откуда и пошел наш володух...
- Насколько мне известно, вы собираетесь попутешествовать на машине? спросила кузина, возвращаясь к своим рецептам. - В таком случае, уважаемая пани, не будьте володухом и соблюдайте строгую диету. Никаких яиц!
Необходимость соблюдать диету, да еще строгую, всегда действовала на мамулю угнетающе.
- Откуда ж тогда силы взять? - простонала она. - А мы собирались в горы. И к морю...
- А тебе придется там работать дровосеком и ловить неводом рыбу? поинтересовалась ее младшая сестра Тереса.
В отличие от нее кузина к своей пациентке относилась со всей серьезностью.
- Вы ведь едете на машине? Иоанна, твою машину нет необходимости толкать в гору? Ну так какие проблемы? Вареное мясо, творог, рыбу, молоко есть можно. Побольше свежего воздуха, немного ходьбы, поначалу осторожно, без особого напряжения. По горам тоже можно ходить, но в меру.
- Какие там горы, так себе, небольшие горки, просто возвышенности, пренебрежительно бросила Люцина. - Сленский Бескид, Столовые горы...
- Не волнуйтесь, уж мы проследим, чтобы она ничего не ела, - заверила докторшу Тереса.
Я молчала, преисполненная самых мрачных прогнозов. В моем воображении я уже видела, как прочесываю деревню за деревней в поисках злополучных творога с молоком, но даже мое богатое воображение было не в состоянии предвидеть того, что ожидало нас в связи в необходимостью для мамули соблюдать диету и вести размеренный образ жизни...
Поездка была задумана в связи с приездом Тересы. Она высказала пожелание посетить те регионы Польши, которые не успела увидеть смолоду, до того, как уехала в Канаду. Таких регионов набралось порядочно: все побережье Балтики от Лебы до Свиноустья, все Судеты, Зеленогурскос воеводство целиком, а еще куча отдельных мелочей, разбросанных по всей стране на большом расстоянии друг от друга. Ехать от Ловича к Виграм, да еще обязательно через Ченстохову казалось мне предприятием столь сомнительным, что я потребовала сначала уточнить план экскурсии. Уточнять что-либо в моем семействе - вещь практически безнадежная.
Возникли трудности и иного порядка. Например, нелегко было установить, кто именно едет. Ну Тереса, это ясно. Мамуля тоже, она у нас главная. Тетя Ядя тоже обязательно должна ехать, они с Тересой давние подружки. Должна ехать и Люцина, с ней чувствуешь себя уверенней, да и только она могла обеспечить нам ночлег в городах на морском побережье. Без отца мы не могли ехать, потому как он, в свою очередь, обеспечивал ночлег на юге страны и в западных воеводствах. По роду своей деятельности он был на дружеской ноге с директорами сахарных заводов и кондитерских фабрик по всей стране и мог свободно пользоваться находящимися в их ведении комнатами для приезжих.
Решение проблемы ночлега имело для нас первостепенное значение, ибо наличие Тересы делало их чрезвычайно дорогостоящими. Как валютный иностранец, она должна была платить за номер в гостинице чудовищные цены, а о том, чтобы переспать ночь нелегально валетом с сестрой или племянницей, и слышать не желала. Вот почему так важно было заранее договориться со знакомыми руководителями учреждений и предприятий о возможности воспользоваться, с их любезного согласия, находящимися в их распоряжении служебными гостиницами или просто отдельными комнатами для командировочных. В связи с вышеизложенным передо мной вырисовывалась перспектива поездки как минимум в двух направлениях одновременно с шестью пассажирами в машине, вмещающей только пять человек, включая и меня, водителя. Я решительно потребовала ясности.
Попытка внести ясность длилась полдня, стоила всем немало нервов, и неизвестно, чем бы закончилась, если бы, как говорит пословица, не было бы счастья, да несчастье помогло. Принять решение заставило состояние здоровья мамули. Решено было сначала ехать к морю - там ей не придется взбираться на горы, там она укрепит здоровье, а оттуда, кружным путем, двинем на юг.
Решив первую проблему, мы тем самым решили и вторую. На море не было необходимости в отце, и мы договорились встретиться с ним, когда поедем на юг. Встретимся у кузины Лильки в Чешине. Оттуда тетя Ядя на поезде вернется в Варшаву, а отец займет ее место в машине и примется осуществлять свою нелегкую миссию по обеспечению ночлега куче баб в самый сезон. Что уж он собирается говорить своим приятелям-директорам?
- Вам станет удобнее, - вздохнула тетя Ядя. - Правда, я тут сбросила два кило, но Янек все равно худее меня.
Люцину беспокоило, как Лилька выдержит наше нашествие.
- Прекрасно выдержит, - успокоила ее мамуля. - Детей она отправляет в лагерь, квартира будет пустой.
- А мы не могли бы ездить не только по шоссе? - вдруг спросила Тереса. - Всю жизнь я езжу по автострадам, и почему-то никогда нельзя свернуть в сторону. Эти автострады у меня уже в печенках сидят! Тут у вас найдутся, наверное, какие-нибудь второстепенные дороги, сельские, неасфальтированные?
- Ты и в самом деле считаешь, что у нас тут сплошные автострады? удивилась Люцина. - Серьезно так думаешь?
- Ради бога, сколько угодно, - ответила я одновременно с Люциной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28