Для натуральности можно, например, спросить, не записан ли у него на дверном косяке телефон, дескать, приятель занимал эту комнату три недели назад и записал номер на двери, такая у него, понимаете, дурацкая привычка… А что, вполне правдоподобно, где только люди не умудряются записывать телефонные номера!..Я взялась за трубку, дважды в спешке ошиблась, крутила диск, слушала гудки и заклинала:Галина, будь дома, будь дома…Галине я не звонила месяца четыре, не меньше, но какая разница! Это единственная моя подруга, пригодная для такой роли, кроме Янки, конечно, но Янки точно нет дома… Галина, отзовись…Она отозвалась. И очень обрадовалась, заслышав мой голос. Не слишком распространяясь, я сразу перешла к сути, правда, начала с конца. Я сказала:— Слушай, Галина, представь себе такую ситуацию. Три недели назад в гостинице “Варшава” жила одна твоя знакомая, она приехала из Щецина, и ты дала ей номер телефона другой твоей знакомой, а она записала его на дверном косяке, потому как ничего другого под рукой не нашлось. И вот сейчас тебе позарез нужен этот телефон, а он у тебя не записан, или ты потеряла записную книжку. Очень тебя прошу, позвони в гостиницу “Варшава”, свяжись с комнатой номер триста тридцать шесть и, если там кто-нибудь отзовётся, попроси посмотреть этот номер на косяке…— Ничего не понимаю, — растерянно сказала Галина. — Какой номер на косяке, какая знакомая из Щецина? Нет у меня там никакой знакомой.— Но могла бы быть. Могла приехать и записать. Какая тебе разница? Трудно, что ли, позвонить и спросить, язык отсохнет? А у меня, к твоему сведению, от этого жизнь зависит.— Тогда почему ты сама не позвонишь? Почему я?— Потому что там знают мой голос.— Пускай тогда звонит эта дама из Щецина.— Она не может, то есть её в природе не существует, я её придумала.— Если не существует, то о чем разговор? Прости, до меня никак не доходит.Делать нечего, пришлось объяснить ей с самого начала. Объяснение получилось у меня на редкость бестолковое и невразумительное, но Галина, будучи в отличие от меня в здравом уме, ухитрилась поймать суть. Да толку-то, моя идея все равно энтузиазма у неё не вызвала.— Знаешь, мне как-то неловко, — сказала она неуверенно. — У меня такие вещи не получаются. Я ведь с тем человеком совсем незнакома. А вдруг он меня пошлёт куда подальше?— Во-первых, какое тебе дело, сама говоришь, что вы незнакомы. А во-вторых, не пошлёт, это очень симпатичный человек, интеллигентный, из хорошей семьи. Звони!— Погоди… Прямо вот так, с бухты-барахты… Дай подумать…— Чего думать, звони!И тут из трубки вдруг раздался удивительно приятный, мягкий мужской голос:— А зачем вам все это?— То есть как зачем? — машинально отозвалась я.— Для вас это так важно?— Ну ясно! Небось по пустякам я бы не валяла дурака.— Тогда, быть может, я вам помогу? Сдаётся мне, вашей собеседнице это не совсем удобно.— Галине-то? — снова машинально переспросила я.— Господи Иисусе! — пискнула Галина, обретя наконец дар речи. — Что происходит?— Ничего, не обращай внимания, просто человек случайно подключился, ко мне то и дело кто ни попадя подключается. Так ты сама позвонишь или пускай он?— А ты что, знаешь его?— Откуда? Впервые слышу.— Вы меня, милые дамы, извините, — вмешался тот же голос. — Я действительно подключился совершенно случайно. Набрал номер и невольно услышал ваш разговор, он меня настолько заинтересовал, что я позволил себе дослушать до конца. Виноват, но заслуживаю снисхождения. Ну так как, прикажете звонить? Номерок я уже записал.— Право, не знаю… Галина, а ты что думаешь?— Я ничего не думаю, я ошарашена.— Ну вот видите, ваша подруга ошарашена, придётся вам эту миссию возложить на меня.— Галина, решайся, ты или он?— Да уж пускай он, только я теперь и вовсе ничего не понимаю…Нервы у меня были в таком раздрызганном состоянии, что мне стало все равно.— Ну ладно, — отрешённо сказала я. — Неизвестно, какой он с виду, но по голосу человек вроде бы приличный. А как, простите, я узнаю результат?— Вы мне сейчас продиктуйте свой номер, и я вам незамедлительно перезвоню.— Нет, уж лучше наоборот.Все-таки остатки здравомыслия во мне ещё сохранились, сумела сообразить, что первому попавшемуся не стоит выкладывать свои координаты.— Видите ли, со мной связаться непросто, да и вообще мне это несподручно. Но я не навязываюсь, раз возникли какие-то сомнения, тогда, конечно, незачем, забудем.— Какие, к черту, сомнения, плевать мне на сомнения. Только вы уж постарайтесь провести разговор поделикатней, с толком.— Пущу на это дело весь свой толк. Итак, слушаю вас.Потеряв последние крохи рассудительности, я назвала ему свой номер. Галина, устав изумляться, тихо дала отбой.— Я тоже, с вашего позволения, отключаюсь. Объявлюсь минут через десять, с подробным отчётом.— Договорились, жду.Положив трубку, я попыталась собраться с мыслями. Да куда там — мой благодетель не заставил себя ждать.— Ну и как? — с замиранием сердца спросила я.— А никак. Я позвонил, этот человек взял трубку. Насчёт дверного косяка я не заикался, попросил позвать пана Здановского. Он ответил, что я ошибся номером. Вот и все.— Кто такой пан Здановский?— Понятия не имею. Знать не знаю, и, надеюсь, взаимно. Что дальше?— Да ничего.Значит, приехал. Сидит у себя в гостинице. И не звонит… И, наверно, никогда уже не позвонит…Я переваривала новость с трубкой в руке и с тяжким камнем на сердце. А из трубки ласкал слух приятный умиротворяющий голос:— Разрешите вам дать один совет: выбросьте этого человека из головы.— С какой стати?— Он мне не очень понравился…— Ну и зря! — возмутилась я. — Такой милый, воспитанный человек, вполне интеллигентный…— Что касается интеллигентности, то позвольте усомниться…— Почему?!— Понимаете ли, судя по отголоскам… — Каким ещё отголоскам?— Да так… Не стоит говорить… “Пьяный”, — мелькнуло у меня в голове.— Каким отголоскам? — не отставала я. — Тошнило его, что ли?— Ах, нет. Просто мне послышалось, будто там какая-то женщина общалась с ним не слишком интеллигентным тоном.Не успела я подумать, что нисколечки не верю, как все во мне бесповоротно перевернулось.— Ну что же, — слабым голосом пробормотала я, обретя дар речи и кое-как взяв себя в руки. — Очень на него похоже. От этого человека всего можно ожидать.— Тогда тем более выбросьте его из головы.— Легко сказать! Знали бы вы, как это трудно.— Могу посоветовать безотказное средство: клин клином.— Думаете, мне оно не приходило в голову? Я уж и так осматриваюсь по сторонам, да толку-то — ничего подходящего не попадается, прямо беда. Никаких таких клиньев, хоть шаром покати.— А может, на худой конец я сгожусь?— Откуда я знаю, может, и сгодитесь.— Тогда за чем дело стало, давайте встретимся.— Давайте, — обречённо сказала я. — Где и когда?— Где прикажете, а вот когда… Скажем, в четверть первого.— В четверть первого? В полдень то есть?— Нет, в четверть первого вечера. Через два с половиной часа.От такого дикого предложения я наконец очнулась. Чокнутый, что ли? Самая подходящая пора для знакомств.— А нельзя ли выбрать время попроще, не столь экстравагантное, ну, например, семь вечера?— Увы, я, видите ли, по горло загружен работой, тружусь буквально без выходных. Бываю свободен лишь после двенадцати. И потом, чем плохая пора для свиданий? Итак, на чем порешим? Где мне вас ждать?— Что вы такое говорите! Делать мне нечего, кроме как шляться по ночам! И не подумаю.— Тогда я приеду к вам домой.— И речи быть не может, у меня не убрано.— Ага, значит, вы распустёха?— А вы как думали! Да и, представьте себе, я тоже тружусь. Должна из себя выжать статью, а вдохновения ни в одном глазу. Вся извелась.— Вы журналистка?— Нет, это моё дополнительное занятие. Вообще-то я архитектор. А вы?— А я коммерсант.— Вот как! Подбиваете, значит, баланс?— Упаси боже! Не имею дел ни с какими балансами.— Чем же ещё может заниматься коммерсант в такую пору?— Всякой всячиной. Скучная материя. Давайте поговорим о другом. Лучше расскажите, как вы, к примеру, выглядите.— Когда как. Иной раз прямо как с картинки, а бывает совсем наоборот…— Ну нет, общими словами вам не отделаться. Рост? Размеры? Глаза, волосы?— Рост? Метр шестьдесят два. Размеры? Погодите, сейчас возьму сантиметр.Я женщина честная, не поленилась встать, отыскать сантиметр и всю себя обмерить. В результате сделала потрясающее открытие.— Представьте себе, — ахнула я в трубку, — нечаянная радость! Думала, талия у меня шестьдесят девять сантиметров, а намерилось всего шестьдесят три!— Вот видите, как я на вас благотворно действую. Теперь доложите об остальном.Я доложила об остальном. Телефонный кавалер уже успел меня заинтересовать. Голос у него был исключительного обаяния — мягкий, глубокий, а я всегда питала слабость к красивым голосам. Слушая его, я даже слегка подзабыла про своё несчастье. Хотелось бы знать, как может выглядеть мужчина с таким голосом?— А как обстоит дело с вашей наружностью?— О, ничего примечательного.— Рост?— Метр семьдесят пять.— Всего-то? Жаль, я, признаться, люблю разгуливать на высоких каблуках.— Увы, ничего не поделаешь, ростом не вышел.— А остальное?— Что остальное?— Ну, волосы, глаза, другие данные. Может, у вас на лице наличествуют какие-нибудь аксессуары?— Что-что? Какие ещё аксессуары?— Ну там очки, усы…— Нет, никаких аксессуаров на моем лице не имеется. Волосы тёмные, глаза тоже, никаких особых примет. Так на чем сойдёмся, вы решились? Куда мне приехать в четверть первого?— А где вы сейчас?— В своеобразном таком местечке. Аллею Лётчиков знаете?— Минутку, сейчас возьму план Варшавы… А, понятно, это же рядом, возле Бегов. До меня рукой подать.— А вы где обитаете?— На Нижнем Мокотове.— Что вы говорите, совсем близко! Значит, судьба. Где мне вас ждать?— Нигде. Переться куда-то на ночь глядя, хотя бы и к вам на свидание? Нет уж, увольте. Правда, если честно, любопытство меня гложет, не мешало бы на вас взглянуть. Но я намерена свою любознательность укротить, покончить со статьёй и завалиться спать.— Ну так слушайте меня. Я сейчас положу трубку, мы с вами оба ещё потрудимся, а через час я вам перезвоню, вдруг к тому времени вы настроитесь иначе. По рукам?— По рукам. Навряд ли настроюсь иначе, но насчёт звонка не возражаю. Ваши звонки на меня действуют благотворно.— Отлично, тогда пока.— Пока.И он дал отбой. А меня с новой силой стали терзать те же муки, не надолго же я от них отвлеклась. Женщина с отнюдь не интеллигентным голосом? Ну уж нет! Этого я так не оставлю!— Пожалуйста, номер триста тридцать шестой…Гудки.., гудки.., гудки…— Номер не отвечает…— Спасибо.Как это не отвечает? А та женщина?.. Правильно я сделала, что не поверила. Была она в номере или не была, сейчас её нет! А если он у себя, то непременно подошёл бы к телефону, он всегда подходит. Черт подери, меня обманули!Значит, его нет на месте. Но ведь приехал — и не объявился. Не мотался же он все три дня по городу. Не мог выкроить минутки для звонка? А я трое суток сижу тут сиднем, мчусь как оголтелая с работы на такси… Чего уж гадать: я ему не нужна или нужна как собаке пятая нога.Ненавижу! Выбить его из головы, выбить любой ценой! Клин клином!..Клин клином? Такой приятный голос… Что за человек? Надо его прощупать, подольше с ним поболтать… В четверть первого? Ещё чего! Буду я болтаться невесть где в четверть первого! Делать мне больше нечего, как встречаться за полночь с незнакомым мужчиной, о котором я только и знаю, что у него приятный голос…Клин клином…Да что ж это я себе думаю, надо ведь писать статью!Через час телефон зазвонил. Я взяла инициативу в свои руки и стала затягивать разговор, переводя то на одно, то на другое. Придраться было не к чему, полная непринуждённость. Очень интересный тип, все при нем — полет мысли, чувство юмора, а голос! Один голос чего стоит…Через сорок пять минут я сломалась. А может, и правда?.. В конце концов, что тут такого? Может, он и в самом деле симпатичный, культурный человек, ну, решил почудить. Велика беда, на меня тоже иногда находит. Нет, дудки! Чего ради я стану вылезать из дому?— Через полчаса я вам ещё перезвоню…Буря в моей душе переходила в лёгкую зыбь. Оскорблённая гордость брала своё. Ах, не позвонил? Тем хуже для него. Поставим точку. Хватит ждать и терзаться. Завьём горе верёвочкой. Вот возьму и соглашусь на встречу. И будь что будет!Чего тут думать, ведь если я удержусь от одной глупости, то натворю тьму других. Или — или: или встречаюсь со странным типом, решившим обзавестись знакомством на ночь глядя, или теряю над собой контроль и начинаю обрывать гостиничный телефон. Лучше уж первое. А то как я буду выглядеть? Жалкая настырная дура, никакой женской гордости…— На чем порешим? — с магнетической мягкостью прогудело в трубке.— Эх, где наша не пропадала, — решилась я. — Но шастать невесть где в потёмках не собираюсь. Приезжайте сюда.— С превеликим удовольствием. Куда ехать? Я назвала улицу и номер дома. Мне уже было море по колено. В конце концов, ничего страшного, если загадочный тип окажется из породы банальных хамов. Уже не раз я имела счастье сталкиваться с такого сорта особями, и худо-бедно удавалось поставить их на место. А насчёт того, что прямо в прихожей набросятся, убьют или изнасилуют, то в это, простите, верится с трудом. Не так это просто, как кажется. Да будь он хоть трижды грабитель, невелика беда. У любого злодея при виде моих хором опустятся руки. Не на что глаз положить, часы и те плохо ходят.— Только не рассчитывайте, что я вас покормлю, — затревожилась я, вдруг вспомнив о законах гостеприимства. — В лучшем случае могу угостить чаем, больше потчевать нечем.— Не беспокойтесь, я поужинал. А., простите за нескромный вопрос, вы замужем?— Нет, бог миловал. Свободна в полном смысле слова. Кстати, а у вас жена имеется?— Нет.— А была?— Была.— И что вы с нею сделали?— Во всяком случае, не задушил. Что можно сделать с женой? Развёлся.— Очень любезно с вашей стороны. Ну что же, ехать так ехать. А то с меня станет и передумать.— Сию минуту. Только у меня к вам просьба. Окажите милость, сойдите вниз к подъезду, чтобы мне не плутать ночью в чужом доме. Буду вам очень признателен.— Хорошо. Подожду у подъезда.— Тогда уж заодно скажите, в чем вы меня встретите, а то как бы не обознаться.— В фиолетовом пальто.— Фиолетовое, в потёмках? Нет, не разгляжу. Может, водрузите на голову что-нибудь примечательное? А то вдруг там выстроятся сразу две дамы!— В такую-то пору — и напороться на столпотворение аж из двух дам? Но если хотите, могу прихватить с собой какой-нибудь опознавательный предмет. Скажем, половую щётку.— Прекрасная идея. Договорились, дама со щёткой — это вы.— Значит, замётано. Хотя нет, не очень удобно носиться по этажам со щёткой, лучше я возьму в руки длинную такую трубку из технической кальки. Белого цвета, сразу видна.— Хорошо, пусть будет калька. Через двадцать минут я у вас. До скорого.— Честь труду, — бросила я и положила трубку. Слезла с дивана, выкарабкавшись из вороха подушек, одеял и шпаргалок, образующих живописный бардак. Огляделась окрест и стала расчищать ристалище.…Через двадцать минут… Вот чудак! Неужто рассчитывает в такое время, ещё и в Аллее Лётчиков, поймать такси? Да ни в жизнь не успеет.Можно не спешить.…Но ведь неспроста же он сказал это так уверенно.., вдруг машина у него под рукой? Тогда, конечно, успеет. Зато мне не успеть навести порядок и красоту.И я засуетилась.Ровно в пятнадцать минут первого я сошла вниз в пальто, в чёрных шлёпанцах на ногах и с белой трубкой в руках. Перед домом, по другую сторону проезжей части, стояла “Варшава” с работающим мотором, а в ней сидел за рулём джентльмен в шляпе. Я остановилась на тротуаре на своей стороне, усиленно в него вглядываясь.Джентльмен в шляпе опустил стекло, высунул голову и крикнул:— Садитесь!— Не могу.— Почему?— У меня там чайник кипит.— Так снимите его и возвращайтесь.— Ну вот ещё, носиться по этажам я не нанималась! Вылезайте.Во время нашего препирательства я стояла в шлёпанцах, утопая в слякоти, и мы с ним перекрикивались через всю улицу. Припомнив, что время позднее и для таких акустических эффектов скорей неподходящее, я стала перебираться на его сторону. Мой собеседник молча наблюдал с проезжей части за моими усилиями, потом сказал:— Стойте. Ждите меня там, где стоите.Он тронул машину и подъехал прямо ко мне. Туг уж не оставалось ничего другого, как подсесть к нему. Джентльмен поцеловал мне руку и что-то в неё буркнул — учитывая общепринятые нормы вежливости, скорей всего представился. Я всматривалась в него во все глаза, но попробуй в темноте разгляди.— Куда мы едем? — спросила я, глазами души видя перед собой выкипающий чайник.— В таких случаях говорят — куда прикажете. Жаль, но приходится сказать другое — ищу, где бы развернуться к дому.Обогнув несколько корпусов, мы возвратились к подворотне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19