.. Я открыла рот, чтобы
крикнуть, но раздумала и в полной тишине с открытым ртом двинулась в
сторону автомобиля. Вдруг заревел мотор, и машина отчалила от кустарника.
На перекрестке осталась одинокая фигура со старой метлой в руке.
- Откуда ты взялась? - удивленно спросила Алиция, когда мы уже вошли
в дом. - Выскочила, как чертик из табакерки!
- Внутренний голос позвал, - ответила я, вытирая мокрые тапочки
туалетной бумагой. - Это же надо додуматься, чтобы в такой ситуации одной
шляться ночью по улице! Он упрямый, как дикий осел в капусте. Что это
было?
Алиция в передней пыталась стряхнуть воду с зонтика.
- Сейчас мне кажется, что они хотели меня похитить или убить на
месте, не знаю точно. Подъехали на машине... Смотри, опять оторвалось...
От возмущения я чуть не лопнула.
- Ради бога, оставь в покое зонтик, говори ясней. Откуда они взялись?
- Не знаю. Когда я возвращалась из автомата, машина уже стояла на
перекрестке. Вышел какой-то тип, второй сидел за рулем. Тот, который
вышел, хотел на меня наброситься, а потом ему как-будто расхотелось.
- Интересно, почему? Ты ему не понравилась? Оказалась не в его вкусе?
Алиция, видимо, решила отложить починку зонтика, вынула из кармана
сигареты и вдруг глупо расхохоталась.
- По-моему, произошла ошибка. По дороге я обдумывала покушение и как
раз дошла до фру Хансен - мне пришло в голову, что раз он в нее стрелял,
значит, она его видела...
- Ради бога, оставь в покое фру Хансен. Что было дальше?!
- Я тебе и рассказываю. Он выскочил и спрашивает: "Фру Хансен?" А я
ему в ответ: "Что вы! Фру Хансен в больнице!" Он как-будто обалдел: "В
больнице? Фру Хансен?" "Да, в нее стреляли". Тут появилась ты и он уехал.
Уже тогда мне пришло в голову, что речь шла обо мне.
Я ошалело уставилась на нее.
- Ты бьешь все рекорды! Забыла, как тебя зовут?
- Вроде того, - смущенно признала Алиция. - Как-то не подумала, что
это обо мне.
- Да уж, выглядишь так, что ошибиться не мудрено. Ну и не везет этому
бандиту! Других принимает за тебя, а тебя не узнает. Думаешь, он поверил,
что опоздал и тебя успели прихлопнуть?
- Похоже на то. А потом ты пошла в атаку...
- Откуда он мог знать, что ты выйдешь? Дело к двенадцати, в это время
обычно не выходят из дому! Догадался, что нам не хватит сигарет? Условился
с Лилиан?
- С ума сошла! Я же должна была идти к Иенсу. Возможно, он ждал,
когда я вернусь.
- Ага, и его смутило то, что ты выходишь из дома, а не входишь в
него. Возможно. И если учесть, что вышла не ты, а какое-то замызганное
неизвестно что... Откуда он знал, что тебе надо к Иенсу?
- Я же об этом говорила...
- Кому?!
Мы молча посмотрели друг на друга.
- Мы с ним договаривались по телефону, - неуверенно сказала Алиция.
- И кто это слышал? Говорили по-датски!
- Тут сидели мы, наш любимый г-н Мульгор и Анита. Анита понимает
по-датски точно так же, как по-польски... А кто был у Иенса?
- Не знаю. Надо спросить...
- Кому ты еще об этом говорила?
- Господи, да все родственники знали! Подожди... Рой пришел сразу
после этого... а если во время разговора сидел под окном и все слышал?..
- Опять Рой и Анита... Слушай, а если мы зря к ними цепляемся? Если
это кто-то из твоей здешней родни? Например, Иенс?.. Он много ездит и не
возбуждает подозрений...
Алиция в ответ подняла руку, чтобы постучать пальцем по лбу,
остановилась, посмотрела на меня и осуществила задуманное.
- Эдек кричал, что принимаю таких людей. Иенса при этом не было.
- Был накануне. Эдек спьяну мог перепутать. Кричал же "ему тоже
скажу"...
Алиция задумчиво покачала головой:
- У меня такое впечатление, что мы где-то близко и никак не можем
попасть. Теплее, еще теплее, горячо. Что-то меня грызет внутри, но не знаю
что.
- Звони г-ну Мульгору. Пусть думает, он за это деньги получает.
Может, найдут автомобиль. Может, они до сих пор делают снимки?..

Назавтра я собралась в Шарлоттенлунн и предупредила, что, возможно,
не вернусь. Там я должна была встретиться с одной приятельницей и могла
после бегов заночевать. Не люблю ночевать по чужим домам, но по опыту
знаю: если мы разговоримся после трехлетнего перерыва, наверняка пропущу
последний поезд. Но подруга на скачки не поехала.
В лошадей словно вселился какой-то бес: делали фальстарт за
фальстартом, и каждый следующий заезд начинался все с большим опозданием.
Последний был в половине одиннадцатого. Я выиграла в нем какую-то мелочь,
и пришлось ждать выплаты. Потом медленно, чтобы не оступиться в темноте,
пошла через черный лес и, конечно, упустила ближайший поезд на
Копенгаген... В результате перед домом Алиции я оказалась ровно в полночь.
Тогда я и обнаружила, что забыла ключ в кармане плаща. Дом был темен
и производил жутковатое впечатление.
Я постучала в дверь, сперва слегка, потом сильней - без результата.
Чтобы всех не перебудить, решила постучать в какое-нибудь окно. К окнам
Зоси и Павла надо было пробираться через кусты и не стриженную с весны
траву. Меня это мало прельщало. У Алиции окно было приоткрыто. Я сочла это
за недопустимое легкомыслие и решила им воспользоваться, действуя по
возможности тихо. Окно, на счастье, находилось очень низко.
Я отцепила крюк и подняла тяжелую раму. Перелезла через подоконник,
одновременно думая, что среди всех потрясающих событий сама я не успела
еще сделать ничего особенно глупого. Если убогое пропихивание в дом через
окно будет моим единственным оригинальным поступком, значит, я уже
совершенно опустилась.
Узкая юбка и высокие каблуки отнюдь не способствовали гимнастическим
упражнениям. Я попыталась в темноте нащупать какую-нибудь опору внутри и
наткнулась на стул, на который, видимо, было навалено немало барахла.
Тяжелая, ничем не подпертая рама толкала меня сзади. Придерживая ее
локтем, заторопилась, зацепилась за что-то каблуком, успела подумать, что
нужно было снять туфли, и отпустила раму. Рама дала мне сильного пинка, и
я рухнула в в комнату головой вперед.
Приземлилась во что-то мокрое, скользкое и липкое, что-то
перевернулось рядом со мной, что-то свалилось мне на голову. Лежала и
думала, что же это такое омерзительное, и каким чудом грохот не разбудил
Алицию. Глаза уже немного привыкли к темноте, из окна падал слабый свет,
и, приглядевшись, я увидела у себя на юбке, на коленях и на руках темные
пятна. Посмотрела на кровать Алиции. Там, на фоне тех же темных пятен,
лежало что-то скрюченное.
Я почувствовала, что задыхаюсь, что меня душит этот молчащий,
вымерший дом...
Совершенно ополоумев, я попыталась трясущимися руками нащупать
выключатель. Все выключатели как корова языком слизнула! Выскочила в
переднюю, нажала на первую подвернувшуюся под руку кнопку. Зажегся свет.
Пятна на моей юбке были цвета крови, руки - по локоть красные...
Сомнений не оставалось: в доме нет никого живого, была какая-то
страшная бойня, в каждой комнате, наверное, трупы... Картина эта
совершенно меня парализовала. Ничего не соображая, я ринулась в комнату
Павла, которая была ближе всего, и зажгла свет. Павел дышал ровно и как
будто был совершенно живой...
Наверное, я дернула его за плечо, возможно, за голову, очень может
быть, что мой голос мало напоминал человеческий...
- Алиция!!! - хрипела я, охваченная безумием. - Ради бога!.. Павел!!!
Помогите!!! Зося!!! Проснитесь, черт побери!! Алиция!..
Павел подскочил, ничего со сна не соображая, и начал что-то
бормотать. Бросила его и ринулась в комнату Зоси. Та уже стояла в дверях.
- Помогите!! Алиция!!!
Зося посмотрела на меня, и ее крик в мгновение ока перерос мои жалкие
потуги.
- Все красное!.. - всхлипывая, вопила она. - Все красное!!! Все
красное!..
- Алиция!.. - Я отчаянно пыталась увлечь ее за собой. Зося вырывалась
всеми силами.
И тут в соседних дверях появилась совершенно живая Алиция. Я
отпустила Зосю и, чувствуя, странную слабость в коленях, медленно
опустилась по стене.
Удивление на лице Алиции сменилось ужасом. Со сдавленным криком она
бросилась ко мне.
- Матка Боска, что случилось?! Зося!!! Павел!!!
- Все красное!!! - дико завыла Зося.
- Павел, воды!..
Весь дом словно обезумел. Зося вдруг пришла в себя и обрела силы,
чтобы направить их против меня. Я ничего не понимала: все трое, как
сумасшедшие, силой пытались уложить меня на диван, а я, в свою очередь,
изо всех сил пыталась от них вырваться и выяснить, наконец, что за труп
лежит в комнате Алиции. Моя бешеная энергия убедила их, что я пока не
собираюсь умирать.
- Что вы от меня хотите?! Отцепитесь!!! Что вам надо?!
- Жива! - облегченно выкрикивали обе. - Жива!..
Я поняла, что они рехнулись.
- Вы что, сдурели?! Почему мне не быть живой? Это не я, это Алиция!
Это вообще какой-то чужой человек!..
- Жива!..
Через некоторое время мы начали чуть-чуть понимать друг друга.
- Что на вас напало? - уже тише спросила я. - Почему, сто чертей и
одна ведьма, именно я должна умереть?!
- О боже! Она еще спрашивает! - возмутилась Зося.
- Посмотри на себя в зеркало, - посоветовала Алиция.
Я посмотрела и все поняла. Сама бы не узнала этого пугала, с ног до
головы вымазанного чем-то красным. Лицо выглядело совершенно асимметрично,
ко лбу что-то прилепилось и казалось, что череп расколот надвое. На первый
взгляд мне срочно требовалась врачебная помощь.
- И вдобавок еще кричала "спасите", - недовольно продолжала Алиция. -
Я вообще не понимала, каким чудом ты еще жива. Думала, что, может, умерла
и ходишь по инерции...
- Зато я не понимаю, почему ты жива, - обиделась я. - Что там в твоей
комнате? Кто там лежит?
- А, ты была в моей комнате?.. Как я не догадалась? Никто там не
лежит. Это ловушка свалилась.
- Что?
- Ловушка... Свалилась... - Теперь приступ истерического хохота
начался у Павла.
- Ловушка!.. Сделали ловушку для преступника!.. Свалилась с полки!...
- Павел, сейчас же успокойся! - приказала Зося.
- Не могу... Чертовски хорошая ловушка!..
Мы зажгли в комнате Алиции свет, и я наконец смогла рассмотреть весь
этот кошмар подробно. На постели и на полу было разлито море густой
краски. По морю плавали черепки какой-то посуды, куски картона, останки
упаковки от яиц и другой мусор. Именно в него я и влетела головой, а к
моему лбу прилип остаток яичной тары.
- Да уж, - заметила я, - все красное. А это смывается?
- Надеюсь, - не слишком уверенно ответила Алиция. - Я еще не
пробовала. Это свалилось, когда они уже легли, и мне не хотелось шуметь. Я
тоже вляпалась. И ночная рубашка в этом, и халат... Никуда не положишь -
все мажется. Засунула в кровать куклу, а сама ушла в последнюю комнату.
Когда я увидела тебя окровавленную, с разбитой головой, у меня совсем
память отшибло.
- Ты совсем спятила, - расстроилась Зося. - Это же нужно отмывать
сразу. Когда высохнет, ее уже ничто не возьмет. Павел, собирай с пола!
Возьми старые газеты и перестань смяться, как дурак!
- Может, сначала попробуем отчистить Иоанну?..
Костюм и блузка на мне были старые, с их утратой я, пожалуй, могла бы
смириться. Но с удовольствием убрала бы все красное с туфель, с рук и
особенно с лица.
Уже через четверть часа мы поняли, что ни мыло, ни стиральный
порошок, ни кипяток этой упорной краски не возьмут. От бензина же она
просто размазывалась. Надежда оставалась только на растворитель для клея
или чего-то в этом роде, который, по слухам, смывает все.
- Он стоит в шкафчике под потолком. Павел, влезь на что-нибудь! -
скомандовала Алиция.
Павел взгромоздился на высокий кухонный столик. Зося пока ставила на
мне опыты с помощью молока, спирта, лимонного сока и ацетона.
- По-моему, ты раньше сдерешь с меня кожу, а уж потом сойдет краска,
- с сомнением сказала я. - Попробуй-ка лучше на туфлях!
- Что-то же должно на нее действовать, - пробормотала Зося с
раздражением, стаскивая с меня вторую туфлю - первую уже держала в руках
Алиция. Я тут же влезла чулком в близлежащее кровавое пятно.
- Ну вот, пожалуйста, - с удовлетворением заметил Павел. - Все
красное!
- Перестань упражняться в колористике, открывай! - раздраженно
сказала Алиция.
- Интересно, как? Тут не за что ухватиться.
Шкафчик находился под самым потолком, на его дверцах, очень плотно
закрытых, не было никакой ручки, зато в узкой щели меж ними виднелся
крохотный кусочек какого-то неопознанного предмета.
- С ним всегда что-нибудь не так, - пожаловалась Алиция. - Имел
привычку открываться самостоятельно, и мне пришлось прихлопнуть его
посильней. Попробуй ухватить этот ошметок.
- Маловат.
- Возьми клещи, - посоветовала я. - Зося, дай ему клещи.
- Поддень ножом или вилкой, - предложила Зося.
Стоя с задранными кверху головами, мы увлеченно давали ему советы.
Зося, не выпуская из рук моей туфли, подавала инструменты. Орудуя клещами
и вилкой, Павел открыл шкафчик, захватив закопченный кусок бумаги.
Растворитель надежды оправдал. Краску он смывал запросто, правда, при
этом адски вонял. Я тоже пропиталась насквозь этим ароматом.
- Алиция, ты не знаешь, это когда-нибудь выветрится?
- О, туфля очистилась! - радостно сказала Алиция. - Нет, это смердит
месяцами. Поэтому я и держу его наверху. А ты что предпочитаешь: пахнуть
или быть красной?
- Если в темноте, то, пожалуй, быть красной.
- Не расстраивайся, всегда успеешь покраситься заново... Зося, с
одежды сходит?
- Да. Но на постель этого не хватит. Ну и вонь! Что там за гадость
намешана? Аж в носу свербит!
Павел до сих пор торчал под потолком, разглядывая огрызок, который
вытащил клещами.
- Слишком толсто сложено, - заметил он, кашлянул и чуть не свалился
со столика. - Ну и запашок наверху!
- Закрывай скорей и слезай оттуда! - рассердилась Зося. - Нужно хотя
бы пол отмыть, чтоб к нему не приклеиться. Еще Херберт завтра придет...
Хватит отлынивать!
- Боже мой, Херберт! - перепугалась Алиция. - Черт с ними, с моей
комнатой и постелью! Тут надо убирать!
Павел попробовал закрыть шкафчик, ничего не подкладывая, но через
минуту дверцы уже широко распахнулись и вызывающе заскрипели.
- Воткни то, что там было, и не морочь голову, - сказала Алиция. -
Если толсто, возьми половину.
Павел послушно развернул прокладку, но теперь оказалось слишком
тонко. Попробовал сложить иначе.
- Не получается. Дайте другое... - Замолчал, вглядываясь в предмет,
который держал в руках. - Алиция, - сказал он удивленно, - ты вообще
знаешь, что это?
- Не знаю. Какая-то бумага. Возможно, кусок газеты.
- Это письмо. Слушай, это какое-то письмо. Тебе, заклеенное.
Алиция была занята наведением блеска на мою туфлю.
- Возможно. Оторви половину или сложи втрое... Делай, что хочешь,
только закрой эти чертовы дверцы, чтоб они не скрипели над головой!
Иоанна, тебе будет очень мешать, если возле подметки останется красное?
- Лишь бы не везде, - буркнула я и отобрала у Зоси кусок ваты. - Если
позволишь, кожу с лица я уж сама себе сдеру...
- Алиция! - крикнул Павел. - Но это письмо тебе! Заклеенное!
До Алиции, наконец, дошло.
- Письмо мне? - удивилась она. - А что оно там делает? От кого?
- Не знаю. Здесь не написано.
- Ради бога, закрывай наконец и берись за дело! - раздраженно
воскликнула Зося.
- А если нечем?
- О боже, влипла, - сказала Алиция. - Закрой письмом, какая разница,
черт побери?.. Слушай, юбка тебе уже вряд ли пригодится, разве что
перекрасить ее в красную.
- Ага. И жакет. Надо было за компанию и туфли оставить. Все красное
так уж все красное! Как вам вообще это удалось?
- Это клей... - начала Алиция.
- Я разлил перед порогом клей, - оживленно продолжал Павел,
машинально воткнул письмо в дверцы, захлопнул их и слез со столика. -
Чтобы оставались следы.
- Все время морочил голову с ловушкой, - перехватила инициативу
Алиция, - и я вспомнила про краску. Попробуй раздеться и надеть халат...
Нет, не выйдет, у тебя еще руки...
- И ноги, - заботливо добавила Зося.
- Конечно, если б их не было, было бы гораздо удобней, - желчно
заметила я.
- Нужно было что-то яркое, чтобы убийца оставил четкие следы, -
продолжал Павел. - И чтоб не смывалось...
- Это вам вполне удалось.
- Алиция смешала краску с клеем...
- Павел, бери и вытирай пол, - вмешалась Зося, всовывая ему в руку
кусок ваты. - Не хватало еще, чтобы Хербертова аристократка тут
приклеилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17