- Руководящие работы гораздо утомительнее, - чопорно ответил Джимми.
- Ну, ладно, пусть Боб потрет твою спину.
Растирание спин еще не началось, когда со стены к ним обратился Рой
Килрой:
- Эй! Вы там, внизу, - обед кончен. Пора за работу.
- Прости, Джимми. Попозже, - Кармен пошла к стене.
Джимми вскочил на ноги:
- Боб, Кармен, не уходите. Я хочу вам кое-что сказать.
Они остановились. Род махнул рукой Килрою:
- Сейчас придем, - и вернулся к остальным.
Джимми, казалось, с трудом подбирал слова:
- Ну, Кармен... Боб. Будущие Бакстеры... Вы знаете, как мы к вам
относимся. Это хорошо, что вы решили пожениться - каждая семья должна
справлять свадьбу. Но... тут поблизости нет магазинов, и мы не знали, что
подарить вам. Мы поговорили друг с другом и решили отдать вам это. Это от
всех нас. Свадебный подарок. - Джимми запустил руку в карман, вытащил
грязную, растрепанную колоду карт и протянул ее Кармен.
Боб Бакстер удивленно поглядел на него.
- Черт возьми, Джимми, мы не можем взять твои карты - твои
единственные карты.
- Я... мы все хотим, чтобы вы их взяли.
- Но...
- Спокойно, Боб! - сказала Кармен и взяла карты. - Спасибо, Джимми.
Большое спасибо. Спасибо вам всем. - Она огляделась. - Наша свадьба ничего
не меняет, вы знаете. Мы все - одна семья. Мы ждем вас... приходите играть
в карты... в наш дом всегда.
Она неожиданно остановилась и заплакала, уронив голову Бобу на плечо.
Он осторожно похлопал ее. Джимми, казалось, тоже готов был заплакать, Род
выглядел явно смущенным.
Они пошли обратно, Кармен под руку с Джимми, а остальные вокруг ее
жениха. Род шел рядом с Жаклин и Керолайн.
- Говорил ли вам Джимми, - прошептал он им, - что-нибудь об этом?
- Нет, - ответила Жаклин.
- И мне не говорил, - подтвердила Керолайн. - Я хотела подарить им
мою кастрюлю, но теперь подожду день-два.
"Рюкзак с булыжниками" Керолайн содержал множество вещей, которые она
считала необходимыми для выживания, - например, тонкую записную книжку,
крошечную губную гармошку, поллитровую кастрюлю. Время от времени она
извлекала новые немыслимые вещи. На каком основании она выбирала их и как
умудрилась сохранить, было совершенно необъяснимо, но как часто говорил им
Дьякон Мэтсон: "Каждый действует по-своему. Выживание - это искусство, а
не наука". Это был незабываемый момент, когда она появилась в пещере
здоровой, сытой, в удивительно аккуратной и чистой одежде, несмотря на то
что прошел уже месяц в первобытных условиях.
- Они не ждут, что ты подаришь им свою кастрюлю, Керолайн.
- Я не могу ее сейчас использовать: тут собралась слишком большая
толпа. А они не смогут без нее вести домашнее хозяйство. Во всяком случае
я хочу ее подарить.
- Я подарю ей две иголки и немного ниток. Но я тоже немного подожду.
- А у меня нечего подарить им, - печально сказал Род.
Жаклин ласково посмотрела на него:
- Ты можешь изготовить им новую шкуру для воды, Род. Это понадобится
им.
Род согласился.
- Слушай, это отличная идея!

- Мы собрались здесь, - бодро говорил Грант Купер, - чтобы связать
этих двух людей узами брака. Я не буду произносить обычного опроса, ибо
все мы знаем, что никаких препятствий к этому браку нет. Это прекрасное
событие в жизни нашей маленькой нации, счастливое предзнаменование,
предвестник будущего, гарантия того, что мы крепко держим факел
цивилизации, ярко разгорающейся на этой планете. Это означает, что...
Род перестал слушать. Он стоял справа от жениха в качестве шафера.
Его обязанности не были обременительными, но тут он почувствовал
нестерпимое желание чихнуть. Он с отчаянием начал тереть губы и преодолел
свое желание. Он молчаливо вздохнул и впервые почувствовал радость, что не
на него, а на Гранта Купера возложены почетные обязанности. Грант, видимо,
знает нужные слова, а он - нет.
Невесту сопровождала Керолайн Мшиени. У обеих девушек были букеты
разноцветных диких цветов. Керолайн, как обычно, была в шортах и куртке, а
невеста была одета в традиционные голубые брюки из грубой бумажной материи
и блузку. Волосы были убраны в высокую прическу; ее оттертое лицо сияло в
свете костра; она была, несомненно, прекрасна.
- Кто отдает эту женщину?
Джимми Трокстон выступил вперед и хрипло сказал:
- Я!
- Кольцо, пожалуйста.
Кольцо было у Рода на пальце; неумело повертев, он снял его с
мизинца. Это было отличительное кольцо студента старшего курса Понс де
Лион, заимствованное на время у Билла Кеннеди. Род протянул его Куперу.
- Кармен Элеонора, берешь ли ты этого человека в мужья, будешь ли ты
с ним в радости и в горе, в болезни и в здравии до самой смерти?
- Да.
- Роберт Эдвард, берешь ли ты эту женщину в жены? Будешь ли ты беречь
ее и заботиться о ней, будешь ли верным ей до самой смерти?
- Да, конечно.
- Возьми ее за руку. Надень кольцо ей на палец. Повторяй за мной...
Род опять почувствовал желание чихнуть; он пропустил часть церемонии.
- ...своей властью, как исполняющий обязанности мэра нашего
независимого государства, объявляю этих людей мужем и женой! Поцелуйтесь.
Керол и Джеки плакали. Род удивился: ничего плохого не случилось. Он
пропустил свою очередь поцеловать невесту, но она внезапно повернулась к
нему, обняла за шею и поцеловала. Он обнаружил, что трясет руку Бобу, и
довольно торжественно.
- Боб, поздравляю. Не забудь пронести в ваш дом свою невесту.
- Не забуду.
- Пусть бог благословит вас обоих.

10. "ИМЕННО ЭТО Я И ПРЕДЛАГАЮ"
Разговора об уходе больше не было. Даже Керолайн оставила эту тему.
Но на другие темы велись бесконечные разговоры. Купер созывал общие
собрания ежевечерне. Они начинались докладами комиссий - комиссии по
заготовке продуктов, комиссии по производству и инвентаризации, комиссии
по расселению и санитарному состоянию, комиссии по людским ресурсам и
распределению рабочей силы, комиссии по внешней безопасности, комиссии по
разработке кодексов и законов, комиссии по приготовлению пищи, комиссии по
строительству и планированию...
Купер, казалось, наслаждался бесконечными речами, и Род вынужден был
признать, что и другие неплохо проводили время; он даже, к своему
удивлению, обнаружил, что сам с нетерпением ждет вечера. Это была
единственная возможность жить общественной жизнью. Каждое заседание
порождало многословные речи и споры, особые мнения и критические
замечания; то, чего иногда не хватало в старых парламентах, тут было
налицо. Роду нравилось, растянувшись на земле рядом с Джимми Трокстоном,
слушать его насмешливые замечания об уме, желаниях и происхождении каждого
выступающего. Он ожидал нарушающего порядок хохота Керолайн.
Однако Керолайн теперь было не до хохота: Купер назначил ее
историком, узнав, что у нее есть записная книжка и что она владеет
стенографией.
- Чрезвычайно важно, - заявил он ей, - чтобы у нас был подробный
отчет о днях становления нашего общества. Ты ведешь свой дневник
ежедневно?
- Конечно. Но что из этого?
- Отлично! Отныне это будет официальный документ. Я хочу, чтобы ты
делала записи о важнейших событиях дня.
- Хорошо. Но я не вижу ни малейшего отличия. То же самое я делала до
сих пор.
- Да, да, но пиши подробнее. Я хочу, чтобы ты вела протоколы наших
заседаний. Для историков этот документ будет сокровищем, Керол.
- Ладно.
Купер, казалось, думал о чем-то.
- Сколько чистых страниц осталось в твоем дневнике?
- Несколько сот, вероятно.
- Отлично! Это решает проблему, которая меня беспокоила. Мы
реквизируем у тебя половину запаса бумаги для официальных нужд - для
объявлений, протоколов заседаний и т. д.
Керолайн широко раскрыла глаза:
- Понадобится ужасно много бумаги. Пришли двух-трех сильных парней
перетаскивать ее.
Купер ошарашенно поглядел на нее:
- А, ты шутишь.
- А еще лучше - пришли четырех парней. Трех я прогоню... а может, и
покалечу.
- Но, послушай, Керолайн, это временная реквизиция, в общественных
интересах. Намного раньше, чем кончится твой дневник, мы изобретем новые
материалы для письма.
- Отправляйся и изобретай. Это мой дневник.
Керолайн обычно сидела рядом с Купером, держа дневник на коленях и
ручку в руках: она делала заметки. Каждый вечер она открывала заседание,
читая протокол предшествующего заседания. Род спросил ее, записывает ли
она все на этих бесконечных заседаниях.
- Конечно, нет!
- Я так и думал. Но твои протоколы довольно точны.
Она засмеялась.
- Родди, хочешь знать, что я на самом деле записываю? Обещай никому
не рассказывать.
- Конечно, не буду.
- Когда я "читаю" протоколы, я просто вспоминаю, о чем болтали
прошлым вечером: у меня очень хорошая память. Но чем я на самом деле мараю
бумагу... вот здесь... - и она вытащила свой дневник из кармана. - Вот
прошлое заседание. "Доклад комиссии по кошкам и собакам. Нет ни кошек, ни
собак. Обсуждалось их отсутствие. Обсуждение перенесено на следующее
заседание."
Род улыбнулся:
- Как жаль, что Грант этого не знает.
- Конечно, если происходит что-нибудь действительно серьезное, я
записываю. Но не эти разговоры, разговоры, разговоры...
Керолайн не была абсолютно непреклонной в вопросе о дележе своих
запасов бумаги. Брачное свидетельство, написанное Говардом Голдстейном,
студентом-юристом из Толлерского университета, было подписано Купером,
Бобом и его женой, а также Родом и Керолайн, как свидетелями. Керолайн его
разукрасила цветами.
Были и другие, которые почувствовали, что новое правительство скоро
лишь на разговоры, а отнюдь не на дела. Среди них был и Боб Бакстер, но
он, как квакер, не часто посещал вечерние собрания. Но однажды, когда
истекала уже неделя пребывания Купера у власти, после очередного
бесконечного доклада попросил слова Шорти Дюмон.
- Мистер председатель!
- Подожди, Шорти! У меня несколько объявлений, и затем мы перейдем к
другим делам.
- У меня как раз вопрос о докладах комиссий. Когда состоится доклад
конституционной комиссии?
- Я сделаю этот доклад сам.
- Ты говорил, что нужно переработать проект и поэтому отложил доклад.
И до сих пор никакого доклада не было. Вот что я хочу узнать: когда у нас
будет настоящая организация. Когда мы наконец прекратим перемалывать
воздух, откладывая наиболее важные решения со дня на день?
Купер вспыхнул:
- Ты имеешь в виду мои распоряжения?
- Я не говорю ни да, ни нет. Но мы убрали Рода и выбрали тебя,
поскольку нуждаемся в конституционном правительстве, а не в диктатуре.
Поэтому я голосовал за тебя. Прекрасно, но где же наши законы? Когда мы
будем голосовать за них?
- Ты должен понять, - наставительно сказал Купер, - что выработка
конституции - это не однодневное дело. Потребуются многочисленные
обсуждения.
- Конечно, конечно, но пора бы уже знать, какой сорт конституции ты
нам готовишь. Как насчет билля о правах? Будет ли он туда включен?
- Все в свое время.
- А зачем ждать? Для начала давай примем Виргинский билль о правах в
качестве статьи номер один. Именно это я и предлагаю.
- Ты не имеешь права. Кроме того, у нас нет текста этого билля.
- Пусть это тебя не беспокоит: я помню его наизусть. Ты готова,
Керол? Записывай.
- Не надо, - отозвалась Керолайн. - Я тоже помню его. Я запишу сама.
- Видишь, Грант, я предлагаю вовсе не нечто неосуществимое:
большинство из нас смогут процитировать этот билль. Не откладывай больше
обсуждение.
Кто-то крикнул:
- Эгей! Ты прав, Шорти. Я тоже за это!
Купер призвал к порядку. Он заговорил:
- Здесь для этого не место и не время. Когда комитет представит свой
доклад, вы увидите, что все демократические права и гарантии свободы
личности будут учтены... может быть, несколько модифицированы с учетом
нашего полного опасностей положения. - Он сверкнул улыбкой. - Переходим к
нашим очередным делам. У меня распоряжение для охотничьих отрядов. Каждый
охотничий отряд обязан...
Дюмон продолжал стоять.
- Я говорю: больше не откладывай, Грант. Ты доказал, что нам
необходимы законы, а не диктаторская власть капитана. Благодаря этому ты и
стал мэром, но у нас до сих пор нет никаких законов. В чем заключаются
твои обязанности? Какова твоя власть? Являешься ли ты одновременно главой
законодательной и исполнительной власти? Имеет ли каждый из нас
какие-нибудь права?
- Замолчи и садись!
- На какой срок тебя выбирали?
Купер с большим трудом сдерживал себя:
- Шорти, если у тебя есть предложения на этот счет, представь их в
комиссию.
- А, ерунда! Дай мне прямой ответ.
- Ты не имеешь права требовать отчета.
- Я имею это право. Я настаиваю, чтобы комитет по выработке
конституции отчитался в своей работе. Я не откажусь от выступления, пока
не получу ответ. Это общее собрание, и я имею такое же право говорить, как
и все остальные.
Купер покраснел.
- Я в этом не уверен, - угрожающе сказал он. - Сколько тебе лет,
Шорти?
Дюмон яростно взглянул на него:
- О, так вот ты как! Наконец-то тайное стало явным! - Он огляделся. -
Я вижу, что большинство здесь моложе меня. Друзья, посмотрите, что он
задумал. Граждане второго сорта. В этой так называемой конституции будет
введен возрастной ценз. Разве не так, Грант? Посмотри мне в глаза и
попробуй отказаться.
- Дьявол! Рой, схвати его и приведи к порядку.
Род внимательно слушал: представление сегодня оказалось весьма
интересным. Джимми сопровождал его своими обычными насмешливыми
комментариями. Теперь он сказал:
- Вот где прорвало! Будем ли мы вмешиваться или подождем и посмотрим,
чем же окончится этот театр?
Прежде чем Род успел ответить, Шорти ясно показал, что он не
нуждается в посторонней помощи. Он шире расставил ноги и крикнул:
- Только дотронься до меня!
Сухое щелканье курка показало, что он не намерен шутить. Он
продолжал:
- Грант, я кое-что скажу тебе, прежде чем закончить. - Он повернулся
и заговорил, обращаясь ко всем. - Вы видите, что у нас никаких прав,
однако мы организованы: так организует смирительная рубашка. Комиссия для
того, комиссия для этого - а к чему хорошему это привело? Разве мы стали
лучше жить после создания этих комиссий? Стена все еще не окончена, в
лагере больше грязи, чем было раньше, и никто не знает, что ожидает его
завтра. Чего уж там, даже сигнальный огонь вчера забыли разжечь. Когда
протекает крыша, вы не нуждаетесь в комиссиях: вы чините крышу. Я
призываю: пусть капитаном будет Род; довольно этих глупых комиссий, и
давайте чинить нашу крышу. Кто со мной? Прошу - подайте голос!
Раздались одобрительные возгласы. Конечно, шумело менее половины
собравшихся, но Купер понял, что утратил свое влияние. Рой Килрой стоял
возле Шорти Дюмона и вопросительно смотрел на Купера. Джимми толкнул Рода
в бок и прошептал:
- Сиди спокойно, парень!
Купер отрицательно покачал головой.
- Шорти, - сказал он спокойно, - ты кончил свое выступление?
- Это было не выступление, а предложение. И ты лучше не говори, что я
не имею права его делать.
- Я не уловил твоего предложения. Сформулируй его.
- Ты все уловил. Я предложил убрать тебя и вернуть Рода.
Килрой прервал:
- Эй, Грант, он не может этого предлагать. Это не соответствует...
- Помолчи, Рой. Шорти, твое предложение незаконно.
- Я так и знал, что ты это скажешь.
- На самом деле это два предложения. Но я не буду мелочиться. Ты
говоришь, что вам не нравится то, что я делаю. Ладно, обсудим. - Он быстро
спросил. - Кто еще за это предложение?
- Я!
- И я тоже!
- Достаточно. Итак: предлагается сместить меня и вновь назначить
капитаном Рода. Есть у кого-либо замечания?
По крайней мере десять из собравшихся просили слова. Род добился его,
перекричав остальных:
- Мистер председатель, мистер председатель! Прошу слова.
- Слово предоставляется Роду Уокеру.
- Слушай, Грант, я ничего не знал о том, что Шорти собирается
выступать. Подтверди это, Шорти.
- Верно.
- Ладно, ладно, - кисло сказал Купер. - У кого еще замечания. Не
кричите, поднимайте руки.
- Я не кончил, - настаивал Род.
- Ну?
- Я не только не знал о выступлении, я вообще против него. Шорти, я
хотел бы, чтобы ты снял свое предложение.
- Нет!
- Я думаю, ты должен это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26