Зверь прошел мимо водопада, потом остановился. Возможно, почувствовал движение Риддика или его насторожил витавший в воздухе запах. Как бы там ни было, он резко развернулся, и в его глотке прозвучало тихое рычание. Пес подошел к водопаду, прошел сквозь пелену из водяных брызг и стал принюхиваться. Потом поднялся на задние лапы и приобрел еще более жуткий вид. Пес повернул голову, на его ухе мелькнула бирка. Номер пять. Хищные глаза угрожающе блестели.
И встретились с глазами Риддика.
XI
Камера, которую выбрал себе Гув, находилась недалеко от места событий. Большинство заключенных предпочитали жить на верхних уровнях, ближе к центру управления, но он и другие умудренные опытом заключенные поселились у самого дна пещеры. На верхних уровнях все равно не было видно неба, да и охранники появлялись там в первую очередь. Правда, воздух там посвежее, но это лишь раздразнивало их жажду свободы. В общем, условия жизни на Крематории нельзя было назвать шикарными. Под землей человеку ничего не оставалось, как размышлять и забывать.
Гув многое повидал в своей сложной и запутанной жизни. Во всяком случае, так он считал. До сегодняшнего дня. Он подошел к решетчатой двери и замер в изумлении, не веря тому, что происходит перед его глазами. Брызги воды мешали ему разглядеть подробности. Там был Риддик, это было ясно, и с ним — адский пес. Между ними происходило нечто такое, что заставило Гува несколько раз моргнуть и протереть глаза.
Риддик гладил адского пса, играл с ним, хлопал по смертельно опасной пасти. Гув готов был поклясться, что видел, как новичок сунул кулак в пасть хищнику, а тот, вместо того, чтобы сжать челюсти, стал нежно его покусывать. Гув решил было, что это галлюцинация, но его остановило то, что во время игры цвет пса поменялся с ярко-красного на спокойный серо-голубой.
Недалеко от водопада Риддик продолжал играть со зверем. Заметив на его шкуре и морде глубокие шрамы, оставленные электрическим жезлом, он потрепал пса за нижнюю челюсть, и тот, играя, схватил его зубами.
— Да, парень, — тихо сказал Риддик. — Я знаю, каково тебе было.
Вдали послышался резкий свист, разрезавший неспокойную атмосферу тюрьмы. Услышав его, пес встал на четыре лапы, попятился и с большой неохотой ушел.
Платформа опустилась на дно пещеры, и из нее вышли четверо охранников. Они поправляли на ходу респираторы и проверяли оружие, направляясь к подножию застывшего потока лавы. Время от времени было принято проводить в разных местах профилактический обыск. Кто знает, какие пакости могут придумать заключенные, если на слишком долгое время оставить их в покое.
Сегодня пришел черед дна пещеры, верхушки вулканического образования, преградившего путь потоку лавы в опустевшее русло. В этом месте не было ничего примечательного. Десятилетия назад неожиданный выброс лавы разрушил все строения. Но все равно нужно было проверить. Регулярный обыск всех уровней позволял охранникам засыпать, не опасаясь, что утром они проснутся в непредвиденной ситуации. Зона вокруг застывшей лавы была довольно-таки неприятным местом. В истерзанной скале имелось множество трещин и расселин, остатков полуразрушенных строений, где заключенные могли скрываться от охраны и тюремного порядка. Там могли рождаться заговоры. Пока остальные охранники и псы очищали периметр, команда из четырех человек начала обыск мест, откуда могли возникнуть неприятности.
И в одном из них нашла Киру. Лучи от фонарей объединились в световое пятно, в котором замерла ее одинокая, моментально ослепшая фигура.
— Ты, кажется, решила, что охота закончена? — спросил один из охранников, узнав стоящую перед ним девушку, и тут же подумал, что она очень недурна собой. Впрочем, под платьем она вполне могла прятать что-нибудь опасное. Поэтому даже при соотношении сил четыре к одному, вернее, четыре к одной, охранники приближались очень осторожно.
— Прогуливаешься в одиночестве? — С этими словами командир четверки обшарил лучом пространство вокруг нее. — Псы сюда не добрались. Она может что-то прятать. — Он указал фонарем на неподвижную фигуру. — Обыщите ее и убедитесь в том, что у нее ничего нет.
Охранники колебались, обменивались взглядами и старались не смотреть в глаза своему командиру.
— Чего вы боитесь? — урезонивал их старший. — Обыскать!
Повинуясь приказу, один из охранников осторожно шагнул в открытую камеру, где пряталась Кира. Стараясь выглядеть ка! можно внушительнее, он протянул в ее сторону электрический жезл.
— Давай, милашка. Сама знаешь что к чему.
Без единого слова Кира развернулась, положила руки на стену и расставила ноги, приняв классическую для обыска позу. Ее послушание ободрило охранника, подхлестнуло к новым действиям. Почувствовав это, остальные подошли ближе, чтобы принять участие в развлечении.
— Жаль, Павлов этого не видит, — пробормотал один из них.
Самый смелый подошел ближе всех. Так близко, что ее нога в ботинке потерлась о его ногу. Этот жест успокоил и воодушевил его. Похоже, не так все и страшно. Некоторые женщины-заключенные доставляют массу неприятностей, но на этот случай у него есть электрический жезл. Похоже, что эта не…
Закрыв глаза, Кира повторяла снова и снова: «Все хорошо… все хорошо… все хорошо…»
Охранник подумал, что эти слова обращались к нему. Он ошибся. Впав в состояние гипнотического транса от ее покорного вида, он совершенно утратил бдительность, подошел вплотную и положил ей руку на спину. Спина оказалась крепкой и мускулистой. У заключенных, молодых и старых, мужчин и женщин, не было жира. Меню Крематории не позволяло накапливать лишнего веса. Второй рукой охранник провел вверх между ее ног…
В этот момент из ее ботинка появились два металлических жала, ботинок метнулся вверх и вперед и вонзился в охранника как гарпун в рыбу. Сходство усиливалось его выпученными глазами. Он боялся даже закричать.
Крик вырвался позже, когда он осознал, куда именно угодили стальные лезвия.
В следующее мгновение Кира откинула назад голову и сломала ему нос. Потом развернулась, схватила электрический жезл и ударила им охранника. Охранник с размозженным половым органом сполз на пол, как мешок с желатином.
Больше Кира ничего не могла сделать. Она надеялась вырваться из окружения и сбежать в другую сторону пещеры, где можно было укрыться в расщелинах с серными испарениями. Но на это у нее не хватило ни сил, ни скорости. Когда она попыталась проскочить между охранниками, ее поймали. Несмотря на сильные удары жезлом, которые она раздавала, охранники повалили ее втроем и прижали к земле.
Жезл у нее вырвали. Скрутив ей руки, охранники толкали ее к тому месту, где без сознания лежал их товарищ. Командир группы со злобной усмешкой подумал о том, что бедняге не повезло дважды: теперь он пропустит самое веселое. Они, конечно, постараются продержаться как можно дольше. Он был твердо уверен в одном: завтра утром эта заключенная за своим завтраком не придет. То, что она только что сделала, безусловно заслуживает смерти.
Два охранника уложили ее на землю, прижимая всем своим весом. Они не обращали внимания на ее ругань и стоны от боли, не старались сохранить ее кости в целости. Все трое были в ярости. За то, что она сделала с их товарищем, за то, что ей чуть не удалось сбежать после этого, и особенно за то, что ей удалось их провести. Больше этого не повторится.
Охранник, который держал ее за левую руку, вдруг нахмурился, заметив в тени позади них какое-то движение. Пока он смотрел в ту сторону, из тени вышел еще один заключенный, который спокойно пил на ходу из металлической чашки. Неважно, как долго он здесь стоит и что успел увидеть, все равно ему ничего не достанется. Если уж очень повезет, ему позволят исчезнуть, а не сотрут в порошок. Начальник тюрьмы и глазом не моргнет при известии о смерти еще одного заключенного.
Человек вдруг заговорил.
— Вы бы забрали своего раненого и ушли. — Странный человек кивнул в сторону истекающего кровью охранника. — Скажем так, каждый получил свой урок. Забирайте его и уходите. Пока можете.
Мужчины медленно поднялись с тоненькой девушки, которую они вмяли в землю. Кира чуть приподняла голову, но не встала, — она не хотела получить удар заряженным концом электрического жезла. Охранники образовали вокруг Риддика полукруг. Им не понравилось, что их прервали на таком интересном занятии.
Самый крупный из них засмеялся над рыцарем без коня и доспехов.
— Слушай, как называется тот мирок, в котором ты сейчас живешь? А что будет, если мы не уйдем? Ты нас убьешь? Кружкой с супом? — жестом показал он.
Его товарищи засмеялись, по достоинству оценив юмор. Риддик стал разглядывать свою кружку, словно оценивая ее боевой потенциал.
— Здесь чай, — пробормотал он. Громила нахмурился, не ослышался ли он.
— Что ты сказал?
— Убью кружкой с чаем.
С этими словами Риддик перевернул кружку и поставил ее на ближайший камень. Даже гости на официальном обеде редко бывают так осторожны с посудой. Обескураженный, но не успокоенный охранник переводил взгляд с кружки на заключенного и обратно. С одной стороны, он понимал, что здесь что-то не так, с другой — что это уже не имеет значения. Последний довод оказался более убедительным. Он вопросительно взглянул на командира. Тот безразлично пожал плечами.
— Ты знаешь правила. Пока на них есть документы, они считаются живыми.
Громила кивнул, потом сделал вид, что задумался. На самом деле он вытаскивал из специального кармана брюк запрещенный тюремными правилами нож. Как только вопрос о законном прикрытии был решен, он был свободен в своих действиях.
Риддик приподнял кружку и с силой ударил ее о камень. Удар был сделан под определенным углом и с определенной силой, и после удара кружка приобрела такую же острую и зазубренную кромку, как у камня. Жаль, что здесь не давали специальных призов за заточку оружия.
Впрочем, призы были ни к чему. Когда охранник напал на него, Риддик блокировал удар ножа, но вместо того, чтобы уклоняться от нападающего, бросился прямо на него и правой рукой с огромной силой выбросил кружку вперед. Кружка была сделана из тонкого, но очень прочного сплава, рассчитанного на долгий век и верную службу.
Живот охранника оказался гораздо менее прочным. Кружка проткнула его, оставив после себя внушительных размеров дыру. Когда Риддик вернул руку назад, рана заполнилась кровью и разноцветными кусками органов. Пораженный охранник схватился за живот. Риддик толчком швырнул его к товарищам.
Обогнув лежащее неподвижно тело, охранники направили на него свои электрические жезлы, рассчитанные на то, чтобы усмирять взбунтовавшихся заключенных. Тогда Риддик достал из кармана ключ от консервной банки, показал его и положил на тот самый камень, где раньше стояла кружка.
Оба охранника замялись, обменялись взглядами и стали отступать. Нелегко было вытаскивать своего раненого товарища из камеры, но они справились.
Медленно поднявшись на ноги, Кира приблизилась к охраннику, которого убил Риддик, наклонилась и взяла кружку.
— Смерть от кружки. Жаль, я сама до этого не додумалась.
Не обращая внимания на то, что у нее в руках оказалось смертельно опасное оружие, Риддик отвернулся и посмотрел туда, откуда пришел.
— У тебя бы не получилось. Не хватило бы массы. Элементарная механика.
— В другое время и при других обстоятельствах я сочла бы это за комплимент, — резко ответила Кира.
— Да, да, — пробормотал он, внимательно всматриваясь в темноту: не вызвали ли охранники подкрепление. — Я не прочь поиграть в игру «Кто лучший убийца», но почему бы не перейти к другой теме?
— Ну нет, так легко тебе не отделаться. Ты сам начал. Кроме того, — проговорила она, проскочив мимо него, — это моя любимая игра.
Кира хотела убежать от него, но у Риддика была отличная реакция: он схватил ее и вернул назад. Он устал уже от игр и загадок.
— Я слышал, ты меня искала.
Трудно сказать, что выражало ее лицо — улыбку или оскал.
— Если ты слышал только это, то пропустил самое интересное, — огрызнулась Кира. — Я связалась с охотниками на Люпус-Пять. Они пообещали научить меня всему и взять в долю. — Она быстро отвернулась от него и сплюнула. — Но после первого же дела сдали меня другим охотникам, а те превратили в рабыню. — Она смотрела теперь прямо на него и видела в его очках свое отражение.
— Знаешь, что могут сделать с человеком, Риддик? Особенно когда ему всего двенадцать лет?
Она давила на жалость, но Риддик никак не реагировал. Он не поддавался жалости. Жизнь — сука, и если ты сам не позаботишься о себе, никто о тебе заботиться не будет. Галактика — холодное и жестокое место, где дымятся не только серные расщелины.
— Я велел тебе оставаться в Новой Мекке. Почему ты меня не послушалась? Почему меня никто не слушает? — добавил он скорее для себя. После чего его голос обрел обычный тембр. — Тогда у меня на хвосте висели охотники. Они всегда будут у меня на хвосте. А ты сама пошла и связалась с ними? С теми самыми, от которых я старался тебя спрятать?
В поисках выхода для своего гнева он отвернулся и ударил кулаком по стене. Она чуть раскрошилась под его покрытой шрамами рукой. Кира понимала, что он ударил стену для того, чтобы не ударить ее. Эта ярость ее испугала, но ненадолго. Она давно уже прошла тот возраст, когда ее можно было запугать. Кира перестала бояться, когда поняла, что самое плохое, что с ней может случиться, — это смерть, а смерть перестала ее страшить еще в юности. Или раньше. Ее память не удерживает некоторые события. Возможно, это к лучшему.
Кира продолжала наступление.
— Так что ты хочешь сказать, Риддик? Что бросил меня ради моего же блага? Что таким образом позаботился обо мне — из другой галактики? — Она язвительно засмеялась. — И я должна была этому поверить? Вот, мол, в чем мое спасение! Всего пара слов, и бац! Его нет. Он ушел!
Риддик что-то бормотал. Кира понимала, что он ее слышит, но не хочет это показывать.
— Охотники. Она связалась с охотниками. Нож, который она поворачивала в его сердце, был без лезвия, но ранил глубоко.
— И никого не осталось рядом!
Наверху, в центре управления, разгоравшийся спор еще не привлек внимания начальника тюрьмы. Его и остальных людей рядом с ним занимали сейчас другие, куда более важные мысли. Шла подготовка к одному из самых важных ритуалов повседневной жизни на Крематории. Все действия должны были проходить в определенном порядке, чтобы не допустить ни одной ошибки.
Этот ритуал проводился ежедневно, и все-таки к нему нельзя было относиться с пренебрежением. Все зависело от слаженной работы оборудования, инструментов и безупречного профессионализма специалистов, какими бы уставшими они ни были. В случае сбоя им грозила смерть.
Тумбе и второй пилот только что вернулись с экскурсии по тюрьме, в которую Дуруба их отправил, надеясь, вероятно, на неожиданный несчастный случай со смертельным исходом. Охотник мгновенно сообразил, что в комнате происходит что-то важное, и встал рядом с Логаном. Они заняли удобную позицию и замерли, наблюдая за происходящим. Тумбе хорошо понимал, что любая информация может когда-нибудь пригодиться.
Начальник тюрьмы и его помощники были поглощены своей работой и на гостей внимания не обращали. Старший оператор следил за показаниями приборов, один из которых регистрировал температуру на поверхности планеты. Сейчас он показывал минус сорок, но температура быстро поднималась. Второй пилот Тумбса с интересом наблюдала за происходящим. Единственное место с близкими показателями, где ей доводилось бывать, было в открытом космосе, но и там столь резких перепадов температур не существовало.
— Приближается терминатор, — доложил старший оператор. В центре управления замигали дисплеи, ежесекундно показывая новые величины. Внезапно показатель температуры окрасился в зеленый цвет. Прозвучал гонг, заглушая остальные звуковые сигналы. Дуруба выпрямился и посмотрел на сотрудников.
— Время не ждет, ребята. Пора вытаскивать пробку.
Второй оператор задвигал ладонью над рычагами. Тумбе и его коллеги едва успели ухватиться кто за что, как центр управления легонько задрожал. Вибрация была незначительной, но не прекращалась: пол и стены тюрьмы продолжали дрожать.
Центр управления постепенно поднимался из ямы, словно механический крот, задумавший выглянуть на поверхность. Он двигался вверх по большому винтовому каналу из сверхпрочного сплава. Механизм был примитивным, но гидравлика даже в самом защищенном виде на Крематории была обречена. Она могла отказать во время восхода солнца, когда центр управления находился на поверхности, тогда как простейшие механизмы служили в любых условиях практически безупречно, что было подтверждено испытаниями и компьютерной симуляцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27