— Если вы решили удостовериться в моей верности, то всего-навсего испытываете мое терпение. У меня есть задание, которое не оставляет времени для бессмысленных словопрений. Прошу вас проводить свою проверку где-нибудь в другом месте и с другими людьми. Я — Вако, ныне и всегда командир некромангеров, защитник Веры и предводитель новообращенных всех времен и поколений.
Чистильщик лишь кивал в ответ, не показывая, доволен он или разочарован такой реакцией.
— Хорошо сказано, благородный Вако. «Ныне и всегда». Вы когда-нибудь задумывались о значении тех слов, которые мы говорим? Лично для меня всегда оставалось загадкой, что же это на самом деле значит — «всегда». — Чистильщик молча развернулся и вышел из командного центра.
Вако смотрел ему вслед. Оставленный наедине с вопросами и загадками, он был обеспокоен странным разговором еще больше, чем молчаливым наблюдением Чистильщика из-за спины. Что означает этот разговор? Если Чистильщик не проверял его верность, то что это все значило? Он просто развлекался? Последнее предположение плохо вязалось с тем, что Вако знал о Чистильщике. Великий толкователь веры был мрачным человеком и не любил развлечений.
Навигатор требовал принять решение. Вако с неохотой отвлекся от своих мыслей и вернулся к обязанностям. «Это важнее всего», — напомнил он себе. Это его долг, задание, которое он должен выполнить. Не надо обращать внимания на философскую дребедень одинокого богослова. Он уважал Чистильщика за ум и эрудицию, но это еще не значило, что он должен рабски преклоняться перед ним и внимать каждому его слову.
Ни душевой кабины, ни ультрафиолета, чтобы очистить тело от потенциально опасных микроорганизмов. Правда, на самом нижнем уровне были горячие источники. Они пахли серой, но запах скоро выветрится, а насыщенная минералами вода полезнее для тела, чем раствор дигидрогенов. Проблема была не в качестве воды, а в ее температуре. Заключенные, желающие принять ванну, должны были внимательно следить за своим погружением, потому что температура источников часто и резко менялась, реагируя на непредсказуемую перемену уровня подземной магмы. Выйдешь слишком рано — толку никакого; засидишься — ошпаришься так, что рядом с красным цветом твоего тела побледнеет ужин из неизвестного вида членистоногих. Или будешь плавать в источнике до тех пор, пока охранники не выловят твой сварившийся труп.
Температура воды показалась Риддику подходящей. Возможность отмыть накопившиеся сажу и пот была практически единственным удовольствием заключенных в Крематории, и он решил ею воспользоваться. Мыла не было, но минеральная вода его и не требовала. Царапина на щеке саднила: напомнил о себе прощальный поцелуй девушки, которая назвала себя Кирой. Эта мысль, или что-то другое, заставила Риддика повернуться и выглянуть из-под горячей струи.
Она была напротив и наблюдала за ним. Наблюдала и оттачивала что-то блестящее, острое, длинное. У нее было непроницаемое лицо, и трудно было понять, о чем она думает. Риддик старался не выпускать ее из виду, пока обсыхал. Вдруг раздался чей-то другой голос.
— Все подъезжаешь?
Гув демонстрировал свое спокойствие, но его глаза недобро поблескивали. Риддик чувствовал, что его противника в любую минуту может охватить неуправляемый приступ гнева. Он вежливо слушал, не ослабляя бдительности. Неожиданно Гув поднял руку. Его пальцы выглядели так, будто их переехала транспортная тележка, и не однажды, но не отрезала. Что немало говорило о его способности следить за собой даже в самых неблагоприятных условиях. На одном пальце поблескивало золотое кольцо, истерзанное точно так же, как и палец.
— Я помню, как она была великолепна, но, черт возьми, я совершенно не помню ее имени!
В эту фразу была впрессована целая история жизни, в подробности которой Гув не хотел вдаваться. Он жестом подозвал другого заключенного, который сидел возле горячего пятна на земле пещеры. Над пятном был подвешен грубый, но практичный котелок для варки, а в нем булькал местный тюремный чай. Его компоненты менялись от тюрьмы к тюрьме, но всегда составлялись из съедобных веществ, которые не входили в повседневную тюремную диету. Тюремный чай позволял заключенным чувствовать свое превосходство над охранниками, которым чай никогда не доставался. Если кто-нибудь из охраны принимался его разыскивать, котелок по странному стечению обстоятельств оказывался пустым, даже если его приходилось «случайно» опрокинуть.
— Выпей за мой счет, — предложил Гув, — раз уж мы проведем здесь остаток своей жизни. Это, конечно, не тот напиток, что предлагают в лучших отелях, но его сварили не с меньшей заботой. Да и цена не кусается.
Риддик кивнул. — Где вы берете воду?
Гув указал наверх. — Сами очищаем. Когда есть вода и есть тепло, кто-нибудь обязательно догадается их соединить. — Он отошел в сторону, но не очень далеко.
С выражением грубоватой гордости чайных дел мастер предложил новичку дымящуюся кружку.
— Табак, мох, чуток того и другого, иногда добавляем что-нибудь сладкое, если удается найти. В общем, полезно для здоровья, — Гув усмехнулся, продемонстрировав впечатляющие щели во рту. — Слабительного в чае нет, а на вкус он приятнее, чем кажется. — Увидев, что Риддик не протягивает руки и внимательно рассматривает кружку, его настроение тут же переменилось. — Ты что, отказываешься пить чай, предложенный Гувом?
После этих слов несколько находившихся поблизости заключенных направились в их сторону и в считанные секунды окружили Риддика. Заключенный мог вести самостоятельную жизнь, но если он нарушал правила гостеприимства, кара была неминуемой. Некоторые из мужчин держали в руках камни и самодельное оружие.
— Пусть знает, что в тюрьме нет ничего бесплатного, — сказал один из них.
— Ему нечего продать и нечего обменять, — завистливо произнес другой, вцепившись взглядом в необычные очки и башмаки Риддика. — Похоже, добровольно он ничего не отдаст.
— Заставим, — предложил третий, перекидывая из ладони в ладонь небольшой камень.
— У него есть информация, — воскликнул кто-то из все увеличивающейся толпы. — Первый новичок за много месяцев. Пусть поделится информацией в обмен на чай.
— Какая, к черту, информация? — огрызнулся тот, кто положил глаз на башмаки Риддика.
— Новости! — в один голос выразили общее желание двое заключенных. — Что происходит на воле. Новости из планетной системы, новые слухи.
— Слухи, о которых судачит охрана, — проворчал толстяк, — плюнуть и растереть.
— Не скажи, — возразил его компаньон. — Слишком много болтовни на одну тему. — Он с надеждой посмотрел на Риддика, который по-прежнему молчал, но внимательно слушал. — Мы тут разное слышим. Кое-что доходит и до нас. К начальству приезжают посетители, начальство говорит с охраной, охрана треплется между собой. Болтают о каком-то грандиозном вторжении, причем сразу на несколько планетных систем. То ли призраки, то ли одержимые.
— Я слышал, что они вроде богов, — встрял кто-то.
— Какие планеты захвачены? — спросил другой.
— Их нельзя убить, — продолжал тот, кто затеял разговор. — Во всяком случае нельзя убить предводителей, потому что они уже мертвы.
Толстяк, который сначала относился к беседе с недоверием, вопросительно посмотрел на Риддика.
— Это правда? Хоть что-нибудь из этих слухов? Или сплошной треп?
Риддик медленно обвел глазами присутствующих.
— Они называют себя некромангерами, и то, о чем вы говорите, действительно случилось на Гелионе-Один. — Только сейчас он взял металлическую кружку и с жадностью выпил все до капли. Пока он пил, новости быстро передавались от одного к другому на самый верхний уровень. Шепот шелестел от камер к мастерским и обратно, словно зловещий ветер.
— Гелион-Один, они на Гелионе-Один… Один из заключенных сделал шаг вперед.
В его голосе и на лице странным образом смешались гордость и страх.
— Я с Гелиона-Четыре. Ты не дуришь нас, новичок? Эти люди уже заняли Гелион-Один?
Риддик взглянул на него поверх кружки. — Я был там и все видел. Меня выкрали оттуда охотники. — Его глаза под очками вернулись к кружке. — Сейчас особой разницы между этим местом и любым другим нет. В одном аду шумно, в другом — жарко.
— Я с Гелиона-Шесть, черт возьми, — заявил еще один заключенный. Его глаза умоляли Риддика, даже когда он молчал. — Как ты думаешь, эти уроды возьмут Гелион-Шесть?
Риддик ничего не ответил. Какой смысл говорить очевидное, от этого легче не станет. Ясное дело, что если Гелион-Один захвачен, то рано или поздно вся планетная система попадет в руки некромангеров. В отличие от этих бедолаг Риддик был знаком с военной стратегией. Врагу не было нужды нападать на Гелион-Четыре или Гелион-Шесть, потому что обе колонии зависели от Гелиона-Один в поставках всего необходимого для нормальной жизнедеятельности. Некромангеры знали об этом, поэтому и нацелили атаку на центральную планету.
Многие лица повернулись к Гуву в ожидании того, что он назовет свою родную планету, но он не успел это сделать или его не услышали, потому что разговор прервал звук открывающихся где-то наверху дверей. Потом к нему добавился другой — рычание зверей неземного происхождения, хорошо знакомый заключенным.
Риддику он ни о чем не говорил. Он откинул голову назад и с интересом слушал. Гув быстро закончил разговор.
— Неважно, откуда кто родом, главное — что мы не местные. Для нас есть только один мир: этот, и выбрали его не мы.
Наверху открылись и захлопнулись двери, ведущие в комнату охраны, возвещая о том, что новая смена вышла на работу. Быстрыми движениями охранники сняли поводки и намордники с псов и отступили назад. Никогда нельзя было предсказать, как именно эти чудовища отреагируют на то, что их отпустили на свободу. Обычно звери вели себя так, как их учили, но существовали редкие исключения, о которых лучше было не забывать. У многих охранников на теле остались не поддающиеся излечению метки о таких случаях. За пределами тюрьмы находилось несколько могил охранников, которые не сумели достаточно быстро отреагировать на смену настроения своих подопечных. Один из них позволил себе пошутить над огромным животным и отобрал у него еду. Разъяренный зверь вместо долгожданного обеда сожрал голову своего обидчика, после чего подобные шутки немедленно прекратились.
Зверей называли адскими псами, поскольку они немного напоминали собак, хотя с земными животными не имели ничего общего. Повадки у них были кошачьи, но и с кошками их ничто не связывало. Адские псы были уроженцы планеты, известной свирепостью своей фауны. То, что ими можно было хотя бы минимально управлять, — заслуга нескольких энтузиастов, поселившихся на родной планете этих животных и организовавших доходный бизнес их дрессировки и продажи. Впрочем, адских псов ни в коем случае нельзя было считать прирученными. Их врожденная и неистребимая дикость была полезна разве что для тюремной охраны.
Иногда, в качестве особого поощрения, им позволяли полакомиться заключенными.
Движения адских псов завораживали. Когда они бежали по туннелю, их чешуйчатая сине-серая шкура переливалась разными цветами — это хроматофоры реагировали на изменение эмоционального состояния животного. Они были воплощением настигающего ужаса. Даже самые отчаянные из заключенных торопились убраться с их дороги как можно дальше. А следом за псами шагали охранники, уверенные в том, что звери расчистят им дорогу.
В тюрьме новости передаются очень быстро. Крики с предупреждениями кругами расходились по уровням, достигая сернистых расщелин, куда заключенные спускались в поисках еды. Двери камер закрывались исключительно для того, чтобы укрыться от четвероногих берсеркеров. Любопытствующая толпа, собравшаяся вокруг Риддика, испарилась в одно мгновение, и заключенные бросились к камерам и расщелинам.
— Идут! — звучали крики. — Закрывайтесь, закрывайтесь! Уходите из проходов!
Гув запрокинул голову и погрозил кулаком: «Чертово стадо! Так вы к нам относитесь?»
Судорожно проталкиваясь к камерам, человек, который первым стал задавать вопросы Риддику, крикнул: «Беги, потом договорим!»
Гув бросил взгляд на Риддика. Не проронив ни слова, он решил взять новенького под свою опеку.
— Не позволяй этим зверям застать себя на открытом месте. Найди пустую камеру, расщелину, что угодно. Убедись в том, что порода вокруг тебя твердая: эти твари невероятно сильны. Если они решат, что могут до тебя добраться, то прогрызут себе лаз даже в камне. Если какой-нибудь пес выйдет на тебя, никогда, слышишь, никогда не смотри ему в глаза. Изобрази мертвого, возможно, все обойдется. — Гув развернулся и поспешил прочь. — Иначе станешь его обедом.
Сверху на платформе спускались охранники. Один из псов отказался повиноваться своему хозяину. Рыча и шипя, он цеплялся за электрический жезл, но потом все же успокоился. На его ухе висела бирка с пятым номером, а имя на ошейнике сообщало о его характере: «Терзай».
Адские псы по одному — по двое обходили тюрьму, чтобы убедиться в том, что ни на одном уровне заключенные не разгуливают вне своих камер. К их разочарованию, так оно обычно и было. Тюрьма на Крематории не нуждалась в системах слежки и надзора, не было нужды проверять каждую камеру, чтобы убедиться, что все заключенные на месте, — это делали адские псы. Им не угрожали ни системные перегрузки, ни электронные сбои, ни отключение электричества. Если в тюрьме случалось какое-нибудь происшествие, например, попытка заключенных к бегству, начальству тюрьмы достаточно было выпустить свору адских псов.
Несколько лет назад трое заключенных пытались бежать. Им удалось отключить электронику, и оставалось совсем немного: добраться до ангара рядом со взлетной полосой и захватить там один из грузовых кораблей. Их нашли в транспортном тоннеле в десяти метрах от выхода в окружении дюжины адских псов. Когда охране удалось оттащить зверей от беглецов, от тех осталась лишь горка костей, да и те были перемолоты.
Первый и последний случай попытки побега из тюрьмы.
Выполняя обход, огромные животные прыгали с уровня на уровень так, как никогда не смог бы прыгнуть человек. Один из них, самый злобный и голодный, решил идти не наверх, со всеми, а вниз по застывшей волне лавы. Его когти оставили глубокие следы в породе.
Движение пса вызвало повсеместную панику, что и неудивительно. Спотыкаясь друг о друга, отталкивая всех со своего пути, заключенные бросились на поиски камер с плотно закрывающимися дверями. Одна группа, захваченная врасплох вдали от своих камер, схватила железную дверь, которая лежала на земле, поставила ее вертикально и принялась заваливать камнями и другим подручным материалом.
Кира бежала по одному из нижних уровней к своей камере, когда поняла, что путь ей отрезан. Проигнорировав пешеходные спуски, один из псов спустился вниз по служебному грузопроводу. Звери были пьяны от жажды крови, но не глупы. Они учились на своем опыте. Когда-нибудь они спустятся на платформе, чтобы преградить незадачливым заключенным путь в камеры.
Заметив Киру, пес ускорил бег и прыгнул. Вместо того чтобы увернуться от животного, Кира бросилась ему навстречу. В последнюю секунду она упала на землю, проехала под ним ногами вперед и прежде, чем зверь приземлился, уже вскочила и побежала от него прочь. Пес развернулся, но Кира уже спускалась на веревке на дно пещеры.
Группа охранников методично обследовала верхние уровни, зловеще посвистывая на ходу— Вторая группа спускалась на платформе. У некоторых были мощные фонари, чтобы отыскивать задержавшихся вне своих камер заключенных. Трудно сказать, зачем они это делали. То ли для обеспечения безопасности, то ли помогали псам найти еду, то ли просто развлекались. Такой уж тут, на Крематории, был обычай.
На дне пещеры двое любителей серных расщелин скрылись в трещине с такими сильными испарениями, куда не сунулись даже адские псы. Недалеко от этого места один заключенный оказался лицом к лицу с безжалостными существами. Он развернулся и побежал, но слишком медленно. Человеческие крики смешались с удовлетворенным ворчанием и шипением.
Риддик спрятался за одним из горячих водопадов, который обитатели использовали для ванн. Громкое журчание воды заглушало все звуки, а запах серы маскировал запах его тела. Когда он наклонился над источником, на его очки попали капли минеральной воды. Это не помешало ему заметить приближение адского пса. Чтобы лучше видеть, он снял очки. Зверь принюхивался к воздуху, двигая головой вверх и вниз. Когда он шел мимо, Риддик рассмотрел крепкие мышцы, поблескивающие в пасти острые клыки и дикий огонек в чужих глазах. Мощное и быстрое животное способно было без труда одолеть любого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27