Последовала еще одна продолжительная пауза, и снова ее прервала миссис Донован:
— Безусловно, это очень забавно, что ты никогда не был женат, Боб.
Боб попытался ответить, но его рот был полон табачной слюны. Встав, он вышел из гостиной, открыл входную дверь и обильно проплевался. Вернувшись в комнату, он придвинул свое кресло еще ближе к Мэри, как бы совершенно случайно.
— Я… — начал он, но, очевидно, это было плохое начало, и Боб решил начать заново: — Я… — Он снова осекся.
— Что — «ты»? — мягко подбодрила его Мэри Донован.
— Вы… — сказал Дикий Кот и снова застрял. Внутреннее волнение, по-видимому, стимулировало работу его слюнных желез, так что он вновь был вынужден прогуляться к входной двери. Возвратившись, он еще немного подтолкнул свое кресло к креслу Мэри.
— Ты хотел что-то сказать, — поторопила его Мэри.
— Я… Я…
— Да, — сказала Мэри, — продолжай, Боб!
— Я только хотел сказать, что сегодня ночью вряд ли пойдет дождь, — закончил он с самым жалким видом.
Мэри Донован подбоченилась, сжала губы и бросила на несчастного Боба иссушающий взгляд, полный презрения. Все было кончено. Он вновь вернулся к созерцанию дыры на своем ботинке, а лицо его приобрело фиолетовый оттенок.
— Дождь? — переспросила Мэри. — В это время года в Аризоне? Может быть, ты, парень, думал еще, не пойдет ли снег?
Дикий Кот издал лишь какое-то невнятное бульканье. Вновь на долгое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием кресла-качалки Мэри.
— Дай-ка мне фляжку! — внезапно сказала она.
Боб передал ей названный предмет. Мэри сделала длинный глоток, вытерла ладонью горлышко фляги и вернула ее Дикому Коту. Он тоже выпил. Снова помолчали.
Вечер явно подходил к концу. Фляга опустела. Пришла полночь, а с нею — Хэм Смит, который неверной походкой брел спать. Пошатываясь, он пересек прихожую, и Мэри с Бобом услышали, как он спотыкается о лестничные ступеньки.
Мэри Донован встала.
— Иди спать, — сказала она. — Я не могу всю ночь сидеть тут и сплетничать с тобой.
— Спокойной ночи, Мэри, — Боб тоже поднялся. — Это был незабываемый вечер.
— Да, — кивнула Мэри Донован.
Карабкаясь по лестнице к своей комнате, Дикий Кот бормотал: «Черт возьми! Какая досада! Если б только я принял пару стаканчиков, то сделал бы это!»
— В конечном счете нет абсолютно ничего забавного в том, что старый олух ни разу не был женат, — сказала сама себе Мэри Донован, запирая дверь спальни.
Глава 11
СДЕЛАЙ ЕГО, КОВБОЙ!
Лилиан Мэнил проснулась рано утром. Через окно, выходящее в патио, комнату освещал яркий солнечный свет. На наружном окне, понятное дело, были плотные жалюзи из опасения индейцев. Она томно потянулась и вновь было погрузилась в утренний сон, однако внезапно передумала, сбросила одеяло и встала. Вставать в такое время Лилиан не привыкла — для нее это была страшная рань. Но она хорошо помнила, что после завтрака ей обещан урок верховой езды. А завтракали здесь, как объяснила ей Диана, очень рано. Одеваясь, она выбрала модное выходное платье от хорошего портного. В костюм для верховой езды она собиралась переодеться после завтрака. А перед завтраком Лилиан захотелось немного прогуляться по двору в новом модном платьице, которое, как она знала, очень ей шло.
Несколькими минутами позже, спустившись во двор, она заметила признаки какой-то активности в лошадином загоне и направилась прямо туда. Техасец Пит помогал подсобному рабочему кормить лошадей. Заметив ее приход, он начал судорожно осматриваться в поисках удобного пути бегства. Однако было поздно. Пути к отступлению не было, так как Лилиан Мэнил была уже между ним и спасительным спальным корпусом. Тогда он со всей самоотверженностью отдался работе, старательно действуя вилами и притворившись, что вовсе не замечает ее. Правда, это притворство не произвело на Лилиан Мэнил никакого впечатления. Она остановилась перед стойлом и заглянула внутрь.
— Доброе утро! — сказала она.
Техасец сделал вид, что не расслышал.
— Доброе, — уронил он, немедленно с энтузиазмом взявшись за вилы. Он хотел, чтобы она ушла. Лошади были накормлены, и у него не осталось другого повода оставаться в загоне. Но чтобы вернуться в спальный корпус, он должен был пройти мимо этой нарушительницы спокойствия. Он ни в каком отношении не был любителем женщин и отдавал себе в этом отчет. Диана была не в счет — он привык к ней. Хотя он, как все, был в нее безумно влюблен, она не внушала ему особого беспокойства или интереса, за исключением двух-трех случаев, когда он пытался поддержать с ней более или менее продолжительный разговор.
Пит продолжал кормить лошадей. Он уже скормил им двойную дневную порцию сена, несмотря на то что их должны были снова кормить вечером. Наконец он осознал, что дальше оттягивать трудный момент встречи невозможно, а девушка не уйдет. Он ожесточенно воткнул вилы в стог и почти в ужасе зашагал к выходу из загона. Пит попытался сохранить равнодушие и пройти мимо, даже не посмотрев в сторону Лилиан. Однако оба эти намерения не смогли осуществиться — во-первых, потому, что на самом деле он был далеко не равнодушен, а во-вторых… Во-вторых, потому, что она встала прямо у него на дороге, сладко улыбаясь.
— Еще прошлым вечером я и предположить не могла, что буду иметь удовольствие встретить вас здесь, — начала она. — Я мисс Мэнил, кузина мисс Хендерс.
— Да, мэм, — сказал Пит.
— Я полагаю, вы один из «коровьих джентльменов», — добавила она.
Пит побагровел. Из его гортани вырвались странные звуки — можно было подумать, что Пит подавился или поперхнулся. В действительности они выражали глубочайшую обиду. Однако он мгновенно овладел собой. Что-то в этом глупом замечании освободило его от смущения и стеснительности, и неожиданно он ощутил себя почти равным ей.
— Нет, мэм, — объявил он уже совсем другим тоном. — Я вовсе не один из коровьих джентльменов — я всего лишь новичок.
— Я бы так не сказала. Вы не выглядите новичком. Особенно в этих кожаных штанах с меховым начесом. Но вы ведь ездите верхом, не правда ли? — добавила она поспешно.
— Я еще не обучен, — заверил он.
— О, ну не печально ли это?! А я-то была уверена, что вы прекрасный кавалерист. И я хотела попросить вас поучить меня верховой езде. Давайте после завтрака вместе пойдем к мистеру Колби и попросим его научить нас обоих!
— Боюсь, ему это не понравится. Утром он обучает только женщин, а лично я обучаюсь в его послеобеденном классе.
— А он что, обучает езде регулярно?
— О Боже, ну конечно! Это как раз то, для чего он здесь. Он обучает нас ездить на лошадях, чтобы мы могли ловить коров или просто прогуливаться.
— Я думала, он бригадир, — сказала Лилиан.
— Да, мэм, но это одна из его обязанностей — учить коровьих джентльменов ездить.
— Как это интересно! Я уже успела узнать здесь так много нового! А ведь я всего лишь второй день в Аризоне! Мистер Бык тоже был очень добр и снисходителен ко мне — он терпеливо отвечал на все мои маленькие глупенькие вопросы.
— Я полагаю, он может осветить любой вопрос, мэм, — сказал Пит.
— Да, я почувствовала! К тому же он уже очень давно в Аризоне и столько должен был совершить для развития этих земель! Да вот же, например — вы знаете, что это он посадил все те липы, что растут на берегах маленькой забавной речки, вдоль которой мы вчера ехали так долго — мили и мили?
— Он сказал вам так? — спросил Техасец Пит.
— Да. Не поразительно ли это? На мой взгляд, это обнаруживает у него артистический темперамент.
— Это больше, чем я мог ожидать от него, — пробормотал техасец с благоговением.
Внезапно страшный металлический звон нарушил спокойствие прохладного аризонского утра. Девушка коротко взвизгнула и прыгнула к Питу, обняв его за шею обеими руками.
— Ой, что это?! — воскликнула она. — Неужели индейцы?
— Нет, мэм. — Техасец Пит пытался ослабить ее захват, а несколько нечестивых коровьих джентльменов, наблюдавших эту пикантную сцену с крыльца спального корпуса, бросали на него злорадные взгляды. — Нет, мэм, это не индейцы. Это звонит колокольчик к завтраку.
— Как это глупо с моей стороны, — расстроилась она. — Думаю, теперь мне пора идти. Очень рада была познакомиться с вами, мистер…
— Меня зовут Техасец Пит.
— Очень рада, мистер Пит. Я надеюсь, что вы быстро научитесь верховой езде. Я уверена, мы будем устраивать восхитительные экскурсии и пикники среди этих чудных холмов. О, не божественно ли это — только вы и я, мистер Пит! — И она бросила на беднягу такой взгляд, который вскружил бы голову и более искушенной натуре.
Когда она наконец ушла, а Пит направился на кухню, он провел пятерней по копне своих волос и в ужасе пробормотал:
— Боже мой! За исключением ее, моя голова в порядке.
У входа на кухню его поджидал Короткий Бен, который набросился на него и обвил обеими руками за шею.
— Поцелуй меня, дорогуша! — заорал он. — Меня еще никто не целовал перед завтраком!
— Закрой пасть, ты, морж длинноластый! — ответил Пит, отпихивая здоровенного приятеля.
Ел Пит молча, невзирая на насмешки товарищей, которые скоро иссякли — ковбои поняли тщетность попыток разгневать его шутками. Все знали, что в гневе Техасец страшен, а при необходимости может и за револьвер схватиться. Но его невозможно было разозлить, пока в уколах оставалась хоть толика юмора.
— Послушай, повар, — окликнул он старого китайца. — Ты самый образованный парень в этом стаде бодливых коров. Скажи мне, что такое «каверист»?
— Кое-что, чем ты суп наклывать, — ответил китаец.
Техасец Пит почесал в голове.
— Я все никак не мог понять, почему она мне не понравилась. Теперь знаю!
Диана Хендерс приветствовала входящих в столовую гостей живой улыбкой и теплыми словами.
— Надеюсь, вы отлично спали? — осведомилась она.
— О да! — воскликнула Лилиан. — Я ни о чем не думала с момента, когда моя голова коснулась подушки. Это была совершенно восхитительная ночь!
— А я не спал, — сказал Корсон, и Диана сразу заметила, что он выглядит усталым и измученным. — Что случилось ночью?
— Если что-то и случилось, то я об этом ничего не знаю, — ответила хозяйка. — А почему вы спрашиваете?
— Вы видели кого-нибудь из ваших людей этим утром? Или кого-то из соседей? — спросил он встревоженно.
— Я говорила сегодня с двумя-тремя рабочими. А соседей у нас нет.
— Сколько женщин находится в этом месте? — не отставал Корсон.
— Только я и Лилиан.
— Может быть. Но этой ночью, я уверен, произошло нечто ужасное. Такой страшной, отвратительной ночи я не проводил еще ни разу в жизни. Забавно, что вы ничего не слышали.
— А что я должна была услышать? — поинтересовалась хозяйка.
— Эту женщину. Боже мой! Я и сейчас явственно слышу ее вопли!
— О, Морис, что вы имеете в виду? — воскликнула мисс Мэнил.
— Это было примерно в полночь, — стал объяснять Корсон. — Я еще не спал — только начал дремать, — когда совершенно внезапно поднялся собачий лай. А затем закричала женщина. Это был самый ужасный, длительный и отчаянный вопль, какой я когда-либо слышал. У меня сложилось впечатление, что кто-то пытал ее. Держу пари, что прошлой ночью неподалеку были индейцы, и скоро мы узнаем об ужасной резне. Так же внезапно, как начался, этот крик прервался, но довольно скоро вновь залаяли собаки — должно быть, их там было штук пятнадцать — и эта женщина закричала вновь. Ей-богу, я буду слышать этот крик в час моей смерти! Я считаю, вы не должны сегодня отпускать куда-либо ни одного человека, пока не узнаете, что случилось этой ночью. Может быть, индейцы только поджидают момент, когда рабочие уйдут, чтобы внезапно напасть на нас и растерзать!
Едва заметная улыбка понемногу начала проявляться на лице Дианы Хендерс, в углах ее глаз появились тоненькие морщинки.
— Чему вы улыбаетесь, мисс Хендерс? — возмутился Корсон. — Если бы вы слышали этот крик, у вас надолго пропало бы всякое желание улыбаться.
— То, что вы слышали, мистер Корсон, — вовсе не женский крик. Это были койоты.
Он некоторое время тупо и беспомощно смотрел на нее.
— Вы уверены? — наконец выдавил он из себя.
— Разумеется, уверена.
У Корсона вырвался вздох облегчения.
— Хотел бы я поверить в это, — сказал он подозрительно. — Во всяком случае, если бы я знал это, то спал бы лучше.
— Можете быть уверены в этом, мистер Корсон.
— Не хотел бы я встретиться с ними в темное время суток, — признался он. — Стая в пятьдесят-сто особей — а прошлой ночью их было как раз столько — запросто может разорвать человека в мелкие клочья.
— Они совершенно безвредны, — заверила его Диана. — К тому же, вероятно, их было не более двух-трех, а скорее всего — только один.
— Я полагаю, что слышал целую сотню, — настаивал он.
— Обычно на слух кажется, что их гораздо больше, чем на самом деле.
— Я привык верить своим ушам! — недоверчиво покачал головой Корсон и после непродолжительной паузы сменил тему. — Я должен показать вашему повару, как правильно варить кофе, — заметил он как бы вскользь.
Диана покраснела.
— Может быть, это и не самый лучший кофе, — сказала она. — Но мы привыкли к нему и считаем вполне приличным. Я думаю, Вонг варит лучший кофе, какой возможно сделать из имеющихся ингредиентов.
— Полагаю, не будет ничего страшного, если я поучу его делать кофе, — сказал Корсон.
— Он служит у нас уже много лет и всегда был очень предан нам. Думаю, он страшно обидится, если приезжий будет критиковать его кофе.
— Морис удивительно разборчив в вопросах еды, — вставила мисс Мэнил. — Я будто университетский курс окончила, слушая, как он распоряжается обедом в Дельмонико. А как он разносил официантов, если что не так! О, это еще тот гурман! Я до сих пор помню его недовольные крики в Дельмонико. Видели бы вы людей за соседними столиками, которые что-то шептали друг другу на ухо, глядя на Мориса!
— Могу вообразить! — вежливо сказала Диана, однако далее свою мысль развивать не стала.
Корсон аж весь раздулся от удовольствия.
— Позовите своего китайца, мисс Хендерс, — потребовал он, — и я дам ему урок прямо сейчас. Вы тоже сможете много почерпнуть из моих наставлений. Уверяю вас — здесь, в такой дали от Нью-Йорка, у вас никогда не случится другого шанса. Ничто, на мой взгляд, не воздействует так хорошо на грубые нравы, как облагораживающее влияние культуры востока.
— Лучше я побеседую с Вонгом сама и с глазу на глаз. Да и то если сочту нужным, — отрезала Диана.
— Хорошо, но только чтобы потом я получил пристойный кофе! — великодушно согласился Корсон.
Лилиан Мэнил, окончив завтрак, встала из-за стола.
— Пойду надену свой костюм для верховой езды, — сказала она. — А вы, Морис, идите и попросите мистера Колби подождать меня.
Диана Хендерс поджала губы, но промолчала. Корсон встал и направился к дверям. Он был одет в костюм для верховой езды от нью-йоркского портного, сшитый по последней английской моде. Диана вновь поджала губы, но теперь уже не от досады, а в попытке сдержать смех. Корсон, небрежно сдвинув шляпу на один глаз, вышел, величаво спустился по лестнице и двинулся в сторону загона. Ковбои в это время как раз седлали лошадей, готовясь к дневной работе. Корсон зажег большую черную сигару и удовлетворенно затянулся. Когда его фигура возникла в поле зрения ковбоев, работа в загоне как-то сама собой затихла.
— Бог мой! — простонал Техасец Пит.
— Кто его сюда пустил? — поинтересовался Айдахо.
— Помолчи, — предостерег его Колби. — Похоже, что этот парень будет здесь хозяином!
— Он никогда не будет распоряжаться мной! — сказал Короткий Бен. — Интересно, нельзя ли немного примять эту его забавную шляпу? — И он потянулся к своему револьверу.
— Не дури, Бен. Он друг мисс Хендерс, — прошипел Колби. — Это огорчит ее.
Колби не мог найти более сильного аргумента. Короткий Бен мгновенно убрал руку с рукояти револьвера, и почти сразу же работа продолжилась. У подошедшего Корсона не было оснований предполагать, что он стал предметом насмешки или жалости.
— Слушай, Колби, — сказал он. — Оседлай двух надежных коней для мисс Мэнил и меня и жди, пока она спустится. Ты должен дать ей несколько уроков верховой езды.
— А мисс Хендерс не против? — поинтересовался Колби. — А то, вы знаете, работы у нас много, а рабочих мало.
— Все в порядке, мой мальчик, — самонадеянно сообщил Корсон. — Ты можешь спокойно выполнять все, что я скажу тебе. Я управляю всеми интересами мисс Мэнил и вообще присматриваю за всем, пока происходит оценка имущества. А ты давай беги и оседлай пару лошадок, да проследи, чтобы они были смирными. Я не садился на лошадь уже много лет, хотя в детстве делал успехи.
Долгую минуту Колби не сводил глаз с мистера Мориса Б. Корсона. По выражению его лица трудно было решить, о чем он думал, хотя другие ковбои со всей уверенностью судили о его дальнейших намерениях. Они столпились вокруг с недвижными лицами, ожидая начала забавы, — однако были обречены на жестокое разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— Безусловно, это очень забавно, что ты никогда не был женат, Боб.
Боб попытался ответить, но его рот был полон табачной слюны. Встав, он вышел из гостиной, открыл входную дверь и обильно проплевался. Вернувшись в комнату, он придвинул свое кресло еще ближе к Мэри, как бы совершенно случайно.
— Я… — начал он, но, очевидно, это было плохое начало, и Боб решил начать заново: — Я… — Он снова осекся.
— Что — «ты»? — мягко подбодрила его Мэри Донован.
— Вы… — сказал Дикий Кот и снова застрял. Внутреннее волнение, по-видимому, стимулировало работу его слюнных желез, так что он вновь был вынужден прогуляться к входной двери. Возвратившись, он еще немного подтолкнул свое кресло к креслу Мэри.
— Ты хотел что-то сказать, — поторопила его Мэри.
— Я… Я…
— Да, — сказала Мэри, — продолжай, Боб!
— Я только хотел сказать, что сегодня ночью вряд ли пойдет дождь, — закончил он с самым жалким видом.
Мэри Донован подбоченилась, сжала губы и бросила на несчастного Боба иссушающий взгляд, полный презрения. Все было кончено. Он вновь вернулся к созерцанию дыры на своем ботинке, а лицо его приобрело фиолетовый оттенок.
— Дождь? — переспросила Мэри. — В это время года в Аризоне? Может быть, ты, парень, думал еще, не пойдет ли снег?
Дикий Кот издал лишь какое-то невнятное бульканье. Вновь на долгое время воцарилась тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием кресла-качалки Мэри.
— Дай-ка мне фляжку! — внезапно сказала она.
Боб передал ей названный предмет. Мэри сделала длинный глоток, вытерла ладонью горлышко фляги и вернула ее Дикому Коту. Он тоже выпил. Снова помолчали.
Вечер явно подходил к концу. Фляга опустела. Пришла полночь, а с нею — Хэм Смит, который неверной походкой брел спать. Пошатываясь, он пересек прихожую, и Мэри с Бобом услышали, как он спотыкается о лестничные ступеньки.
Мэри Донован встала.
— Иди спать, — сказала она. — Я не могу всю ночь сидеть тут и сплетничать с тобой.
— Спокойной ночи, Мэри, — Боб тоже поднялся. — Это был незабываемый вечер.
— Да, — кивнула Мэри Донован.
Карабкаясь по лестнице к своей комнате, Дикий Кот бормотал: «Черт возьми! Какая досада! Если б только я принял пару стаканчиков, то сделал бы это!»
— В конечном счете нет абсолютно ничего забавного в том, что старый олух ни разу не был женат, — сказала сама себе Мэри Донован, запирая дверь спальни.
Глава 11
СДЕЛАЙ ЕГО, КОВБОЙ!
Лилиан Мэнил проснулась рано утром. Через окно, выходящее в патио, комнату освещал яркий солнечный свет. На наружном окне, понятное дело, были плотные жалюзи из опасения индейцев. Она томно потянулась и вновь было погрузилась в утренний сон, однако внезапно передумала, сбросила одеяло и встала. Вставать в такое время Лилиан не привыкла — для нее это была страшная рань. Но она хорошо помнила, что после завтрака ей обещан урок верховой езды. А завтракали здесь, как объяснила ей Диана, очень рано. Одеваясь, она выбрала модное выходное платье от хорошего портного. В костюм для верховой езды она собиралась переодеться после завтрака. А перед завтраком Лилиан захотелось немного прогуляться по двору в новом модном платьице, которое, как она знала, очень ей шло.
Несколькими минутами позже, спустившись во двор, она заметила признаки какой-то активности в лошадином загоне и направилась прямо туда. Техасец Пит помогал подсобному рабочему кормить лошадей. Заметив ее приход, он начал судорожно осматриваться в поисках удобного пути бегства. Однако было поздно. Пути к отступлению не было, так как Лилиан Мэнил была уже между ним и спасительным спальным корпусом. Тогда он со всей самоотверженностью отдался работе, старательно действуя вилами и притворившись, что вовсе не замечает ее. Правда, это притворство не произвело на Лилиан Мэнил никакого впечатления. Она остановилась перед стойлом и заглянула внутрь.
— Доброе утро! — сказала она.
Техасец сделал вид, что не расслышал.
— Доброе, — уронил он, немедленно с энтузиазмом взявшись за вилы. Он хотел, чтобы она ушла. Лошади были накормлены, и у него не осталось другого повода оставаться в загоне. Но чтобы вернуться в спальный корпус, он должен был пройти мимо этой нарушительницы спокойствия. Он ни в каком отношении не был любителем женщин и отдавал себе в этом отчет. Диана была не в счет — он привык к ней. Хотя он, как все, был в нее безумно влюблен, она не внушала ему особого беспокойства или интереса, за исключением двух-трех случаев, когда он пытался поддержать с ней более или менее продолжительный разговор.
Пит продолжал кормить лошадей. Он уже скормил им двойную дневную порцию сена, несмотря на то что их должны были снова кормить вечером. Наконец он осознал, что дальше оттягивать трудный момент встречи невозможно, а девушка не уйдет. Он ожесточенно воткнул вилы в стог и почти в ужасе зашагал к выходу из загона. Пит попытался сохранить равнодушие и пройти мимо, даже не посмотрев в сторону Лилиан. Однако оба эти намерения не смогли осуществиться — во-первых, потому, что на самом деле он был далеко не равнодушен, а во-вторых… Во-вторых, потому, что она встала прямо у него на дороге, сладко улыбаясь.
— Еще прошлым вечером я и предположить не могла, что буду иметь удовольствие встретить вас здесь, — начала она. — Я мисс Мэнил, кузина мисс Хендерс.
— Да, мэм, — сказал Пит.
— Я полагаю, вы один из «коровьих джентльменов», — добавила она.
Пит побагровел. Из его гортани вырвались странные звуки — можно было подумать, что Пит подавился или поперхнулся. В действительности они выражали глубочайшую обиду. Однако он мгновенно овладел собой. Что-то в этом глупом замечании освободило его от смущения и стеснительности, и неожиданно он ощутил себя почти равным ей.
— Нет, мэм, — объявил он уже совсем другим тоном. — Я вовсе не один из коровьих джентльменов — я всего лишь новичок.
— Я бы так не сказала. Вы не выглядите новичком. Особенно в этих кожаных штанах с меховым начесом. Но вы ведь ездите верхом, не правда ли? — добавила она поспешно.
— Я еще не обучен, — заверил он.
— О, ну не печально ли это?! А я-то была уверена, что вы прекрасный кавалерист. И я хотела попросить вас поучить меня верховой езде. Давайте после завтрака вместе пойдем к мистеру Колби и попросим его научить нас обоих!
— Боюсь, ему это не понравится. Утром он обучает только женщин, а лично я обучаюсь в его послеобеденном классе.
— А он что, обучает езде регулярно?
— О Боже, ну конечно! Это как раз то, для чего он здесь. Он обучает нас ездить на лошадях, чтобы мы могли ловить коров или просто прогуливаться.
— Я думала, он бригадир, — сказала Лилиан.
— Да, мэм, но это одна из его обязанностей — учить коровьих джентльменов ездить.
— Как это интересно! Я уже успела узнать здесь так много нового! А ведь я всего лишь второй день в Аризоне! Мистер Бык тоже был очень добр и снисходителен ко мне — он терпеливо отвечал на все мои маленькие глупенькие вопросы.
— Я полагаю, он может осветить любой вопрос, мэм, — сказал Пит.
— Да, я почувствовала! К тому же он уже очень давно в Аризоне и столько должен был совершить для развития этих земель! Да вот же, например — вы знаете, что это он посадил все те липы, что растут на берегах маленькой забавной речки, вдоль которой мы вчера ехали так долго — мили и мили?
— Он сказал вам так? — спросил Техасец Пит.
— Да. Не поразительно ли это? На мой взгляд, это обнаруживает у него артистический темперамент.
— Это больше, чем я мог ожидать от него, — пробормотал техасец с благоговением.
Внезапно страшный металлический звон нарушил спокойствие прохладного аризонского утра. Девушка коротко взвизгнула и прыгнула к Питу, обняв его за шею обеими руками.
— Ой, что это?! — воскликнула она. — Неужели индейцы?
— Нет, мэм. — Техасец Пит пытался ослабить ее захват, а несколько нечестивых коровьих джентльменов, наблюдавших эту пикантную сцену с крыльца спального корпуса, бросали на него злорадные взгляды. — Нет, мэм, это не индейцы. Это звонит колокольчик к завтраку.
— Как это глупо с моей стороны, — расстроилась она. — Думаю, теперь мне пора идти. Очень рада была познакомиться с вами, мистер…
— Меня зовут Техасец Пит.
— Очень рада, мистер Пит. Я надеюсь, что вы быстро научитесь верховой езде. Я уверена, мы будем устраивать восхитительные экскурсии и пикники среди этих чудных холмов. О, не божественно ли это — только вы и я, мистер Пит! — И она бросила на беднягу такой взгляд, который вскружил бы голову и более искушенной натуре.
Когда она наконец ушла, а Пит направился на кухню, он провел пятерней по копне своих волос и в ужасе пробормотал:
— Боже мой! За исключением ее, моя голова в порядке.
У входа на кухню его поджидал Короткий Бен, который набросился на него и обвил обеими руками за шею.
— Поцелуй меня, дорогуша! — заорал он. — Меня еще никто не целовал перед завтраком!
— Закрой пасть, ты, морж длинноластый! — ответил Пит, отпихивая здоровенного приятеля.
Ел Пит молча, невзирая на насмешки товарищей, которые скоро иссякли — ковбои поняли тщетность попыток разгневать его шутками. Все знали, что в гневе Техасец страшен, а при необходимости может и за револьвер схватиться. Но его невозможно было разозлить, пока в уколах оставалась хоть толика юмора.
— Послушай, повар, — окликнул он старого китайца. — Ты самый образованный парень в этом стаде бодливых коров. Скажи мне, что такое «каверист»?
— Кое-что, чем ты суп наклывать, — ответил китаец.
Техасец Пит почесал в голове.
— Я все никак не мог понять, почему она мне не понравилась. Теперь знаю!
Диана Хендерс приветствовала входящих в столовую гостей живой улыбкой и теплыми словами.
— Надеюсь, вы отлично спали? — осведомилась она.
— О да! — воскликнула Лилиан. — Я ни о чем не думала с момента, когда моя голова коснулась подушки. Это была совершенно восхитительная ночь!
— А я не спал, — сказал Корсон, и Диана сразу заметила, что он выглядит усталым и измученным. — Что случилось ночью?
— Если что-то и случилось, то я об этом ничего не знаю, — ответила хозяйка. — А почему вы спрашиваете?
— Вы видели кого-нибудь из ваших людей этим утром? Или кого-то из соседей? — спросил он встревоженно.
— Я говорила сегодня с двумя-тремя рабочими. А соседей у нас нет.
— Сколько женщин находится в этом месте? — не отставал Корсон.
— Только я и Лилиан.
— Может быть. Но этой ночью, я уверен, произошло нечто ужасное. Такой страшной, отвратительной ночи я не проводил еще ни разу в жизни. Забавно, что вы ничего не слышали.
— А что я должна была услышать? — поинтересовалась хозяйка.
— Эту женщину. Боже мой! Я и сейчас явственно слышу ее вопли!
— О, Морис, что вы имеете в виду? — воскликнула мисс Мэнил.
— Это было примерно в полночь, — стал объяснять Корсон. — Я еще не спал — только начал дремать, — когда совершенно внезапно поднялся собачий лай. А затем закричала женщина. Это был самый ужасный, длительный и отчаянный вопль, какой я когда-либо слышал. У меня сложилось впечатление, что кто-то пытал ее. Держу пари, что прошлой ночью неподалеку были индейцы, и скоро мы узнаем об ужасной резне. Так же внезапно, как начался, этот крик прервался, но довольно скоро вновь залаяли собаки — должно быть, их там было штук пятнадцать — и эта женщина закричала вновь. Ей-богу, я буду слышать этот крик в час моей смерти! Я считаю, вы не должны сегодня отпускать куда-либо ни одного человека, пока не узнаете, что случилось этой ночью. Может быть, индейцы только поджидают момент, когда рабочие уйдут, чтобы внезапно напасть на нас и растерзать!
Едва заметная улыбка понемногу начала проявляться на лице Дианы Хендерс, в углах ее глаз появились тоненькие морщинки.
— Чему вы улыбаетесь, мисс Хендерс? — возмутился Корсон. — Если бы вы слышали этот крик, у вас надолго пропало бы всякое желание улыбаться.
— То, что вы слышали, мистер Корсон, — вовсе не женский крик. Это были койоты.
Он некоторое время тупо и беспомощно смотрел на нее.
— Вы уверены? — наконец выдавил он из себя.
— Разумеется, уверена.
У Корсона вырвался вздох облегчения.
— Хотел бы я поверить в это, — сказал он подозрительно. — Во всяком случае, если бы я знал это, то спал бы лучше.
— Можете быть уверены в этом, мистер Корсон.
— Не хотел бы я встретиться с ними в темное время суток, — признался он. — Стая в пятьдесят-сто особей — а прошлой ночью их было как раз столько — запросто может разорвать человека в мелкие клочья.
— Они совершенно безвредны, — заверила его Диана. — К тому же, вероятно, их было не более двух-трех, а скорее всего — только один.
— Я полагаю, что слышал целую сотню, — настаивал он.
— Обычно на слух кажется, что их гораздо больше, чем на самом деле.
— Я привык верить своим ушам! — недоверчиво покачал головой Корсон и после непродолжительной паузы сменил тему. — Я должен показать вашему повару, как правильно варить кофе, — заметил он как бы вскользь.
Диана покраснела.
— Может быть, это и не самый лучший кофе, — сказала она. — Но мы привыкли к нему и считаем вполне приличным. Я думаю, Вонг варит лучший кофе, какой возможно сделать из имеющихся ингредиентов.
— Полагаю, не будет ничего страшного, если я поучу его делать кофе, — сказал Корсон.
— Он служит у нас уже много лет и всегда был очень предан нам. Думаю, он страшно обидится, если приезжий будет критиковать его кофе.
— Морис удивительно разборчив в вопросах еды, — вставила мисс Мэнил. — Я будто университетский курс окончила, слушая, как он распоряжается обедом в Дельмонико. А как он разносил официантов, если что не так! О, это еще тот гурман! Я до сих пор помню его недовольные крики в Дельмонико. Видели бы вы людей за соседними столиками, которые что-то шептали друг другу на ухо, глядя на Мориса!
— Могу вообразить! — вежливо сказала Диана, однако далее свою мысль развивать не стала.
Корсон аж весь раздулся от удовольствия.
— Позовите своего китайца, мисс Хендерс, — потребовал он, — и я дам ему урок прямо сейчас. Вы тоже сможете много почерпнуть из моих наставлений. Уверяю вас — здесь, в такой дали от Нью-Йорка, у вас никогда не случится другого шанса. Ничто, на мой взгляд, не воздействует так хорошо на грубые нравы, как облагораживающее влияние культуры востока.
— Лучше я побеседую с Вонгом сама и с глазу на глаз. Да и то если сочту нужным, — отрезала Диана.
— Хорошо, но только чтобы потом я получил пристойный кофе! — великодушно согласился Корсон.
Лилиан Мэнил, окончив завтрак, встала из-за стола.
— Пойду надену свой костюм для верховой езды, — сказала она. — А вы, Морис, идите и попросите мистера Колби подождать меня.
Диана Хендерс поджала губы, но промолчала. Корсон встал и направился к дверям. Он был одет в костюм для верховой езды от нью-йоркского портного, сшитый по последней английской моде. Диана вновь поджала губы, но теперь уже не от досады, а в попытке сдержать смех. Корсон, небрежно сдвинув шляпу на один глаз, вышел, величаво спустился по лестнице и двинулся в сторону загона. Ковбои в это время как раз седлали лошадей, готовясь к дневной работе. Корсон зажег большую черную сигару и удовлетворенно затянулся. Когда его фигура возникла в поле зрения ковбоев, работа в загоне как-то сама собой затихла.
— Бог мой! — простонал Техасец Пит.
— Кто его сюда пустил? — поинтересовался Айдахо.
— Помолчи, — предостерег его Колби. — Похоже, что этот парень будет здесь хозяином!
— Он никогда не будет распоряжаться мной! — сказал Короткий Бен. — Интересно, нельзя ли немного примять эту его забавную шляпу? — И он потянулся к своему револьверу.
— Не дури, Бен. Он друг мисс Хендерс, — прошипел Колби. — Это огорчит ее.
Колби не мог найти более сильного аргумента. Короткий Бен мгновенно убрал руку с рукояти револьвера, и почти сразу же работа продолжилась. У подошедшего Корсона не было оснований предполагать, что он стал предметом насмешки или жалости.
— Слушай, Колби, — сказал он. — Оседлай двух надежных коней для мисс Мэнил и меня и жди, пока она спустится. Ты должен дать ей несколько уроков верховой езды.
— А мисс Хендерс не против? — поинтересовался Колби. — А то, вы знаете, работы у нас много, а рабочих мало.
— Все в порядке, мой мальчик, — самонадеянно сообщил Корсон. — Ты можешь спокойно выполнять все, что я скажу тебе. Я управляю всеми интересами мисс Мэнил и вообще присматриваю за всем, пока происходит оценка имущества. А ты давай беги и оседлай пару лошадок, да проследи, чтобы они были смирными. Я не садился на лошадь уже много лет, хотя в детстве делал успехи.
Долгую минуту Колби не сводил глаз с мистера Мориса Б. Корсона. По выражению его лица трудно было решить, о чем он думал, хотя другие ковбои со всей уверенностью судили о его дальнейших намерениях. Они столпились вокруг с недвижными лицами, ожидая начала забавы, — однако были обречены на жестокое разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25