Так долго лишенные всех этих радостей, они почти забыли, что на
всех окнах - железные решетки, а с обоих концов вагона - вооруженные
охранники. Ответственный за их перевозку и обслуживание офицер, килиаркос
(капитан) по имени Уилкис, все время был рядом. Он обедал вместе с ними и
старался ознакомить Ту Хокса с основами перкунского языка.

Ильмика редко покидала свое купе. А в тех редких случаях, когда она
сталкивалась в коридоре с Ту Хоксом, оставалась замкнутой и избегала любых
разговоров. Он объяснял такое отношение тем, что он был свидетелем ее
унижения. И к смущению примешивалось еще и презрение: ведь он же не
попытался защитить ее. Но Ту Хокс не собирался оправдываться. У него не
было никакого желания объяснять ей, что его понятия о чести отличаются от
ее представлений на этот счет. Тем более, она сама видела, что произошло с
О'Брайеном. Причем ее же собственные подчиненные, Геро и другие, не
пытались защитить ее. Они смотрели на происходящее трезво, и, как он
думал, были правы. Что она думала о них?
Но сама Ильмика не заговаривала обо всем этом. Она неизменно отвечала
на приветствие Ту Хокса одним и тем же холодным кивком головы. Он пожимал
плечами и иногда улыбался. Вообще ее поведение не должно волновать его.
Конечно, сначала он мог казаться ей привлекательным, но между ними - такая
зияющая пропасть. Он ведь не блодландец и не дворянин. Даже если она вдруг
и влюбилась в него - а он не замечал никаких признаков этого - ей все
равно придется забыть славного Роджера Ту Хокса.
Ту Хокс занимался изучением языка и смотрел на проплывающие мимо
ландшафты. Польша и Восточная Германия на его Земле выглядели почти так
же. Поля были в основном уже убраны, и местность казалась пустынной, но
Уилкис рассказал ему, что сельское хозяйство здесь почти полностью
механизировано и тракторов у них больше, чем в какой-нибудь другой стране
этого мира.

В городе Геррвоге к ним подсел еще один офицер. Виаутас носил
темно-синий мундир с серебристыми эполетами и высокую форменную фуражку с
серебряной кокардой в виде головы кабана. У этого человека было узкое
лицо, тонкие губы, проницательный взгляд, и вскоре выяснилось, что он
необычайно приятен в общении, любезен и умен. Ту Хокс не ошибся: у
Виаутаса было задание подвергнуть обоих пленников предварительному
допросу.
Ту Хокс решил рассказать ему все. Если он не сделает этого сейчас,
позже его просто вынудят, при этом физическое состояние Роджера может
сильно ухудшиться. Кроме того, он не обязан хранить верность какой-либо
стране этого мира. Судьба сначала поставила его на сторону Блодландии и
Готинозонии, но тайная полиция последней пытала его и заперла в
сумасшедший дом, а Блодландия обманула своего собственного союзника, чтобы
заполучить пришельцев в свои руки. Между практикой Перкунии и Блодландии,
казалось, не было существенной разницы. Действительно неприятной была
только одна мысль. Ту Хоксу казалось, что он обманет свой мир и свою
страну, если будет работать на ту же нацию, на которую работает немецкий
пилот: работая на перкунцев - он будет сотрудничать с немцами.
Но... здесь нет ни Соединенных Штатов Америки, ни Германии...
Полчаса Виаутас задавал кажущиеся непоследовательными вопросы и после
каждого ответа заглядывал в папку с листами машинописного текста. Ту Хокс
понял, что офицер сопоставляет его ответы с информацией, полученной от
немца, и в свою очередь спросил:
- Откуда вы знаете, что этот человек - как там его имя? - выложил вам
чистую правду?
Виаутас был озадачен этим вопросом. Немного помолчав, он улыбнулся и
произнес:
- Итак, вы знаете о нем? Вам рассказали о нем эти блодландцы?
Впрочем, его зовут Хорст Раске.
- И как вы находите эти две, рассказанные независимо друг от друга
истории? Насколько они совпадают?
- Ровно настолько, чтобы убедиться в том, что вы пришли оттуда же,
откуда и он. Для меня, конечно, это самый поразительный аспект этих
событий. Предположим, что существует Вселенная, занимающая то же самое
место, что и наша, но не пересекающаяся и не контактирующая с ней. Я могу
представить себе, что на обоих воплощениях Земли могла развиться похожая
флора и фауна, включая и человека. В конце концов, астрономические и
географические условия на этих Землях почти одни и те же.
Но я никак не могу понять, почему в обоих мирах существуют такие
похожие друг на друга языки. Вы понимаете, насколько маловероятно такое
совпадение? Менее чем миллиард к одному, насколько я могу это оценить. И,
все-таки, остается фактом, что почти все языки вашей Земли имеют
родственные языки у нас! - Виаутас энергично покачал головой. - Нет! Нет!
- И Раске, и мы прошли сквозь Врата, - сказал Ту Хокс. - Может быть,
они не единственные. В течение ста или двухсот тысяч лет существования
человечества могли происходить неоднократные перемещения людей между
нашими мирами. Может быть, человек возник не здесь, не на этой Земле. Он
мог прийти с моей Земли и поселиться здесь. Окаменелости моей Земли ясно и
недвусмысленно указывают на то, что человек был там с самого начала, но
все же остаются какие-то неразрешенные сомнения.
- Пятьдесят лет назад существовали разные теории происхождения и
развития человека, - сказал Виаутас. - Даже сегодня находятся противники
теории, согласно которой человек не был создан и ему больше пяти тысяч
лет.
Ту Хокс каждую свободную минуту путешествия проводил с Виаутасом и,
хоть он и был тем, кто должен только отвечать на вопросы других, все же
спрашивал и сам. Виаутас всегда отвечал, и его поведение убедило Ту Хокса
в том, что этот человек ему верит.
- Мне хотелось бы знать, - спросил он однажды, - что намеревается
сделать с нами ваше правительство?
- Если вы будете сотрудничать с нами и представите в наше
распоряжение свои знания, с вами будут хорошо обращаться. Я думаю, мы
сможем дать вам наше гражданство.

10
Поезд прибыл в Комаи поздно вечером. Ильмику, Квазинда и Ту Хокса
посадили в машину и повезли. Машину сопровождал броневик. Ту Хокс успел
рассмотреть несколько улиц с высокими домами с узкими фасадами, похожими
на средневековые здания. Кривые улицы скупо освещались стеклянными
фонарями.
Потом они оказались в центре города. Здесь старые улицы были
выровнены и проложены мощеные бульвары. Огромные роскошные здания с
украшенными колоннадой фасадами возвышались за рядами деревьев. Машина
остановилась перед одним из таких дворцов. Ильмика потребовала, чтобы ее
высадили. Прежде чем она отправилась ко дворцу, Ту Хокс бросил на нее
быстрый взгляд и заметил, что она боится. Он подбадривающе улыбнулся ей
вслед.
Машина поехала дальше и вскоре доставила Ту Хокса и Квазинда к
другому перкунскому зданию. Их провели через огромный, богато украшенный
зал, они поднялись по лестнице на два пролета и прошли по устланному
мягким ковром коридору к одной из дверей. Это была квартира из четырех
комнат, и казалось, что еще совсем недавно в ней кто-то жил. Но теперь она
была пуста. Пленникам объяснили, что их запрут, а возле двери будут
дежурить солдаты. Прежде чем пожелать спокойной ночи, Виаутас сказал:
- Сейчас уже поздно, но Раске хочет поговорить с вами. Я думаю, вы
тоже хотите увидеть человека, разделившего вашу судьбу.
Через пару минут снаружи послышались голоса. Дверь открылась и вошел
высокий, мужчина с очень приятной внешностью. На нем был синий с красным
мундир офицера гвардии. Войдя, он снял свою фуражку, окантованную мехом
белого медведя. Светлые волосы были коротко подстрижены. Он улыбнулся и
эта улыбка заиграла в темно-голубых глазах, оттененных длинными ресницами.
Таких красивых мужчин, Ту Хокс никогда раньше не встречал. Немец был
действительно красив, но выглядел достаточно мужественно, чтобы не назвать
его слащаво-смазливым.
Офицер щелкнул каблуками со шпорами, слегка наклонился и сказал
глубоким баритоном:
- Лейтенант Хорст Раске к вашим услугам, - в его английском
чувствовался сильный немецкий акцент.
- Лейтенант Роджер Ту Хокс.
Ту Хокс представил и Квазинда, но Раске только слегка кивнул головой:
этот человек не представлял для него никакой ценности и находился тут
только потому, что Ту Хокс попросил об этом. Когда перкунцы обнаружили,
что Квазинд не О'Брайен, они хотели отправить его в рабочий лагерь. Они,
конечно же, не знали, что он кинуккинук, дезертировавший из своей части,
иначе тотчас же поставили бы его к стенке. Но Ту Хокс объяснил Виаутасу,
что Квазинд из Готинозонии, и он помогал им бежать из сумасшедшего дома, и
он, Ту Хокс, хочет, чтобы Квазинда оставили при нем: ему ведь нужен слуга.
Виаутас дал свое согласие.
Ту Хокс отправил Квазинда за пивом. Раске уселся на огромную софу.
Его рука скользнула в правый карман пиджака и осталась там. Он улыбнулся и
сказал:
- Я все еще машинально ищу сигареты. Ну, курение относится к тем
вещам, без которых я уже почти научиться обходиться. Эта та малая цена за
мир, который предлагает тебе больше возможностей, чем твой собственный. Я
говорю вам, лейтенант, мы - могущественные люди. Нам за наши знания готовы
дать все. Все!
Он посмотрел на Ту Хокса, пытаясь проследить, какое впечатление
произвели его слова. Ту Хокс сел в кресло напротив.
- Вы, кажется, довольно неплохо устроились за то короткое время, как
попали сюда.
Хорст Раске рассмеялся.
- Я не из тех, кто упускает предоставившуюся возможность. К счастью,
у меня хорошие способности к языкам.
Он взял стакан с пивом, протянутый Квазиндом, задумался, потом
чокнулся с Ту Хоксом.
- За наш успех, мой друг! Два землянина в чужом, но не таком уж и
негостеприимном мире! Возможно, мы проживем долго и будем процветать.
Процветать, как никогда бы не смогли сделать этого там!
- Я пью за это, - сказал Ту Хокс. - И, позвольте мне поздравить вас с
вашей замечательной способностью приспосабливаться. Большинство людей,
оказавшись в таком положении, были бы потрясены настолько, что никогда не
оправились бы.
- Вы, кажется, тоже хорошо освоились, - сказал Раске.
- Я непривередлив. Я ем то, что мне подают. И не имеет значения,
считаю я это вкусным, или нет.
Раске снова рассмеялся.
- Вы нравитесь мне! Вы человек в моем вкусе! Я мог только мечтать и
надеяться на это!
- Почему?
- Мне хочется открыться. Я не так самодоволен, как может показаться.
Я чувствую несколько одиноко, вы понимаете: это тоска по общению с
человеком нашей старой Земли, - он радостно рассмеялся. - Конечно, лучше
было бы, если бы это была женщина, но нельзя же получить все, что хочешь.
Кроме того... - он поднес стакан к губам и подмигнул Ту Хоксу. - Кроме
того, я могу иметь здесь женское общество, когда захочу. И, кроме того,
самую лучшую женщину. Мне удалось - назовем это так - вызвать интерес к
своей особе у дочери здешнего властителя. Она имеет огромное влияние на
своего родителя.
- Судя по всему, я нужен не только для общения, - сказал Ту Хокс. -
Чтобы предоставить мне все это, должны быть еще какие-то обстоятельства, -
и он жестом указал на роскошную обстановку комнаты.
- Я рад, что вы не так наивны. Скажем так, вы можете оказать мне
большую помощь в делах. Да, вы нужны мне. Действительно, вы здесь
находитесь благодаря тому обстоятельству, что мне нужно было, чтобы вы
прибыли сюда. У меня есть друг, который занимает высокий пост в тайной
полиции. Он рассказал мне о людях из другого мира, которых поместили в
сумасшедший дом. Я предложил похитить вас и...
- Вы были и тем, кто предложил, чтобы нас убили, если вдруг не
удастся взять живьем?
Раске был удивлен, но быстро взял в себя в руки и, улыбаясь, сказал:
- Да, это был я. Я не мог допустить, чтобы Готинозония получила
информацию, которая позволила бы ей подняться на уровень Перкунии - моей
приемной родины. Вы разве поступили бы иначе, если бы оказались на моем
месте?
- Возможно.
- Конечно, вы так бы и сделали. Но вас ведь не убили. И вы должны
быть мне благодарны, что вас не сгноили заживо в рабочем лагере
Инскапинтика. Я предложил правительству Перкунии потребовать вашей выдачи.
То, что эта девушка тоже была там, конечно, облегчило дело, потому что она
- племянница герцога Торстайна, теперешнего министра иностранных дел.
- А что теперь с ней? - спросил Ту Хокс.
- Она теперь, естественно, должна принять перкунское гражданство. И
если Ильмика даст клятву верности, то у нее будет роскошная жизнь: дядя ее
очень большой человек здесь. В обратном же случае, если она откажется, а
она, вероятно, так и сделает, как все эти тупоголовые британцы, ее возьмут
под арест. Этот арест, конечно, не будет таким уже неприятным. Скорее
всего, ее отправят в какой-нибудь замок с личными покоями и слугами.
Ту хокс отхлебнул пива и посмотрел на немца. Немца? Раске уже забыл о
войне в своем родном мире. Теперь его интересовало только то, что он может
получить здесь, и был счастлив, что располагал тем, за что в Перкунии
могли дать высокую цену. И, как был вынужден признать Ту Хокс, в этом была
доля смысла. Почему он должен продолжать здесь эту войну? Америка и Россия
с таким же успехом могли находиться на планете в системе другой звезды.
Военная присяга, данная ими, Ту Хоксом и Раске, здесь была ничем, нулем,
все равно, что они оба погибли при Плоешти.
Все, конечно, так, но это не означает, что он может полностью
доверять Раске. Как только немец решит, что Ту Хокс ему больше не нужен,
то тут же от него избавится. Но был еще и другой вариант: Ту Хокс мог
использовать Раске.
- Я представляю для Перкунии огромную ценность, - говорил Раске, - я
изучал самолетостроение. Я кое-что понимаю в химии и высокочастотной
технике. В Германии с моими знаниями я не был бы заметной величиной, но
здесь другое дело. А что изучали вы?
- Боюсь, что моя специальность не так уж необходима, - поколебавшись,
ответил Ту Хокс. - Я изучал индоевропейские языки. Конечно, я еще
занимался математикой и физикой, понимая, что одно языкознание можно
использовать лишь в университетской карьере. Нужна была специальность для
практического использования. Во время войны я овладел профессиями радиста
и пилота. Кроме того, разбираюсь в автомобилях. Во время учебы я по полдня
работал на автомобильном заводе.
- Не так уж и плохо, - сказал Раске. - Мне нужен человек, который бы
помог мне здесь в развитии радиосвязи и самолетостроении. Я планирую
создать истребитель, оснащенный радио и пулеметами. По уровню он будет
приближаться к машинам Первой мировой войны. Но здесь этого вполне
достаточно. Главное - чтобы самолет летал так быстро, чтобы сбивать с неба
вражеские воздушные корабли. Его можно будет использовать и в качестве
разведчика, и для борьбы с наземными воинскими формированиями.
Ту Хокс не удивился, что Перкуния не берется за постройку новейших
самолетов. Материалы для них могут быть созданы только при развитой
технологии. Нужны особые сорта стали и алюминия (а он в этом мире был еще
неизвестен), для этого придется строить необходимые фабрики и установки, и
на все это потребуется очень много времени. А правительству Перкунии
самолеты нужны сейчас, а не после окончания войны.
Так что Раске правильно оценил потребности и возможности развития
самолетостроения и вынужден был предложить им устаревший и несовершенный
самолет, но для этого мира и такой, все же, являлся новым, революционным
шагом вперед.
Раске продолжал говорить. Он был доволен работой. Он почти не спал.
Его программа работ почти не оставляла времени даже для появления в
обществе и ухаживанием за дочерью главного правителя страны. К счастью, он
мало нуждался во сне и мог работать над несколькими проектами
одновременно. Но ему нужен был человек, который взялся бы за доработку
мелких деталей и мог бы справляться с сотней повседневных дел. Да, Ту Хокс
мог бы ему основательно помочь.
Он указал на двухголового волка на серебряном фоне, который украшал
левую половину его груди.
- У меня воинское звание, соответствующее нашему полковнику. Я могу
добиться, чтобы вам дали майора, как только будет все улажено с вашим
гражданством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16