26
Кейси еще долго молча стоял, сгорбившись над почерневшим пнем. От дыма и пыли безоблачное небо окрасилось медью, а окружающую нас выжженную пустошь немилосердно жгло красное раскаленное Солнце. В неподвижном воздухе повис едкий привкус гари. Где-то далеко пыльный дьявол вздымал в небо небольшую черную спираль. Единственным звуком в этой тишине оставалось лишь журчание небольшой речушки над каменистым выступом позади нас.
— Пойдем. — Пеп взял Кейси под руку. — Пора нам.
— Идите, — огрызнулся Кейси. — Я хочу остаться здесь.
Мы перебрались через рельсы и поднялись на борт космолета. Когда я взглянул с посадочной площадки, Кейси все еще сидел перед пнем на коленях — наверно, молился. Лора ждала нас на борту. Она приготовила свежего чаю, и мы потягивали его в ожидании Кейси.
— И что теперь? — спросил я.
Пеп пожал плечами:
— Quien sabe?
— Наш корреспондент сообщал, что лунная леди повела повстанцев в этот район, — сказала Лора. — Но это было несколько месяцев назад.
Наконец пришел, тяжело шаркая ногами, Кейси. Он остановился на платформе и еще раз оглянулся на свое сгоревшее прошлое. И лишь потом зашел внутрь. Глаза его были сухи, и сам он, казалось, взял себя в руки. Кейси уселся и принял предложенную ему чашечку чая.
— Простите за резкость, — промолвил он. — Сложно сказать, насколько меня это все потрясло. Всю жизнь я помнил историю о Лео, но никогда в нее особенно не верил. Только теперь вот, — он кивком указал на зияющую за окном пустошь, — когда узнал тот ручеек в расщелине и увидел водопадик там, где раньше стояло дерево. — Он усмехнулся и отхлебнул чая. — Это было уже слишком, но теперь я в порядке.
— Готов искать Мону? — спросил Пеп. — С чего начнем?
— Не знаю. Пока никаких зацепок, — пожал плечами Кейси. — Ничего определенного. Поговаривают, будто спасшиеся беглецы прячутся где-то в лесу, который все еще цел, чуть западнее отсюда. Остается только надеяться, что Мона видела корабль. Если она все еще там. И если у нее хватит времени сюда добраться.
— Времени? — Пеп повысил голос. — Ты что-то не договариваешь?
— Да, и мне, поверьте, очень не хочется вам все это рассказывать.
Кейси осушил кружку, поставил ее на стол и, чуть помедлив, продолжил:
— Вы и сами знаете, что станция Тихо построена для наблюдения за приближающимися объектами, которые движутся по вероятной траектории столкновения с Землей. Компьютер запрограммирован так, чтобы выполнять эту функцию, даже когда мы спим.
Пеп резко перебил:
— Он заметил что-то?
— Лет сорок назад, — невесело кивнул Кейси. — Поэтому нас и создали, а так компьютер дал бы колонии еще с тысчонку лет на развитие и уж потом бы послал нас посмотреть.
— Почему нам ничего не сказали?
Кейси пожал плечами:
— Компьютер сам себе голова.
— Так что к нам летит-то?
— По всей видимости, какой-то дрейфующий осколок из Пояса Купера, за Нептуном. — Кейси нахмурился, тщательно подыскивая нужные слова. — Предполагаемый диаметр — около тридцати миль. Достаточно, чтобы опустошить планету подчистую. Сначала точно не было известно, произойдет ли столкновение. Нас разбудили только для того, чтобы мы были наготове в случае чего.
Лицо Кейси сделалось серьезным.
— Теперь известно, что это случится наверняка. — Он взглянул на меня. — Данк, ты ведь знаешь, что голограмма твоего отца — это голос компьютера. Он все рассказал нам с Моной перед вылетом.
— Ты это знал? — Пеп уставился на него. — И ни словом не обмолвился?
— Отец сказал, что компьютер проинформирует вас обо всем, что вам необходимо знать.
— Значит, планета в опасности, — прошептала Лора. — Это уже точно?
— Насколько я слышал, да. Первоначальные данные уточнили. По предварительным оценкам произойдет тотальное разрушение планеты. Никаких шансов на то, что люди выживут. Эту правду принять было тяжело. Я знаю, что вы теперь чувствуете. Станция Тихо — там, на Луне, — обязательно уцелеет, но при этом все усилия прошлых лет пойдут насмарку. Главный компьютер оценит степень разрушений и будет продолжать нас клонировать. Но придется начинать все заново.
— А теперь настанет конец. — На израненном лице Кейси застыло трагическое выражение. Он протянул руку и взял Лору за плечо. — Для нас, для всей Земли, для вас.
Лора слушала в полной тишине, а ее собственное лицо стало мертвенно-бледным. Губы дрожали, Лора попыталась заговорить, но не смогла, только глотнула ртом воздух. Она слабо улыбнулась Кейси. Он обратился ко мне:
— Твой отец посоветовал мне не предупреждать поселенцев. Все равно они ничего не в силах изменить. Мы должны были только собрать частицу истории, которую теперь необходимо сохранить.
— Когда? — Лора пристально посмотрела ему в глаза. — Сколько осталось до столкновения?
Кейси мельком взглянул на часы на моем запястье.
— Сегодня 14 августа, — сказал он. — Катастрофа, по всем прогнозам, случится в полдень 17 августа по Кашмирскому времени. Здесь в эту пору будет почти полночь.
Мы сидели как зачарованные и молчали.
— Три дня, — покачала головой Лора. — Всего три дня. И о столь многом еще надо подумать. — Она пожала плечами. — Бессмысленно думать о чем-либо. Мне надо пройтись.
Мы с Пепом спустились вместе с ней. Мы бродили вдоль железной дороги, под ноги вздымались облачка черной сажи. Мы шли и молчали, как вдруг Лора переливчато рассмеялась.
— Мир прекратит свое существование через три дня! — Она снова разразилась смехом — почти захохотала. — Прекрасный заголовок. Любой, кто попробует напечатать такое там, дома, будет заклеймен Научником и получит жучка за высшую измену.
Пеп взял ее за руку, и дальше они продолжили путь вдвоем.
Кейси оставался на космолете и глядел на темнеющий горизонт, когда мы вернулись. Все вместе мы подготовили последнюю передачу на станцию: Лора продиктовала краткую историю колонии, Пеп рассказал о нашей встрече с Регентом и женщиной-брокером, специализирующейся на продаже управляемых осужденных. Кейси дал сухое описание своих чувств и ощущений, когда им управлял жук. В конце отчета я обобщил ситуацию, в которой мы теперь находились, и, когда взошла Луна, отправил сообщение.
Той ночью мы дежурили по очереди. Ничего необычного не заметили, пока на следующее утро Кейси не увидел размытое облачко дыма на железнодорожном полотне к северу от нас. Оказалось, к нам медленно приближается какой-то железнодорожный состав — неторопливо, будто даже с опаской. Он остановился, не доезжая нескольких миль до космолета. В бинокль мы разглядели с полдюжины вагонов, битком набитых чернокожими клонами в военной форме, а на завершающей платформе размещалась длинноствольная пушка. Орудийный расчет наводил ее в нашу сторону.
— Ну все, мы покойники, — вполголоса сообщил Пеп. — Если вздумают палить, нам крышка.
Стрелять визитеры не стали, зато навстречу нам выехала небольшая рельсовая тележка, на которой развевался бело-синий флаг Регентства. На тележке ехал светлолицый офицер. В движение тележку приводили два черных клона, тягающих рукоятки рычагов.
— Явились разделаться с нами. — Пеп с неожиданно радостной физиономией взглянул на Лору, а потом с озабоченным видом обратился к нам с Кейси: — Летим на Луну, пока не поздно.
— Торопишься, — возразил Кейси. — Мону я здесь не оставлю. Если хотите, летите без нас, а я пошел в уцелевший лесок на западе, проверю, там ли она. — Кейси посмотрел на меня. — Идешь, Данк?
— Пошли.
Я собрался: фляга с водой, пара сухих пайков. Лора заключила каждого из нас в объятия. Пеп пожал руки и пожелал удачи. Офицер на ручной дрезине пару раз пальнул из какого-то ручного оружия, когда мы пересекали пути. Пули просвистели над нашими головами, но мы, не обращая внимания, шагали дальше. Несколько миль ходьбы через поле пней, и мы вошли в стоящие, но уже неживые деревья.
— Видел бы ты, какими они были при жизни. — Кейси с сожалением покачал головой. — Величественные, даже какие-то священные, что ли.
Когда-то они действительно производили впечатление: прямые черные стволы толще фюзеляжа нашего космолета устремлялись в бесконечную высь — у меня шея заболела, так я прогнулся, чтобы разглядеть наверху густое сплетение мертвых ветвей, закрывающих небо точно черным кружевом. Толстый ковер несгоревшей листвы покрывал землю, наполняя воздух тонким приторным запахом разложения.
В тяжелой гнетущей тишине меня наполнило чувство трепета перед этим покинутым храмом, в который мы ступили, — храмом, построенным для поклонения какому-то умершему и позабытому всеми божеству.
Следов пожара здесь не оказалось, и я стал ломать голову, пытаясь понять, отчего же вымер лес.
— Они были разумны, — объяснил Кейси, — чувствовали и все были точно братья родные. Думаю, их даже можно назвать единым разумным существом. Даже покрытие почвы каким-то образом принадлежало к их числу. Можешь считать, что я свихнулся, но мне кажется, что лес умер от горя.
Мы шагали все дальше и наткнулись на череду деревьев, на которых все еще висели листья, хотя пожелтевшие и выцветшие. Пройдя чуть дальше, мы поднялись на возвышенность и вышли из этой мертвенной тишины, очутившись среди негромкого шелеста жизни: почву покрывал мягкий мшистый ковер голубовато-зеленого цвета, а в вышине переливались и светились жизнью яркие цветные кроны. И хотя погода стояла безветренная, до меня донеслось тихое пение в верхушках деревьев, а потом, в отдалении, высокая слабенькая нотка повела мелодию.
— Узнали нас. — Кейси приостановился. — Они помнят Лео.
Мы долго стояли там, слушая песню, которая становилась все громче и громче, пока не наполнила собой весь лес какой-то переливчатой мелодией, каких я еще не слышал. Музыка дарила переживания, мне прежде неведомые. На запрокинутом вверх лице Кейси застыло выражение экстаза — так глубоко тронула его песня леса.
Постепенно все звуки стихли, и в наступившей тишине мне стало больно и грустно от наполнившего меня чувства утраты и пустоты.
Кейси без тени улыбки поглядел на меня:
— Они знают о Моне, — прошептал он. — Они пытаются дотянуться до нее. Если мы подождем, то они попробуют привести ее сюда.
Мы стали ждать. Когда я спросил Кейси, сколько времени, по его мнению, ей потребуется на дорогу, Кейси лишь пожал плечами и сказал, что деревья не знают ни слов, ни цифр и что у них нет человеческого чувства времени. Вечером того же дня они запели снова, и я опять не смог уловить какого-либо смысла, хотя иногда у меня появлялось ощущение невыразимой грусти. Мы осушили флягу и прикончили сухие пайки. Когда начала сгущаться тьма, мы чуть прошли назад, чтобы собрать охапки огромных сухих листьев, годных на постель. Голоса деревьев замерли, и вокруг все стало неподвижно. Казалось, будто лес примолк и ожидает чего-то. Я напряженно вслушивался, пытаясь уловить хоть какие-то звуки — будь то голос Моны, грохот пушки с грузовой платформы или рев взмывающего космолета, что улетает без нас. Но я не услышал ничего.
Мы прождали и весь следующий день. Деревья опять пели: иногда в медленном торжественном ритме, который пронзал сердце болью утраты, которую не выразить словами, и напоминали о смерти, оставляя в душе яркие образы заброшенной, выжженной дотла пустоши с мертвыми пнями и пожаров, испепеливших землю. Хотя к концу песни лес озадачил меня громоподобным хором, который звучал как отголосок какого-то мрачного триумфа.
— Они знают об астероиде, — пояснил Кейси. — Вероятно, почувствовали сами, а может, Мона рассказала. Они оплакивают себя и свою неудавшуюся попытку обосноваться на планете. Но жаль им не нас и не будущее Земли. Они чувствовали присутствие олицетворяемого черными наездниками зла. И теперь воспринимают приближающееся глобальное разрушение как своего рода акт возмездия. Они счастливы, что правосудие состоится. Сами же они будут жить в другом, еще более великом существе, которое заселило их сюда. И хотя утрата жизни — это тяжелая потеря, они принимают смерть как другую сторону бытия. Они надеются, что будущее Земли станет лучше ее прошлого.
Вторая ночь тянулась бесконечно. Не слышалось ни дуновения ветерка, ни голосов деревьев — ничего, и все же мне казалось, будто я чувствую какое-то незримое присутствие в блеклом свете Луны, который едва-едва просачивался сквозь тесное сплетение ветвей. Ощущение это было столь призрачно, что ускользало, лишь только я делал попытку объять его разумом.
Тщетно пытаясь уловить хоть какой-нибудь звук, я задремал и по пробуждении пришел к печальному выводу, что надо было повредиться рассудком, чтобы доверить свою судьбу воображаемому разуму засыхающего леса.
— Сегодня — наш последний день, — напомнил я Кейси, когда тот проснулся. — Если Пеп и Лора все еще на космолете, они не станут на свою погибель дожидаться нас. Не пора ли вернуться?
Кейси поднялся на ноги и потянулся, разминая затекшие суставы.
— Мона уже идет, — все стоял он на своем. — У нас еще есть время до полуночи.
Сей факт меня мало утешил, но все же я остался ждать вместе с Кейси и почувствовал некоторое облегчение, когда деревья успокаивающе залепетали и сверху плюхнулось что-то тяжелое. Кейси отошел куда-то в сторону и вернулся, держа в руках два крупных, наполненных соком плода. Они были знакомы мне из нашей прошлой жизни на материке. Фрукты с резким сладковатым вкусом утолили мою жажду и голод, и все же часы ожидания казались целой вечностью. Среди вершин деревьев стал угасать дневной свет, когда до нас издалека донесся какой-то крик.
Кейси ответил, и в сгущающихся сумерках показалась небольшая группа израненных, обросших мужчин. Они были вооружены грубо изготовленными мечами, тяжелыми копьями, кое-каким ворованным армейским вооружением. У одного рука висела на пропитанной кровью перевязи, другой ковылял, опираясь рукой на палку. Двое или трое оказались черными клонами с грязными повязками на головах, под которыми скрывались раны на лбах, где когда-то сидели жуки. Недоверчиво они остановились под деревом на некотором расстоянии от нас.
— Кейси. — Хриплый встревоженный голос какой-то женщины. — Это ты?
— Мона! — закричал Кейси. — Хвала небесам! Или деревьям.
Ее сопровождающие некоторое время внимательно изучали нас и потом затерялись, будто растворились, в лесу.
Припадая на одну ногу, Мона приблизилась к нам. Сквозь разодранные останки ее одежды проглядывало исхудавшее тело, темное от сажи и запекшейся крови, а замаранные, выстриженные клоками волосы производили не лучшее впечатление. И все же, когда в сумраке ослепительно сверкнула белозубая улыбка, тут же вспомнилась наша прежняя Мона, такая, какой знали мы ее на Луне.
Поспешно обняв меня, Мона подошла к Кейси, который тут же заключил ее в свои объятия. На разговоры совсем не оставалось времени, и мы, поддерживая Мону с двух сторон, повели ее через умирающий лес, потом миновали сушняк и вышли на открытую, залитую лунным светом равнину. Космолет все еще стоял на месте, напоминая серебряный столб, водруженный посреди голой, усеянной пнями пустоши. Едва я добрался до трапа космолета, как до меня донесся слабый далекий шепот деревьев, и мне показалось, будто я уловил теплую дружескую нотку и пожелания счастливой дороги.
Лора отворила дверь и впустила нас. С радостной улыбкой и облегчением на лице Пеп пожал наши руки, задраил шлюзы и плюхнулся в кресло пилота. Взревели двигатели, корабль дрогнул. Мы стартовали на Луну. Когда мы были уже в целости и сохранности и спокойно парили в невесомости, я поинтересовался у Лоры, что же сталось с войсками Регентства.
— Офицер приехал с намерением конфисковать наш космолет, — начала она, — и сказал, что позволит нам убраться восвояси, если мы добровольно отдадим ему космолет в полной исправности. Он не поверил, когда я попыталась объяснить, почему корабль ему не потребуется. Пеп пригласил командира на борт и позволил связаться со станцией. Ответ убедил его. Он вернулся на поезд и удалился вместе со своим войском.
Пеп взглянул на часы и отвел глаза от приборов.
— Ну вот, уже в пути, — кивнул он Лоре со сдержанной печальной улыбкой. — Времени хватит на то, чтобы не попасть в хвост объекта и в то же время понаблюдать само столкновение с дальней орбиты. — Он подбадривающе посмотрел на меня. — Черная глава твоей эпопеи, Данк, но мы ведь все равно будем жить снова и попробуем начать все сначала.
Кейси и Мона, тесно прижавшись друг к другу, сидели на заднем сиденье, держась за руки. Кейси что-то шепнул ей на ушко и наклонился к окну, глядя на постепенно уменьшающуюся в размерах Землю. Ночь поглотила опустевший позади лес. А вот белые рифы облаков над Тихим океаном ярко полыхали на солнце. Кейси долго глядел на раскинувшийся за окном пейзаж и со вздохом обратился к Моне:
— Наши поселенцы… Когда-то мы возлагали на них столько надежд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39