Сам мир устроен так - нет одной универсальной цели,
абсолютно верных троп - их навалом. В крайнем случае, есть оптимальные
ситуационные варианты, но не более того. И это очень правильно, ибо если
бы цель всегда была единственной и абсолютной, как раз тогда то стало бы
незачем жить...
- Хи-хи, - сказал левый сосед, оказывается, подглядывавший через
левое плечо. Я зло убрал записи, сбившись с мыслей.
Забитая до отказа репортерская ложа - словно курятник с подросшими
бройлерами - неистовствовала. В воздухе пахло сенсацией. Председатель
Нравственной Комиссии встал, его тут же стянули обратно за фалды и
обшлаги. Рьяно отталкиваясь от коллег, он вновь выкарабкался и выкрикнул:
"Да..!", его опять стянули, и опять он всех переборол, из последних сил
крича: "Даем допуск!" Драка немедленно прекратилась - нет ничего сильнее
официального слова.
- Хорошо, - ласково проговорил принц Ништяк.
- Здорово! - обрадовался заказчик. - Теща курит, мочи нет.
- Очень хорошо, - еще ласковей сказал принц. Клакеры, если и были,
притихли, ожидая дальнейшего развития событий. - Леди и джентльмены! С
вашего позволения! Тихо же, прошу тишины, товарищи! Начинаю.
У-у-у, загудели в зале, еще не воспринимая для себя всю
трагикомичность происходящего, но уже предчувствуя беду. Принц обратился к
заказчику:
- Королевская Информационная служба - самая королевская в мире, а
посему весь ход, откровенно скажем, нелегкого изменения, мы сможем видеть
на наших экранах.
На сцене и по стенам зала располагалось множество экранов
телевизоров. Они зажглись, высветив сотни кусочков страны: от пьяных сырых
подворотен, до роскошных VIP-клубов. Зона видимости поражала воображение.
Принц как-то полуприсел, расставил руки в стороны. Теперь даже казалось,
что его острая бородка подрагивает, издавая хрустальный звон.
- Передавайте свою волю, - прокричал он заказчику. - Я отфильтрую и
преобразую... Чего хотите?
Тот знал правила игры и задиктовал:
- Ради очищения людей и общества запрещаю: изготавливать сахар,
добывать соль, гнать спиртные напитки, выращивать табак и производить
табачные изделия. Запрещаю продавать все это в магазинах. Особенно
запрещаю курить какую бы то ни было гадость, дыша на честных граждан
прокуренными вратами ада, когда те мечтают принять покой опосля работы...
Принц еще больше присел, нагруженный невидимой тяжестью и тягостно
молчал. Чувствовалось, что что-то происходит. Вдруг я посмотрел на
мониторы.
Кто не видел потока кровавой лавы при извержении вулкана, тот не
сможет себе этого представить. Люди отрывались от телевизионных
приемников, транслировавших ништяковский опыт и, в чем мать родила,
оттирая хлынувшую к голове кровь, падая и поднимаясь, бежали к магазинам,
где начинался "последний день Помпеи". Они вливались в запруженные толпой
проспекты. Им не повезло!! Не пробиться. Первые ряды бросались на наспех
заколачиваемые витрины и витражи. Насмерть перепуганные продавцы кидались
под прилавки и в кабинет директора, а директор, отпихивая бухгалтера, лез
под свой надежный буковый стол, судорожно сжимая в руке дырокол. Толпы
людей штурмовали подвальные закрома, где запрещенные товары уже начинали
таять Таково было начало. Продолжение следовало с неукротимой
неотвратимостью. Когда вина, сигареты, сладости и соленья окончательно
растаяли и далеко не каждому атаковавшему досталось хотя бы по капле,
крупинке или глотку, унылая масса подалась к выходу.
Этап второй. Частники опустошают домашние бары и серванты, и
незамедлительно появляются на улицах, требуя со страждущих за свои
богатства баснословные суммы.
Этап третий. Иссякает и этот источник. Наступление Агонии и Апатии.
Массовые попытки производства дефицитных товаров в домашних условиях.
Этап четвертый. В зале появляется теща заказчика с ореолом
великомученицы. Из-за спины ее видно агрессивно настроенное войско. С
кличем: "Подлец! Я до тебя доберусь!" она бросается на подиум, в
результате чего возникает неприятная семейная сцена.
Этап пятый. Неимоверными усилиями принц обращает процессы вспять,
наводя в стране порядок Сникший заказчик проваливается сквозь землю.
... Я продираюсь к принцу. Принц устал и в руке держит подаренный
кем-то вялый букетичек цветов. После всех мы молча покидаем зал.
- Сегодня мы получили отрицательный результат, - говорит принц. -
Ничего страшного. Главное - продолжать поиски. Ведь если люди перестанут
оптимизировать мир в котором живут, они неизбежно умрут. Это закон
природы. Но заметь, Истина скрытна, умна и хитра. Истина - как женщина, ее
очень просто обидеть. Вот и все.
- Выкиньте хмурь из головы, - сказал я.
- Да, верно! Долой и прочь! Теперь все на бал!
"На бал! - кивнул я. - Надоело!"
Надо заметить, как и я, принц жил в отеле - и на то были веские
основания. Королевская семья, к сожалению, не была избавлена от семейных
дрязг. Вообще, обострению ситуации в межличностном общении часто
способствуют амбиции и сиюминутная лень. Лень присуща всякой божьей твари
как бытовое противопоставление высшей цели. Лень - это моментальная
слабость, мгновенная болезнь. Но лень не абсолютна и ее можно искоренить.
Впрочем, в силах человеческих не только искоренить это зло, но и решить
вообще любую задачу. Точно вам говорю: что в силах одного человека,
посильно и другому, но что один не может - придут тысячи людей и сделают.
Так я размышлял о жизни, пока мылся, брился, расчесывался, наряжался,
духарился, улыбался в зеркало - но принц зашел за мной и говорит:
- Снимай все, что напялил. Сказали - Королева будет.
- Королева? - переспрашиваю. - Но я и так оделся как попугайчик.
- Вот именно! - он наклонился вдруг и таинственно прошептал: -
Коро-ле-ва этого не лю-бит. Надень чистый строгий костюм.
Кажется, мы друг друга поняли с полуслова, ибо через минуту уже
шагали по направлению к Дворцу.
- Федя, - говорил принц, - все так неожиданно. И главное, никак не
могу привыкнуть... Чуть пропустил передачу - считай секир башки, - шаг
ускорился. - А с утра сегодня жахнули - будет бал...
- Во сколько начало?
- Это ты меня спрашиваешь? Слушай, давай бегом, вначале всегда идет
представление.
Мы побежали и едва-едва успели: "дверьми прижало хвосты".
- Речь контролируй. Ничего лишнего, - дыхнул принц. - И запомни - ты
в моем подчинении!
- Господа Феодосий Блюмбель и Сигизмонд Ништяк, принц Тарантландский,
- объявил глашатай в рупор.
Нас чувствительно подтолкнули в середку тронного зала, яркие
прожекторы на секунду осветили со всех сторон и отвернулись. А вокруг
переминалась разномастная толпа, жмя к стенам, но вдоль самых стен
вымаршировывали угрюмые палачи с бердышами в формах королевской службы
безопасности. Мы поскорее растворились в толпе, а в это время придворные
Крейслеры и Паганини сбацали коротенький менуэтик для поднятия тонуса. Я
опять на миг вспомнил, что я здесь чужой, но потом вспоминать стало
некогда.
- Тихо, тихо, - визгливо выкрикнул писклявый голосок и я впервые в
жизни увидел Короля. - Замолкните все!
Оркестранты оборвали ноты.
- Нет, вы играйте, - вскрикнул он. - А остальные замолкните!
- Ваше Драгоценное Величество! - пробасил Придворный Астролог.
- Ну все, хватит! Здесь тронный зал, а не барахолка.
- Звезды! - рисково перебил Астролог. - Звезды предрекают кончину
дуракам и непослушным!
- Хи-хи, - хихикнул Король, скосив глаза на охранку. - Сам знаю.
Это... Ну, зачнем наше совещание. Считаю, значить, его открытым. Слово
предоставляется самодержцу всея Тарантландии Королю Руслану Первому
Миротворцу или, то есть, Мне.
Круг народа оцепенел и я с ними, удивленно разглядывая Короля:
маленький и нагло-победоносный, властный и живой как ребенок. Король
побарахтался, устраиваясь поудобнее на троне.
- Раз мне слово, то мне и карты в руки, - объявил он.
Лакеи поднесли карты.
- Гм, угу... Ну что ж... - пробурчал задумчиво. - Никаких
территориальных изменений. Ох, нюхом чую, хитрые сколопы опять что-то
затеяли. Окаянные! Кто желает высказаться по данному поводу?
- Мой дядечка, - обнаружил себя и закривлялся Имперский Шут, - за это
их надо проучить!
- Не надо, сынок, пусть живут. Кто еще?
Остальные присутствующие молчали. Попахивало убежавшим молоком и
пережаренными гренками. Король с любопытством оглядел меня и скорей
отвернулся, словно глядеть на меня он считал зазорным.
- Мой дядечка, - злобно сказал Шут, хотя невнятно было, издевается он
или на самом деле, - тот, кого не проучишь ты, проучит тебя. Дерись,
советую!
- М-мы-ы, - старческим тембром промычал Король, - да когда ты
уймешься! Принесите мои прави(ла, - щелкнул он лакеям, а когда ему всучили
скипетр и державу, заявил: - Все, совещание считаю закрытым. Что там
далее, звездочет?
Придворный Астролог на полном серьезе вгляделся в голубелеющее небо,
пошевелил пальчиками и изрек:
- Ваше Величество, созвездия зодиака расставили вещи в обычном
порядке: дальше идет праздничное кушанье!
- Звезды врут, - воспротивился Король. - Или они тоже вздумали
бунтовать? А? - Король распалялся. - Зажрались на моих харчах, а работать
будет?.. Кто?...
- Ее Величество Королева Татьяна! - прогремел глашатай.
- Королева!! - сладострастно заерзал Король.
- Федя, - шепнул в самое ухо Ништяк, Ее Величество делит людей на три
категории: БТ - Близкий Товарищ, КВ - Кровный Враг, и остальные. Ради
Бога, попади в первую категорию.
И тут появилась Королева. Все, кто говорил о Ней, говорили не о Ней,
а о ком-то другом, ибо описать в словах эту неописуемую красоту, эту
озабоченную, умную, мудрую, божественную красоту было абсолютно невозможно
по причине всеобщей словарной импотенции. Даже Всевышний, пожалуй, не смог
бы создать это совершенство из-за отсутствия подходящего материала.
Однажды сказали: "мир пасет красота". О, если будет пасти Эта Женщина, я
согласен быть послушным агнцем. Я нем как трухлявый пень - мне не хватает
слов. Помогите!
- Душечка! - мяукнул Король и полез лобызаться, пачкая ее грязными,
потными, противными лапами.
- Ну же, милый, ну, - говорила она, гладя его по головке как котенка,
- успокойся, милый. Здесь же народ.
- А что народ здесь делает? - блаженно млея, глупо бурчал Король.
Королева наклонилась и что-то нашептала ему в виски. Король сделал
попытку сосредоточиться.
- Народ! - сказал он. - Э... пардон. Люди!.. Друзья! Раз пошла такая
пьянка - режь последний огурец! Даешь шведский стол!
...
- Беда, - затряс меня за плечи Ништяк. - Несчастье! Тебя не
представили Королю, понимаешь! О горе! О, невежеское сумасбродство!
...
- Дае-еошь! - ор на весь зал. Оркестрик жизнерадостно запиликал и
посреди тронного зала стал рождаться живописно накрытый стол.
О том, что было потом, я рассказывать не стану, мне постыдно.
Расскажу о том, что было еще позже. Насытившиеся гости стали кучковаться и
интеллектуально беседовать. Я, еще не понимая всего бедственного своего
положения, по пятам ходил за смертельно бледным принцем от группы к
группе, прислушивался к разговорам и никуда не встревал. Иногда я ловил
мимолетные взгляды Короля, Король намеренно обходил меня вниманьем, хотя и
любопытствовал. И вдруг ко мне приблизилась Королева Татьяна, словно вся
положительная вселенная собралась разом в одном месте. Я оторопел.
- Добрый вечер, - мягко, как пантера, тихо сказала она и принаклонила
голову и никто во всем мире не смог бы сделать этого именно так.
- Аа... у... ыэ... да, - сказал в ответ мой помутневший рассудок. -
Самый добрый из всех в моей жизни. Разрешите преклонить колени и
дотронуться губами до вашего ногтя.
Принц грокнул главное изменение в зале, сместился за Королеву и из-за
ее спины гневно подал знак прекратить порыв словесного поноса.
Я прекратил.
- Говорят, - величественно сообщила Королева, - мы от вас отстаем? Мы
на самом деле ваши дети?
- Какие еще дети? - недоуменно пожал я плечами.
- Ну как,.. правильные или неправильные.
- Ду-шеч-ка! - растянулся зов Короля.
Принц опять что-то телеграфировал знаками.
- Сейчасик! - откликнулась Татьяна и мне, скорее: - Вы никому не
верьте, Феодосий Никанорович. Наверняка вам все лгут. Найдите силы
посетить мой Кружок Истины В Последней Инстанции...
- Душечка! - пропел Король, пропуская нотки раздражения.
И Королева вслед за Королем исчезла за дверьми спальных покоев. Нет,
но меня она просто очаровала и... запутала, я вновь потерял понимание.
- Федя, берегись! - прорвался голос принца, я опомнился и увидел как
двое верзил волочат его вслед за царской четой.
Ко мне подскочил посол граничащего государства Сколопентерры Джеймс
Мордасон, достойный сын своего папаши, и истошно завопил:
- Вам грозит опасность!!
После этого, помнится, он воровски сжал мне запястье и мы вместе
выпрыгнули в распахнутую раму окна.
Глава четвертая
Аз). Альфа и омега отождествились. Массивы гор сдвинулись без любви,
камни обратились в воду, вода в пар, а луны сошли с орбит, изменив
солнцам. Я - политический эмигрант. Господи, Боже мой, хоть сам-то я понял
как все произошло на самом деле? Вряд ли...
... Абсурдный у них мир какой-то. Я не понимаю. Можно и год
проторчать здесь, и два, - что толку. Вот и Князь Да Бо Гурвиц говорит...
Совсем близко от уха закапала вода - кап, кап, кап - тихо,
размеренно, словно перепиливала нервы. За стеной глухо процокали каблуки,
а здесь по-прежнему было темно и пусто. Только за спиной...
- Гурвиц, - осторожно позвал я, - где вы?
Мог поклясться, что в комнате никого кроме меня не было, ан нет,
кто-то бархатным голосом ответил:
- Его здесь нет.
И снова кап, кап, кап. Одна капля - темнота и мистерия; другая капля
- здешнее небо, плотное и низкое, от светло-розового до черно-багрового;
третья капля - сами люди, загадочные, абсурдные. Одна капля, другая,
третья. Одна, другая...
Меня легонько подтолкнули в спину и я вздрогнул. Чернота объемного
зала надвинулась, ослепила чувства. "Кто это? Кто это?" - прошел по спине
холодок.
- Кто вы, - спросил я.
- Тише, - ответил некто голосом Князя Гурвица. - Ступайте.
Звуки шагов двух людей заглушили капли. "Они говорят, - вспомнил я, -
что к этому иррациональному приходит всякая зрелая себя цивилизация.
Сложно судить, но, по-моему, это некоммуникабельный принцип построения
общества..." Я запнулся. Кто-то поставил подножку... И это нормально
считается??!
Тут громовой голос снизу, как будто из-под пола, остановил:
- Стой!
- Стой, - шепнул Гурвиц и с хрустом рванул за ворот.
Встали. Меня пробирала липкая психологическая дрожь, и плевать ей
было что воздух теплый. Влип, подумал я, вляпался в историю! Меж двух
огней: тарантландской тиранией и сколопентеррским экзистенционализмом.
Может быть роковая ошибка заключается в том, что я вообще согласился сюда
поехать?..
- Сколько вас? - гневно заворчали снизу.
- Двое, - сказал я.
- Много! - закричал Гурвиц и ткнул меня кулаком в бок.
- Много? - неподдельно удивились внизу. - Тогда кто вы?
- Хозяева тьмы, - опять крикнул Гурвиц и, схватив мои бедные плечи,
пригнул к земле. Над головой, полыхая жаром, пролетело нечто. Зашипели,
опаляясь, волосы, дохнуло горелым.
И вдруг зажегся свет. И мне так жалостливо защемило сердце: что ж ты,
милый, тебя же самого защищать надо, слабенький мой светик, где уж ты
сможешь мне помочь. Эх, бедолаги мы.
- Все! - громко произнес Гурвиц. - Теперь, после исполнения
ритуального обряда, Вы становитесь Князем, Бойцом Ордена Кольца Молотила.
Мы вышли из храма и тяжелые, вытесанные из камня двери позади нас
мягко задвинулись в пазы.
- А вы весьма неосторожны, - заметил Гурвиц, когда мы очутились на
улице. - Это, по крайней мере, неприлично.
- А что я должен был делать?
- То! - прикрикнул Князь, но тут же поправился: - Извините!
* * *
Буки). Наворачивались сумерки. Багровые тени. Страх, ожидание и
томление. Это оттого, что Брат Желтое Солнце зашло за Брата Пурпуровое
Солнце. Корона, на которую больно смотреть...
Порю чушь - и это глупо. А может нужно? Подумайте. А вы когда-нибудь
думаете? И как часто? А продуктивно ли вы думаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
абсолютно верных троп - их навалом. В крайнем случае, есть оптимальные
ситуационные варианты, но не более того. И это очень правильно, ибо если
бы цель всегда была единственной и абсолютной, как раз тогда то стало бы
незачем жить...
- Хи-хи, - сказал левый сосед, оказывается, подглядывавший через
левое плечо. Я зло убрал записи, сбившись с мыслей.
Забитая до отказа репортерская ложа - словно курятник с подросшими
бройлерами - неистовствовала. В воздухе пахло сенсацией. Председатель
Нравственной Комиссии встал, его тут же стянули обратно за фалды и
обшлаги. Рьяно отталкиваясь от коллег, он вновь выкарабкался и выкрикнул:
"Да..!", его опять стянули, и опять он всех переборол, из последних сил
крича: "Даем допуск!" Драка немедленно прекратилась - нет ничего сильнее
официального слова.
- Хорошо, - ласково проговорил принц Ништяк.
- Здорово! - обрадовался заказчик. - Теща курит, мочи нет.
- Очень хорошо, - еще ласковей сказал принц. Клакеры, если и были,
притихли, ожидая дальнейшего развития событий. - Леди и джентльмены! С
вашего позволения! Тихо же, прошу тишины, товарищи! Начинаю.
У-у-у, загудели в зале, еще не воспринимая для себя всю
трагикомичность происходящего, но уже предчувствуя беду. Принц обратился к
заказчику:
- Королевская Информационная служба - самая королевская в мире, а
посему весь ход, откровенно скажем, нелегкого изменения, мы сможем видеть
на наших экранах.
На сцене и по стенам зала располагалось множество экранов
телевизоров. Они зажглись, высветив сотни кусочков страны: от пьяных сырых
подворотен, до роскошных VIP-клубов. Зона видимости поражала воображение.
Принц как-то полуприсел, расставил руки в стороны. Теперь даже казалось,
что его острая бородка подрагивает, издавая хрустальный звон.
- Передавайте свою волю, - прокричал он заказчику. - Я отфильтрую и
преобразую... Чего хотите?
Тот знал правила игры и задиктовал:
- Ради очищения людей и общества запрещаю: изготавливать сахар,
добывать соль, гнать спиртные напитки, выращивать табак и производить
табачные изделия. Запрещаю продавать все это в магазинах. Особенно
запрещаю курить какую бы то ни было гадость, дыша на честных граждан
прокуренными вратами ада, когда те мечтают принять покой опосля работы...
Принц еще больше присел, нагруженный невидимой тяжестью и тягостно
молчал. Чувствовалось, что что-то происходит. Вдруг я посмотрел на
мониторы.
Кто не видел потока кровавой лавы при извержении вулкана, тот не
сможет себе этого представить. Люди отрывались от телевизионных
приемников, транслировавших ништяковский опыт и, в чем мать родила,
оттирая хлынувшую к голове кровь, падая и поднимаясь, бежали к магазинам,
где начинался "последний день Помпеи". Они вливались в запруженные толпой
проспекты. Им не повезло!! Не пробиться. Первые ряды бросались на наспех
заколачиваемые витрины и витражи. Насмерть перепуганные продавцы кидались
под прилавки и в кабинет директора, а директор, отпихивая бухгалтера, лез
под свой надежный буковый стол, судорожно сжимая в руке дырокол. Толпы
людей штурмовали подвальные закрома, где запрещенные товары уже начинали
таять Таково было начало. Продолжение следовало с неукротимой
неотвратимостью. Когда вина, сигареты, сладости и соленья окончательно
растаяли и далеко не каждому атаковавшему досталось хотя бы по капле,
крупинке или глотку, унылая масса подалась к выходу.
Этап второй. Частники опустошают домашние бары и серванты, и
незамедлительно появляются на улицах, требуя со страждущих за свои
богатства баснословные суммы.
Этап третий. Иссякает и этот источник. Наступление Агонии и Апатии.
Массовые попытки производства дефицитных товаров в домашних условиях.
Этап четвертый. В зале появляется теща заказчика с ореолом
великомученицы. Из-за спины ее видно агрессивно настроенное войско. С
кличем: "Подлец! Я до тебя доберусь!" она бросается на подиум, в
результате чего возникает неприятная семейная сцена.
Этап пятый. Неимоверными усилиями принц обращает процессы вспять,
наводя в стране порядок Сникший заказчик проваливается сквозь землю.
... Я продираюсь к принцу. Принц устал и в руке держит подаренный
кем-то вялый букетичек цветов. После всех мы молча покидаем зал.
- Сегодня мы получили отрицательный результат, - говорит принц. -
Ничего страшного. Главное - продолжать поиски. Ведь если люди перестанут
оптимизировать мир в котором живут, они неизбежно умрут. Это закон
природы. Но заметь, Истина скрытна, умна и хитра. Истина - как женщина, ее
очень просто обидеть. Вот и все.
- Выкиньте хмурь из головы, - сказал я.
- Да, верно! Долой и прочь! Теперь все на бал!
"На бал! - кивнул я. - Надоело!"
Надо заметить, как и я, принц жил в отеле - и на то были веские
основания. Королевская семья, к сожалению, не была избавлена от семейных
дрязг. Вообще, обострению ситуации в межличностном общении часто
способствуют амбиции и сиюминутная лень. Лень присуща всякой божьей твари
как бытовое противопоставление высшей цели. Лень - это моментальная
слабость, мгновенная болезнь. Но лень не абсолютна и ее можно искоренить.
Впрочем, в силах человеческих не только искоренить это зло, но и решить
вообще любую задачу. Точно вам говорю: что в силах одного человека,
посильно и другому, но что один не может - придут тысячи людей и сделают.
Так я размышлял о жизни, пока мылся, брился, расчесывался, наряжался,
духарился, улыбался в зеркало - но принц зашел за мной и говорит:
- Снимай все, что напялил. Сказали - Королева будет.
- Королева? - переспрашиваю. - Но я и так оделся как попугайчик.
- Вот именно! - он наклонился вдруг и таинственно прошептал: -
Коро-ле-ва этого не лю-бит. Надень чистый строгий костюм.
Кажется, мы друг друга поняли с полуслова, ибо через минуту уже
шагали по направлению к Дворцу.
- Федя, - говорил принц, - все так неожиданно. И главное, никак не
могу привыкнуть... Чуть пропустил передачу - считай секир башки, - шаг
ускорился. - А с утра сегодня жахнули - будет бал...
- Во сколько начало?
- Это ты меня спрашиваешь? Слушай, давай бегом, вначале всегда идет
представление.
Мы побежали и едва-едва успели: "дверьми прижало хвосты".
- Речь контролируй. Ничего лишнего, - дыхнул принц. - И запомни - ты
в моем подчинении!
- Господа Феодосий Блюмбель и Сигизмонд Ништяк, принц Тарантландский,
- объявил глашатай в рупор.
Нас чувствительно подтолкнули в середку тронного зала, яркие
прожекторы на секунду осветили со всех сторон и отвернулись. А вокруг
переминалась разномастная толпа, жмя к стенам, но вдоль самых стен
вымаршировывали угрюмые палачи с бердышами в формах королевской службы
безопасности. Мы поскорее растворились в толпе, а в это время придворные
Крейслеры и Паганини сбацали коротенький менуэтик для поднятия тонуса. Я
опять на миг вспомнил, что я здесь чужой, но потом вспоминать стало
некогда.
- Тихо, тихо, - визгливо выкрикнул писклявый голосок и я впервые в
жизни увидел Короля. - Замолкните все!
Оркестранты оборвали ноты.
- Нет, вы играйте, - вскрикнул он. - А остальные замолкните!
- Ваше Драгоценное Величество! - пробасил Придворный Астролог.
- Ну все, хватит! Здесь тронный зал, а не барахолка.
- Звезды! - рисково перебил Астролог. - Звезды предрекают кончину
дуракам и непослушным!
- Хи-хи, - хихикнул Король, скосив глаза на охранку. - Сам знаю.
Это... Ну, зачнем наше совещание. Считаю, значить, его открытым. Слово
предоставляется самодержцу всея Тарантландии Королю Руслану Первому
Миротворцу или, то есть, Мне.
Круг народа оцепенел и я с ними, удивленно разглядывая Короля:
маленький и нагло-победоносный, властный и живой как ребенок. Король
побарахтался, устраиваясь поудобнее на троне.
- Раз мне слово, то мне и карты в руки, - объявил он.
Лакеи поднесли карты.
- Гм, угу... Ну что ж... - пробурчал задумчиво. - Никаких
территориальных изменений. Ох, нюхом чую, хитрые сколопы опять что-то
затеяли. Окаянные! Кто желает высказаться по данному поводу?
- Мой дядечка, - обнаружил себя и закривлялся Имперский Шут, - за это
их надо проучить!
- Не надо, сынок, пусть живут. Кто еще?
Остальные присутствующие молчали. Попахивало убежавшим молоком и
пережаренными гренками. Король с любопытством оглядел меня и скорей
отвернулся, словно глядеть на меня он считал зазорным.
- Мой дядечка, - злобно сказал Шут, хотя невнятно было, издевается он
или на самом деле, - тот, кого не проучишь ты, проучит тебя. Дерись,
советую!
- М-мы-ы, - старческим тембром промычал Король, - да когда ты
уймешься! Принесите мои прави(ла, - щелкнул он лакеям, а когда ему всучили
скипетр и державу, заявил: - Все, совещание считаю закрытым. Что там
далее, звездочет?
Придворный Астролог на полном серьезе вгляделся в голубелеющее небо,
пошевелил пальчиками и изрек:
- Ваше Величество, созвездия зодиака расставили вещи в обычном
порядке: дальше идет праздничное кушанье!
- Звезды врут, - воспротивился Король. - Или они тоже вздумали
бунтовать? А? - Король распалялся. - Зажрались на моих харчах, а работать
будет?.. Кто?...
- Ее Величество Королева Татьяна! - прогремел глашатай.
- Королева!! - сладострастно заерзал Король.
- Федя, - шепнул в самое ухо Ништяк, Ее Величество делит людей на три
категории: БТ - Близкий Товарищ, КВ - Кровный Враг, и остальные. Ради
Бога, попади в первую категорию.
И тут появилась Королева. Все, кто говорил о Ней, говорили не о Ней,
а о ком-то другом, ибо описать в словах эту неописуемую красоту, эту
озабоченную, умную, мудрую, божественную красоту было абсолютно невозможно
по причине всеобщей словарной импотенции. Даже Всевышний, пожалуй, не смог
бы создать это совершенство из-за отсутствия подходящего материала.
Однажды сказали: "мир пасет красота". О, если будет пасти Эта Женщина, я
согласен быть послушным агнцем. Я нем как трухлявый пень - мне не хватает
слов. Помогите!
- Душечка! - мяукнул Король и полез лобызаться, пачкая ее грязными,
потными, противными лапами.
- Ну же, милый, ну, - говорила она, гладя его по головке как котенка,
- успокойся, милый. Здесь же народ.
- А что народ здесь делает? - блаженно млея, глупо бурчал Король.
Королева наклонилась и что-то нашептала ему в виски. Король сделал
попытку сосредоточиться.
- Народ! - сказал он. - Э... пардон. Люди!.. Друзья! Раз пошла такая
пьянка - режь последний огурец! Даешь шведский стол!
...
- Беда, - затряс меня за плечи Ништяк. - Несчастье! Тебя не
представили Королю, понимаешь! О горе! О, невежеское сумасбродство!
...
- Дае-еошь! - ор на весь зал. Оркестрик жизнерадостно запиликал и
посреди тронного зала стал рождаться живописно накрытый стол.
О том, что было потом, я рассказывать не стану, мне постыдно.
Расскажу о том, что было еще позже. Насытившиеся гости стали кучковаться и
интеллектуально беседовать. Я, еще не понимая всего бедственного своего
положения, по пятам ходил за смертельно бледным принцем от группы к
группе, прислушивался к разговорам и никуда не встревал. Иногда я ловил
мимолетные взгляды Короля, Король намеренно обходил меня вниманьем, хотя и
любопытствовал. И вдруг ко мне приблизилась Королева Татьяна, словно вся
положительная вселенная собралась разом в одном месте. Я оторопел.
- Добрый вечер, - мягко, как пантера, тихо сказала она и принаклонила
голову и никто во всем мире не смог бы сделать этого именно так.
- Аа... у... ыэ... да, - сказал в ответ мой помутневший рассудок. -
Самый добрый из всех в моей жизни. Разрешите преклонить колени и
дотронуться губами до вашего ногтя.
Принц грокнул главное изменение в зале, сместился за Королеву и из-за
ее спины гневно подал знак прекратить порыв словесного поноса.
Я прекратил.
- Говорят, - величественно сообщила Королева, - мы от вас отстаем? Мы
на самом деле ваши дети?
- Какие еще дети? - недоуменно пожал я плечами.
- Ну как,.. правильные или неправильные.
- Ду-шеч-ка! - растянулся зов Короля.
Принц опять что-то телеграфировал знаками.
- Сейчасик! - откликнулась Татьяна и мне, скорее: - Вы никому не
верьте, Феодосий Никанорович. Наверняка вам все лгут. Найдите силы
посетить мой Кружок Истины В Последней Инстанции...
- Душечка! - пропел Король, пропуская нотки раздражения.
И Королева вслед за Королем исчезла за дверьми спальных покоев. Нет,
но меня она просто очаровала и... запутала, я вновь потерял понимание.
- Федя, берегись! - прорвался голос принца, я опомнился и увидел как
двое верзил волочат его вслед за царской четой.
Ко мне подскочил посол граничащего государства Сколопентерры Джеймс
Мордасон, достойный сын своего папаши, и истошно завопил:
- Вам грозит опасность!!
После этого, помнится, он воровски сжал мне запястье и мы вместе
выпрыгнули в распахнутую раму окна.
Глава четвертая
Аз). Альфа и омега отождествились. Массивы гор сдвинулись без любви,
камни обратились в воду, вода в пар, а луны сошли с орбит, изменив
солнцам. Я - политический эмигрант. Господи, Боже мой, хоть сам-то я понял
как все произошло на самом деле? Вряд ли...
... Абсурдный у них мир какой-то. Я не понимаю. Можно и год
проторчать здесь, и два, - что толку. Вот и Князь Да Бо Гурвиц говорит...
Совсем близко от уха закапала вода - кап, кап, кап - тихо,
размеренно, словно перепиливала нервы. За стеной глухо процокали каблуки,
а здесь по-прежнему было темно и пусто. Только за спиной...
- Гурвиц, - осторожно позвал я, - где вы?
Мог поклясться, что в комнате никого кроме меня не было, ан нет,
кто-то бархатным голосом ответил:
- Его здесь нет.
И снова кап, кап, кап. Одна капля - темнота и мистерия; другая капля
- здешнее небо, плотное и низкое, от светло-розового до черно-багрового;
третья капля - сами люди, загадочные, абсурдные. Одна капля, другая,
третья. Одна, другая...
Меня легонько подтолкнули в спину и я вздрогнул. Чернота объемного
зала надвинулась, ослепила чувства. "Кто это? Кто это?" - прошел по спине
холодок.
- Кто вы, - спросил я.
- Тише, - ответил некто голосом Князя Гурвица. - Ступайте.
Звуки шагов двух людей заглушили капли. "Они говорят, - вспомнил я, -
что к этому иррациональному приходит всякая зрелая себя цивилизация.
Сложно судить, но, по-моему, это некоммуникабельный принцип построения
общества..." Я запнулся. Кто-то поставил подножку... И это нормально
считается??!
Тут громовой голос снизу, как будто из-под пола, остановил:
- Стой!
- Стой, - шепнул Гурвиц и с хрустом рванул за ворот.
Встали. Меня пробирала липкая психологическая дрожь, и плевать ей
было что воздух теплый. Влип, подумал я, вляпался в историю! Меж двух
огней: тарантландской тиранией и сколопентеррским экзистенционализмом.
Может быть роковая ошибка заключается в том, что я вообще согласился сюда
поехать?..
- Сколько вас? - гневно заворчали снизу.
- Двое, - сказал я.
- Много! - закричал Гурвиц и ткнул меня кулаком в бок.
- Много? - неподдельно удивились внизу. - Тогда кто вы?
- Хозяева тьмы, - опять крикнул Гурвиц и, схватив мои бедные плечи,
пригнул к земле. Над головой, полыхая жаром, пролетело нечто. Зашипели,
опаляясь, волосы, дохнуло горелым.
И вдруг зажегся свет. И мне так жалостливо защемило сердце: что ж ты,
милый, тебя же самого защищать надо, слабенький мой светик, где уж ты
сможешь мне помочь. Эх, бедолаги мы.
- Все! - громко произнес Гурвиц. - Теперь, после исполнения
ритуального обряда, Вы становитесь Князем, Бойцом Ордена Кольца Молотила.
Мы вышли из храма и тяжелые, вытесанные из камня двери позади нас
мягко задвинулись в пазы.
- А вы весьма неосторожны, - заметил Гурвиц, когда мы очутились на
улице. - Это, по крайней мере, неприлично.
- А что я должен был делать?
- То! - прикрикнул Князь, но тут же поправился: - Извините!
* * *
Буки). Наворачивались сумерки. Багровые тени. Страх, ожидание и
томление. Это оттого, что Брат Желтое Солнце зашло за Брата Пурпуровое
Солнце. Корона, на которую больно смотреть...
Порю чушь - и это глупо. А может нужно? Подумайте. А вы когда-нибудь
думаете? И как часто? А продуктивно ли вы думаете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10