..
- Дерется он хорошо, - с выразительным смущением признал Хилим. -
Сами видели...
Полицейский повернулся к Марине:
- Вы знаете его? - показал на Архелия.
- Первый раз вижу! - убежденно отреклась она. - Просто я опаздывала,
и он согласился меня подвезти. Не знаю, что вдруг на него нашло...
Возможных показаний Архелия Хилим совершенно не опасался: что бы тот
ни говорил, убедительного объяснения не получится, да и свидетелей слишком
много. Видимо, Архелий сам понимал это и молчал, лишь сверлил Хилима
пронзительным взглядом...
Проверка документов окончательно решила дело: как и предполагал
Хилим, у саламандра их не оказалось. Ну, что же, ночь в полицейском
участке послужит Арчи неплохим уроком! Выбраться оттуда без явных чудес он
сможет не скоро... а за это время Хилим сумеет что-нибудь придумать,
изловчиться, сорваться с крючка замеченной эманации...

3
Когда нет традиций, придумывают законы.
Толпа разошлась, владелец поврежденного автомобиля милостиво принял
плату за разбитое стекло, полицейские увели мерцающего страшноватой
злостью Архелия... мелкий инцидент на улице вечернего города благополучно
завершился.
- Тебя подвезти? - Хилим тронул Марину за руку.
Она кивнула, почти не осознавая смысл вопроса. Куда ехать, зачем?
Спрятаться? Разве могут они теперь где-нибудь спрятаться! Так же
машинально она добрела вслед за Хилимом до машины, влезла, захлопнула
дверцу... не спросив, куда, собственно, Хилим собирается ее везти?
Они медленно вырулили из переулка на Восточную.
- Ты сохранила кристалл беспамятства? - спросил Хилим.
Марина, не задумываясь, кивнула:
- Да, я спрятала его.
- Дома?
Марина снова легко кивнула:
- Да. В комнате за плинтусом есть такой тайничок... - И, внезапно
осознав страшный смысл вопроса: - Ты что, думаешь, он может нам
понадобиться?!
- Не нам, а тебе, - жестко поправил Хилим. - Да, понадобится. Другого
выхода нет!
- Это тоже не выход, Хилим, - не очень убедительно возразила Марина.
Хилим слегка пожал плечами:
- Все равно с тобой это сделают. Не я, так Арчи... какая разница?
Марина сказала еще менее убедительно:
- Лучше смерть, чем такое.
Прозвучавшая фальшь заставила Хилима поморщиться, но возражать он не
стал, отмахнулся:
- Как хочешь!
Марина обиделась. Она не считала, что смерть лучше лишения памяти -
но выбрала бы смерть даже вопреки собственной воле! До сих пор она не
знала, что бывают такие чувства: противоречащие сами себе. Но Хилим
старше, умнее, опытнее - мог бы обо всем догадаться и объяснить!
- Мариночка, я ни за что не стал бы предлагать тебе такое, будь хоть
какая-то надежда! - Хилим как-то очень по-человечески улыбнулся, словно
извиняясь... за судьбу? за собственную слабость?
Однако улыбка его не успокоила Марину. Наоборот, разозлила до
крайности! Да как он смеет, если от него зависит чья-то судьба, быть
слабым?!
- У тебя есть выход, - с неожиданной злой решимостью сказала она.
Если Хилим и принял сказанное за истерику, то вслух этого не выразил.
- Ты говоришь, - заторопилась Марина, - Арчи не сможет выбраться из
полицейского участка?
- Не сразу сможет, - с привычной педантичностью уточнил Хилим. -
Превращаться в огонь при свидетелях он не станет, в храме ему этого потом
не простят.
- А просто исчезнуть?
- Ну, это тоже чудо! Нет, он должен будет продумать какой-то план
побега, хоть чуть-чуть похожий на человеческий.
- Я так и думала, - кивнула Марина, - и значит, ты сумеешь пробраться
в храм, пока Арчи заперт в участке!
Хилим вздрогнул... машина вильнула, едва не выскочив в соседний
ряд... Марина успела испугаться, но как-то не всерьез: почему-то была
уверена, что ничего с ними сейчас не случится.
- Или ты с ума сошла, - тихо проговорил Хилим, - или я!
- Но почему, почему? Если Арчи не будет в храме, тебя могут выследить
только по эманации! - воскликнула Марина. - Ты же можешь защитится от
этого! Сменить эманацию! Хотя бы на время!
Она замолчала, разом выплеснув и доводы разума, и эмоции. Хилим же
странно медлил с ответом. Потом, вдруг решившись, спросил:
- Скажи, пожалуйста, ты девственница?
Марина возмущенно задохнулась: ну как отвечать на такое?! Пощечины,
выскакивания на ходу или словесные бури были бы еще более пошлыми, чем
вопрос...
- Да, - коротко ответила она. - Девственница. Тебе-то что?
Хилим усмехнулся - с тенью прежнего высокомерия, как показалось
Марине. Объяснил:
- Девственная кровь - хороший экран для эманации. Пожалуй,
единственный, который можно изготовить за несколько часов.
Повисший в воздухе вопрос не был задан вслух. И все же - хотя Хилим
не имел права его задавать, - Марина обязана была ответить. Потому что
сама первая завела разговор о спасении, сама подала надежду, когда ее,
казалось, уже не было...
- Да, - почти выкрикнула она. - Да, да, да, черт тебя возьми, да!
Она не простила бы Хилиму, если бы он обрадовался или удивился, стал
уговаривать одуматься или молча ускорил бы езду - но он, казалось, просто
не услышал ее возгласа. Продолжал ехать, по-прежнему невозмутимо и
внимательно глядя вперед...
...Замок снова пришлось открывать "с уговорами": живя в гостинице,
Марина не носила с собой ключ от квартиры.
- Не заходи в кухню! - успел крикнуть Хилим. - Если шпионы есть, то
они наверняка около газа!
- Свет тоже не включать? - Марина остановилась в дверях.
- По возможности, - неопределенно отозвался Хилим. - Я пойду в ванну,
дверь не буду закрывать, хорошо?
Марина пожала плечами, не заботясь, заметен ли жест в полумраке
коридора. Что за глупая деликатность, теперь-то чего стесняться?
На ощупь она вошла в комнату, отдернула штору, впустив свет уличных
фонарей, подосадовала на отсутствие тюлевой занавески, но тут же
сообразила, что с улицы внутри темной комнаты все равно ничего не
разглядишь. Привыкнув к сумраку, пошарила в шкафу, отыскала чистые
простыни. Потом подумала, что если девственная кровь имеется в виду
буквально, нужна какая-то салфетка или маленькое полотенце...
Хилим все еще плескался, но Марина почти не сомневалась, что он
просто ее ждет. Хотела позвать... но передумала: торопливо разделась,
кинула одежду куда-то в угол и скользнула на кровать, в последний миг
преодолев желание закрыться простыней. Было холодно - то ли от волнения,
то ли от неуюта брошенной квартиры, - и когда Хилим, неуверенно
вглядываясь в лицо Марины, остановился в дверях, она нетерпеливо крикнула:
- Ну иди! Я уже замерзла...
...Он мгновенно оказался рядом с ней. Обнял, непривычно, словно бы
шепотом, рассмеявшись. Марина, в естественном желании согреться, прильнула
и почти закуталась в его руки. Странное ощущение - гладкое тепло
одновременно с иголочками холода! - отрезвило ее, она отшатнулась было...
но тут же поняла, что если допустить сейчас смущение, ничего хорошего не
получится!
Устроившись поудобнее, она сама обняла сильфа и хотела было
поцеловать (если уж следовать правилам игры, то полностью), но поняла, что
переоценила свои силы: поцелуя не получится. Пока, во всяком случае. А
может быть, и вообще никогда в жизни Марина не сможет поцеловать
притворяющееся человеком непонятное существо! И черт возьми... он-то чего
еще ждет?!
Хилим уловил смятение подруги. Возможно, оно даже обидело его,
возможно, ему захотелось в ответ причинить ей боль! Он вскочил, повернулся
к ней и быстрым движением, ловко приподняв под бедра, усадил на самый край
кровати...
Марина замерла. Теперь ей и в самом деле было страшно. Она
чувствовала, как Хилим неведомым образом удерживает ее на месте,
заставляет молчать и молча смотреть лишь в глаза... но была почти рада
этой жестокой подстраховке. Ей не хотелось бы струсить, закричать или
удариться в слезы - а в своих силах она не была уверена.
Неожиданно Хилим снова подхватил ее, поднял высоко и опасно. Марина
тихо вскрикнула в испуге: крепкие руки держали ее, не мешая падать, но не
давая выпрямиться. "Да перестань же ты бояться наконец!" - то ли тихо
шепнул, то ли подумал Хилим. Откинувшись назад, он легко удержал Марину на
груди... не спеша с наслаждением подышал, ощущая нежное взбодренное
испугом тело... и быстро изогнувшись, точным движением уронил его вниз.
Стараясь удержаться от нового неожиданного падения, Марина тесно
прижалась к Хилиму, руками и ногами обхватив его... и тут же почувствовало
незнакомую острую боль. Дернувшись прочь, попыталась было выпрямиться, но
Хилим еще крепче подхватил ее и несколько раз встряхнул. Боль усилилась,
зайдя вдруг за грань наслаждения - и на несколько секунд Марина, казалось,
потеряла сознание...
Наверное, прошло действительно не больше нескольких секунд. Марина
очнулась, полулежа на кровати, а Хилим, по-прежнему обнаженный, стоял
возле нее на коленях. "С тобой все в порядке?" - заданный без слов, этот
вопрос звучал не так раздражающе пошло.
Марина, пошатываясь, поднялась и пошла в ванную. Ее не волновало, что
будет делать Хилим, как сохранит и зачем использует субстанцию, ради
которой затевалось весь этот спектакль. Однако, что нельзя зажигать свет,
она помнила вполне!
Впрочем, при открытой двери в ванной не было темно, разве что
знакомая обстановка казалась непривычно таинственной, по углам спрятались
длинные лохматые тени, а разлетавшиеся брызги мерцали, как синеватые
алмазы. Расслабившись в тепле, Марина не следила за временем и была
удивлена и раздосадована бесцеремонным возгласом Хилима:
- Марина! Ты там не заснула? Поторопись, будь добра!
Она ответила - не вполне внятно, но очень энергично, пытаясь в одной
короткой фразе одновременно и объяснить наглому сильфу неуместность любых
замечаний, и узнать, почему он вообще еще здесь?!
В самом деле, чего ему ждать? Он получил все, что нужно - зачем ему
опять понадобилась Марина? Ведь время дорого: до храма не близко, и
Архелий, если догонит, не позволит больше спастись!
Замотавшись в простыню, Марина вбежала в комнату. Хилим был уже одет
и, странное дело, одежда сидела на нем как всегда аккуратно.
- Чего ты еще ждешь? Почему ты до сих пор здесь? - Марина с искренним
возмущением накинулась на него. - Или мне теперь тоже ехать с тобой в
храм?!
Какое-то мгновение Хилим наблюдал за ее бурными эмоциями, потом
вздохнул и отрывисто сказал:
- Ехать. Со мной. Но не в храм.
- Что-о?! - Марина лишилась дара речи: да какое он имеет право
теперь, после всего, отказываться...
Хилим, однако, не слишком торопился с объяснениями. Подал ей руку,
подвел к креслу и усадил, а себе пододвинул стул и сел напротив. Марина
следила за ним с быстро угасающим возмущением: в движениях Хилима была
какая-то правильность... обычный гипноз хороших манер? или что-то более
важное, не осознанное еще, но вполне настоящее?..
- Почему ты не хочешь ехать в храм? - повторила она вопрос..
- Потому что я не могу себе этого позволить, - ответил Хилим. - Я не
хотел говорить тебе сразу...
- Что?!
- Это опасно, Маришка, - он впервые, но как-то естественно, назвал ее
уменьшительным именем. - Настолько опасно, что я не могу так рисковать,
пока ты связана со мной.
Марина не ответила, снова мгновенно приходя в бешенство: черт возьми,
опять за нее что-то решают! Да по какому праву?!
- Я ничего не собираюсь решать за тебя, - усмехнулся Хилим. - Я решаю
за себя... А тебя хочу спросить: в сложившейся ситуации - чего бы ты сама
хотела?
Первый пришедший в голову ответ так и просился на язык: хочу вернуть
девственность! А если серьезно... Марина не могла сообразить, какой ответ
устроил бы и ее, и Хилима, и судьбу.
Пока она замешана в приключениях Хилима, Архелий в любой момент может
ее найти. И тогда не на что будет надеяться и не у кого просить помощи:
как было сегодня, второй раз вряд ли повезет. Что же делать? Может, в
самом деле стереть память о храме? Хотя мерзко это, противно и
унизительно!
- Ты не хотела бы вернуться домой? - ненавязчивым вопросом подсказал
Хилим.
Марина вздрогнула. Сколько раз она думала об этом! Сколь многое
подталкивало ее: усталость от городской одинокой суеты, болезненные
напоминания телевизионных хроник, редкие письма от мамы, последнее время
все более странные и непривычно короткие...
Но - ведь Хилим прекрасно знает почему Марина не может вернуться
домой! Или он и теперь уверен, что Ролан не потерян для нее?
- Уверен, - спокойно кивнул Хилим. - Моей магии и твоей... в общем,
этого хватит, чтобы выполнить твое желание!
Диким усилием воли Марина заставила себя промолчать. У чудес другая
логика, и если для того, чтобы вернуть Ролана, требуется вначале стать
любовницей очеловеченного сильфа - она согласна! Но ведь есть и другое:
Ролан давно женился, в семье двое детей; расторгнуть такой брак непросто,
особенно в Северной Провинции...
- Подробности не должны тебя касаться, Марина, - остановил Хилим. -
Просто поверь, что Ролан вернется к тебе, и вы будете счастливы -
некоторое время!
...Мучительная пауза отсчитывала секунды. Марина вспомнила, что
когда-то, почти три года назад, уже слышала от Хилима эти слова. Тогда
ограниченность счастья разочаровала ее, казалось, что только вечная любовь
имеет смысл. Но теперь... теперь Марина хорошо знала, как дорого стоят
даже минуты счастья!
Она едва удерживалась, чтобы не закричать - просто так, для разрядки
напряжения. Нет, она не сомневалась в правдивости слов Хилима. Она
поверила, что сможет вернуться домой, все забыть и стать женой Ролана.
Безнравственный, невозможный, справедливый, счастливый исход!
Больше спрашивать было не о чем - оставалось лишь отвечать...
- Я согласна, - выговорила Марина. - Я, правда, согласна...
Осознав, как мало времени осталось до рассвета, она кинулась
собираться. В темноте не очень-то хорошо укладывать вещи, однако Марина
быстро покидала в чемодан несколько костюмов, колготки, белье...
- Достань кристалл из тайника! - сквозь зубы приказал Хилим. - Или ты
хочешь заряжать его заново?!
Марина вздрогнула - от неожиданного тона и от жутковатых
воспоминаний. Жалобно оглянулась на Хилима: что случилось? Но тот уже
справился с собой и на требовательный молчаливый вопрос ответил
извиняющейся улыбкой. "Не сердись, ничего страшного, просто нервы не
выдержали..."

4
Измучившись бессонницей, вампир уехал
за Полярный круг.
Негромкий ровный шум мотора, бесконечная лента шоссе, ветер сквозь
опущенное стекло, небо, голубое днем, иссиня-черное ночью - и так двое
суток подряд!
Инстинктивно или сознательно, но, приближаясь к Северной Провинции,
Хилим все настойчивее избегал населенных мест. Те немногие поселки,
которые нельзя было объехать, он пересекал невозмутимо и быстро, как
человек торопящийся и уверенный в себе. Разумеется, не было и речи о том,
чтобы останавливаться в придорожных гостиницах или заглядывать в бары. Еще
в самом начале пути Хилим запасся едой, примусом, одеялами... ну,
прямо-таки старый рейнджер, у Светланы научился, не иначе!
Марину не раз подмывало спросить: как Хилим собирается поступить со
Светланой? Еще вернется к ней для последнего объяснения или просто
исчезнет? Но она молчала: чтобы спрашивать такие вещи у бывшего магистра
храма, надо обладать немалой смелостью...
А, да и какая теперь разница! Кем бы ни был Хилим в жизни Марины,
скоро он перестанет быть даже воспоминанием. Хотя воспоминания о нем,
такие тревожные и недобрые, но единственные по-настоящему яркие, Марина
как раз предпочла бы сохранить. Приятно было бы порой вернуться мысленно в
страшное прошлое, которое (и ты это точно знаешь!) никогда не
повторится...
Но Хилим поставил жесткое условие: став женой Ролана, Марина должна
будет забыть все о храме. Только так - иначе он не будет ей помогать!
Марина нехотя согласилась, но тоже потребовала: вначале - Ролан, потом -
забвение... и ни в коем случае ни наоборот!
Странно, но такая подозрительность не шокировала Хилима. Пожалуй, он
даже обрадовался... чему? Привычной для храма рациональности чувств,
проснувшейся вдруг в Марине? Но какая разница, если после использования
кристалла она все равно забудет и о храме, и обо всем, что с храмом
связано?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28