— Давай, Майлз, спускайся. Пожалуй, пока тебе не стоит бояться этого начальства.
— Бейлифа? — ошарашенно переспросил Майлз. — Вы что, правда думаете, что он сюда не вернется?
— Нет, мы так не думаем, — покачал головой Дирк. — Через часок вернется, когда убедится в том, что собаки не могут взять след.
— Скорее всего им дадут понюхать дохлую рыбу, — объяснил Гар. — Но когда окажется, что и от этого толку никакого, бейлиф взбесится, возжаждет крови и вернется. Так что нам пора делать ноги.
Майлз спустился с сеновала, и троица зашагала к зарослям деревьев у речушки.
— Куда мы идем? — спросил Майлз.
— Сначала — к конезаводчику Лэндри, — ответил Гар. — Еще по меньшей мере полчаса бейлиф и его люди будут мотаться по ложному следу, а то — и весь час. За это время мы их успеем обставить на три мили.
— То есть нам хватит времени купить лошадей и смыться до того, как нас догонят, — резюмировал Дирк. — Кстати, Майлз, разреши наш спор. Эти молодцы так поднаторели в искусстве погони потому, что обучены этому делу, или потому, что им слишком часто приходится этим заниматься?
— Чтобы так уж часто, я бы не сказал, господин, — покачал головой Майлз. — Два-три раза в год, не чаще.
Дирк удивленно глянул на крестьянина. Лицо Гара превратилось в непроницаемую маску.
— Значит, тебе доводилось встречаться с другими, кто бежал от бейлифа?
— Только до того, как они решились бежать, господин, — отвечал Майлз. — Или после того, как они были наказаны за побег. Года не проходит, чтобы какой-нибудь парень не дал деру, а в своей округе я всех знаю, кто на это отваживался.
— Стало быть, убежать не удается?
Майлз сокрушенно покачал головой:
— Из моей деревни никому не удалось. Слыхал я байки про разбойников с большой дороги да про лесные шайки, но сам ни одного разбойника в глаза не видел.
— Но когда знаешь, что на тебя могут напасть такие ребята, сто раз подумаешь — бежать или лучше дома остаться, — насмешливо проговорил Дирк. — А уж как про наказания вспомнишь, так еще сто раз подумаешь.
— Это точно, господин, а чтобы еще какие беглые были, кроме разбойников, — таких не знаю. Но даже разбойников люди окружного шерифа рано или поздно хватают.
Гар нахмурился.
— Видно, тебе уж очень не хотелось жениться на Салине, если ты решился на такой риск, зная, что тебя все равно изловят.
— Не просто изловят, но, надеюсь, казнят, господин, — уточнил Майлз и поежился. — Но только лучше смерть, чем жить и мучиться с женщиной, которая меня ненавидит, а она ведь меня еще сильнее будет ненавидеть за то, что несчастна со мной. Я знаю, меня непременно изловят, если только я не стану драться насмерть. Всех ловят, всех беглых, про кого я знаю. Стражники или лесничие приводят их обратно. — Он снова поежился. — Не позавидуешь тем, кого наказывают поркой и каторжными работами.
— Но и тогда, когда никуда бежать не собираешься, все равно приходится остерегаться? — спросил Дирк.
— Приходится, — вздохнул Майлз.
— И никто никогда не обижается на бейлифов, на Защитника? — поинтересовался Гар.
— Нет! — поспешно воскликнул Майлз. — Всякий дурак, кому взбредет в голову сболтнуть кому-нибудь, что он зол на Защитника или даже на магистрата или бейлифа, тут же куда-то исчезает, и больше его никто не видит. Старина Джори... словом, он очень любил свою жену, а когда она померла, магистрат ему велел снова жениться. Он даже не сказал, на ком жениться-то, но Джори в тот вечер напился и страшно ругался на всех подряд — на магистратов, на бейлифов, на стражников... говорил, что все они сволочи и ворюги и даже сам Защитник, ну а потом он отрубился, уснул, стало быть. А наутро он исчез. И ни слуху ни духу, как и не было его.
— Ужасно, — широко раскрыв глаза, вымолвил Дирк. — А лет ему сколько было, кстати говоря?
— Да не мальчик он был, господин, — под сорок, не моложе.
— Вашему магистрату, видно, незнакомо такое понятие, как обыкновенная порядочность, — проворчал Дирк. Майлз пожал плечами.
— Да он небось так рассудил, господин: если его самого Защитник столько раз заставлял жениться, то и он вдовцу может велеть жениться снова.
— Столько раз? — изумился Дирк. — Заставлял жениться? Это почему же?
— А потому, что Защитник не разрешает магистрату служить в одном городе или деревне дольше пяти лет, господин, — ответил Майлз, явно удивленный тем, что ему задали такой вопрос. — Жениться и родить сыновей, которые потом тоже станут магистратами, — это вроде как магистрату по должности полагается, но когда его переводят на службу в другое место, прежней женитьбе конец, и на новом месте он должен жениться на другой женщине.
— Ничего не скажешь, практично, — буркнул Дирк и поежился. — И на какие же средства потом существует бывшая жена?
— Ну, Защитник следит за тем, чтобы у нее и у ее детей была приличная крыша над головой, и одежда, и еда хорошая. Если не сам Защитник об этом заботится, то шериф окружной.
— Да, пожалуй, от такой жизни затоскуешь и начнешь других насильно женить да замуж выдавать, — заключил Гар, — особенно если успел полюбить ту жену, с которой вынужден расстаться.
Конезаводчик Лэндри с превеликой радостью продал им лошадей, хотя Гар и Дирк предложили ему золото не в монетах, а в маленьких слитках. Он, как увидел эти слитки, так глаза вытаращил, а Майлз подтолкнул Дирка локтем и едва заметно покачал головой, давая понять, что платит тот чересчур много. Дирк же в ответ только подмигнул ему и заговорщицки улыбнулся. Майлз пожал плечами и отошел в сторонку, неодобрительно наблюдая за тем, как его спутников беззастенчиво обсчитывают. Потом Гар и Дирк сели верхом на лошадей, а Майлз пошел с ними рядом, чувствуя себя совершенно беспомощным.
Но как только они скрылись с глаз Лэндри, оба придержали коней, и Гар сказал:
— Послушай, Майлз, нам ни за что не обогнать бейлифа, если ты будешь и дальше идти пешком. Давай-ка садись верхом! — И он схватил крестьянина за руку и рывком подбросил на круп коня позади себя. Майлз обхватил Гара за пояс, глянул вниз, и его замутило от высоты. Земля еще никогда не казалась ему такой твердой.
— А теперь — на поиски убежища, — решительно проговорил Гар. — Скажи, Майлз, есть ли тут поблизости какие-нибудь безлюдные места?
— Вы, видно, точно издалека пришли, господа, — покачал головой Майлз, — если не знаете, что до Пустошей отсюда всего четыре дня пути.
— Ну а на лошадках всего полтора выйдет. Держись покрепче, Майлз, — посоветовал Гар и пустил лошадь трусцой. Майлз прижался к спине Гара. Его качало и трясло, но постепенно страх отступил. Прошло полчаса, и он сам удивился — он начал испытывать удовольствие от езды!
Все эти полчаса Гар с Дирком переговаривались, переходя с беседы о таких обыденных вещах, Майлзу начинало казаться, что его спутники не иначе как люди не совсем нормальные, — к обсуждению таких замысловатых вопросов, что Майлз ни слова не понимал в их разговоре.
— Стало быть, здешнее правительство — не что иное, как диктатура, — заявил Гар. — Только здешний диктатор именуется Защитником.
— Призраки Оливера Кромвеля, — задумчиво пробормотал Дирк.
— Здесь его призрак, похоже, жив-здоров и неплохо себя чувствует. Простонародье угнетено до крайности, но в городах не исключены бунты.
— Думаю, горожане запуганы не меньше крестьян, — возразил Дирк. — Ты уж меня прости за скепсис, но эти «исчезновения», про которые нам поведал Майлз, попахивают работой тайной полиции. Может быть, она тут как-то по-другому называется... Майлз, скажи, а как тут у вас зовут стражников, которые работают тайно — так тайно, что никто и не ведает, кто они на самом деле такие?
— Шпионами Защитника их зовут, господин.
— Вот видишь, как все просто и ясно! Готов поклясться: они тут хватают диссидентов еще до того, как тем в голову придет замыслить какой-то там бунт.
— И все же я не уверен, что им всегда сопутствует успех, — заметил Гар. — Если бы стражники и лесничие действительно рано или поздно вылавливали всех до единого бродяг и разбойников, то не ходили бы среди крестьян слухи про бандитов с большой дороги и шайках, промышляющих по лесам.
— Но в лесах на самом деле трудно кого-либо поймать, это во все времена бывало непросто, — вздохнул Дирк. — Но я тебя понял — так же легко затеряться в лабиринте улиц большого города.
— Вот-вот, большого города, — кивнул Гар и оглянулся. — Велика ли ваша столица, Майлз?
— Столица, господин? — непонимающе нахмурил брови крестьянин.
— Город Защитника, — пояснил Дирк.
— А, Мильтон?
Дирк и Гар переглянулись.
— Секретарь Кромвеля, — хмыкнул Дирк.
— Сказал же я — призрак старины Олли жив-таки и здоров.. — Гар снова обернулся к Майлзу. — Ну, так велик ли Мильтон?
— О, это очень большой город, господин! Я слыхал — там пятьдесят тысяч человек живет!
— Да, городок немаленький, — вздохнул Гар. — Надеюсь, не все тамошние жители состоят на правительственной службе... Ладно, пока посмотрим, каковы собой Пустоши.
— Наверняка посимпатичнее Мильтона, — хихикнул Дирк. Майлз ошарашенно глянул на него, ничегошеньки не поняв.
Глава 5
Килета и Орогору шагали под пологом листвы, дивясь тому, как высоки деревья.
— Они высотой футов в тридцать, если не больше! — восхищенно вымолвил Орогору, задрав голову. — Но почему все ветки так высоко?
— А потому что внизу солнце не светит, — произнес хрипловатый голос, обладателю которого явно стало забавно, что кто-то задается такими вопросами.
Орогору испуганно опустил голову и, спустившись с небес на землю, обнаружил, что перед ним стоит человек с обветренным лицом. Под мышкой незнакомец небрежно зажал заряженный лук. Килета ахнула и крепко сжала руку Орогору, попыталась спрятаться за его спину. За смуглым лучником стояли еще шестеро мужчин, и все похотливо оглядывали Килету с головы до ног и прищелкивали языками. Килета была не на шутку изумлена — до сих пор на нее никто из парней так не смотрел, но когда догадалась, что на уме у незнакомцев, ее зазнобило от страха.
Одеты были эти люди в самые разнообразные лохмотья, но что заставило Орогору похолодеть до мозга костей, так это то, что на двоих из мужчин красовалась форма стражников, еще на двоих — форма гвардейцев шерифа, а на последних — одежды лесничих. Мужчина с обветренным лицом был одет в штаны и короткую куртку, какие носили бейлифы. Правда, цепи на его груди не было. Заметив, как округлились от ужаса глаза юноши и девушки, он осклабился.
— Да вы не бойтесь, форму мы с них сняли, когда они уже померли — эти приспешники Защитника. В общем, мы тут защищаемся от Защитника, пропусков ни у кого не спрашиваем и никому не указываем — жениться... — он окинул Килету оценивающим взглядом, — или не жениться. — Он кивнул одному из своих напарников, и тот шагнул вперед и протянул руку к девушке. — Женщин мы видим нечасто, — пояснил главарь, — а эта медведица очень даже хорошенькая.
Килета возмущенно вскрикнула. Разбойник попытался схватить ее за руку, и она, всхлипнув, метнулась за спину Орогору, готовая разрыдаться от ужаса.
Ее голос поразил Орогору, словно вспышка молнии. Он совладал с собственным страхом, величественно поднял руку, уставился на главаря шайки в упор и объявил:
— Прекратите! Я запрещаю вам дотрагиваться до нее!
— Да ну? Неужели? — Разбойник помоложе оскалился и помахал кулаком перед носом Орогору. — А кто ты, спрашивается, такой, чтобы мне чего-то там запрещать?
Орогору был сам не свой от страха, но он устоял на месте — только голову чуть-чуть запрокинул и брезгливо поморщился — так, словно от кулака разбойника противно пахло. Напустив на себя самый царственный вид, на какой только был способен, он произнес повелительным тоном:
— Не смей приближаться к моей высокородной особе! Знай же, что я — принц Приммер, и до меня не смеет дотрагиваться такое отребье, как ты!
— Отребье? Это я — отребье? — в негодовании вскричал разбойник. — Я еще как посмею до тебя дотронуться, парень, и дотронусь очень даже крепко!
Его кулак устремился к лицу Орогору. Удар оказался силен, и юноша с гневным криком повалился на спину. Килета в страхе взвизгнула. Упала на колени, обняла голову Орогору, прижала к груди. У молодого разбойника эта любовная сцена вызвала припадок ревности. Он вновь сжал кулаки и был готов кинуться к парочке, но главарь предостерегающе поднял руку.
— Не тронь их, — произнес он с отвращением. — И она пусть катится подальше вместе с ним. Он, видать, один из этих... ну, и она, стало быть, такая же.
Физиономии остальных разбойников выразили нескрываемую брезгливость, но тот, что ударил Орогору, фыркнул:
— Ну и что, даже если так? Тело-то у нее, как у всех прочих, или нет?
— Это, поди, злые чары, — испуганно пробормотал один из разбойников, и тогда обидчик Орогору тоже брезгливо поморщился.
— Ладно, и правда, пусть себе идут, откуда пришли! — пробурчал он и отвернулся.
— И когда только нам нормальная баба попадется? — ворчливо проговорил второй разбойник и тоже отвернулся от Килеты и Орогору.
— Да какая же нормальная баба забредет так далеко в лес? — урезонил своих подручных главарь и, развернувшись, поспешно зашагал в чащу деревьев. Его люди, не мешкая, последовали за ним. Стоило им уйти буквально на пару шагов, и они исчезли — словно их и не было вовсе.
— Ох... — выдохнула Килета. — Спасибо тебе! Но... как же это ты ухитрился их так напугать, Орогору?
Орогору не ответил. Он смотрел в ту сторону, куда удалились разбойники, и дрожал от переполнявшего его гнева.
— Как они смели назвать меня «одним из этих»?! — Он вскочил на ноги, вне себя от ярости. — Меня, принца Приммера? Как они только смели... — Но тут голос его оборвался. Его озарило. Широко раскрыв глаза, он воскликнул:
— Они поняли, кто я такой! Они узнали меня!
— Ты... ты о чем? — запинаясь, спросила Килета.
— «Один из этих» — вот как он сказал! — Орогору обернулся к девушке. — Наверняка он имел в виду других вельмож и принцев, которых они не смеют и пальцем тронуть! Они их видели, они знают о них!
Поняв, о чем он говорит, Килета ахнула.
— Значит... мы совсем близко от них!
— Да, значит, благородные господа и дамы где-то рядом, и Затерянный Город тоже! — Орогору схватил девушку за руку и поспешно увлек за собой в чащу леса. — Они где-то здесь, совсем рядом! До них наверняка всего несколько часов, Килета! Мы их обязательно найдем!
* * *
Майлз никак не мог понять, почему во время первого короткого привала Гар достал из мешка бумагу и чернила и вместо того, чтобы отдыхать, почти все время что-то старательно рисовал. Майлз заглянул ему через плечо, но увидел на листе бумаги не картину, а только черточки, сложенные в фигурки разной формы. Майлз знал, что это буквы. Прочесть написанное он не смог, посему только пожал плечами и не стал отрывать своего спутника от этого непонятного развлечения. Но когда полчаса спустя их остановили двое гвардейцев шерифа и приказали спешиться, Майлз был потрясен до глубины души тем, как повел себя Гар.
— Приветствую вас, собратья гвардейцы! — выкрикнул первый стражник. — Куда направляетесь и зачем?
— Приветствую и вас, — с улыбкой отозвался Гар. — Нас послали в город Мильтон, дружище.
Майлз выпучил глаза. Им овладел неподдельный страх. Это известие повергло людей шерифа в трепет. Стражник, первым заговоривший с Гаром, осторожно проговорил:
— Прошу прощения, но мы на службе. Мы должны проверить ваш пропуск, друзья.
— Это конечно, — кивнул Дирк, вынул одну из бумаг, приготовленных Гаром, и подал ему. Гар также достал бумагу и отдал стражнику обе.
Взяв бумаги, стражник пробежал их глазами и нахмурился.
— Какие-то они не такие, я таких раньше не видал.
— Это верно, — не стал спорить Гар. — Наш шериф жутко злился, что у него отбирают сразу двоих людей, вот и сказал нам, что хватит с нас и приказов — сойдут, дескать, за пропуска.
— Сойдут-то они сойдут, — согласился стражник, — да только и на приказы ваши бумаги как-то не похожи. Тут ведь даже герба Защитника нету.
— Нету, — кивнул Гар. — Там только подпись и титул того, кто эти бумаги составил. Мне и самому это странным показалось, да только кто я такой, чтоб спорить?
— Мне тоже спорить не приходится, — с внезапной решительностью объявил стражник и отдал Гару бумаги, испытав при этом, похоже, недюжинное облегчение. Затем он глянул на Майлза и спросил:
— А это кто такой?
У Майлза даже сердце перестало биться.
— Про него в третьей бумаге прописано, но писарь, что ее составлял, мне ее прочел и сказал, что его имени там не указано. Дескать, полагается нам слуга, вот и все. Ну а шериф, само собой, еще пуще из-за этого злился, сами понимаете.
— Это мы очень даже понимаем, — осклабился второй гвардеец. — И когда вас в Мильтоне ждут?
— Точного дня не сказали, — ответил ему многозначительной ухмылкой Гар. Затем минут десять стражники и Дирк с Гаром вели непринужденную беседу о том о сем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Бейлифа? — ошарашенно переспросил Майлз. — Вы что, правда думаете, что он сюда не вернется?
— Нет, мы так не думаем, — покачал головой Дирк. — Через часок вернется, когда убедится в том, что собаки не могут взять след.
— Скорее всего им дадут понюхать дохлую рыбу, — объяснил Гар. — Но когда окажется, что и от этого толку никакого, бейлиф взбесится, возжаждет крови и вернется. Так что нам пора делать ноги.
Майлз спустился с сеновала, и троица зашагала к зарослям деревьев у речушки.
— Куда мы идем? — спросил Майлз.
— Сначала — к конезаводчику Лэндри, — ответил Гар. — Еще по меньшей мере полчаса бейлиф и его люди будут мотаться по ложному следу, а то — и весь час. За это время мы их успеем обставить на три мили.
— То есть нам хватит времени купить лошадей и смыться до того, как нас догонят, — резюмировал Дирк. — Кстати, Майлз, разреши наш спор. Эти молодцы так поднаторели в искусстве погони потому, что обучены этому делу, или потому, что им слишком часто приходится этим заниматься?
— Чтобы так уж часто, я бы не сказал, господин, — покачал головой Майлз. — Два-три раза в год, не чаще.
Дирк удивленно глянул на крестьянина. Лицо Гара превратилось в непроницаемую маску.
— Значит, тебе доводилось встречаться с другими, кто бежал от бейлифа?
— Только до того, как они решились бежать, господин, — отвечал Майлз. — Или после того, как они были наказаны за побег. Года не проходит, чтобы какой-нибудь парень не дал деру, а в своей округе я всех знаю, кто на это отваживался.
— Стало быть, убежать не удается?
Майлз сокрушенно покачал головой:
— Из моей деревни никому не удалось. Слыхал я байки про разбойников с большой дороги да про лесные шайки, но сам ни одного разбойника в глаза не видел.
— Но когда знаешь, что на тебя могут напасть такие ребята, сто раз подумаешь — бежать или лучше дома остаться, — насмешливо проговорил Дирк. — А уж как про наказания вспомнишь, так еще сто раз подумаешь.
— Это точно, господин, а чтобы еще какие беглые были, кроме разбойников, — таких не знаю. Но даже разбойников люди окружного шерифа рано или поздно хватают.
Гар нахмурился.
— Видно, тебе уж очень не хотелось жениться на Салине, если ты решился на такой риск, зная, что тебя все равно изловят.
— Не просто изловят, но, надеюсь, казнят, господин, — уточнил Майлз и поежился. — Но только лучше смерть, чем жить и мучиться с женщиной, которая меня ненавидит, а она ведь меня еще сильнее будет ненавидеть за то, что несчастна со мной. Я знаю, меня непременно изловят, если только я не стану драться насмерть. Всех ловят, всех беглых, про кого я знаю. Стражники или лесничие приводят их обратно. — Он снова поежился. — Не позавидуешь тем, кого наказывают поркой и каторжными работами.
— Но и тогда, когда никуда бежать не собираешься, все равно приходится остерегаться? — спросил Дирк.
— Приходится, — вздохнул Майлз.
— И никто никогда не обижается на бейлифов, на Защитника? — поинтересовался Гар.
— Нет! — поспешно воскликнул Майлз. — Всякий дурак, кому взбредет в голову сболтнуть кому-нибудь, что он зол на Защитника или даже на магистрата или бейлифа, тут же куда-то исчезает, и больше его никто не видит. Старина Джори... словом, он очень любил свою жену, а когда она померла, магистрат ему велел снова жениться. Он даже не сказал, на ком жениться-то, но Джори в тот вечер напился и страшно ругался на всех подряд — на магистратов, на бейлифов, на стражников... говорил, что все они сволочи и ворюги и даже сам Защитник, ну а потом он отрубился, уснул, стало быть. А наутро он исчез. И ни слуху ни духу, как и не было его.
— Ужасно, — широко раскрыв глаза, вымолвил Дирк. — А лет ему сколько было, кстати говоря?
— Да не мальчик он был, господин, — под сорок, не моложе.
— Вашему магистрату, видно, незнакомо такое понятие, как обыкновенная порядочность, — проворчал Дирк. Майлз пожал плечами.
— Да он небось так рассудил, господин: если его самого Защитник столько раз заставлял жениться, то и он вдовцу может велеть жениться снова.
— Столько раз? — изумился Дирк. — Заставлял жениться? Это почему же?
— А потому, что Защитник не разрешает магистрату служить в одном городе или деревне дольше пяти лет, господин, — ответил Майлз, явно удивленный тем, что ему задали такой вопрос. — Жениться и родить сыновей, которые потом тоже станут магистратами, — это вроде как магистрату по должности полагается, но когда его переводят на службу в другое место, прежней женитьбе конец, и на новом месте он должен жениться на другой женщине.
— Ничего не скажешь, практично, — буркнул Дирк и поежился. — И на какие же средства потом существует бывшая жена?
— Ну, Защитник следит за тем, чтобы у нее и у ее детей была приличная крыша над головой, и одежда, и еда хорошая. Если не сам Защитник об этом заботится, то шериф окружной.
— Да, пожалуй, от такой жизни затоскуешь и начнешь других насильно женить да замуж выдавать, — заключил Гар, — особенно если успел полюбить ту жену, с которой вынужден расстаться.
Конезаводчик Лэндри с превеликой радостью продал им лошадей, хотя Гар и Дирк предложили ему золото не в монетах, а в маленьких слитках. Он, как увидел эти слитки, так глаза вытаращил, а Майлз подтолкнул Дирка локтем и едва заметно покачал головой, давая понять, что платит тот чересчур много. Дирк же в ответ только подмигнул ему и заговорщицки улыбнулся. Майлз пожал плечами и отошел в сторонку, неодобрительно наблюдая за тем, как его спутников беззастенчиво обсчитывают. Потом Гар и Дирк сели верхом на лошадей, а Майлз пошел с ними рядом, чувствуя себя совершенно беспомощным.
Но как только они скрылись с глаз Лэндри, оба придержали коней, и Гар сказал:
— Послушай, Майлз, нам ни за что не обогнать бейлифа, если ты будешь и дальше идти пешком. Давай-ка садись верхом! — И он схватил крестьянина за руку и рывком подбросил на круп коня позади себя. Майлз обхватил Гара за пояс, глянул вниз, и его замутило от высоты. Земля еще никогда не казалась ему такой твердой.
— А теперь — на поиски убежища, — решительно проговорил Гар. — Скажи, Майлз, есть ли тут поблизости какие-нибудь безлюдные места?
— Вы, видно, точно издалека пришли, господа, — покачал головой Майлз, — если не знаете, что до Пустошей отсюда всего четыре дня пути.
— Ну а на лошадках всего полтора выйдет. Держись покрепче, Майлз, — посоветовал Гар и пустил лошадь трусцой. Майлз прижался к спине Гара. Его качало и трясло, но постепенно страх отступил. Прошло полчаса, и он сам удивился — он начал испытывать удовольствие от езды!
Все эти полчаса Гар с Дирком переговаривались, переходя с беседы о таких обыденных вещах, Майлзу начинало казаться, что его спутники не иначе как люди не совсем нормальные, — к обсуждению таких замысловатых вопросов, что Майлз ни слова не понимал в их разговоре.
— Стало быть, здешнее правительство — не что иное, как диктатура, — заявил Гар. — Только здешний диктатор именуется Защитником.
— Призраки Оливера Кромвеля, — задумчиво пробормотал Дирк.
— Здесь его призрак, похоже, жив-здоров и неплохо себя чувствует. Простонародье угнетено до крайности, но в городах не исключены бунты.
— Думаю, горожане запуганы не меньше крестьян, — возразил Дирк. — Ты уж меня прости за скепсис, но эти «исчезновения», про которые нам поведал Майлз, попахивают работой тайной полиции. Может быть, она тут как-то по-другому называется... Майлз, скажи, а как тут у вас зовут стражников, которые работают тайно — так тайно, что никто и не ведает, кто они на самом деле такие?
— Шпионами Защитника их зовут, господин.
— Вот видишь, как все просто и ясно! Готов поклясться: они тут хватают диссидентов еще до того, как тем в голову придет замыслить какой-то там бунт.
— И все же я не уверен, что им всегда сопутствует успех, — заметил Гар. — Если бы стражники и лесничие действительно рано или поздно вылавливали всех до единого бродяг и разбойников, то не ходили бы среди крестьян слухи про бандитов с большой дороги и шайках, промышляющих по лесам.
— Но в лесах на самом деле трудно кого-либо поймать, это во все времена бывало непросто, — вздохнул Дирк. — Но я тебя понял — так же легко затеряться в лабиринте улиц большого города.
— Вот-вот, большого города, — кивнул Гар и оглянулся. — Велика ли ваша столица, Майлз?
— Столица, господин? — непонимающе нахмурил брови крестьянин.
— Город Защитника, — пояснил Дирк.
— А, Мильтон?
Дирк и Гар переглянулись.
— Секретарь Кромвеля, — хмыкнул Дирк.
— Сказал же я — призрак старины Олли жив-таки и здоров.. — Гар снова обернулся к Майлзу. — Ну, так велик ли Мильтон?
— О, это очень большой город, господин! Я слыхал — там пятьдесят тысяч человек живет!
— Да, городок немаленький, — вздохнул Гар. — Надеюсь, не все тамошние жители состоят на правительственной службе... Ладно, пока посмотрим, каковы собой Пустоши.
— Наверняка посимпатичнее Мильтона, — хихикнул Дирк. Майлз ошарашенно глянул на него, ничегошеньки не поняв.
Глава 5
Килета и Орогору шагали под пологом листвы, дивясь тому, как высоки деревья.
— Они высотой футов в тридцать, если не больше! — восхищенно вымолвил Орогору, задрав голову. — Но почему все ветки так высоко?
— А потому что внизу солнце не светит, — произнес хрипловатый голос, обладателю которого явно стало забавно, что кто-то задается такими вопросами.
Орогору испуганно опустил голову и, спустившись с небес на землю, обнаружил, что перед ним стоит человек с обветренным лицом. Под мышкой незнакомец небрежно зажал заряженный лук. Килета ахнула и крепко сжала руку Орогору, попыталась спрятаться за его спину. За смуглым лучником стояли еще шестеро мужчин, и все похотливо оглядывали Килету с головы до ног и прищелкивали языками. Килета была не на шутку изумлена — до сих пор на нее никто из парней так не смотрел, но когда догадалась, что на уме у незнакомцев, ее зазнобило от страха.
Одеты были эти люди в самые разнообразные лохмотья, но что заставило Орогору похолодеть до мозга костей, так это то, что на двоих из мужчин красовалась форма стражников, еще на двоих — форма гвардейцев шерифа, а на последних — одежды лесничих. Мужчина с обветренным лицом был одет в штаны и короткую куртку, какие носили бейлифы. Правда, цепи на его груди не было. Заметив, как округлились от ужаса глаза юноши и девушки, он осклабился.
— Да вы не бойтесь, форму мы с них сняли, когда они уже померли — эти приспешники Защитника. В общем, мы тут защищаемся от Защитника, пропусков ни у кого не спрашиваем и никому не указываем — жениться... — он окинул Килету оценивающим взглядом, — или не жениться. — Он кивнул одному из своих напарников, и тот шагнул вперед и протянул руку к девушке. — Женщин мы видим нечасто, — пояснил главарь, — а эта медведица очень даже хорошенькая.
Килета возмущенно вскрикнула. Разбойник попытался схватить ее за руку, и она, всхлипнув, метнулась за спину Орогору, готовая разрыдаться от ужаса.
Ее голос поразил Орогору, словно вспышка молнии. Он совладал с собственным страхом, величественно поднял руку, уставился на главаря шайки в упор и объявил:
— Прекратите! Я запрещаю вам дотрагиваться до нее!
— Да ну? Неужели? — Разбойник помоложе оскалился и помахал кулаком перед носом Орогору. — А кто ты, спрашивается, такой, чтобы мне чего-то там запрещать?
Орогору был сам не свой от страха, но он устоял на месте — только голову чуть-чуть запрокинул и брезгливо поморщился — так, словно от кулака разбойника противно пахло. Напустив на себя самый царственный вид, на какой только был способен, он произнес повелительным тоном:
— Не смей приближаться к моей высокородной особе! Знай же, что я — принц Приммер, и до меня не смеет дотрагиваться такое отребье, как ты!
— Отребье? Это я — отребье? — в негодовании вскричал разбойник. — Я еще как посмею до тебя дотронуться, парень, и дотронусь очень даже крепко!
Его кулак устремился к лицу Орогору. Удар оказался силен, и юноша с гневным криком повалился на спину. Килета в страхе взвизгнула. Упала на колени, обняла голову Орогору, прижала к груди. У молодого разбойника эта любовная сцена вызвала припадок ревности. Он вновь сжал кулаки и был готов кинуться к парочке, но главарь предостерегающе поднял руку.
— Не тронь их, — произнес он с отвращением. — И она пусть катится подальше вместе с ним. Он, видать, один из этих... ну, и она, стало быть, такая же.
Физиономии остальных разбойников выразили нескрываемую брезгливость, но тот, что ударил Орогору, фыркнул:
— Ну и что, даже если так? Тело-то у нее, как у всех прочих, или нет?
— Это, поди, злые чары, — испуганно пробормотал один из разбойников, и тогда обидчик Орогору тоже брезгливо поморщился.
— Ладно, и правда, пусть себе идут, откуда пришли! — пробурчал он и отвернулся.
— И когда только нам нормальная баба попадется? — ворчливо проговорил второй разбойник и тоже отвернулся от Килеты и Орогору.
— Да какая же нормальная баба забредет так далеко в лес? — урезонил своих подручных главарь и, развернувшись, поспешно зашагал в чащу деревьев. Его люди, не мешкая, последовали за ним. Стоило им уйти буквально на пару шагов, и они исчезли — словно их и не было вовсе.
— Ох... — выдохнула Килета. — Спасибо тебе! Но... как же это ты ухитрился их так напугать, Орогору?
Орогору не ответил. Он смотрел в ту сторону, куда удалились разбойники, и дрожал от переполнявшего его гнева.
— Как они смели назвать меня «одним из этих»?! — Он вскочил на ноги, вне себя от ярости. — Меня, принца Приммера? Как они только смели... — Но тут голос его оборвался. Его озарило. Широко раскрыв глаза, он воскликнул:
— Они поняли, кто я такой! Они узнали меня!
— Ты... ты о чем? — запинаясь, спросила Килета.
— «Один из этих» — вот как он сказал! — Орогору обернулся к девушке. — Наверняка он имел в виду других вельмож и принцев, которых они не смеют и пальцем тронуть! Они их видели, они знают о них!
Поняв, о чем он говорит, Килета ахнула.
— Значит... мы совсем близко от них!
— Да, значит, благородные господа и дамы где-то рядом, и Затерянный Город тоже! — Орогору схватил девушку за руку и поспешно увлек за собой в чащу леса. — Они где-то здесь, совсем рядом! До них наверняка всего несколько часов, Килета! Мы их обязательно найдем!
* * *
Майлз никак не мог понять, почему во время первого короткого привала Гар достал из мешка бумагу и чернила и вместо того, чтобы отдыхать, почти все время что-то старательно рисовал. Майлз заглянул ему через плечо, но увидел на листе бумаги не картину, а только черточки, сложенные в фигурки разной формы. Майлз знал, что это буквы. Прочесть написанное он не смог, посему только пожал плечами и не стал отрывать своего спутника от этого непонятного развлечения. Но когда полчаса спустя их остановили двое гвардейцев шерифа и приказали спешиться, Майлз был потрясен до глубины души тем, как повел себя Гар.
— Приветствую вас, собратья гвардейцы! — выкрикнул первый стражник. — Куда направляетесь и зачем?
— Приветствую и вас, — с улыбкой отозвался Гар. — Нас послали в город Мильтон, дружище.
Майлз выпучил глаза. Им овладел неподдельный страх. Это известие повергло людей шерифа в трепет. Стражник, первым заговоривший с Гаром, осторожно проговорил:
— Прошу прощения, но мы на службе. Мы должны проверить ваш пропуск, друзья.
— Это конечно, — кивнул Дирк, вынул одну из бумаг, приготовленных Гаром, и подал ему. Гар также достал бумагу и отдал стражнику обе.
Взяв бумаги, стражник пробежал их глазами и нахмурился.
— Какие-то они не такие, я таких раньше не видал.
— Это верно, — не стал спорить Гар. — Наш шериф жутко злился, что у него отбирают сразу двоих людей, вот и сказал нам, что хватит с нас и приказов — сойдут, дескать, за пропуска.
— Сойдут-то они сойдут, — согласился стражник, — да только и на приказы ваши бумаги как-то не похожи. Тут ведь даже герба Защитника нету.
— Нету, — кивнул Гар. — Там только подпись и титул того, кто эти бумаги составил. Мне и самому это странным показалось, да только кто я такой, чтоб спорить?
— Мне тоже спорить не приходится, — с внезапной решительностью объявил стражник и отдал Гару бумаги, испытав при этом, похоже, недюжинное облегчение. Затем он глянул на Майлза и спросил:
— А это кто такой?
У Майлза даже сердце перестало биться.
— Про него в третьей бумаге прописано, но писарь, что ее составлял, мне ее прочел и сказал, что его имени там не указано. Дескать, полагается нам слуга, вот и все. Ну а шериф, само собой, еще пуще из-за этого злился, сами понимаете.
— Это мы очень даже понимаем, — осклабился второй гвардеец. — И когда вас в Мильтоне ждут?
— Точного дня не сказали, — ответил ему многозначительной ухмылкой Гар. Затем минут десять стражники и Дирк с Гаром вели непринужденную беседу о том о сем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36