И даже смерть их казалась ему более желательной, чем такая участь. Молодой креол не отходил от него; никогда еще не были так горьки его мысли, и эта горечь увеличивалась от сознания того, что он сам виноват в своей утрате. Он припоминал высказывания Джесси относительно фамильярности Фернанда и его не то чтобы наглого, но надменного обращения с ней. Да, доверенный слуга предал его, змея, которую он пригрел, ужалила его, и жало ее было так ядовито, что на всю жизнь оставило следы в сердце.
Но вот полковник Армстронг пришел несколько в себя и решил, что не время давать волю своему горю, а надо действовать немедленно и безотлагательно. Отчаяние его и Дюпре сменилось гневом и жаждой возмездия. Дело теперь выяснилось до некоторой степени. Никто из белых, живущих в ранчерии, не был тронут. Дикари увезли с собой серебро Дюпре. Главным поводом нападения был, следовательно, грабеж, а не убийство, хотя было совершено и то, и другое. Кончив успешно задуманное ими дело, дикари уехали и не возобновят, конечно, попытки нападения. Поэтому решили, что соберутся самые опытные и отправятся по следам дикарей. Полковник Армстронг поддержал такой план. Несмотря на тревогу и нетерпение, он, как старый солдат, понимал, что необдуманная поспешность может испортить все дело. С группой разведчиков отправились Гоукинс и Дюпре. Армстронг остался дома для того, чтобы собрать и подготовить к преследованию оставшихся в колонии мужчин.
XXXIV
Среди густой, почти непроходимой чащи девственного леса, куда редко заглядывали пешеходы, ехал ночью какой-то всадник. Он ехал довольно быстро; временами он оглядывался назад и прислушивался. Все показывало, что он чего-то боится. Луна, выглядывавшая среди листвы, освещала лицо его, полное невыразимого ужаса; казалось, он боялся, что его кто-то преследует. Проехав несколько минут, он остановился и стал прислушиваться; в ушах его раздался знакомый ему плеск воды. Это, по-видимому, произвело на него крайне неприятное впечатление.
- Да неужели мне никогда не удастся уйти от нее? Вот уже целый час верчусь я вокруг да около... не отъехав даже и четверти мили от нее, а лес все такой же густой. Надо полагать, я сбился с дороги на последнем повороте. Попытаюсь-ка еще раз.
Он повернул лошадь по направлению, противоположному тому, откуда слышался плеск воды. То же самое он делал уже несколько раз и всегда возвращался обратно к реке, а между тем ему хотелось уехать подальше от нее. Наконец ему это удалось. Проехав не более полумили, он увидел над собой ясное небо, и через несколько минут выехал на опушку леса. Перед ним открылась равнина, покрытая высокой травой, которая серебрилась при свете луны, а верхушки ее слегка покачивались под дуновением ночного ветерка. Но всаднику не до того было, чтобы любоваться красотами природы; он не обратил внимания ни на траву, ни на мерцающих над ней светляков; он всматривался вдаль, где виднелись какие-то черные массы, которые он принял было сначала за лес, но затем понял, что это скалы, а не деревья. Он, по-видимому, узнал это место и намеревался держаться в этом направлении.
- Должно быть, направо, - сказал он. - Я все время ехал вверх по реке. Везет, нечего сказать! Ага, вижу теперь проход. Острый утес... да, это там.
Он направил свою лошадь к намеченному им месту, но не зигзагами, как он ехал по лесу, а прямо. Ужас, мучивший его в лесу, не уменьшился и на открытом месте. Несмотря на то, что он ехал быстро, он время от времени по-прежнему привставал в седле и осматривался назад. Доехав до скал, он спрятался в их тени. Он, видимо, не мог точно определить, какое взять направление, и внимательно осматривал фасад скал, пока не увидел, наконец, очертания пролома в форме треугольника, обращенного верхушкою вниз. Это был вход в ущелье, которое он искал. Минут через двадцать он был на самой его верхушке, на окраине плоскогорья. Окинув взглядом открывшееся перед ним внизу пространство земли, он увидел темные очертания леса, который окаймлял оба берега реки, а между ними искрящуюся поверхность воды, освещенную серебристым светом луны.
- Дальше ехать не следует, - сказал он, вздохнув несколько свободнее. Дорога здесь мне неизвестна. Надо подождать Борласса и его команду. Они теперь скоро приедут... если только не завязалась драка. Бог мой, подумать только, что Сим Вудлей очутился здесь! Он преследует меня из-за убийства Чарльза Кленси. Да еще Хейвуд и Харкнесс. Каким образом? Встретили они, что ли, моего тюремщика на дороге и взяли его, чтобы уличить меня? Что все это значит, черт возьми! Точно сама судьба преследует меня. А этот молодец, что схватил под уздцы мою лошадь... вылитый Кленси! Готов был бы поклясться, что это был он, не будь я уверен, что свалил его. Если когда-либо ружейная пуля отправляла человека на верный покой, то моя наверняка отправила его. И дышать перестал прежде, чем я ушел от него. Да, Сим Вудлей... будь он проклят! Он точно существует для того, чтобы преследовать меня. Иметь Елену в своей власти и так постыдно отдать ее! Другого такого случая мне никогда больше не представится. Она преблагополучно вернется в колонию и будет смеяться надо мной. И какой же я дурак, что выпустил ее из рук живою! Надо было прикончить ее ножом. Как это я не сделал этого? Ах!
Лицо его омрачилось, и глаза подернулись грустью, как у сатаны, изгнанного из рая.
- Не стоит теперь печалиться об этом. Сожаления не возвратят мне ее. Надо искать другого случая. Жизнью своей готов пожертвовать, чтобы добиться своего!
Он помолчал несколько минут и затем снова заговорил:
- Вряд ли они найдут дорогу сюда. Они, по-видимому, идут пешком... я не видел лошадей. Они не знают, по какой дороге я ехал через лес, и не найдут следов моих до завтрашнего дня. До тех пор и Борласс будет здесь... он может даже встретить их. Они наверное поехали к миссии и должны будут перебраться на дорогу по ту сторону реки. Превосходный случай, чтобы встретиться... если только дурак Бослей не проболтался. Не убили ли они его? Надеюсь, что да.
Рассуждая таким образом, он все осматривался кругом, в поисках подходящего места, чтобы отдохнуть. Несколько часов подряд провел он в седле и чувствовал себя уставшим. Он хотел уже спешиться, когда вспомнил, что Борласс в разговоре с ним о Симе Вудлее упомянул о том, что охотник бывал когда-то в Техасе и именно в местности Сан-Саба. При этом он вспомнил также, что Сим Вудлей пользовался репутацией хорошего следопыта. Со страхом осмотрелся он еще раз кругом и увидел, наконец, пригорок, покрытый деревьями, тот самый, где Гоукинс и Текер отдыхали под вечер.
- Прекрасное место, - сказал Дерк, - безопасное вполне. Никто тебя видеть не будет, а самому все видно. Отсюда открывается вид на ущелье, и при свете луны можно будет прекрасно видеть, кто взбирается наверх - друг или недруг.
Он поднялся на пригорок и, отыскав открытую полянку между деревьями, привязал там лошадь, и взял фляжку, висевшую у седла и вмещавшую полтора штофа жидкости. Фляжка эта была наполнена виски. Четвертую часть он уже выпил, когда ехал лесом, чтобы поддержать в себе мужество, а теперь ему захотелось выпить, чтобы заглушить горе. Выпив несколько глотков, он пошел к окраине рощи, к тому месту, откуда он въехал в нее. Здесь остановился и стал поджидать сообщников, не спуская глаз с ущелья. Дерк знал, что они не могли проехать мимо, не заметив его. Стоя таким образом, он то и дело прикладывался к фляжке, и по мере того как она становилась легче, становилась тяжелее голова, а вместе с тем и тело его теряло равновесие. Смутно осознавая, что он не может держаться на ногах, он шатаясь побрел к полянке, где сначала сел, а затем свалился и заснул таким тяжелым глубоким сном, что его трудно было разбудить не только выстрелом из пушки, но даже звуками голоса Сима Вудлея.
- Брасфорт почуял след, - сказал один из двух всадников, ехавших по тому же лесу, где недавно проезжал Ричард Дерк. Это были Кленси и Юпитер.
- Да, почуял, - отвечал Кленси. - О, Джуп, он очень взволнован, я чувствую, как он тянет веревку.
- Верно, масса Чарльз. Предоставьте его самому себе... пустите. С ним нам удастся поймать преступника. И чем скорее мы догоним его, тем лучше для нас, и тем хуже для него. Как жалко, что вы позволили ему уйти! И зачем вы помешали массе Вудлею подстрелить его лошадь?
- Уйти ему я не позволю! Сам увидишь. Или он будет убит, или...
- Или что, масса?
- Или я.
- Боже сохрани! Никогда я не допущу этого... подле вас есть верный человек. Погибнет или охотник за рабами, или раб.
- Спасибо тебе, честный ты малый! Я знаю, что ты хочешь сказать. Но лучше помолчим. Он может быть где-нибудь недалеко, в этом же лесу. Так что давай будем говорить шепотом.
Джуп жестом показал, что понимает. Кленси обратил внимание, что пес, видимо, был чем-то встревожен. Это было заметно по нервной дрожи, пробегавшей время от времени по всему его телу. Была даже минута, когда он открыл рот и едва слышно взвизгнул, как бы собираясь залаять. Выехав на окраину леса, всадники остановились, и Кленси потянул собаку назад. При свете луны он и без собаки видел, что трава смята.
- Видишь, - сказал он Юпитеру, - это след убийцы. Он проехал прямо к тем скалам. Здесь он проскакал галопом. Он считает себя хитрее нас, но никакая хитрость не поможет ему убежать от меня.
- Надеюсь, масса Чарльз, не убежал, не сможет.
- Джуп, мой милый, ты много страдал в своей жизни и чувствовал, вероятно, желание отомстить. Но моей мести ты не можешь понять, а потому, быть может, считаешь меня жестоким.
- Вас, масса Чарльз?
- Я не помню, чтобы жестоко обращался с кем-нибудь или причинил кому-нибудь зло.
- Я думаю, никогда, масса!
- Мои чувства к этому человеку - исключение.
- Это не потому, что вы жестокий, масса. Он это заслужил.
- Я поклялся - ты знаешь, где и когда. Дух матери говорит со мной и требует исполнения данной клятвы.
Кленси двинулся по открытому пространству, и через полчаса всадники были уже у скал, где собаку снова направили на поиски следа. Брасфорт оживился и, побежав вперед, привел их ко входу в ущелье, в котором виднелась наезженная тропинка и следы копыт множества лошадей. Кленси был так поглощен желанием поскорее исполнить данную им клятву, что не обратил внимания на то, что следы эти были те же самые, какие они видели вблизи брода и на большой дороге. Поспешно въехал он в ущелье и стал подыматься вместе с Юпитером и Брасфортом. Взобравшись на плоскогорье и окинув его взглядом, он раскаялся в своей неблагоразумной поспешности; открытая местность, расстилавшаяся перед ним, давала возможность врагу заметить его вовремя и подвергала опасности быть взятым в плен степными разбойниками, ехавшими позади. Спуститься теперь вниз было еще опаснее, чем оставаться наверху.
- Боюсь, Джуп, - сказал он, - что мы слишком поторопились. Если мы встретим разбойников, то они много хлопот наделают нам. Что нам делать, как ты думаешь?
- Не знаю, право, масса Чарльз. Я совсем чужой в прериях Техаса. Будь это на болоте в Миссисипи, я бы сейчас сказал, что надо делать. Здесь мне трудно что-то советовать.
- Если мы вернемся назад, то попадем им прямо в зубы. Мы должны оставаться здесь, пока не найдем Дика Дерка.
- А что, масса Чарльз, не залечь ли нам где-нибудь на день, а ночью опять можно поискать его. Собака почует след даже и через двадцать четыре часа. Вон там роща, где можно спрятаться, а когда воры поедут мимо, мы увидим их. Нас они там не увидят.
- Ну, если они приедут, тогда все пропало. Я надеюсь встретиться с ним с глазу на глаз. С ними он... Нет, Джуп, надо ехать дальше. Я рискну, и ты поезжай, если не боишься следовать за мной.
- Я ничего не боюсь, масса Чарльз. Я сказал уже вам, что всюду буду следовать за вами, даже умру вместе, если надо.
- Спасибо тебе, верный друг мой! Мы не будем говорить о смерти, пока не поймаем Дика Дерка. Тогда мы увидим, что делать. Сюда, Брасфорт! Я жду твоей услуги.
Он пустил собаку вперед, продолжая держать ее на веревке. Все показывало, что Брасфорт не потерял следа. Уши его были подняты, тело от шеи до хвоста судорожно вздрагивало.
XXXV
Кленси внимательно следил за всеми движениями животного, глубоко уверенный в том, что Брасфорт поймал нужный след. Но вдруг собака почувствовала, что хозяин дернул ее назад. Это удивило и ее, и Юпитера. По направлению с северной стороны двигалась по равнине какая-то неясная темная масса, которая привлекла, очевидно, внимание Кленси.
- Что бы это могло быть? - спросил Кленси, прикрывая глаза рукой.
- Не знаю, масса Чарльз, что это такое. Точно движется.
- Верно, движется по направлению к нам. Целое облако пыли. Ага, должно быть, лошади! А есть ли на них всадники? Ба, да это стадо мустангов!
- Я бы принял их за команчей, которых, впрочем, бояться нечего; они недавно подписали мирный трактат и никакого вреда не сделают нам. Да они бегут сюда, прямо на нас и мчатся, точно все индейцы Техаса гонятся за ними. Что бы это значило?
Юпитер не мог ничего ответить на это, да Кленси и не спрашивал его. Далеко на горизонте виднелись черные тучи, предвестницы приближения северного урагана, и испуганные животные мчались дальше к югу в надежде избежать его. Они бежали параллельно направлению скал и приближались полным карьером к тому месту, где стояли наши всадники; промчавшись мимо них с громким ржаньем, с поднятыми кверху хвостами и развевающимися гривами, они скоро скрылись из виду. Подождав, пока они исчезли. Кленси пустил снова Брасфорта искать след. Тот быстро нашел его, но вскоре опять потерял. Следы стада мустангов затерли следы лошади Дерка. "Что делать?" - думал Кленси. Юпитер посоветовал ему пересечь следы мустангов и попробовать пустить собаку по ту сторону. Кленси последовал его совету.
Собака снова взяла след и направилась прямо на пригорок, где виднелась роща. Кленси придержал лошадь... Судя по поведению собаки, там в роще было что-то подозрительное. Что бы это могло быть? Он не решался ответить себе на этот вопрос... хотя был почти уверен, что там его враг.
- Нет ничего удивительного, Джуп, если окажется, что путешествие наше приходит к концу. Взгляни на Брасфорта! Смотри, как он натянул веревку. Там, среди этих деревьев или человек, или зверь... и то, и другое, я думаю.
- Похоже на то, масса!
- Да! Я думаю, мы найдем там то, что ищем. Странно, что он не показывается. Не вижу там ни малейшего движения.
- И я не вижу.
- Заснул, вероятно. Не следует подъезжать туда слишком близко, не то на его стороне будут все преимущества... а я не хочу допускать этого больше... Э!.. Это что еще такое?
Восклицание это было вызвано тем, что вдруг собака повернула назад. Кленси и Джуп также обернулись, надеясь увидеть Ричарда Дерка. Они смотрели теперь на восток, где на фоне неба, покрытом уже розоватой дымкой зари, постепенно вырисовывались силуэты изрядного количества всадников. Объяснений здесь не требовалось. Кленси сразу понял, что приближается шайка Джима Борласса, переодетая индейцами. По одному они подымались по ущелью и, взобравшись на его вершину, выезжали на равнину и останавливались. Их оказалось девятнадцать человек. Нападать на них было бы безумством. Но неужели ему подчиниться? Выбора, по-видимому, для него не было. Единственное, что он мог сделать, это бежать, положившись на быстроту и силу своей лошади, выбранной исключительно для преследования врага. Кленси не хотел этого; будь он один, он бы мгновенно решился, уверенный в том, что лошадь его не догнать и он быстро скроется из виду. Но с ним был верный слуга, который только что высказал ему свою готовность следовать за ним повсюду и даже умереть с ним. Нет, он не мог, не хотел этого сделать, и мысль о бегстве лишь на одно мгновение мелькнула у него в голове и сразу улетучилась, как только он взглянул на мулата и его мула. Что же делать ему? Как защитить бедного Джупа, да и свою собственную свободу и жизнь? Он не сомневался, что Борласс не забыл его и сразу узнает, а узнав, не преминет выместить на нем полученное наказание за кражу лошади. Перспектива открывалась перед ним отчаянная, и почти в первый раз в своей жизни пришел Кленси к заключению, что жизнь его в опасности.
- Нет, - воскликнул он, - трусом я не буду! Лучше смерть. Не бойся. Юпитер. Мы победим с тобой или умрем вместе!
Борласс, ехавший впереди шайки, первый взобрался на вершину ущелья. Заметив на равнине двух всадников, он подумал сначала, что это Квантрель и Бослей с пленницами, но присмотревшись внимательнее, заметил, что всадники были в обыкновенных костюмах, и один из них на лошади, а другой на муле. Пленниц с ними не было, а только собака. Нет, это были не Квантрель и не Бослей.
- Кто это такие? - спросил он Чисгольма.
- Пусть меня повесят, капитан, если я знаю. Судя по одежде, они белые, хотя в темноте трудно сказать, какого они цвета. Большая собака с ними. Охотники канадские, вероятно, или, вернее, мексиканские мустангеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
Но вот полковник Армстронг пришел несколько в себя и решил, что не время давать волю своему горю, а надо действовать немедленно и безотлагательно. Отчаяние его и Дюпре сменилось гневом и жаждой возмездия. Дело теперь выяснилось до некоторой степени. Никто из белых, живущих в ранчерии, не был тронут. Дикари увезли с собой серебро Дюпре. Главным поводом нападения был, следовательно, грабеж, а не убийство, хотя было совершено и то, и другое. Кончив успешно задуманное ими дело, дикари уехали и не возобновят, конечно, попытки нападения. Поэтому решили, что соберутся самые опытные и отправятся по следам дикарей. Полковник Армстронг поддержал такой план. Несмотря на тревогу и нетерпение, он, как старый солдат, понимал, что необдуманная поспешность может испортить все дело. С группой разведчиков отправились Гоукинс и Дюпре. Армстронг остался дома для того, чтобы собрать и подготовить к преследованию оставшихся в колонии мужчин.
XXXIV
Среди густой, почти непроходимой чащи девственного леса, куда редко заглядывали пешеходы, ехал ночью какой-то всадник. Он ехал довольно быстро; временами он оглядывался назад и прислушивался. Все показывало, что он чего-то боится. Луна, выглядывавшая среди листвы, освещала лицо его, полное невыразимого ужаса; казалось, он боялся, что его кто-то преследует. Проехав несколько минут, он остановился и стал прислушиваться; в ушах его раздался знакомый ему плеск воды. Это, по-видимому, произвело на него крайне неприятное впечатление.
- Да неужели мне никогда не удастся уйти от нее? Вот уже целый час верчусь я вокруг да около... не отъехав даже и четверти мили от нее, а лес все такой же густой. Надо полагать, я сбился с дороги на последнем повороте. Попытаюсь-ка еще раз.
Он повернул лошадь по направлению, противоположному тому, откуда слышался плеск воды. То же самое он делал уже несколько раз и всегда возвращался обратно к реке, а между тем ему хотелось уехать подальше от нее. Наконец ему это удалось. Проехав не более полумили, он увидел над собой ясное небо, и через несколько минут выехал на опушку леса. Перед ним открылась равнина, покрытая высокой травой, которая серебрилась при свете луны, а верхушки ее слегка покачивались под дуновением ночного ветерка. Но всаднику не до того было, чтобы любоваться красотами природы; он не обратил внимания ни на траву, ни на мерцающих над ней светляков; он всматривался вдаль, где виднелись какие-то черные массы, которые он принял было сначала за лес, но затем понял, что это скалы, а не деревья. Он, по-видимому, узнал это место и намеревался держаться в этом направлении.
- Должно быть, направо, - сказал он. - Я все время ехал вверх по реке. Везет, нечего сказать! Ага, вижу теперь проход. Острый утес... да, это там.
Он направил свою лошадь к намеченному им месту, но не зигзагами, как он ехал по лесу, а прямо. Ужас, мучивший его в лесу, не уменьшился и на открытом месте. Несмотря на то, что он ехал быстро, он время от времени по-прежнему привставал в седле и осматривался назад. Доехав до скал, он спрятался в их тени. Он, видимо, не мог точно определить, какое взять направление, и внимательно осматривал фасад скал, пока не увидел, наконец, очертания пролома в форме треугольника, обращенного верхушкою вниз. Это был вход в ущелье, которое он искал. Минут через двадцать он был на самой его верхушке, на окраине плоскогорья. Окинув взглядом открывшееся перед ним внизу пространство земли, он увидел темные очертания леса, который окаймлял оба берега реки, а между ними искрящуюся поверхность воды, освещенную серебристым светом луны.
- Дальше ехать не следует, - сказал он, вздохнув несколько свободнее. Дорога здесь мне неизвестна. Надо подождать Борласса и его команду. Они теперь скоро приедут... если только не завязалась драка. Бог мой, подумать только, что Сим Вудлей очутился здесь! Он преследует меня из-за убийства Чарльза Кленси. Да еще Хейвуд и Харкнесс. Каким образом? Встретили они, что ли, моего тюремщика на дороге и взяли его, чтобы уличить меня? Что все это значит, черт возьми! Точно сама судьба преследует меня. А этот молодец, что схватил под уздцы мою лошадь... вылитый Кленси! Готов был бы поклясться, что это был он, не будь я уверен, что свалил его. Если когда-либо ружейная пуля отправляла человека на верный покой, то моя наверняка отправила его. И дышать перестал прежде, чем я ушел от него. Да, Сим Вудлей... будь он проклят! Он точно существует для того, чтобы преследовать меня. Иметь Елену в своей власти и так постыдно отдать ее! Другого такого случая мне никогда больше не представится. Она преблагополучно вернется в колонию и будет смеяться надо мной. И какой же я дурак, что выпустил ее из рук живою! Надо было прикончить ее ножом. Как это я не сделал этого? Ах!
Лицо его омрачилось, и глаза подернулись грустью, как у сатаны, изгнанного из рая.
- Не стоит теперь печалиться об этом. Сожаления не возвратят мне ее. Надо искать другого случая. Жизнью своей готов пожертвовать, чтобы добиться своего!
Он помолчал несколько минут и затем снова заговорил:
- Вряд ли они найдут дорогу сюда. Они, по-видимому, идут пешком... я не видел лошадей. Они не знают, по какой дороге я ехал через лес, и не найдут следов моих до завтрашнего дня. До тех пор и Борласс будет здесь... он может даже встретить их. Они наверное поехали к миссии и должны будут перебраться на дорогу по ту сторону реки. Превосходный случай, чтобы встретиться... если только дурак Бослей не проболтался. Не убили ли они его? Надеюсь, что да.
Рассуждая таким образом, он все осматривался кругом, в поисках подходящего места, чтобы отдохнуть. Несколько часов подряд провел он в седле и чувствовал себя уставшим. Он хотел уже спешиться, когда вспомнил, что Борласс в разговоре с ним о Симе Вудлее упомянул о том, что охотник бывал когда-то в Техасе и именно в местности Сан-Саба. При этом он вспомнил также, что Сим Вудлей пользовался репутацией хорошего следопыта. Со страхом осмотрелся он еще раз кругом и увидел, наконец, пригорок, покрытый деревьями, тот самый, где Гоукинс и Текер отдыхали под вечер.
- Прекрасное место, - сказал Дерк, - безопасное вполне. Никто тебя видеть не будет, а самому все видно. Отсюда открывается вид на ущелье, и при свете луны можно будет прекрасно видеть, кто взбирается наверх - друг или недруг.
Он поднялся на пригорок и, отыскав открытую полянку между деревьями, привязал там лошадь, и взял фляжку, висевшую у седла и вмещавшую полтора штофа жидкости. Фляжка эта была наполнена виски. Четвертую часть он уже выпил, когда ехал лесом, чтобы поддержать в себе мужество, а теперь ему захотелось выпить, чтобы заглушить горе. Выпив несколько глотков, он пошел к окраине рощи, к тому месту, откуда он въехал в нее. Здесь остановился и стал поджидать сообщников, не спуская глаз с ущелья. Дерк знал, что они не могли проехать мимо, не заметив его. Стоя таким образом, он то и дело прикладывался к фляжке, и по мере того как она становилась легче, становилась тяжелее голова, а вместе с тем и тело его теряло равновесие. Смутно осознавая, что он не может держаться на ногах, он шатаясь побрел к полянке, где сначала сел, а затем свалился и заснул таким тяжелым глубоким сном, что его трудно было разбудить не только выстрелом из пушки, но даже звуками голоса Сима Вудлея.
- Брасфорт почуял след, - сказал один из двух всадников, ехавших по тому же лесу, где недавно проезжал Ричард Дерк. Это были Кленси и Юпитер.
- Да, почуял, - отвечал Кленси. - О, Джуп, он очень взволнован, я чувствую, как он тянет веревку.
- Верно, масса Чарльз. Предоставьте его самому себе... пустите. С ним нам удастся поймать преступника. И чем скорее мы догоним его, тем лучше для нас, и тем хуже для него. Как жалко, что вы позволили ему уйти! И зачем вы помешали массе Вудлею подстрелить его лошадь?
- Уйти ему я не позволю! Сам увидишь. Или он будет убит, или...
- Или что, масса?
- Или я.
- Боже сохрани! Никогда я не допущу этого... подле вас есть верный человек. Погибнет или охотник за рабами, или раб.
- Спасибо тебе, честный ты малый! Я знаю, что ты хочешь сказать. Но лучше помолчим. Он может быть где-нибудь недалеко, в этом же лесу. Так что давай будем говорить шепотом.
Джуп жестом показал, что понимает. Кленси обратил внимание, что пес, видимо, был чем-то встревожен. Это было заметно по нервной дрожи, пробегавшей время от времени по всему его телу. Была даже минута, когда он открыл рот и едва слышно взвизгнул, как бы собираясь залаять. Выехав на окраину леса, всадники остановились, и Кленси потянул собаку назад. При свете луны он и без собаки видел, что трава смята.
- Видишь, - сказал он Юпитеру, - это след убийцы. Он проехал прямо к тем скалам. Здесь он проскакал галопом. Он считает себя хитрее нас, но никакая хитрость не поможет ему убежать от меня.
- Надеюсь, масса Чарльз, не убежал, не сможет.
- Джуп, мой милый, ты много страдал в своей жизни и чувствовал, вероятно, желание отомстить. Но моей мести ты не можешь понять, а потому, быть может, считаешь меня жестоким.
- Вас, масса Чарльз?
- Я не помню, чтобы жестоко обращался с кем-нибудь или причинил кому-нибудь зло.
- Я думаю, никогда, масса!
- Мои чувства к этому человеку - исключение.
- Это не потому, что вы жестокий, масса. Он это заслужил.
- Я поклялся - ты знаешь, где и когда. Дух матери говорит со мной и требует исполнения данной клятвы.
Кленси двинулся по открытому пространству, и через полчаса всадники были уже у скал, где собаку снова направили на поиски следа. Брасфорт оживился и, побежав вперед, привел их ко входу в ущелье, в котором виднелась наезженная тропинка и следы копыт множества лошадей. Кленси был так поглощен желанием поскорее исполнить данную им клятву, что не обратил внимания на то, что следы эти были те же самые, какие они видели вблизи брода и на большой дороге. Поспешно въехал он в ущелье и стал подыматься вместе с Юпитером и Брасфортом. Взобравшись на плоскогорье и окинув его взглядом, он раскаялся в своей неблагоразумной поспешности; открытая местность, расстилавшаяся перед ним, давала возможность врагу заметить его вовремя и подвергала опасности быть взятым в плен степными разбойниками, ехавшими позади. Спуститься теперь вниз было еще опаснее, чем оставаться наверху.
- Боюсь, Джуп, - сказал он, - что мы слишком поторопились. Если мы встретим разбойников, то они много хлопот наделают нам. Что нам делать, как ты думаешь?
- Не знаю, право, масса Чарльз. Я совсем чужой в прериях Техаса. Будь это на болоте в Миссисипи, я бы сейчас сказал, что надо делать. Здесь мне трудно что-то советовать.
- Если мы вернемся назад, то попадем им прямо в зубы. Мы должны оставаться здесь, пока не найдем Дика Дерка.
- А что, масса Чарльз, не залечь ли нам где-нибудь на день, а ночью опять можно поискать его. Собака почует след даже и через двадцать четыре часа. Вон там роща, где можно спрятаться, а когда воры поедут мимо, мы увидим их. Нас они там не увидят.
- Ну, если они приедут, тогда все пропало. Я надеюсь встретиться с ним с глазу на глаз. С ними он... Нет, Джуп, надо ехать дальше. Я рискну, и ты поезжай, если не боишься следовать за мной.
- Я ничего не боюсь, масса Чарльз. Я сказал уже вам, что всюду буду следовать за вами, даже умру вместе, если надо.
- Спасибо тебе, верный друг мой! Мы не будем говорить о смерти, пока не поймаем Дика Дерка. Тогда мы увидим, что делать. Сюда, Брасфорт! Я жду твоей услуги.
Он пустил собаку вперед, продолжая держать ее на веревке. Все показывало, что Брасфорт не потерял следа. Уши его были подняты, тело от шеи до хвоста судорожно вздрагивало.
XXXV
Кленси внимательно следил за всеми движениями животного, глубоко уверенный в том, что Брасфорт поймал нужный след. Но вдруг собака почувствовала, что хозяин дернул ее назад. Это удивило и ее, и Юпитера. По направлению с северной стороны двигалась по равнине какая-то неясная темная масса, которая привлекла, очевидно, внимание Кленси.
- Что бы это могло быть? - спросил Кленси, прикрывая глаза рукой.
- Не знаю, масса Чарльз, что это такое. Точно движется.
- Верно, движется по направлению к нам. Целое облако пыли. Ага, должно быть, лошади! А есть ли на них всадники? Ба, да это стадо мустангов!
- Я бы принял их за команчей, которых, впрочем, бояться нечего; они недавно подписали мирный трактат и никакого вреда не сделают нам. Да они бегут сюда, прямо на нас и мчатся, точно все индейцы Техаса гонятся за ними. Что бы это значило?
Юпитер не мог ничего ответить на это, да Кленси и не спрашивал его. Далеко на горизонте виднелись черные тучи, предвестницы приближения северного урагана, и испуганные животные мчались дальше к югу в надежде избежать его. Они бежали параллельно направлению скал и приближались полным карьером к тому месту, где стояли наши всадники; промчавшись мимо них с громким ржаньем, с поднятыми кверху хвостами и развевающимися гривами, они скоро скрылись из виду. Подождав, пока они исчезли. Кленси пустил снова Брасфорта искать след. Тот быстро нашел его, но вскоре опять потерял. Следы стада мустангов затерли следы лошади Дерка. "Что делать?" - думал Кленси. Юпитер посоветовал ему пересечь следы мустангов и попробовать пустить собаку по ту сторону. Кленси последовал его совету.
Собака снова взяла след и направилась прямо на пригорок, где виднелась роща. Кленси придержал лошадь... Судя по поведению собаки, там в роще было что-то подозрительное. Что бы это могло быть? Он не решался ответить себе на этот вопрос... хотя был почти уверен, что там его враг.
- Нет ничего удивительного, Джуп, если окажется, что путешествие наше приходит к концу. Взгляни на Брасфорта! Смотри, как он натянул веревку. Там, среди этих деревьев или человек, или зверь... и то, и другое, я думаю.
- Похоже на то, масса!
- Да! Я думаю, мы найдем там то, что ищем. Странно, что он не показывается. Не вижу там ни малейшего движения.
- И я не вижу.
- Заснул, вероятно. Не следует подъезжать туда слишком близко, не то на его стороне будут все преимущества... а я не хочу допускать этого больше... Э!.. Это что еще такое?
Восклицание это было вызвано тем, что вдруг собака повернула назад. Кленси и Джуп также обернулись, надеясь увидеть Ричарда Дерка. Они смотрели теперь на восток, где на фоне неба, покрытом уже розоватой дымкой зари, постепенно вырисовывались силуэты изрядного количества всадников. Объяснений здесь не требовалось. Кленси сразу понял, что приближается шайка Джима Борласса, переодетая индейцами. По одному они подымались по ущелью и, взобравшись на его вершину, выезжали на равнину и останавливались. Их оказалось девятнадцать человек. Нападать на них было бы безумством. Но неужели ему подчиниться? Выбора, по-видимому, для него не было. Единственное, что он мог сделать, это бежать, положившись на быстроту и силу своей лошади, выбранной исключительно для преследования врага. Кленси не хотел этого; будь он один, он бы мгновенно решился, уверенный в том, что лошадь его не догнать и он быстро скроется из виду. Но с ним был верный слуга, который только что высказал ему свою готовность следовать за ним повсюду и даже умереть с ним. Нет, он не мог, не хотел этого сделать, и мысль о бегстве лишь на одно мгновение мелькнула у него в голове и сразу улетучилась, как только он взглянул на мулата и его мула. Что же делать ему? Как защитить бедного Джупа, да и свою собственную свободу и жизнь? Он не сомневался, что Борласс не забыл его и сразу узнает, а узнав, не преминет выместить на нем полученное наказание за кражу лошади. Перспектива открывалась перед ним отчаянная, и почти в первый раз в своей жизни пришел Кленси к заключению, что жизнь его в опасности.
- Нет, - воскликнул он, - трусом я не буду! Лучше смерть. Не бойся. Юпитер. Мы победим с тобой или умрем вместе!
Борласс, ехавший впереди шайки, первый взобрался на вершину ущелья. Заметив на равнине двух всадников, он подумал сначала, что это Квантрель и Бослей с пленницами, но присмотревшись внимательнее, заметил, что всадники были в обыкновенных костюмах, и один из них на лошади, а другой на муле. Пленниц с ними не было, а только собака. Нет, это были не Квантрель и не Бослей.
- Кто это такие? - спросил он Чисгольма.
- Пусть меня повесят, капитан, если я знаю. Судя по одежде, они белые, хотя в темноте трудно сказать, какого они цвета. Большая собака с ними. Охотники канадские, вероятно, или, вернее, мексиканские мустангеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25