Она
изгибалась плавной дугой, внутреннюю стену через каждые десять метров
украшала позолоченная двустворчатая дверь.
- Мозаичная галерея огибает Овальный Зал, - едва слышно прошептал
Вингриль, показывая на план.
Сергей кивнул и осторожно приотворил ближайшую дверь. Перед ними
открылся огромный зал размером с Большой Театр, залитый дневным светом,
проходящим через стеклянный купол. Высокие колонны, сделанные будто из
горного хрусталя, поддерживали подковообразный балкон, охватывающий
половину периметра. Внутри колонн словно струилась светящаяся вода,
отбрасывая дрожащие блики на блестящий паркет. Вдоль стен на другой
половине, продолжая овал колоннады, стояли изящные светильники из того же
материала, все возрастающей высоты. Они сходились в дальнем конце зала у
грандиозной картины почти до потолка, изображавшей какую-то сложную
многофигурную композицию.
По чуть заметному колебанию бликов на шелке Сергей понял, что это не
фреска, а гобелен. Этот огромный занавес еще усиливал сходство не то с
театром, не то со сверкающим бальным залом, в котором вот-вот грянет
оркестр, и начнется главный в жизни праздник. Отдаленно похожее чувство
Сергей когда-то испытывал разве что в Исаакиевском соборе. Овальный Зал
был грандиозен, но не подавлял, а напротив, словно поднимал своей
грандиозностью. Хотелось взмыть, даже воспарить в этот сияющий простор. И
посреди всего этого великолепия в самом центре зала на маленькой скамеечке
в полном одиночестве сидела Лилиан.
Сергей даже не успел удивиться такой невероятной удаче, как Аэлиндин,
оттолкнув его, бросился к ней, скользя по паркету. Лилиан вскочила и,
безмолвно всплеснув руками, упала в его объятия. Все сразу побежали к ним,
Сергей и Глорфиндейл, по-прежнему, подозрительно оглядываясь, а остальные
с приглушенными радостными восклицаниями. И только тут все увидели, что
запястье Лилиан охватывал широкий серебряный браслет, прикованный длинной
блестящей цепью к скамеечке.
Аэлиндин схватился за браслет, пытаясь его открыть, Дима за
скамеечку, но Глорфиндейл сразу натянул цепь.
- Сергей, твоим мечом!
Сергей одним ударом разрубил цепь как ремень.
- Скорее назад, пока...
Глорфиндейл не успел договорить, его прервал громовой смех. Все двери
с треском распахнулись, в них стеной стояли стражники в черных доспехах,
сверкая обнаженными мечами. Балкон над ними ощетинился стрелами. А перед
онемевшими друзьями, небрежно откинув драгоценный занавес, вышел статный и
очень высокий, на голову выше Глорфиндейла, эльф. Он был одет во все
белое, без малейших украшений, лишь его длинные белоснежные волосы были
схвачены тонким золотым обручем. На нем не было ни доспехов, ни оружия, но
он стоял перед ними уверенно и свободно, и молодо смеялся, откинув голову.
- Пока что, Глорфиндейл? Пока ловушка не захлопнулась? Ты опоздал.
Бросьте оружие!
Выбора не было, мечи зазвенели на полу. Последним, прижав к себе
Лилиан и мрачно глядя на смеющегося эльфа, бросил лук Аэлиндин.
- Чем ты так удивлен, премудрый Вингриль? Ты думал, я не догадаюсь,
куда вы делись? Может быть, ваши сосунки-звездочеты и забыли о системе
стоков, но я-то не сосунок. Я старше всех вас, вместе взятых, я видел, как
строился этот город, мне ли не помнить всех ходов и выходов в нем!
Эльф просто закатился хохотом в полном восторге.
- Пока эти простаки Куругиля обшаривали все кусты в Валмаре, я просто
насторожил капкан и стал ждать - и вот вы здесь, все вместе и без хлопот!
Он внезапно перестал смеяться и помрачнел.
- Как это все-таки скучно, из века в век все благородные герои
поступают одинаково красиво и одинаково глупо. Вы вшестером, рискуя и
своей жизнью, и целью, пошли выручать одного в безнадежной ситуации! - Он
снова ухмыльнулся. - Правда, вам бы и трусость не помогла. Выбрав бегство,
вы угодили бы в засаду у реки, но вы-то этого не знали.
Он остановился, словно ожидая ответа, но пленники молчали.
- Признаться, ты, Вингриль, меня удивил. Тысячи лет ты жил в
покорности и страхе, не замечая исчезновения своих друзей и радуясь
исчезновению врагов. Стало вдруг мало научной славы? Решил тоже стать
героем? Как жаль, мой друг, что о твоей доблести никто не узнает.
Вингриль сжал кулаки, но промолчал. Опять не дождавшись ответа, эльф
повернулся к Глорфиндейлу.
- А ты, упрямый нолдор, все не устаешь бороться с Мировым Злом? Все
никак не поймешь, что нет Абсолютного Зла, как и Абсолютного Добра, они
неразделимы, как свет и тень. Мы можем лишь выбрать меньшее Зло,
пожертвовать меньшим Добром ради большего.
- Красивые слова, Ингвэ, - не выдержал Глорфиндейл. - Ты убиваешь в
Лориэне нолдоров и тэлери не ради счастья ваниаров, а лишь ради личной
власти.
- Я убиваю? - Эльф словно обрадовался возражению. - В Лориэн приходят
добровольно, лишь те, кто сам мечтает уснуть навеки. Они жаждут легкой
смерти и получают ее. Их души в блаженстве уходят в чертоги Мандоса. А я
лишь использую их тела, их сильные, здоровые тела, которые им больше не
нужны. Я достигаю своих целей, избегая лишней жестокости. Можешь ли ты
сказать это о себе, неистовый Глорфиндейл? Уверен ли ты, что все,
принявшие смерть от твоего меча, уже устали от жизни?
Побелевший Глорфиндейл не нашел ответа. Ингвэ безмятежно повернулся к
Сергею и Диме.
- Так значит, люди тоже умеют жертвовать собой ради друзей? Очень
похвально. Признаться, в прежние времена я был о людях худшего мнения, но
я рад, что за прошедшие века вы изменились к лучшему. Впрочем, для нас это
не имеет значения.
- Зря ты так думаешь, - буркнул Дима. - Ведь мы попали сюда сами, без
вашей помощи. Значит, скоро вы будете иметь дело и с другими людьми.
- Не пытайся меня обмануть, человек, - снисходительно усмехнулся
Ингвэ. - Мне известно больше, чем ты думаешь. Правда, я не поверил
донесению Кириэна, но понял, что ошибся, когда узнал о нападении на
Лориэн. За месяц, прошедший с тех пор, мои посланцы побывали на Тол
Эрессеа и все выяснили. Я знаю, что вы попали сюда случайно, совсем не
желая того, и теперь не можете сами вернуться обратно. Я даже знаю, что вы
отправились в Аман, чтобы просить Валаров открыть для вас Прямой Путь. Но
как раз этого я бы и не советовал вам делать, даже если бы вы пришли сюда
открыто, не нарушая наших законов.
- Это почему же?
- Великие Валары запретили людям ступать на землю Валинора, -
нараспев заговорил эльф, полузакрыв глаза. - Когда в древности Ар-Фаразон
нарушил запрет, их гнев был так грозен, что изменился облик мира, целые
страны скрылись под водой, а Валинор перенесся в Верхнее Море. Лишь для
эльфов проложили Валары Прямой Путь, но с тех пор, как последний эльф
покинул берега Средиземья, повелением Манвэ Прямой Путь закрыт навсегда.
Не будите вновь гнева Великих Стихий, неминуемой гибелью грозит он
дерзким!
- И что бы ты вместо этого нам посоветовал? - будничным тоном спросил
Сергей. Он уже видел брешь в рассуждениях Ингвэ, но хотел заставить его
выложить все карты.
Ингвэ снова посмотрел на него.
- Я справедлив, но не жесток. Хоть вы и нарушили много законов, я
могу простить чужестранцев. Если вы не станете взывать к Валарам, они даже
не заметят вашего недолгого пребывания на Блаженной Земле. Поклянитесь
впредь соблюдать...
- Не верьте ему, - неожиданно вскричал Вингриль. - Это все обман, ты
лжешь им, Ингвэ, как давно лжешь всем. Нет никаких Валаров и никаких
чертогов Мандоса, ты один давно решаешь, кого казнить, а кого миловать. Но
придет и твой час...
С голыми руками, воздев кулаки, звездочет бросился вперед. Ингвэ не
шелохнулся, Вингриль не добежал до него нескольких шагов и упал,
пронзенный сразу десятком стрел. Глорфиндейл дернулся за ним, но Сергей и
Дима силой удержали его за локти. Ингвэ подчеркнуто скорбно склонил
голову.
- Я сожалею. Надеюсь, вы будете благоразумнее и прислушаетесь к моему
совету.
- Не все так просто, - возразил ему Сергей. - Ты сам заметил, что
люди не бросают своих друзей в беде. Если мы не вернемся домой, нас будут
искать, и рано или поздно кто-нибудь пройдет по нашему пути. Вернее, это
может быть поздно для нас, но для тебя и сто лет - не срок. Тебе не о чем
волноваться, если Валинор действительно под защитой могущественных
Валаров, но если Вингриль прав, и Валары покинули вас, ты совершишь
большую ошибку.
Мгновение, казалось, Ингвэ колебался, но потом гордо вскинул голову.
- Вы выбрали свою судьбу. Я дам вам возможность обратиться к Валарам,
но снимаю с себя ответственность за их решение. Если вы погибнете, то, по
крайней мере, будете знать, что я вас не обманывал. Готовы ли вы к этому?
Подумайте еще раз, ведь немногие способны выдержать даже присутствие
Валара!
Люди недоуменно переглянулись, но в глазах эльфов вспыхнула
восторженная надежда.
- Да, мы готовы, - ответил за всех Глорфиндейл.
- Да, - подтвердил Сергей.
Ингвэ молча коротко кивнул и круто повернулся. Отбросив край тяжелого
гобелена, он скрылся за ним. Несколько секунд все ошеломленно смотрели ему
вслед, и вдруг Лилиан вскрикнула:
- Обернитесь!
Стража исчезла, все двери снова были плотно закрыты, и балкон над
ними тоже опустел. Они не успели осознать, что это значит, как перед
занавесом, на том месте, где только что стоял Ингвэ, возникло сияние.
Появившийся прямо в воздухе столб света сгущался, принимая очертания
огромной человеческой фигуры в длинных белоснежных одеждах. Нестерпимый
блеск слепил глаза, мешая рассмотреть лицо. Когда через сияние перестал
просвечивать рисунок гобелена, низкий, заставляющий вибрировать сердце
голос заполнил весь огромный зал.
- Я - Мандос! Внемлите мне, дерзкие, и узнайте решение Валаров. Не по
прихоти были закрыты для смертных Блаженные Земли. Встречи с бессмертными
эльфами лишали людей покоя, вселяли зависть в их сердца, заставляли
бросать свои дела, стремясь к невозможному. Неисчислимые беды и эльфам, и
людям принесло это в прошлом, и мы не хотим их повторения. Вы никогда не
вернетесь во Внешний Мир и не смутите покой человечества! Но и на
Блаженной Земле Валинора нет для вас места. Вы нарушили здесь покой и
порядок, своим беспокойным духом смутили и наших детей, возлюбленных
эльфов. Вы осквернили сады Лориэна, презрели законы Владыки Ильмэ и даже
пролили кровь в самом храме Манвэ! Лишь смерть искупит вашу вину, и смерть
- наш приговор. Но бесконечна доброта Великого Манвэ, и он дарует вам
легкий конец. Склонитесь перед волей Сил могущественнее вас, смиритесь со
своей судьбой и умрите в блаженстве!
Отзвуки ужасного голоса еще метались в колоннах, но сияние померкло.
Сергей почувствовал, как привычный надежный мир закачался под ногами и
начал разваливаться. Значит, Валары существуют? Силы, могущественнее нас?
Тогда зачем все? Вся его жизнь, все усилия - беспомощны и бессмысленны. И
больше не к чему стремиться и нечего желать, только тихо уснуть среди этой
вечной красоты. Он вдруг успокоился, стало удивительно хорошо...
- Запах! - Дима в ужасе прижал руку к горлу. - Запах, как там, в
Лориэне!
Воздух наполнялся нежным чарующим ароматом. Сергей очнулся.
- Газ! Закрывайте лицо!
Прижав к носу воротник куртки, он коротко оглянулся. Прорываться
назад бесполезно, там ждали стражники. Если у них и был шанс, то только
впереди, где скрылся Ингвэ. Подхватив на бегу меч, Сергей нырнул под
занавес. За ним оказалась простая двустворчатая дверь без всяких
украшений. Она была заперта.
Все сбились под гобеленом, тяжелая ткань чуть задерживала газ.
Мужчины дружно ударили плечами в дверь, но она не поддалась. Глорфиндейл
остановил друзей и хриплым от волнения голосом прочитал заклинание,
открывавшее потайные ходы. Дверь даже не дрогнула. Если она и открывалась
заклинанием, то не этим, и с ними уже не было Вингриля, чтобы подобрать
другое.
Сергей почувствовал, как Сильвен покачнулась и схватилась за его
плечо. В ярости он рубанул по двери своим мечом, пробивавшим сталь. На
гладкой белой поверхности не осталось и царапины. Тяжелая волна
безразличия накатывала на мозг, перед глазами все расплывалось. Рядом
что-то делали и говорили его друзья, уже казавшиеся неясными цветными
пятнами. Отчаянным усилием Сергей заставил себя сосредоточиться, вставил
лезвие меча в едва заметную щель между створками и повел клинок вниз,
нащупывая замок.
Дверь распахнулась так внезапно, что мгновение они стояли неподвижно,
не в силах поверить в удачу. Перед ними была небольшая круглая комната без
окон. Сбоку на невысоком помосте перед странным металлическим сооружением
стояла группа эльфов. Белая голова Ингвэ возвышалась над фигурами
нескольких жрецов в красно-золотых одеждах. Он резко обернулся, и впервые
на его лице отразилось глубокое изумление.
Пленники рванулись мимо них к двери на противоположной стороне
комнаты. Навстречу им вскочил охранник, выхватывая меч. Теперь уже Сергей
не медлил, горькие уроки не прошли для него даром. Он с ходу нанес удар и
проскочил дальше, не оглядываясь, даже не сразу заметив соленые капли
чужой крови, брызнувшей на его лицо. Чувствуя рядом плечо Глорфиндейла, он
яростно пробивался к двери, и лишь краем глаза увидел, как Ингвэ, все-таки
прыгнувшего им наперерез, встретила стрела Аэлиндина.
Они бежали все дальше через анфиладу роскошных залов, опережая волну
тревоги. Часовые на их пути даже не всегда успевали вскинуть оружие.
Глорфиндейл со своим боевым искусством, отточенным в войнах Средиземья, и
Сергей с гондолинским мечом пробивали любой заслон. Быстрые и легкие
Аэлиндин и Дима успевали отбиваться от пытавшихся их преследовать и
закрывали своими телами в кольчугах бежавших посредине женщин. Сомкнувшись
в плотный боевой кулак, они рвались вперед, рвались, не зная куда, с
упорством отчаяния.
Интуиция - или удача - их не подвела. Сначала исчезли стражники, они
продолжали бежать, выдерживая направление, по маленьким уютным покоям,
должно быть, чьим-то личным апартаментам. Дима и Аэлиндин захлопнули на
бегу за собой несколько дверей, задвигая их чем попало, чтобы хоть немного
задержать преследователей. И, наконец, в последнюю распахнутую дверь им
навстречу брызнул солнечный свет.
Двое стражников, стоявших снаружи, отлетели в стороны, не успев
поднять копья. Беглецы выскочили на площадку наверху невысокой лестницы и
остановились в изумлении. Перед ними, чуть внизу, лежала широкая терраса,
а вдоль нее сидели, распластав крылья, гигантские птицы. В следующую
секунду Сергей понял, что видит лишь идеальную имитацию чудовищных орлов.
На спине каждой птицы виднелась узкая щель, открытая гондола с сиденьями.
- Ура! Планеры! - завопил Димка. - Вперед!
Он помчался вниз по лестнице к ближайшему орлу. Лилиан сразу
бросилась за ним, увлекая с собой ошеломленных Аэлиндина и Сильвен. Сергей
и Глорфиндейл торопливо подперли дверь копьями и мечами убитых стражников
и побежали следом. Дима уже забрался в гондолу.
- Дим, ты сможешь этим управлять?
- Конечно, Серега, - в возбуждении крикнул по-русски Дима. - Я целый
год ходил в аэроклуб. Залезайте!
Он сверху протянул руку Лилиан. Сергей заглянул под брюхо орла.
Действительно, в сжатых хищных лапах были замаскированы колеса. Они стояли
на рельсах, или плоских желобах, с легким уклоном уходящих к краю террасы,
и были заклинены стальными клиньями. Но Сергей сразу увидел, что уклон
недостаточен для набора скорости, не напрасно вдоль рельсов были проложены
мощеные дорожки, огражденные у края террасы низкими бордюрчиками. Он
нырнул под крыло и понял, что не ошибается, под задней кромкой крыльев у
самого корпуса были удобные рукоятки.
Лилиан уже сидела на переднем сиденье, на второе, подгоняемые Димой,
забирались Сильвен и Аэлиндин. Последнее сиденье оказалось прямо над
задней кромкой крыла, вполне можно было запрыгнуть на ходу.
- Глорфиндейл, подтолкнем, сколько сможем, и запрыгнем.
Глорфиндейл кивнул, ему никогда не надо было ничего долго объяснять.
В этот момент дверь над лестницей задрожала от ударов изнутри. У них
оставались секунды. Схватившись с двух сторон за рукоятки, Глорфиндейл с
Сергеем приподняли хвост планера и одновременно выбили клинья из-под
колес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22