Он начал
размышлять, не пора ли идти выручать Глорфиндейла, когда дверь, наконец,
отворилась. Глорфиндейл махнул им рукой, и через минуту все стояли в
тесной полутемной прихожей. Маленький тщедушный человечек, показавшийся
Сергею в темноте стариком, прижав палец к губам, сделал им знак следовать
за ним.
В молчании они прошли гуськом через несколько полупустых комнат,
освещенных только звездным светом из окон, потом по длинному совсем
темному коридору, и начали подниматься по узкой винтовой лестнице. Хозяин,
поднимавшийся впереди, зажег свечу, осветившую неровные каменные стены с
голубыми пятнами лишайника и древние, наполовину стертые в середине
ступеньки. Кое-где на особенно выбитые ступени были положены доски,
жалобно скрипевшие под ногами.
Лестница вилась и вилась, и Сергей догадался, что они поднимаются на
башню, которую видели за домом. Они миновали несколько дверей, ведущих
куда-то во внутренние помещения башни, и несколько высоких стрельчатых
окон в глубине узких ниш, дававших возможность оценить чудовищную толщину
стен. Проходя мимо окон, хозяин старательно прикрывал свечу рукой. Минуты
тянулись в томительном молчании, нарушаемом только редким визгливым
скрипом ступенек, и Сергею стало казаться, что они поднимаются уже века, и
эта лестница никогда не кончится, когда хозяин дошел, наконец, до люка и,
кряхтя, поднял его.
Яркий свет ослепил гостей, они, щурясь, выбрались наверх и с
любопытством начали осматриваться. Они оказались у стены большого круглого
зала, напомнившего Сергею старинные гравюры из книг по истории науки.
Стены, прорезанные стрельчатыми оконными нишами, венчала шестигранная
шатровая крыша. Под ней точно в центре зала на невысокой круглой платформе
громоздилось сложное металлическое сооружение, похожее на чудовищных
размеров астролябию. Ажурные детали конструкции были покрыты затейливой
чеканкой и цветными инкрустациями, от чего астролябия скорее напоминала
диковинную скульптурную композицию, чем научный прибор.
Вдоль стен между окнами стояли длинные столы, заставленные весами,
кувшинами, колбами, тиглями и еще бог весть какими реликтовыми
приспособлениями. Зал выглядел логовом средневекового алхимика.
Засмотревшись на все эти диковины, Сергей вздрогнул от неожиданного
прикосновения и резко обернулся.
- Наконец-то я воочию увидел вас, Пришедшие Следом! - Хозяин башни
разглядывал и даже ощупывал Сергея с таким же жадным любопытством, с каким
тот сам только что рассматривал зал. Сейчас стало видно, что его лицо, как
и у всех эльфов, было молодым и гладким, но длинные пепельные волосы
висели небрежными космами, а привычка сутулиться над столами и приборами
испортила гордую эльфийскую осанку. Он был очень худ, и не первой свежести
одежда висела на нем, как на вешалке, дополняя общее впечатление
неряшливой старости. Однако его огромные черные глаза на смуглом лице
горели восторгом фанатика.
- Долгие века я был вынужден довольствоваться только рассказами о
племенах, населявших Средиземье. К несчастью, Ингвэ не позволил мне самому
описать их, пока был открыт Прямой Путь, но теперь...
- Позвольте вас познакомить, друзья мои, - перебил его Глорфиндейл,
последним поднявшийся по лестнице и закрывший за собой люк. - Мы с вами в
гостях у старейшего звездочета Валмара Вингриля. - Он назвал хозяину своих
спутников.
- О, среди вас и женщина! - Вингриль переключил внимание на Лилиан. -
Я очень рад. Правда, жаль, что вы все трое молоды, я никогда не видел
настоящих стариков и знаю о старении людей только понаслышке. Впрочем,
если вы пробудете в Валмаре достаточно долго, возможно, я смогу наблюдать
сам процесс старения, это тоже было бы очень интересно.
Звездочет говорил быстро, захлебываясь, но в то же время как-то
рассеянно, не переставая беззастенчиво разглядывать Лилиан:
- Я с удовольствием предоставлю вам мой дом на это время.
- Спасибо, - ответил Сергей, с трудом удерживаясь от смеха, хотя юмор
был довольно черным, - нам не хотелось бы здесь задерживаться. Да и вряд
ли нам дадут дожить до глубокой старости.
Вингриль невольно оглянулся на южные окна, затемненные громадой
Таниквэтиль.
- Да, Глорфиндейл говорил мне, что вы проникли в Лотаурэндор без
позволения Ингвэ. Честно говоря, вы поступили довольно опрометчиво, и я
даже удивляюсь, как вам это удалось. Впрочем, все к лучшему, иначе вас
перехватил бы Верховный Жрец Куругиль, и мне вообще не удалось бы ничего
узнать. Жрецы Манвэ и так слишком много скрывают от ученых.
- Например, Прямой Путь? - резко спросил Дима, который, казалось,
совсем не слушал разговор, увлеченно разглядывая астролябию.
Хозяин, вздрогнув, обернулся.
- О Прямом Пути я даже не смел думать, это чудо, сотворенное
Валарами, и только в их власти было открыть его и закрыть. Но Глорфиндейл
сказал мне, что вы прошли по нему без помощи Великих. Я не могу в это
поверить, неужели это так?
- Да, это так, - ответил Сергей. - Мы попали сюда хоть и по ошибке,
но только с помощью достижений науки. К сожалению, мы с Димой не в силах
сами сделать все, что нужно, чтобы вернуться домой, даже если бы здесь
было из чего. На Земле над этим работали тысячи людей. Но я уверен, что на
серебристых кораблях эльфов тоже не было никаких чудес, а была техника,
нужная нам.
- Поэтому мы и пришли сюда, - горячо подхватила Лилиан, - и
обратились к твоей помощи. Помоги нам, Вингриль!
С минуту Вингриль молча смотрел на них, потом печально повернулся к
Глорфиндейлу.
- Ты помнишь, друг, наш последний спор с Эльрондом? Он говорил, что
придет время, когда дела и знания людей затмят наши величайшие свершения,
а я смеялся над его словами. Ведь тогда люди были как дети перед мудростью
эльфов. И вот не прошло и дюжины тысяч лет, и передо мной стоят люди,
такие юные, недолговечные и слабые, и говорят, что свершили то, о чем я не
мог и помыслить и считал по силам лишь Валарам!
Он покачал головой и, отвернувшись, тихо добавил:
- Эльронд был прав, а все мои дела и открытия, все знания, что я
веками собирал по крупицам и копил как скряга - лишь пыль и прах.
Воцарившееся тяжелое молчание прервал Глорфиндейл.
- Ты ошибаешься, Вингриль, думая, что люди обогнали нас во всем. Они
шли другими путями, и нашли многое, неизвестное нам, но и эльфам еще есть
чем их удивить. За те дни, что мы провели вместе, я в этом убедился. Мои
друзья могут рассказать много дивного о строении мира, но и ты в силах
помочь им, если захочешь.
Вингриль грустно улыбнулся.
- Благодарю тебя, мой друг, за попытку утешить меня. Ты знаешь, что я
не отказался бы помочь тем, кто во мне нуждается, даже если бы и не мог
получить ничего взамен. Но здесь я бессилен. Все мы всегда считали, что
Валары открывали Прямой Путь по молитве жреца-кормчего, но сейчас, я
боюсь, вымолить это не удалось бы даже Верховному Жрецу.
- Почему?
Звездочет боязливо огляделся, помолчал, словно в нерешительности, и
вдруг резко рванул крышку люка и заглянул на лестницу. Там никого не было.
Опустив крышку, Вингриль тяжело вздохнул и, наконец, поднял голову.
- То, что я скажу, я не решился бы высказать самым близким друзьям,
но вы, вас самих преследуют, вы не донесете на меня.
Эльфы изумленно раскрыли рты, услышав это поразительное заявление, но
не успели ничего ответить. Вингриль говорил все быстрее и быстрее, как
человек, молчавший слишком долго и, наконец, получивший возможность
высказаться.
- Жрецы говорят, что Валары размышляют о судьбах Мира, и их не должны
отвлекать суетные заботы, но я не слепой, я вижу, что происходит вокруг, я
еще могу сравнивать и делать выводы. Во времена моей юности мне
приходилось воочию видеть Валаров или хотя бы Майяров, я помню, какие
заботы казались им достойными своего внимания. Это были сущие мелочи по
сравнению с бедами, грозящими эльфам теперь. Я долго и мучительно
размышлял над этой загадкой, и понял, что есть единственное объяснение, -
он на мгновение остановился, переводя дыхание, и дрогнувшим голосом
закончил: - Валары покинули нас!
Глорфиндейл и Сильвен были потрясены, но на Аэлиндина заявление
Вингриля почему-то не произвело такого же впечатления.
- Ты думаешь, они уплыли на кораблях? - озабоченно спросил он.
Вингриль недоуменно уставился на него.
- Быть может, Валары ушли, но серебристые корабли остались, -
объяснил свою мысль Аэлиндин. - Сергей с Димой считают, что на кораблях
были просто какие-то приборы, которые открывали Путь без всяких молитв.
Сергей невольно улыбнулся - общение с ними здорово изменило
Аэлиндина.
- Ты думаешь, - Вингриль был изумлен, - что смог бы справиться с
творением Валаров без них самих?
- Но отец говорил, что на серебристых кораблях не было ни Валаров, ни
Майяров. Экипаж составляли простые ваниары и только кормчий был жрецом.
Если найти кого-нибудь из них...
- И узнать, где гавань серебристых кораблей... - добавил Дима.
Звездочет нахмурился и рассеянно потер лоб.
- Я никогда не думал об этом с такой точки зрения. Быть может, это
и... Да, пожалуй... - Его лицо просветлело, как у человека, увидевшего,
наконец, перед собой ясную цель.
- Да, об этом стоит подумать, я уверен, что это разрешимые вопросы.
- И, кстати, у меня тоже есть несколько вопросов, на которые,
надеюсь, ты сможешь ответить, - добавил Глорфиндейл.
- Хорошо, мой друг, - улыбнулся Вингриль, - но не спеши. Я только
сейчас сообразил, что вы, наверное, шли всю ночь, и нуждаетесь в пище и
отдыхе.
- О, нет, - запротестовал Аэлиндин, - сейчас, когда наша цель так
близка, нам не до отдыха.
- Но от завтрака мы бы не отказались, - с улыбкой возразил ему
Глорфиндейл.
- Тогда обсудим все за трапезой. Но мне придется спуститься вниз за
припасами.
Женщины и Аэлиндин с Димой вызвались помогать хозяину принести еду, а
Сергей с Глорфиндейлом взялись разжечь маленький очаг. Правда, роль Сергея
в этом деле свелась лишь к тому, чтобы с восхищением смотреть, как
виртуозно разжигал огонь эльф. Через четверть часа маленький круглый стол
рядом с очагом был заставлен незнакомыми, но очень аппетитными блюдами, и
друзья сразу почувствовали, как проголодались.
К этому времени уже совсем рассвело, Вингриль погасил матовые голубые
шары на стенах, освещавшие зал резким холодным светом, и открыл ставни.
Косые лучи встающего солнца расчертили зал мерцающими золотистыми завесами
и зажгли сотни разноцветных бликов на столах и приборах. Жилище алхимика
исчезло, превратившись в волшебный замок, блистающий и чудесный. И, словно
чтобы усилить это чувство, утренний ветер тронул струны, натянутые в
оконных проемах. Нежная и странная музыка наполнила воздух, и Сергей
подумал, что все-таки эльфы владеют волшебством, самой волшебной из магий
- искусством превращать обыденное в прекрасное.
Когда гости утолили голод, Вингриль вернулся к прерванной беседе.
- Боюсь, друзья мои, что искать моряков из экипажей серебристых
кораблей бесполезно. Я когда-то знал одного из них, и именно от него я
узнал о молитве, по которой открывался Путь. Он рассказывал, что на
корабле было тайное святилище, куда никто, кроме кормчего, не имел права
входить. Ночью, когда земля скрывалась из виду, жрец объявлял, что идет
молиться, и входил туда, а когда он выходил, корабль уже был в другом
море.
- И переход был заметен? - спросил Дима.
- Когда мы покидали Средиземье, - ответил ему Глорфиндейл, - была
ясная звездная ночь, и я не спал до рассвета, но не почувствовал перехода,
просто утром на горизонте показались башни Аваллонэ.
- Мой знакомый моряк говорил, что иногда можно было заметить этот
момент, когда вдруг резко менялся ветер, - добавил Вингриль. - Как бы то
ни было, я думаю, что простые матросы знают об этом не больше меня. Если в
святилище и было какое-то устройство, о нем знал только жрец-кормчий. Но
ни один жрец не выдаст тайны, тайны храмов охраняются страшными клятвами,
и нарушивший их погибнет ужасной смертью.
- Но что же делать? - воскликнула Лилиан.
- Димиэ прав, вам надо искать гавань серебристых кораблей. И в этом,
возможно, я могу помочь.
- Ты знаешь, где она, - не спросил, а уверенно сказал Глорфиндейл.
- Не знаю, но догадываюсь. Некогда я взялся за составление карты
Амана и весьма преуспел в этом, за одним исключением. Мне не позволили
исследовать юг континента, в районе пика Хиарментир, хотя туда вела
дорога. Когда я обратился к Куругилю, он сказал, что по велению Манвэ под
Хиарментиром построен подгорный храм, и непосвященным нельзя к нему
приближаться. Мне пришлось отступить, но через много лет, проходя однажды
по дальней галерее храма, я увидел на стене мозаичную карту Валинора.
Стражник, провожавший меня, не позволил остановиться, но мне хватило
одного взгляда. Точно на юг от Хиарментира на карте была маленькая бухта,
и надпись - Хиарменлонн.
- Южная Гавань! - воскликнул Аэлиндин.
- Но мы слышали, что серебристые корабли стоят на западе, где-то у
чертогов Мандоса, - возразил Глорфиндейл.
- Я обследовал все побережье Амана и не видел никаких чертогов на
Западе, там голый пустынный край. Жрецы на мой вопрос сказали, что чертоги
мертвых недоступны взгляду живых, но к серебристым кораблям это не должно
относиться. Нет, если тайная гавань существует, она только там, за
Хиарментиром, за неприступными стенами Южных Пелор, и пройти туда можно
только через подгорный храм Манвэ. Это нелегко, но там ваша единственная
надежда. Если на кораблях и впрямь всего лишь устройство, то в нем хоть и
трудно, но можно разобраться.
- Почему ты так думаешь? - удивился Глорфиндейл. - Ведь ты недавно
считал иначе.
- Потому что я имел дело с устройствами Валаров. Я говорил вам, что
постигшие нас беды заставили меня думать, что Великие покинули нас. В том
числе постепенно исчезло многое, что мы считали дарами Валаров. Сначала мы
решили, что прогневили их и наказаны за свои грехи, и лишь молитвами
пытались вернуть утраченное. Но когда иссякли ключи Иаванны, которые
орошали восточные поля, перед нами встала угроза голода. Тогда жрецы,
отчаявшись справиться сами, воззвали к помощи звездочетов и горных
мастеров.
- И что же, вам удалось восстановить ключи? - дрожа от возбуждения,
спросил Аэлиндин.
- Да, я был в числе тех, кому посчастливилось найти горную пещеру с
механизмами Валаров. Вход в пещеру был зачарован, но я сумел подобрать
нужное заклинание. Мы узнали тогда, что ключи Иаванны питались водами
подземной реки, и хитроумные устройства регулировали подачу воды в
зависимости от времени года. И хоть эти устройства были сложнее всего, что
мне доводилось видеть, и сделаны из неизвестного материала, мы смогли в
них разобраться, найти причину неполадок и устранить ее!
Эльфы слушали звездочета с восхищением, но люди недоуменно
переглянулись.
- Это здорово, - решилась, наконец, Лилиан, - но нам как-то
непонятно. Я до сих пор считала Валаров вашими богами, а выражение "Валары
покинули нас" понимала как исчезновение удачи, божественного
покровительства. Но боги не строят водоводов, а если строили жрецы, то как
они могли забыть? Ведь у вас сменилось так мало поколений.
Глорфиндейл укоризненно посмотрел на нее.
- Я объяснял вам много раз, но вы никак не поймете. Валары не
всесильны, они тоже творения Эру, Единственного, хоть и намного
могущественнее все других его детей.
- Да, это так, - поддержал его Вингриль, - на заре времен они учили
нас ремеслам и наукам, и многое, до сих пор никем не превзойденное, делали
сами. Жрецы всегда знали лишь то, что им открывали, и никогда не дерзали
выходить за эти рамки. Именно против этого некогда восстал Феанор, и с ним
ушли те, кому рамки были тесны. Но то могучее поколение сгорело в войнах
Средиземья, а мы бессчетные тысячелетия жили в покое и довольстве, пока
наше послушание не обернулось своей черной стороной. Теперь без Валаров
жрецы не могут ни с чем справиться. Ключи Иаванны - это единичная удача, а
когда отказали многоноги...
Вингриль вдруг осекся, но было поздно.
- Многоноги? Что это? Почему ты замолчал? - перебивая друг друга,
зашумели гости. Лицо Вингриля побелело, он затравленно оглянулся, но не
мог вымолвить ни слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22