Почему?
- Я тоже над этим думала, но... не знаю.
- Может быть, он похож на кого-то из тех, с кем ты раньше встречалась?
- Не знаю.
- А может, именно с ним ты встречалась? Десять лет назад, пять, год? Или совсем недавно?
- Нет, вряд ли. Здесь проходит какая-то неуловимая, но фатальная связь.
- Хорошо. Что случилось потом?
- Я бродила до позднего вечера, часов до девяти. Мне хотелось побольше быть на людях. В открытых местах. Но в конце концов нужно было идти домой. Меня ждал пес. Я вывела его на прогулку. Обычно он удирает довольно далеко. А вчера его ко мне словно приклеили. Так, прижавшись боком друг к другу, мы и проходили с полчаса.
Этот парень, что сейчас сидит на кухне, казалось, все время наблюдает за мной.
- Он что, так и сидел в колодце до темноты? Олух.
- Нет, конечно. Стоял возле, будто кого-то поджидая и наблюдая за нами. Ну а потом самое ужасное. Мы вернулись домой. Я открыла дверь. Федор шел за мной, но вдруг уже в коридоре он резко прыгнул на мою спину, я услышала глухой удар и визг собаки, которая лежала на моей спине недвижимо. Захлопнулась дверь, и все затихло. Как видишь, Федор спас уже двух человек. Тебя и меня. А дальше?
- Не знаю. Но поторапливаться мне нужно. Охрана у тебя есть, хоть и хреновая, но все-таки... Жди вечером.
- Ну что, сыщик, допрыгался? - забубнил Ефимов, едва я вошел. - Уже и своих б... под удар подставляешь. Идиот.
- Лучше разберитесь со своими кадрами, приставленными охранять единственную свидетельницу.
- И разберусь, мало ему не покажется. А где ее хотели?
- Прямо в квартире, в десяти метрах от твоего соглядатая. И если бы не барбос, то у вас был бы еще один труп, не считая моего.
- Она его опять заметила.
- Нет, не успела зажечь свет в передней. Как финансовые дела Длинного Вована?
- А как его задница?
- На его ягодицы не садился даже комар. Брюки целы, если, конечно, у него их не несколько пар. Господин полковник, самое главное, удалось ли установить связи и знакомства Сергея-почтальона?
- Глухо. Месяц назад он приехал из деревни после школы и устроился дворником, за что и получил общагу. По совместительству подрабатывал разносчиком газет. В общаге дружбы ни с кем не водил. Баб не имел. Водку не пил.
- Но с кем-то его должны были видеть во дворе, возле почты, в общежитии.
- Не уверен. Скорее всего, заказ сломать замок был разовым и случайным. И исходил он от случайного или малознакомого человека, к которому он и побежал, когда ты, сукин сын, его спугнул. Вероятнее всего, почтарь стал шантажировать заказчика, за что и получил топориком по бестолковой голове. Ну а финансовые дела Полякова в полном порядке. Не слишком ли до хрена я тебе наговорил? А, Гончаров? Что скажешь ты, кроме того, как раздел медсестру? Кстати, как ты попал в эту больницу? Меня там не принимают, а какого-то алкаша деградированного устраивают с почетом.
- Всякий получает то, что заслуживает.
- Не хами, мерзавец. Что за интересную штучку ты мне хотел показать?
- Я ее уже показал и, более того, показываю.
- Опять хамишь?
- Нет. А где мои документы, вы обещали продлить.
- Ты тоже много чего обещал. А документы твои у меня под задницей. Причем там и останутся, если будешь себя так вести. Говори, что знаешь, а то...
- Ну вот, например, это! - отряхнул я малиновый пиджак.
- Что это? Какой-то драный зипун неприличного цвета, да еще сидит он на тебе... стой. Стой, Гончаров. Неужели?..
- В самом деле.
- Не врешь? Где взял? Кто дал?
- Документы мои под вашей задницей могут все рассказать.
- А ты уверен, что пиджак принадлежит Полякову?
- Почти, как и в том, что убийца был одет в аналогичный, но совершенно другой костюм.
- Где ты его взял?
- Где взял, где взял - купил. Я жду документы.
- На! - Из заднего кармана брюк он вытащил пластиковый пакет и перебросил его мне. - Теперь рассказывай, где Поляков, только не ври.
- Видите ли, пиджак я взял только вчера. В том месте, где Длинный Гена в последний раз был в злополучную ночь исчезновения. Теперь я должен кое-что выяснить, чтобы обо всем вам доложить подробно.
- Опять начал хвостом крутить?
- Нет, Алексей Николаевич. Как прослеживается линия знакомства Юшкевича, Крутько и Полякова?
- Так я тебе и сказал. Я выдаю всю информацию, а ты мне шиш! Не пойдет, братец.
- Я делаю это в ваших интересах. Если я укажу последнее известное нам место пребывания Длинного Гены, вы тут же командируете туда пару своих бестолковых сотрудников, и все пойдет прахом. Мне кажется, это необычный случай, и действовать нужно аккуратно.
- Заткнулся бы, аккуратист хренов. Ты очень аккуратно отправил почтового пацанчика на тот свет.
- Работает не просто грабитель и маньяк. Работает умный, извращенный тип. Самое лучшее, если бы вы выделили мне толкового, крепенького помощника.
- А сам остался в стороне.
- У вас и так достаточно дел. А он вас будет держать в курсе.
- Ладно, попробую. А что касается связей, то таковые имелись. Юшкевич и Крутько были знакомы, наверное, на почве драгметалла, а вот Поляков совершенно выпадает из их обоймы.
- Отсутствие результата тоже результат.
- Постоянно держи меня в курсе. Наверняка мой человек не будет посвящен во все подробности! Знаю тебя. Кстати, куда ему подойти?
- Сюда без формы, но с двумя парами наручников и пушкой.
- Ого! Дела, как видно, движутся.
- Контора пишет.
- И если эта контора мне выпишет еще один труп, то мы ее прикроем. Жди в приемной.
Обезьяноподобное существо в берете и камуфляжной форме явилось минут через десять. Оно было в ботинках, с дубинкой и требуемыми наручниками.
- Вы Гончаров Константин Иванович, - прогудел омоновец безразлично и беспредметно, потому что в приемной никого больше не было.
Я с интересом рассматривал этот продукт человеческой цивилизации. Подумал, что Ефимов сдержал слово только в одном вопросе - мужик был действительно крепенький, а в остальном...
- Я прапорщик Ухов, прислан в ваше распоряжение для совместных действий. Вот. - Он протянул ладонь-сковородку, я, хлопнув по ней, резко отдернул руку. - Что будем делать, Константин Иванович?
- Для начала снимем берет и куртку. Дубинку в штаны, наручники мне.
- Дык у меня только тельник. Я его давно стирал.
- Ты, Ухов, своим видом всех моих мошек распугаешь. У тебя что, ничего цивильного нет?
- Есть, но сказали, чтобы я через десять минут был здесь!
- Топай переодевайся, а через два часа жду тебя на первом посту ГАИ в зоне отдыха.
У подъезда Александра Алексеевича Крутько, как и в первый раз, карапуз со своей подругой Наташкой играли в домик. Замок отремонтировали, и дверь была заперта. Мне не оставалось ничего иного, как сесть на лавочку, поджидая, пока кто-нибудь выйдет или войдет в подъезд, да наблюдать за варварской игрой детей. Впрочем, ждать пришлось не очень долго. Щелкнул замок, и из открывшейся металлической двери выплыла мамаша карапуза. Помню, неделю назад она яростно выбивала из меня пыль. Несмотря на мой новый наряд, она тут же признала во мне детоубийцу.
- Ах ты, сволочь, развратник, извращенец, опять сюда приперся. Я же тебя насквозь вижу!
- Ну что вы, я здесь по делу.
- Знаем твои дела. Шоколадки, конфеточки, а потом ребенка в подвал! Да? Говори, маньяк. - Она уже трясла меня за грудки. - В подвал, да? В подвал?
- В подвал, - согласился я, - только не детей, а вас, мадам.
В ее выпученных глазах переваривалась неожиданная информация. И я добавил масла в огонь:
- А может быть, зайдем к вам? В койке удобнее, и беру я немного, особенно с таких дур.
- А-а-а, - истошно-торжествующе заорала она. - Попался, маньяк, люди, помогите, насилуют!
- Чего орешь, дура, второго такого случая в твоей жизни не будет, подумай.
Я проскочил в открытую дверь и защелкнул замок на собачку.
На втором этаже я отыскал квартиру Крутько и деликатно позвонил. Вполне изучив меня через глазок, дверь открыла наконец молоденькая блондинка в пеньюаре с сигаретой в зубах и пороком, написанным на физиономии.
- Здравствуйте, - поклонился я, - разрешите войти, если я не потревожу ваше горестное одиночество.
- А вы кто?
- Гончаров Константин, товарищ вашего покойного мужа, тоже нумизмат. Примите искренние соболезнования.
- Не принимаю, но заходи, Константин... э-э-э...
- Просто Костя.
- Отлично, милости прошу, просто Костя Гончаров, у меня небольшой девичник, так что ваше присутствие будет как нельзя более кстати. Меня зовут Римма.
Она откровенно подмигнула и чуть приоткрыла без того прозрачный пеньюар. На неутешную вдову она была не похожа.
Несмотря на полдень, в комнате, благодаря плотным шторам, стоял полумрак и витал волнующий запах женщины. На диване в черное закрытом платье сидела породистая красивая самка и через соломинку тянула коктейль. Она была постарше хозяйки и, пожалуй, попьянее.
- Костя, - представился я ей.
- А я Катька. Бросай, Костя, свои кости, - заржала она, довольная своим остроумием. - Наливай, - она кивнула на раскрытую змеиную пасть бара, отдыхай.
- А где Жанка? - входя следом, спросила хозяйка.
- Пошла на кухню консерву открывать, мало ей того, что есть.
- Она ж на диете.
- Хрен ее знает. Хочу, говорит, лосося, и все тут. Дура баба.
- Ну, Костя, чем будете развлекать двух молодых симпатичных дам?
- Боюсь, что из меня плохой развлекалыцик.
- Не скажите. У любого мужчины есть нечто, чем можно развлечь даму. Не правда ли, Кэт?
- Не у всех, например, у моего эта развлекалка давно отсохла.
- А у моего была еще ничего. Вы слышали, Костя. Его тут замочили вместе с проститутками. Все бы ничего, да все монеты выгребли. Вы ведь знаете, какая у него была коллекция.
- Не совсем, Римма, Александр Алексеевич был человек скрытный. В основном интересовался коллекциями других.
- Да, тот еще жук. Но мне-то он сказал, что и детям и внукам достанется. Только вот детей у нас не предвиделось.
- А у меня есть дочка. Ее нужно воспитывать. А у моего козла из-под носа килограммов пять золота и платины увели. Что теперь делать?
- Работать пойдете, - успокоил я.
- Что-о-о? - в один голос взвыли вдовушки. - Работать? А что мы умеем, ты спросил? Мы кроме как... снимай штаны, покажем тебе наши университеты.
- Немного погодя, - мягко остановил я бурю негодования и страстей. Сначала дела, а потом...
- Смотри, какой деловой. Римма, а где же Жанка?
- На кухне же, говорю тебе. Жанка, иди скорей, дело будет. Жанка!
- А ее там нет! - через минуту сообщила удивленная хозяйка.
- Стерва, смылась по-английски, - резюмировала Катерина, - это у нее бывает. Все боится себя скомпрометировать. Та еще шлюха. Так какие у тебя к нам дела?
- Девочки, после ограбления у Александра Алексеевича должен остаться реестр коллекции. Меня от имени всего общества нумизматов просили... в общем, мы просим вас, уважаемая Римма, хотя бы на время дать его нам.
- А где он?
- Я не знаю, но вам-то это должно быть известно.
- Да нет его, пустой шкаф, ни одной монеты не оставили. А так бы отдала совсем. На кой он мне.
- Жаль. Катерина, насколько мне известно ваш муж тоже вел журнал приема больных. Не могли бы вы...
- Могу, - ядовито улыбнулась женщина черном, - позвонить в милицию, чтобы там поинтересоваться, с каких это пор нумизматы интересуются клиентами зубного техника. Звони, Римма.
- Не стоит! - зло прервал я не в меру подозрительных вдов. - Я сам оттуда, вот мое удостоверение.
- Пшел вон. Без тебя тошно. Думали, нормальный мужик, а тут мент. Римма, открой ему дверь.
Бесславно выдворенный из квартиры, я стоял у подъезда, не зная, что делать дальше.
Выскочивший вслед за мной мужичонка трясущимися руками подсчитывал наличность. Судя по огорченной мятой его физиономии, денег явно не хватало.
- Добавить, что ли...
- А есть?
- У дяди Кости всегда есть. Сколько?
- Пять "штук" не хватает.
- Вот тебе десять, только возьми хорошую. Жду тебя у соседнего подъезда. Ты здесь живешь?
- Так точно, командир. Я мигом.
Кажется, я еще не дошел до нужного подъезда, когда ханурик вернулся с товаром, стаканом и десятком палых яблок. Все это он вывалил тут же на скамейке.
- Открывай, - распорядился я.
- Сей секунд, дядя Костя, а ты откуда?
- От верблюда. Похмеляться будем или глазки строить? Не могу, душа горит. Давай, ты первый.
Мужик выпил и срочно закосел. Чтобы поддержать компанию, то же проделал и я. Дружно хрумкая зелеными яблоками, мы проникались друг к другу симпатией. В знак уважения он протянул мне мятую сигарету, и я с благодарностью закурил, решая, с чего начать разговор. И начал:
- Тебя как зовут?
- Виктор Гусенков, инженер-информатор, временно не работающий.
- А я мент, и тоже не работающий.
- Время такое, - шевельнув ушами, резюмировал Виктор.
- Паскудное время, - поддержал я наметившийся диалог.
- Хреновое, кругом сплошной грабеж и разврат, - согласился он.
- И убийства! - накалял я тему.
- Во-во, и в нашем подъезде одного какого-то туза хрякнули, но это ничего, не все коту масленица.
- Да слышал. Колотушкой по балде, вроде и баба с ним была.
- Это не его. Его-то Римка-шлюха отдыхала где-то. Тоже небось не одна развлекалась. Но ей-то простительно. Молодая еще, а он...
- Так, может, это она его и замочила, надоел, старый хрен, она наняла кого-нибудь, и того...
- Нет, Костя, если бы так было, она б грустная ходила, а Римка гуляет, веселится у всех на виду. Не ее это рук дело. Я слышал...
- Что ты слышал? - уцепился я.
- Да так, ничего. Давай еще по единому.
- Об чем разговор, Виктор? Надо будет, еще возьмем, чего нам терять-то, безработным. Твое здоровьице. Фу... А когда его грохнули?
- Ночью, часа в два, я как раз с похмела маялся, когда ему позвонили в дверь.
- А откуда же ты мог слышать?
- Так я через стенку живу, слышно даже, как он выключателем щелкает, не говоря уж про звонок.
- Ну и что дальше?
- Чего дальше, протопал он к двери, чего-то пробубнил, дескать, кого черт принес, а она так сладенько ему, мол, открой, дядя Саша, твоя птичка прилетела.
- Врешь ты все, Виктор, не было никакой птички. А молотил его один мужик, сначала его, а потом и любовницу. Сходи еще за одной, - я протянул деньги, да сходи в кулинарию, возьми нормальной закуски.
Мне нужно было побыть одному, чтобы переварить полученную неожиданную информацию. Дело это принимало совершенно иной, непонятный оборот. Из того, что я услышал, вырисовывались две не похожие друг на друга версии. Первая: Крутько был дома один, когда в дверь ему позвонили. Услышав знакомый женский голос, он открывает дверь, после чего получает в лоб. Женщина достает монеты и получает по лбу от своего сообщника. Могло быть так? Вполне. Но могло быть и иначе: звонок в дверь, Крутько лежит в постели с любовницей. Но на знакомый женский голос он все же открывает дверь и опять-таки получает дубиной. Потом таким же образом убийца расправляется с высунувшейся из спальни женщиной. А могло быть и так. Любовница Крутько, заранее договорившись с убийцей, проделывает старый и испытанный ход. Девочка заранее приходит к нумизмату, проводит с ним несколько приятных часов, а потом, слыша условный стук, впускает сообщника. Тот, сделав свое дело, решает, что лишний свидетель ему не нужен. Так и появляется раздетый женский труп. Три варианта. И если бы не моя тупость, один из них можно было бы отбросить хоть сейчас. Но, чтобы ознакомиться с протоколом осмотра и заключениями судмедэкспертизы, оказывается, господин Гончаров, нужен недюжинный ум.
- Вот, Константин, принес. Пирожки, колбаса, помидоры и шнапс. Все правильно?
- Неправильно.
- Почему? - обиделся информатор.
- Потому что та девка, которая назвалась птичкой, была одна, и она была любовницей твоего соседа. А убийца пришел позже.
- Вот уж нет. В двенадцать ночи, когда я ходил за пузырем, в дверь Крутько стучалась размалеванная девка, а наутро ее выносили мертвой. Я ее узнал. А в два часа ему звонила другая. После того как он ее впустил, все и началось.
- Что началось?
- Ну, стук, удары, падение мебели. Все, что бывает в таких случаях.
- Чего ж ты в милицию не позвонил?
- Телефона у меня нет. А утром позвонил. Из автомата.
- Как они уходили, ты слышал?
- Да, я под самой дверью стоял. Ушли они часа в три. Тихо прикрыли дверь и на цыпочках спустились вниз.
- Их было двое?
- Не меньше, они шептались.
- Чего ж сразу не сообщил о случившемся?
- Боялся...
- Куда они пошли, на чем уехали, как были одеты?
- Э-э, да ты, кажется, не безработный мент, а функционирующий? Спасибо за компанию, я пошел, и тебе я ничего не говорил. Тем более я действительно ничего не видел. В подъезде свет не горел. А окна моей квартиры выходят на улицу. Могу сказать, что на улице никто не появлялся, значит, они ушли через двор. Вот все, что я знал. И больше ко мне не цепляйся.
- И на том спасибо. Пузырь дарю тебе. Ты меня не видел, я тебя не слышал!
Ухов стоял на обочине, презрительно разглядывая тщедушных гаишников с автоматами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16