Аннотация
Герои книги - трое детей писательницы, автора популярных детективов - постоянно вмешиваются в дела взрослых. В доме по соседству произошло убийство, и непоседливая троица пытается самостоятельно его расследовать.
Розы миссис Черингтон

Действующие лица
Арчи Кэрстпейрс — десятилетний мальчик, платежеспособный и кредитоспособный член семьи Кэрстейрсов.
Эйприл Кэрстпейрс — двенадцатилетняя девочка, невысокая хрупкая с виду блондинка; самая сообразительная среди отпрысков миссис Кэрстейрс.
Дина Кэрстейрс — красивая четырнадцатилетняя девочка.
Марион Кэрстейрс — мать названной троицы, писательница, автор популярных детективов; к огорчению Эйприл, лишена «личной жизни».
Полли Уолкер — артистка; по мнению Эйприл, «шикарная бабенка».
Флора Сэнфорд — ближайшая соседка Кэрстейрсов; умирает загадочной смертью.
Билл Смит — лейтенант полиции; холостяк, которого тяготит одиночество.
Сержант О'Хара — сотрудник и подчиненный лейтенанта, отец девяти детей.
Уоллес (Уолли) Сэнфорд — молодой супруг Флоры Сэнфорд, пожелавший скрыться.
Льюк — владелец лавочки, в которой продаются газеты, сладости и даже предоставляется кредит.
Руперт вон Дэсен — человек, родившийся в буйном воображении Эйприл и, к ее большому удивлению, оказавшийся впоследствии вполне реальной личностью.
Миссис Карльтон Черингтон III , которая, по непонятной причине пыталась проникнуть внутрь виллы Сэнфордов.
Генри Холбрук — адвокат, юридический консультант Флоры Сэнфорд, пытавшийся подобно миссис Черингтон пробраться незаметно в дом своей умершей клиентки
Пьер Дегранж — человек, играющий разные роли и выступающий под разными именами, а также рисующий одну лишь воду.
Фрэнк Райли — продырявленный пулями гангстер и шантажист худшего пошиба
Бетти Ле Мо — жертва похищения и убийства, при жизни звезда мюзик-холла
Дядюшка Герберт — фамильный портрет с простреленным глазом.
Маккаферти — полицейский, совсем не разбирающийся в детской психологии.
Карльтон Черингтон III — джентльмен, под фотографией которого значилась иная фамилия.
Арман фон Хёне — художник, присутствующий на месте действия только в воображении других лиц.
Слуки и Флэшлайт — юные члены Банды.
Питер Десмонд — благодаря удивительному стечению обстоятельств известен под несколькими другими фамилиями.
Клив Каллаган — молодой человек, доказавший, что действовал из любви.
Алфавит тайного языка «мум-мум»
а — а к — кук х — хух
б — буб л — лул ц — цуц
в — вув м — мум ч — чуч
г — гуг н — нун ш — шуш
д — дуд о — о щ — щущ
е — е п — пуп ъ — ъ
ё — ё р — рур ы — ы
ж — жуж с — сус ь — ь
з — зуз т — тут э — э
и — и у — у ю — ю
й — й ф — фуф я — я

ГЛАВА I
— Не городи чепухи, — сказал Арчи Кэрстейрс. — Не могла мамуся потерять двадцатифунтового индюка.
— Не могла? — насмешливо спросила Дина, его старшая сестра. — Потеряла же она когда-то рояль!
Арчи недоверчиво хмыкнул.
— Конечно, потеряла! — вмешалась в разговор Эйприл. — Мы тогда переезжали с Истгейт авеню. Мамуся забыла дать новый адрес тем, кто должен был забрать рояль. Но когда те приехали, нас уже не было, и они возили рояль по всему городу. Они считали, что мамуся позвонит по телефону в транспортное агентство. Но мамуся потеряла карточку с названием агентства, его адресом и телефоном, и ей пришлось обзванивать подряд все транспортные агентства, которые нашла в телефонном справочнике, Пока не попала, куда нужно.
Наступило молчание.
— Мамуся совсем не рассеянная, — проронила наконец Дина слегка обеспокоенным тоном. — Просто у нее очень много забот.
Троица младших Кэрстейрсов сидела на балюстраде переднего крыльца, подставив послеполуденному солнцу свои голые загорелые ноги. Со второго этажа большого старого дома доносилось приглушенное стрекотание пишущей машинки, работающей с неимоверной быстротой. Мариан Кэрстейрс — она же Кларк Камерон, или Эндрю Торп, или Дж. Дж. Лейн — заканчивала очередную детективную повесть. Завершив ее, она позволит себе отдохнуть денек, сходит к парикмахеру и купит детям подарки. С легкомысленной расточительностью поведет их пообедать в ресторан и возьмет билеты на самый интересный спектакль в городе. А на следующий день снова примется за очередную сенсационную повесть.
Это был привычный для нее образ жизни, хорошо знакомый ее детям. Дина утверждала, что такой порядок сложился уже в те далекие времена, когда Арчи находился еще в пеленках.
Теплое послеполуденное солнце пригревало и нагоняло сонливость. Перед домом простиралась подернутая слабой дымкой лесистая долина. Там и тут из деревьев выглядывали крыши немногочисленных домов. В свое время Мариан Кэрстейрс выбрала именно этот дом, расположенный в тихом и уединенном месте. Поблизости находилась лишь построенная в псевдоитальянском стиле розовая вилла, собственность супругов Сэнфорд, отделенная от дома Кэрстейрсов небольшим участком земли, купой деревьев и высокой живой изгородью.
— Арчи, — обратилась к брату разомлевшая на солнышке Эйприл, — загляни в коробку для сахара.
Арчи пылко запротестовал. Да, Эйприл двенадцать лет, а ему только десять, но это вовсе не значит, что он обязан быть у нее на побегушках.
Если ей так нужно, пусть сама заглянет в коробку для сахара.
— Арчи, — решительно произнесла Дина, бросая на чашу весов авторитет своих четырнадцати лет. — Одна нога здесь, другая там!
Арчи протестующе заворчал, но послушался. Для своих лет он был невелик ростом, имел непослушную темно-русую шевелюру, а в выражении его лица удивительным образом сочетались невинность и одновременно нахальство. Через пять минут после купания он всегда успевал где-то измазаться. А сейчас у него к тому же развязались шнурки на теннисных туфлях, а на колене вельветовых брюк появилась небольшая дырка.
Дина встречала уже пятнадцатую весну и всем своим видом вполне оправдывала придуманное Эйприл шутливое прозвище «пригожая девица». Это была высокая и стройная девушка, пышноволосая, с большими карими глазами на красивом личике, на котором улыбка сменялась временами строгим выражением, подобающим старшей сестре. Она с шиком носила ярко-красную юбочку, клетчатую блузку, длинные зеленые носки и запыленные коричневые туфли.
Невысокая Эйприл вводила в заблуждение своей видимой хрупкостью. У нее были гладкие светлые волосы и серо-голубые глаза, такие же большие, как и у Дины. Все говорило о том, что из нее вырастет красивая, но очень ленивая девушка. Это знала и сама Эйприл. На ней были юбка и блузка безукоризненной белизны, на ногах — красные завязанные у щиколоток сандалии, в волосах пламенел пурпурный цветок пеларгонии.
Звук, напоминающий топот скачущего галопом жеребенка, издалека известил сестер о возвращении Арчи. Выбежав с громким возгласом из дверей дома, он в одно мгновение снова оказался на балюстраде.
— Положил индюка в холодильник! — прокричал он. — Откуда ты знала, что он в коробке для сахара?
— Дедуктивный метод, — пояснила Эйприл. — Когда мамуся сегодня утром положила в кладовку доставленные продукты, пакет с сахаром я нашла в холодильнике.
— Вот что значит иметь голову на плечах! — восхитилась Дина и печально вздохнула. — Ах, если бы мамусе снова кто-нибудь понравился! Нам бы в доме очень пригодился мужчина.
— Бедная мамочка! — пригорюнилась Эйприл. — У нее совсем нет личной жизни. Одна-одинешенька на белом свете.
— У мамуси есть мы, — заметил Арчи.
— Это совсем не то, — сказала Эйприл, мечтательно глядя вдаль. — Если бы мамусе удалось разгадать тайну настоящего убийства! Это послужило бы превосходной рекламой, и ей не пришлось бы писать столько книжек.
— Я хочу, чтоб мамуся сделала дубль, — решительно заявил Арчи, лягнув пятками каменную балюстраду.
Как говорила позже Эйприл, провидение, видимо, слышало их беседу, ибо именно в этот момент со стороны виллы Сэнфордов раздались выстрелы — два выстрела, один за другим.
— Ты слышала? — почти не дыша прошептала Эйприл, ухватив сестру за плечо.
— Наверно, мистер Сэнфорд стреляет ворон, — неуверенно предположила Дина.
— Мистера Сэнфорда еще нет дома, — уточнил Арчи.
На дороге мелькнул автомобиль, почти скрытый за кустами. Арчи соскользнул с балюстрады, намереваясь ринуться в сторону соседней виллы, но Дина придержала его за воротник, не дав как следует разбежаться. Промелькнул и второй автомобиль. Потом наступила тишина, нарушаемая лишь доносящимся сверху стрекотанием пишущей машинки.
— Это было убийство! — выговорила Эйприл. — Позовите мамусю.
Дети переглянулись. Сверху по-прежнему доносился стук пишущей машинки, работающей в сумасшедшем темпе.
— Позови ее сама, — отозвалась Дина. — Это твоя гениальная мысль.
Эйприл отрицательно покачала головой:
— Сходи ты, Арчи.
— Даже и не подумаю, — категорически отказался Арчи.
В конце концов все трое тихо, как мышки, поднялись по лестнице на второй этаж. Дина приоткрыла дверь, и три головы через образовавшуюся щель просунулись в комнату матери.
Склонившаяся над пишущей машинкой Мариан Кэрстейрс, перевоплотившаяся сейчас в Дж. Дж. Лейна, даже не подняла головы. Ее фигуру почти заслонял собой старый, ветхий письменный стол, на котором громоздились стопа чистой бумаги, машинописные листы, словари и пустые сигаретные пачки. Сбросив туфли, Мариан обхватила босыми ногами ножки столика, который, словно танцуя, подрагивал в такт пишущей машинке. Ее темные волосы были кое-как сколоты на макушке, на носу чернело большое пятно. Густой сигаретный дым наполнял комнату.
— Ничего не выйдет, даже если действительно произошло убийство, — шепнула Дина и беззвучно прикрыла дверь. Все трое осторожно, на цыпочках сошли вниз.
— Не беда, это нам не помешает. — Эйприл не теряла уверенности в своих силах. — Мы сами проведем предварительное расследование. Я прочитала все мамины книжки и знаю, что нужно делать.
— Надо вызвать полицию, — предложила Дина.
— Только после тщательного расследования дела, — решительно воспротивилась Эйприл. — Так всегда поступает Дон Дрекслер в повестях Дж. Дж. Лейна. Может быть, найдем какие-нибудь важные вещественные доказательства, но отдадим их только маме.
— Помни, Арчи, веди себя тихо и прилично, — добавила Эйприл, когда они уже шли втроем по травяному газону.
— А я не хочу! — заорал благим матом Арчи.
— В таком случае останешься дома, — пригрозила Дина, и Арчи мгновенно успокоился.
У границы владений Сэнфордов они остановились. За ровно подстриженными кустами живой изгороди тянулась увитая виноградной лозой аллейка, дальше распростерся великолепно ухоженный травяной газон, окаймленный грядками маргариток. По мнению Эйприл, садовая мебель у дома своими яркими красками чуть-чуть контрастировала с розовыми стенами виллы.
— Но если убийства не было, миссис Сэнфорд закатит нам настоящий скандал, — опасливо заметила Дина. — Помните, как однажды она выгнала нас со своего газона?
— Мы же слышали выстрелы. А ты, никак, хочешь на попятную? — Эйприл двинулась по аллейке, возглавляя шествие, но тут же в раздумье остановилась. — Проехали два автомобиля, — отметила она. — Оба свернули на шоссе после выстрелов. Кто-то, может быть, уже знает об убийстве и преследует автомобиль преступника. — Взглянув на брата, Эйприл добавила: — Убийца может вернуться. Посчитав, что мы слишком много знаем, он всех нас поубивает.
Арчи тихонько пискнул, изображая испуг, правда, не очень убедительно. Дина же нахмурилась:
— Не думаю, чтобы убийца поступил так на самом деле.
— Мамуся всегда говорит, что ты все воспринимаешь чересчур дословно, — упрекнула сестру Эйприл.
По газону они добрались до въездной дороги, на асфальтовом покрытии которой виднелись следы автомобильных шин.
— Это следовало бы сфотографировать. Жаль, что нет фотоаппарата, — посетовала Эйприл.
В саду никого не было. Из розовой виллы не доносилось ни звука, никто в ней не подавал признаков жизни. Они недолго постояли под застекленной верандой, обдумывая дальнейшие шаги.
Внезапно все трое нырнули за угол, ибо с шоссе к дому свернул длинный серый кабриолет note 1. Из него вышла, направляясь к дому, молодая, смуглая, очень красивая женщина. На ней было цветастое платье, а на голове большая соломенная шляпа. Из-под шляпы свободно спадали на плечи локоны пышных медно-золотистых волос.
— Смотрите! — У Эйприл захватило дух от восхищения. — Это Полли Уолкер! Артистка! Ну и шикарная бабенка!
На полдороге к дому Полли нерешительно замедлила шаг, но затем уверенно прошла к главному входу и у дверей позвонила. Подождав напрасно пару минут, в течение которых еще дважды нажимала кнопку звонка, она, наконец, толкнула дверь и вошла в дом.
Сквозь оконное стекло веранды три юных наблюдателя плохо видели происходившее в просторной гостиной. Вступив в гостиную через дверь в глубине комнаты, Полли вдруг остановилась на пороге словно вкопанная и громко вскрикнула:
— Ну что, говорила я вам? — шепнула Эйприл.
Сделав пару шагов по комнате, молодая женщина нагнулась, на мгновение скрывшись из виду, а выпрямившись, подошла к телефону и сняла трубку.
— Вызывает полицию, — прошептала Дина.
— Ничего страшного, — так же шепотом ответила Эйприл. — Полицейские выяснят все обстоятельства, но только мамуся сделает из них правильные выводы. Так всегда работает Билл Смит в книжках Кларка Камерона.
— А у Супермена другой метод, — напомнил Арчи пронзительным дискантом. — Супермен…
— Т-с-с-с… Тише! — зло прошипела Дина, зажимая ему рот рукой. — В книжках Дж. Дж. Лейна частный детектив нарочно запутывает следы, чтобы перехитрить полицию.
— Мамуся сделает то же самое, а если не мамуся, то мы, — пророчески объявила Эйприл.
Тем временем Полли Уолкер положила трубку, взглянула еще раз на пол и, задрожав, выбежала из гостиной. Минутой позже она выскочила из дома белая как мел и явно вне себя. Подойдя к автомобилю, Полли сорвала с головы соломенную шляпу, швырнула ее на сиденье, а сама уселась на подножку и, опершись на колени локтями, несколько раз провела ладонями по лицу и волосам. Потом выпрямилась, тряхнула головой, вынула из сумочки сигарету, прикурила, затянулась пару раз, растоптала окурок и, вновь согнувшись, закрыла лицо руками.
Громкое «ох!» непроизвольно сорвалось с губ Дины, как это случалось, когда Арчи падал, обдирая себе локти или колени, либо когда Эйприл проваливалась на экзамене по математике, либо, наконец, когда мать с утренней почтой вместо ожидаемого чека получала письмо с просьбой о возврате корректуры. Действуя почти машинально, девушка подбежала к расстроенной молодой женщине и, присев рядом на подножку автомобиля, обняла ее за плечи. Сочувствие Арчи проявилось совсем иначе, его большие серо-голубые глаза наполнились слезами, а дрожащие губы прошептали:
— Пожалуйста, не плачьте, не надо! Молодая артистка подняла бледное лицо:
— Он убил ее… убил… Лежит мертвая. Боже мой, зачем он это сделал! Это было совсем не нужно. Он не должен был… А он убил ее, убил…
Раз за разом она почти беззвучно повторяла эти слова, словно испорченная граммофонная пластинка.
— Вам лучше не говорить так много, — жестко посоветовала Эйприл. — Если бы все это слышала полиция! Держите язык за зубами, и все!
— Откуда вы? — пробормотала Полли, нервно помаргивая и беспокойно оглядываясь вокруг. — И кто вы такие?
— Друзья! — торжественно провозгласила Дина.
Полли Уолкер едва заметно улыбнулась одними уголками губ.
— Немедленно идите домой. Тут случилось что-то ужасное.
— Известно что, — возразил ей Арчи, — убийство. Поэтому мы и пришли сюда. Потому что мы… — Он вдруг громко вскрикнул и замолчал, получив от Эйприл сильный удар ногой в щиколотку.
— Кого здесь убили? — поинтересовалась Дина.
— Флору Сэнфорд, — почти неслышно произнесла Полли и, закрыв глаза ладонью левой руки, снова зарыдала. — Ох, Уолли, Уолли, глупый, сумасшедший! Как ты только мог?
— Боже мой! — взорвалась Эйприл. — Вам вот-вот придется отвечать на вопросы полицейских, сейчас не время для таких слов «как ты мог» и так далее. Во-первых, это скучно, а во-вторых, он этого вообще не делал.
Полли Уолкер подняла глаза на Эйприл, внимательно пригляделась к ней и проговорила только:
— О-о-о!
Издали донеслось завывание сирены, звук которой, приближаясь, усиливался с каждой секундой. Артистка выпрямилась, отбросив рукой случайно упавшую на лицо прядь волос.
— Вам нужно еще припудрить нос, — строго напомнила ей Дина и, глядя прямо в лицо сестре, осведомилась: — Кто это «он»?
— Не имею представления, — отрезала Эйприл, пожимая плечами.
Первый полицейский автомобиль с замирающим звуком сирены уже сворачивал на въездную аллею. Полли Уолкер встала и едва слышно сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30