– Я никогда об этом особенно не задумывалась. Но сейчас мне кажется, что между запиской и исчезновением девушки есть какая-то связь. Как бы то ни было, а больше Роуз никто не видел. Эймс, его брат и старый Мэртсон немедленно начали поиски; многие из жителей города вызвались им помогать. Но Роуз исчезла, словно ее никогда не существовало.
– Может быть, падение с лестницы впоследствии обернулось для Роуз потерей памяти? Есть у меня и еще одно предположение… Я понимаю, что задаю почти кощунственный вопрос, но… не могло ли случиться, что у Роуз был… – краска залила мне лицо, и я осеклась, не отваживаясь договорить.
– Вы хотите сказать – любовник? – улыбнулась Сара моей растерянности. – Нет, это предположение было проверено и отпало практически сразу. Хотя, например, мой братец, увидев ее впервые, был сражен ее красотой. Кстати, пользуясь случаем, я хотела бы предостеречь вас – будьте начеку, когда он рядом.
– О чем вы? – удивленно спросила я. – Мы беседовали с ним на пароходе – он был сама галантность и предупредительность.
Сара смерила меня насмешливым взглядом:
– Это все происходило в довольно людном месте. Вы найдете его совершенно другим, если вам случится оказаться с ним в уединенном уголке, наподобие этого. Красивые женщины – его слабость, а брачные узы он не особенно чтит. Я предостерегаю вас, потому что вы мне симпатичны. Впрочем, Эдвин достаточно безобиден.
Я улыбнулась спокойно и уверенно:
– Я думаю, он знает, что я люблю Тео и верна ему.
– Это его не остановит. Удивляюсь, как Эдвина до сих пор никто не вызвал на дуэль – должно быть, благодаря его осторожности. А возможно, ему уже приходилось стреляться, просто я об этом ничего не знаю.
Упомянутые Сарой черты характера ее брата, признаться, мало меня интересовали, и я поспешила переменить тему.
– Как вы думаете, Сара, какую цель преследовал человек, повесивший маску? Может быть, это форма угрозы?
– Какой?
– Не знаю! – воскликнула я в отчаянии. – Я все время думаю о Карле. Но получается сущая бессмыслица: она предана своей погибшей хозяйке, она полна решимости найти ее убийцу, но при чем же здесь я?! Карла внушает мне, что дом Мэртсонов проклят и потому я должна уехать как можно скорее, если не хочу повторить судьбу Айды и Роуз. Возможно, она решила, что страшная маска придаст ее словам большую убедительность?
– О Господи, как же негостеприимен к вам этот дом, – грустно покачала головой Сара. – А мне так хотелось надеяться, что в ваших силах вновь вдохнуть в него жизнь! Как было бы прекрасно, если бы в этих стенах, как когда-то, зазвучали смех и радостные голоса!
– Поверьте, я тоже мечтаю об этом. Кстати, будь моя воля, я убрала бы из реки это полузатонувшее судно – оно отнюдь не радует глаз.
– А, этот плавучий дом. Его построил на старой барже отец Тео: он все мечтал отправиться с детьми в грандиозное путешествие по Миссисипи. Но сооружение затонуло раньше, чем они приготовились к отплытию.
– Зачем же его здесь бросили? Пейзаж от этого не выигрывает.
– Он был оставлен здесь намеренно и, кстати, с нашего – моего и брата – одобрения. Посмотрите: баржа перегораживает этот рукав реки, по нему не пройдет ни одно судно, значит, плантация надежно защищена от вторжения. А ведь раньше чего только не бывало.
– Вполне логичное объяснение.
– Ах, если бы все на свете имело логичное объяснение… – вздохнула Сара. – Гибель Айды была для Мэртсонов большим ударом; но когда исчезла Роуз, они отгородились от всего мира – перестали приглашать гостей, сами ни к кому больше не ездили. Мэртсоны стали нелюдимы и мрачны, и война только усугубила их горе. Единственное исключение – Тео, встретивший на войне свою будущую жену. Он изменился, Нэнси, – изменился благодаря вам.
Если бы она знала, как много значило для меня это признание!
Но, боясь показаться нескромной, я вновь поспешно переменила тему:
– Помнится, вы говорили о той странной записке…
– Возможно, я несправедлива к бедной Роуз, но почему бы не предположить, что она подложила записку под дверь? В конце концов, у нее была такая возможность: Эймс высадил Роуз у дома, и, пока он ставил экипаж и лошадей в конюшню, она вполне могла успеть это сделать.
– Но как могла любящая жена поступить так со своим супругом? – возразила я. – Кроме того, единственным мужчиной, с которым она общалась помимо него, был ваш брат, и, насколько я знаю, Эймс этому не противился.
– Надеюсь, вы не подумали, что я была против, – холодком в голосе сказала Сара.
– Разумеется, нет, – поспешила ответить я. – Подобная мысль никогда не пришла бы мне в голову. Просто, когда я думаю о Роуз, невольно возникает столько вопросов…
– Не сомневайтесь: для того, чтобы разыскать Роуз или хотя бы найти ключ к разгадке ее исчезновения, было сделано все возможное, – заверила Сара.
– Я в этом и не сомневалась. Простите, что испытала ваше терпение своими расспросами. А что Марди-грас, в этом году будут его праздновать?
– Ходят такие слухи. Как я понимаю, некоторые приготовления уже были сделаны заранее, – она посмотрела на меня изучающе. – Скажите, Нэнси, если бы вы получили приглашение, вы бы поехали на Бал масок, помня о том, что…
– Если бы пожелал Тео. Но мне кажется, он не захочет ехать. Слишком горькие воспоминания связаны у него с этим праздником.
– Я надеюсь, что эти воспоминания еще не истерлись из его памяти, – твердо произнесла Сара. – Знайте: лично мне не хотелось бы, чтобы вы, Нэнси, там были. Возможно, я излишне суеверна, но мне думается, Марди-грас для жен Мэртсонов – такой день, когда лучше им не покидать дом.
– А я не суеверна, – сказала я с натянутой улыбкой, хотя в душе готова была согласиться с Сарой. – Мне бы очень хотелось увидеть карнавал и стать его участницей. Если, конечно, он состоится.
– Спору нет – это удивительный праздник. Я слышала, со временем его хотят превратить в целый сезон пиршеств и балов, который длился бы с Рождества до Изобильного вторника и венчался бы карнавалом. Пока же это всего несколько дней, но последний из них – это нечто необыкновенное.
– Неужели этот праздник столь великолепен?
– Ах, Нэнси, вы не представляете! Шествие длится несколько часов, а танцы на улицах не прекращаются до самого утра. Маски скрывают лица, и как догадаться, чьи руки, чьи поцелуи… Впрочем, я увлеклась. Поистине Марди-грас невозможно описать словами. Для того чтобы понять, это надо увидеть. И, конечно, предел мечтаний каждого – стать гостем главного бала. Море света – люстры, свечи, тысячи свечей… А что за костюмы! Большинство выписано из Франции; едва успеет закончиться торжество, как в Париж уже идут заказы на туалеты к балу следующего года. Ради одного этого дня можно вынести все тяготы поста.
– Если праздник состоится, я окунусь в эту веселую кутерьму с головой, – мечтательно проговорила я.
– Перед таким соблазном трудно устоять, – согласилась Сара. – Но вам следует помнить: Мэртсоны всегда были ревнивы к своим женам, опасно ревнивы. Что делать, ревность – частая спутница преданности и постоянства.
– Это меня не слишком тревожит. Я никогда не дам Тео ни малейшего повода ревновать меня.
– Даже если рядом будет мой обольстительный братец? – подняла брови Сара. – Он без ума от вашей красоты. Не чувствую себя вправе его осуждать – так что будьте осмотрительны.
Последние слова она произнесла с шутливой многозначительностью, но что-то сказало мне, что смысл их вполне серьезен. «Надо быть с ним начеку, – подумала я. – А еще лучше – всячески его избегать».
– Мне пора, – сказала Сара, поднимаясь со скамьи. – Я провожу вас, если вы не против.
Она отвязала коня, взяла его под уздцы, и мы не спеша пошли по дорожке, ведущей через бельведер к дому. Солнце в этот час было почти в зените, и предметы не отбрасывали теней, способных ввести наблюдателя в заблуждение; поэтому то, что мы увидели, подходя к особняку, никак не могло быть оптической иллюзией. На верхнем этаже дома, под самым фронтоном, было высокое окно; я увидела, как медленно отодвинулась занавеска. Само по себе подобное событие ровным счетом ничего не значило – это могло быть окно комнаты для прислуги; но я внезапно явственно почувствовала, что оттуда за нами кто-то внимательно следит.
– Сара, – тихо позвала я.
– Да, да, я вижу, – взволнованно ответила она. – Там, в окне, чье-то лицо. Такое знакомое лицо… Невероятно. Не может быть!
– Что вас так поразило? – спросила я.
Но Сара словно не слышала моего вопроса. По мере того как мы медленно приближались к дому, черты женского лица в окне становились все более различимы. Очевидно, та, что следила за нами, была уверена, что слепящее солнце делает ее невидимой для нас, но она ошибалась. Женщина была совсем молода. На ней была белая шляпа с голубой отделкой, из-под которой, насколько я могла рассмотреть, выбились светло-каштановые локоны.
– Это невозможно, – едва сумела вымолвить потрясенная Сара, – но она как две капли воды похожа на… на Роуз! Роуз, исчезнувшую много лет назад.
– Вы уверены? – встрепенулась я.
Мы были не в силах оторвать взгляда от окна, и это не осталось незамеченным: штора была тут же задернута.
– Я не могла ошибиться, – сказала Сара.
– В таком случае нужно бежать туда и найти ее. Вы пойдете со мной?
– Н-нет… Нет, Нэнси, мне страшно. Ничего не могу с собой поделать. Словно я только что видела привидение. Очень жаль, но я не так отважна, как вы.
– Ну что ж…
Я направилась к лестнице. Затем, пройдя несколько ступенек, обернулась и добавила:
– Если это действительно Роуз, я дам вам знать.
Вместо ответа раздался тяжелый топот копыт отчаянно погоняемого коня. И как можно было винить Сару в трусости, если она давно уже считала Роуз покойной; к тому же то, что мы увидели – хотя яркое солнце сияло в безоблачном небе, – и в самом деле напоминало явление призрака. Мое же любопытство оказалось сильнее боязни прикосновения к потустороннему миру. Да я и не сомневалась, что перед нами был живой человек.
Я пробежала длинным коридором до черной лестницы и быстро поднялась на последний этаж. Здесь мне пришлось остановиться: отсюда, изнутри, я не сразу смогла определить, где находится комната, из окна которой выглядывала девушка.
Стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь моим тяжелым дыханием. Я осмотрела две комнаты и, наконец, в третьей обнаружила то, что искала, – узкое окно, из которого открывался вид на дорожку, по которой мы только что шли.
Это была тесная кладовая, заваленная старыми пыльными коврами и сломанными стульями. У стены стоял стол, у которого недоставало ножки. Я отодвинула занавеску, и в комнате стало достаточно светло, чтобы убедиться: никого, кроме меня, здесь нет.
Я еще раз выглянула в окно. Без сомнения, это была та самая комната, но женщина, которая здесь была, очевидно, успела скрыться.
Я не стала осматривать оставшиеся комнаты на третьем этаже, зная, что большинство из них заперты, и спустилась этажом ниже. Там, выходя из очередной комнаты, я встретила Алвину, которая не замедлила поинтересоваться, что я здесь разыскиваю.
– Пойдем в мою комнату, – предложила я. – Произошло нечто невероятное, и тебе необходимо об этом узнать.
– Да, конечно, – несколько озадаченно сказала Алвина и заметила: – На тебе лица нет, моя дорогая.
Мы пришли в нашу с Тео спальню и сели в кресла. Не будучи уверенной в том, как мне предварить свой рассказ, я решила начать с главного:
– Несколько минут назад, возвращаясь с реки, я заметила, что из окна, расположенного как раз под фронтоном, за мной кто-то пристально наблюдает. Ты знаешь, какое окно я имею в виду?
– Да, конечно, это окно кладовой.
– Так вот; я увидела молодую – примерно моего возраста – женщину в белой шляпе. Мы не заметили бы ее, если бы свет…
– «Мы»? Ты была не одна?
– Со мной была Сара Ситон – мы встретились у реки и возвращались вместе. Сара сказала, что узнала в женщине Роуз. По крайней мере, она была очень похожа на Роуз.
– Роуз?! Не может быть! Она пропала много лет назад, и я, например, потеряла всякую надежду когда-нибудь увидеть ее живой.
– Я могу ручаться лишь за то, что в окне была молодая женщина. Но Сара утверждает, что это была Роуз.
Алвина поднялась с решительным видом.
– Мы должны обыскать весь дом. Хотя я уверена, что Сара ошиблась. Должно быть, за вами подсматривала одна из любопытных служанок. Я, разумеется, опрошу их всех, но сомневаюсь, что кто-нибудь признается. А Роуз – нет, моя дорогая, это невозможно.
– Но почему же? Нет ни одного свидетельства ее гибели. По крайней мере, я о таковых не слышала.
– Но чтобы Роуз вернулась после столь долгого отсутствия подобным образом – тайно, скрываясь в пустых комнатах! Мы любили ее, как родную сестру, и она это знала. Если бы случилось чудо, и Роуз вернулась живой спустя много лет, она сразу пришла бы к нам.
– Но кто-то ведь там был. Нам не могло показаться – мы видели ее обе.
– Это мы постараемся выяснить.
Алвина первой вышла в коридор и едва не столкнулась с Бесс.
– Едва нашла тебя, Алвина, – сказала та, отдуваясь. – Ты обещала помочь мне с отделкой платья…
– Сейчас не время, – остановила ее Алвина. – Только что в окне наверху Нэнси видела девушку, похожую на Роуз.
– Роуз?! – вскричала Бесс. – Как, ведь она же…
Она внезапно закатила глаза и упала без чувств с неожиданным для ее тучного тела изяществом.
– О Господи, лучше бы я ей ничего не говорила, – покачала головой Алвина. – Пожалуйста, Нэнси, помоги мне приподнять ее. Карла, Карла, принесите скорее нюхательную соль!
Мы подняли Бесс и отнесли ее в спальню, что стоило нам немалых усилий. Хотя мое внимание было поглощено другим, я не могла не отметить богатства обстановки. Мы положили Бесс на кровать. Вбежала Карла с флаконом нюхательной соли. Алвина поднесла бутылочку к носу Бесс и держала, пока та не пришла в себя. Едва это произошло, Бесс быстро, взахлеб заговорила:
– Это не могла быть Роуз. Она давно мертва – мы все уверены в этом!
– Хорошо бы тебе научиться держать себя в руках. Тогда бы ты выслушала все до конца и, может быть, повременила падать в обморок, – сердито сказала Алвина.
– Но ты сказала, что Нэнси видела Роуз.
– Я сказала, что женщина, которую видела Нэнси, была похожа на Роуз.
– Но ведь Нэнси даже не знает, как она выглядела, – недоуменно сказала Бесс и с удивлением воззрилась на меня.
– Мы шли по дороге с Сарой Ситон, – мягко сказала я, опасаясь привести в еще большее замешательство бедную женщину, оказавшуюся столь пугливой в отличие от своей твердой и решительной сестры. – Мы увидели в окне женщину, и Сара сказала, что она похожа на Роуз.
– Роуз давно уже нет в живых.
– Однако тело ее не найдено, – отозвалась Карла.
– И скорее всего никогда не будет найдено, – добавила Алвина. – Но если бы Роуз была жива, она ни минуты не стала бы скрываться от нас.
– По дому бродит призрак, – зловещим голосом предположила Карла. – По проклятому дому, в котором обречены найти свою смерть молодые жены Мэртсонов.
– Прекратите, Карла! – повысила голос Алвина. – Вы хотите, чтобы я вас уволила?
– Вы не сможете этого сделать, – спокойно парировала Карла. – Экономкой меня назначили не вы, а старый мистер Мэртсон.
– В таком случае я поговорю с дедом, и вас уволит он.
– Этого не будет. Он слишком ценит мою преданность.
– Вы должны быть преданы и другим членам нашей семьи. А для начала оставьте этот тон – вы пугаете Бесс.
– Я ее не пугаю. Она не хуже меня знает, что мисс Роуз была убита. Так же как и моя хозяйка.
– Удивительно, как дед до сих пор терпит вас здесь! – гневно воскликнула Алвина. – Впрочем, я думаю, Бесс и Нэнси не так глупы, чтобы обращать внимание на ваши тирады. Сейчас главное – выяснить, кто выглядывал в окно. Если в дом действительно проникла какая-то женщина, необходимо найти ее и выяснить, что ей здесь понадобилось. Ты пойдешь с нами, Бесс, или лучше тебе остаться и отдохнуть?
– Пойду, если Карла поможет мне, – сказала Бесс, поспешно поднимаясь с кровати.
– Хорошо, мисс Бесс, я буду вас сопровождать, – кивнула Карла.
Она положила нюхательную соль в карман передника, чтобы освободить руки и поддерживать Бесс при ходьбе.
– Вы ищите на первом этаже, – распорядилась Алвина.
Обернувшись ко мне, она спросила:
– Нэнси, ты осмотрела весь третий этаж?
– Да, но в некоторые комнаты я не стала заходить – только заглянула.
– Мне думается, этого достаточно. Вряд ли кто-нибудь там прячется – слишком жарко от крыши. Мы с тобой осмотрим второй этаж.
Бесс и Карла удалились, и мы принялись за поиски. Я обратила внимание, что спальни обеих сестер сообщаются между собой через гостиную. Алвина настаивала на том, чтобы тщательно обследовать все комнаты, включая спальню старого Мэртсона. Его апартаменты состояли из двух просторных комнат, обставленных дорогой мебелью кленового дерева, уютных и обжитых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21