– Ему было неприятно, но, по его мнению, Эмили нуждалась в моральной поддержке, и потому он не ушел.
– Сама не знаю, зачем мне понадобилось звонить ему сегодня. Хотелось со всем этим разобраться. Я не права?
– Нет, все правильно, – заверил Дрю. Он прекрасно понимал ее чувства. В жизни Эмили все пошло кувырком, а она была не из тех, кто безвольно покоряется обстоятельствам. Дрю видел, как она берет на себя ответственность в отношениях с учениками и сотрудниками школы.
Эмили еще раз вздохнула.
– Может быть, следовало подождать.
Дрю потянулся к ней, повернул спиной к себе.
– Чего подождать? – Он положил руки на ее напряженные плечи и слегка погладил. – Пока ребенок не родится? Чем дольше будешь ждать, тем это будет тяжелее. Ты сделала все, как надо, а дальше уж его дело.
Эмили опять вздохнула, теперь уже облегченно. Дрю нестерпимо захотелось прижаться губами к ее шее. Даже просто касаться ее было для него мучительно. Нет, пора переходить на новый уровень отношений.
Сегодня!
Судя по разговору, который он только что услышал, вмешательства Чарли Пруитта можно не опасаться. И она не уедет в Нью-Йорк, раз нашла себе здесь работу. Теперь единственное препятствие – он сам, его нежелание рисковать.
Он нажал большими пальцами на основание ее черепа и потер.
– Можно спросить?
– Умм, – промурлыкала она. – Только не останавливайся, и получишь от меня ключи от Форт-Нокса со всем золотом.
– Успокоившись, Пруитт может захотеть опять быть с тобой. Что тогда?
– Что тогда? Да ничего.
Он опустил руки.
– Ты здорово ошарашила его сегодня, Эм. Когда он одумается…
Дрю пожал плечами. О чем тут говорить. Он сам не взялся бы угадать, как прореагировал бы на подобные новости. Но обдумав дело, он, конечно же, почувствовал бы ответственность.
Эмили повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
– С Чарли и у меня все в прошлом, – проговорила она. – Наверно, между нами все кончилось уже давно, только я не сумела найти время, чтобы это понять.
– Перестань, Эм, – возразил он. – Не скажи он тебе, что у него любовница, ты бы сразу после отпуска покатила в Нью-Йорк. Ты ведь жила с ним, и это, как я понимаю, было серьезно.
– Но я его не люблю. Я… – Она не договорила и отвернулась, но Дрю успел уловить выражение ее лица.
Она – что? Любит его, Дрю? Ну нет, это уже наглость с его стороны… Она не это хотела сказать. Конечно, нет.
Они знакомы всего несколько дней. Их влечет друг к другу, их сексуальные устремления совпадают, но это и все. Она очень привлекательна и постоянно занимает его мысли. Особенно ночью, когда сидишь один в квартире… Или в постели. Или, принимая холодный душ – чтобы избавиться от тех же мыслей. Черт, даже когда варишь себе утренний кофе.
Ну да, ему не безразлично, что с ней случится. Потому, что она остается одна ночью, это небезопасно и тревожит его, но это вовсе не значит…
Он влюблен? Ни в коем случае.
Ну, думает о ней, ну и что? Хочет ее, сильно хочет, но это секс, а не любовь.
Любить – это не для него.
– Если бы я была влюблена в Чарли, – продолжала Эмили, – он не стал бы искать на стороне того, чего я не могла ему дать. Нам было удобно вместе, но это не любовь.
– Но он обидел тебя, и ты была крепко зла на него еще два дня назад, – напомнил Дрю.
– Конечно, я расстроилась, но лишь потому, что доверяла этому мерзавцу, а он выставил меня дурой. Сердца он мне не разбил. – Она вздохнула. – Потому что оно ему не принадлежит.
Что было положено чувствовать Дрю при этом признании? И почему вдруг душа его запела от восторга?
Эмили задумчиво нахмурилась.
– Ты когда-нибудь любил?
Дрю отрицательно качнул головой. Сказать что-нибудь не получалось. Странно.
– Я как-то раз спросила мать, почему она развелась с отцом. А она ответила: потому, что могла вообразить свою жизнь без него. Глинис обычно несет чепуху, но тогда мне показалось, она сказала правду.
– То есть? – спросил он, хотя знал и так. Боже, помоги мне грешному.
– Она объясняла так: чтобы понять, любишь по-настоящему или нет, попробуй вообразить свою жизнь без этого человека. Если можешь обойтись без него, значит, не любишь. – Эмили с улыбкой обняла Дрю за шею. – Но, – продолжала она, – если только подумать, что этого человека рядом нет, и внутри тебя образуется пустота, словно лишилась чего-то жизненно важного, значит, ты точно влюблена.
Он положил ладони ей на бедра и крепко прижал к себе. Однако теплота ее тела не прогнала холодный страх, нагло ползущий к сердцу.
Как бы Дрю ни желал иного, он уже никогда не сможет представить себе жизни без Эмили.
Глава девятая
Через двадцать минут они заперли школу и направились через двор к дому. Эмили поняла, что что-то изменилось, их отношения стали другими. За весь вечер Дрю не сделал даже попытки бросить ее и удрать, что, как она уже заметила, было его обычной манерой.
Два предыдущих вечера, закончив занятия, он провожал Эмили до двери ее комнаты. В понедельник ушел, сказав, что хочет прочесть документы. Вчера они сидели на ступеньках и разговаривали, вспоминали истории из детства, из семейной и профессиональной жизни, наслаждаясь теплым вечером. Но он ни разу не попытался ее поцеловать.
Эмили страдала от разочарования. Ведь она ясно видела, что он хочет ее поцеловать, но старается потушить разгорающийся в ней пожар, изображая платоническое бесстрастие. Когда разговор иссяк, он погладил ее по плечу, подержал ее пальцы в своей теплой ладони и проводил до дома, оставшись по другую сторону сетчатой двери.
Но в этот вечер Эмили наконец почувствовала перемену. То, чего она так долго ждала. Она обрадовалась, когда он принял ее приглашение зайти на чай с пирогом. Сегодня. Сегодня должно произойти то, что должно. Завтра бабушку выпишут из больницы, и Эмили уже пригласила человека, чтобы обеспечить Вельме профессиональный уход; так что остаться одни они больше не смогут.
Она отрезала два толстых ломтя пирога с белым шоколадом и малиной, купленного после визита к акушеру. Два дня назад, когда она созналась бабуле в своем интересном положении, та уговорила дежурную сестру дать список местных специалистов. Эмили назначили прием на среду.
Бабуля поддержала ее намерение сохранить ребенка и воспитывать его в одиночку. Правда, прочитала мораль: Чарли-де следует ознакомить с его новым статусом будущего отца. Старушка была рада, что получит правнука, а узнав, что Эмили остается в Калифорнии, чуть не прослезилась от счастья. Она пригласила внучку поселиться у нее постоянно, но та отказалась. Одна работа уже нашлась, значит, наверняка найдется еще такая же, так что имеет смысл присмотреть недорогой домик поблизости. Тем более есть сбережения и небольшой портфель инвестиций на черный день.
По дороге домой Эмили заметила булочную и была неспособна устоять перед ароматом свежего хлеба. Она испытала первое, свойственное беременным женщинам, непреодолимое желание.
Теплые, политые глазурью пончики, пирог с творогом, шоколадом и ягодами.
– Что ты собираешься делать в субботу? – неожиданно поинтересовался Дрю.
Она положила кусок пирога на тарелку и пожала плечами.
– Ничего, собственно. Работы у меня пока нет, в агентство я иду только на следующей неделе. А что?
Он прокашлялся и перенес вес с одной ноги на другую. Эмили подняла на него взгляд, удивленная этой явной нервозностью. Вот уж чего не ожидала от перворазрядного соблазнителя. Армии женщин изнывают от желания упасть к его ногам, а он волнуется, собираясь пригласить знакомую на свидание.
– Я должен… я буду… – пробормотал Дрю и опять прокашлялся. – Мой брат… – Он снова начал переминаться.
– Чего ты должен? – мягко поощрила она.
– У моего брата в субботу свадьба, – выпалил он. – Пойдешь со мной?
Провести время вместе с Дрю, в романтической обстановке? Конечно, Эмили не откажется.
– Буду очень рада, – произнесла она равнодушным тоном, испугавшись, что он увидит дурацкое возбуждение, охватившее ее. Это всего лишь приглашение пойти вместе и встретиться с его родными.
Нет, ей вовсе не надо «отныне и навсегда», особенно с таким типом, как этот Дрю. Но это не значит, что она не может получать удовольствия от его общества. А вдруг она заведет себе собственную записную книжку. Розовую. И первым запишет Дрю, окажет ему такую честь. И нарисует четыре поцелуйчика рядом с его именем.
Дрю вздохнул с таким облегчением, что Эмили улыбнулась.
– Венчание назначено на шесть, но Бен заедет за мной в три, чтобы мы с ним успели привезли Кэйла в церковь. Давай встретимся в церкви? А потом поедем на прием в твоей машине.
После своих опасных экспериментов с общественным транспортом Эмили решила быть умнее и взяла машину напрокат.
Она кивнула и подала ему тарелки с восхитительной едой.
– Прекрасно.
Дрю отнес тарелки на круглый стол в углу кухни.
– Как они познакомились? – спросила Эмили, когда они уже сидели за столом.
Дрю рассмеялся. Открыто, искренне.
– Мадж – одна из принцесс, которых Кэйл спасал от драконов.
– Мадж? Я думала, ее имя Аманда.
Дрю отрезал кусок пирога и положил в рот.
– Так и есть, – сказал он. – Мадж – это женщина, которой она себя вообразила, пока к ней не вернулась память.
Эмили смаковала вкуснейший пирог и с восхищенным вниманием слушала, как Дрю описывал прежнюю страсть Кэйла – спасать попавших в беду женщин. Он, не задумываясь, предложил Аманде пожить у него после несчастного случая на складе красок, в результате которого она потеряла память. По словам Дрю, Аманда представила себя персонажем своего романа. К изумлению Эмили, имя одного из ее любимых писателей, Адам Лоуренс, оказалось псевдонимом невесты Кэйла.
– Кэйл втюрился по уши, – выдавал брата Дрю. – Боюсь, он предложил бы ей руку и сердце, даже если бы она действительно являлась закоренелой преступницей, как хотела всем внушить.
Эмили не стала пододвигать ему остаток своего пирога. Она отрезала кусочек и на вилке поднесла к его губам.
– А твой старший брат женат? – спросила она.
Он отказался от кусочка, взял у нее вилку и поднес лакомство к ее рту. Она взглянула ему в глаза, приоткрыла рот и, бесстыдно сомкнув губы вокруг вилки, осторожно сняла кушанье, застонав от удовольствия. Теперь его воображение взовьется, подумала она.
И действительно, взгляд Дрю зажегся желанием. Эмили еще подлила масла в огонь, слизнув кончиком языка крохотный мазок крема, оставшийся на вилке.
Надежд на совместное будущее с Дрю она не питала, но решила, что не стоит жить, если все время бояться печальных последствий очередной неудавшейся связи. И потом, говоря по правде, ее предыдущие любовники не были такими плохими людьми. Просто они ей не подходили.
Может, и Дрю ей не подойдет, но Эмили не хотела дальше противиться его магнетизму. Кроме того, приходилось признать, что ее чувства не ограничиваются элементарным сексуальным влечением.
Дрю кашлянул.
– О чем ты спросила? – В его голосе пробилась хрипотца.
– Я спросила, женат ли твой старший брат.
– Чтобы притащить Бена к алтарю, надо его сперва связать и законопатить рот.
Немного не тот разговор с мужчиной, которого ты намерена уложить в свою постель.
– Убежденный холостяк?
Он взглянул на вилку в своей руке и положил ее на салфетку. Уголки губ у него приподнялись в улыбке. Не спуская глаз с Эмили, он окунул палец в десерт.
– Бог с ним, с моим братцем.
Дышать стало трудно. Дрю принял ее вызов, и не такова Эмили, чтобы идти на попятную. Он протянул ей палец, и Она взяла его в рот. Медленно, дразняще пососала, потом принялась водить языком по губам, пока сладкая смесь не растворилась во рту.
– Люди слишком высоко ценят разговоры, они того не стоят, – пробормотала она.
Не отводя от нее взгляда, Дрю встал и медленно пошел вокруг стола. Она встретила его на полдороге и обхватила за шею. Он приподнял ее за бедра, сажая на прохладную поверхность стола, и нетерпеливо раздвинул ей ноги.
Она хотела Дрю. Хотела его внутри себя, хотела, чтобы жар страсти вспыхнул пламенем и поглотил их.
Такого страстного, первобытного стремления Эмили никогда еще не испытывала. Вот и будь тут начеку; все равно, Дрю проник сквозь придуманную ею защиту и добрался до самого сердца.
Его рот соблазнял ее, как и руки, скользящие вдоль тела. Все запреты рассудка остались позади.
Эмили выдернула рубашку из его брюк и ощутила, как гладко его тело; она теряла голову, пока Дрю покусывал мочку ее уха, потом продвинулся к подбородку…
Как массивны мускулы под ее пальцами! И этот запах! Прижаться грудью к этой живой стене – и больше ничего не надо в мире!
Эмили слегка отстранилась и сорвала с себя футболку. Потянулась руками назад, чтобы расстегнуть бюстгальтер.
– Нет, – шепнул Дрю, – не сейчас.
Обжигающие поцелуи провели эротическую тропу вниз по шее к груди. Эмили вскрикнула – сводящее с ума наслаждение смешалось в сознании с нетерпеливой досадой.
– Еще, – пробормотала она в ухо Дрю. – Хочу больше.
Он шептал ей что-то, но помутившийся ум улавливал только мягкий тембр голоса и тепло дыхания.
Дрю вернул ее к реальности с необычайной нежностью, заставляющей тосковать сердце. Девушка с трудом успокоилась и почувствовала смущение. Как это она повела себя так дико, словно животное? И это при том, с какой невероятной самоотверженностью Дрю лишил себя удовольствия от любовной игры, стремясь лишь доставить удовольствие ей.
Он, видимо, почувствовал ее замешательство, протянул руку и приподнял ей подбородок. Его нежная улыбка, ласковый взгляд, заботливость, с которой он привел в порядок ее одежду, довели бедняжку до крайности. Слезы замутили ей глаза.
– Не надо смущаться, дорогая, – спокойно произнес Дрю. – Ты очень красивая и очень страстная женщина, и стыдиться тут нечего.
Одевшись, Эмили постаралась быстренько выскользнуть из кухни. Ей нужно было восстановить самообладание, успокоить и загнать на место свое глупое сердце, которое, казалось, билось у нее в горле.
Но ускользнуть не удалось. Ей на руку легла ладонь.
– Эмили? Что с тобой?
– Этого не должно было случиться, – ответила она невнятно.
Секс и ничего более – вот что она планировала.
– Чего именно не должно было случиться?
– Давай поговорим о чем-нибудь другом…
Он нахмурился.
– Ты жалеешь о том, что сейчас было?
Эмили вздохнула.
– Конечно, нет.
Как можно жалеть о чем-то столь целомудренном и прекрасном? Нет, жалела она только о том, что не в силах избавиться от отчаянной сердечной боли.
– Тогда в чем дело?
Ну к чему такая настойчивость? Почему нельзя все сделать легко, как другие? Но нет, это не для Дрю, ему обязательно нужно добраться до ее сердца.
– Я немного взволнована, больше ничего.
Надо же было натолкнуться на такого упрямца. Его внимание выглядит, конечно, весьма трогательно, но можно не сомневаться: почуяв рядом влюбленную представительницу женского пола, он кинется наутек, только пятки засверкают.
– Смысла никакого нет, понимаешь? Мы с тобой знакомы сколько? Пять дней, шесть?
Эмили поспешила обойти его кругом и зашла за стол, как будто массивное дерево могло защитить ее от нее самой.
– В чем нет смысла? – настаивал он с плохо скрытым раздражением.
Она набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.
– В моих к тебе чувствах.
Его дьявольски самоуверенный рот изогнула нахальная улыбка неисправимого плута.
– Да? – Он обошел стол кругом, подходя к ней вплотную. – И какие же это чувства?
Роковые слова уже готовились сорваться с ее языка, но он посмел дразнить ее, и слова признания остались непроизнесенными.
– Неважно. – Эмили улыбнулась, глядя на него снизу вверх. – Нечего раскармливать твое эго, оно и так раздуто до безобразия.
Дрю засмеялся и притянул ее к себе, окутывая мускусным теплом своего тела. Его жаркий поцелуй качнул под ее ногами землю, и горячая струя забурлила в крови.
– Никто и никогда не говорил, что в этом должен быть смысл.
Эмили судорожно сглотнула.
Они живут в разных мирах, это ясно. Если бы только не нежность, с какой он держит ее в объятиях… Может, она и не говорит о перспективе семейного счастья, но, очень похоже, не одна Эмили страдает здесь галлюцинациями. Похоже, кому-то еще померещилось, что в его сердце вошла любовь.
Глава десятая
Эмили застегнула на запястье браслет с ониксом, позаимствованный у бабушки, и бросила последний внимательный взгляд в большое зеркало. Забавно, но она и вполовину не выглядит такой взволнованной, какой себя чувствует.
Свой основной гардероб она оставила в Нью-Йорке, так что пришлось отправиться по магазинам. Из того, что она привезла в расчете на отпуск, ничего для данного случая не годилось. Добро бы свадьбу назначили днем, тогда сошла бы мягкая цветастая юбка; но после пяти вечера положено что-нибудь поизысканнее.
Позавтракав вместе с бабушкой, Эмили отправилась на Монтана-авеню, побродить по заведениям попроще вперемешку с эксклюзивными бутиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13
– Сама не знаю, зачем мне понадобилось звонить ему сегодня. Хотелось со всем этим разобраться. Я не права?
– Нет, все правильно, – заверил Дрю. Он прекрасно понимал ее чувства. В жизни Эмили все пошло кувырком, а она была не из тех, кто безвольно покоряется обстоятельствам. Дрю видел, как она берет на себя ответственность в отношениях с учениками и сотрудниками школы.
Эмили еще раз вздохнула.
– Может быть, следовало подождать.
Дрю потянулся к ней, повернул спиной к себе.
– Чего подождать? – Он положил руки на ее напряженные плечи и слегка погладил. – Пока ребенок не родится? Чем дольше будешь ждать, тем это будет тяжелее. Ты сделала все, как надо, а дальше уж его дело.
Эмили опять вздохнула, теперь уже облегченно. Дрю нестерпимо захотелось прижаться губами к ее шее. Даже просто касаться ее было для него мучительно. Нет, пора переходить на новый уровень отношений.
Сегодня!
Судя по разговору, который он только что услышал, вмешательства Чарли Пруитта можно не опасаться. И она не уедет в Нью-Йорк, раз нашла себе здесь работу. Теперь единственное препятствие – он сам, его нежелание рисковать.
Он нажал большими пальцами на основание ее черепа и потер.
– Можно спросить?
– Умм, – промурлыкала она. – Только не останавливайся, и получишь от меня ключи от Форт-Нокса со всем золотом.
– Успокоившись, Пруитт может захотеть опять быть с тобой. Что тогда?
– Что тогда? Да ничего.
Он опустил руки.
– Ты здорово ошарашила его сегодня, Эм. Когда он одумается…
Дрю пожал плечами. О чем тут говорить. Он сам не взялся бы угадать, как прореагировал бы на подобные новости. Но обдумав дело, он, конечно же, почувствовал бы ответственность.
Эмили повернулась и посмотрела ему прямо в лицо.
– С Чарли и у меня все в прошлом, – проговорила она. – Наверно, между нами все кончилось уже давно, только я не сумела найти время, чтобы это понять.
– Перестань, Эм, – возразил он. – Не скажи он тебе, что у него любовница, ты бы сразу после отпуска покатила в Нью-Йорк. Ты ведь жила с ним, и это, как я понимаю, было серьезно.
– Но я его не люблю. Я… – Она не договорила и отвернулась, но Дрю успел уловить выражение ее лица.
Она – что? Любит его, Дрю? Ну нет, это уже наглость с его стороны… Она не это хотела сказать. Конечно, нет.
Они знакомы всего несколько дней. Их влечет друг к другу, их сексуальные устремления совпадают, но это и все. Она очень привлекательна и постоянно занимает его мысли. Особенно ночью, когда сидишь один в квартире… Или в постели. Или, принимая холодный душ – чтобы избавиться от тех же мыслей. Черт, даже когда варишь себе утренний кофе.
Ну да, ему не безразлично, что с ней случится. Потому, что она остается одна ночью, это небезопасно и тревожит его, но это вовсе не значит…
Он влюблен? Ни в коем случае.
Ну, думает о ней, ну и что? Хочет ее, сильно хочет, но это секс, а не любовь.
Любить – это не для него.
– Если бы я была влюблена в Чарли, – продолжала Эмили, – он не стал бы искать на стороне того, чего я не могла ему дать. Нам было удобно вместе, но это не любовь.
– Но он обидел тебя, и ты была крепко зла на него еще два дня назад, – напомнил Дрю.
– Конечно, я расстроилась, но лишь потому, что доверяла этому мерзавцу, а он выставил меня дурой. Сердца он мне не разбил. – Она вздохнула. – Потому что оно ему не принадлежит.
Что было положено чувствовать Дрю при этом признании? И почему вдруг душа его запела от восторга?
Эмили задумчиво нахмурилась.
– Ты когда-нибудь любил?
Дрю отрицательно качнул головой. Сказать что-нибудь не получалось. Странно.
– Я как-то раз спросила мать, почему она развелась с отцом. А она ответила: потому, что могла вообразить свою жизнь без него. Глинис обычно несет чепуху, но тогда мне показалось, она сказала правду.
– То есть? – спросил он, хотя знал и так. Боже, помоги мне грешному.
– Она объясняла так: чтобы понять, любишь по-настоящему или нет, попробуй вообразить свою жизнь без этого человека. Если можешь обойтись без него, значит, не любишь. – Эмили с улыбкой обняла Дрю за шею. – Но, – продолжала она, – если только подумать, что этого человека рядом нет, и внутри тебя образуется пустота, словно лишилась чего-то жизненно важного, значит, ты точно влюблена.
Он положил ладони ей на бедра и крепко прижал к себе. Однако теплота ее тела не прогнала холодный страх, нагло ползущий к сердцу.
Как бы Дрю ни желал иного, он уже никогда не сможет представить себе жизни без Эмили.
Глава девятая
Через двадцать минут они заперли школу и направились через двор к дому. Эмили поняла, что что-то изменилось, их отношения стали другими. За весь вечер Дрю не сделал даже попытки бросить ее и удрать, что, как она уже заметила, было его обычной манерой.
Два предыдущих вечера, закончив занятия, он провожал Эмили до двери ее комнаты. В понедельник ушел, сказав, что хочет прочесть документы. Вчера они сидели на ступеньках и разговаривали, вспоминали истории из детства, из семейной и профессиональной жизни, наслаждаясь теплым вечером. Но он ни разу не попытался ее поцеловать.
Эмили страдала от разочарования. Ведь она ясно видела, что он хочет ее поцеловать, но старается потушить разгорающийся в ней пожар, изображая платоническое бесстрастие. Когда разговор иссяк, он погладил ее по плечу, подержал ее пальцы в своей теплой ладони и проводил до дома, оставшись по другую сторону сетчатой двери.
Но в этот вечер Эмили наконец почувствовала перемену. То, чего она так долго ждала. Она обрадовалась, когда он принял ее приглашение зайти на чай с пирогом. Сегодня. Сегодня должно произойти то, что должно. Завтра бабушку выпишут из больницы, и Эмили уже пригласила человека, чтобы обеспечить Вельме профессиональный уход; так что остаться одни они больше не смогут.
Она отрезала два толстых ломтя пирога с белым шоколадом и малиной, купленного после визита к акушеру. Два дня назад, когда она созналась бабуле в своем интересном положении, та уговорила дежурную сестру дать список местных специалистов. Эмили назначили прием на среду.
Бабуля поддержала ее намерение сохранить ребенка и воспитывать его в одиночку. Правда, прочитала мораль: Чарли-де следует ознакомить с его новым статусом будущего отца. Старушка была рада, что получит правнука, а узнав, что Эмили остается в Калифорнии, чуть не прослезилась от счастья. Она пригласила внучку поселиться у нее постоянно, но та отказалась. Одна работа уже нашлась, значит, наверняка найдется еще такая же, так что имеет смысл присмотреть недорогой домик поблизости. Тем более есть сбережения и небольшой портфель инвестиций на черный день.
По дороге домой Эмили заметила булочную и была неспособна устоять перед ароматом свежего хлеба. Она испытала первое, свойственное беременным женщинам, непреодолимое желание.
Теплые, политые глазурью пончики, пирог с творогом, шоколадом и ягодами.
– Что ты собираешься делать в субботу? – неожиданно поинтересовался Дрю.
Она положила кусок пирога на тарелку и пожала плечами.
– Ничего, собственно. Работы у меня пока нет, в агентство я иду только на следующей неделе. А что?
Он прокашлялся и перенес вес с одной ноги на другую. Эмили подняла на него взгляд, удивленная этой явной нервозностью. Вот уж чего не ожидала от перворазрядного соблазнителя. Армии женщин изнывают от желания упасть к его ногам, а он волнуется, собираясь пригласить знакомую на свидание.
– Я должен… я буду… – пробормотал Дрю и опять прокашлялся. – Мой брат… – Он снова начал переминаться.
– Чего ты должен? – мягко поощрила она.
– У моего брата в субботу свадьба, – выпалил он. – Пойдешь со мной?
Провести время вместе с Дрю, в романтической обстановке? Конечно, Эмили не откажется.
– Буду очень рада, – произнесла она равнодушным тоном, испугавшись, что он увидит дурацкое возбуждение, охватившее ее. Это всего лишь приглашение пойти вместе и встретиться с его родными.
Нет, ей вовсе не надо «отныне и навсегда», особенно с таким типом, как этот Дрю. Но это не значит, что она не может получать удовольствия от его общества. А вдруг она заведет себе собственную записную книжку. Розовую. И первым запишет Дрю, окажет ему такую честь. И нарисует четыре поцелуйчика рядом с его именем.
Дрю вздохнул с таким облегчением, что Эмили улыбнулась.
– Венчание назначено на шесть, но Бен заедет за мной в три, чтобы мы с ним успели привезли Кэйла в церковь. Давай встретимся в церкви? А потом поедем на прием в твоей машине.
После своих опасных экспериментов с общественным транспортом Эмили решила быть умнее и взяла машину напрокат.
Она кивнула и подала ему тарелки с восхитительной едой.
– Прекрасно.
Дрю отнес тарелки на круглый стол в углу кухни.
– Как они познакомились? – спросила Эмили, когда они уже сидели за столом.
Дрю рассмеялся. Открыто, искренне.
– Мадж – одна из принцесс, которых Кэйл спасал от драконов.
– Мадж? Я думала, ее имя Аманда.
Дрю отрезал кусок пирога и положил в рот.
– Так и есть, – сказал он. – Мадж – это женщина, которой она себя вообразила, пока к ней не вернулась память.
Эмили смаковала вкуснейший пирог и с восхищенным вниманием слушала, как Дрю описывал прежнюю страсть Кэйла – спасать попавших в беду женщин. Он, не задумываясь, предложил Аманде пожить у него после несчастного случая на складе красок, в результате которого она потеряла память. По словам Дрю, Аманда представила себя персонажем своего романа. К изумлению Эмили, имя одного из ее любимых писателей, Адам Лоуренс, оказалось псевдонимом невесты Кэйла.
– Кэйл втюрился по уши, – выдавал брата Дрю. – Боюсь, он предложил бы ей руку и сердце, даже если бы она действительно являлась закоренелой преступницей, как хотела всем внушить.
Эмили не стала пододвигать ему остаток своего пирога. Она отрезала кусочек и на вилке поднесла к его губам.
– А твой старший брат женат? – спросила она.
Он отказался от кусочка, взял у нее вилку и поднес лакомство к ее рту. Она взглянула ему в глаза, приоткрыла рот и, бесстыдно сомкнув губы вокруг вилки, осторожно сняла кушанье, застонав от удовольствия. Теперь его воображение взовьется, подумала она.
И действительно, взгляд Дрю зажегся желанием. Эмили еще подлила масла в огонь, слизнув кончиком языка крохотный мазок крема, оставшийся на вилке.
Надежд на совместное будущее с Дрю она не питала, но решила, что не стоит жить, если все время бояться печальных последствий очередной неудавшейся связи. И потом, говоря по правде, ее предыдущие любовники не были такими плохими людьми. Просто они ей не подходили.
Может, и Дрю ей не подойдет, но Эмили не хотела дальше противиться его магнетизму. Кроме того, приходилось признать, что ее чувства не ограничиваются элементарным сексуальным влечением.
Дрю кашлянул.
– О чем ты спросила? – В его голосе пробилась хрипотца.
– Я спросила, женат ли твой старший брат.
– Чтобы притащить Бена к алтарю, надо его сперва связать и законопатить рот.
Немного не тот разговор с мужчиной, которого ты намерена уложить в свою постель.
– Убежденный холостяк?
Он взглянул на вилку в своей руке и положил ее на салфетку. Уголки губ у него приподнялись в улыбке. Не спуская глаз с Эмили, он окунул палец в десерт.
– Бог с ним, с моим братцем.
Дышать стало трудно. Дрю принял ее вызов, и не такова Эмили, чтобы идти на попятную. Он протянул ей палец, и Она взяла его в рот. Медленно, дразняще пососала, потом принялась водить языком по губам, пока сладкая смесь не растворилась во рту.
– Люди слишком высоко ценят разговоры, они того не стоят, – пробормотала она.
Не отводя от нее взгляда, Дрю встал и медленно пошел вокруг стола. Она встретила его на полдороге и обхватила за шею. Он приподнял ее за бедра, сажая на прохладную поверхность стола, и нетерпеливо раздвинул ей ноги.
Она хотела Дрю. Хотела его внутри себя, хотела, чтобы жар страсти вспыхнул пламенем и поглотил их.
Такого страстного, первобытного стремления Эмили никогда еще не испытывала. Вот и будь тут начеку; все равно, Дрю проник сквозь придуманную ею защиту и добрался до самого сердца.
Его рот соблазнял ее, как и руки, скользящие вдоль тела. Все запреты рассудка остались позади.
Эмили выдернула рубашку из его брюк и ощутила, как гладко его тело; она теряла голову, пока Дрю покусывал мочку ее уха, потом продвинулся к подбородку…
Как массивны мускулы под ее пальцами! И этот запах! Прижаться грудью к этой живой стене – и больше ничего не надо в мире!
Эмили слегка отстранилась и сорвала с себя футболку. Потянулась руками назад, чтобы расстегнуть бюстгальтер.
– Нет, – шепнул Дрю, – не сейчас.
Обжигающие поцелуи провели эротическую тропу вниз по шее к груди. Эмили вскрикнула – сводящее с ума наслаждение смешалось в сознании с нетерпеливой досадой.
– Еще, – пробормотала она в ухо Дрю. – Хочу больше.
Он шептал ей что-то, но помутившийся ум улавливал только мягкий тембр голоса и тепло дыхания.
Дрю вернул ее к реальности с необычайной нежностью, заставляющей тосковать сердце. Девушка с трудом успокоилась и почувствовала смущение. Как это она повела себя так дико, словно животное? И это при том, с какой невероятной самоотверженностью Дрю лишил себя удовольствия от любовной игры, стремясь лишь доставить удовольствие ей.
Он, видимо, почувствовал ее замешательство, протянул руку и приподнял ей подбородок. Его нежная улыбка, ласковый взгляд, заботливость, с которой он привел в порядок ее одежду, довели бедняжку до крайности. Слезы замутили ей глаза.
– Не надо смущаться, дорогая, – спокойно произнес Дрю. – Ты очень красивая и очень страстная женщина, и стыдиться тут нечего.
Одевшись, Эмили постаралась быстренько выскользнуть из кухни. Ей нужно было восстановить самообладание, успокоить и загнать на место свое глупое сердце, которое, казалось, билось у нее в горле.
Но ускользнуть не удалось. Ей на руку легла ладонь.
– Эмили? Что с тобой?
– Этого не должно было случиться, – ответила она невнятно.
Секс и ничего более – вот что она планировала.
– Чего именно не должно было случиться?
– Давай поговорим о чем-нибудь другом…
Он нахмурился.
– Ты жалеешь о том, что сейчас было?
Эмили вздохнула.
– Конечно, нет.
Как можно жалеть о чем-то столь целомудренном и прекрасном? Нет, жалела она только о том, что не в силах избавиться от отчаянной сердечной боли.
– Тогда в чем дело?
Ну к чему такая настойчивость? Почему нельзя все сделать легко, как другие? Но нет, это не для Дрю, ему обязательно нужно добраться до ее сердца.
– Я немного взволнована, больше ничего.
Надо же было натолкнуться на такого упрямца. Его внимание выглядит, конечно, весьма трогательно, но можно не сомневаться: почуяв рядом влюбленную представительницу женского пола, он кинется наутек, только пятки засверкают.
– Смысла никакого нет, понимаешь? Мы с тобой знакомы сколько? Пять дней, шесть?
Эмили поспешила обойти его кругом и зашла за стол, как будто массивное дерево могло защитить ее от нее самой.
– В чем нет смысла? – настаивал он с плохо скрытым раздражением.
Она набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула.
– В моих к тебе чувствах.
Его дьявольски самоуверенный рот изогнула нахальная улыбка неисправимого плута.
– Да? – Он обошел стол кругом, подходя к ней вплотную. – И какие же это чувства?
Роковые слова уже готовились сорваться с ее языка, но он посмел дразнить ее, и слова признания остались непроизнесенными.
– Неважно. – Эмили улыбнулась, глядя на него снизу вверх. – Нечего раскармливать твое эго, оно и так раздуто до безобразия.
Дрю засмеялся и притянул ее к себе, окутывая мускусным теплом своего тела. Его жаркий поцелуй качнул под ее ногами землю, и горячая струя забурлила в крови.
– Никто и никогда не говорил, что в этом должен быть смысл.
Эмили судорожно сглотнула.
Они живут в разных мирах, это ясно. Если бы только не нежность, с какой он держит ее в объятиях… Может, она и не говорит о перспективе семейного счастья, но, очень похоже, не одна Эмили страдает здесь галлюцинациями. Похоже, кому-то еще померещилось, что в его сердце вошла любовь.
Глава десятая
Эмили застегнула на запястье браслет с ониксом, позаимствованный у бабушки, и бросила последний внимательный взгляд в большое зеркало. Забавно, но она и вполовину не выглядит такой взволнованной, какой себя чувствует.
Свой основной гардероб она оставила в Нью-Йорке, так что пришлось отправиться по магазинам. Из того, что она привезла в расчете на отпуск, ничего для данного случая не годилось. Добро бы свадьбу назначили днем, тогда сошла бы мягкая цветастая юбка; но после пяти вечера положено что-нибудь поизысканнее.
Позавтракав вместе с бабушкой, Эмили отправилась на Монтана-авеню, побродить по заведениям попроще вперемешку с эксклюзивными бутиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13