Елена осталась одна, ей потребовалось несколько мгновений, чтобы перевести дух. Она машинально поправила волосы, два раза постучала и услышала скрип паркета. Сердце девушки замерло, когда дверь открылась и появился Джованни.
– Елена!
Неожиданно ей стало страшно; девушка вошла в гостиную и притворилась, что ее заинтересовала комната.
– А вы не теряли времени зря. Такое впечатление, что вы всю жизнь здесь живете!
Вначале Джованни опечалила отстраненность в голосе Елены, но потом он понял, что девушка смущена, и постарался ей помочь.
– Как видите, я быстро приспосабливаюсь! Но у меня не было времени устроить в этой маленькой квартирке все по своему вкусу!
– Наоборот, так гораздо лучше. В таких узких комнатах лучше не менять слишком много!
Она перевела взгляд на картину, которая висела между двумя окнами: вид на Большой канал зимой.
– Вы еще не знакомы с зимней Венецией! Она вас околдует!
Елена чувствовала, что никак не может покинуть рамки светской беседы. Все, о чем она мечтала несколько последних дней, стало вдруг недостижимым.
– Я слышал, что площадь Сан-Марко иногда можно перейти только вброд, – сказал Джованни.
Елена рассмеялась. Замечание Джованни растопило лед.
– Верно! А в некоторые зимы нельзя никуда добраться без лодки! Но это только добавляет очарования нашему городу, как вы считаете?
– Несомненно. Меня переполняет восхищение, когда я думаю о людях, которые первыми поселились в этой лагуне, об огромных палаццо, покоящихся на тысячах свай, вбитых в зыбкую почву… это чудо, сотворенное человеческой волей и мастерством!
– Да, я горжусь моим городом и его основателями. Каждый раз, когда возвращаюсь с Кипра и вижу, как вдали появляются дюжины колоколен, у меня екает сердце.
Елена чувствовала себя уже не так скованно. Она вдруг поняла, что из-за страха перед собственными желаниями держится с Джованни холодно и отчужденно. Девушка посмотрела на него и дружески улыбнулась.
– Я думала о том, что вы сказали мне о платонической любви.
Джованни обрадовался изменившемуся тону девушки, к ним вновь вернулось ощущение близости.
– Неужели? – сказал он, жестом приглашая ее сесть в кресло.
– Да, – продолжила Елена, усаживаясь, – меня удивляет, как чувство, вдохновленное красивым лицом, может привести к подлинной любви к человеку и, более того, к любви к Богу.
– Я не говорил, что первое влечение обязательно приведет к высшей степени любви. Существует такая возможность, но очевидно, что в некоторых случаях людей привлекает только внешность, и они никогда не поднимаются до вершин совершенного чувства.
– А что такое совершенная любовь?
– Это чувство, в котором нет ни капли корысти. Когда человека любят просто так, а не за какие-то качества, например за красоту или за те блага, которые он нам сулит.
– Но когда человек говорит, что влюбился в кого-то с первого взгляда, как можно быть уверенным, что он любит просто так, что его влечет душа возлюбленной, а не только внешность?
Этот вопрос, несомненно, намекал на признание Джованни в любви к Елене, и потому молодой человек несколько смутился и не стал отвечать сразу. Нужно ли увлечь ее в теоретические рассуждения, притворяясь, что ничего не понял, или стоит ответить прямо, обратившись к собственным чувствам? Джованни выбрал последнее.
– Елена, я не могу доказать, что моя любовь настоящая. Я знаю только то, что думаю о вас с той самой минуты, когда впервые увидел, наша встреча наполнила мою жизнь смыслом…
– Но ведь прошло меньше недели! Я не верю, что ваша жизнь могла измениться за такое короткое время!
Джованни зашел слишком далеко, чтобы останавливаться на полпути. Не думая о возможных последствиях подобного признания, он закрыл глаза и произнес:
– Елена, вот уже четыре года я думаю о вас каждый день.
– Что… о чем вы говорите?
– Я впервые увидел вас летним вечером… больше четырех лет назад.
– Я… я не помню, когда нас представили друг другу. Это случилось в Венеции? На Кипре?
– Ни там ни там.
– Но я больше нигде не была. Ни в Риме, ни во Флоренции…
– Неужели?
– Зачем вы окружаете все такой тайной?
Она встала с кресла и, охваченная смятением, подошла к окну. Ей было страшно, что эти слова – не что иное, как попытка ее соблазнить.
Джованни, наоборот, ощущал удивительное спокойствие и уверенность. Признание ничего не будет стоить, зато избавит его от тяжкого бремени.
– Здесь нет никакой тайны, Елена. Я пытаюсь помочь вам вспомнить нашу первую встречу, не огорчив вас.
– Почему же я должна огорчиться? – сердито спросила Елена. – Неужели наша встреча была столь неприятной?
Джованни с печалью взглянул на нее. Он не мог подобрать слова, чтобы признаться в том, что он именно тот бедный крестьянин, который хотел увидеть ее сквозь щели в чердачном полу и жестоко за это поплатился. Вместо слов он нашел жест. Джованни встал, подошел к Елене и медленно снял рубаху, обнажив торс.
Елена замерла от удивления. Джованни повернулся, и она увидела старые шрамы, избороздившие его спину. Было ясно, что когда-то юношу высекли плетьми. Девушка до сих пор ничего не могла понять, но чувствовала, что это каким-то странным образом связано с тягостными для нее воспоминаниями. Вдруг перед ее мысленным взором вновь предстало окровавленное, почти безжизненное тело юного калабрийского крестьянина, которое протащили мимо. Ее душа встрепенулась. Девушка медленно встала и осторожно положила руки на спину Джованни. От прикосновения ее ладоней юношу бросило в дрожь.
Он снова повернулся к ней лицом, в его глазах стояли слезы.
Она посмотрела на него и сдавленно вскрикнула.
Глава 39
– Неужели это вы?
Джованни глядел на нее, не говоря ни слова, его лицо выражало сильнейшую муку.
– Вы приехали сюда из-за меня?
– Да.
Несколько мгновений Елена стояла, ошеломленная, затем бросилась в объятия Джованни, уткнулась в его грудь и обняла изо всех сил. Он крепко сжал ее, по его щекам текли слезы и капали на затылок девушки. Та всхлипывала, не разжимая объятий.
– Джованни, я даже не знала, как вас зовут! Я часто думала о вас. После того, что случилось, чувствовала себя так ужасно…
Она подняла глаза, стараясь поймать его взгляд, и продолжила:
– Теперь я понимаю, почему испытала такое волнение, увидев вас на приеме. У меня было такое чувство, что наши души когда-то встречались. Так оно и оказалось!
– Елена, я столько лет ждал этой минуты!
Они в молчании смотрели друг на друга, их лица были так близки, что Елена закрыла глаза, поднялась на цыпочки и нежно поцеловала юношу. Соприкоснувшись, их губы дрогнули.
Джованни первым разомкнул объятия, он боялся, что Елена задохнется. Еще раз посмотрел на нее, на этот раз в его темных глазах плескалась радость.
– Елена, я так счастлив, так счастлив…
– Итак, синьор Да Скола, – произнесла она, широко улыбаясь, – значит, вы жили в городе и ваш отец торговал лошадьми?
Джованни бросил на нее тревожный взгляд.
– Мое настоящее имя Джованни Траторе. Вы сердитесь на меня за то, что я солгал, чтобы сохранить нашу тайну?
– Конечно нет! Лучше, чтобы здесь никто не знал, кто вы на самом деле.
– Вы не представляете, каким утешением для меня стало письмо, которое вы оставили моему отцу! Я перечитывал его каждый день, хотя помнил наизусть.
Елена молча глядела на него. То, что происходило сейчас, было похоже на волшебную сказку.
– Не могу поверить, что любовь ко мне побудила вас оставить семью и пройти через всю Италию!
– Но это правда.
– Впрочем, вы не особенно торопились!
Джованни весело рассмеялся.
– Так уж случилось! Когда я встретил своего наставника, он потребовал, чтобы я остался с ним по меньшей мере на три года. Если бы вы знали, какие сомнения мучили меня! Я так хотел вновь увидеть вас!
Елена никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что он проделал все это – в том числе изучил философию и астрологию – во имя любви к ней. Конечно, ей было приятно, но в то же время она испытывала некоторое неудобство.
– Уверена, я не заслуживаю такой веры, любви и надежды. Вы вскоре поймете, что я самая обычная женщина…
– Елена, я еще почти не знаю вас, но вы сумели, сами того не подозревая, подвигнуть меня на путешествие, в котором я повстречался с замечательными людьми, многому научился и испытал великую радость. Вы даже не осознаете своей красоты… и ваша совершенная внешность всего лишь ее отражение.
– Что вы говорите, синьор Всезнайка!
– Не забывайте, что я астролог и смотрел ваш гороскоп! Мне теперь многое о вас известно!
– Ах да! Я и забыла, что мы договаривались о встрече именно под этим предлогом! Не хочу вас огорчать, но на самом деле меня не интересуют ни мой гороскоп, ни мои воздыхатели. Это был просто повод, чтобы свидеться с вами.
– Вот тут-то вы заблуждаетесь! – сказал Джованни. – Я узнал нечто очень важное, когда составлял ваш гороскоп.
Девушка удивленно подняла брови.
– Хотите – верьте, хотите – нет, но Венера, планета любви, в вашем гороскопе находится точно на том же месте, что и у меня.
– И я должна сделать вывод, что мы созданы друг для друга?
Джованни ответил на улыбку Елены поцелуем. Несколько минут молодые люди страстно обнимались, но вдруг за дверью послышались шаги. Влюбленные затаили дыхание. В дверь трижды постучали, и голос Маринеллы произнес:
– Извините, что беспокою, но обед готов. Вас ждут внизу.
– Мы спустимся через несколько минут, – ответил Джованни, откашлявшись.
Он нагнулся, чтобы поднять рубаху, пока Елена поправляла волосы.
– Что мы скажем, если нас спросят об этой захватывающей астрологической консультации? – весело спросила она.
– Просто ответьте, что она была весьма познавательной, но носила слишком личный характер, чтобы обсуждать ее прилюдно. А в остальном положитесь на меня, я скажу несколько общих фраз о вашем характере…
– Вот видите, в конце концов я оказалась самой обычной!
Они расхохотались и снова обнялись, затем Джованни проводил Елену в ванную. Она провела там какое-то время, пока он приводил в порядок гостиную, и вновь вошла в комнату, когда он убирал книги. Елену заинтересовал большой конверт в самой глубине шкафа. Джованни запер шкаф и повесил ключ себе на шею.
– Ну что, присоединимся к нашим хозяевам?
– С удовольствием, синьор астролог! Приули изнывали от нетерпения.
– А, вот и вы наконец! – воскликнул синьор Приули, увидев молодых людей, спускающихся по лестнице. – Садитесь скорее за стол, и приступим к еде, мой желудок уже устал ждать!
– Прошу нас простить, – ответил Джованни. – Мне нужно было столько сказать об этой прелестной синьорине.
– Не сомневаюсь, – сказала София, усаживая гостей. – Итак, Елена, ты узнала что-нибудь примечательное?
– Очень много! Но все так ново и запутанно, что спокойно рассказать об этом у меня не получится!
– Кроме того, некоторые вопросы были весьма личными, – добавил Джованни, улыбаясь хозяевам.
– Конечно, конечно, но ответьте всего на один вопрос, я умираю от желания знать правду!
Елена бросила на хозяйку вопросительный взгляд. София подождала несколько мгновений, пока служанка ставила тарелки, затем поднесла ко рту ложку супа. Ее муж и гости последовали ее примеру, и только потом женщина задала вопрос, который так и рвался у нее с языка:
– Скажите, Елена выйдет замуж за дона Грегорио Бадиа или за молодого Томмазо Гримани?
Джованни едва не подавился. Елена смутилась, но вопрос удивил ее гораздо меньше.
– Я еще не решила, – тихо ответила она. – А синьор Да Скола не углублялся в эту тему.
София в замешательстве посмотрела на Джованни.
– Я полагала, вы составляли гороскоп Елены именно для того, чтобы обсудить перспективы ее замужества.
– Совершенно верно, но мы говорили, не затрагивая частности, о том, что подходит и не подходит синьорине Контарини, а не об определенных господах.
– Ей лучше выйти за такого зрелого и просвещенного человека, как дон Грегорио, – вмешался синьор Приули.
– Но дорогой, ему уже под сорок! – возразила София. – Он ей в отцы годится!
– И что здесь такого? Грегорио – мужчина с сильным характером, во цвете лет, богатый и влиятельный. Молодые женщины только выигрывают, если выходят за человека, умудренного опытом, а не за зеленого юнца вроде твоего Гримани.
– Томмазо вовсе не юнец! Уверена, он старше нашего друга Джованни. Хорош собой, прекрасно образован и один из самых завидных женихов нашего города! Не говоря уже о его репутации искусного фехтовальщика, хотя, честно говоря, лично я не в восторге от подобной характеристики. На месте Елены я бы ни секунды не сомневалась!
Елена больше не могла хранить молчание.
– Эти разговоры несколько преждевременны. Я не собираюсь выходить замуж в ближайшие месяцы. К тому же синьор Да Скола сказал, что у меня призвание к философии, и предложил давать свои уроки.
Глаза Джованни удивленно раскрылись. Но он быстро взял себя в руки и горячо поддержал слова Елены.
– Синьорина Контарини весьма умна и увлечена философией. Я сочту за честь отвечать на ее вопросы.
– Какая замечательная мысль! – воскликнула София Приули. – Досадно, что наши девушки не получают такого образования, как юноши, и не учатся в университете.
– Можете называть меня старомодным, – заявил ее муж, – но я считаю, что женщинам без того хватает хлопот по дому, и нечего забивать им голову абстрактными идеями.
– Одно другому не мешает, – ответила Елена. – Синьор Да Скола сказал, что я смогу преуспеть как в воспитании детей, так и в развитии своих умственных способностей.
– Ну что ж, замечательно, если это говорят звезды! – уступил Приули, пожимая плечами.
Джованни удалось перевести разговор на общие темы. После обеда он проводил Елену к выходу. Девушка уже собиралась было сесть в гондолу, когда он шепнул ей на ухо:
– Могу ли я прийти завтра, чтобы дать вам первый урок?
– Вначале мне нужно уговорить матушку. Я дам вам знать.
Они обменялись мимолетным поцелуем, и Елена скрылась в маленькой деревянной каюте в самом центре гондолы. Джованни провожал взглядом скользящую по водной глади лодку до тех пор, пока она не скрылась из виду. Затем зашел в палаццо, попрощался с хозяевами и вернулся к себе в квартиру. Сел в кресло, которое еще источало легкий аромат Елениных духов. Через некоторое время Джованни достал из шкафа адресованное Папе письмо, снова сел в кресло и мрачно уставился на конверт.
– Когда же я наберусь смелости, чтобы покинуть Елену и отправиться в Рим? – пробормотал юноша. – Ах, если бы я знал, что здесь написано!
Он вспомнил дискуссию о Лютере, Антихристе и конце света. Чем дольше он размышлял о ней, тем сильнее склонялся к мысли, что содержание письма имеет непосредственное отношение к теме спора. Может ли быть так, что в нем наставник сообщает имя Антихриста или точную дату конца света? Руки Джованни чесались от желания вскрыть пакет. Он снова осмотрел конверт со всех сторон: вдруг получится открыть его, не нарушив печати? Нет, никак. Сгорая от желания узнать, что там внутри, юноша еще несколько минут подержал письмо в руках, а потом сунул обратно в шкаф.
Джованни пошел в спальню, разделся, лег и стал смотреть в окно на таинственное звездное небо. Его мучила совесть, но сердце пело от радости. Юноша сказал себе, что подождет еще немного, чтобы окончательно завоевать сердце Елены, а затем скажет ей, что ему нужно в Рим. Путешествие займет не более двух недель, после чего он сможет остаться со своей возлюбленной навсегда, а с угрызениями совести будет покончено.
Глава 40
Джованни с нетерпением ждал весточки от Елены. Наконец через два дня пришло письмо. Но оно оказалось не слишком радостным – после нескольких теплых строчек Елена сообщала, что ее мать согласилась на уроки по философии, но только при условии, что будет на них присутствовать! Неужели она что-то заподозрила? Как бы то ни было, они не смогут остаться наедине. Все же Елена предложила Джованни прийти к ним на следующий день.
В условленный час ему пришлось дать урок греческой философии не только матери и дочери, но и двум другим стремящимся к знаниям дамам, которых пригласила Виенна. Джованни и Елена так и не смогли побеседовать с глазу на глаз.
То же самое повторялось из раза в раз – дважды в неделю, после полудня. Джованни радовала возможность видеть Елену, но чрезвычайно удручало то, что он не может сжать ее в объятиях. Елена тоже умирала от желания обнять его, к тому же ей было все труднее притворяться перед матерью и друзьями.
Как-то раз Джованни сидел за столом в таверне, стараясь придумать способ встретиться с Еленой наедине, когда его кто-то дружески окликнул:
– Похоже, вы поглощены своими мыслями!
Джованни поднял глаза, и его лицо просветлело от радости.
– Агостино! Как я рад нашей встрече!
Агостино сопровождал молодой человек чуть старше его, роскошно и изысканно одетый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
– Елена!
Неожиданно ей стало страшно; девушка вошла в гостиную и притворилась, что ее заинтересовала комната.
– А вы не теряли времени зря. Такое впечатление, что вы всю жизнь здесь живете!
Вначале Джованни опечалила отстраненность в голосе Елены, но потом он понял, что девушка смущена, и постарался ей помочь.
– Как видите, я быстро приспосабливаюсь! Но у меня не было времени устроить в этой маленькой квартирке все по своему вкусу!
– Наоборот, так гораздо лучше. В таких узких комнатах лучше не менять слишком много!
Она перевела взгляд на картину, которая висела между двумя окнами: вид на Большой канал зимой.
– Вы еще не знакомы с зимней Венецией! Она вас околдует!
Елена чувствовала, что никак не может покинуть рамки светской беседы. Все, о чем она мечтала несколько последних дней, стало вдруг недостижимым.
– Я слышал, что площадь Сан-Марко иногда можно перейти только вброд, – сказал Джованни.
Елена рассмеялась. Замечание Джованни растопило лед.
– Верно! А в некоторые зимы нельзя никуда добраться без лодки! Но это только добавляет очарования нашему городу, как вы считаете?
– Несомненно. Меня переполняет восхищение, когда я думаю о людях, которые первыми поселились в этой лагуне, об огромных палаццо, покоящихся на тысячах свай, вбитых в зыбкую почву… это чудо, сотворенное человеческой волей и мастерством!
– Да, я горжусь моим городом и его основателями. Каждый раз, когда возвращаюсь с Кипра и вижу, как вдали появляются дюжины колоколен, у меня екает сердце.
Елена чувствовала себя уже не так скованно. Она вдруг поняла, что из-за страха перед собственными желаниями держится с Джованни холодно и отчужденно. Девушка посмотрела на него и дружески улыбнулась.
– Я думала о том, что вы сказали мне о платонической любви.
Джованни обрадовался изменившемуся тону девушки, к ним вновь вернулось ощущение близости.
– Неужели? – сказал он, жестом приглашая ее сесть в кресло.
– Да, – продолжила Елена, усаживаясь, – меня удивляет, как чувство, вдохновленное красивым лицом, может привести к подлинной любви к человеку и, более того, к любви к Богу.
– Я не говорил, что первое влечение обязательно приведет к высшей степени любви. Существует такая возможность, но очевидно, что в некоторых случаях людей привлекает только внешность, и они никогда не поднимаются до вершин совершенного чувства.
– А что такое совершенная любовь?
– Это чувство, в котором нет ни капли корысти. Когда человека любят просто так, а не за какие-то качества, например за красоту или за те блага, которые он нам сулит.
– Но когда человек говорит, что влюбился в кого-то с первого взгляда, как можно быть уверенным, что он любит просто так, что его влечет душа возлюбленной, а не только внешность?
Этот вопрос, несомненно, намекал на признание Джованни в любви к Елене, и потому молодой человек несколько смутился и не стал отвечать сразу. Нужно ли увлечь ее в теоретические рассуждения, притворяясь, что ничего не понял, или стоит ответить прямо, обратившись к собственным чувствам? Джованни выбрал последнее.
– Елена, я не могу доказать, что моя любовь настоящая. Я знаю только то, что думаю о вас с той самой минуты, когда впервые увидел, наша встреча наполнила мою жизнь смыслом…
– Но ведь прошло меньше недели! Я не верю, что ваша жизнь могла измениться за такое короткое время!
Джованни зашел слишком далеко, чтобы останавливаться на полпути. Не думая о возможных последствиях подобного признания, он закрыл глаза и произнес:
– Елена, вот уже четыре года я думаю о вас каждый день.
– Что… о чем вы говорите?
– Я впервые увидел вас летним вечером… больше четырех лет назад.
– Я… я не помню, когда нас представили друг другу. Это случилось в Венеции? На Кипре?
– Ни там ни там.
– Но я больше нигде не была. Ни в Риме, ни во Флоренции…
– Неужели?
– Зачем вы окружаете все такой тайной?
Она встала с кресла и, охваченная смятением, подошла к окну. Ей было страшно, что эти слова – не что иное, как попытка ее соблазнить.
Джованни, наоборот, ощущал удивительное спокойствие и уверенность. Признание ничего не будет стоить, зато избавит его от тяжкого бремени.
– Здесь нет никакой тайны, Елена. Я пытаюсь помочь вам вспомнить нашу первую встречу, не огорчив вас.
– Почему же я должна огорчиться? – сердито спросила Елена. – Неужели наша встреча была столь неприятной?
Джованни с печалью взглянул на нее. Он не мог подобрать слова, чтобы признаться в том, что он именно тот бедный крестьянин, который хотел увидеть ее сквозь щели в чердачном полу и жестоко за это поплатился. Вместо слов он нашел жест. Джованни встал, подошел к Елене и медленно снял рубаху, обнажив торс.
Елена замерла от удивления. Джованни повернулся, и она увидела старые шрамы, избороздившие его спину. Было ясно, что когда-то юношу высекли плетьми. Девушка до сих пор ничего не могла понять, но чувствовала, что это каким-то странным образом связано с тягостными для нее воспоминаниями. Вдруг перед ее мысленным взором вновь предстало окровавленное, почти безжизненное тело юного калабрийского крестьянина, которое протащили мимо. Ее душа встрепенулась. Девушка медленно встала и осторожно положила руки на спину Джованни. От прикосновения ее ладоней юношу бросило в дрожь.
Он снова повернулся к ней лицом, в его глазах стояли слезы.
Она посмотрела на него и сдавленно вскрикнула.
Глава 39
– Неужели это вы?
Джованни глядел на нее, не говоря ни слова, его лицо выражало сильнейшую муку.
– Вы приехали сюда из-за меня?
– Да.
Несколько мгновений Елена стояла, ошеломленная, затем бросилась в объятия Джованни, уткнулась в его грудь и обняла изо всех сил. Он крепко сжал ее, по его щекам текли слезы и капали на затылок девушки. Та всхлипывала, не разжимая объятий.
– Джованни, я даже не знала, как вас зовут! Я часто думала о вас. После того, что случилось, чувствовала себя так ужасно…
Она подняла глаза, стараясь поймать его взгляд, и продолжила:
– Теперь я понимаю, почему испытала такое волнение, увидев вас на приеме. У меня было такое чувство, что наши души когда-то встречались. Так оно и оказалось!
– Елена, я столько лет ждал этой минуты!
Они в молчании смотрели друг на друга, их лица были так близки, что Елена закрыла глаза, поднялась на цыпочки и нежно поцеловала юношу. Соприкоснувшись, их губы дрогнули.
Джованни первым разомкнул объятия, он боялся, что Елена задохнется. Еще раз посмотрел на нее, на этот раз в его темных глазах плескалась радость.
– Елена, я так счастлив, так счастлив…
– Итак, синьор Да Скола, – произнесла она, широко улыбаясь, – значит, вы жили в городе и ваш отец торговал лошадьми?
Джованни бросил на нее тревожный взгляд.
– Мое настоящее имя Джованни Траторе. Вы сердитесь на меня за то, что я солгал, чтобы сохранить нашу тайну?
– Конечно нет! Лучше, чтобы здесь никто не знал, кто вы на самом деле.
– Вы не представляете, каким утешением для меня стало письмо, которое вы оставили моему отцу! Я перечитывал его каждый день, хотя помнил наизусть.
Елена молча глядела на него. То, что происходило сейчас, было похоже на волшебную сказку.
– Не могу поверить, что любовь ко мне побудила вас оставить семью и пройти через всю Италию!
– Но это правда.
– Впрочем, вы не особенно торопились!
Джованни весело рассмеялся.
– Так уж случилось! Когда я встретил своего наставника, он потребовал, чтобы я остался с ним по меньшей мере на три года. Если бы вы знали, какие сомнения мучили меня! Я так хотел вновь увидеть вас!
Елена никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что он проделал все это – в том числе изучил философию и астрологию – во имя любви к ней. Конечно, ей было приятно, но в то же время она испытывала некоторое неудобство.
– Уверена, я не заслуживаю такой веры, любви и надежды. Вы вскоре поймете, что я самая обычная женщина…
– Елена, я еще почти не знаю вас, но вы сумели, сами того не подозревая, подвигнуть меня на путешествие, в котором я повстречался с замечательными людьми, многому научился и испытал великую радость. Вы даже не осознаете своей красоты… и ваша совершенная внешность всего лишь ее отражение.
– Что вы говорите, синьор Всезнайка!
– Не забывайте, что я астролог и смотрел ваш гороскоп! Мне теперь многое о вас известно!
– Ах да! Я и забыла, что мы договаривались о встрече именно под этим предлогом! Не хочу вас огорчать, но на самом деле меня не интересуют ни мой гороскоп, ни мои воздыхатели. Это был просто повод, чтобы свидеться с вами.
– Вот тут-то вы заблуждаетесь! – сказал Джованни. – Я узнал нечто очень важное, когда составлял ваш гороскоп.
Девушка удивленно подняла брови.
– Хотите – верьте, хотите – нет, но Венера, планета любви, в вашем гороскопе находится точно на том же месте, что и у меня.
– И я должна сделать вывод, что мы созданы друг для друга?
Джованни ответил на улыбку Елены поцелуем. Несколько минут молодые люди страстно обнимались, но вдруг за дверью послышались шаги. Влюбленные затаили дыхание. В дверь трижды постучали, и голос Маринеллы произнес:
– Извините, что беспокою, но обед готов. Вас ждут внизу.
– Мы спустимся через несколько минут, – ответил Джованни, откашлявшись.
Он нагнулся, чтобы поднять рубаху, пока Елена поправляла волосы.
– Что мы скажем, если нас спросят об этой захватывающей астрологической консультации? – весело спросила она.
– Просто ответьте, что она была весьма познавательной, но носила слишком личный характер, чтобы обсуждать ее прилюдно. А в остальном положитесь на меня, я скажу несколько общих фраз о вашем характере…
– Вот видите, в конце концов я оказалась самой обычной!
Они расхохотались и снова обнялись, затем Джованни проводил Елену в ванную. Она провела там какое-то время, пока он приводил в порядок гостиную, и вновь вошла в комнату, когда он убирал книги. Елену заинтересовал большой конверт в самой глубине шкафа. Джованни запер шкаф и повесил ключ себе на шею.
– Ну что, присоединимся к нашим хозяевам?
– С удовольствием, синьор астролог! Приули изнывали от нетерпения.
– А, вот и вы наконец! – воскликнул синьор Приули, увидев молодых людей, спускающихся по лестнице. – Садитесь скорее за стол, и приступим к еде, мой желудок уже устал ждать!
– Прошу нас простить, – ответил Джованни. – Мне нужно было столько сказать об этой прелестной синьорине.
– Не сомневаюсь, – сказала София, усаживая гостей. – Итак, Елена, ты узнала что-нибудь примечательное?
– Очень много! Но все так ново и запутанно, что спокойно рассказать об этом у меня не получится!
– Кроме того, некоторые вопросы были весьма личными, – добавил Джованни, улыбаясь хозяевам.
– Конечно, конечно, но ответьте всего на один вопрос, я умираю от желания знать правду!
Елена бросила на хозяйку вопросительный взгляд. София подождала несколько мгновений, пока служанка ставила тарелки, затем поднесла ко рту ложку супа. Ее муж и гости последовали ее примеру, и только потом женщина задала вопрос, который так и рвался у нее с языка:
– Скажите, Елена выйдет замуж за дона Грегорио Бадиа или за молодого Томмазо Гримани?
Джованни едва не подавился. Елена смутилась, но вопрос удивил ее гораздо меньше.
– Я еще не решила, – тихо ответила она. – А синьор Да Скола не углублялся в эту тему.
София в замешательстве посмотрела на Джованни.
– Я полагала, вы составляли гороскоп Елены именно для того, чтобы обсудить перспективы ее замужества.
– Совершенно верно, но мы говорили, не затрагивая частности, о том, что подходит и не подходит синьорине Контарини, а не об определенных господах.
– Ей лучше выйти за такого зрелого и просвещенного человека, как дон Грегорио, – вмешался синьор Приули.
– Но дорогой, ему уже под сорок! – возразила София. – Он ей в отцы годится!
– И что здесь такого? Грегорио – мужчина с сильным характером, во цвете лет, богатый и влиятельный. Молодые женщины только выигрывают, если выходят за человека, умудренного опытом, а не за зеленого юнца вроде твоего Гримани.
– Томмазо вовсе не юнец! Уверена, он старше нашего друга Джованни. Хорош собой, прекрасно образован и один из самых завидных женихов нашего города! Не говоря уже о его репутации искусного фехтовальщика, хотя, честно говоря, лично я не в восторге от подобной характеристики. На месте Елены я бы ни секунды не сомневалась!
Елена больше не могла хранить молчание.
– Эти разговоры несколько преждевременны. Я не собираюсь выходить замуж в ближайшие месяцы. К тому же синьор Да Скола сказал, что у меня призвание к философии, и предложил давать свои уроки.
Глаза Джованни удивленно раскрылись. Но он быстро взял себя в руки и горячо поддержал слова Елены.
– Синьорина Контарини весьма умна и увлечена философией. Я сочту за честь отвечать на ее вопросы.
– Какая замечательная мысль! – воскликнула София Приули. – Досадно, что наши девушки не получают такого образования, как юноши, и не учатся в университете.
– Можете называть меня старомодным, – заявил ее муж, – но я считаю, что женщинам без того хватает хлопот по дому, и нечего забивать им голову абстрактными идеями.
– Одно другому не мешает, – ответила Елена. – Синьор Да Скола сказал, что я смогу преуспеть как в воспитании детей, так и в развитии своих умственных способностей.
– Ну что ж, замечательно, если это говорят звезды! – уступил Приули, пожимая плечами.
Джованни удалось перевести разговор на общие темы. После обеда он проводил Елену к выходу. Девушка уже собиралась было сесть в гондолу, когда он шепнул ей на ухо:
– Могу ли я прийти завтра, чтобы дать вам первый урок?
– Вначале мне нужно уговорить матушку. Я дам вам знать.
Они обменялись мимолетным поцелуем, и Елена скрылась в маленькой деревянной каюте в самом центре гондолы. Джованни провожал взглядом скользящую по водной глади лодку до тех пор, пока она не скрылась из виду. Затем зашел в палаццо, попрощался с хозяевами и вернулся к себе в квартиру. Сел в кресло, которое еще источало легкий аромат Елениных духов. Через некоторое время Джованни достал из шкафа адресованное Папе письмо, снова сел в кресло и мрачно уставился на конверт.
– Когда же я наберусь смелости, чтобы покинуть Елену и отправиться в Рим? – пробормотал юноша. – Ах, если бы я знал, что здесь написано!
Он вспомнил дискуссию о Лютере, Антихристе и конце света. Чем дольше он размышлял о ней, тем сильнее склонялся к мысли, что содержание письма имеет непосредственное отношение к теме спора. Может ли быть так, что в нем наставник сообщает имя Антихриста или точную дату конца света? Руки Джованни чесались от желания вскрыть пакет. Он снова осмотрел конверт со всех сторон: вдруг получится открыть его, не нарушив печати? Нет, никак. Сгорая от желания узнать, что там внутри, юноша еще несколько минут подержал письмо в руках, а потом сунул обратно в шкаф.
Джованни пошел в спальню, разделся, лег и стал смотреть в окно на таинственное звездное небо. Его мучила совесть, но сердце пело от радости. Юноша сказал себе, что подождет еще немного, чтобы окончательно завоевать сердце Елены, а затем скажет ей, что ему нужно в Рим. Путешествие займет не более двух недель, после чего он сможет остаться со своей возлюбленной навсегда, а с угрызениями совести будет покончено.
Глава 40
Джованни с нетерпением ждал весточки от Елены. Наконец через два дня пришло письмо. Но оно оказалось не слишком радостным – после нескольких теплых строчек Елена сообщала, что ее мать согласилась на уроки по философии, но только при условии, что будет на них присутствовать! Неужели она что-то заподозрила? Как бы то ни было, они не смогут остаться наедине. Все же Елена предложила Джованни прийти к ним на следующий день.
В условленный час ему пришлось дать урок греческой философии не только матери и дочери, но и двум другим стремящимся к знаниям дамам, которых пригласила Виенна. Джованни и Елена так и не смогли побеседовать с глазу на глаз.
То же самое повторялось из раза в раз – дважды в неделю, после полудня. Джованни радовала возможность видеть Елену, но чрезвычайно удручало то, что он не может сжать ее в объятиях. Елена тоже умирала от желания обнять его, к тому же ей было все труднее притворяться перед матерью и друзьями.
Как-то раз Джованни сидел за столом в таверне, стараясь придумать способ встретиться с Еленой наедине, когда его кто-то дружески окликнул:
– Похоже, вы поглощены своими мыслями!
Джованни поднял глаза, и его лицо просветлело от радости.
– Агостино! Как я рад нашей встрече!
Агостино сопровождал молодой человек чуть старше его, роскошно и изысканно одетый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47