И тут слова поплыли у меня перед глазами. Мне нужно было время, чтобы разобраться с этим! Я не могу понять, что я подписываю. Почем знать: вдруг в этом пункте оговаривается, что я должна отказаться от своего первенца. Не то чтобы у меня появился шанс родить первенца или вообще ребенка, раз уж Даг прочно обосновался в постели Мелани, а я совсем недавно утвердилась в статусе старой девы. Майрон передал мне ручку. Я знаю, что должна уйти, но, ведь если я не подпишу договор, он не пустит меня в эфир. А если сейчас я не попаду в эфир, то придется снова вернуться к свою обыденной жизни. Я сделала глубокий вдох и все же решилась. Я улыбнулась Майрону и подписала договор.
Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Майрон схватил договор с настораживающей поспешностью. Он взял меня под руку и повел через холл. Мы проходили мимо большущих глянцевых фотографий разных выдающихся радиодеятелей, и мне очень хотелось остановиться и поразглядывать их повнимательнее. Некоторые лица на фотографиях были просто страшные. Например, Чак Гудин – это ведущий утренней передачи. У него замечательный голос, можно сказать медовый. Такой голос вызывает желание пригласить его обладателя на ужин и, отбросив в сторону формальности вроде ужина и кино, сразу отправиться с ним в постель. А выглядит он как человек, которому срочно необходима серьезная пластическая операция. Уверена, что работа на радио приносит достаточный доход, чтобы позволить себе как-то подправить ситуацию с зубами.
Почти все его зубы торчат веером поверх левой губы – он похож на безумного бобра или модель из рекламы британской стоматологии. Не могу дождаться, когда расскажу все это Джейн. Майрон продолжал тянуть меня вперед, пока мы не оказались в комнате, похожей на производственную часть радиостанции. На всех дверях таблички с номерами студий.
Майрон усадил меня в комнатке размерами чуть больше викторианского буфета. Здесь поместились только стол, стойка с микрофоном и пара наушников. Окно этой комнатки выходило в другую, обстановкой напоминающую пункт управления НАСА. Холли и Майрон зашли туда, и я могла наблюдать за ними через стекло. Я уверенно помахала им рукой. Должна признаться, что была несколько разочарована обстановкой. Не знаю точно, чего же именно я ожидала, но мне казалось, что это должно быть что-то более гламурное, как в старых голливудских фильмах. Но на стенах студии оказались тканевые обои в стиле 70-х, разорванные в некоторых местах, да и стол выглядел так, будто его притащили сюда со свалки. На столе пластиковая чашка с холодным кофе и прилепленной к краю сухой жвачкой. Отодвинув ее на дальний край стола, я медленно опустилась на стул. Да, похоже, идея побега прямо из туалета была правильной. Кто ж знал, что приключения бывают сопряжены с такими стрессовыми ситуациями? Я надеваю на голову наушники, прекрасно понимая при этом, что прическа будет испорчена. Это громадные, гигантские наушники из черного пенопласта. Да уж, могу представить, теперь я наверняка похожа на принцессу Лею из «Звездных войн». Ничего не слышу. Майрон машет мне рукой, и я тоже машу ему в ответ. Примерно минуту мы вот так перемахиваемся, а затем в комнату входит Холли. Она улыбается мне.
– Вы не включили интерком. Без этого вы не сможете нас слышать.
Я кивнула головой и повернулась к столу. На нем размещена металлическая панель размером с обувную коробку, вся покрытая какими-то рычажками и кнопками. И ни над одной из них никто не потрудился любезно написать слово «интерком». Вот где действительно бы очень пригодился маркер Джейн! Я нажала большую кнопку, и она тут же отреагировала резким, пронзительным звуком. В комнате напротив Майрон сорвал с себя наушники. Холли склонилась над столом и подняла вверх ничем не примечательный рычажок. Теперь я могу слышать, как ругается Майрон.
– Ага, вот кнопка «интерком», – заметила я. Холли похлопала меня по плечу и присоединилась к Майрону.
– Мисс Лулак, вы уверены, что делали это раньше?
– Это было давно. – Я держусь за свою сумочку, как за спасательный жилет. Я чувствую, что проиграла. Мне бы сейчас закрыть глаза и скользнуть под стол.
– Мисс Лулак, как зовут вашего агента? – Майрон наморщил лоб. Великолепно, теперь даже ему меня жалко. Он полагает, что даже агента я не способна найти. Кажется, он хочет исключить моего несчастного выдуманного агента из профессиональной ассоциации агентов, или как там у них это называется. У бедняги непредвиденная семейная проблема, а теперь вдобавок он еще и на грани потери профессии! Я бы очень обеспокоилась дальнейшей судьбой этого несчастного, если бы моя собственная не была уже настолько испорчена.
– Что ж, я уверена, что должна отложить все до появления своего агента.
Или, по крайней мере, до той поры, пока я не разузнаю больше о том, как на этом радио все работает. Я прирожденный исследователь, и наверняка существуют какие-то книги, в которых все это описано. Я встала и пошла к двери. Наушники остались на голове, и я абсолютно забыла, что они проводом присоединены к столу. Провод сильно натянулся, а затем резким рывком, словно резинка, вернул меня назад. Я падаю на колени, а затем снова вскакиваю. В наушниках слышится металлический смешок Майрона. Я срываю наушники и стараюсь выйти так, чтобы это как можно меньше походило на бегство. Холли несется за мной и догоняет меня в фойе.
– С вами все в порядке? Это все нервы, да? Знаете, очень многие нервничают, приходя на радио. Тут ничего нет страшного. Майрон просто не очень терпелив. Мы отправим его выпить кофейку, а я в это время подготовлю вас к передаче.
Холли такая милая. Сомневаюсь, что она вела бы себя так же, если бы знала, что я ей все наврала. Мои глаза полны слез. Отлично, теперь у меня уже не осталось ни капли достоинства. Майрон стоял в приемной рядом с еще одной секретаршей. Фу, может, им еще попкорн принести – пусть разваляться в креслах и наблюдают.
– Прошу прощение, что занимаю ваше время, – пробормотала я.
– Мисс Лулак, это серьезная радиостанция. Признаюсь, я не в восторге от того факта, что у нас в прямом эфире пройдет телепатический дебют предсказаний по телефону, более того, ваше поведение совершенно не похоже на поведение уверенного в себе человека.
Великолепно. Теперь он еще и нотации мне читает! Нет уж, теперь я вижу: он просто отвратительный тип. Он мрачный и похож на человека, который смог бы легко привязывать девушек к железнодорожным рельсам.
– Все это просто смешно, – заметил он раздраженно.
– Экстрасенсорные способности – это достаточно сложное явление, и я не собираюсь оправдываться перед вами.
Рукавом своей рубашки я вытерла слезы, оставляя на лице черные полосы туши. Дешевая тушь для ресниц не бывает водостойкой. Холли лихорадочно переводила взгляд с Майрона на меня.
– Я не знаю, что вы собираетесь делать, но очень сомневаюсь, что вы обладаете хоть какими-то сверхъестественными способностями, – произнес Майрон.
– Ошибаетесь, обладаю.
– Нет, не обладаете.
– Обладаю.
Наша беседа напоминала перепалку учеников средней школы. Пока у нас ничья. И тут мне приходит в голову неплохая мысль. Я поворачиваюсь лицом к девушке на ходулях и указываю на нее пальцем. (Терпеть не могу людей, которые указывают на кого-то пальцем, но, согласитесь, этот жест очень эффектен.)
– Вы! – говорю я.
Она замирает от удивления, словно ее намертво пригвоздили к полу ее же огромными шпильками. Теперь вокруг нас в фойе собралась приличная толпа. Все стоят полукругом лицом ко мне и к лифту. Такой мини-театр.
– Вы! – Я снова показываю пальцем не нее. – Вы влюблены в кого-то, я чувствую.
Девушка указывает на себя рукой с идеально наманикюренными пальцами. Майрон закатывает глаза.
– В этом и заключаются ваши способности? Угадать, что молодая девушка влюблена, – очень впечатляет.
Я игнорирую его слова.
– Вы влюблены в человека, который любит другую. Погодите, он женат. – Девушка открывает рот от удивления и бледнеет на глазах. Вот так-то. – Я чувствую, что он где-то совсем близко. Он в этом офисе? – Я оборачиваюсь вокруг, словно принюхиваюсь, пытаюсь ощутить телепатические волны. Она кивает в знак согласия. – Мужчина работает здесь, да?! – Я уже слышу, как собравшиеся вокруг сотрудники начинают перешептываться. – Вы боитесь… боитесь, что ваши отношения плохо закончатся. Вы устали от одиночества. Вам очень хочется встретить человека, способного на долгосрочные отношения. Говорю вам, с этим человеком такое невозможно.
Я уверенно киваю головой. Девушка уже плачет. Кажется, Майрону не по себе. И тут интуиция подсказывает мне, кто на самом деле тот женатый мужчина из офиса. Я сосредотачиваю свой взгляд на Майроне, его глаза становятся шире. Я киваю. Мне очень хочется указать на него пальцем, но вместо этого я с пониманием улыбаюсь. Похоже, его сейчас стошнит. Холли, как и в первый раз, стоит, открыв рот, как рыба, – она такая доверчивая. Что ж, неплохо для первого предсказания на публике. Раздается звонок, оповещающий о прибытии лифта, дверь открывается, я поворачиваюсь и захожу в лифт.
– Постойте, а что же мне делать? – выкрикивает мне вслед Девушка На Ходулях.
Дверь закрывается, но я успеваю прокричать ей в ответ:
– Поступите с ним так, как он поступает со своей женой!
Должно быть, Холли спустилась на соседнем лифте, потому что нагнала меня, как только я вышла на улицу. Она приносит извинения за Майрона. Видимо, радиостанция еще больше заинтересовалась моим участием в передаче. Они даже согласны повысить мне гонорар. Я думала, что стоит попросить их отстать от меня, но почему-то позволила вернуть себя обратно. Интуиция подсказывала, что теперь все получится как надо.
Как оказалось, я была не права.
Глава 27
Близнецы: вы попали в яблочко, и теперь все в ваших руках. Похоже, сегодня вам все дается очень легко.
Когда я предсказывала, что все пройдет хорошо, я была совершенно неправа. Все было не просто хорошо, а блестяще! Знаю, вряд ли найдется что-то более скучное, чем слушать человека, рассказывающего без устали о своем уме и сообразительности, но никак не могу удержаться. Я позволила Холли привести меня обратно. Девушка из приемной цокотала вокруг меня на своих ходулях, словно она моя сказочная крестная-фея. Она принесла мне воды, а когда я обронила, что предпочитаю «Перье», то помчалась в магазинчик за углом. Причем надо заметить, что вода была охлажденная именно как надо. Холли привела меня в студию и рассказала о назначении каждой кнопочки и рычажка, а девушка из приемной заботливо надписала и приклеила яркие наклейки, чтобы я не запуталась. Они, словно молитвенные флажки индусов, развивались при малейшем колебании воздуха в этой крошечной комнатке. Сам Майрон лично пришел попросить у меня прощение.
Сама передача оказалась пустяковой задачей. Холли рассказала о своем происшествии. Я узнала, что она из тех людей, с которыми порой происходят странные и необъяснимые вещи. Холли поделилась со слушателями историей, как однажды, проснувшись, она отчетливо увидела бабушку, стоящую около ее кровати, и примерно час спустя ей позвонили, сообщив, что бабушка умерла. К тому же иногда она может угадать, кто звонит, еще до того, как поднимет телефонную трубку. Холли считает, что какое-то время ее преследовал злой дух: с ней постоянно происходили неприятности – то поломанные каблуки на туфлях, то ужасная аллергия на солнцезащитное средство. В общем, эта девушка притягивает всяческую нечисть.
И вдруг она спросила, когда же я поняла, что обладаю сверхъестественными способностями. От неожиданности я какое-то время молчала. Было удивительно, что она перестала говорить о себе и наконец обратилась ко мне с вопросом. Холли так долго болтала о происшедших с ней событиях, что я отвлеклась, представляя себя в офисе НАСА, следящей за запуском космического корабля (во всем виноваты эти кнопочки и огромные наушники). Я вовсе не ожидала, что Холли станет задавать вопросы обо мне. Я думала, что мы сосредоточимся на звонках слушателей. Я видела Холли через стекло – было ясно, она уже начала волноваться, что я не смогу говорить вообще. И тут-то меня прорвало. Наверное, я прирожденная лгунья, хотя может, в меня вселился дух, который чувствовал себя очень уютно на радио.
– Ну, Холли, оглянувшись назад, я понимаю, что даже в раннем детстве «знала», когда что-то должно было произойти. Но не понимала, что это особое умение, считала, что так могут все. Повзрослев, я осознала, что это особый дар, но до сих пор не считаю его необычным. Я прекрасно понимаю, что далеко не все могут понять и принять это, поэтому в некоторых случаях лучше держать свои умения при себе.
– А ваши родители понимали вас или они не верили во все это? – «Не верили» она произнесла с такой интонацией, будто обвиняла моих родителей в причастности к торговле детским порно.
– Мои родители разошлись, когда я была еще совсем маленькой. Папу я видела не очень часто. Мама же всегда была занята заботами о содержании семьи, и, честно говоря, у нее не было сил, чтобы обращать внимание на мою интуицию или предчувствия. Я считаю, что способности телепата по своей природе очень сходны с любыми другими способностями и нуждаются в постоянной практике. Долгое время я совершенно не практиковалась.
– А что заставило вас начать?
– Не так давно я пережила личную драму. Человек, которого я очень любила, причинил мне боль. Я поняла, что давно знала, что все так и случится. Поэтому и решила, что необходимо прислушиваться к внутреннему голосу, а не прятаться от него. Мне нужно было оградить себя от боли и помочь другим. Я не считаю себя профессионалом, но если мои способности могут помочь другим, то, вероятно, в этом и состоит мое призвание и именно этим мне и надо заниматься.
Холли разразилась долгой тирадой, что она более чем согласна с моими словами. А еще о том, что зачастую мы, сами того не осознавая, оказываем влияние на жизнь других людей. И о том, что мое предсказание по поводу ее детектора дыма хоть и казалось сущим пустяком, но в действительности спасло четыре жизни. Затем мы перешли к звонкам. Поначалу я нервничала, но, как оказалось, все намного проще, чем ожидалось. Многие звонили, чтобы поделиться своей историей, рассказать, что и у них были какие-то предчувствия и вдруг эти предчувствия оказывались правдой. Эти люди не знали слов «простое совпадение». Они искренне верили, что за всем скрывается какой-то потаенный смысл. Все они склонялись к мысли, что они сами в какой-то мере телепаты. Оказывается, есть возможность делать неплохой бизнес, обучая людей тому, как раскрыть в себе экстрасенсорные способности. Конечно, при условии, что вы не признаетесь им, что сами только притворяетесь экстрасенсом. Каждый считает, что он обладатель множества нераскрытых и неразвитых способностей. Даже если звонящий не считал себя наделенным сверхъестественными способностями, то у него не возникало никаких сомнений в том, что я-то ими уж точно обладаю. После нескольких звонков я полностью расслабилась и начала получать удовольствие.
– Можете сказать мне что-нибудь о моем папе? – спрашивала звонившая, еле сдерживая слезы.
– Я попробую. Передо мной образ мужчины и маленькой девочки. Думаю, вы были папиной дочкой. – В наушниках слышится всхлипывание – это позволило мне понять, что я на верном пути. – Вы чувствуете себя виноватой за то, что наговорили ему, когда были подростком. Ваш папа просит передать: он знает, вы тогда вовсе не это имели в виду, он понимает, вы просто повзрослели и постепенно отдалились от него.
– Мне так плохо, с тех самых пор как он умер. Иногда я вела себя с ним просто отвратительно.
– Теперь он улыбается. Я чувствую, что единственное, что сейчас его расстраивает, – это то, что вы настолько несчастливы. Он говорит, что растил и воспитывал вас вовсе не для того, чтобы вы так сильно расстраивались. Он придумал для вас особое имя, только он называл вас так…
– О Боже! Откуда вы знаете? Не могу поверить! – Я услышала тяжелый вздох. Ну ведь это же вовсе нетрудно предположить. Только подумайте, сколько родителей придумывают для своих малышей ласковые прозвища. Эту мысль я оставила при себе. – Папа называл меня «моя крошка».
– Ну вот, Крошка, ваш папа просит, чтобы вы позаботились о себе. Он оттуда присматривает за вами.
Женщина плачет сильнее и благодарит меня. Быть телепатом легко! Но мне немного не по себе от этого разговора. Я вспоминаю историю о матери Ника. Хотя, по правде говоря, мне показалось, что после разговора этой девушке стало легче. К счастью, большинство все же звонили задать вопросы о состоянии дел на личном фронте.
– Встречу ли я свою любовь? – спрашивает следующая дозвонившаяся.
– Да, встретите, я даже вижу образ. Вижу, как вы вдвоем сидите за столиком кафе и смеетесь.
– Класс!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Майрон схватил договор с настораживающей поспешностью. Он взял меня под руку и повел через холл. Мы проходили мимо большущих глянцевых фотографий разных выдающихся радиодеятелей, и мне очень хотелось остановиться и поразглядывать их повнимательнее. Некоторые лица на фотографиях были просто страшные. Например, Чак Гудин – это ведущий утренней передачи. У него замечательный голос, можно сказать медовый. Такой голос вызывает желание пригласить его обладателя на ужин и, отбросив в сторону формальности вроде ужина и кино, сразу отправиться с ним в постель. А выглядит он как человек, которому срочно необходима серьезная пластическая операция. Уверена, что работа на радио приносит достаточный доход, чтобы позволить себе как-то подправить ситуацию с зубами.
Почти все его зубы торчат веером поверх левой губы – он похож на безумного бобра или модель из рекламы британской стоматологии. Не могу дождаться, когда расскажу все это Джейн. Майрон продолжал тянуть меня вперед, пока мы не оказались в комнате, похожей на производственную часть радиостанции. На всех дверях таблички с номерами студий.
Майрон усадил меня в комнатке размерами чуть больше викторианского буфета. Здесь поместились только стол, стойка с микрофоном и пара наушников. Окно этой комнатки выходило в другую, обстановкой напоминающую пункт управления НАСА. Холли и Майрон зашли туда, и я могла наблюдать за ними через стекло. Я уверенно помахала им рукой. Должна признаться, что была несколько разочарована обстановкой. Не знаю точно, чего же именно я ожидала, но мне казалось, что это должно быть что-то более гламурное, как в старых голливудских фильмах. Но на стенах студии оказались тканевые обои в стиле 70-х, разорванные в некоторых местах, да и стол выглядел так, будто его притащили сюда со свалки. На столе пластиковая чашка с холодным кофе и прилепленной к краю сухой жвачкой. Отодвинув ее на дальний край стола, я медленно опустилась на стул. Да, похоже, идея побега прямо из туалета была правильной. Кто ж знал, что приключения бывают сопряжены с такими стрессовыми ситуациями? Я надеваю на голову наушники, прекрасно понимая при этом, что прическа будет испорчена. Это громадные, гигантские наушники из черного пенопласта. Да уж, могу представить, теперь я наверняка похожа на принцессу Лею из «Звездных войн». Ничего не слышу. Майрон машет мне рукой, и я тоже машу ему в ответ. Примерно минуту мы вот так перемахиваемся, а затем в комнату входит Холли. Она улыбается мне.
– Вы не включили интерком. Без этого вы не сможете нас слышать.
Я кивнула головой и повернулась к столу. На нем размещена металлическая панель размером с обувную коробку, вся покрытая какими-то рычажками и кнопками. И ни над одной из них никто не потрудился любезно написать слово «интерком». Вот где действительно бы очень пригодился маркер Джейн! Я нажала большую кнопку, и она тут же отреагировала резким, пронзительным звуком. В комнате напротив Майрон сорвал с себя наушники. Холли склонилась над столом и подняла вверх ничем не примечательный рычажок. Теперь я могу слышать, как ругается Майрон.
– Ага, вот кнопка «интерком», – заметила я. Холли похлопала меня по плечу и присоединилась к Майрону.
– Мисс Лулак, вы уверены, что делали это раньше?
– Это было давно. – Я держусь за свою сумочку, как за спасательный жилет. Я чувствую, что проиграла. Мне бы сейчас закрыть глаза и скользнуть под стол.
– Мисс Лулак, как зовут вашего агента? – Майрон наморщил лоб. Великолепно, теперь даже ему меня жалко. Он полагает, что даже агента я не способна найти. Кажется, он хочет исключить моего несчастного выдуманного агента из профессиональной ассоциации агентов, или как там у них это называется. У бедняги непредвиденная семейная проблема, а теперь вдобавок он еще и на грани потери профессии! Я бы очень обеспокоилась дальнейшей судьбой этого несчастного, если бы моя собственная не была уже настолько испорчена.
– Что ж, я уверена, что должна отложить все до появления своего агента.
Или, по крайней мере, до той поры, пока я не разузнаю больше о том, как на этом радио все работает. Я прирожденный исследователь, и наверняка существуют какие-то книги, в которых все это описано. Я встала и пошла к двери. Наушники остались на голове, и я абсолютно забыла, что они проводом присоединены к столу. Провод сильно натянулся, а затем резким рывком, словно резинка, вернул меня назад. Я падаю на колени, а затем снова вскакиваю. В наушниках слышится металлический смешок Майрона. Я срываю наушники и стараюсь выйти так, чтобы это как можно меньше походило на бегство. Холли несется за мной и догоняет меня в фойе.
– С вами все в порядке? Это все нервы, да? Знаете, очень многие нервничают, приходя на радио. Тут ничего нет страшного. Майрон просто не очень терпелив. Мы отправим его выпить кофейку, а я в это время подготовлю вас к передаче.
Холли такая милая. Сомневаюсь, что она вела бы себя так же, если бы знала, что я ей все наврала. Мои глаза полны слез. Отлично, теперь у меня уже не осталось ни капли достоинства. Майрон стоял в приемной рядом с еще одной секретаршей. Фу, может, им еще попкорн принести – пусть разваляться в креслах и наблюдают.
– Прошу прощение, что занимаю ваше время, – пробормотала я.
– Мисс Лулак, это серьезная радиостанция. Признаюсь, я не в восторге от того факта, что у нас в прямом эфире пройдет телепатический дебют предсказаний по телефону, более того, ваше поведение совершенно не похоже на поведение уверенного в себе человека.
Великолепно. Теперь он еще и нотации мне читает! Нет уж, теперь я вижу: он просто отвратительный тип. Он мрачный и похож на человека, который смог бы легко привязывать девушек к железнодорожным рельсам.
– Все это просто смешно, – заметил он раздраженно.
– Экстрасенсорные способности – это достаточно сложное явление, и я не собираюсь оправдываться перед вами.
Рукавом своей рубашки я вытерла слезы, оставляя на лице черные полосы туши. Дешевая тушь для ресниц не бывает водостойкой. Холли лихорадочно переводила взгляд с Майрона на меня.
– Я не знаю, что вы собираетесь делать, но очень сомневаюсь, что вы обладаете хоть какими-то сверхъестественными способностями, – произнес Майрон.
– Ошибаетесь, обладаю.
– Нет, не обладаете.
– Обладаю.
Наша беседа напоминала перепалку учеников средней школы. Пока у нас ничья. И тут мне приходит в голову неплохая мысль. Я поворачиваюсь лицом к девушке на ходулях и указываю на нее пальцем. (Терпеть не могу людей, которые указывают на кого-то пальцем, но, согласитесь, этот жест очень эффектен.)
– Вы! – говорю я.
Она замирает от удивления, словно ее намертво пригвоздили к полу ее же огромными шпильками. Теперь вокруг нас в фойе собралась приличная толпа. Все стоят полукругом лицом ко мне и к лифту. Такой мини-театр.
– Вы! – Я снова показываю пальцем не нее. – Вы влюблены в кого-то, я чувствую.
Девушка указывает на себя рукой с идеально наманикюренными пальцами. Майрон закатывает глаза.
– В этом и заключаются ваши способности? Угадать, что молодая девушка влюблена, – очень впечатляет.
Я игнорирую его слова.
– Вы влюблены в человека, который любит другую. Погодите, он женат. – Девушка открывает рот от удивления и бледнеет на глазах. Вот так-то. – Я чувствую, что он где-то совсем близко. Он в этом офисе? – Я оборачиваюсь вокруг, словно принюхиваюсь, пытаюсь ощутить телепатические волны. Она кивает в знак согласия. – Мужчина работает здесь, да?! – Я уже слышу, как собравшиеся вокруг сотрудники начинают перешептываться. – Вы боитесь… боитесь, что ваши отношения плохо закончатся. Вы устали от одиночества. Вам очень хочется встретить человека, способного на долгосрочные отношения. Говорю вам, с этим человеком такое невозможно.
Я уверенно киваю головой. Девушка уже плачет. Кажется, Майрону не по себе. И тут интуиция подсказывает мне, кто на самом деле тот женатый мужчина из офиса. Я сосредотачиваю свой взгляд на Майроне, его глаза становятся шире. Я киваю. Мне очень хочется указать на него пальцем, но вместо этого я с пониманием улыбаюсь. Похоже, его сейчас стошнит. Холли, как и в первый раз, стоит, открыв рот, как рыба, – она такая доверчивая. Что ж, неплохо для первого предсказания на публике. Раздается звонок, оповещающий о прибытии лифта, дверь открывается, я поворачиваюсь и захожу в лифт.
– Постойте, а что же мне делать? – выкрикивает мне вслед Девушка На Ходулях.
Дверь закрывается, но я успеваю прокричать ей в ответ:
– Поступите с ним так, как он поступает со своей женой!
Должно быть, Холли спустилась на соседнем лифте, потому что нагнала меня, как только я вышла на улицу. Она приносит извинения за Майрона. Видимо, радиостанция еще больше заинтересовалась моим участием в передаче. Они даже согласны повысить мне гонорар. Я думала, что стоит попросить их отстать от меня, но почему-то позволила вернуть себя обратно. Интуиция подсказывала, что теперь все получится как надо.
Как оказалось, я была не права.
Глава 27
Близнецы: вы попали в яблочко, и теперь все в ваших руках. Похоже, сегодня вам все дается очень легко.
Когда я предсказывала, что все пройдет хорошо, я была совершенно неправа. Все было не просто хорошо, а блестяще! Знаю, вряд ли найдется что-то более скучное, чем слушать человека, рассказывающего без устали о своем уме и сообразительности, но никак не могу удержаться. Я позволила Холли привести меня обратно. Девушка из приемной цокотала вокруг меня на своих ходулях, словно она моя сказочная крестная-фея. Она принесла мне воды, а когда я обронила, что предпочитаю «Перье», то помчалась в магазинчик за углом. Причем надо заметить, что вода была охлажденная именно как надо. Холли привела меня в студию и рассказала о назначении каждой кнопочки и рычажка, а девушка из приемной заботливо надписала и приклеила яркие наклейки, чтобы я не запуталась. Они, словно молитвенные флажки индусов, развивались при малейшем колебании воздуха в этой крошечной комнатке. Сам Майрон лично пришел попросить у меня прощение.
Сама передача оказалась пустяковой задачей. Холли рассказала о своем происшествии. Я узнала, что она из тех людей, с которыми порой происходят странные и необъяснимые вещи. Холли поделилась со слушателями историей, как однажды, проснувшись, она отчетливо увидела бабушку, стоящую около ее кровати, и примерно час спустя ей позвонили, сообщив, что бабушка умерла. К тому же иногда она может угадать, кто звонит, еще до того, как поднимет телефонную трубку. Холли считает, что какое-то время ее преследовал злой дух: с ней постоянно происходили неприятности – то поломанные каблуки на туфлях, то ужасная аллергия на солнцезащитное средство. В общем, эта девушка притягивает всяческую нечисть.
И вдруг она спросила, когда же я поняла, что обладаю сверхъестественными способностями. От неожиданности я какое-то время молчала. Было удивительно, что она перестала говорить о себе и наконец обратилась ко мне с вопросом. Холли так долго болтала о происшедших с ней событиях, что я отвлеклась, представляя себя в офисе НАСА, следящей за запуском космического корабля (во всем виноваты эти кнопочки и огромные наушники). Я вовсе не ожидала, что Холли станет задавать вопросы обо мне. Я думала, что мы сосредоточимся на звонках слушателей. Я видела Холли через стекло – было ясно, она уже начала волноваться, что я не смогу говорить вообще. И тут-то меня прорвало. Наверное, я прирожденная лгунья, хотя может, в меня вселился дух, который чувствовал себя очень уютно на радио.
– Ну, Холли, оглянувшись назад, я понимаю, что даже в раннем детстве «знала», когда что-то должно было произойти. Но не понимала, что это особое умение, считала, что так могут все. Повзрослев, я осознала, что это особый дар, но до сих пор не считаю его необычным. Я прекрасно понимаю, что далеко не все могут понять и принять это, поэтому в некоторых случаях лучше держать свои умения при себе.
– А ваши родители понимали вас или они не верили во все это? – «Не верили» она произнесла с такой интонацией, будто обвиняла моих родителей в причастности к торговле детским порно.
– Мои родители разошлись, когда я была еще совсем маленькой. Папу я видела не очень часто. Мама же всегда была занята заботами о содержании семьи, и, честно говоря, у нее не было сил, чтобы обращать внимание на мою интуицию или предчувствия. Я считаю, что способности телепата по своей природе очень сходны с любыми другими способностями и нуждаются в постоянной практике. Долгое время я совершенно не практиковалась.
– А что заставило вас начать?
– Не так давно я пережила личную драму. Человек, которого я очень любила, причинил мне боль. Я поняла, что давно знала, что все так и случится. Поэтому и решила, что необходимо прислушиваться к внутреннему голосу, а не прятаться от него. Мне нужно было оградить себя от боли и помочь другим. Я не считаю себя профессионалом, но если мои способности могут помочь другим, то, вероятно, в этом и состоит мое призвание и именно этим мне и надо заниматься.
Холли разразилась долгой тирадой, что она более чем согласна с моими словами. А еще о том, что зачастую мы, сами того не осознавая, оказываем влияние на жизнь других людей. И о том, что мое предсказание по поводу ее детектора дыма хоть и казалось сущим пустяком, но в действительности спасло четыре жизни. Затем мы перешли к звонкам. Поначалу я нервничала, но, как оказалось, все намного проще, чем ожидалось. Многие звонили, чтобы поделиться своей историей, рассказать, что и у них были какие-то предчувствия и вдруг эти предчувствия оказывались правдой. Эти люди не знали слов «простое совпадение». Они искренне верили, что за всем скрывается какой-то потаенный смысл. Все они склонялись к мысли, что они сами в какой-то мере телепаты. Оказывается, есть возможность делать неплохой бизнес, обучая людей тому, как раскрыть в себе экстрасенсорные способности. Конечно, при условии, что вы не признаетесь им, что сами только притворяетесь экстрасенсом. Каждый считает, что он обладатель множества нераскрытых и неразвитых способностей. Даже если звонящий не считал себя наделенным сверхъестественными способностями, то у него не возникало никаких сомнений в том, что я-то ими уж точно обладаю. После нескольких звонков я полностью расслабилась и начала получать удовольствие.
– Можете сказать мне что-нибудь о моем папе? – спрашивала звонившая, еле сдерживая слезы.
– Я попробую. Передо мной образ мужчины и маленькой девочки. Думаю, вы были папиной дочкой. – В наушниках слышится всхлипывание – это позволило мне понять, что я на верном пути. – Вы чувствуете себя виноватой за то, что наговорили ему, когда были подростком. Ваш папа просит передать: он знает, вы тогда вовсе не это имели в виду, он понимает, вы просто повзрослели и постепенно отдалились от него.
– Мне так плохо, с тех самых пор как он умер. Иногда я вела себя с ним просто отвратительно.
– Теперь он улыбается. Я чувствую, что единственное, что сейчас его расстраивает, – это то, что вы настолько несчастливы. Он говорит, что растил и воспитывал вас вовсе не для того, чтобы вы так сильно расстраивались. Он придумал для вас особое имя, только он называл вас так…
– О Боже! Откуда вы знаете? Не могу поверить! – Я услышала тяжелый вздох. Ну ведь это же вовсе нетрудно предположить. Только подумайте, сколько родителей придумывают для своих малышей ласковые прозвища. Эту мысль я оставила при себе. – Папа называл меня «моя крошка».
– Ну вот, Крошка, ваш папа просит, чтобы вы позаботились о себе. Он оттуда присматривает за вами.
Женщина плачет сильнее и благодарит меня. Быть телепатом легко! Но мне немного не по себе от этого разговора. Я вспоминаю историю о матери Ника. Хотя, по правде говоря, мне показалось, что после разговора этой девушке стало легче. К счастью, большинство все же звонили задать вопросы о состоянии дел на личном фронте.
– Встречу ли я свою любовь? – спрашивает следующая дозвонившаяся.
– Да, встретите, я даже вижу образ. Вижу, как вы вдвоем сидите за столиком кафе и смеетесь.
– Класс!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27