Известный академик, "отец советской кибернетики", выписывал формулы. Рядом
с ним профессор-психолог покрывал лист за листом одинаковыми изображениями
четырехлепесткового клевера - думал. Два контрразведчика по очереди писали
короткие фразы в блокноте с хорошеньким никелированным замочком. "Здесь
начинается вторая часть, - говорил в диктофон Зернов. - Указанные в первой
части "посредники" имеют вид..." Дипломат подсказал: "Прямоугольных
параллелепипедов... ...Прямоугольных параллелепипедов двенадцать на шесть
на три сантиметра. Цвет мутно-зеленый, переливчатый. Здесь перерыв в
передаче второй части". Зернов поднял глаза к двери и выключил диктофон.
Дежурный офицер скользнул к креслу генерала и прошептал:
- Товарищи из Тугарина...
- Входите, товарищи. Прошу без чинов.
Быстров, Ганин, Благоволин вошли, поклонились - Ганин щелкнул
каблуками - и сели на приготовленные места.
- Товарищи прибывшие! Здесь заседание специального комитета в связи с
событиями. Председатель - Георгий Лукич. Его вы знаете, конечно. Прошу
назваться, кто из вас кто.
Приезжие назвались. Георгий Лукич, помедлив, распорядился:
- Товарищ Зернов.
- Есть, - Зернов, простовато улыбаясь, всмотрелся в приезжих. -
Думается, мы не ждем от товарищей личных впечатлений и фактов. Это мы
получили... - Он обвел длинной рукой стопки бумаг на столе. - К нам
прибыли доктор физических наук, профессор, а также кандидаты физических же
и военных наук, правда? Попросим их изложить концепцию событий, которую
они, как я думаю, обсудили по дороге сюда...
Один из военных отрезал:
- Возражаю! Имею вопросы!
На что Георгий Лукич тоже отрезал:
- Товарищ Зернов ведет заседание.
И стало тихо. Анна Егоровна одобрительно крякнула.
- Приступайте, товарищи, - сказал Зернов. - Мы здесь тоже составили
концепцию, но пусть это не смущает. Наша, видите ли, может оказаться
недостаточно безумной...
Профессор Быстров поднял брови. Этот длиннолицый седой человек
говорил с начальственной мягкостью, но так, как нужно было говорить. Нынче
каждый знает слова Нильса Бора о "безумных теориях", но мало кто умеет
применять их к собственным теориям...
- Что асе, - сказал профессор. - Мы обсудили ряд гипотез. Основная,
впрочем, принадлежит товарищу Благоволину. Не лучше ли ему...
- Нет, - сказал Благоволин. - Лучше вам, Евгений Викторович.
- Я польщен. Мы предполагаем наличие у пришельцев цивилизации
машинного типа. Мощная электроника, несомненно - ядерная энергия.
По-видимому, использование антигравитации. Но главное - техника,
допускающая калькирование или перенос разума. Под калькированием мы
понимаем съемку точных копий с сохранением оригинала. В отличие от
калькирования, перенос разумов из тела в тело подразумевает уничтожение
оригинала. Теоретически оба варианта возможны. Вопрос: а насколько важно
для нас знать, какой вариант осуществили пришельцы? Представляет ли сне
практический интерес? Разберемся. Начнем с калькирования. Оригиналы -
живые разумные существа - остаются на родной планете. В экспедицию
отправляются дубликаты разумов. С какой целью это может предприниматься?
Предположим, с исследовательской. Подсаживая в наши головы свои разумы,
пришельцы намереваются собрать информацию о Земле. Это отпадает, поскольку
от Дмитрия Алексеевича мы узнали, что садился разведочный корабль, за
которым шла эскадра, готовая к массовой агрессии. Другая возможная цель -
эксплуатация наших ресурсов. Предположим, земляне полностью, целиком
становятся рабами-автоматами и добывают алюминий или что там понадобится.
Но ведь много проще разрабатывать ресурсы чисто машинными способами,
захватывая безжизненные планеты, которых в Космосе большинство. Рядом с
нами - Марс, Венера, Меркурий, спутники Юпитера и Сатурна... На наш
взгляд, не стоит преодолевать межзвездные пространства с такой мизерной
целью. Теперь прошу вас обратить внимание на стратегию пришельцев. Прежде
всего, они весьма осторожны. Они исследуют нашу систему
спутников-наблюдателей и сажают миниатюрный кораблик точнехонько в тот
момент, когда над Тугарином не проходит ни один из спутников, - между
шестью и семью утра. Корабль должен незаметно захватить плацдарм,
обеспечить спокойную посадку эскадры. Заметим, что до приземления
пришельцы ничего не знали о зенитном ядерном оружии. Они
перестраховывались. А едва их окружили войска и запахло ядерным сражением,
как они мгновенно уступили позиции. Я бы сказал, предупредительно
уступили, хотя корабль, по некоторым соображениям, мог дать бой нашей
славной дивизии и даже выиграть этот бой. Но - ценой крови землян. Все эти
факты не весьма понятны, если анализировать их в свете гипотезы
калькирования.
Рассмотрим второй вариант - перенос разумов с уничтожением
оригиналов. Сразу бросается в глаза слово "уничтожение". Нешуточная затея,
если она проводится в крупных масштабах! Уничтожить - читай "убить".
Оправданием сему, кроме тупого злодейства, может служить личное, я
подчеркиваю - не телесное, а личное бессмертие каждого члена общества.
Предположим, что в момент, предшествующий смерти, снимается копия личности
разумного существа. Пусть организм погибнет. Копию можно подсадить в
другой, здоровый организм, и личность получит вторую жизнь. Приняв эту
гипотезу, мы получим обоснование агрессии, а заодно и дальних космических
перелетов. Нелегко найти планету, населенную высокоорганизованными
существами-людьми, например. В Солнечной системе такова одна Земля.
Приходится летать далеко, приходится и воевать, и - прошу отметить -
воевать бескровно. Захватчики относятся к нам, аборигенам, как к своим
потенциальным телам. Убийство и самоубийство для них - синонимы. Поэтому
они и не свалились нам на головы всей эскадрой и не устроили кровавую
баню...
- Высший пилотаж!.. - иронически отметил генерал авиации. - Далеко-о
смотрите...
- К сожалению, в завтрашний день, товарищ генерал. Мы насущно
необходимы для них - таков основной вывод из предложенного рассуждения. И
мы сорвались с крючка. Следовательно, будет заброшен еще один и еще, пока
рыба не клюнет прочно. Теперь нас в покое не оставят.
Зернов поднял руку:
- Товарищи, предложены две версии. Третьей нет? Нет... Прошу
специалистов ответить: какую версию принимаем как рабочую - первую либо
вторую. Психологи? Кибернетика? Медицина? Все за вторую. Так... Мы,
разведчики, присоединяемся. Переходим к следующему вопросу. Дмитрий
Алексеевич Благоволин имеет сведения, что агрессоры оставили резидентов.
Цель - проникновение в органы военного и государственного руководства. Его
доклад с борта самолета мы слышали. Разрешите задать ему несколько
вопросов? Дмитрий Алексеевич...
Благоволин сидел, опустив голову на руки. Ганин подергал его за
рукав. Физик вздрогнул, проговорил севшим басом:
- Виноват, я заснул. Слушаю.
- Дмитрий Алексеевич, в вашем докладе было два пункта, глубоко нас
заинтересовавшие. Первое: вы не единственный человек, оказавший
сопротивление. Что вам известно об остальных?
- Дети, - сказал физик.
- Вы про Соколова и Сизова?
- Не знаю имен. Я понял так, что дети не подчинялись Мыслящим, а,
наоборот, их себе подчиняли...
- Причины?
- Что-то в конструкции мозга. Мои, так сказать, клиенты были
настолько удивлены этим фактом, что избегали о нем думать.
- Это нарушало их планы?
- Нарушило, - пробасил физик. - В утечке информации они виноватили
детей.
- И не зря, - сказала Анна Егоровна. - Кабы не дети, мы бы тут не
сидели, уважаемый.
Зернов спросил с неожиданным, очень живым любопытством:
- Скажите, а вам как удалось воспротивиться?
- Чудом, - сказал Благоволин. - Еще бы пять минут - и каюк. Их что-то
отвлекло от моей особы.
- А без чудес?
- Я знал заранее, зачем они ко мне идут. Потом, я же профессионал.
Мышление - моя работа. Я привык отстаивать свою линию мышления.
По комнате прошло движение - здесь было достаточно профессиональных
мыслителей. Быстров сказал:
- Если позволите... Дмитрий Алексеевич в некотором роде вундеркинд.
Так сказать, мыслитель милостью божьей... Кандидатскую диссертацию он
защитил в двадцать пять лет, не получив докторскую степень по грустной
случайности.
- Какая же случайность? - спросил Зернов.
- Ученый совет, и я в числе его членов, не понял настоящего смысла
его работ. Не доросли.
- Евгений Викторович, хватит, - сказал физик.
Зернов невесело улыбнулся:
- То есть для самозащиты от "посредника" надо быть либо гением, либо
ребенком?
Психолог, давно порывавшийся вставить словечко, сказал:
- Эйнштейн писал, что в гении всегда сидят ребенок.
- Товарищи, к делу... - проговорил Георгий Лукич.
- Виноват, - сказал Зернов. - Второй вопрос к Дмитрию Алексеевичу.
Повторите насчет их планов на будущее.
- Пожалуйста. Вскоре после начала операции несколько Десантников были
назначены резидентами. Их задача - действовать самостоятельно, если десант
отступит. Количество держится в секрете. Тактика - проникновение в
руководящую структуру планеты. В первоначальной десантной операции они не
участвовали.
- Это все?
- Да.
- Они остались в Тугарине?
- Не знаю.
- А как думаете?
- Думаю, надо предполагать худшее. Оно разумней...
- Скажите, товарищи, - тихо проговорил Георгий Лукич, - есть
возможность на глаз отличить человека, зараженного пришельцем?
- Нет. Сомнительно... Нет, - ответили в один голос Анна Егоровна,
Благоволин и Ганин.
- К сожалению, отпадает. Остаются научные методы. Излучение,
например? Что говорит наука?
- А ничего, - сказала Анна Егоровна. - Нужно двоих-троих пришельцев
для исследования, аппаратуру, тогда наука и скажет.
- Плохо, - сказал Георгий Лукич. - Ну, а физики? У вас кончились
исследования микропередатчика?
Кто-то сказал:
- Кончены, Георгий Лукич. Не излучает.
- Что поделаешь... Зернов, прошу соображения вашей службы.
Зернов принял от соседа папку с замочком, заглянул в нее, закрыл и
поднялся из кресла.
- Случай необычный. - Он вздохнул и опустил на столешницу длинные
растопыренные пальцы. - Как он смотрится с точки зрения нашей службы? В
пределах госграницы имеется несколько... - он пошевелил пальцами, -
несколько лиц с безупречными документами, безупречным знанием обстановки,
условий и так далее. Это еще не делает их неуловимыми... - Он сморщился и
несколько раз кивнул. - На чем я могу поймать разведчика? На попытках
проникнуть куда-либо. Например, в Генеральный штаб. Но могу ли я
предотвратить такое проникновение сейчас? Заявляю авторитетно - нет...
По залу прошелестело что-то. Видимо, все еще надеялись. Не бывало
такого, чтобы Зернов чего-то не мог.
- Почему так? - спросил Зернов. - На подходе мы не в состоянии их
задержать, поскольку они безупречно замаскированы. Точнее, им и
маскироваться не надо... Далее, мы бы сумели приставить охрану к ряду
товарищей, но и сие бесполезно. Благодаря своей аппаратуре - "посредникам"
- они одинаково легко управятся и с охраняемыми лицами и с охранниками.
Таким образом, сейчас мы беззащитны, и необходимы решительные меры.
Необходимы! Уже сейчас, в настоящую минуту, несколько резидентов едут сюда
и будут здесь, - Зернов показал на окно, - к утру.
- Выезд из Тугарина мы закрыли, - сказал генерал.
- Так точно, - Зернов сложил кончики пальцев и посмотрел на стенные
часы. - С восемнадцати часов. Но я бы на их месте двинулся в дорогу прямо
с утра. На утренний самолет они опоздали; вечерний мы отменили. На поезде
они едут, товарищ генерал... Здесь будут в семь ноль две, на Северном
вокзале.
- Задержать их на вокзале! Проверку документов устроить, тугаринских
задержать!
- Не забывайте о "посредниках", - задушевно сказал Зернов. - Если они
хоть малость смыслят в маскировке, они уже раза три переменили хозяев. Не
сомневаюсь, что граждане из Тугарина сейчас уже, сидя в вагонах,
удивляются - за какою надобностью их унесло из дома... Они-то уже не
пришельцы... Сейчас "посредники" везут со-овсем другие граждане. М-да... Я
поступил бы именно так.
- Вы - несомненно, - сказал генерал. - А они?
- Они - такие же специалисты, как я. Если не получше... -
Контрразведчик улыбнулся. - Итак, мы должны быть готовы к утру. Времени
мало. Предложить я могу единственную, но решительную меру: наглухо
изолировать от внешнего мира всех людей, коими интересуются пришельцы...
- Паникуешь! - крикнули с дальнего конца стола.
- Я рассуждаю, а не паникую, - сказал Зернов.
Благоволин пробасил:
- Товарищ Зернов абсолютно прав.
- Да. Спасибо, - сказал Зернов. - Прошу понять, что первейшая задача
пришельцев - перехватить руководство нашей воздушной обороной. А мы знаем,
что правом отдавать распоряжения зенитчикам обладают считанные товарищи.
Отсюда мы исходим. И предлагаем. Первое: указанных товарищей немедленно,
до семи утра, перевести на казарменное положение. Запретить им
контактировать с внешним миром - только по телефону. Список готов.
- Ото! - Генерал оглянулся на председателя. - Это, значит, меня?! И
надолго такое?
- Я думаю, придется выйти наверх с таким предложением, - проговорил
Георгий Лукич. - Товарищ Зернов, продолжайте.
- Второе. Перевести на казарменное положение аппаратчиков связи - в
тех же целях... Третье. Необходимо обыскивать всех, входящих в помещение
штабов. На предмет "посредников". Без них пришельцы не более опасны, чем
обыкновенные люди. Это все. Ситуация не из приятных, товарищи, - Зернов
обвел глазами всех по очереди. - Обыски, казарменное положение... Конечно,
мы проверим поезда, и в Тугарине дремать не намерены, однако все
предложенное необходимо. Еще одна просьба: разрешите всю работу
сосредоточить в одном месте, причем не здесь. Очень уж людно... В
самостоятельном Центре. Есть домик на примете. В нем расположим общежитие,
лаборатории, узел связи, оперативные группы. Илья Михайлович, вы сумеете
быстро перевести ваших исследователей в такой Центр?
Академик-кибернетист наклонил голову.
- Вот и прекрасно! - сказал Зернов.

Особняк

Утром следующего дня в одном из Н-ских переулков началось
необыкновенное оживление. Распахнулись ворота особняка - в нем, по
преданию, ссыльный Пушкин писал письма - огненные письма! - одной
чрезвычайно знаменитой графине. Ворота распахнулись, но в просторный двор
одна за другой стали въезжать не кареты, а грузовые военные машины. Потом
- легковые машины. Зафыркал, как черт, автопогрузчик. Это все произвело
такое сильное впечатление на местных старушек пенсионерок, что они бросили
посты у своих подъездов и стянулись к дому номер девять - напротив
особняка. И оттуда наблюдали, как распахивались венецианские окна и
шустрые солдатики мыли эти окна. Как крытые грузовики степенно съезжали со
двора. Как за стеклами подъезда замаячили молодые люди в штатском. Как,
наконец, проехала открытая грузовая машина, заваленная доверху прекрасными
деревянными кроватями. Старушки терялись в догадках. Они бы еще сильней
терялись в догадках, имей они опыт систематических наблюдений. Тогда бы
они заметили, что "солдатики" покинули особняк и более не возвращались. А
штатские, явившись в здание, не покидали его день за днем. Таков был
порядок, установленный Зерновым для работников Центра. Все они жили в
особняке а на улицу не выходили. По делам выезжали - со двора - в
автомобилях с пуленепробиваемыми стеклами. Это и понятно. Работникам
Центра приходилось беречься от пришельцев не менее тщательно, чем военному
командованию.
Отсутствие пешеходов пенсионерки как раз заметили. Вывод последовал
самый решительный и неожиданный: в дом номер десять въехало "тайное
посольство одной великой державы". Столь же нелепый миф, как и насчет
ссыльного Пушкина, который никогда здесь не проживал и, ясное дело, не
писал отсюда писем. Так-то... Но самые нелепые мифы одновременно и самые
живучие. И старушки были очень огорчены, когда два обитателя особняка
вышли на тротуар пешком, через дубовые резные двери подъезда.

Учитель появляется

Это было две недели спустя после тугаринских событий.
1 2 3 4 5 6