– Да! Ты права! Я просто взбесилась. Но послушай сама!
Они замолчали. В квартире наверху пробежала с лаем собака.
– Это сейчас! А ночью… представляешь? – Она уже откровенно заискивала. – Ну ты умная… Придумай что-нибудь! Не ломать же все!.. Сколько денег вбухано!
Они задрали головы. И обе залюбовались потолком с декоративными деревянными перекрытиями.
– Ну что тут придумаешь! Надо, во-первых, проект дома посмотреть… Я не знаю… – Люда соображала вслух. – Можно со стороны других квартир, соседских, изоляцию сделать… – наконец неуверенно предположила Люда.
– Гениально! – Татьяна вскочила. – Ты просто меня воскресила из мертвых. Пошли!
– Куда? – удивилась Люда.
– Как – куда? – удивилась, в свою очередь, Татьяна. – К верхним соседям, договоримся.
– О чем договоримся?
– Как – о чем? Они съезжают на время, а мы уплотняем их пол – наш потолок…
– Им же надо где-то жить в это время…
– Заплатим! Купим путевки в санаторий!
– Ну ты даешь! Кто ж согласится?
– Заплатим столько, чтобы согласились. Они, по-моему, не очень крутые. Во всяком случае, я не слышала, чтобы они там что-то строили.
Через минуту они уже звонили в квартиру этажом выше. Открыла им интеллигентного вида старушка с забранными в пучок на затылке седенькими волосиками. За ней стояла рыжая колли.
– Здравствуйте… Сидеть! – тихо и неожиданно властно скомандовала старушка.
– Здравствуйте! Мы из квартиры под вами. Вы очень шумите! – Таня сделала многозначительную паузу. И как только старушка созрела для оправданий, продолжила: – Мы бы хотели сделать звукоизоляцию между нашими квартирами. Вы ведь не будете возражать?
Старушка испугалась:
– Это не моя квартира. Это квартира моих внуков. Они приедут только через неделю… – залепетала она.
Татьяна мягко отстранила ее и вошла в квартиру.
– Замечательно! Вы еще ничего не делали! – Она прошлась по коридору, заглянула в ванну и толкнула дверь на кухню.
– Там… Туда нельзя! – Старушка хотела ее остановить.
Но Татьяна уже распахнула дверь. Прямо перед дверью за столом сидел рыжий верзила и улыбался во весь рот.
– О! Хозяин! – обрадовалась Татьяна.
– Нет-нет! – подбежала старушка и прикрыла дверь. – Это гость… Американец, – шепотом добавила она.
– Американец?! – Татьяна на мгновение задумалась. – Ладно! А кто еще здесь есть?
– Пока никого.
– Гениально! На полу – линолеум, а мы вам паркет! Идет? В общем, договорились! Вас как зовут?
– Марина Львовна…
– Марина Львовна поживет пока на старой квартире, ведь у вас найдется где жить?! – заключила она, нежно обняв старушку.
– Я… Я не знаю… Дети просили меня пока пожить у них…
– Да вы не беспокойтесь! Мы покараулим вашу квартиру! Дети вам только спасибо скажут. Они приезжают, а у них вместо линолеума – паркет!
Она говорила так безапелляционно, что старушка совсем смешалась.
– А ты, Людочка, к моему приезду все устроишь. С рабочими я договорюсь.
– Таня, я не знаю, сколько это займет времени, давай не будем так железно договариваться. Лучше я сначала все узнаю и тогда позвоню тебе.
– Ой! Я приеду, а тут все по-старому! – захныкала Татьяна. – Неужели нельзя наконец устроиться по-человечески? Ладно, на твоей совести.
И они вернулись в Татьянину квартиру.
Вернулся Танин муж Гена, и они вместе с сыном Виталиком, который оказался действительно двухметрового роста, выше папы-богатыря, ели на кухне.
– Геночка, здравствуй, милый! – Татьяна нежно поцеловала его в щеку. – Ты уже совсем вернулся?
– Ты что, не помнишь? У меня же сегодня премьера в СТД. Я же тебе утром говорил! – Он даже есть перестал. – Ты вообще собираешься идти?
– Геня, милый, у меня завтра самолет в двенадцать. А с утра еще по «нужникам» надо подарки развезти… Пожалей!
– Ну вот, всегда так!
– Геночка, милый! – В ее голосе слышалась угроза. – Может, ты за меня поедешь в налоговую, в районную администрацию?.. А? Не хочешь? А то давай! Виолетта Юрьевна! Как вы сегодня прекрасно выглядите… С наступающим вас… Вы говорили о бежевом костюмчике… Вот совершенно случайно мне попался в Генуе… Ну что вы, что вы, какие мелочи… Носите на здоровье! – кривлялась она, изображая визит к чиновнице. – Не хочешь?
На кухне повисла мертвая тишина. Гена уткнулся в тарелку. По потолку прошлепали собачьи лапы. Все посмотрели наверх.
– А ты? – вдруг обернулся отец к сыну.
– Пап, как договорились! Все железно! Я и кассету купил.
Виталик взял свою тарелку, подошел к мойке, аккуратно вымыл ее и поставил в шкаф.
– Ну я пока пошел заниматься, – бросил он, выходя из кухни.
Снова нависла тишина, и снова наверху пробежала собака.
– Меня здесь не понимают! – Гена развел руками, обращаясь к Люде. – Есть будете? У меня сегодня поэлла, или как там ее по-итальянски…
– Обожаю твою поэллу! – обрадовалась Таня. – Геня такой талантливый! – скромно начала она расхваливать мужа. – Он так готовит! Усаживайся!
Она унесла Людину куртку в прихожую. Гена молниеносно накрыл на стол и разложил еду по тарелкам.
– Знаешь, Крокодил, вот разбогатею, куплю тебе ресторан, будешь там шеф-поваром!
– Ты опять?! – Гена был готов взорваться, но подавил раздражение и перешел на шутливый тон. – Ты лучше театрик мне купи, – подмигнул он Люде.
– Зачем театрик! Ты будешь прямо в белом колпаке к клиентам выходить и жонглировать поварешками… Арткафе, так сказать…
Между тем застучали вилки, и все трое погрузились в еду. Люда никак не могла прийти в себя, машинально ела, не разбирая вкуса, и думала, как бы скорее уйти отсюда. Таня поглядывала на нее, что-то, видимо, соображая, поглядывала и вдруг поднялась.
– Я сейчас…
Стукнула входная дверь. Они с Геной остались вдвоем.
– Знаешь, я ее не понимаю… – Эта неожиданная откровенность мужа хозяйки почему-то неприятно кольнула ее. Но он продолжал как ни в чем не бывало: – Ведь она актриса. И была на курсе из подающих надежды…
– Таня училась с тобой? – Для Люды это было открытием.
– Мы ж в институте и поженились. А потом родился Виталик, то-се… Она стала челноком, а потом втянулась – теперь от этого бизнеса за уши не оттащишь…
– Но она же вас всех кормит, – попробовала Люда вступиться за свою заказчицу.
– Да, конечно. Но, кажется, должна же и меня понимать…
Тут снова хлопнула входная дверь. Это вернулась Таня. И не одна.
– А я вам гостя привела. Знакомьтесь – Стив.
В комнату вошел тот рыжий, что сидел в квартире наверху и улыбался. Он по-прежнему улыбался. Татьяна затарахтела по-английски, усаживая его рядом с Людой.
– Людочка, наш гость – архитектор. Он приехал на какие-то переговоры. Может, между прочим, – она многозначительно помолчала, – тебе помочь…
– Да, я могу помочь, – вдруг подал голос рыжий.
Все посмотрели на него, как будто услышали голос неодушевленного предмета.
– Я немного говорю… по-русски… – Он говорил со слегка заметным акцентом. – Я брал русский в университете. – Он говорил с большими паузами, то ли подбирая слова, то ли стараясь произвести эффект. – Четырнадцать лет назад я был в Санкт-Петербурге, тогда Ленинград. Стажировка.
– Ну-у! Ваще! – выразила Татьяна всеобщее удивление. – Кофе? Чай? – спросила она Стива. – Геня! Обслужи!
Гена вскочил выполнять распоряжение. Люда со Стивом чинно сидели рядком. Пока Гена варил кофе и расставлял чашки, Таня распланировала дальнейшие события:
– Так, ребята, пейте и поедете с СТД на Генькину премьеру. А мы с муженьком пока пойдем собираться. – И они поднялись. – У Нинон пропал тромбон! Ах, Нинон, где твой тромбон… – вдруг замурлыкала Таня. – Откуда это, Крокодил?
– Ануй, кажется, «Дикарка»… – И их голоса растворились в глубине квартиры.
Прихлебывая кофе, Люда наконец сообразила, что, приведя этого американца ей в качестве кавалера, Таня как бы замаливала перед ней свою истерику. Ну и что теперь делать? Она поглядывала на соседа, улыбалась, но не могла придумать, что бы такое сказать, никак не могла решить, надо ей ехать на этот спектакль или нет. Потом ей показалось, что время для ухода упущено. В конце концов, почему бы ей и не поехать….
– Костюмы – отпад! – говорил Гена, когда они одевались в прихожей. – Спонсора Вероника…
– Вероника – это их режиссер, – вставила Таня.
– Спонсора Вероника откопала! – продолжал Гена набивать цену спектаклю.
– Деньги отмывает, – снова прокомментировала Таня.
– Вероника?
– Да какая Вероника… Спонсор!
– Если ты не прекратишь, я… я… – Гена никак не мог придумать достойной угрозы. – Больше никогда не буду тебе готовить, – вдруг выпалил он.
– Все! Молчу! – замахала руками Таня, сделав испуганные глаза и выставляя его на лестницу последним.
Гена отвез их и Виталика во Дворец искусств. Потом было долгое ожидание в фойе. Их посадили в первом ряду. Глупая французская пьеска с переодеваниями и раздеваниями подошла к антракту, и они поплелись в ресторан. Здесь было людно, шумно, играла музыка. Они выпили, языки развязались, и как-то сам собой забылся повод, по которому они здесь оказались. Они пропустили начало второго действия. Потом они куда-то ехали, где-то еще пили, ели, танцевали… И вот оказались здесь, на маминой кровати.
Люде стало ужасно стыдно. Что же это такое случилось с ней вчера? Захотелось скорее от этого откреститься. Она осторожно заскользила по простыне, незаметно выбираясь из-под обнимавшей ее руки, пока рука не оказалась на пустой простыне. Потом соскользнула на пол. Вот тут она и увидела часы, показывавшие половину пятого. Почему-то она подумала, что еще есть время.
Вытащив из шкафа халат и полотенце, она на цыпочках вышла из комнаты и по темному коридору уверенно дошла до ванной. Раздвинула висевшее над ванной соседское белье и открыла душ. Она яростно намылила тело и долго стояла под сильными струями, делая их то ледяными, то горячими настолько, насколько смогла терпеть.
Потом вернулась в свою комнату с намотанным на голове полотенцем и в стареньком махровом халате, из которого отовсюду свисали вытянувшиеся петли, зажгла большой свет. Мужчина не проснулся. Она вдруг испугалась: не умер ли он. Подошла: нет, дышит. Как же его разбудить? Завела будильник и поднесла к его уху. Услышав звонок, он поморщился, попытался отвернуться и наконец открыл глаза, щурясь на яркий свет.
– Вам пора домой! – чуть помедлив, объявила она.
Он что-то побормотал, наверное, по-английски. Потом, видимо очухавшись и сообразив, где находится, стал подыскивать русские слова. Наконец нашел:
– Ванна…
– Нет! Ванна будет в гостинице, – отчеканила она, глядя ему в глаза. – Понимаете? – Она пыталась найти в его лице отклик. – Здесь коммуналка. Сейчас встанут соседи. Вам пора домой! – внушала она ему.
Нет, всех этих подробностей он, конечно, не понял, но суть ухватил, потому что завертел головой в поисках своей одежды. Она бросила ему брюки и ушла за шкаф стелить себе свою постель.
Их огромная комната была поделена на две неравные части трехстворчатым ждановским шкафом, за которым была Людина половина с тахтой и компьютером. Хотя после маминой смерти необходимости в перегородках не стало, Люде и в голову не пришло что-нибудь менять. Она по-прежнему спала и работала в своем углу.
Когда Людмила вышла из-за шкафа, Стив стоял перед трельяжем, приглаживая волосы.
– Пошли! Только тихо! – скомандовала она, вывела его в прихожую и на попытку поцеловать ее на пороге быстро захлопнула дверь перед его носом.
Люда вернулась, прибрала мамину кровать, погасила свет. Последней ее мыслью было: «Он, конечно, принял меня за валютную проститутку», – и она спряталась от этой мысли в сон.
Глава 2
СТИВ. ДЕНЬ ВТОРОЙ
– Людмила! Мила! К телефону!.. Ты дома? – стучали в дверь.
Она проснулась, накинула халат и выскочила в коридор. За дверью нос к носу столкнулась с соседкой, маминой ближайшей подругой Марипалной. Люда аккуратно обогнула ее, бросив на ходу с лучезарной улыбкой: «С добрым утром», и схватила трубку. Но Марипална, видимо, ночью что-то слышала и настроилась на решительное объяснение. Она подошла и встала рядом.
– Да? Слушаю! Это я. – Люда старалась говорить как можно официальнее.
На другом конце провода оказался американец. И Люда очень боялась, что Марипална тоже услышит его голос. Стив был настроен лирически и собирался обсудить с ней свое настроение. А она, чтобы скорее закончить разговор, ни с того ни с сего выпалила: «В три в КУГИ!» – и повесила трубку; развернувшись в другую сторону, она ловко обошла Марипалну, не встретившись с ней глазами. Вдогонку она услышала возглас старушки, но сделала вид, что не услышала его.
Войдя в комнату и щелкнув задвижкой, Люда на ходу стянула полотенце. Волосы с ночи еще не высохли. Где же фен? «Он позвонил!» – тихонько шепнула она сама себе. И от ночных страхов не осталось и следа. Почувствовав себя легкой, просто воздушной и прямо порхая по комнате, Людмила, давно не ощущавшая себя такой живой и настоящей, села к трельяжу. Из черной рамочки на нее посмотрели строгие мамины глаза. И Людины руки сами собой опустились.
– Ну и что ты так смотришь? – Люда демонстративно взялась за фен. – Мама, мне почти тридцать пять лет! Я уже могу позволить себе все, что угодно! Ну и что, что не прошло и шестнадцати дней после твоей смерти?! Я тебе, что ли, верность должна хранить!.. Да, я признаю, что не надо было пускать его на твою кровать… Но я уже плохо помню, как это все произошло… Извини, пожалуйста! – Она уже ходила по комнате, одевалась, но время от времени подходила к портрету. Когда аргументы казались ей не очень убедительными, она храбро бросала их прямо в лицо матери. – Мама, я так давно веду примерный образ жизни, что можно немножко и подмочить мою репутацию.
Все! Она готова! Но, уже вставив ключ в замочную скважину, она опять вернулась в комнату, подбежала к трельяжу, присела на корточки перед маминой фотографией:
– Ну прости меня, пожалуйста, я больше не буду! – Она чмокнула фотографию, посмотрела на свое отражение в зеркале и с легким сердцем закрыла дверь.
А в коридоре ее ждала недовольная Марипална, но, к счастью, зазвонил телефон. Звонила Галя узнать, куда запропастилась ее любимая подружка. Пообещав ей перезвонить позже, Люда повернулась к Марипалне:
– Марипална, вы же знаете, что я вас люблю. Не надо сердиться. На самом деле жизнь прекрасна! – и, не дожидаясь, пока соседка найдет что ответить, выпорхнула на лестницу.
Весь день она летала, словно на крыльях. Все удавалось. И в голове крутилась фраза: «Он позвонил, он позвонил…» Но чем ближе подходило назначенное время, тем тревожнее становилось у нее на душе. И только подойдя к зданию КУГИ, она вдруг сообразила, откуда это беспокойство. Он ведь, может быть, и не знает, что такое КУГИ, а может, и не расслышал, что она сказала? А потом, откуда он знает, где это находится? Да и собирался ли он вообще с ней встречаться? Надо было дослушать, что он говорил. Конспираторша несчастная. Она вспомнила Марипалну, и мысли со скрипом стали поворачиваться на сто восемьдесят градусов.
А зачем им вообще встречаться? Какой-то заезжий американец поманил ее пальцем, она и побежала… Ну, положим, у нее есть смягчающие обстоятельства. Да! Она в тяжелом психологическом состоянии. Для нее это разрядка. Ну и наплевать, что этот коммивояжер американский решил развлечься. А это она его использовала. Да-да. Ей надо было оттянуться, она его и использовала. Когда она шла по Зодчего Росси, сердце ее стучало. В фойе его не было. Она спросила у вахтерши, не было ли здесь иностранца. Нет, никого не было. Она вышла на улицу. На часах – без пятнадцати. Ну, вообще! Рано еще, дурища несчастная! Она прошлась туда-сюда. Заглянула под арку – никто не шел по Ломоносова. Тогда она сама решила дойти до Садовой, повернула за угол и столкнулась с ним нос к носу.
– Здрасте!
– Люда, ты уже уходишь? Я опоздал? Они оба посмотрели на часы и засмеялись.
– Знаете, в фойе КУГИ выставлены конкурсные проекты Морского фасада Петербурга. Хотите посмотреть?
Она решила держаться непринужденно, как будто ничего особенного не случилось между ними ни ночью, ни утром по телефону.
– Я не понял. Говори медленно.
Она повторила. Он вроде понял, хотя вчера был как-то понятливее. «Может, волнуется?» – промелькнула сладкая мысль. Они вошли в фойе. На площадке, у окна, у стены стояли макеты.
– Вы смотрите. Потом скажете, что вам больше понравилось. Какой проект лучше. А я вам потом скажу, где наш.
– Ты – автор?
– Группа товарищей…
– Не понял…
– Ладно, смотрите, а я мигом вернусь, мне только бумажки взять. – И она побежала по лестнице.
– Люда! – вдруг окликнул он и помахал рукой, подзывая ее. – Какой проект вашей группы товарищей?
– Так не честно! – Она помедлила и все-таки махнула рукой в сторону макета у окна: вон тот! – и ушла.
Когда она вернулась, Стив сидел на подоконнике с раскрытой «Книгой отзывов» и старательно писал, прикусив кончик языка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28