Он продолжал удерживать ее взгляд, а потом коснулся языком ее ладони.
– Сказать, что я выбираю?
Все ее тело затрепетало.
– Для меня нет нужды угадывать, что у вас на уме. Я и так это знаю, – выдохнула Порция.
– Большая удача, что вы не можете читать мои мысли. – Он захватил губами ее мизинец, и тотчас же все его тело обдала новая волна жара.
Ему хотелось попробовать на вкус каждый дюйм этой атласной кожи, почувствовать прикосновение этой гладкой бархатной плоти.
– Если вы и в самом деле знали бы мои дерзкие, но сладостные мысли, преследующие меня с того самого мгновения, как я вас увидел, крошка, вы бы приковали меня цепями к стене.
У Порции захватило дух. Она не могла скрыть своей потребности в нем.
– Я пока еще не исключила такой возможности, – пробормотала она.
– Можете приковать меня цепями, если при этом вы останетесь со мной, – так же еле слышно отозвался Фредерик, слегка прикусив ее пальчик, а потом привлек Порцию к себе и изо всей силы сжал в объятиях. – Откровенно говоря, мысль о том, чтобы отдаться в вашу власть и уповать на ваше милосердие, просто опьяняет меня.
Порция не противилась, когда он прижал ее к своему жилистому твердому телу, и даже позволила его рукам обвиться вокруг своей талии. Она только смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых он читал смущение, страх, томление и уязвимость.
– Фредерик, не думаю, что это разумно, – прошептала она.
Он провел пальцами по всему изгибу ее спины и склонил голову, чтобы коснуться губами ее виска.
– Если хотите меня остановить, Порция, вам стоит только сказать, – пообещал Фредерик. – У меня лишь одно желание – доставить вам удовольствие.
Она вцепилась в отвороты его халата. Ресницы ее затрепетали, скрывая выражение глаз.
– Почему? Почему вы хотите доставить мне удовольствие?
Фредерик впитывал эту хрупкую эфирную красоту в неверном пламени свечей. И сердце его сжималось, пока взгляд скользил по совершенным чертам и фарфоровой коже.
Тонкая линия носа, вороненые брови вразлет, изгиб полных, созданных для поцелуев, розовых губ. Порция была намного красивее любой другой женщины, которую ему приходилось держать в объятиях, но Фредерика пленяла не только ее красота.
Он восхищался твердой линией ее подбородка, в котором чувствовались упрямство и несгибаемые решимость и воля, и это его околдовывало. В каждой деревне, которую ему случалось проезжать, встречались хорошенькие женщины, но редко можно было видеть такое сочетание ума и отваги.
Порция была способна преодолеть любое препятствие на своем пути да еще собрать под свое крыло всех, кто нуждался в защите.
И все же при всей ее силе духа и воли она страдала от старых обид.
– Потому что я знаю, что такое одиночество, – сказал он, и его губы прогулялись до мочки ее уха. – Я знаю, что такое проявлять недоверчивость, бояться, что вас обидят или разочаруют.
Она инстинктивно прижалась к нему еще ближе, и ее неровное дыхание коснулось его обнаженной шеи.
– Чего вы хотите от меня? – спросила Порция. Тело его обдала жаркая волна желания.
Чего он хотел от нее?
Всего, нашептывал тайный голос.
Он хотел каждого прекрасного, таинственного и упрямого дюйма ее существа.
Но начать следовало с ее сладостного восхитительного тела.
– Вот этого, – пробормотал Фредерик, зарываясь лицом в ее длинную шею, его ловкие пальцы принялись расстегивать пуговицы на спине ее платья. Когда тяжелая шерсть поддалась, он чуть потянул за нее, и перед ним открылось плечо. – И этого.
Он пробовал на вкус гладкую кожу плеча и продолжал стягивать с Порции платье.
Она издала слабый стон, и пальцы мертвой хваткой сжали отвороты его халата.
– Фредерик…
Фредерик подавил желание грязно выругаться, но заставил себя поднять голову и оторваться от опьянявшей его сладостной кожи.
– Хотите, чтобы я прекратил?
Она неохотно подняла на него глаза и встретила его пылающий взгляд.
– Я…
– Порция?
Как ни хотелось ему покорить ее своей страстью, которую он чувствовал и в ней, в трепете ее тела, Фредерик дал обещание и не хотел, чтобы позже Порция обвинила его в предательстве.
Она с трудом вдохнула воздух, потом медленно покачала головой:
– Нет, не останавливайтесь.
Стараясь удержать ее взгляд, Фредерик снова потянул за платье, разгладил его на бедрах и заставил опуститься еще ниже, до щиколоток. И тотчас же не столько ловко, сколько поспешно, принялся распускать шнуровку корсета.
– Вы восхитительны, прекрасны, как самый бесценный камень, – бормотал он, срывая корсет и оставляя Порцию в одной только тонкой сорочке.
Опустив голову, он позволил себе скользнуть взглядом по стройному телу.
– Черт возьми!.. – задохнулся он от восторга, разглядывая ее изящную сорочку, отделанную тонким кружевом и прелестно вышитую цветами. Казалось, она создана с одной целью – воспламенять воображение мужчины.
А он, вне всякого сомнения, был воспламенен. Почувствовав его смятение, Порция откинула голову, чтобы видеть его глаза, затуманенные желанием.
– Фредерик…
– Вы, крошка, постоянно вызываете изумление, – хрипло пробормотал он, его пальцы осторожно и благоговейно прошлись вдоль выреза ее сорочки. – Кто бы заподозрил это, видя грубую шерсть и накрахмаленный передник? Кто бы мог предположить, что под ними вы носите такое изящное белье?
Она вздрогнула от прикосновения, когда его пальцы коснулись ее груди.
– Это всего лишь сорочка.
– Нет, – выдохнул он, опуская голову, дотрагиваясь до ее рта пальцами и видя, как набухли и проступили сквозь тонкие кружева ее соски. – Это искушение.
– О! – Ее веки затрепетали, глаза закрылись, руки поднялись, чтобы дотронуться до его волос и запутаться в них.
Фредерик нащупал сосок и захватил его губами, действуя языком, чтобы раззадорить ее.
– Ваш аромат сводит меня с ума, – пробормотал он, поднимая голову, чтобы испробовать вкус другого соска. – Теперь каждый раз, оказавшись вблизи роз, я буду думать о вас.
– Это…
Его руки двинулись вниз, вдоль ее стройной талии, и сквозь тонкую ткань сорочки Фредерик ощутил жар ее тела.
– Это? – спросил он, продолжая ласкать ее набухшие груди.
– Опасно, – ответила она шепотом.
Фредерик и сам осознал, что это опасно, когда почувствовал, что все его тело пульсирует от желания заставить ее опуститься на пол и позволить себе совершить вторжение в разгоряченный шелк ее тела. Эта пульсирующая, всепоглощающая страсть была тем самым, что заставляет мужчин забыть о гордости, верности, и чести.
Его руки сжали Порцию крепче, и одним легким и плавным движением он поднял ее и понес к постели. Она не протестовала, когда он осторожно и бережно усадил ее на край матраса, а сам опустился на колени между ее раздвинутых ног.
– Что вы делаете? – спросила Порция, когда он захватил подол ее сорочки и потянул кверху, так что стали видны прелестные ленты, придерживавшие чулки.
– Не бойтесь, Порция, – пробормотал он, развязывая ленту и высвобождая белый чулок. – Я только хочу сделать вам приятное.
– Боже милостивый, – прошептала она, когда он опустил голову и осыпал поцелуями ее нежное бедро.
В тумане желания Фредерик все-таки сумел снять с нее крошечные домашние туфли и второй чулок, а потом раздвинул ее ноги настолько широко, что стал виден маленький кустик черных, как вороново крыло, кудрей, прикрывавших сокровенное тайное место ее тела.
Он издал отчаянный стон неутоленной страсти, когда ощутил вкус нежной кожи. Он хотел бы проглотить ее. Он хотел бы заниматься с ней любовью часами. Но для сегодняшнего вечера было достаточно бросить всего один взгляд на то, что могло стать для него раем.
Сдерживая себя, Фредерик не спеша целовал и пробовал на вкус ее кожу, и наградой ему были ее тихие трепетные стоны.
– Фредерик, что вы делаете со мной? – хрипло прошептала она, а ее пальцы запутались в его волосах.
Он удовлетворенно улыбнулся, осознав, что еще ни один мужчина не пытался доставить ей удовольствие так, как это делал он. Неудивительно, что она с такой легкостью отказалась от утех плоти.
Удерживая ее нога руками, чтобы она в ужасе не отшатнулась, Фредерик, наконец, изменил позу, чтобы провести языком по жаркой атласной плоти.
Порция издала тихий крик, испугавшись столь интимной ласки, и больно потянула его за волосы.
– О, пощадите!
– Сегодняшней ночью вам не испросить пощады, куколка, – ответил он серьезно, будто приносил клятву, а его язык продолжал исследовать ее тело, пока наконец он не нашел маленький бугорок, средоточие ее наслаждения.
– Фредерик!
Ее руки слегка расслабились, Порция беспокойно и нежно проводила ими по его волосам, пропуская их сквозь пальцы. Дыхание ее становилось неровным, а он продолжал ласкать ее бережно и нежно.
Фредерик застонал, впитав всеми своими чувствами ее аромат и вкус. Его напряжение было столь велико, что и любую минуту готово было взорваться, но с мрачной решимостью он постарался не думать о собственных желаниях.
Сегодняшняя ночь была для Порции.
Фредерик был открыт для малейшего её желания, он впитывал ее прикосновения, вздохи и стоны и продолжал дразнить и возбуждать ее своими ласками, доводя до края бездны, но не давая соскользнуть в нее. Снова и снова он ощущал ее жар, чувствуя, как ее ноги трепещут под его пальцами.
– Фредерик… – принялась она, наконец, умолять его, чуть ли не рыдая. – Пожалуйста!
– Все, что вы пожелаете, крошка, – выдохнул он, захватывая губами ее нежную плоть, посасывая и подвигая к завершению.
Потрясенная до сих пор неизведанным наслаждением, Порция вскрикнула и опрокинулась на постель. Все ее тело содрогалось. Она пыталась придти в себя и восстановить ритм дыхания. Фредерик поднялся на ноги и на мгновение позволил себе восторг созерцания этого прелестного тела, простертого на кровати.
С волосами цвета воронова крыла, разметавшимися по одеялу, и лицом, разрумянившимся от страсти, одетая только в тонкую сорочку она еще никогда не казалась ему такой прекрасной.
Его плоть пульсировала желанием, когда он прижался к ткани ее сорочки. Никогда в жизни он не испытывал такого болезненного желания и возбуждения. Черт бы побрал все на свете! Играть роль наставника, а не любовника было нелегким делом.
Он сознавал, что если в ближайшем будущем не испытает облегчения, то попадет в сумасшедший дом, в Бедлам.
Потом веки Порции затрепетали и медленно поднялись, и в глазах ее появилось изумленное и недоумевающее выражение, что несколько облегчило его напряжение.
С легкой улыбкой Фредерик забрался в постель и привлек Порцию к себе, зарывшись лицом в ее благоухающие розами волосы.
Будут еще ночи, мысленно пообещал он себе. Будут ночи, когда она настолько проникнется доверием к нему, что отдаст себя добровольно.
А до тех пор он будет с радостью принимать все, что она будет согласна ему предложить.
Глава 8
Порция парила в облаке наслаждения. Пощады! Никогда она даже и мечтать не смела о таких восхитительных ощущениях. И конечно, не потому, что джентльмен прильнул губами к развилке между ее ногами.
В этом было нечто греховное и одновременно прекрасное, порочное, но сладостное.
Самым удивительным было то, что она не испытывала страха перед тем, что ее жизнь способна рухнуть и погрузиться в какой-то чудовищный кошмар, ниспосланный ей за ее грехи.
Вместо этого в сильных объятиях Фредерика она испытывала светлое чувство удовлетворения и почти немыслимой теплоты. В это мгновение она была совершенно уверена в том, что готова лежать в его объятиях целую вечность.
Прошли долгие минуты, пока Фредерик нежно не провел пальцем по ее щеке.
– Порция…
– Ммм?
– Не взглянете на меня?
Его палец скользнул под подбородок Порции и приподнял ее лицо.
Она с необычайной живостью отреагировала на его обнаженное тело. Халат с него свалился, открыв для обозрения достаточно широкое пространство бледно-золотистой кожи, и Порция с изумлением осознала, что ее уже насытившееся тело снова охватило возбуждение. Она не могла понять, что такого в этом человеке, что воспламеняло ее чувства, но, по-видимому, их короткая встреча не была концом отношений.
Наконец она позволила себе встретиться с ним глазами, и сердце ее сжалось, потому что она заметила подлинное волнение в глубине его горящих страстью серебристых глаз.
– Вы в порядке? – спросил он тихо. Ее губы тронула робкая улыбка.
– Не вполне уверена. Никогда не испытывала ничего подобного.
Он успокоился и провел пальцем по ее губам, будто изучая их форму.
– Вы довольны?
Румянец окрасил ее щеки, когда она вспомнила, насколько забылась и какие крики наслаждения он исторг из ее груди.
– Вам должно быть известно. Я не предполагала, что женщина может испытать наслаждение… таким… таким образом.
Она услышала его тихий смех, ладонь скользнула вниз по ее спине, и Фредерик прижал ее к себе так крепко, что она смогла ощутить меру его возбуждения.
– Вам предстоит открыть множество наслаждений, дорогая. Все, что требуется – довериться мне.
По телу Порции прошла дрожь. Не от страха. К этому она была готова. Вместо страха Порция испытала удивительное и ошеломляющее желание прижаться к нему еще теснее, чтобы острее почувствовать твердость его восставшей плоти. Ей хотелось сорвать с него тяжелый халат и провести языком по его гладкой груди, хотелось, чтобы он уложил ее на спину и глубоко вошел в ее тело.
Порция подавила вздох, потому что эти греховные образы, представшие в воображении, смутили ее, но сердце забилось сильнее, а тело испытало отчаянное томление.
– Нет, – тихо выдохнула она, отталкивая его и выбираясь из постели.
В мгновение ока он оказался стоящим рядом с ней. Он смотрел, как она, хмурясь, с озабоченным видом пытается натянуть через голову платье.
– В чем дело, Порция?
Опустив голову, она попыталась скрыть выражение своего лица под упавшими волосами и торопливо натягивала чулки и домашние туфли.
– Неужели после всего, что мы испытали вместе, вы спешите убежать и снова воздвигнуть между нами преграды? – хрипло пробормотал он.
Порция покачала головой, пытаясь нащупать пуговицы на спине.
– Я не знаю, что собираюсь делать, – пробормотала она, понимая, что в его присутствии утратила способность мыслить ясно. О Боже! С самого начала она чувствовала, что Фредерик не такой, как известные ей мужчины, но до сих пор и понятия не имела, насколько он отличается от других. Ведь в последний раз, когда она была близка с мужчиной она не испытала ничего, кроме облегчения, что все наконец закончилось.
Могла ли она подозревать, что существует нечто похожее на этот рай? Могла ли она предвидеть, что будет испытывать столь всепоглощающее желание снова забраться в постель и забыть весь мир в тумане чувственного наслаждения?
Все еще неуверенно сражаясь с неуступчивыми пуговицами, Порция почувствовала, как за спиной у нее оказался Фредерик.
– Позвольте мне, – пробормотал он, ловко справляясь с застежкой платья.
Когда последняя пуговица скользнула в петлю, его руки оказались на ее плечах, и он с нежной лаской провел по ним ладонями. Прикосновение его губ к шее исторгло у Порции слабый стон.
– Порция…
Ее веки затрепетали и опустились, а тело ощутило приятное покалывание, свидетельство предвкушения. Так легко было откинуться ему на грудь, уютно угнездиться головой во впадине под его плечом и позволить ему снова соблазнить себя.
Слишком легко, шептал ей предостерегающий голосок рассудка.
Она поспешно отступила на шаг, неохотно встретив его все еще пылающий взгляд.
– Пожалуйста, Фредерик, мне в самом деле пора идти.
Он покорно поднял руки, а лицо его выразило горькое разочарование.
– Я ведь сказал вам, что никогда ничего не сделаю против вашей воли, Порция. Вы не моя пленница.
Порция сглотнула, чтобы скрыть почти истерический смех, и шагнула к двери, хотя все ее тело еще вибрировало от его волшебных прикосновений.
– Вам и не надо ничего делать против моей воли, чтобы я стала вашей пленницей Фредерик, – прошептала она, открывая дверь. – Потому-то я и ухожу.
Крошечная деревушка, угнездившаяся в долине возле Оук-Мэнора, осталась такой, как запомнилось Фредерику.
Маленькая каменная церквушка, которую семья Грейстонов посещала в течение последних трехсот лет, дремала под лучами бледного солнца, погруженная в древний покой. Зеленая лужайка могла еще похвалиться крошащимся от древности колодцем желаний. С обеих сторон Хай-стрит к услугам местных жителей по-прежнему стояли лавчонки.
Позади лавок размещалось с дюжину окруженных маленькими садиками, выбеленных домиков под соломенными крышами, эти домишки служили пристанищем для сельчан столько лет, что и сосчитать было невозможно.
Довольно хорошенькая деревенька, признал Фредерик, проезжая мимо любопытствующих зевак, глазевших на него из окон, Фредерику казалось, будто он вернулся назад, в прошлое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29