За время своей карьеры в Звездном флоте он сталкивался с двумя существенно отличающимися типами клингонов. По прошествии лет он допускал как и большинство людей, что клингонская Империя состояла из нескольких разных рас, также, как Федерацию составляли сотни рас, обитающих на огромном числе планет.
Но что же с Колотом? Окинув взглядом делегатов и прочих людей, кружащих по залу, Кирк вернулся к внимательному изучению клингона. Хотя их пути время от времени пересекались после инцидента на К-7, прошло несколько лет с тех пор, как он видел Колота в последний раз. И все же глядя на этого клингонского воина, не обращая внимания на его длинные волосы, окладистую бороду, и да, даже отчетливые гребни на лбу, пронзительные глаза, которые, насколько помнил Кирк были самой примечательной характерной чертой Колота, были решительно знакомы.
– Как бы безумно это ни звучало, – через мгновение произнес Кирк, – но думаю это тот же самый Колот.
Его мысли были прерваны, когда он заметил определенное уменьшение различных второстепенных разговоров и прочей деятельности вокруг. Постепенно в конференц-зале восцарила тишина, и его внимание привлекло движение на помосте, на котором стоял главный банкетный стол. В добавок к послам Федерации и Клинжая, за столом также расположилась группа высокопоставленных офицеров Звездного флота. Как и ждала аудитория, посол Кетрин Джокуэл, посланник Федерации на нынешних мирных переговорах, направилась к подиуму, расположенному на помосте.
– Могу я привлечь ваше внимание, – сказала Джокуэл, добравшись до подиума, голосом, усиленным акустической системой зала.
Предоставив аудитории несколько минут, чтобы занять свои места и направить их внимание к центру зала, она продолжила.
– Много лет вы, и те кто был до вас, независимо от того были ли это офицеры Звездного флота или Клингонской Империи, давали клятву служить своему наицеры Звездного флота или роду, защищать его от врагов. К сожалению все эти годы мы с вами были врагами. Однако после десятилетий недоверия, вражды, и конфликтов, мы оказались на распутице. Лидеры, которые направляют вас, те, кому вы поклялись в преданности, решили, что пришло время перемен. Они решили, что мы станем сильнее, если объединимся, чем если продолжим держаться друг от друга на расстоянии вытянутой руки, как враги.
Она указала на клингонского посла, сидящего слева от нее за главным столом.
– Вместе с послом Калджагом и нашими делегациями, сегодня мы приехали сюда, чтобы начать этот процесс. Хотелось бы надеяться, что наши усилия приведут всех нас на путь к тому дню, когда мы будем относиться друг к другу не как к врагам, а как к друзьям.
Кирк отметил ропот одобрения, который едва слышно прокатился по залу, но тем не менее он был. Одно было определенно: Кэтрин Джокуэл знала, как обращаться с аудиторией.
– А теперь, – продолжала она, – для меня большая честь представить клингонского специального посла в Федерации и одного из создателей стремлений, которые сегодня привели нас сюда, посла Калджага.
Когда могучий клингонский посол поднялся со своего стула и прошествовал к подиуму, зазвучали аплодисменты. Он с уважением кивнул Джокуэл, оказавшись рядом с ней, хотя его лицо было типичным застывшим лицом воина клингона.
– Он выглядит так, словно может справиться со всеми нами единолично, – пробормотал Чехов в направлении Сулу.
Рулевой соглашаясь кивнул.
– Ну вы же начальник службы безопасности. Справиться с ним ваша работа. Вы же знаете, я не могу рисковать повредить свои руки.
На подиуме Калджаг стоял совершенно неподвижно, пялясь на аудиторию и ожидая, пока утихнут аплодисменты. Когда он заговорил, это был глубокий, резонирующий голос человека, который привык к тому, чтобы его слушали.
– Мои поздравления, представители Федерации, офицеры Звездного флота, и воины Империи. С глубоким чувством удовлетворения я обращаюсь к вам этим вечером. Высший Совет поручил мне представлять мой народ на этих исторических переговорах, во время которых мы положим начало соглашению с нашими бывшими врагами. Многие полагают, что такой союз давно запоздал, но есть и те, кто верит что таким образом мы подрываем то, что сделало нашу Империю такой, какая она есть. Я стою перед вами сегодня, как эмиссар прежней точки зрения. Пришло время отказаться от нашего недоверия, гнева, опасения, и по братски обнять друг друга. Возможно переговоры, которые мы проведем здесь, приведут к этому важнейшему событию.
Аплодисментов было еще больше, хотя Кирк не мог не заметить, что клингоны высказывали при этом куда как меньше энтузиазма, чем те, кто носил звезднофлотовскую униформу. Кроме того многие из старших офицеров Звездного флота – капитанов и адмиралов, рассеянных среди аудитории – были более сдержанны в своей оценке, нежели их более молодые коллеги. Как в случае с Кирком, опыт пасовал перед перспективой, с которой более опытные офицеры рассматривали текущие события.
– Прежде чем мы пойдем дальше, – продолжил Калджаг, – я должен исполнить важное обязательство. Наше прибытие сюда сегодня, как знают многие из вас, было вызвано неудачными действиями, предпринятыми энергичным, но все же неопытным клингонским офицером. Если бы не осмотрительные действия опытного капитана Звездного флота и его команды, возможно сегодня мы были бы в состоянии войны, вместо того чтобы говорить о мире.
Говоря это посол посмотрел на Кирка, и капитан «Энтерпрайза» почувствовал на себе взгляды всей аудитории, повернувшейся со своих мест, чтобы обратиться к их столу. Хотя жизнь, которую он избрал, давно приучила его быть объектом пристального внимания, он внезапно обнаружил нарастающую неловкость от внезапного усиления внимания, которое навлек на него Калджаг.
– Среди нас есть человек, который многими считается главным врагом Империи. Это человек, чья смерть принесла бы праздник в нашу столицу. И высшая степень иронии в том, что именно он понял, что опрометчивые действия честолюбивого юнца не должны перерасти в бедствие для всех нас. Высший Совет передает свои самые искренние извинения и благодарность капитану Джеймсу Кирку и команде USS «Энтерпрайз».
Аплодисменты снова прокатились по залу, и следуя за Кирком, командный состав и офицеры с «Энтерпрайза», которые присутствовали на банкете, встали. Кирк заметил смешанную реакцию окружающих, особенно клингонов. В то время как некоторые хлопали от души, многие делали это более неохотно. Мир, доверие, и гармония конечно могли быть целью конференции, но ниодно из этих качеств в настоящий момент не было в изобилии. Маккой наклонился ближе.
– Уже готов выпить?

Глава 8

После вступительных речей официально объявленный банкет пошел полным ходом. Адмирал Легер, командующий Звездной Базой 49, и его сотрудники соорудили меню, которое представляло подборку блюд со всей Федерации, а также и из Клингонской Империи. Поначалу Легер беспокоился о непринужденности обстановки, но клингонский посол быстро перешел к непринужденности, правда своим собственным способом.
– Слабый умрет с голоду, – сказал Калджаг, позволив замечанию повиснуть над головой адмирала на несколько секунд, прежде чем ужасная хищная усмешка отразилась на его лице.
Очередь двигались медленно, и Спок решил подождать с едой. Он двигался по периметру зала, изучая картины и прочие произведения искусства, украшавшие стены, когда сзади его окликнул голос.
– Капитан Спок?
Он обернулся и увидел клингона, одетого не в солдатскую униформу, а скорее в ниспадающие одежды делегата. Они были не столь богаты и красочны, как одежды клингонского посла или других сановников в его комнады.
– Да? – ответил вулканец.
Улыбка вспыхнула на лице клингона.
– Великолепно. Я Толадал, помощник посла Калджага. Для меня честь встретить вас, капитан. Ваша репутация известна в Империи.
В ответ на это бровь Спока взмыла вверх.
– В самом деле?
В действительности он прекрасно знал, что был объектом изучения, учитывая многочисленные столкновения «Энтерпрайза» с клингонами за эти годы. Толадал кивнул.
– Мы следили за карьерами нескольких офицеров Звездного флота много лет, и вы были в той группе избранных. Ваше взаимодействие с представителями Империи всегда были прямыми и благородными, даже во время боя.
– Кажется клингоны ценят такие черты, особенно во время боя, – ответил Спок.
– Возможно это не всегда проявлялось, капитан, но будьте уверены, что Империя выросла из воинственных банд дикарей, с которыми Федерация столкнулась в первый раз много лет назад. Мы тоже развивались как раса. И хотя все еще нужно проделать немало работы, многие из нас верят, что мы прогрессировали достаточно, чтобы предпринять эту попытку переговоров.
Спок проглотил слова Толадала, отметив странность таких мыслей, исходящих от клингона. Он знал, что Маккой получил бы удовольствие от мысли о том, что он позволил, хотя и мимолетно, выказать подозрительность, слушая помощника посла. Он укорил себя за мимолетное сомнение. Слова Толадала, какими бы странными они ни казались из уст клингона, нельзя было не учитывать. Если не слушать слова, тогда нельзя понять и идеи, стоящие за ними. Спок построил свой собственный ответ с практичесокой осторожностью, легко приспособившись к дипломатической атмосфере, пропитавшей конференц-зал.
– Нельзя забывать, что клингоны гордый народ, с богатой историей традиций и военных достижений. При нашей поспешности отвергать наши различия, Федерация тоже должна была осознать клингонскую культуру и принять меры, чтобы она не стала жертвой бесчестия или пренебрежения. Мирный процесс должен быть выгодным и приятным для всех заинтересованных сторон, в противном случае мы обрекаем себя на неудачу даже не начав.
Толадал улыбнулся его невозмутимй оценке.
– Вы озвучиваете мысли, разделяемые все увеличивающимся числом моих соотечественников, капитан, включая и некоторых членов Высшего Совета.
Помощник на мгновение сделал паузу, и Спок заметил изменение языка его тела, когда клингон подстраховался, чтобы никто не услышал их разговор. Он возобновил разговор более тихим голосом.
– Один из недавно избранных членов Совета, Горкон, часто говорит о необходимости мира и сотрудничества между нашими народами. Пока часть его идей испытывают сопротивление, но некоторые из них быстро получили поддержку. Фактически именно Горкон выдвинул инициативу собрать эту конференцию.
– Очаровательно, – сказал Спок. – Этот Горкон кажется личность, с которой я очень хотел бы однажды встретиться, если позволят обстоятельства.
– Это возможно, если вы выйдете на политическую арену, капитан, – ответил Толадал, показывая на конференц-зал и множество дипломатов движением руки. – Всем известно, что ваш отец сам солидный и всеми уважаемый посол. Для вас было бы неплохо подумать о следовании по пути, которым прошел он, когда закончится ваша карьера в Звездном флоте.
Не впервые Спок был заинтригован идеей относительно дипломатии в качестве второй карьеры после Звездного флота.
– Всегда есть возможности.
– Я не вижу поблизости знаменитых бобов Маккоя, Боунз.
Маккой бросил на Кирка пренебрежительный взгляд, пока они двигались вдоль линии сервированных столов.
– Не моя вина, что повара на этой Звездной Базе понятия не имеют, на чем основана хорошая южная кулинария. – Он указал на одно из блюд взмахом вилки. – Вот мне кто-нибудь скажет, что это такое?
Ухура из-за его спины уставилась на блюдо.
– Что бы это ни было, но оно движется.
– Это гагх, – произнес позади них голос. – И его всегда лучше подавать, пока он живой.
Хотя голос звучал уверенно, почти высокомерно, в нем был характерный лиричесикй тембр, который Кирк немедленно признал. Обернувшись, он уставился в темные, расчетливые глаза капитана Колота. Его приветствовала широкая улыбка клингона, снабженная заостренными зубами.
– Мой дорогой капитан Кирк, это было так давно. Для меня удача, что наши дорожки снова пересеклись в момент такого грандиозного события.
Могучий воин держал в руках тарелку, содержащую щедрую порцию того, что он только что назвал.
– К моему удовольствию, капитан, – ответил Кирк.
На краткий миг он, не понимая этого, уставился на клингона. Хотя его внешность кардинально изменилась с их первого столкновения двадцатилетней давности, это бесспорно был Колот. Кирк широким жестом указал на своих спутников, представляя Ухуру, Скотта, Сулу и Чехова.
– Уверен, вы помните доктора Маккоя.
Колот поприветствовал каждого из офицеров «Энтерпрайза» также мило как и Кирка.
– Да, искуссный доктор. Насколько я помню, вы сыграли довольно важную роль в том небольшом столкновении с нами на вашей космической станции. Я так и не собрался поздравить вас с мощью вашего дедуктивного мышления.
– Похоже к счастью для меня, – ответил Маккой.
Клингон рассмеялся. Бросив быстрый взгляд через плечо он вернул свое внимание Кирку.
– Я должен вернуться к своим людям, капитан. Но мы еще щедро попотчуем друг друга рассказами о наших великолепных сражениях, пока наш долг не уведет нас из этого места. – Он указал на банкетный столик кивком головы. – И обязательно попробуйте клингонскую кухню. Это еда, пригодная для воина.
Извивающаяся субстанция на тарелке клингона заворожила Кирка. Колот заметил выражение лица капитана «Энтерпрайза», и снова рассмеялся. Взяв вилку, он подцепил небольшую порцию блюда, и Кирку показалось, что он услышал крик боли корчащейся массы.
– Ну же, капитан. Ведь проверенный в бою командующий звездолета Федерации безусловно сможет справиться с небольшим колличеством гагха, не так ли?
Гагх все еще извивался на конце вилки, и Кирк сглотнул нервный комок, который образовался в его горле.
– Знаете, – сказал Маккой, – в последний раз, когда я ел что-то живое, мне было одиннадцать, и это был двойной елец. Между прочим я проиграл пари.
Проигнорировав комментарий, Кирк пожал плечами.
– Какого черта, – сказал он, беря вилку из рук Колота.
Бросив на червеподобный продукт последний взгляд, он закрыл глаза и положил вилку в рот. Пока Кирк глотал, эта штука еще шевелилась. Он чувствовал, как это нечто ударилось об его желудок, где продолжало двигаться еще некоторое время, пока его не одолели желудочные соки. Запах не относился к тем, которые он мог бы определить, хотя он не был неприятным.
– Вообще-то, – сказал он через несколько секунд, – это не так уж плохо.
– Поверю вам на слово, – сказал Скотти, наблюдая за процессом со смесью отвращения и ужаса.
Кирк улыбнулся Колоту, намереваясь поблагодарить клингона за предоставленный им деликатес, когда внезапное чувство слабости прокатилось по его телу. Он почувствовал, как на лбу, груди и спине выступил пот. Зрение стало размытым, и он потянулся к банкетному столу, чтобы поддержать себя.
– Джим? – услышал он как с явным беспокойством в голосе произнес Маккой. – Вы в порядке?
Хор подобных вопросов последовал от Ухуры и остальных.
– Слабость, – было все, что смог пробормотать Кирк, прежде чем вселенная закружилась вокруг него, и он рухнул на пол словно тряпичная кукла.
Луч транспортера растворился вокруг коленопреклоненной фигуры Маккоя, который держал в руках голову и плечи потерявшего сознание Кирка. Техник, работавший за консолью транспортера, обежал защитный щиток, чтобы предложить свою помощь.
– Черт подери, где эти проклятые носилки? – рявкнул Маккой.
Его пальцы переместились, проверяя пульс Кирка и снова убеждаясь, что он был частым, и что сердце капитан бьется слишком быстро.
– Санитары уже в пути, доктор, – ответил техник.
Он вздохнул с облегчением, когда двери комнаты транспортации открылись, и впустили пару ассистентов медиков, каждый из которых держал концы антигравитационных носилок. Когда санитары погрузили капитана на носилки, Маккой схватился за аптечку, которую они принесли, и вытащил портативный сканер. За секунду он активировал устройство и провел им по груди и животу Кирка.
– Острая аллергическая реакция, – отметил он по показаниям сканера.
Он снова потянулся к аптечке и извлек гипоспрей. Установив инжектор на общее успокоительное, Маккой прижал гипоспрей к руке Кирка и ввел препарат.
– Это снизит сердцебиение, – сказал он. – Доставьте его в лазарет. Похоже придется лечить его от пищевого отравления, вместе с реакцией, которая появилась у него на эту клингонскую бурду, которую он ел.
Ожила система селекторной связи корабля.
– Спок доктору Маккою. Каково состояние капитана?
Когда санитары вынесли Кирка на антигравитационных носилках в коридор, Маккой шлепнул по настенному интеркому ладонью.
– У Джима реакция на клингонскую пищу, Спок. Я отправляюсь с ним в лазарет. Сообщу когда узнаю что-то большее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30