Отпуст также разнится от чина панагии: (вместо: «Благословен Бог милуяй и питаяй») — «С нами Бог Своею благодатию и человеколюбием всегда, и ныне и присно и во веки веков, аминь» (более подходит к ночному времени; ср. на великом повечерии «С нами Бог»). Таким образом, почти все молитвословия вечерней трапезы отличны от дневной трапезы, но самый строй, чинопоследование той и другой тот же, исключая обряд возвышения панагии.
История
В древнейших уставах чин вечерней трапезы почти ничем не отличался от дневной трапезы; на нем также происходило возвышение блюда с. 486 с укрухами (соответствует панагии). Так в Студ. уставе патр. Афанасия XIIв. [] и в Типиконе Пантократорского монастыря 1136 г. [] Главное отличие вечерней трапезы от дневной по этим уставам было то, что на первой при возвышении укрухов возглашалось «Велико имя Св. Троицы», а на второй «Пресв. Богородице помогай нам».
Но уже грузинский Шиомгвимский устав иерусалимского типа в рукописи XIII в. имеет чин вечерней трапезы без возвышения панагии.
«После вечерни звонят бубенчиками (кандия?), братия собираются тихо в трапезную и начинают «Ядят убозии и насытятся». Вставши говорят: «Явися нам свет лица Твоего» и после «Благослови» уходят в кельи до повечерия» [].
Древнейший греческий список Иерусалимского устава (в России) Моск. Рум. муз. Сев. собр. № 491/35 XIII в. не имеет чина ни дневной, ни вечерней трапезы. Древнейший славянский Иерусалимский устав Моск. Синод. библ. № 328/383 XIV в. имеет для вечерней трапезы чин, тождественный с нынешним, со следующими отличиями: «Ядят убозии…» трижды; после трапезы игумен: «Молитвами св. отец…» Братия: «Слава Отцу…», и бывает возвышение панагии, по чину дневной трапезы; отпуст не «С нами Бог…», а «Молитвами св. отец…» [].
с. 487
2-Я ГЛАВА ТИПИКОНА
«ВСЕНОЩНОЕ БДЕНИЕ»
(ВЕЛИКАЯ ВЕЧЕРНЯ И УТРЕНЯ ВОСКРЕСНЫЕ, ЧАСЫ, ЛИТУРГИЯ И ЧИН О ПАНАГИИ)
с. 488
БЛАГОВЕСТ И КАЖДЕНИЕ
Время для всенощной
Начинать всенощную положено «немного спустя после захода солнца». По восточному счету времени это будет 1-й час ночи. Таким образом, всенощная естественно начинается с наступлением ночи праздника.
Характер благовеста
Благовест ко всякой всенощной полагается сначала в большой колокол медленно и долго, а затем во все колокола (не в 2 или 4, как для будничных служб и малых праздников, см. 9 гл. Типик.): «ударяет в великий кампан не скоро, поя Непорочны или глаголя псалом 50, тихо 12-ю. И потом вшед и вжигает лампады и уготовляет кадильницу. И тако паки изшед клеплет во вся кампаны». Таким образом, благовест полагается производить в два приема с небольшим промежутком между благовестом в один колокол и звоном во все, причем продолжительность благовеста в один колокол должна быть равна времени, в какое можно пропеть 118 псалом или 50 пс. 12 раз. Благовест ко всенощной в великие праздники в Типиконе описывается сходно с воскресным, но все же дается понять, что он должен быть торжественнее: продолжительнее и в большие колокола (на Рождество Христово «бывает благовест и потом трезвон во вся кампаны»; на Крещение: «знаменают в великое [] и во вся тяжкая»; на Пасху: «ударяет в великое и клеплет довольно» , а затем: «ударяет во вся кампаны и тяжкая и клеплет довольно» ) [].
В древнейших списках Иерусалимского устава греческом Моск. Румянц. муз. Сев. собр. № 491/35 XIII в. и грузинском Шиомгвимского мон. XIII в. благовест к воскресной всенощной описывается так:
«ударяет тяжкая медленно (?????? ??? ?????? ????????), поя (??????) Непорочны»; затем по возжжении лампад и приготовлении кадила «знаменает в великое, потом в железное (???????? ?? ???? ???? ?????(??))», по первому памятнику; «сначала в железное било, потом в великое», по второму памятнику [].
По древнейшим славянским спискам Иерусал. устава, например, Моск. Синод. библ. № 328/383,
«ударяет в великое било глаголя Блажени непорочни раздельно на 12 частей или Верую во единаго Бога 12-ю, ударяя по един. (т. е. на каждую из 12 частей 118 псалма или на каждое «Верую» ударяет один раз, так что всего получится 12 очень медленных ударов) и тако звонит часто и кончает (в заключение ударяет чаще); посем знаменает в железное» [] (промежутка между звонами не положено).
В дальнейших списках Иерусалимс. 489ского устава и в нынешнем старообрядческом:
«ударяет в великое древо тяжким ударением (старообр. + покосну) ретко… И паки изшед клеплет в великое било (не во всех списках) [] и в железо» (или «железно бильце», «железное клепальце»).
Благовест воскресный по древним уставам не отличается от великопраздничного (даже пасхального).
Молитва благовеста
Считая благовест некоторым священнодействием, устав указывает совершителю его — сопровождать его молитвенным чтением или пением. Благовест к бдению положено сопровождать пением Непорочных, т. е. псалма 118, или чтением 50 пс. 12 раз. Псалом 118-й, наиболее умилительный из псалмов, составлял по прежним уставам непременную принадлежность воскресной утрени, почему пением его и сопровождается благовест. Этим предписанием устава определяется вместе с тем и продолжительность благовеста: на пение 176 стихов 118 псалма или 21 ст. (50 пс.)х12 требуется не менее получаса. Из будничных служб указано сопровождать чтением 50 псалма (однократным) благовест к утрене (в 9 гл. Типикона). Сопровождение благовеста молитвою, конечно, имеет целью сообщить ему благодатное освящение. Действие благовеста на душу христианина и походит на действие молитвы и богослужения.
Сопровождение благовеста молитвою — древнейший обычай. По уставу прп. Пахомия (IV в.), «кто ударяет в било пред обедом или пред молитвою, должен размышлять о чем-нибудь назидательном» []. В житии св. Кириака отшельника, духовным руководительством которого пользовался предполагаемый автор нынешнего устава (св. Савва Освященный), рассказывается, что он, ударяя в било пред началом службы, не прежде оканчивал звон, как прочтя Непорочны. (Этот обычай и возникшее из него предписание устава свидетельствует и о том, как хорошо в древности знали Псалтирь; если некоторые иноки имели обычай прочитывать ее всю ежедневно, то неудивительно знание наизусть 118 псалма). Древнейшие уставы — XIII в. — как мы видели, говорят о пении при благовесте только Непорочных. Позднейшие — XIV в. — позволяют заменять Непорочны Символом веры и 50 псалмом, очевидно вследствие того, что знание Псалтири наизусть стало более редким явлением.
Значение каждения
Вслед за благовестом начинается в храме часть бдения, которую можно назвать безмолвною. Она состоит в каждении всего храма. То, что каждение это, требующее немало времени, полагается производить все до начала самой службы и в присутствии всех собравшихся к ней, которые пред ним приглашаются встать, равно как обстоятельность, с какою описывается это с. 490 каждение в Типиконе, — все это делает из каждения как бы особую службу, предшествующую всенощному бдению и подготовляющую к нему, подобно тому как подготовляет к нему и благовест. Подготовление там и здесь различного рода, но от этого оно тем всестороннее. Благовест подготовляет верующих к службе звуками — музыкой. Каждение приготовляет нас к службе «вонею благоухания». Духовному, «умному» богослужению предшествует это телесное, внешнее. Фимиам возносит ум к престолу Божию, куда он направляется с нашими молитвами. Во все века и у всех народов сожжение благовоний считалось лучшей, чистейшей вещественной жертвой Богу, и из всех видов вещественной жертвы, принятых в естественных религиях, христианская Церковь удержала только эту и еще немногие (елей, вино, хлеб). И внешним видом ничто так не напоминает благодатного дыхания Духа Святого, как дым фимиама. Исполненное такого высокого символизма, каждение много способствует молитвенному настроению верующих и своим чисто телесным воздействием на человека. Благовония действуют повышающе, возбудительно на наше настроение. С этой целью устав, например, пред пасхальным бдением предписывает уже не просто каждение, а чрезвычайное наполнение храма запахом из поставленных сосудов с курениями.
В св. Софии Константинопольской, по крайней мере пред богослужением, на котором присутствовал царь, производилось наполнение храма благовониями из особых отверстий в полу. В «Книге Паломник» архиеп. Новгородского Антония (XII в.), рассказывается об этом так:
«Церковь мощена красным мрамором, а под нею доплеко (второй пол), и подходят человецы и учинено сквозе мрамор проходи. И егда внидет царь в церковь ту, тогда понесут под испод много ксилолоя (алоэ) темьяна (фимиама) и кладут на углие и исходит воня проходы теми во церковь на воздух» [].
По уставу грузин. Шиомгвимского мон. XIII в. кандиловжигатель между первым и вторым звоном ко всенощной кадит церковь [].
Особенности настоящего каждения:
а) совершитель его
Так как каждение в начале бдения первое в круге суточных служб, то оно совершается с особою торжественностью и описано с тою же подробностью, как в 22 гл. Типикона, посвященной каждению специально. На начало бдения каждение (как и возглас «Слава Святей…») перенесено с начала утрени. Посему, как и там, оно совершается священником, а не диаконом, — ввиду особой важности момента. (Ср. полиелей; на литургии кадит диакон, так как священник занят более важными священнодействиями).
Историческое основание для совершения настоящего каждения именно священником — то, что утреня и вечерня совершались без той торжественс. 491ности, с какой литургия, а потому без диакона; а в монастырях не всегда и бывал диакон.
б) Свеча при каждении
Другую особенность настоящего каждения, тоже общую у него с каждением в начале утрени и полиелейным, составляет преднесение кадящему священнику свечи. На вечерне, как службе менее торжественной, чем утреня, каждение совершается без свечи; на литургии же каждение отступает на второй план перед другими более священными действиями и потому совершается с меньшею торжественностью, тоже без свечи.
Историческим основанием этой разницы является то, что утреня, с начала которой перенесено настоящее каждение на начало бдения, всегда начиналась ночью, до рассвета, когда ходить по храму и всем его нефам и нельзя было без светильника; вечерня же и литургия совершалась всегда днем.
Но так как каждение в начале бдения, как и утрени, не должно быть все же столь торжественно, как на полиелее, то светильник указано носить при каждении не диакону, как на полиелее, а параекклисиарху или кандиловжигателю. Впрочем, далее в скобках Типикон замечает, что в соборах и приходских храмах «действует сия диакон». В Киево-Печерской лавре только в начале утрени свечу предносит кадящему священнику инок в мантии, на бдении же диакон.
Историческое основание для уставного требования, чтобы кадящему священнику предшествовал со свечой параекклисиарх, а не диакон, — то, что бдение за отсутствием диаконов совершалось большей частью одним священником. На полиелее же иначе, потому что полиелей введен в службу, когда в монастырях большей частью имелись диаконы.
Частнее каждение пред бдением Типикон описывает следующим образом. Кандиловжигатель или параекклисиарх после благовеста зажигает свечу в подсвечнике и ставит ее пред царскими дверьми. В приходских церквах и в тех монастырях, где всенощную начинает диакон со священником, свечу носит диакон, который предносит ее священнику и при каждении алтаря.
В греческом уставе Шиомгвимского мон. XIII в. нет этого замечания о свече (кандиловжигатель прямо берет ее в руки пред возгласом). В рукописных греч. и слав. Типиконах XIII–XIV в. указывалось эту свечу или лампаду ставить среди церкви []. В Типиконах XV и XVI вв. указывается ставить ее или «прямо царским дверем поблизко» [], или «посреде церкви прямо царским дверем» []. Так и в первых печатных изданиях устава. Царскими дверями называются главные двери из притвора в храм; они, следовательно, разумеются и здесь, почему свеча, стоящая пред ними, оказывается среди с. 492 храма. В правленом экземпляре устава для издания 1672 г. слова «посреде церкве» и «поблизко» зачеркнуты и начиная с этого издания не вносятся в устав (в старообрядческом уставе сохранены), очевидно, потому, что под царскими дверями стали разуметь алтарные.
Облачение священнослужителей
Поставив свечу, параекклисиарх творит поклон иерею, которого чреда, а тот предстоятелю; иерей «отшед» (т. е. выйдя из своей стасидии) творит три поклона: пред св. дверьми (один) и на оба лика (по одному); во все это время братия сидят; иерей, войдя в алтарь, возлагает на себя епитрахиль, поцеловав на нем крест. В приходских церквах и монастырях, где всенощную начинает священник не с параекклисиархом, а с диаконом, этот порядок на практике несколько изменяется. Обыкновенно священник и диакон, имеющие служить, входят, сотворив указанные поклонения, в алтарь, и там облачаются — диакон в стихарь с орарем, священник в епитрахиль и фелонь, о чем нынешний Типикон замечает далее в скобках.
Ныне принятая практика — участие диакона в совершении великой вечерни на бдении с самого начала ее — не менее древняя, чем предписываемая Типиконом, по которой диакона заменяет параекклисиарх. Только первая ведет свое начало от порядков древнего Софийского собора («Великой церкви») в Константинополе, а вторая — от Иерусалимского устава. Это хорошо видно из того, как представлены эти подготовительные ко всенощной действия в ????????'? Константинопольского патриарха Филофея (XIV в.).
«Когда настанет время, т. е. великой вечерни, отходит иерей с диаконом и творят поклоны (?????????) к иконе Владыки Христа, между тем как все братья сидят; также творят и к Богородичной иконе три поклона, на середину (храма) один и на лики по одному; затем входят во святилище; диакон, взяв свой стихарь с орарем и поклонившись на восток трижды, подходит к иерею и говорит: «Благослови, Владыко, стихарь с орарем»; иерей благословляет их, говоря: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков». Затем надевают оба присвоенные одежды. Это теперь бывает не так , но иерей один кланяется и один надевает епитрахиль и фелонь и начинает кадить с чтецом или евтаксием [], который держит свещник».
По справедливому замечанию Гоара [], патр. Филофей не сам составил предлагаемый им чин (????????) священнослужения, а только записал древний чин Константинопольской св. Софии. Замечание «это теперь бывает не так» показывает, что ко времени патр. Филофея этот чин вытеснялся даже из соборных и с. 493 приходских церквей другим каким-то, очевидно чином из практики все более распространявшегося тогда Иерусалимского устава. В рассматриваемом пункте, как и в других, последний устав дает менее торжественный чин и менее сложный; даже поклонов пред входом в алтарь меньше по Иерусалимскому уставу. (Обр. внимание, что по чину Филофея не указано поклонения св. дверям).
Каждение алтаря
Облачившись, священник «кадит св. трапезу (престол) крестовидно окрест и весь жертвенник (алтарь) и, отворив св. двери, исходит». Св. двери обыкновенно открываются пред началом каждения, что не противоречит настоящему указанию, так как последнее выражение может означать вообще: выходит чрез открытые св. двери. «Кадит крестовидно» — отголосок той практики каждения, когда кадильница была без цепочек и ею удобно было делать крест; ныне крестовидность каждения заменена троекратностью его.
«Возстаните» или «Повелите»
После каждения алтаря кандиловжигатель, по указанию Типикона, или диакон, по принятой практике, стоя пред св. дверьми со свечою в руке, возглашает громогласно: «Возстаните». Все встают. В греческом уставе и в наших прежних уставах на этом месте положен был возглас не «Возстаните», а «Повелите».
В древнейшем списке Иерусалимского устава — грузинском Шиомгвимского мон.: «возстаните». Но в соперничающем с ним по древности Моск. Рум. муз. Сев. собр. № 491/35 — ?????????. Так и во всех греческих уставах XIV в. и ????????'? патр. Филофея. В рукописных славянских уставах Моск. Син. библ. № 328/383 и 329/384 XIV в.: «келепсаите», в № 332/385 — XIV в. «келепсаите, рекше встанете», в № 678/386 XV в. и др. и в первых печатных, оканчивая Иосифовским 1641 г. «келепсаите; рекше по речи исъкуству повелите», т. е. «келевсате» — эти уставы считали искусственным выражением для «возстаните». Последнее замечание удержано и нынешним старообрядческим уставом. — ?????????, «повелите», — возглас, употребляющийся по нынешнему уставу за рукоположением во пресвитера и диакона и за Преждеосвященной литургией пред словами «Свет Христов просвещает всех», — вошел в богослужение из придворного византийского церемониала. Этим возгласом церемониймейстеры приглашали сановников на царских приемах входить в те или другие залы дворца или уходить из них. В свою очередь, в Византийский двор возглас заимствован из римской практики: со словом jubete распорядители народных игр обращались пред открытием их к консулам [].
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
История
В древнейших уставах чин вечерней трапезы почти ничем не отличался от дневной трапезы; на нем также происходило возвышение блюда с. 486 с укрухами (соответствует панагии). Так в Студ. уставе патр. Афанасия XIIв. [] и в Типиконе Пантократорского монастыря 1136 г. [] Главное отличие вечерней трапезы от дневной по этим уставам было то, что на первой при возвышении укрухов возглашалось «Велико имя Св. Троицы», а на второй «Пресв. Богородице помогай нам».
Но уже грузинский Шиомгвимский устав иерусалимского типа в рукописи XIII в. имеет чин вечерней трапезы без возвышения панагии.
«После вечерни звонят бубенчиками (кандия?), братия собираются тихо в трапезную и начинают «Ядят убозии и насытятся». Вставши говорят: «Явися нам свет лица Твоего» и после «Благослови» уходят в кельи до повечерия» [].
Древнейший греческий список Иерусалимского устава (в России) Моск. Рум. муз. Сев. собр. № 491/35 XIII в. не имеет чина ни дневной, ни вечерней трапезы. Древнейший славянский Иерусалимский устав Моск. Синод. библ. № 328/383 XIV в. имеет для вечерней трапезы чин, тождественный с нынешним, со следующими отличиями: «Ядят убозии…» трижды; после трапезы игумен: «Молитвами св. отец…» Братия: «Слава Отцу…», и бывает возвышение панагии, по чину дневной трапезы; отпуст не «С нами Бог…», а «Молитвами св. отец…» [].
с. 487
2-Я ГЛАВА ТИПИКОНА
«ВСЕНОЩНОЕ БДЕНИЕ»
(ВЕЛИКАЯ ВЕЧЕРНЯ И УТРЕНЯ ВОСКРЕСНЫЕ, ЧАСЫ, ЛИТУРГИЯ И ЧИН О ПАНАГИИ)
с. 488
БЛАГОВЕСТ И КАЖДЕНИЕ
Время для всенощной
Начинать всенощную положено «немного спустя после захода солнца». По восточному счету времени это будет 1-й час ночи. Таким образом, всенощная естественно начинается с наступлением ночи праздника.
Характер благовеста
Благовест ко всякой всенощной полагается сначала в большой колокол медленно и долго, а затем во все колокола (не в 2 или 4, как для будничных служб и малых праздников, см. 9 гл. Типик.): «ударяет в великий кампан не скоро, поя Непорочны или глаголя псалом 50, тихо 12-ю. И потом вшед и вжигает лампады и уготовляет кадильницу. И тако паки изшед клеплет во вся кампаны». Таким образом, благовест полагается производить в два приема с небольшим промежутком между благовестом в один колокол и звоном во все, причем продолжительность благовеста в один колокол должна быть равна времени, в какое можно пропеть 118 псалом или 50 пс. 12 раз. Благовест ко всенощной в великие праздники в Типиконе описывается сходно с воскресным, но все же дается понять, что он должен быть торжественнее: продолжительнее и в большие колокола (на Рождество Христово «бывает благовест и потом трезвон во вся кампаны»; на Крещение: «знаменают в великое [] и во вся тяжкая»; на Пасху: «ударяет в великое и клеплет довольно» , а затем: «ударяет во вся кампаны и тяжкая и клеплет довольно» ) [].
В древнейших списках Иерусалимского устава греческом Моск. Румянц. муз. Сев. собр. № 491/35 XIII в. и грузинском Шиомгвимского мон. XIII в. благовест к воскресной всенощной описывается так:
«ударяет тяжкая медленно (?????? ??? ?????? ????????), поя (??????) Непорочны»; затем по возжжении лампад и приготовлении кадила «знаменает в великое, потом в железное (???????? ?? ???? ???? ?????(??))», по первому памятнику; «сначала в железное било, потом в великое», по второму памятнику [].
По древнейшим славянским спискам Иерусал. устава, например, Моск. Синод. библ. № 328/383,
«ударяет в великое било глаголя Блажени непорочни раздельно на 12 частей или Верую во единаго Бога 12-ю, ударяя по един. (т. е. на каждую из 12 частей 118 псалма или на каждое «Верую» ударяет один раз, так что всего получится 12 очень медленных ударов) и тако звонит часто и кончает (в заключение ударяет чаще); посем знаменает в железное» [] (промежутка между звонами не положено).
В дальнейших списках Иерусалимс. 489ского устава и в нынешнем старообрядческом:
«ударяет в великое древо тяжким ударением (старообр. + покосну) ретко… И паки изшед клеплет в великое било (не во всех списках) [] и в железо» (или «железно бильце», «железное клепальце»).
Благовест воскресный по древним уставам не отличается от великопраздничного (даже пасхального).
Молитва благовеста
Считая благовест некоторым священнодействием, устав указывает совершителю его — сопровождать его молитвенным чтением или пением. Благовест к бдению положено сопровождать пением Непорочных, т. е. псалма 118, или чтением 50 пс. 12 раз. Псалом 118-й, наиболее умилительный из псалмов, составлял по прежним уставам непременную принадлежность воскресной утрени, почему пением его и сопровождается благовест. Этим предписанием устава определяется вместе с тем и продолжительность благовеста: на пение 176 стихов 118 псалма или 21 ст. (50 пс.)х12 требуется не менее получаса. Из будничных служб указано сопровождать чтением 50 псалма (однократным) благовест к утрене (в 9 гл. Типикона). Сопровождение благовеста молитвою, конечно, имеет целью сообщить ему благодатное освящение. Действие благовеста на душу христианина и походит на действие молитвы и богослужения.
Сопровождение благовеста молитвою — древнейший обычай. По уставу прп. Пахомия (IV в.), «кто ударяет в било пред обедом или пред молитвою, должен размышлять о чем-нибудь назидательном» []. В житии св. Кириака отшельника, духовным руководительством которого пользовался предполагаемый автор нынешнего устава (св. Савва Освященный), рассказывается, что он, ударяя в било пред началом службы, не прежде оканчивал звон, как прочтя Непорочны. (Этот обычай и возникшее из него предписание устава свидетельствует и о том, как хорошо в древности знали Псалтирь; если некоторые иноки имели обычай прочитывать ее всю ежедневно, то неудивительно знание наизусть 118 псалма). Древнейшие уставы — XIII в. — как мы видели, говорят о пении при благовесте только Непорочных. Позднейшие — XIV в. — позволяют заменять Непорочны Символом веры и 50 псалмом, очевидно вследствие того, что знание Псалтири наизусть стало более редким явлением.
Значение каждения
Вслед за благовестом начинается в храме часть бдения, которую можно назвать безмолвною. Она состоит в каждении всего храма. То, что каждение это, требующее немало времени, полагается производить все до начала самой службы и в присутствии всех собравшихся к ней, которые пред ним приглашаются встать, равно как обстоятельность, с какою описывается это с. 490 каждение в Типиконе, — все это делает из каждения как бы особую службу, предшествующую всенощному бдению и подготовляющую к нему, подобно тому как подготовляет к нему и благовест. Подготовление там и здесь различного рода, но от этого оно тем всестороннее. Благовест подготовляет верующих к службе звуками — музыкой. Каждение приготовляет нас к службе «вонею благоухания». Духовному, «умному» богослужению предшествует это телесное, внешнее. Фимиам возносит ум к престолу Божию, куда он направляется с нашими молитвами. Во все века и у всех народов сожжение благовоний считалось лучшей, чистейшей вещественной жертвой Богу, и из всех видов вещественной жертвы, принятых в естественных религиях, христианская Церковь удержала только эту и еще немногие (елей, вино, хлеб). И внешним видом ничто так не напоминает благодатного дыхания Духа Святого, как дым фимиама. Исполненное такого высокого символизма, каждение много способствует молитвенному настроению верующих и своим чисто телесным воздействием на человека. Благовония действуют повышающе, возбудительно на наше настроение. С этой целью устав, например, пред пасхальным бдением предписывает уже не просто каждение, а чрезвычайное наполнение храма запахом из поставленных сосудов с курениями.
В св. Софии Константинопольской, по крайней мере пред богослужением, на котором присутствовал царь, производилось наполнение храма благовониями из особых отверстий в полу. В «Книге Паломник» архиеп. Новгородского Антония (XII в.), рассказывается об этом так:
«Церковь мощена красным мрамором, а под нею доплеко (второй пол), и подходят человецы и учинено сквозе мрамор проходи. И егда внидет царь в церковь ту, тогда понесут под испод много ксилолоя (алоэ) темьяна (фимиама) и кладут на углие и исходит воня проходы теми во церковь на воздух» [].
По уставу грузин. Шиомгвимского мон. XIII в. кандиловжигатель между первым и вторым звоном ко всенощной кадит церковь [].
Особенности настоящего каждения:
а) совершитель его
Так как каждение в начале бдения первое в круге суточных служб, то оно совершается с особою торжественностью и описано с тою же подробностью, как в 22 гл. Типикона, посвященной каждению специально. На начало бдения каждение (как и возглас «Слава Святей…») перенесено с начала утрени. Посему, как и там, оно совершается священником, а не диаконом, — ввиду особой важности момента. (Ср. полиелей; на литургии кадит диакон, так как священник занят более важными священнодействиями).
Историческое основание для совершения настоящего каждения именно священником — то, что утреня и вечерня совершались без той торжественс. 491ности, с какой литургия, а потому без диакона; а в монастырях не всегда и бывал диакон.
б) Свеча при каждении
Другую особенность настоящего каждения, тоже общую у него с каждением в начале утрени и полиелейным, составляет преднесение кадящему священнику свечи. На вечерне, как службе менее торжественной, чем утреня, каждение совершается без свечи; на литургии же каждение отступает на второй план перед другими более священными действиями и потому совершается с меньшею торжественностью, тоже без свечи.
Историческим основанием этой разницы является то, что утреня, с начала которой перенесено настоящее каждение на начало бдения, всегда начиналась ночью, до рассвета, когда ходить по храму и всем его нефам и нельзя было без светильника; вечерня же и литургия совершалась всегда днем.
Но так как каждение в начале бдения, как и утрени, не должно быть все же столь торжественно, как на полиелее, то светильник указано носить при каждении не диакону, как на полиелее, а параекклисиарху или кандиловжигателю. Впрочем, далее в скобках Типикон замечает, что в соборах и приходских храмах «действует сия диакон». В Киево-Печерской лавре только в начале утрени свечу предносит кадящему священнику инок в мантии, на бдении же диакон.
Историческое основание для уставного требования, чтобы кадящему священнику предшествовал со свечой параекклисиарх, а не диакон, — то, что бдение за отсутствием диаконов совершалось большей частью одним священником. На полиелее же иначе, потому что полиелей введен в службу, когда в монастырях большей частью имелись диаконы.
Частнее каждение пред бдением Типикон описывает следующим образом. Кандиловжигатель или параекклисиарх после благовеста зажигает свечу в подсвечнике и ставит ее пред царскими дверьми. В приходских церквах и в тех монастырях, где всенощную начинает диакон со священником, свечу носит диакон, который предносит ее священнику и при каждении алтаря.
В греческом уставе Шиомгвимского мон. XIII в. нет этого замечания о свече (кандиловжигатель прямо берет ее в руки пред возгласом). В рукописных греч. и слав. Типиконах XIII–XIV в. указывалось эту свечу или лампаду ставить среди церкви []. В Типиконах XV и XVI вв. указывается ставить ее или «прямо царским дверем поблизко» [], или «посреде церкви прямо царским дверем» []. Так и в первых печатных изданиях устава. Царскими дверями называются главные двери из притвора в храм; они, следовательно, разумеются и здесь, почему свеча, стоящая пред ними, оказывается среди с. 492 храма. В правленом экземпляре устава для издания 1672 г. слова «посреде церкве» и «поблизко» зачеркнуты и начиная с этого издания не вносятся в устав (в старообрядческом уставе сохранены), очевидно, потому, что под царскими дверями стали разуметь алтарные.
Облачение священнослужителей
Поставив свечу, параекклисиарх творит поклон иерею, которого чреда, а тот предстоятелю; иерей «отшед» (т. е. выйдя из своей стасидии) творит три поклона: пред св. дверьми (один) и на оба лика (по одному); во все это время братия сидят; иерей, войдя в алтарь, возлагает на себя епитрахиль, поцеловав на нем крест. В приходских церквах и монастырях, где всенощную начинает священник не с параекклисиархом, а с диаконом, этот порядок на практике несколько изменяется. Обыкновенно священник и диакон, имеющие служить, входят, сотворив указанные поклонения, в алтарь, и там облачаются — диакон в стихарь с орарем, священник в епитрахиль и фелонь, о чем нынешний Типикон замечает далее в скобках.
Ныне принятая практика — участие диакона в совершении великой вечерни на бдении с самого начала ее — не менее древняя, чем предписываемая Типиконом, по которой диакона заменяет параекклисиарх. Только первая ведет свое начало от порядков древнего Софийского собора («Великой церкви») в Константинополе, а вторая — от Иерусалимского устава. Это хорошо видно из того, как представлены эти подготовительные ко всенощной действия в ????????'? Константинопольского патриарха Филофея (XIV в.).
«Когда настанет время, т. е. великой вечерни, отходит иерей с диаконом и творят поклоны (?????????) к иконе Владыки Христа, между тем как все братья сидят; также творят и к Богородичной иконе три поклона, на середину (храма) один и на лики по одному; затем входят во святилище; диакон, взяв свой стихарь с орарем и поклонившись на восток трижды, подходит к иерею и говорит: «Благослови, Владыко, стихарь с орарем»; иерей благословляет их, говоря: «Благословен Бог наш всегда, ныне и присно, и во веки веков». Затем надевают оба присвоенные одежды. Это теперь бывает не так , но иерей один кланяется и один надевает епитрахиль и фелонь и начинает кадить с чтецом или евтаксием [], который держит свещник».
По справедливому замечанию Гоара [], патр. Филофей не сам составил предлагаемый им чин (????????) священнослужения, а только записал древний чин Константинопольской св. Софии. Замечание «это теперь бывает не так» показывает, что ко времени патр. Филофея этот чин вытеснялся даже из соборных и с. 493 приходских церквей другим каким-то, очевидно чином из практики все более распространявшегося тогда Иерусалимского устава. В рассматриваемом пункте, как и в других, последний устав дает менее торжественный чин и менее сложный; даже поклонов пред входом в алтарь меньше по Иерусалимскому уставу. (Обр. внимание, что по чину Филофея не указано поклонения св. дверям).
Каждение алтаря
Облачившись, священник «кадит св. трапезу (престол) крестовидно окрест и весь жертвенник (алтарь) и, отворив св. двери, исходит». Св. двери обыкновенно открываются пред началом каждения, что не противоречит настоящему указанию, так как последнее выражение может означать вообще: выходит чрез открытые св. двери. «Кадит крестовидно» — отголосок той практики каждения, когда кадильница была без цепочек и ею удобно было делать крест; ныне крестовидность каждения заменена троекратностью его.
«Возстаните» или «Повелите»
После каждения алтаря кандиловжигатель, по указанию Типикона, или диакон, по принятой практике, стоя пред св. дверьми со свечою в руке, возглашает громогласно: «Возстаните». Все встают. В греческом уставе и в наших прежних уставах на этом месте положен был возглас не «Возстаните», а «Повелите».
В древнейшем списке Иерусалимского устава — грузинском Шиомгвимского мон.: «возстаните». Но в соперничающем с ним по древности Моск. Рум. муз. Сев. собр. № 491/35 — ?????????. Так и во всех греческих уставах XIV в. и ????????'? патр. Филофея. В рукописных славянских уставах Моск. Син. библ. № 328/383 и 329/384 XIV в.: «келепсаите», в № 332/385 — XIV в. «келепсаите, рекше встанете», в № 678/386 XV в. и др. и в первых печатных, оканчивая Иосифовским 1641 г. «келепсаите; рекше по речи исъкуству повелите», т. е. «келевсате» — эти уставы считали искусственным выражением для «возстаните». Последнее замечание удержано и нынешним старообрядческим уставом. — ?????????, «повелите», — возглас, употребляющийся по нынешнему уставу за рукоположением во пресвитера и диакона и за Преждеосвященной литургией пред словами «Свет Христов просвещает всех», — вошел в богослужение из придворного византийского церемониала. Этим возгласом церемониймейстеры приглашали сановников на царских приемах входить в те или другие залы дворца или уходить из них. В свою очередь, в Византийский двор возглас заимствован из римской практики: со словом jubete распорядители народных игр обращались пред открытием их к консулам [].
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57