завершит все дискотека.
— Программа превосходная, но сколько же на нее уйдет денег? Наверно, баснословная сумма? — нахмурился профессор Розанов. — Не слишком ли большое расточительство?
— Потратить придется много, — спокойно признал Петр. — Но тебя, дед, это не должно беспокоить — на эти цели в бюджете нашей фирмы предусмотрены немалые средства.
— Что, и на твою свадьбу тоже? — скептически откликнулась непосредственная Варвара Петровна. — Ты это серьезно, Петенька?
— Вполне, — подтвердил он. — У нас много выделено на затраты, связанные с рекламой и представительством. В том числе на приемы, банкеты, юбилеи, поздравления сотрудников с семейными праздниками. А в моем случае, — добавил он с улыбкой, — имеет место и то и другое.
По воцарившемуся молчанию не похоже было, что родных это объяснение удовлетворило.
— Прости меня, Петя, но тебе не кажется, — вступил в разговор молчавший доселе профессор Никитин, — что огромные суммы, которые тратят на эти цели фирмы, подобные твоей, — нечто вроде пира во время чумы! Роскошные банкеты как-то не вяжутся с обстановкой в стране… ведь большинство населения, мягко скажем, нуждается.
— Разве я виноват в том, что происходит? — вспыхнул Петр — его самого удручало происходящее, профессор попал в больное место. — Мы честно платим налоги государству, а больше ничего сделать не в силах.
— Если бы все предприниматели так же добросовестно, как мы с Петей, отдавали государству, что полагается по закону, жизнь в стране была бы намного лучше, — дипломатично поддержал его Лев Ефимович. — И если кем-то творятся безобразия, почему это мы не должны пользоваться тем, что принадлежит нам по праву?
— Да хотя бы потому, что… есть, наконец, соображения морали! — не выдержав, воскликнул Степан Алексеевич. — Нельзя жировать, когда твой народ в нищете, когда влачат жалкое существование наука и искусство!
— Ты полагаешь, Петя должен отдать на эти цели все, что он честно зарабатывает? — тихим голосом, но решительно вступилась за любимого внука Вера Петровна. — Разве это справедливо, Степочка? Если негодяи обворовывают народ, почему и он должен по их вине бедствовать?
Праздничная атмосфера за столом была нарушена — присутствующие явно разделились на два противоположных лагеря.
Вовремя почувствовав смену настроения и справедливо опасаясь, что эта дискуссия всех рассорит, Светлана Ивановна сделала попытку спасти положение.
— Вы не забыли, часом, из-за чего мы сегодня собрались? — И профессионально изобразила обиду. — У меня день рождения, а вы завели тут какие-то скучные разговоры! Ты, Мишенька, призвал бы всех к порядку как хозяин дома!
— А по-моему, Светочка, мы уже вполне воздали по заслугам и тебе, и твоим родителям. Даже мне кое-что перепало, — не согласился Михаил Юрьевич. — Не вижу причин, почему бы не обсудить теперь того, что нас всех волнует. Разве это скучный разговор?
— Ну вот, сейчас начнете спорить и испортите мне настроение, — не сдавалась виновница торжества. — Вячеслав Андреевич, выдайте нам лучше свежий анекдот, — попросила она мужа тетки — тот знал их великое множество и умел хорошо рассказывать.
Но и Никитин ее не поддержал:
— Обязательно выполню твое желание, дорогая Светочка, но только чуть позже, за чаем. А теперь разреши нам закончить разговор на эту тему, — все мы, Миша правильно сказал, принимаем ее близко к сердцу.
И продолжал уже для всех:
— Мне кажется ненормальным положение, когда закон допускает, чтобы в руках отдельных граждан скапливался огромный капитал, в то время как у других честных тружеников зарплата ниже прожиточного минимума.
— Социалистические идеи! Они-то и завели страну в тупик, — возразил Яневич. — Уравниловку мы уже проходили!
— Вячеслав Андреевич говорит не об уравниловке, а о том, что в оплате труда и доходах населения не должно быть такой вопиющей разницы, — поддержал шурина профессор Розанов. — Почему, например, талантливые ученые и артисты должны уступать в оплате труда удачливым коммерсантам?
— Так что же, вернемся в славное прошлое — коммунизм будем строить? — не без ехидства произнес Яневич. — Раздадим всем сестрам по серьгам?
Степан Алексеевич повернул к нему красивую голову.
— Не стоит иронизировать над общей бедой. Коммунизм — это мираж, а вот законы, обеспечивающие социальную справедливость в ведущих капстранах, — реальность. Там финансовых акул лишают сверхприбылей.
— Значит, папа и Петенька — финансовые акулы? — рассмеялась Юля, таким забавным показалось ей это сравнение. — И у них надо отобрать сверхприбыль?
— Ты знаешь, Степочка, что мы с тобой одинаково обо всем судим. И сейчас ты говорил справедливые вещи. Но насчет того, чтобы отбирать честно заработанное, я не согласна! — поддержала внука Вера Петровна. — Те, кто свое богатство добыл законным путем, — это не акулы!
— Я о том и говорю, что законы у нас никуда не годятся! — подхватил профессор.
— А вдруг, Степочка, эти негодяи, что правят, возьмут и у Пети все отберут! — испугалась Вера Петровна. — Что тогда будем делать?
Укоризненно посмотрела на мужа и резонно рассудила:
— Заработка, что имеют Света и Миша, дай Бог, чтобы им хватило поставить на ноги дочек. Нас с тобой выручает только садовый участок. Вот я и спрашиваю: смогли бы мы совершить круиз, если бы не Петя?
Обвела всех взглядом ясных серых глаз и вновь обратилась к мужу:
— А кто помог вашему институту послать ученых на конференцию? Разве не он? Ты же предлагаешь плюнуть в колодец, из которого пьешь! — И осуждающе покачала головой.
— Бабушка не понимает, Петенька, как унизительно для заслуженных людей, крупных ученых, — ведь заработали у государства право на достойную оплату и содействие своей научной деятельности — пользоваться милостью богачей, — с горечью обратился к нему профессор. — Даже если благодетель — твой родственник!
Светлана Ивановна хотела уже снова вмешаться, но неожиданно на помощь ей пришел сын.
— Ты совершенно прав, дедушка! — спокойно заявил он. — Я и сам того же мнения. Труд талантливых людей — ученых, деятелей культуры и искусства — должен оплачиваться высоко. Государство, а не благодетели обязано обеспечить им условия для достойной жизни и отдыха.
Оглядел всех сидящих за столом, как бы призывая их к согласию, и заключил:
— Это безобразие и с ним пора покончить! Нам всем надо добиваться, чтобы положение кардинально изменилось. А сейчас давайте попросим маму, — предложил он, взглянув на нее с лукавой улыбкой, — показать, какой изумительный торт приготовила она к чаю. Довольно с нас политики!
Все последние дни Кирилл сильно нервничал, и виной тому — Алик. Как ни просил, ни требовал он от него ускорить выполнение своего «заказа», тот почему-то тянул резину, ссылаясь на неподготовленность и плохое самочувствие. Последнее особенно раздражало Кирилла. «Нечего было браться этому мозгляку, раз еле дохает! — озлобленно думал он и пугался: — А вдруг и правда, загнется? Неужели, плакали мои денежки?»
В конце недели он не выдержал напряжения и прямо с утра, едва проснувшись, схватил телефонную трубку.
— В чем дело? Что тебе мешает? — насел на него Кирилл. — Ты что уже пушку в руках держать не в состоянии?
— Не голоси! Надеюсь, тебя там никто не слышит? — зашипел на него Алик. — Не могу же я на это пойти очертя голову. Должен потренироваться в стрельбе, детально разведать обстановку.
— Я же тебе все рассказал, даже план начертил! — возмутился «заказчик». — Ну какого рожна тебе еще надо?
— Ишь какой нетерпеливый! А подумал, что будет, если меня повяжут?! — разозлился тот. — Молчишь? То-то! Вчера ездил я туда — специально изучить пути отхода. Ты ведь с машиной меня ждать не будешь?
— Еще чего! Я тебе хорошо заплатил! — огрызнулся Кирилл, но все же поинтересовался: — Решил, как смываться?
— Нашел подходящий маршрутец, — удовлетворенно сообщил Алик. — Рядом там стройка. Я, как выбегу, сразу нырну за ограду — и оттуда на соседнюю улицу.
Помолчал и, не скрывая страха, признался:
— Я ведь почему тренируюсь в стрельбе? Мне нельзя промахнуться! Петька тогда от меня мокрое место оставит, сам знаешь.
— Да уж, в этом ты прав! — согласился Кирилл и повеселев, добавил: — Ладно, тренируйся, только патроны все не расстреляй!
— Завтра с утра последний раз съезжу за город на тренировку. А в субботу, может, и покончим с этим делом, — заключил Алик. — Ты вечером ко мне приезжай. Обсудим, как заманить клиента. У меня план есть.
«Как всегда, гениальный», — насмешливо подумал Кирилл, кладя трубку.
Обещание, данное Аликом, подняло ему настроение, но, как оказалось, ненадолго. Не обнаружив на кухне завтрака, он вдрызг разругался с матерью.
Любовь Семеновна и в хорошие времена злоупотребляла ликерчиком и аперитивами, а в последние месяцы на почве личных неурядиц буквально топила горе в бутылке. Мало того, что совместное проживание с сыном ежедневно вызывало у нее стрессы, в связи с оскудением бюджета ее бросил любовник, Жорж, он же Юрий, и это окончательно подкосило ее все еще темпераментную женщину.
Всегда раньше следившая за собой, она теперь целыми днями, нечесаная и подшофе, бродила по квартире как неприкаянная. Но главная беда, и ее немедленно ощутил на себе Кирилл, — Любовь Семеновна перестала готовить еду — питалась всухомятку. Привыкнув, что дома проблем с едой у него нет, вынести этого он не мог и, не найдя, чем позавтракать устроил грандиозный скандал.
— Ты что это саботаж устроила, старая сука?! — Разъяренный Кирилл ворвался в спальню к матери, ничуть не смущаясь тем, что она полуобнаженная лежит на постели поверх одеяла. — Почему не приготовила завтрак?
— Что ты… шумишь? Я болею… — Любовь Семеновна плохо соображала — успела натощак выпить полстакана неразбавленного джина; поняв наконец, что он от нее хочет, пробормотала: — Сам сделай… что-нибудь. Жил ведь один…
— А на что ты тогда нужна мне здесь, пьяная свинья? — завопил он, схватив ее за плечи. — Знаю, чем ты больна, сам такой! А ну, вставай немедленно!
— Отвяжись, негодяй! — немного протрезвев, наотрез отказалась мать. — Ничего не буду делать, раз так со мной обращаешься!
— Как же еще с тобой обращаться, когда не выполняешь своих обязанностей? — с ненавистью бросил ей Кирилл. — Жрать дома нечего!
Любовь Семеновна была сильная женщина, окончательно протрезвев, вырвалась из рук сына.
— Постыдился бы, бездельник! — всхлипнула она, дотянувшись до халата и накинув его. — Не тебе, паразиту, толковать об обязанностях! Ты что же, всю жизнь собираешься сидеть у меня на шее?
— А что, только твоим любовникам можно?! — взвизгнул Кирилл, вне себя от отвращения к матери и от голода. — Обязана меня кормить, раз нахапала столько у отца, наставляя ему рога!
— Ах ты, мерзавец! Оскорбляешь мать и еще хочешь, чтобы я для тебя что-то делала?! — отчаянно заголосила Любовь Семеновна. — Ничего больше от меня не дождешься!
— Вот как? Я тебя заставлю! На, получай! — истерически заорал Кирилл, отвешивая матери оплеуху.
— Негодяй! Тюрьма по тебе плачет! — опомнившись, крикнула мать и запустила в него будильником.
— Убью, сука! — бросился он на нее и так толкнул в грудь, что она не удержалась на ногах и свалилась на кровать, больно ударившись головой о спинку.
Испугавшись того, что наделал, и понимая — ничего не добьется, Кирилл выскочил из спальни. Несчастная Любовь Семеновна лежала ничком, держась рукой за ушибленное место и остро переживая свою семейную трагедию: «Нет! Я этого не выдержу — сойду с ума от горя и одиночества! Чем я так прогневила Бога?..»
На следующий день Кирилл еле дождался вечера, чтобы поехать к Алику. Пообедал в дешевом кафе, — деньги кончались, а мать после вчерашнего скандала, похоже, и впрямь заболела и почти не выходила из своей комнаты. Невкусная еда, отвратительная обстановка грязной забегаловки как-то странно соответствовали его сегодняшнему настроению.
Своего киллера он застал дома: мрачен, выглядит скверно; открыв ему дверь, сразу скрылся на кухне — наверно, уже приготовил все для очередной инъекции.
— Только вернулся, жутко продрог — всего аж колотит, — взяв в руки шприц, пожаловался Алик, зябко поеживаясь. — Ничего, сейчас уколюсь и полегчает…
«Врешь! Опять у тебя ломка начинается, — не поверив, усмехнулся про себя Кирилл. — Уже жить не можешь без наркотика». И вроде бы сочувствуя произнес:
— Давай приводи себя в порядок! Разговор у нас ответственный будет.
Подсел к кухонному столу и, дав хозяину закончить процедуру, вытащил и разложил нарисованный им план подъезда. Прямо на глазах приободрившись и повеселев, Алик сел рядом и стал внимательно рассматривать план.
— Самое лучшее место, где удобно поджидать клиента, — Кирилл ткнул пальцем в бумагу, — ниша в стене напротив лифтов, как раз за кабиной консьержки.
И обосновал свое предложение более подробно:
— Ты укрыт от глаз дежурного вахтера: задняя стенка его кабины, в отличие от других, не остеклена. Входящие в подъезд тоже тебя не увидят, — пока сам не выскочишь.
— Согласен, место подходящее. Но мне нельзя там торчать слишком долго — кто-нибудь из жильцов обратит внимание и стукнет вахтеру, а чего доброго, и в милицию.
— Думал я и об этом. — Кирилл бросил на него самодовольный взгляд. — Самое лучшее, на мой взгляд, — это совершать короткие рейды вниз-вверх по первому маршу лестничной клетки, она рядом с нишей.
— Какие еще рейды? — не понял Алик. — Зачем?
— А чтобы тебя не засекли входящие и выходящие из лифтов, — с видом превосходства объяснил Кирилл. — От парадной двери лестницы не видно, — И снова ткнул пальцем в план.
Однако Алику это не понравилось.
— Ты издеваешься, что ли?! — возмутился он. — Хочешь заставить меня бегать полдня по лестнице?
— А ты лучше можешь предложить? — вскинулся Кирилл. — Тогда давай выкладывай!
Крыть было нечем, и после паузы Алик примирительно согласился:
— Ладно, может, и побегаю, если недолго. Главное — правильно вычислить время прибытия клиента домой, — серьезно посмотрел он на Кирилла. — Для этого я придумал гениальный план.
— Здорово же у тебя котелок работает! — польстил Кирилл. — Рассказывай, что придумал!
— Для этого я тебя сегодня и позвал. Ведь тебе же и придется выполнять.
— Ну вот! Опять ты на меня взваливаешь свою работу… Сам все делай!
— И сделал бы! Но это под силу только тебе!
Выдержал небольшую паузу и раскрыл свой замысел.
— Наша задача — заманить клиента в ловушку, определив время его прибытия домой. Так? — остро взглянул на Кирилла и продолжал: — Для этого ты ему позвонишь и назначишь встречу около дома.
— Так и знал, что ты хочешь сделать меня соучастником! — не выдержав, взвизгнул тот. — Может, тогда и бабками поделишься?
— Да не придется тебе туда ехать! — разозлился Алик. — Мне нужно только узнать время, когда он возвратится домой.
— Не станет он со мной даже разговаривать, а не то что встречаться! Я ведь говорил, что только недавно выклянчил у него пятьсот баксов.
Алик так громко захохотал, что Кирилл испугался — не сошел ли с ума…
— Так на том и основан мой гениальный план, — успокоившись, объяснил тот. — Прошлый раз ты с ним договаривался о встрече, чтобы занять, а на этот раз вернешь долг. Врубаешься? — бросил он на него насмешливый взгляд.
— Чего тут не понять… — пробурчал Кирилл, все еще сопротивляясь необходимости снова унижаться перед врагом. — Но где мне взять столько бабок? — озадачился он — и вдруг тоже рассмеялся. — Что-то совсем перестал соображать! Мне же ехать-то не придется.
Теперь план, предложенный Аликом, и впрямь казался чуть ли не гениальным. И чем больше Кирилл думал над тем, что предстояло сделать, тем больше проникался уверенностью — все получится и ненавистный Петька попадется на эту удочку.
В пятницу, в самом конце рабочего дня, генеральному директору «Цветмета» сообщили, что с ним срочно желает говорить Кирилл Слепнев. Петр, раздосадованный, хотел сразу отказать, но передумал.
— Что тебе от меня нужно на этот раз? Снова денег? — не скрывая раздражения, спросил он, когда услышал в трубке голос Кирилла. — Когда ты наконец от меня отвяжешься? Я не дойная корова!
— Ты меня, Петя, уж совсем за попрошайку принимаешь, — грустно произнес Кирилл, разыгрывая обиженного. — А я звоню тебе, как раз чтобы вернуть долг. Не такой уж я нищий!
Петру стало неловко за свою грубость.
— Ну, тогда извини! А то сосут со всех сторон… — смущенно оправдывался он. — Это хорошо, что возвращаешь долг. Но если у тебя с деньгами туго, то мне не к спеху.
— Нет уж, давай рассчитаемся без задержки! — бодро запротестовал Кирилл. — У меня теперь бабки долго не залеживаются. Сегодня есть, завтра нет. Предлагаю вернуть тебе долг там же, где брал, — у твоего дома. Только скажи: во сколько тебя ждать?
— Слушай, Кир, завтра суббота, и мне перед свадьбой надо сделать множество покупок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39