— Но жизнь показывает, что горечь в душе остается и потом все это выплескивается. Особенно у таких гордых натур, как твоя, сын!
С любовью посмотрев ему в глаза, она твердо ему заявила:
— Ты должен покончить со старым и начать жизнь с нового листа!
— Иного пути для тебя нет! — немедленно поддержал Михаил Юрьевич. — Если во второй раз сорвешь свою свадьбу, предашь Юлю и своего ребенка не только поступишь бесчестно, но сам никогда себе этого не простишь!
В наступившем напряженном молчании Петр горестно размышлял, не поднимая на родителей глаз. Наконец, когда затянувшаяся пауза стала невыносима, он мрачно произнес:
— Все эти дни я безуспешно пытался связаться с Дашей — она сейчас в Америке гастролирует. Ни о чем больше не мог думать. Считал нужно поступать так, как требует сердце.
Поднял на родителей глаза — в них застыла боль.
— Знал я наперед, что вы скажете, не соглашался в душе, вот и посоветовался с дедом и бабушкой. Они лучше вас знают Дашу, жалеют ее и убеждены, что только большая любовь делает человека по-настоящему счастливым. Считают, нам надо разобраться в своих чувствах, прежде чем я женюсь на Юле.
Видя, что и отец, и мать сделали протестующие движения, он остановил их жестом руки.
Но вы меня убедили! Сердцем я полностью согласен с дедом и бабушкой… Но честь и совесть призывают меня поступить так, как вы от меня требуете.
Встряхнулся, как бы сбрасывая огромную тяжесть.
— Встреч с Дашей больше искать не буду. Тем более что нет никакой трагедии — я ведь Юленьку очень люблю. Сейчас мне кажется, что не так, как Дашу, но кто знает? — впервые за весь разговор улыбнулся Петр. — Может, с рождением нового князя Юсупова все изменится?
Петру казалось, что его сердце немного успокоилось, и он целиком погрузился в работу. Однако неожиданный визит к нему Олега Хлебникова ясно показал — это далеко не так. Сначала тот, позвонив спозаранку, растревожил Петра сообщением, что Дмитрий попал в беду и ему нужна срочная помощь. Хлебников принял предложение приехать к нему в офис и сейчас сидел перед ним в мягком кожаном кресле — представительный и элегантно одетый.
— Так, что же там произошло? Почему Митя сидит где-то в далеком порту без гроша в кармане? — задал ему прямой вопрос Петр. — Утром я так ничего и не понял.
— Хозяева его сейнера обанкротились и судно арестовали месяц назад, — толково объяснил Олег Сергеевич. — Команде уже жрать нечего и живет на подаяние местного населения, жалеющего русских моряков. Само собой нет денег, чтобы вернуться домой.
— И что, у Митьки не было никаких накоплений? — в Петре заговорил бизнесмен. Он ведь уже больше года мотается по морям.
— Хозяева им задолжали за полгода, а у Мити к тому же, — лицо у Олега Сергеевича помрачнело, — беспутная мать все выкачивает. Вечно у нее какие-то долги, а парень, несмотря ни на что, ее очень любит.
Петру стало жаль Хлебникова — такого большого и неудачливого.
— Да уж, дядя Олег, не везет тебе, — посочувствовал он. — Ведь ты тоже ее любил и тетю Надю… — вспомнил собственное фиаско и мрачно бросил: — Верь после этого женщинам!
Против его ожидания Олег Сергеевич не выразил с ним солидарности.
— Ну почему же так мрачно, Петя? Не все женщины такие, — довольно бодро заявил он. — Я, конечно, не гигант секса, и все же мои личные неудачи произошли из-за того, что я их не любил по-настоящему. А без этого нет и не может быть счастья!
— Как же так? — поразился Петр. — Если не любить таких красавиц — так кого?
— «Любовь зла — полюбишь и козла» — эту поговорку считают шуткой, а в ней жизненная правда, — без тени улыбки ответил Хлебников. — В свое время я душой привязался к бедной девушке, и она меня очень любила. Я пренебрег ею — вот и был наказан!
Петр удивленно молчал, и он объяснил:
— Я давно уже понял, что только ее любил по-настоящему, все эти годы искал свою Джульетту и, — Олег Сергеевич, счастливо улыбнулся. — судьба преподнесла мне подарок..
Неужто ты нашел ее, дядя Олег? поразился Петр.
— Нашел, Петя! Я нашел, наконец, свою Джульетту!
Олег Сергеевич шумно перевел дыхание и видя, что глава концерна, забыв о делах с любопытством ему внимает, продолжал:
— Вообще-то ее зовут Раей, и она собиралась стать актрисой. Вот я искал в московских театрах, а нашел недавно — где ты думаешь? В Калуге! Я туда возил французов в музей Циолковского и вечером сводил их в тамошний театр.
Понимая, что их разговор затянулся, и он отнимает у главы «Цвет-мета» слишком много времени, Олег Сергеевич закруглился.
— Словом, Петя, мы оба нашли друг друга и теперь счастливы! Поэтому тебе мой совет: женись только на той, кого любишь по-настоящему. Лишь тогда будешь счастлив!
Разумеется, Петр сразу выслал нужную сумму Дмитрию, и Хлебников ушел от него довольный, но после этого разговора eго снова стали одолевать сомнения в том — любит ли он Юлю по-настоящему и будет ли с ней счастлив.
После того как Кирилл Слепнев нанес увечье матери — при падении она сломала руку, — судьба окончательно отвернулась от него. Он продал тайком от больной Любови Семеновны одну из ее шуб, в очередной раз продул все в рулетку и не смог полностью расплатиться; его жестоко избили и отобрали подержанный «форд».
Вновь украсть что-либо из вещей матери он не решился: обнаружив пропажу, она учинила дикий скандал и всерьез пригрозила, что обратится в милицию. Тогда, перебрав в уме то, чего она долго не хватится, он решил сдать в ломбард набор столового серебра, извлекавшийся на свет Божий в особо торжественных случаях таковых в перспективе не предвиделось.
Отстояв очередь у окошка, Кирилл протянул завернутый в скатерть набор музейной серебряной посуды и столовых приборов. По алчно сверкнувшим глазам оценщика ему стало ясно: эти вещи имеют огромную стоимость. Тонкая работа, выгравированные вензеля, — видно, когда-то они принадлежали знатной фамилии.
«Ничего страшного! — успокоил он себя, когда служащий назвал смехотворно низкую цену заклада. — Тем легче выкупить. Не отдам же я такое богатство жуликам фактически за так!» С презрением глядя в хитрое лицо, с блудливо бегающими глазками, небрежно бросил:
— Согласен! Долго это у вас не залежится, не надейтесь! Однако надеждам Кирилла не суждено было сбыться: драгоценные изделия из серебра безвозвратно уплыли; проведай о том бессмертная душа его отца, покойник, наверно, перевернулся бы в гробу. Банкир приобрел это фамильное серебро за большие деньги и очень им гордился.
Вырученного в ломбарде достаточно, чтобы начать игру. Кирилл как ни в чем не бывало явился в казино и направился к рулетке. Поначалу везло — прилично выиграл, но затем им, как всегда, полностью завладел азарт. В итоге, уверовав в свою удачу, он рискнул всем, что имел, и проиграл вдвое больше.
Похмелье оказалось тяжелым. На этот раз в казино Кирилла бить не стали. Взяли расписку с гарантией вернуть долг в трехдневный срок, под залог всего его имущества; предупредили, что «включат счетчик». А через месяц полностью не рассчитается — «замочат».
Вернувшись домой, Кирилл предался отчаянию. Взять денег неоткуда, в долг никто уже не дает. Украсть из дома что-то еще — страшно. Мать не подает на него до сих пор в милицию лишь потому, что ей стыдно перед знакомыми. Но теперь уж точно заложит! Кирилл не чувствовал раскаяния, один лишь страх. Где же достать бабки?
Проведя остаток ночи без сна, решил попытать счастья в Горном банке. На следующее утро, выпив лишь чашку крепкого кофе, потащился туда, на ходу придумывая — каким способом получить у них ссуду? Наконец блеснула плодотворная идея — он немного приободрился.
Приняли его в банке на удивление любезно и без проволочек.
— К нашему огромному сожалению, поправить дела не удалось, — с порога объявил Кириллу узкоплечий прохиндей, занявший место отца. — Назначено внешнее управление, на все счета банка наложен арест.
И с лицемерным прискорбием, за которым угадывалась скрытая издевка, он нанес давно ожидаемый удар:
— Банк задолжал большие суммы иностранным партнерам и клиентам, так что валютные активы на счетах вашего отца по суду отойдут им. Вам вряд ли на что-то можно рассчитывать.
— Для меня это не новость, — решив блефовать, с деланным спокойствием произнес Кирилл, небрежно развалясь в кресле. — Мы с матерью заказали частному агентству расследование и надеемся, что выиграем это дело. Но у меня есть предложение, которое избавит нас всех от лишних хлопот.
— Излагайте, я вас внимательно слушаю, — с любопытством взглянул на него из-за очков узкоплечий. — Что вы предлагаете?
— Компромисс! Мы отказываемся от своих прав наследства за компенсацию! — объявил ему Кирилл и, сделав приличествующую паузу, добавил: — Это самое малое, на что мы согласимся.
— Об этом и речи быть не может! Слишком велики долги, — не задумываясь, отрезал ловчила управляющий. — Но нам самим не хочется терять время в судах. Поэтому, если и согласимся, то только на пять, от силы десять процентов.
— Этого, безусловно, мало! — возразил Кирилл, стараясь скрыть радость — ведь они с матерью уже отчаялись хоть что-то получить от мошенников из банка. — Но я посоветуюсь с мамой. А когда мы сможем получить отступного? — поднимаясь, задал он главный вопрос, который его интересовал.
— Через неделю после того, как оформим все документы, — поспешно заверил его управляющий, в свою очередь довольный выгодной сделкой.
«Теперь у меня есть возможность вытянуть деньги у Петьки! — осенило Кирилла. — Так он мне ничего не даст, а под причитающееся нам от Горного банка одолжит, если его как следует попросить, — подумал он, теша себя надеждой. — Уж я сумею пустить слезу!»
Кириллу и в голову не приходило, что Петру уже все известно о провокации, которую он устроил тогда на своем дне рождения.
Почти уверенный в успехе, подготовив заранее долговое обязательство под гарантию Горного банка, он позвонил бывшему другу. Тот даже не захотел с ним разговаривать.
— Удивляюсь, как у тебя хватает наглости обращаться ко мне за помощью! Я теперь все знаю о твоих художествах! Какую подлянку ты устроил мне и Даше! Еще раз позвонишь или попадешься мне на глаза — я за себя не отвечаю! — в ярости крикнул он и бросил трубку.
Ошеломленный Кирилл остался сидеть, совершенно убитый тем, что разоблачен и помощи ждать теперь неоткуда.
В середине декабря погоду в Москве определял циклон: оттепель, гололедица; непрерывный мокрый снег. Уборочные машины не успевали расчищать улицы. В такой пасмурный, сырой вечер Петр отвез Юлю на Зубовскую, после того как они вдвоем посетили ее мать в больнице, и возвращался на своем «джипе» домой.
Беременность Юли была уже заметна. Они помирились, и о Даше больше разговоров не было, но Юля вела себя нервозно, — переживала, видимо, из-за болезни матери, и отношений с женихом, да и положение ее сказывалось.
Как ни уговаривали ее, Юля по-прежнему жила на новой квартире одна, — приходящая домработница помогала по хозяйству. Лев Ефимович большую частью времени проводил в Барнауле, прилетал в Москву раз в неделю, проведать жену и дочь.
Ничего, скоро мама выйдет из больницы, а там мы с Петей поженимся, — неизменно отвечала она на настойчивые приглашения Светланы Ивановны пожить временно у них. — Это мой дом, я к нему привыкла!
— Но кто тебе поможет, если болезнь мамы затянется, а ты как раз родишь? — беспокоилась будущая свекровь. — У нас в семье тебе будет легче!
— Зачем вас затруднять? Вам и без меня тесно, — возражала Юля. — Мне мама поможет, — настраивала она себя на оптимистичный лад. — А если к этому времени не поправится, Веру Петровну попрошу помочь.
Петру поселиться у нее до свадьбы Юля тоже не разрешила, соблюдая приличия, и родные это одобрили. Пришлось ему ежедневно мотаться с работы сначала к ней на Зубовскую, а потом к себе домой, на Патриаршие пруды. Расстояние небольшое, но из-за плотного движения на Садовом кольце ежедневные турне оказались очень утомительными.
В этот день, управляя машиной в сплошном потоке движущегося транспорта, Петр мечтал о том времени, когда они с Юлей наконец сыграют свадьбу и вынужденные поездки прекратятся. Однако с датой свадьбы все еще неясно состояние Раисы Васильевны снова немного ухудшилось, похоже, до Нового года ей из больницы не выйти.
Предаваясь этим невеселым мыслям, Петр медленно двигался в крайнем правом ряду и уже миновал площадь восстания, как случилась беда. Неожиданно метрах в десяти впереди него на проезжую часть выскочил прохожий, — явно пьян, ловит такси… Появился прямо перед его носом, поскользнулся в снежном месиве — и полетел прямо под колеса «джипа»… Петр резко затормозил, машина пошла юзом, и он задавил бы человека, если бы не сумел, мгновенно отреагировав, резко свернуть влево.
Сильный удар, скрежет металла — «джип» врезался мощным бампером в идущую рядом легковушку. Обе машины встали; Петр выскочил на дорогу и с ужасом увидел: женщина, управлявшая помятой им машиной, ранена, без сознания… Не привязанная ремнем безопасности, она, видимо, получила ушиб головы.
Первым делом вызвав по мобильнику милицию и «скорую помощь», Петр поспешил к пострадавшей, — и тут сам чуть не потерял сознание: Даша!.. Бегло осмотрев, успел заметить: слегка рассечена кожа на голове, немного выше левого виска… Стоило ему прикоснуться, как она пришла в сознание и со стоном открыла глаза… Лицо Петра рядом, — она, конечно, бредит… Снова со стоном прикрыла глаза, но тут же встрепенулась: так это ей не снится… Изумленно посмотрела на него, вымолвила тихо:
— Так это ты… Ты в меня въехал, Петя? От тебя мне одни неприятности… — слабо улыбнулась, пытаясь пошутить, но умолкла, схватившись за бок.
Патрульная машина и «скорая» прибыли почти одновременно. Петру не пришлось долго объясняться — нашлись добровольные свидетели, задержавшие пьяницу, из-за которого произошла авария. Вскоре приехала и машина техпомощи, вызванная им из гаража при заводе для буксировки пострадавшего «пежо».
— Ни о чем не беспокойся, Дашенька! Как только оформим протокол, твою машину отбуксируют к нам на завод и быстро приведут в полный порядок! — говорил ей Петр, пока врачи проверяли, нет ли увечий. — А останешься недовольна, куплю тебе новую!
— Слышала, что ты разбогател, а то бы не поверила, — превозмогая боль, вновь попыталась пошутить Даша, но, застонав, сникла.
Оказалось, ударилась боком о поручень двери, — по-видимому, сломано ребро; .это и вызывало боль. Сотрясения мозга не обнаружили, однако произошел ушиб головы, — врачи настаивали на госпитализации. Петр категорически воспротивился, чтобы даму забрала «скорая помощь».
— Я сам отвезу ее в Центральную клиническую больницу! Дайте мне только направление! — предложил он врачам. — Соглашайся! Там тебя быстрее вылечат и условия будут самые лучшие! — горячо обратился он к Даше. — Каждый день буду тебя навещать, пока не поправишься. Я так виноват перед тобой!
Врачам, наблюдавшим эту сцену, было уже ясно: участники аварии оказались хорошо знакомы; но они, разумеется, не подозревали, что симпатичный молодой человек чувствует себя виноватым перед пострадавшей красавицей отнюдь не из-за нанесенного ей физического и материального ущерба.
Поместив Дашу в травматологическое отделение той же больницы, где лечилась мать Юли, Петр ничего не сказал невесте, как и о самой аварии. Ревность ее едва утихла, зачем все возбуждать вновь… Выбрал он эту больницу не только из-за прекрасных условий, но и потому, что мог посещать Дашу во время визитов к Раисе Васильевне, заезжая за Юлей или оставляя ее ухаживать за матерью.
Вечером следующего дня он заглянул к Даше, в комфортабельную отдельную палату, с телефоном, телевизором и холодильником-баром, полным всякой вкуснятины. Даша выглядела не блестяще, а чувствовала себя и того хуже. Из-за ушиба головы на лбу синел кровоподтек (безуспешно пыталась запудрить), да и боль в боку не утихала ни на минуту.
При виде Петра, глаза ее радостно оживились, она попыталась ему улыбнуться.
— Наверно, у меня ужасный вид… Уж очень болит бок, — пожаловалась она. — И все же я рада, что мы снова встретились, Петя!
— И я очень рад, что мы встретились, Дашенька, — жаль только, что при таких неприятных обстоятельствах. — Он присел на стул у кровати. — Пытался я разыскать тебя, когда узнал важную для нас вещь, но ты была в Америке.
Большие глаза Даши еще шире распахнулись от любопытства, но Петр колебался: стоит ли сейчас говорить на столь болезненную тему? Она и так плохо себя чувствует, а тут еще разволнуется… Да, и нужно ли вообще, ворошить эту старую историю? У каждого теперь своя дорога.
— Что говорят врачи? — Петр решил уйти от этого разговора. — Тебе рентген делали?
— Еще вчера. Нашли трещину ребра и гематому в левом боку. Но сотрясения мозга нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
С любовью посмотрев ему в глаза, она твердо ему заявила:
— Ты должен покончить со старым и начать жизнь с нового листа!
— Иного пути для тебя нет! — немедленно поддержал Михаил Юрьевич. — Если во второй раз сорвешь свою свадьбу, предашь Юлю и своего ребенка не только поступишь бесчестно, но сам никогда себе этого не простишь!
В наступившем напряженном молчании Петр горестно размышлял, не поднимая на родителей глаз. Наконец, когда затянувшаяся пауза стала невыносима, он мрачно произнес:
— Все эти дни я безуспешно пытался связаться с Дашей — она сейчас в Америке гастролирует. Ни о чем больше не мог думать. Считал нужно поступать так, как требует сердце.
Поднял на родителей глаза — в них застыла боль.
— Знал я наперед, что вы скажете, не соглашался в душе, вот и посоветовался с дедом и бабушкой. Они лучше вас знают Дашу, жалеют ее и убеждены, что только большая любовь делает человека по-настоящему счастливым. Считают, нам надо разобраться в своих чувствах, прежде чем я женюсь на Юле.
Видя, что и отец, и мать сделали протестующие движения, он остановил их жестом руки.
Но вы меня убедили! Сердцем я полностью согласен с дедом и бабушкой… Но честь и совесть призывают меня поступить так, как вы от меня требуете.
Встряхнулся, как бы сбрасывая огромную тяжесть.
— Встреч с Дашей больше искать не буду. Тем более что нет никакой трагедии — я ведь Юленьку очень люблю. Сейчас мне кажется, что не так, как Дашу, но кто знает? — впервые за весь разговор улыбнулся Петр. — Может, с рождением нового князя Юсупова все изменится?
Петру казалось, что его сердце немного успокоилось, и он целиком погрузился в работу. Однако неожиданный визит к нему Олега Хлебникова ясно показал — это далеко не так. Сначала тот, позвонив спозаранку, растревожил Петра сообщением, что Дмитрий попал в беду и ему нужна срочная помощь. Хлебников принял предложение приехать к нему в офис и сейчас сидел перед ним в мягком кожаном кресле — представительный и элегантно одетый.
— Так, что же там произошло? Почему Митя сидит где-то в далеком порту без гроша в кармане? — задал ему прямой вопрос Петр. — Утром я так ничего и не понял.
— Хозяева его сейнера обанкротились и судно арестовали месяц назад, — толково объяснил Олег Сергеевич. — Команде уже жрать нечего и живет на подаяние местного населения, жалеющего русских моряков. Само собой нет денег, чтобы вернуться домой.
— И что, у Митьки не было никаких накоплений? — в Петре заговорил бизнесмен. Он ведь уже больше года мотается по морям.
— Хозяева им задолжали за полгода, а у Мити к тому же, — лицо у Олега Сергеевича помрачнело, — беспутная мать все выкачивает. Вечно у нее какие-то долги, а парень, несмотря ни на что, ее очень любит.
Петру стало жаль Хлебникова — такого большого и неудачливого.
— Да уж, дядя Олег, не везет тебе, — посочувствовал он. — Ведь ты тоже ее любил и тетю Надю… — вспомнил собственное фиаско и мрачно бросил: — Верь после этого женщинам!
Против его ожидания Олег Сергеевич не выразил с ним солидарности.
— Ну почему же так мрачно, Петя? Не все женщины такие, — довольно бодро заявил он. — Я, конечно, не гигант секса, и все же мои личные неудачи произошли из-за того, что я их не любил по-настоящему. А без этого нет и не может быть счастья!
— Как же так? — поразился Петр. — Если не любить таких красавиц — так кого?
— «Любовь зла — полюбишь и козла» — эту поговорку считают шуткой, а в ней жизненная правда, — без тени улыбки ответил Хлебников. — В свое время я душой привязался к бедной девушке, и она меня очень любила. Я пренебрег ею — вот и был наказан!
Петр удивленно молчал, и он объяснил:
— Я давно уже понял, что только ее любил по-настоящему, все эти годы искал свою Джульетту и, — Олег Сергеевич, счастливо улыбнулся. — судьба преподнесла мне подарок..
Неужто ты нашел ее, дядя Олег? поразился Петр.
— Нашел, Петя! Я нашел, наконец, свою Джульетту!
Олег Сергеевич шумно перевел дыхание и видя, что глава концерна, забыв о делах с любопытством ему внимает, продолжал:
— Вообще-то ее зовут Раей, и она собиралась стать актрисой. Вот я искал в московских театрах, а нашел недавно — где ты думаешь? В Калуге! Я туда возил французов в музей Циолковского и вечером сводил их в тамошний театр.
Понимая, что их разговор затянулся, и он отнимает у главы «Цвет-мета» слишком много времени, Олег Сергеевич закруглился.
— Словом, Петя, мы оба нашли друг друга и теперь счастливы! Поэтому тебе мой совет: женись только на той, кого любишь по-настоящему. Лишь тогда будешь счастлив!
Разумеется, Петр сразу выслал нужную сумму Дмитрию, и Хлебников ушел от него довольный, но после этого разговора eго снова стали одолевать сомнения в том — любит ли он Юлю по-настоящему и будет ли с ней счастлив.
После того как Кирилл Слепнев нанес увечье матери — при падении она сломала руку, — судьба окончательно отвернулась от него. Он продал тайком от больной Любови Семеновны одну из ее шуб, в очередной раз продул все в рулетку и не смог полностью расплатиться; его жестоко избили и отобрали подержанный «форд».
Вновь украсть что-либо из вещей матери он не решился: обнаружив пропажу, она учинила дикий скандал и всерьез пригрозила, что обратится в милицию. Тогда, перебрав в уме то, чего она долго не хватится, он решил сдать в ломбард набор столового серебра, извлекавшийся на свет Божий в особо торжественных случаях таковых в перспективе не предвиделось.
Отстояв очередь у окошка, Кирилл протянул завернутый в скатерть набор музейной серебряной посуды и столовых приборов. По алчно сверкнувшим глазам оценщика ему стало ясно: эти вещи имеют огромную стоимость. Тонкая работа, выгравированные вензеля, — видно, когда-то они принадлежали знатной фамилии.
«Ничего страшного! — успокоил он себя, когда служащий назвал смехотворно низкую цену заклада. — Тем легче выкупить. Не отдам же я такое богатство жуликам фактически за так!» С презрением глядя в хитрое лицо, с блудливо бегающими глазками, небрежно бросил:
— Согласен! Долго это у вас не залежится, не надейтесь! Однако надеждам Кирилла не суждено было сбыться: драгоценные изделия из серебра безвозвратно уплыли; проведай о том бессмертная душа его отца, покойник, наверно, перевернулся бы в гробу. Банкир приобрел это фамильное серебро за большие деньги и очень им гордился.
Вырученного в ломбарде достаточно, чтобы начать игру. Кирилл как ни в чем не бывало явился в казино и направился к рулетке. Поначалу везло — прилично выиграл, но затем им, как всегда, полностью завладел азарт. В итоге, уверовав в свою удачу, он рискнул всем, что имел, и проиграл вдвое больше.
Похмелье оказалось тяжелым. На этот раз в казино Кирилла бить не стали. Взяли расписку с гарантией вернуть долг в трехдневный срок, под залог всего его имущества; предупредили, что «включат счетчик». А через месяц полностью не рассчитается — «замочат».
Вернувшись домой, Кирилл предался отчаянию. Взять денег неоткуда, в долг никто уже не дает. Украсть из дома что-то еще — страшно. Мать не подает на него до сих пор в милицию лишь потому, что ей стыдно перед знакомыми. Но теперь уж точно заложит! Кирилл не чувствовал раскаяния, один лишь страх. Где же достать бабки?
Проведя остаток ночи без сна, решил попытать счастья в Горном банке. На следующее утро, выпив лишь чашку крепкого кофе, потащился туда, на ходу придумывая — каким способом получить у них ссуду? Наконец блеснула плодотворная идея — он немного приободрился.
Приняли его в банке на удивление любезно и без проволочек.
— К нашему огромному сожалению, поправить дела не удалось, — с порога объявил Кириллу узкоплечий прохиндей, занявший место отца. — Назначено внешнее управление, на все счета банка наложен арест.
И с лицемерным прискорбием, за которым угадывалась скрытая издевка, он нанес давно ожидаемый удар:
— Банк задолжал большие суммы иностранным партнерам и клиентам, так что валютные активы на счетах вашего отца по суду отойдут им. Вам вряд ли на что-то можно рассчитывать.
— Для меня это не новость, — решив блефовать, с деланным спокойствием произнес Кирилл, небрежно развалясь в кресле. — Мы с матерью заказали частному агентству расследование и надеемся, что выиграем это дело. Но у меня есть предложение, которое избавит нас всех от лишних хлопот.
— Излагайте, я вас внимательно слушаю, — с любопытством взглянул на него из-за очков узкоплечий. — Что вы предлагаете?
— Компромисс! Мы отказываемся от своих прав наследства за компенсацию! — объявил ему Кирилл и, сделав приличествующую паузу, добавил: — Это самое малое, на что мы согласимся.
— Об этом и речи быть не может! Слишком велики долги, — не задумываясь, отрезал ловчила управляющий. — Но нам самим не хочется терять время в судах. Поэтому, если и согласимся, то только на пять, от силы десять процентов.
— Этого, безусловно, мало! — возразил Кирилл, стараясь скрыть радость — ведь они с матерью уже отчаялись хоть что-то получить от мошенников из банка. — Но я посоветуюсь с мамой. А когда мы сможем получить отступного? — поднимаясь, задал он главный вопрос, который его интересовал.
— Через неделю после того, как оформим все документы, — поспешно заверил его управляющий, в свою очередь довольный выгодной сделкой.
«Теперь у меня есть возможность вытянуть деньги у Петьки! — осенило Кирилла. — Так он мне ничего не даст, а под причитающееся нам от Горного банка одолжит, если его как следует попросить, — подумал он, теша себя надеждой. — Уж я сумею пустить слезу!»
Кириллу и в голову не приходило, что Петру уже все известно о провокации, которую он устроил тогда на своем дне рождения.
Почти уверенный в успехе, подготовив заранее долговое обязательство под гарантию Горного банка, он позвонил бывшему другу. Тот даже не захотел с ним разговаривать.
— Удивляюсь, как у тебя хватает наглости обращаться ко мне за помощью! Я теперь все знаю о твоих художествах! Какую подлянку ты устроил мне и Даше! Еще раз позвонишь или попадешься мне на глаза — я за себя не отвечаю! — в ярости крикнул он и бросил трубку.
Ошеломленный Кирилл остался сидеть, совершенно убитый тем, что разоблачен и помощи ждать теперь неоткуда.
В середине декабря погоду в Москве определял циклон: оттепель, гололедица; непрерывный мокрый снег. Уборочные машины не успевали расчищать улицы. В такой пасмурный, сырой вечер Петр отвез Юлю на Зубовскую, после того как они вдвоем посетили ее мать в больнице, и возвращался на своем «джипе» домой.
Беременность Юли была уже заметна. Они помирились, и о Даше больше разговоров не было, но Юля вела себя нервозно, — переживала, видимо, из-за болезни матери, и отношений с женихом, да и положение ее сказывалось.
Как ни уговаривали ее, Юля по-прежнему жила на новой квартире одна, — приходящая домработница помогала по хозяйству. Лев Ефимович большую частью времени проводил в Барнауле, прилетал в Москву раз в неделю, проведать жену и дочь.
Ничего, скоро мама выйдет из больницы, а там мы с Петей поженимся, — неизменно отвечала она на настойчивые приглашения Светланы Ивановны пожить временно у них. — Это мой дом, я к нему привыкла!
— Но кто тебе поможет, если болезнь мамы затянется, а ты как раз родишь? — беспокоилась будущая свекровь. — У нас в семье тебе будет легче!
— Зачем вас затруднять? Вам и без меня тесно, — возражала Юля. — Мне мама поможет, — настраивала она себя на оптимистичный лад. — А если к этому времени не поправится, Веру Петровну попрошу помочь.
Петру поселиться у нее до свадьбы Юля тоже не разрешила, соблюдая приличия, и родные это одобрили. Пришлось ему ежедневно мотаться с работы сначала к ней на Зубовскую, а потом к себе домой, на Патриаршие пруды. Расстояние небольшое, но из-за плотного движения на Садовом кольце ежедневные турне оказались очень утомительными.
В этот день, управляя машиной в сплошном потоке движущегося транспорта, Петр мечтал о том времени, когда они с Юлей наконец сыграют свадьбу и вынужденные поездки прекратятся. Однако с датой свадьбы все еще неясно состояние Раисы Васильевны снова немного ухудшилось, похоже, до Нового года ей из больницы не выйти.
Предаваясь этим невеселым мыслям, Петр медленно двигался в крайнем правом ряду и уже миновал площадь восстания, как случилась беда. Неожиданно метрах в десяти впереди него на проезжую часть выскочил прохожий, — явно пьян, ловит такси… Появился прямо перед его носом, поскользнулся в снежном месиве — и полетел прямо под колеса «джипа»… Петр резко затормозил, машина пошла юзом, и он задавил бы человека, если бы не сумел, мгновенно отреагировав, резко свернуть влево.
Сильный удар, скрежет металла — «джип» врезался мощным бампером в идущую рядом легковушку. Обе машины встали; Петр выскочил на дорогу и с ужасом увидел: женщина, управлявшая помятой им машиной, ранена, без сознания… Не привязанная ремнем безопасности, она, видимо, получила ушиб головы.
Первым делом вызвав по мобильнику милицию и «скорую помощь», Петр поспешил к пострадавшей, — и тут сам чуть не потерял сознание: Даша!.. Бегло осмотрев, успел заметить: слегка рассечена кожа на голове, немного выше левого виска… Стоило ему прикоснуться, как она пришла в сознание и со стоном открыла глаза… Лицо Петра рядом, — она, конечно, бредит… Снова со стоном прикрыла глаза, но тут же встрепенулась: так это ей не снится… Изумленно посмотрела на него, вымолвила тихо:
— Так это ты… Ты в меня въехал, Петя? От тебя мне одни неприятности… — слабо улыбнулась, пытаясь пошутить, но умолкла, схватившись за бок.
Патрульная машина и «скорая» прибыли почти одновременно. Петру не пришлось долго объясняться — нашлись добровольные свидетели, задержавшие пьяницу, из-за которого произошла авария. Вскоре приехала и машина техпомощи, вызванная им из гаража при заводе для буксировки пострадавшего «пежо».
— Ни о чем не беспокойся, Дашенька! Как только оформим протокол, твою машину отбуксируют к нам на завод и быстро приведут в полный порядок! — говорил ей Петр, пока врачи проверяли, нет ли увечий. — А останешься недовольна, куплю тебе новую!
— Слышала, что ты разбогател, а то бы не поверила, — превозмогая боль, вновь попыталась пошутить Даша, но, застонав, сникла.
Оказалось, ударилась боком о поручень двери, — по-видимому, сломано ребро; .это и вызывало боль. Сотрясения мозга не обнаружили, однако произошел ушиб головы, — врачи настаивали на госпитализации. Петр категорически воспротивился, чтобы даму забрала «скорая помощь».
— Я сам отвезу ее в Центральную клиническую больницу! Дайте мне только направление! — предложил он врачам. — Соглашайся! Там тебя быстрее вылечат и условия будут самые лучшие! — горячо обратился он к Даше. — Каждый день буду тебя навещать, пока не поправишься. Я так виноват перед тобой!
Врачам, наблюдавшим эту сцену, было уже ясно: участники аварии оказались хорошо знакомы; но они, разумеется, не подозревали, что симпатичный молодой человек чувствует себя виноватым перед пострадавшей красавицей отнюдь не из-за нанесенного ей физического и материального ущерба.
Поместив Дашу в травматологическое отделение той же больницы, где лечилась мать Юли, Петр ничего не сказал невесте, как и о самой аварии. Ревность ее едва утихла, зачем все возбуждать вновь… Выбрал он эту больницу не только из-за прекрасных условий, но и потому, что мог посещать Дашу во время визитов к Раисе Васильевне, заезжая за Юлей или оставляя ее ухаживать за матерью.
Вечером следующего дня он заглянул к Даше, в комфортабельную отдельную палату, с телефоном, телевизором и холодильником-баром, полным всякой вкуснятины. Даша выглядела не блестяще, а чувствовала себя и того хуже. Из-за ушиба головы на лбу синел кровоподтек (безуспешно пыталась запудрить), да и боль в боку не утихала ни на минуту.
При виде Петра, глаза ее радостно оживились, она попыталась ему улыбнуться.
— Наверно, у меня ужасный вид… Уж очень болит бок, — пожаловалась она. — И все же я рада, что мы снова встретились, Петя!
— И я очень рад, что мы встретились, Дашенька, — жаль только, что при таких неприятных обстоятельствах. — Он присел на стул у кровати. — Пытался я разыскать тебя, когда узнал важную для нас вещь, но ты была в Америке.
Большие глаза Даши еще шире распахнулись от любопытства, но Петр колебался: стоит ли сейчас говорить на столь болезненную тему? Она и так плохо себя чувствует, а тут еще разволнуется… Да, и нужно ли вообще, ворошить эту старую историю? У каждого теперь своя дорога.
— Что говорят врачи? — Петр решил уйти от этого разговора. — Тебе рентген делали?
— Еще вчера. Нашли трещину ребра и гематому в левом боку. Но сотрясения мозга нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39