Говорят, если люди друг друга разлюбили, они становятся совершенно равнодушны друг к другу. А мы – мы разве равнодушны?
– Алина, отмените на послезавтра все мои встречи. Меня не будет.
– Но вы же должны ехать в торговый дом! – раскрыла красиво накрашенные губки Алина, старательно вглядываясь в мой органайзер.
– Придется перенести, – отрезала я.
– А что случилось? – моментально отреагировала секретарша. От любопытства ее щеки разрумянились, а дышать она стала часто. Еще бы, сидеть целыми днями в приемной – тоска смертная.
– Ничего, – отвела я глаза. Только не хватало мне, чтобы прямо вот так сразу мой развод стал достоянием гласности.
– Что передать шефу?
– Шефу, Алина, я все объясню сама, – разозлилась я.
– Как скажете, – промурлыкала секретарша.
Интересно, когда она в моем присутствии чисто автоматически закатывает глаза и поводит грудью, она хотя бы помнит, что я – тоже женщина? В конце концов, если б я была мужиком, от ее прелестных округлостей могла быть какая-то польза, но я традиционно ориентирована и к тому же в секретарше хочу видеть не только элемент декора.
– Распечатай мне почту, – приказала я Алине, желая поскорее избавиться от ее присутствия. На самом деле почту я проверила еще дома. Но шефу действительно надо было что-то сказать. Его вряд ли удовлетворит мое «ничего». Во всем, что касалось обязанностей подчиненных, он был моралистом и педантом. Как и я сама. Видимо, такими нас делает система. Система автоматизации (каламбур).
Я постучала в дверь.
– Можно?
– Заходи, – радостно улыбнулся шеф. А что, я хорошо работала, а он получал все бонусы от акционеров.
– Я хотела попросить... мне нужен отгул, – с места в карьер взялась я за дело.
– Отгул? – Шеф свел брови. Отгул – неправильное слово. Из неправильного словаря.
– Да. Мне очень нужно. По семейным обстоятельствам.
– А что случилось? – заинтересовался шеф. Ну вот, давай. Скажи ему – ничего. Скажи, что тебе надо к врачу. Ага, а после этого он решит, что ты больна и тебе надо подыскивать замену.
– У меня назначен суд на послезавтра. Я не уверена, что закончу быстро...
– Суд? – вылупился шеф.
Кажется, он заподозрил неладное. Блин, вдруг он решил, что меня судят за, м-м-м, хулиганство, например?!
– Развод. Просто развожусь, ничего особенного, – поспешила я его утешить.
Шеф заметно выдохнул, с облегчением улыбнулся, а потом поспешно стер улыбку с лица и принял серьезный вид.
– Неужели? Почему? У вас же такая отличная семья! Идеальная пара.
– О, это совсем не так, – попыталась я объясниться.
Мой шеф видел Андрюшу всего несколько раз – на корпоративных торжествах, куда принято приходить с супругами. На моем дне рождения, куда я его, естественно, всегда приглашала. То есть это не совсем естественно, но так уж получилось. Сначала, когда-то, я постоянно приглашала к нам на праздники Марка. Потом он уехал, а традиция осталась. Было бы странно, согласитесь, объяснять мужу, почему прежнего руководителя он видел дома на каждом празднике, а нового я вообще не зову.
– Но Андрей – очень приятный мужчина. И тебя любит. Ты опять что-то затеяла? – Мой шеф игриво помахал пальчиком.
Да уж, у Андрюши не отнять умения производить впечатление на людей. Когда-то я и сама была от него без ума. Довольно долго. Пока он не начал пить и возвращаться домой к полуночи.
– Ну конечно! – вдруг обозлилась я. – Он мне изменил, а я что-то затеяла.
– А, ну раз так, то... – отступил шеф. Мужская солидарность – дело хорошее, но его-то хата действительно с краю.
– Так вы отпустите меня? Послезавтра.
– А что у тебя там?
– Ничего особенного, – принялась я врать. – Все можно перенести.
– Тогда конечно. Желаю удачи, – кивнул шеф.
– Спасибо, – обрадовалась я. Не рассказывать же ему, что у меня были назначены переговоры с крупным торговым домом. И потом, я же не потеряю клиента только из-за того, что перенесу переговоры.
– Елена Петровна, кстати, имейте в виду, что у меня есть очень хороший адвокат по гражданским делам.
– Зачем? – удивилась я.
– Ну, вдруг. Мало ли, – пожал плечами шеф.
– Да нет, у нас просто развод. Вряд ли адвокат может что-то сделать с супружеской изменой. Мне теперь понадобится не адвокат, а брачный агент, – усмехнулась я.
Шеф шутку оценил и тоже улыбнулся. Умение держать улыбку в любой ситуации у нас очень ценится.
Московский межрайонный суд поразил меня скромностью своего убранства и бесконечной очередью в коридоре. В одиннадцать утра я явилась в указанное место, одетая соответствующим моменту образом. Строго и с достоинством. До суда оставалось еще полчаса. В нужном мне кабинете была тишина. Судья куда-то вышел, его секретарь с деловым видом прошмыгнул мимо меня, держа в руках коробку с чаем.
– Извините, я Демидова. Пришла на развод.
– Отлично, – кивнул секретарь и скрылся.
На двери в кабинет висело расписание процессов, среди которых и мой был отмечен короткой строкой. В холле не было окон, из угла в угол сновали какие-то люди с обеспокоенными лицами. На стульях сидели хорошо одетые граждане с большими кожаными портфелями. Думаю, это были адвокаты.
– Она уже здесь, – услышала я женский голос за своей спиной.
Я обернулась и увидела, как из лифта выходит мой муж, под руку с какой-то маловразумительной полноватой особой. Манечка? Это Манечка? Господи, за что мне это! Почему он изменил мне с такой, м-м-м, неинтересной особой?
– Да, я уже здесь, – холодно кивнула я и отвернулась. Неужели мне теперь придется торчать с ними в одном холле? Не хочу.
– Я пойду покурю, – коротко бросил Андрей, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Я с тобой! – пискнула Манечка.
Я хмыкнула и пожала плечами. Бегите-бегите, можете вообще скрыться навсегда. Плакать не стану.
И все-таки я не сумела сдержаться и повернулась, чтобы украдкой разглядеть Андрея. Между прочим, он выглядел не так уж плохо. Не так плохо, как должен был бы выглядеть, разводясь со мной. Мерзавец, давно надо было гнать его под зад коленом.
– По иску об утрате права пользования Кислицины явились? – громко спросил секретарь, вернувшийся из небытия. Уже без коробки с чаем. Чай, видимо, был выпит.
– Кто? – возмутилась я. На моих часах было одиннадцать с четвертью. Через пять минут должен начаться мой иск. То есть, Андреев. Наш с ним.
Дожили, разводимся в суде. Никогда бы не подумала!
– Вы Кислицина?
– Я? Нет, я Демидова!
– Хорошо, – кивнул секретарь.
Я не поняла, что именно хорошо, но дверь в кабинет закрылась. Я осталась стоять перед ней в гордом одиночестве. От нечего делать я стала снова читать расписание процессов. Оказалось, что Кислицины в расписании стоят на половину одиннадцатого. А за ними были еще одни, тоже с этим правом какого-то пользования.
– Интересно, а когда же мы? – громко возмутилась я.
Мой вопрос был услышан бабулей, сидящей около соседнего кабинета.
– Обычно по часу-полтора ждут!
– Что? – не поняла я.
– Оне задерживают. Всегда! – добавила бабуля.
– А вы тоже судитесь? – удивилась я.
Оказалось, что бабуля – ветеран этого суда. Судится то с ЖЭКом, то с соседями, то с ДЭЗом.
– Купленные они все! – гордо заявила бабуля.
Было видно, что ей хочется рассказать о своих сражениях. А я сначала слушала ее от скуки, а потом, после того как мой ДРАГОЦЕННЫЙ вернулся с перекура и принялся тихо шептаться со своей Манечкой, я принялась общаться с бабулей по полной. С преувеличенным вниманием расспрашивая ее о всякой ерунде, типа того, откуда она брала должностные инструкции начальника ДЭЗа? Андрей все-таки немного осунулся за то время, что мы не виделись. Это меня порадовало. Но костюм, который был на нем (и который, между прочим, я привезла из Берлина), был наглажен-отутюжен так, как я вообще никогда не умела. Значит, Манечка колдует над его штанами, будто это – самое главное дело в жизни. Боже, какой бред!
– Демидовы по иску о разводе. Явились?
– Да! – моментально среагировал Андрей.
Я с трудом оторвалась от бабули, разогнавшей телегу воспоминаний сверх всякого лимита, и подошла к секретарю.
– Паспорта, пожалуйста, – процедил тот.
Я выдала ему паспорт и машинально отметила, что Андрей надушился моим любимым парфюмом от Диора. Только теперь уже не для меня. Разве Манечке это важно? По ее виду этого не скажешь. Впечатление, что она рада наслаждаться и запахом его пота.
– Андрей, я могу надеяться, что твоя любовница не пойдет с тобой в зал?
– Лена, не начинай, – забеспокоился он.
Манечка вспыхнула и опустила глаза. Я демонстративно отвернулась от нее и продолжила:
– Или ты не можешь даже развестись без няньки?
– Она пойдет со мной! – отрезал Андрей. Думаю, только для того, чтобы досадить мне.
Что ж, хорошо.
– Проходите, – лениво приоткрыв дверь, крикнул нам секретарь и моментально исчез внутри.
Мы с Андреем переглянулись, оба как-то внутренне подобрались и зашли в кабинет.
Зал судебного заседания представлял собой довольно обшарпанную комнату, чем-то напоминающую школьный класс. На небольшом возвышении стоял длинный стол классного руководителя (пардон, судьи, конечно), перед ним Т-образно были выставлены еще два стола, куда посадили нас, экзаменующихся (пардон, разводящихся). Далее нестройными рядами были выставлены лавки, как в институтских аудиториях. Только без столиков перед ними. В остальном очень похоже.
Какое-то время все молчали. Судья, лысоватый пожилой мужчина с безвольным подбородком, облаченный в смешную черную тряпку, по-видимому, имитирующую мантию, что-то сосредоточенно читал. Секретарь, молодой прыщавый парень, постоянно потирал ладонью нос и что-то набивал в компьютер. Затем судья вынырнул из своих бумаг и еле слышным голосом что-то пробурчал себе под нос.
– Что-что? – переспросила я.
– Объявляется подготовка к судебному разбирательству дела о расторжении брака и разделе... – Далее снова было неразборчиво.
Интересно, у него что, горло больное или он всегда шепчет, чтобы подсудимые (или кто мы там) ни хрена не слышали?
– Не поняла! – громко и уже раздраженно произнесла я.
Судья остановился, нахмурился и пронзил меня взглядом. Потом тряхнул головой и повторил еще раз.
– Объявляется подготовка к судебному разбирательству дела о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества.
– Что? – растерялась я. – Какого имущества?
– Совместно нажитого, – устало повторил судья.
Я обернулась и взглянула на Андрея. Он опустил взгляд на стол и сжал зубы. Кажется, у него от волнения поднялось давление, он так вцепился руками в край стола, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
– Андрей, что это значит?
– Елена Петровна, вы же все читали.
– Читала? – удивилась я. Да, я читала повестку, эту жеваную желтую карточку. И все!
– Нет? Вы получали повестку? «Извещение» видели?
– Видела, но только позавчера. Я только позавчера получила повестку. А что там надо было читать? Там же всего пара слов?
– Надо было с «Извещением» идти на почту и получить «Исковое заявление», – пояснил секретарь суда, пока судья раздраженно вздыхал и листал страницы «Дела».
– Нет, «Исковое» я не получала. А что такое? Мы что-то делим?
– Конечно! – кивнул судья, протягивая мне какой-то листок.
Я взяла его и принялась вчитываться в мелкий шрифт.
«Исковое заявление.
Я, Демидов А. Е., такого-то года рождения...»
Буквы сливались в одну неразборчивую кашу. Писал явно не мой муж.
«Раздел совместно нажитого имущества, состоящего из трехкомнатной квартиры, расположенной по адресу... а также дорогостоящей техники, драгоценностей, денежных средств, хранящихся на счете в банке...»
– Андрей?! – От возмущения я готова была взорваться. – Что это?
– Это «Исковое заявление». Странно, что вы его не читали, – еще раз пояснил судья.
– И что, я должна что-то сказать? Заявить? – растерялась я.
– Ну, вы можете признать иск, – предложил судья.
– О чем? О разделе квартиры? Отдать квартиру этому вору, которого я содержала, кормила и одевала?
– Довольно! – Андрей вскочил с места. – Как ты смеешь? Я все делаю по закону!
– По какому закону? Ты в эту квартиру и копейки не вложил! Ты там даже не прописан! Как ты смеешь, это незаконно! – Меня несло. Я совершенно забыла, где нахожусь. И зачем пришла сюда. Развод – это просто фигня по сравнению с тем, что меня хотят ограбить. Чтобы расплатиться с долгами, после смерти мамы я продала ее квартиру. И все равно мне пришлось почти три года тратить все, что зарабатывала, чтобы погасить кредит. И зачем? Чтобы Андрей мог счастливо жить с этой Манечкой?
– Если это незаконно, то ничего и не будет, – успокоил меня секретарь.
– Ваша честь, – я еле сдерживалась, чтобы не сорваться на крик, – я вас прошу перенести слушание дела на другой день. Я совершенно не готова. У меня даже документов никаких с собой нет.
– Ничего страшного. У нас сегодня только подготовка дела, так что время у вас будет, – ехидно проговорил судья (или мне это показалось из-за его еле слышного голоса?). – Только что именно вы хотите доказать? У нас в деле есть справка о том, как и когда была приобретена эта квартира.
– Какая справка? – вытаращилась я. Неужели, когда меня не было дома, Андрей выкрал документы на квартиру? Раньше я бы сказала, что он на такое не способен. Но теперь, после всего этого... и после того, что он украл у меня спрятанные в сопромате деньги... Видимо, он действительно способен на все.
– Вот эта! – Судья достал из дела еще одну бумажку. Это была не моя бумажка, какая-то другая. Но в ней действительно было написано, когда и как я купила квартиру.
– И что? Вы позволите ему меня обокрасть? Это моя квартира! Я докажу, что он к ней не имеет отношения.
– Докажете? По закону эта квартира – общая! – не без удовольствия уточнил судья.
Я не могла поверить своим глазам. Кажется, бабуля в коридоре совершенно права, и здесь действительно все купленные. Только когда же он успел? Андрей. И на какие деньги? Господи, что может быть проще – он подкупил судью, дав ему мои деньги! Мои пять штук! Надо же. И что теперь, мне оставаться без квартиры? И смотреть, как Андрей с каменным лицом забирает у меня все, что я заработала ценой невероятных усилий?
– И ты всерьез будешь красть у меня все, до чего дотянешься? – Я повернулась к Андрею и бросила на него яростный взгляд. Если бы у меня оказался под рукой пистолет, я бы действительно выстрелила в него не задумываясь.
– Красть? – злобно переспросил Андрей. – Кто тебе сказал, что я буду что-то у тебя красть? Я никогда не брал чужого и не стану. Но то, что причитается мне по закону за все те годы, которые я потратил на тебя, я заберу.
– Ты потратил? Ты?! – ахнула я.
– Именно! – процедил Андрей.
Судья уже ушел. Кажется, пока я пребывала в шоке, подготовка дела благополучно завершилась.
– А ты, значит, ангел, которого кругом обидели?
– Именно.
– Не играй на публику. Мы-то с тобой все прекрасно понимаем, – горько усмехнулась я.
Секретарь сунул мне какой-то листок бумаги, в котором я расписалась.
– Все прекрасно понимаем, это точно! – кивнул Андрей, поставив свою размашистую подпись под моей.
Суд был назначен через месяц. Это лето обещало быть интересным и познавательным.
Едва я покинула зал заседания суда, как сразу же кинулась набирать номер шефа.
– Ну что, все в порядке? – вежливо поинтересовался он.
– Скажите, вы серьезно говорили про адвоката? Он действительно хороший?
– Очень, – подтвердил шеф. – А что?
– Мне тут надо своего бывшего порвать на части. Растереть в порошок. Размазать по стене. Уничтожить! Разорить! Пустить по миру!
– Понятно, – усмехнулся шеф. – Записывай телефон. Только, может, тебе больше подойдет киллер? Или психиатр?
– Думаю, будем действовать постепенно, – зло улыбнулась я.
Часть вторая
Торжество Фемиды
Глава 1
ЧЕЛОВЕК ПО КЛИЧКЕ БЕЗ ПРОБЛЕМ
Не знаю, как в остальном мире, а у нас в России очень сильна вера в Надежного Человека. Все у нас стремятся решать проблемы через своих. Ученые доказали, что все мы друг другу приходимся родственниками в каком-то поколении. Кажется, в пятом. А у нас все друг другу – свои люди. И это связывает нас гораздо крепче, чем родственные узы. Насколько, черт возьми, приятнее потратить деньги не на какую-то там безликую контору с репутацией и договором, а на знакомого знакомого брата жены сослуживца, профессионализм которого, по словам всех вышеперечисленных, включая сослуживца, просто супер и творит чудеса.
Одного моего бывшего клиента, коммерческого директора крупной полиграфической конторы, печатающей почти весь российский глянец, любовь к «своим людям» поставила в крайне неудобное и затруднительное положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Алина, отмените на послезавтра все мои встречи. Меня не будет.
– Но вы же должны ехать в торговый дом! – раскрыла красиво накрашенные губки Алина, старательно вглядываясь в мой органайзер.
– Придется перенести, – отрезала я.
– А что случилось? – моментально отреагировала секретарша. От любопытства ее щеки разрумянились, а дышать она стала часто. Еще бы, сидеть целыми днями в приемной – тоска смертная.
– Ничего, – отвела я глаза. Только не хватало мне, чтобы прямо вот так сразу мой развод стал достоянием гласности.
– Что передать шефу?
– Шефу, Алина, я все объясню сама, – разозлилась я.
– Как скажете, – промурлыкала секретарша.
Интересно, когда она в моем присутствии чисто автоматически закатывает глаза и поводит грудью, она хотя бы помнит, что я – тоже женщина? В конце концов, если б я была мужиком, от ее прелестных округлостей могла быть какая-то польза, но я традиционно ориентирована и к тому же в секретарше хочу видеть не только элемент декора.
– Распечатай мне почту, – приказала я Алине, желая поскорее избавиться от ее присутствия. На самом деле почту я проверила еще дома. Но шефу действительно надо было что-то сказать. Его вряд ли удовлетворит мое «ничего». Во всем, что касалось обязанностей подчиненных, он был моралистом и педантом. Как и я сама. Видимо, такими нас делает система. Система автоматизации (каламбур).
Я постучала в дверь.
– Можно?
– Заходи, – радостно улыбнулся шеф. А что, я хорошо работала, а он получал все бонусы от акционеров.
– Я хотела попросить... мне нужен отгул, – с места в карьер взялась я за дело.
– Отгул? – Шеф свел брови. Отгул – неправильное слово. Из неправильного словаря.
– Да. Мне очень нужно. По семейным обстоятельствам.
– А что случилось? – заинтересовался шеф. Ну вот, давай. Скажи ему – ничего. Скажи, что тебе надо к врачу. Ага, а после этого он решит, что ты больна и тебе надо подыскивать замену.
– У меня назначен суд на послезавтра. Я не уверена, что закончу быстро...
– Суд? – вылупился шеф.
Кажется, он заподозрил неладное. Блин, вдруг он решил, что меня судят за, м-м-м, хулиганство, например?!
– Развод. Просто развожусь, ничего особенного, – поспешила я его утешить.
Шеф заметно выдохнул, с облегчением улыбнулся, а потом поспешно стер улыбку с лица и принял серьезный вид.
– Неужели? Почему? У вас же такая отличная семья! Идеальная пара.
– О, это совсем не так, – попыталась я объясниться.
Мой шеф видел Андрюшу всего несколько раз – на корпоративных торжествах, куда принято приходить с супругами. На моем дне рождения, куда я его, естественно, всегда приглашала. То есть это не совсем естественно, но так уж получилось. Сначала, когда-то, я постоянно приглашала к нам на праздники Марка. Потом он уехал, а традиция осталась. Было бы странно, согласитесь, объяснять мужу, почему прежнего руководителя он видел дома на каждом празднике, а нового я вообще не зову.
– Но Андрей – очень приятный мужчина. И тебя любит. Ты опять что-то затеяла? – Мой шеф игриво помахал пальчиком.
Да уж, у Андрюши не отнять умения производить впечатление на людей. Когда-то я и сама была от него без ума. Довольно долго. Пока он не начал пить и возвращаться домой к полуночи.
– Ну конечно! – вдруг обозлилась я. – Он мне изменил, а я что-то затеяла.
– А, ну раз так, то... – отступил шеф. Мужская солидарность – дело хорошее, но его-то хата действительно с краю.
– Так вы отпустите меня? Послезавтра.
– А что у тебя там?
– Ничего особенного, – принялась я врать. – Все можно перенести.
– Тогда конечно. Желаю удачи, – кивнул шеф.
– Спасибо, – обрадовалась я. Не рассказывать же ему, что у меня были назначены переговоры с крупным торговым домом. И потом, я же не потеряю клиента только из-за того, что перенесу переговоры.
– Елена Петровна, кстати, имейте в виду, что у меня есть очень хороший адвокат по гражданским делам.
– Зачем? – удивилась я.
– Ну, вдруг. Мало ли, – пожал плечами шеф.
– Да нет, у нас просто развод. Вряд ли адвокат может что-то сделать с супружеской изменой. Мне теперь понадобится не адвокат, а брачный агент, – усмехнулась я.
Шеф шутку оценил и тоже улыбнулся. Умение держать улыбку в любой ситуации у нас очень ценится.
Московский межрайонный суд поразил меня скромностью своего убранства и бесконечной очередью в коридоре. В одиннадцать утра я явилась в указанное место, одетая соответствующим моменту образом. Строго и с достоинством. До суда оставалось еще полчаса. В нужном мне кабинете была тишина. Судья куда-то вышел, его секретарь с деловым видом прошмыгнул мимо меня, держа в руках коробку с чаем.
– Извините, я Демидова. Пришла на развод.
– Отлично, – кивнул секретарь и скрылся.
На двери в кабинет висело расписание процессов, среди которых и мой был отмечен короткой строкой. В холле не было окон, из угла в угол сновали какие-то люди с обеспокоенными лицами. На стульях сидели хорошо одетые граждане с большими кожаными портфелями. Думаю, это были адвокаты.
– Она уже здесь, – услышала я женский голос за своей спиной.
Я обернулась и увидела, как из лифта выходит мой муж, под руку с какой-то маловразумительной полноватой особой. Манечка? Это Манечка? Господи, за что мне это! Почему он изменил мне с такой, м-м-м, неинтересной особой?
– Да, я уже здесь, – холодно кивнула я и отвернулась. Неужели мне теперь придется торчать с ними в одном холле? Не хочу.
– Я пойду покурю, – коротко бросил Андрей, стараясь не встречаться со мной взглядом.
– Я с тобой! – пискнула Манечка.
Я хмыкнула и пожала плечами. Бегите-бегите, можете вообще скрыться навсегда. Плакать не стану.
И все-таки я не сумела сдержаться и повернулась, чтобы украдкой разглядеть Андрея. Между прочим, он выглядел не так уж плохо. Не так плохо, как должен был бы выглядеть, разводясь со мной. Мерзавец, давно надо было гнать его под зад коленом.
– По иску об утрате права пользования Кислицины явились? – громко спросил секретарь, вернувшийся из небытия. Уже без коробки с чаем. Чай, видимо, был выпит.
– Кто? – возмутилась я. На моих часах было одиннадцать с четвертью. Через пять минут должен начаться мой иск. То есть, Андреев. Наш с ним.
Дожили, разводимся в суде. Никогда бы не подумала!
– Вы Кислицина?
– Я? Нет, я Демидова!
– Хорошо, – кивнул секретарь.
Я не поняла, что именно хорошо, но дверь в кабинет закрылась. Я осталась стоять перед ней в гордом одиночестве. От нечего делать я стала снова читать расписание процессов. Оказалось, что Кислицины в расписании стоят на половину одиннадцатого. А за ними были еще одни, тоже с этим правом какого-то пользования.
– Интересно, а когда же мы? – громко возмутилась я.
Мой вопрос был услышан бабулей, сидящей около соседнего кабинета.
– Обычно по часу-полтора ждут!
– Что? – не поняла я.
– Оне задерживают. Всегда! – добавила бабуля.
– А вы тоже судитесь? – удивилась я.
Оказалось, что бабуля – ветеран этого суда. Судится то с ЖЭКом, то с соседями, то с ДЭЗом.
– Купленные они все! – гордо заявила бабуля.
Было видно, что ей хочется рассказать о своих сражениях. А я сначала слушала ее от скуки, а потом, после того как мой ДРАГОЦЕННЫЙ вернулся с перекура и принялся тихо шептаться со своей Манечкой, я принялась общаться с бабулей по полной. С преувеличенным вниманием расспрашивая ее о всякой ерунде, типа того, откуда она брала должностные инструкции начальника ДЭЗа? Андрей все-таки немного осунулся за то время, что мы не виделись. Это меня порадовало. Но костюм, который был на нем (и который, между прочим, я привезла из Берлина), был наглажен-отутюжен так, как я вообще никогда не умела. Значит, Манечка колдует над его штанами, будто это – самое главное дело в жизни. Боже, какой бред!
– Демидовы по иску о разводе. Явились?
– Да! – моментально среагировал Андрей.
Я с трудом оторвалась от бабули, разогнавшей телегу воспоминаний сверх всякого лимита, и подошла к секретарю.
– Паспорта, пожалуйста, – процедил тот.
Я выдала ему паспорт и машинально отметила, что Андрей надушился моим любимым парфюмом от Диора. Только теперь уже не для меня. Разве Манечке это важно? По ее виду этого не скажешь. Впечатление, что она рада наслаждаться и запахом его пота.
– Андрей, я могу надеяться, что твоя любовница не пойдет с тобой в зал?
– Лена, не начинай, – забеспокоился он.
Манечка вспыхнула и опустила глаза. Я демонстративно отвернулась от нее и продолжила:
– Или ты не можешь даже развестись без няньки?
– Она пойдет со мной! – отрезал Андрей. Думаю, только для того, чтобы досадить мне.
Что ж, хорошо.
– Проходите, – лениво приоткрыв дверь, крикнул нам секретарь и моментально исчез внутри.
Мы с Андреем переглянулись, оба как-то внутренне подобрались и зашли в кабинет.
Зал судебного заседания представлял собой довольно обшарпанную комнату, чем-то напоминающую школьный класс. На небольшом возвышении стоял длинный стол классного руководителя (пардон, судьи, конечно), перед ним Т-образно были выставлены еще два стола, куда посадили нас, экзаменующихся (пардон, разводящихся). Далее нестройными рядами были выставлены лавки, как в институтских аудиториях. Только без столиков перед ними. В остальном очень похоже.
Какое-то время все молчали. Судья, лысоватый пожилой мужчина с безвольным подбородком, облаченный в смешную черную тряпку, по-видимому, имитирующую мантию, что-то сосредоточенно читал. Секретарь, молодой прыщавый парень, постоянно потирал ладонью нос и что-то набивал в компьютер. Затем судья вынырнул из своих бумаг и еле слышным голосом что-то пробурчал себе под нос.
– Что-что? – переспросила я.
– Объявляется подготовка к судебному разбирательству дела о расторжении брака и разделе... – Далее снова было неразборчиво.
Интересно, у него что, горло больное или он всегда шепчет, чтобы подсудимые (или кто мы там) ни хрена не слышали?
– Не поняла! – громко и уже раздраженно произнесла я.
Судья остановился, нахмурился и пронзил меня взглядом. Потом тряхнул головой и повторил еще раз.
– Объявляется подготовка к судебному разбирательству дела о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества.
– Что? – растерялась я. – Какого имущества?
– Совместно нажитого, – устало повторил судья.
Я обернулась и взглянула на Андрея. Он опустил взгляд на стол и сжал зубы. Кажется, у него от волнения поднялось давление, он так вцепился руками в край стола, что костяшки пальцев побелели от напряжения.
– Андрей, что это значит?
– Елена Петровна, вы же все читали.
– Читала? – удивилась я. Да, я читала повестку, эту жеваную желтую карточку. И все!
– Нет? Вы получали повестку? «Извещение» видели?
– Видела, но только позавчера. Я только позавчера получила повестку. А что там надо было читать? Там же всего пара слов?
– Надо было с «Извещением» идти на почту и получить «Исковое заявление», – пояснил секретарь суда, пока судья раздраженно вздыхал и листал страницы «Дела».
– Нет, «Исковое» я не получала. А что такое? Мы что-то делим?
– Конечно! – кивнул судья, протягивая мне какой-то листок.
Я взяла его и принялась вчитываться в мелкий шрифт.
«Исковое заявление.
Я, Демидов А. Е., такого-то года рождения...»
Буквы сливались в одну неразборчивую кашу. Писал явно не мой муж.
«Раздел совместно нажитого имущества, состоящего из трехкомнатной квартиры, расположенной по адресу... а также дорогостоящей техники, драгоценностей, денежных средств, хранящихся на счете в банке...»
– Андрей?! – От возмущения я готова была взорваться. – Что это?
– Это «Исковое заявление». Странно, что вы его не читали, – еще раз пояснил судья.
– И что, я должна что-то сказать? Заявить? – растерялась я.
– Ну, вы можете признать иск, – предложил судья.
– О чем? О разделе квартиры? Отдать квартиру этому вору, которого я содержала, кормила и одевала?
– Довольно! – Андрей вскочил с места. – Как ты смеешь? Я все делаю по закону!
– По какому закону? Ты в эту квартиру и копейки не вложил! Ты там даже не прописан! Как ты смеешь, это незаконно! – Меня несло. Я совершенно забыла, где нахожусь. И зачем пришла сюда. Развод – это просто фигня по сравнению с тем, что меня хотят ограбить. Чтобы расплатиться с долгами, после смерти мамы я продала ее квартиру. И все равно мне пришлось почти три года тратить все, что зарабатывала, чтобы погасить кредит. И зачем? Чтобы Андрей мог счастливо жить с этой Манечкой?
– Если это незаконно, то ничего и не будет, – успокоил меня секретарь.
– Ваша честь, – я еле сдерживалась, чтобы не сорваться на крик, – я вас прошу перенести слушание дела на другой день. Я совершенно не готова. У меня даже документов никаких с собой нет.
– Ничего страшного. У нас сегодня только подготовка дела, так что время у вас будет, – ехидно проговорил судья (или мне это показалось из-за его еле слышного голоса?). – Только что именно вы хотите доказать? У нас в деле есть справка о том, как и когда была приобретена эта квартира.
– Какая справка? – вытаращилась я. Неужели, когда меня не было дома, Андрей выкрал документы на квартиру? Раньше я бы сказала, что он на такое не способен. Но теперь, после всего этого... и после того, что он украл у меня спрятанные в сопромате деньги... Видимо, он действительно способен на все.
– Вот эта! – Судья достал из дела еще одну бумажку. Это была не моя бумажка, какая-то другая. Но в ней действительно было написано, когда и как я купила квартиру.
– И что? Вы позволите ему меня обокрасть? Это моя квартира! Я докажу, что он к ней не имеет отношения.
– Докажете? По закону эта квартира – общая! – не без удовольствия уточнил судья.
Я не могла поверить своим глазам. Кажется, бабуля в коридоре совершенно права, и здесь действительно все купленные. Только когда же он успел? Андрей. И на какие деньги? Господи, что может быть проще – он подкупил судью, дав ему мои деньги! Мои пять штук! Надо же. И что теперь, мне оставаться без квартиры? И смотреть, как Андрей с каменным лицом забирает у меня все, что я заработала ценой невероятных усилий?
– И ты всерьез будешь красть у меня все, до чего дотянешься? – Я повернулась к Андрею и бросила на него яростный взгляд. Если бы у меня оказался под рукой пистолет, я бы действительно выстрелила в него не задумываясь.
– Красть? – злобно переспросил Андрей. – Кто тебе сказал, что я буду что-то у тебя красть? Я никогда не брал чужого и не стану. Но то, что причитается мне по закону за все те годы, которые я потратил на тебя, я заберу.
– Ты потратил? Ты?! – ахнула я.
– Именно! – процедил Андрей.
Судья уже ушел. Кажется, пока я пребывала в шоке, подготовка дела благополучно завершилась.
– А ты, значит, ангел, которого кругом обидели?
– Именно.
– Не играй на публику. Мы-то с тобой все прекрасно понимаем, – горько усмехнулась я.
Секретарь сунул мне какой-то листок бумаги, в котором я расписалась.
– Все прекрасно понимаем, это точно! – кивнул Андрей, поставив свою размашистую подпись под моей.
Суд был назначен через месяц. Это лето обещало быть интересным и познавательным.
Едва я покинула зал заседания суда, как сразу же кинулась набирать номер шефа.
– Ну что, все в порядке? – вежливо поинтересовался он.
– Скажите, вы серьезно говорили про адвоката? Он действительно хороший?
– Очень, – подтвердил шеф. – А что?
– Мне тут надо своего бывшего порвать на части. Растереть в порошок. Размазать по стене. Уничтожить! Разорить! Пустить по миру!
– Понятно, – усмехнулся шеф. – Записывай телефон. Только, может, тебе больше подойдет киллер? Или психиатр?
– Думаю, будем действовать постепенно, – зло улыбнулась я.
Часть вторая
Торжество Фемиды
Глава 1
ЧЕЛОВЕК ПО КЛИЧКЕ БЕЗ ПРОБЛЕМ
Не знаю, как в остальном мире, а у нас в России очень сильна вера в Надежного Человека. Все у нас стремятся решать проблемы через своих. Ученые доказали, что все мы друг другу приходимся родственниками в каком-то поколении. Кажется, в пятом. А у нас все друг другу – свои люди. И это связывает нас гораздо крепче, чем родственные узы. Насколько, черт возьми, приятнее потратить деньги не на какую-то там безликую контору с репутацией и договором, а на знакомого знакомого брата жены сослуживца, профессионализм которого, по словам всех вышеперечисленных, включая сослуживца, просто супер и творит чудеса.
Одного моего бывшего клиента, коммерческого директора крупной полиграфической конторы, печатающей почти весь российский глянец, любовь к «своим людям» поставила в крайне неудобное и затруднительное положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22