Так вот из-за чего весь этот маскарад?
– Значит, вы хотели бы быть мужчиной?
– Доброе утро, Хелена.
Отец, прихрамывая, вошел в комнату, где они обычно завтракали, и тяжело опустился в кресло. Хелена вскочила и бросилась к буфету. Там на подогретых блюдах лежали кушанья. Она взяла тарелку.
– Что ты будешь, папа? Хочешь копченую рыбу и яйца-пашот?
– Сядь, дорогая, нам надо поговорить.
Хелена снова заняла свое место за столом. Она разложила на коленях салфетку, хотя аппетит мгновенно покинул ее. Обычно отец поручал разговоры матери, передавая через нее просьбы и указания.
Он потянулся и положил руку дочери на плечо, и Хелена заметила, какие у него узловатые, искривленные пальцы. Когда отец успел так постареть?
– Я очень беспокоюсь о твоей матери.
Хелена взяла его руку в свои ладони. Она больше беспокоилась о нем.
– В возрасте твоей матери выносить ребенка трудно.
– Я позабочусь о ней.
Отец похлопал ее по руке.
– Я знаю, но я хочу поговорить о тебе. Я нашел покупателя на владение в Ковентри и распоряжусь, чтобы часть дохода от продажи пошла тебе на приданое.
Хелена кивнула, хотя в глазах у нее защипало. Ее собственность будет продана. Честно говоря, имение в Ковентри никогда ей не принадлежало, так что она не переживала остроты потери, но оно всегда служило ей утешением. Местом, куда она предполагала удалиться, если не выйдет замуж. Теперь такой возможности не будет.
– Я не хочу тебя пугать, но если беременность окажется для твоей матери фатальной… а я старый человек…
Хелена все поняла. Ей некуда будет идти. Негде жить. Ее матери выпало счастье воспользоваться домом, являвшимся ее приданым, у Хелены такой возможности не будет. Ей придется выйти замуж, иначе она рискует превратиться в бедную родственницу, которую нигде не ждут с распростертыми объятиями. Ее младшие сестры могут ей позволить погостить у них, но сестры-близнецы больше дружили между собой, чем с ней.
– Я уже сказала маме, что займусь Уэдмонтом.
– Я надеюсь, ты понимаешь, насколько это безотлагательно, Хелена. Я рассчитывал, что ты выйдешь замуж за какого-нибудь герцога королевской крови, но теперь… – Отец покачал головой.
Хелена хотела было возразить, что у нее может родиться брат, который и станет наследником, но промолчала.
– Уэдмонт вряд ли будет беспокоиться о твоем приданом. Он подходит тебе по возрасту и скорее всего сможет дать тебе счастье.
Хелена считала, что ни один мужчина, за исключением Тревора, не способен это сделать.
– Теперь я хочу попросить тебя об одном одолжении. Врач порекомендовал нам воспользоваться услугами акушера. Я не хочу доверять это дело слугам. Я бы просил тебя в сопровождении горничной посетить Уильяма Найтона, у него репутация лучшего из этих докторов.
– Конечно, папа.
Задание успокоило Хелену, даже такое, как визит к доктору, принимающему роды. Отец сжал ее руку.
– А теперь я съем копченую рыбу, яйца-пашот и булочку.
Хелена поднялась и направилась к буфету, полагая, что трудный разговор окончен.
– Хелена, – проговорил отец.
Она обернулась, думая, что отец хочет попросить положить ему еще чего-нибудь.
– Я не знаю, куда ты ходила вчера под дождем, и не хочу этого знать, но, думаю, это больше не повторится.
Хелена чуть не выронила тарелку. Она прикусила губу и принялась накладывать отцу завтрак.
Отец вздохнул. У нее дрогнули колени, по ногам поползли мурашки, словно холодный ветер проник к ней под юбки.
– Наверное, я не должен этого говорить – узнай об этом твоя мать, мне бы не поздоровилось, – но после того как ты выйдешь замуж и родишь наследника, можешь искать удовольствия где угодно. Ты поняла, что я имею в виду?
Хелена все-таки уронила тарелку и молча стояла, глядя, как желток растекается по ее юбке.
– Я не хочу говорить об этом, – прошептала она. Хелена услышала, как отец пытается подняться из кресла.
– Мне нужно переодеться, пожалуйста, извини.
Она побежала вверх по лестнице к себе в комнату.
Грудь ее жгло от сознания, что в браке ее родителей нет любви и что скорее всего ей тоже уготовано нечто подобное.
* * *
Лидия смотрела на Виктора, думая, что ей, наверное, на роду написано слушать обвинения в отсутствии женственности. Но, во всяком случае, в его голосе не было ни ужаса, ни отвращения.
Виктор шумно выдохнул и хрипло сказал:
– Вам не стоит стоять перед лампой. Если вы, конечно, не собираетесь довести меня до безумия.
Лидия обернулась, взглянула на лампу, потом краем глаза – в высокое зеркало. Из-за стоявшей позади нее лампы контуры ее тела четко просвечивали сквозь ночную сорочку. Лидия всмотрелась в свое отражение, отмечая стройные женские формы. Вполне женственные, однако не пышные и не соблазнительные. Но не мужские. Она не помнила, чтобы уделяла слишком много внимания своему телу, пока не переоделась юношей. Ее высокий рост и отсутствие женского влияния всегда порождали у нее странное чувство, будто она не принадлежит к кругу женщин.
Хотя она не мужчина. Попытка притвориться Ленардом это весьма убедительно доказала.
Лидия попыталась сформулировать мысль, пока еще и самой ей казавшуюся туманной:
– Я не хочу быть просто мужчиной. Мои братья позанимали все посты в компании, и хотя я вполне способна разобраться в судоходстве, мне никогда не позволят принять участие в семейном деле. Я не могла зарабатывать сама, пока не переоделась мужчиной.
Виктор поднялся и встал позади нее, положив ладони на ее бедра.
– Так вы стали Ленардом, чтобы обрести независимость?
– Свободу. Уверенность в собственных силах. Это дало мне возможность стоять на собственных ногах. Послушать их, так, будучи женщиной, я не способна здраво мыслить. Мои братья и отец не доверяли… – Она осеклась, вспомнив, сколько огорчений приносило ей их равнодушие к ее мнению. – Они никогда меня не слушали.
Виктор встретился с ней взглядом в зеркале. Его пальцы крепче сжали ее бедра. Он терпеливо ждал.
Вдруг Лидия почувствовала, что выставила себя в глупом свете. Что он о ней подумал?
– Наверное, рано лишившись матери, я должным образом не осознала всех преимуществ принадлежности к женскому полу.
– А что ваш отец стал бы делать со своей судоходной компанией, если бы у него не было сыновей?
Лидия пожала плечами:
– Продал бы или попытался найти мне мужа, который бы всем управлял.
– М-м-м…
Что Виктор подумал? Ей хотелось броситься в другую комнату и забиться под одеяло. Но если она так поступит, он, наверное, решит, что она истеричка. Погладит ее по голове и скажет, что она глупышка и что нечего беспокоиться о таких вещах. Сердце гулко застучало у Лидии в груди, каждый удар отдавался болью.
– Я никогда не была женственной.
– Поверить не могу, что я мог принять вас за юношу. – Виктор слегка качнул ее бедра. – Пропорции тела совсем другие.
Лидия закрыла глаза и опустила голову.
– Это из-за моего роста. Таких высоких женщин больше нет.
Виктор долго молчал. Хотя глаза Лидии были закрыты, она чувствовала на себе его взгляд. Наконец он сказал:
– Нужно познакомить вас с Фелисити.
Он опустил руки.
– Кто это?
– Жена Шеридана.
Виктор придвинулся ближе. Лидия чувствовала жар его тела. Мощная волна желания захлестнула ее.
– Вашего секунданта, которого я ранила? – вздрогнула Лидия. Эта женщина ее просто возненавидит.
– Да. Знаете, она управляет всеми делами, которые перешли к ней по наследству после смерти первого мужа. Там и заводы, и шахты, и судоходная компания, и даже плантации сахарного тростника в Вест-Индии. Я не знаю ни одного человека, будь то мужчина или женщина, кто вел бы дела с таким успехом. Она превзошла даже моего тестя. Когда у меня возникали проблемы, ее советы были просто неоценимыми.
Виктор знаком с женщиной, успешной в делах, и восхищается ею?! Возбуждение охватило Лидию. Но тут его длинные пальцы снова скользнули по ее бедрам, и волнение иного рода вспыхнуло в ее крови.
– Но вы должны признать, что ваши поступки не всегда были разумны.
Разочарование тут же остудило ее пыл. Она скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от своего отражения в зеркале.
– Мне все удавалось, пока не вмешались вы.
– Я вмешался, когда вас чуть было не избили до бесчувствия.
Лидия вывернулась из его объятий. Ей казалось, что он понимает ее, но, видимо, она ошиблась.
– Я пробыла в Лондоне почти три месяца. Я зарабатывала на жизнь игрой, но вполне держалась. И ни от кого не зависела.
– Разве позволить мужчине оберегать себя так ужасно? – спросил Виктор, шагнув к ней.
Его темные глаза были бездонными, дыхание – быстрым и шумным. Голубая жилка билась на его шее.
– Подумайте сами: я едва не застрелил вас, эти негодяи в игорном доме могли бы убить вас. А если бы кто-нибудь узнал тайну вашего маскарада, вас бы изнасиловали или еще хуже.
– Я думала, вы поняли. Я не хочу, чтобы мужчина думал за меня, решал за меня, что мне следует делать, а что – нет, чтобы…
– Говорил за вас, когда вы не можете подобрать слов? – приподнял бровь Виктор.
Лидии хотелось стукнуть его.
– Чтобы он отвергал мои решения. – Виктор строго посмотрел на нее:
– Я никогда не отменял ваших решений, какими бы безрассудными они ни были.
Лидия хотела было ответить, но только хватала ртом воздух, как вытащенная из воды рыба. Разве он не заставлял ее следовать его предписаниям?
– Хотя и следовало бы, – продолжил свою мысль Виктор. – Мне нужно было посадить вас на корабль, идущий в Америку, или отправить к Софи и Кину. Вам опасно здесь находиться.
Лидия сцепила руки. Возможно, он и не позволял ей поступать, как ей заблагорассудится, однако уважал ее выбор.
– Пойду к себе в комнату, я сама со всем справлюсь, – объявила Лидия, хотя понимала, что, пока она не поправится, основной груз забот падает на Дженни.
– Черт побери! Если вы уж так отчаянно хотите самостоятельно зарабатывать на жизнь, что отвергаете предложение вступить в брак и отказываетесь от помощи вашей семьи, то назовите цену, и я сделаю вас своей любовницей.
Даже если бы ей на голову вылили ведро холодной воды, Лидия была бы потрясена меньше.
– Я не проститутка.
Виктор не сводил с нее глаз, грудь его тяжело поднималась и опускалась.
– Да, но я могу вас ею сделать.
У Лидии сердце готово было выскочить из груди. Воздух в комнате, казалось, потрескивал от напряжения, в нем чудилось что-то зловещее и угрожающее.
Ей хотелось вступить в опасный мир и испытать любовь с Виктором, но не ценою сделки. Это не должно быть деловое соглашение, когда он возьмет всю инициативу на себя, а потом возненавидит себя за это.
Лидия потянулась и уперлась рукой Виктору в грудь. Она чувствовала, как колотится его сердце, слышала хриплое дыхание, ощущала опаляющий его жар желания. Боже, какое искушение!
– Не так, и никогда за деньги. – Его лицо окаменело.
– Простите.
– Вам не за что извиняться. Просто вы наконец сняли груз со своей души.
Она повернулась и пошла назад в его спальню, тщательно закрыв за собой дверь. Да, он испытал облегчение, высказав все, что было у него на душе. Лидия же пришла в бешенство. Дрожащими руками она бросила шаль на кровать. Первые проблески рассвета пробивались сквозь шторы, но никогда у нее на душе не было так мрачно.
Глава 13
Карета графа Кейна остановилась в районе, где селился респектабельный средний класс. Лакей Хелены постучал медным дверным молотком в дверь, и она почти сразу отворилась. Сунув руки в муфту, Хелена вышла из кареты.
На пороге дома показалась женщина средних лет в большом белом переднике и домашнем чепце. Когда Хелена подошла ближе, лакей тихо назвал женщине имя своей хозяйки.
– Мне нужно поговорить с доктором Найтоном, – сказала Хелена. – Он дома?
Женщина бросила взгляд на лакея и сопровождавшую Хелену горничную.
– Он всю ночь принимал роды и сейчас приводит себя в порядок.
Хелена ждала, не зная, как расценить этот ответ. Женщина шире распахнула дверь:
– Входите, миледи. Я скажу ему, что вы пришли. Я медсестра Энттон.
Поскольку лакей уже назвал ее имя, Хелена не представилась. Вслед за медсестрой она вошла в небольшую приемную, где вдоль голых стен стояли стулья с прямыми спинками. На одном из стульев, понурившись, сидела молодая апатичная женщина с очень большим животом.
Стуча каблуками по не прикрытому ковром полу, медсестра прошла в дальний конец комнаты и приоткрыла дверь. Сказав несколько слов приглушенным голосом, она повернулась и объявила:
– Миледи, доктор сейчас примет вас.
Сидевшая на стуле молодая женщина, посмотрев на Хелену, поджала губы и отвела взгляд.
– Я недолго, – шепнула, проходя мимо нее, Хелена. Она вошла в комнату. Запах сразу напомнил ей кабинет стоматолога. Но вместо кресла с откидывающейся спинкой в середине она увидела узкий высокий стол со странными скобами на одном конце. С той стороны стола стоял высокий деревянный табурет. Хелена побледнела, недоумевая, для чего может служить эта странная мебель.
Часть кабинета была отгорожена складной белой ширмой в металлической раме. Флаконы и склянки самых разнообразных форм и размеров выстроились на висевших вдоль одной из стен полках. В застекленном шкафчике поблескивали необычные металлические инструменты, среди них было нечто похожее на гигантские ножницы, оканчивающиеся ложками.
Стоя спиной к Хелене, доктор мыл руки в тазу. Рядом находился небольшой столик, покрытый полотенцем, на нем лежало несколько мокрых инструментов. Хелене показалось, что она попала в камеру пыток.
Доктор через плечо взглянул на нее и кивнул головой в сторону ширмы:
– Проходите. Ваша горничная поможет вам раздеться. – Его команда была столь неожиданна, что Хелена похолодела.
Доктор повернулся. У него был безразличный и усталый вид.
– Там на крючках висят пелерины, вы можете ими воспользоваться. И поторопитесь, у меня много пациентов.
Он по ошибке посчитал ее пациенткой.
– Я… я не беременна.
– Так вот почему вы не вызвали меня на дом, – устало проговорил он. – Нет, я этим не занимаюсь. Попросите сестру Энттон назвать вам нескольких акушерок, которые могут дать вам необходимые советы.
– Вы не поняли, – заторопилась Хелена. Она вздрогнула, подумав, что стоило выразиться более корректно. Мужчинам не нравится, когда их поправляют. – Я не совсем… – снова попыталась она объяснить.
– Судя по всему, вам нужен совет, как забеременеть или как предотвратить беременность. Я подобными делами не занимаюсь. А теперь прошу извинить, меня ждут пациенты, к тому же у меня была тяжелая ночь.
Хелена заморгала.
– Моя мама… – Она уставилась на носки своих туфель. Значит, можно получить плотское удовольствие и предотвратить беременность? Она никогда об этом не задумывалась. Именно по этой причине женщины до брачной ночи остаются непорочными. Мужчин эти ограничения не касаются. – Моя мать беременна. Учитывая ее возраст, врач порекомендовал ей посоветоваться со специалистом, с вами.
Доктор вытер полотенцем мокрые руки.
– Прошу меня извинить. Я неправильно вас понял.
Хелена чуть наклонила голову.
– Мой отец поручил мне попросить вас об этой услуге. И я подумала, что, прежде чем вы к нам придете, следует предупредить вас, что моя мама… не слишком удобный пациент.
Найтон внимательно посмотрел на нее.
– Мы с отцом очень заботимся о маме. Хотя она в добром здравии и дала жизнь моим сестрам и мне, но это было очень давно.
– Оставьте адрес сестре Энттон, я зайду к вашей матери сегодня вечером.
– Спасибо, сэр.
У доктора был такой вид, словно он хотел сказать еще что-то, но передумал. Хелена надеялась, что предательский румянец не выдал ее подозрительного интереса к предотвращению беременности.
Доктор распахнул перед ней дверь, и Хелена вышла в приемную. Закусив губу, она написала свой адрес в большой книге, которую дала ей сестра Энттон. Свою горничную Хелена отослала к карете. Оглянувшись, она заметила, что теперь в приемной много молодых женщин на разных сроках беременности, кое-кто пришел с ребенком или даже с двумя.
Сейчас или никогда.
Хелена наклонилась через стол.
– Миссис Энттон, доктор сказал, что вы можете дать мне адрес некой акушерки.
Медсестра подняла глаза, и ее ангельское лицо посуровело.
– Вам не нужно…
– Это для моей мамы, – торопливо зашептала Хелена. – Сейчас она беременна, но хочет быть уверена, что больше этого не произойдет. В ее возрасте есть опасение… – Она знала, что ее лицо пылает.
Медсестра опустила глаза. Хелене казалось, что взоры всех женщин в приемной обращены на нее, а миссис Энттон видит ее насквозь и знает, что она лжет.
– Следующий, – объявил за ее спиной доктор. Хелена чуть не подпрыгнула от неожиданности. Он ведь будет у них в доме, станет беседовать с ее родителями… О Господи; что она наделала?!
Виктор был уверен, что его гостье необходим хороший завтрак. Осторожные движения девушки убедили его, что ее боль гораздо сильнее, чем она говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Значит, вы хотели бы быть мужчиной?
– Доброе утро, Хелена.
Отец, прихрамывая, вошел в комнату, где они обычно завтракали, и тяжело опустился в кресло. Хелена вскочила и бросилась к буфету. Там на подогретых блюдах лежали кушанья. Она взяла тарелку.
– Что ты будешь, папа? Хочешь копченую рыбу и яйца-пашот?
– Сядь, дорогая, нам надо поговорить.
Хелена снова заняла свое место за столом. Она разложила на коленях салфетку, хотя аппетит мгновенно покинул ее. Обычно отец поручал разговоры матери, передавая через нее просьбы и указания.
Он потянулся и положил руку дочери на плечо, и Хелена заметила, какие у него узловатые, искривленные пальцы. Когда отец успел так постареть?
– Я очень беспокоюсь о твоей матери.
Хелена взяла его руку в свои ладони. Она больше беспокоилась о нем.
– В возрасте твоей матери выносить ребенка трудно.
– Я позабочусь о ней.
Отец похлопал ее по руке.
– Я знаю, но я хочу поговорить о тебе. Я нашел покупателя на владение в Ковентри и распоряжусь, чтобы часть дохода от продажи пошла тебе на приданое.
Хелена кивнула, хотя в глазах у нее защипало. Ее собственность будет продана. Честно говоря, имение в Ковентри никогда ей не принадлежало, так что она не переживала остроты потери, но оно всегда служило ей утешением. Местом, куда она предполагала удалиться, если не выйдет замуж. Теперь такой возможности не будет.
– Я не хочу тебя пугать, но если беременность окажется для твоей матери фатальной… а я старый человек…
Хелена все поняла. Ей некуда будет идти. Негде жить. Ее матери выпало счастье воспользоваться домом, являвшимся ее приданым, у Хелены такой возможности не будет. Ей придется выйти замуж, иначе она рискует превратиться в бедную родственницу, которую нигде не ждут с распростертыми объятиями. Ее младшие сестры могут ей позволить погостить у них, но сестры-близнецы больше дружили между собой, чем с ней.
– Я уже сказала маме, что займусь Уэдмонтом.
– Я надеюсь, ты понимаешь, насколько это безотлагательно, Хелена. Я рассчитывал, что ты выйдешь замуж за какого-нибудь герцога королевской крови, но теперь… – Отец покачал головой.
Хелена хотела было возразить, что у нее может родиться брат, который и станет наследником, но промолчала.
– Уэдмонт вряд ли будет беспокоиться о твоем приданом. Он подходит тебе по возрасту и скорее всего сможет дать тебе счастье.
Хелена считала, что ни один мужчина, за исключением Тревора, не способен это сделать.
– Теперь я хочу попросить тебя об одном одолжении. Врач порекомендовал нам воспользоваться услугами акушера. Я не хочу доверять это дело слугам. Я бы просил тебя в сопровождении горничной посетить Уильяма Найтона, у него репутация лучшего из этих докторов.
– Конечно, папа.
Задание успокоило Хелену, даже такое, как визит к доктору, принимающему роды. Отец сжал ее руку.
– А теперь я съем копченую рыбу, яйца-пашот и булочку.
Хелена поднялась и направилась к буфету, полагая, что трудный разговор окончен.
– Хелена, – проговорил отец.
Она обернулась, думая, что отец хочет попросить положить ему еще чего-нибудь.
– Я не знаю, куда ты ходила вчера под дождем, и не хочу этого знать, но, думаю, это больше не повторится.
Хелена чуть не выронила тарелку. Она прикусила губу и принялась накладывать отцу завтрак.
Отец вздохнул. У нее дрогнули колени, по ногам поползли мурашки, словно холодный ветер проник к ней под юбки.
– Наверное, я не должен этого говорить – узнай об этом твоя мать, мне бы не поздоровилось, – но после того как ты выйдешь замуж и родишь наследника, можешь искать удовольствия где угодно. Ты поняла, что я имею в виду?
Хелена все-таки уронила тарелку и молча стояла, глядя, как желток растекается по ее юбке.
– Я не хочу говорить об этом, – прошептала она. Хелена услышала, как отец пытается подняться из кресла.
– Мне нужно переодеться, пожалуйста, извини.
Она побежала вверх по лестнице к себе в комнату.
Грудь ее жгло от сознания, что в браке ее родителей нет любви и что скорее всего ей тоже уготовано нечто подобное.
* * *
Лидия смотрела на Виктора, думая, что ей, наверное, на роду написано слушать обвинения в отсутствии женственности. Но, во всяком случае, в его голосе не было ни ужаса, ни отвращения.
Виктор шумно выдохнул и хрипло сказал:
– Вам не стоит стоять перед лампой. Если вы, конечно, не собираетесь довести меня до безумия.
Лидия обернулась, взглянула на лампу, потом краем глаза – в высокое зеркало. Из-за стоявшей позади нее лампы контуры ее тела четко просвечивали сквозь ночную сорочку. Лидия всмотрелась в свое отражение, отмечая стройные женские формы. Вполне женственные, однако не пышные и не соблазнительные. Но не мужские. Она не помнила, чтобы уделяла слишком много внимания своему телу, пока не переоделась юношей. Ее высокий рост и отсутствие женского влияния всегда порождали у нее странное чувство, будто она не принадлежит к кругу женщин.
Хотя она не мужчина. Попытка притвориться Ленардом это весьма убедительно доказала.
Лидия попыталась сформулировать мысль, пока еще и самой ей казавшуюся туманной:
– Я не хочу быть просто мужчиной. Мои братья позанимали все посты в компании, и хотя я вполне способна разобраться в судоходстве, мне никогда не позволят принять участие в семейном деле. Я не могла зарабатывать сама, пока не переоделась мужчиной.
Виктор поднялся и встал позади нее, положив ладони на ее бедра.
– Так вы стали Ленардом, чтобы обрести независимость?
– Свободу. Уверенность в собственных силах. Это дало мне возможность стоять на собственных ногах. Послушать их, так, будучи женщиной, я не способна здраво мыслить. Мои братья и отец не доверяли… – Она осеклась, вспомнив, сколько огорчений приносило ей их равнодушие к ее мнению. – Они никогда меня не слушали.
Виктор встретился с ней взглядом в зеркале. Его пальцы крепче сжали ее бедра. Он терпеливо ждал.
Вдруг Лидия почувствовала, что выставила себя в глупом свете. Что он о ней подумал?
– Наверное, рано лишившись матери, я должным образом не осознала всех преимуществ принадлежности к женскому полу.
– А что ваш отец стал бы делать со своей судоходной компанией, если бы у него не было сыновей?
Лидия пожала плечами:
– Продал бы или попытался найти мне мужа, который бы всем управлял.
– М-м-м…
Что Виктор подумал? Ей хотелось броситься в другую комнату и забиться под одеяло. Но если она так поступит, он, наверное, решит, что она истеричка. Погладит ее по голове и скажет, что она глупышка и что нечего беспокоиться о таких вещах. Сердце гулко застучало у Лидии в груди, каждый удар отдавался болью.
– Я никогда не была женственной.
– Поверить не могу, что я мог принять вас за юношу. – Виктор слегка качнул ее бедра. – Пропорции тела совсем другие.
Лидия закрыла глаза и опустила голову.
– Это из-за моего роста. Таких высоких женщин больше нет.
Виктор долго молчал. Хотя глаза Лидии были закрыты, она чувствовала на себе его взгляд. Наконец он сказал:
– Нужно познакомить вас с Фелисити.
Он опустил руки.
– Кто это?
– Жена Шеридана.
Виктор придвинулся ближе. Лидия чувствовала жар его тела. Мощная волна желания захлестнула ее.
– Вашего секунданта, которого я ранила? – вздрогнула Лидия. Эта женщина ее просто возненавидит.
– Да. Знаете, она управляет всеми делами, которые перешли к ней по наследству после смерти первого мужа. Там и заводы, и шахты, и судоходная компания, и даже плантации сахарного тростника в Вест-Индии. Я не знаю ни одного человека, будь то мужчина или женщина, кто вел бы дела с таким успехом. Она превзошла даже моего тестя. Когда у меня возникали проблемы, ее советы были просто неоценимыми.
Виктор знаком с женщиной, успешной в делах, и восхищается ею?! Возбуждение охватило Лидию. Но тут его длинные пальцы снова скользнули по ее бедрам, и волнение иного рода вспыхнуло в ее крови.
– Но вы должны признать, что ваши поступки не всегда были разумны.
Разочарование тут же остудило ее пыл. Она скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от своего отражения в зеркале.
– Мне все удавалось, пока не вмешались вы.
– Я вмешался, когда вас чуть было не избили до бесчувствия.
Лидия вывернулась из его объятий. Ей казалось, что он понимает ее, но, видимо, она ошиблась.
– Я пробыла в Лондоне почти три месяца. Я зарабатывала на жизнь игрой, но вполне держалась. И ни от кого не зависела.
– Разве позволить мужчине оберегать себя так ужасно? – спросил Виктор, шагнув к ней.
Его темные глаза были бездонными, дыхание – быстрым и шумным. Голубая жилка билась на его шее.
– Подумайте сами: я едва не застрелил вас, эти негодяи в игорном доме могли бы убить вас. А если бы кто-нибудь узнал тайну вашего маскарада, вас бы изнасиловали или еще хуже.
– Я думала, вы поняли. Я не хочу, чтобы мужчина думал за меня, решал за меня, что мне следует делать, а что – нет, чтобы…
– Говорил за вас, когда вы не можете подобрать слов? – приподнял бровь Виктор.
Лидии хотелось стукнуть его.
– Чтобы он отвергал мои решения. – Виктор строго посмотрел на нее:
– Я никогда не отменял ваших решений, какими бы безрассудными они ни были.
Лидия хотела было ответить, но только хватала ртом воздух, как вытащенная из воды рыба. Разве он не заставлял ее следовать его предписаниям?
– Хотя и следовало бы, – продолжил свою мысль Виктор. – Мне нужно было посадить вас на корабль, идущий в Америку, или отправить к Софи и Кину. Вам опасно здесь находиться.
Лидия сцепила руки. Возможно, он и не позволял ей поступать, как ей заблагорассудится, однако уважал ее выбор.
– Пойду к себе в комнату, я сама со всем справлюсь, – объявила Лидия, хотя понимала, что, пока она не поправится, основной груз забот падает на Дженни.
– Черт побери! Если вы уж так отчаянно хотите самостоятельно зарабатывать на жизнь, что отвергаете предложение вступить в брак и отказываетесь от помощи вашей семьи, то назовите цену, и я сделаю вас своей любовницей.
Даже если бы ей на голову вылили ведро холодной воды, Лидия была бы потрясена меньше.
– Я не проститутка.
Виктор не сводил с нее глаз, грудь его тяжело поднималась и опускалась.
– Да, но я могу вас ею сделать.
У Лидии сердце готово было выскочить из груди. Воздух в комнате, казалось, потрескивал от напряжения, в нем чудилось что-то зловещее и угрожающее.
Ей хотелось вступить в опасный мир и испытать любовь с Виктором, но не ценою сделки. Это не должно быть деловое соглашение, когда он возьмет всю инициативу на себя, а потом возненавидит себя за это.
Лидия потянулась и уперлась рукой Виктору в грудь. Она чувствовала, как колотится его сердце, слышала хриплое дыхание, ощущала опаляющий его жар желания. Боже, какое искушение!
– Не так, и никогда за деньги. – Его лицо окаменело.
– Простите.
– Вам не за что извиняться. Просто вы наконец сняли груз со своей души.
Она повернулась и пошла назад в его спальню, тщательно закрыв за собой дверь. Да, он испытал облегчение, высказав все, что было у него на душе. Лидия же пришла в бешенство. Дрожащими руками она бросила шаль на кровать. Первые проблески рассвета пробивались сквозь шторы, но никогда у нее на душе не было так мрачно.
Глава 13
Карета графа Кейна остановилась в районе, где селился респектабельный средний класс. Лакей Хелены постучал медным дверным молотком в дверь, и она почти сразу отворилась. Сунув руки в муфту, Хелена вышла из кареты.
На пороге дома показалась женщина средних лет в большом белом переднике и домашнем чепце. Когда Хелена подошла ближе, лакей тихо назвал женщине имя своей хозяйки.
– Мне нужно поговорить с доктором Найтоном, – сказала Хелена. – Он дома?
Женщина бросила взгляд на лакея и сопровождавшую Хелену горничную.
– Он всю ночь принимал роды и сейчас приводит себя в порядок.
Хелена ждала, не зная, как расценить этот ответ. Женщина шире распахнула дверь:
– Входите, миледи. Я скажу ему, что вы пришли. Я медсестра Энттон.
Поскольку лакей уже назвал ее имя, Хелена не представилась. Вслед за медсестрой она вошла в небольшую приемную, где вдоль голых стен стояли стулья с прямыми спинками. На одном из стульев, понурившись, сидела молодая апатичная женщина с очень большим животом.
Стуча каблуками по не прикрытому ковром полу, медсестра прошла в дальний конец комнаты и приоткрыла дверь. Сказав несколько слов приглушенным голосом, она повернулась и объявила:
– Миледи, доктор сейчас примет вас.
Сидевшая на стуле молодая женщина, посмотрев на Хелену, поджала губы и отвела взгляд.
– Я недолго, – шепнула, проходя мимо нее, Хелена. Она вошла в комнату. Запах сразу напомнил ей кабинет стоматолога. Но вместо кресла с откидывающейся спинкой в середине она увидела узкий высокий стол со странными скобами на одном конце. С той стороны стола стоял высокий деревянный табурет. Хелена побледнела, недоумевая, для чего может служить эта странная мебель.
Часть кабинета была отгорожена складной белой ширмой в металлической раме. Флаконы и склянки самых разнообразных форм и размеров выстроились на висевших вдоль одной из стен полках. В застекленном шкафчике поблескивали необычные металлические инструменты, среди них было нечто похожее на гигантские ножницы, оканчивающиеся ложками.
Стоя спиной к Хелене, доктор мыл руки в тазу. Рядом находился небольшой столик, покрытый полотенцем, на нем лежало несколько мокрых инструментов. Хелене показалось, что она попала в камеру пыток.
Доктор через плечо взглянул на нее и кивнул головой в сторону ширмы:
– Проходите. Ваша горничная поможет вам раздеться. – Его команда была столь неожиданна, что Хелена похолодела.
Доктор повернулся. У него был безразличный и усталый вид.
– Там на крючках висят пелерины, вы можете ими воспользоваться. И поторопитесь, у меня много пациентов.
Он по ошибке посчитал ее пациенткой.
– Я… я не беременна.
– Так вот почему вы не вызвали меня на дом, – устало проговорил он. – Нет, я этим не занимаюсь. Попросите сестру Энттон назвать вам нескольких акушерок, которые могут дать вам необходимые советы.
– Вы не поняли, – заторопилась Хелена. Она вздрогнула, подумав, что стоило выразиться более корректно. Мужчинам не нравится, когда их поправляют. – Я не совсем… – снова попыталась она объяснить.
– Судя по всему, вам нужен совет, как забеременеть или как предотвратить беременность. Я подобными делами не занимаюсь. А теперь прошу извинить, меня ждут пациенты, к тому же у меня была тяжелая ночь.
Хелена заморгала.
– Моя мама… – Она уставилась на носки своих туфель. Значит, можно получить плотское удовольствие и предотвратить беременность? Она никогда об этом не задумывалась. Именно по этой причине женщины до брачной ночи остаются непорочными. Мужчин эти ограничения не касаются. – Моя мать беременна. Учитывая ее возраст, врач порекомендовал ей посоветоваться со специалистом, с вами.
Доктор вытер полотенцем мокрые руки.
– Прошу меня извинить. Я неправильно вас понял.
Хелена чуть наклонила голову.
– Мой отец поручил мне попросить вас об этой услуге. И я подумала, что, прежде чем вы к нам придете, следует предупредить вас, что моя мама… не слишком удобный пациент.
Найтон внимательно посмотрел на нее.
– Мы с отцом очень заботимся о маме. Хотя она в добром здравии и дала жизнь моим сестрам и мне, но это было очень давно.
– Оставьте адрес сестре Энттон, я зайду к вашей матери сегодня вечером.
– Спасибо, сэр.
У доктора был такой вид, словно он хотел сказать еще что-то, но передумал. Хелена надеялась, что предательский румянец не выдал ее подозрительного интереса к предотвращению беременности.
Доктор распахнул перед ней дверь, и Хелена вышла в приемную. Закусив губу, она написала свой адрес в большой книге, которую дала ей сестра Энттон. Свою горничную Хелена отослала к карете. Оглянувшись, она заметила, что теперь в приемной много молодых женщин на разных сроках беременности, кое-кто пришел с ребенком или даже с двумя.
Сейчас или никогда.
Хелена наклонилась через стол.
– Миссис Энттон, доктор сказал, что вы можете дать мне адрес некой акушерки.
Медсестра подняла глаза, и ее ангельское лицо посуровело.
– Вам не нужно…
– Это для моей мамы, – торопливо зашептала Хелена. – Сейчас она беременна, но хочет быть уверена, что больше этого не произойдет. В ее возрасте есть опасение… – Она знала, что ее лицо пылает.
Медсестра опустила глаза. Хелене казалось, что взоры всех женщин в приемной обращены на нее, а миссис Энттон видит ее насквозь и знает, что она лжет.
– Следующий, – объявил за ее спиной доктор. Хелена чуть не подпрыгнула от неожиданности. Он ведь будет у них в доме, станет беседовать с ее родителями… О Господи; что она наделала?!
Виктор был уверен, что его гостье необходим хороший завтрак. Осторожные движения девушки убедили его, что ее боль гораздо сильнее, чем она говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29