Тонкие
фокусированные струи выхлопа били на десятки метров вниз. Поверхность была
уже близко.
Вертикаль получилась довольно приличной, если и не идеальной. Корабль
опускался в выжженный среди громадных деревьев туннель-шахту. Тонкие струи
выхлопа вырыли яму, пробив почву и дойдя до скального ложа. Камень начал
плавиться. В этот миг "Эклипсус-20" коснулся грунта. Сорванная струей
ракетного пламени ветка осторожно тронула корпус пришельца из космоса.
Кэлхаун вырубил двигатели. Корабль немного накренился, потом замер -
посадочные опоры стабилизаторов надежно вошли в грунт.
- Итак, - сказал Кэлхаун, - теперь можно заняться тобой, Мургатройд.
Несколько минут спустя он включил наружные микрофоны, гораздо более
чувствительные, чем человеческие уши. Детекторы радиации сообщали только о
дальней грозе.
Микрофоны принесли в кабину свист ветра над вершинами гор,
оглушающий, как гром, шорох листвы. Сквозь шорох прорывались звуки живой
природы - чириканье, шелест, щелканье. В этих звуках местной фауны было
что-то исключительно мирное. Кэлхаун уменьшил громкость и превратил звуки
в ненавязчивый фон, в концерт ночных существ, который для человеческого
уха всегда ассоциировался с полной безмятежностью.
Теперь можно было заняться изучением снимков фоторекордера, сделанных
во время пролета над городом. Именно там находилась решетка, высушившая
весь его реверс энергии, без которого ему никогда не вернуться в
штаб-квартиру Медслужбы.
На снимках город был виден в мельчайших подробностях. Его кольцом
окружала сеть шоссе и автострад, жилые комплексы казались
кружками-медальонами, щедрая зелень парков занимала пространство между
зданиями. Была видна и посадочная решетка - конструкция из стальных балок
в пол-мили высотой и целую милю в диаметре.
Но на шоссе не было машин. Не было видно пешеходов на улицах. На
крышах не стояли коптеры, да и в воздухе не было транспорта. Город был
покинут, или в нем никогда не было жителей. Здания находились в полном
порядке, автострады не успели зарасти травой. Но город был пуст - или
мертв.
Но кто-то же совершил очень эффективную попытку уничтожить
медкорабль! Кэлхаун вопросительно посмотрел на Мургатройда.
- Что ты об этом думаешь? Будут какие-нибудь предложения?
- Чи! - сказал Мургатройд.

2
"Целью действия человека всегда является
получение желаемого субъективного опыта. Желание
коррелирует как интенсивность, так и
продолжительность действия. Легко вычислить
привлекательность различных степеней интенсивности
для данного индивида. Тем не менее необходимо
учитывать вариации продолжительности, если мы
определяем вероятность совершения им данного
поступка. Продолжительность зависит от чувства
времени индивида, его правильности и тонкости.
Замер чувства времени..."
Фитцджеральд "Вероятность и поведение человека"
В конечном итоге Кэлхаун покинул корабль. Но сейчас он пребывал в
недоумении. В первое же утро он тщательно проанализировал электромагнитный
спектр. Искусственных излучений в эфире Мариса-3 не было. Но наружные
микрофоны ближе к полудню уловили далекий рев реактивного двигателя и,
выглянув наружу, Кэлхаун заметил белесую полоску инверсионного следа на
голубизне неба - ракета прошла в пределах атмосферы. Значит, ракета ищет
следы кратера от рухнувшего беспомощного медкорабля.
Это опровергало предположение о необитаемости планеты. Город был
внешне пуст, но ведь кто-то пытался уничтожить корабль. Там должны быть
люди. Никто не станет уничтожать медкорабль, если только не сложилась на
планете ситуация, при которой инспектор Медслужбы может выяснить вещи, о
которых Медслужбе знать не стоит. Что же это за ситуация?
Логического объяснения цепочке противоречий пока не было. На Марисе-3
должны жить цивилизованные люди. Но поступали они совершенно
нецивилизованным образом. Следовательно...
Кэлхаун надиктовал на ленту краткий отчет обо всем случившимся,
вплоть до настоящего момента, вставил ленту в аварийный ответчик. Если его
начнут искать из космоса, ответчик передаст пакет информации. После этого
Кэлхаун тщательно заэкранировал или отключил остальные цепи, чтобы корабль
не нашли по энергетическим излучениям. Он подготовил необходимое
снаряжение и вместе с Мургатройдом покинул корабль. Само собой, он
направился в сторону города - там должен был таиться корень зла и ответ на
все вопросы.
Путешествие на собственных двоих оказалось делом непривычным, но не
слишком утомительным. Растительность казалась знакомой. Марис-3 был
планетой земного типа, его светило относилось к звездам класса Солнца. А в
сходных условиях, при одинаковой силе тяжести и составе атмосферы, при
одинаковой силе освещения должны возникать похожие организмы. На такой
планете появятся и стелющиеся растения, и те что используют преимущества
высоты. Здесь окажется эквивалент травы, эквивалент деревьев, аналогичные
промежуточные формы. Аналогия должна распространяться и на животный мир,
занимающий параллельные экологические ниши.
Таким образом, мир Мариса-3 выглядел по-земному. то, что встречал в
пути Кэлхаун, очень напоминало дикий уголок родной планеты и вовсе не
походило на совершенно новый мир. Хотя встречались и забавные странности.
Например, травоядные животные без ног, ползающие, как змеи. Или существо
размером с голубя, но с крыльями из радужной туманной чешуи. Попадались
создания, живущие в симбиозе, и Кэлхауну было очень любопытно узнать,
действительно ли это экзотические симбионты или только формы одного
организма, наподобие самцов и самок земных светляков.
Но путь лежал к городу, и времени на биологические исследования не
оставалось. Весь первый день похода он искал подходящую местную пищу,
чтобы сохранить в целости неприкосновенный запас походного рациона. Здесь
очень пригодился Мургатройд. Маленький тормал имел несколько полезных
функций в экипаже "Эклипсуса-20". Он был не просто забавным зверьком,
имитировавшим поведение людей, но и приносил пользу. Мургатройд гордо
вышагивал на задних лапах рядом с Кэлхауном, иногда опускался на все
четыре и все время что-то с интересом исследовал.
Кэлхаун заметил, например, как Мургатройд пробует на вкус невзрачного
вида стебель кустарника. Попробовав, Мургатройд проглотил кусок. Кэлхаун
про себя отметил растение и отрезал образец, который с помощью эластичного
бинта прикрепил к участку кожи на руке повыше локтя. Несколько часов
спустя аллергическая реакция все еще не дала о себе знать, и Кэлхаун
попробовал растение на вкус. Вкус оказался удивительно знакомым - что-то
вроде спаржи или шпината: зеленая масса, хорошо наполняющая желудок, но
малокалорийная.
Немного позднее Мургатройд обнюхал роскошного вида плод, низко
свисавший над травой, но, не притронувшись к нему, побежал дальше. Кэлхаун
отметил про себя и это растение. Тормалов в штаб-квартире Медслужбы
разводили из за некоторых очень ценных свойств. У них был очень
чувствительный желудок и сходный с человеческим обмен веществ. Если тормал
ел какую-то пищу, на 99% она годилась и для человека. И на оборот - не
следовало трогать пищу, отвергнутую тормалом. Но настоящая ценность
тормалов заключалась далеко не в дегустации незнакомых плодов.
Остановившись на ночлег, Кэлхаун развел костер из кактусообразного
растения, пропитав его горючим маслом. Окружив растение валиком земли, он
получил что-то вроде нагревательного элемента электропечки. В свете
круглого масляного костерка Кэлхаун даже немного почитал, но свет был
слабым, и глаза быстро устали. Кэлхаун зевнул. Конечно, в Медслужбе не
продвинуться далеко, если не умеешь прогнозировать поведение людей. Иначе
как проверить истинность заявлений пациентов или местной власти? Но
сегодня он пешком преодолел изрядное расстояние. Кэлхаун посмотрел на
Мургатройда, который сидел в такой же позе, внимательно всматриваясь в
собственное подобие книги - в большой плоский лист.
- Мургатройд, - сказал Кэлхаун, - уверен, что любой шум из темноты
будет истолкован тобой как признак нежелательного субъективного опыта, то
есть опасности. Поэтому, если услышишь, что к нам что-то приближается, дай
мне знать. Заранее благодарю.
Мургатройд сказал:
- Чи!
Кэлхаун застегнул спальный мешок и уснул.
На следующий день утром они подошли к границе кукурузного поля. Поле
было обработано очень хорошо, злаки были привезены колонистами и для
колонистов. Кэлхаун решил осмотреть поле, определить, как давно появились
здесь фермеры. И совершенно неожиданно наткнулся на труп.
Труп был свежий. Взяв себя в руки, Кэлхаун постарался осмотреть
умершего - или погибшего - без лишних эмоций, с чисто медицинской точки
зрения. Что и когда с этим человеком случилось? Он был очень истощен и,
судя по всему умер от голода. Едва ли он мог быть полевым рабочим. Хотя до
города было далеко, это был типичный горожанин, судя по костюму и
драгоценностям, довольно состоятельный. Впрочем, в эту эпоху драгоценности
указывали больше на характер и род занятий владельца, чем на богатство. В
карманах у трупа обнаружились деньги, письменные принадлежности, бумажник
с документами и фотографиями и прочие безделицы, которые обычно носит с
собой городской житель. Это был государственный служащий, и умирать от
голода у него не было причин.
Тем более здесь, рядом с полем сочной зрелой кукурузы! Стебли уходили
вверх на десяток футов. Рядом с трупом лежали остатки обгрызенных
початков. Они были съедены несколько дней назад, и один остался
недоеденным. Если бы человек не мок усваивать кукурузу, у него раздулся бы
живот. Но живот у трупа был нормальный. Итак, он ел сырую кукурузу, его
организм усваивал пищу, но человек тем не менее умер от голода.
Кэлхаун нахмурился.
- Не отведаешь ли початка, Мургатройд? - спросил он.
Он нагнул стебель, сорвал здоровенный, с пол-ярда початок, очистил от
жесткой листвы. Мягкие желтые зерна аппетитно пахли. Кэлхаун протянул
початок тормалу.
Мургатройд взял початок в передние лапки и через секунду с
наслаждением начал есть.
- Значит, он умер не от кукурузы, - хмуро сказал Кэлхаун. - Что
противоречит фактам. Он должен был, на 90% умереть именно от голода.
Нужно было подождать. Мургатройд прикончил последние зерна, его
брюшко заметно выпятилось. Кэлхаун дал ему второй початок, и тормал с не
меньшим энтузиазмом принялся за добавку.
- За всю историю Медслужбы еще никому не удавалось отравить тормала,
- сказал Кэлхаун. - Твоя пищеварительная система подает звонок тревоги,
как только почует что-нибудь вредное. Если бы кукуруза не годилась в пищу,
тебя бы уже свалил приступ тошноты.
Но Мургатройд набил желудок до отказа и с явным сожалением оставил
второй початок, на котором еще было столько ярко-желтых аппетитных зерен.
Положив его аккуратно рядом с собой, тормал потер усы с левой стороны,
прочистил языком, повторил процедуру с усами справа и сказал
удовлетворенно:
- Чи!
- Прекрасно! - похвалил помощника Кэлхаун. - Чем дальше, тем
страшнее!
В рюкзаке имелась, конечно, лабораторная сумка с миниатюрном набором
инструментов. В полевой работе Медслужбы процедура анализа была сведена к
стандартным операциям. Сморщившись, Кэлхаун взял образец ткани и стоя
произвел все операции анализа. Когда процедура была закончена, он кое-как
похоронил труп и снова, в мрачном настроении, двинулся в путь, к городу.
Примерно полчаса они шагали в тишине. Мургатройд после плотного обеда
бежал на четырех лапах. Кэлхаун вдруг остановился и сказал:
- Давай-ка проверим тебя, Мургатройд.
Он пощупал пульс тормала, проверил выделение влаги через поры,
частоту дыхания. Выдыхаемый воздух был пропущен через анализатор,
определяющий основные показатели обмена веществ. Маленький тормал привык к
этим процедурам и спокойно подчинялся. Результат проверки не обманул
ожиданий Кэлхауна: Мургатройд был в норме.
- Но! - сердито сказал Кэлхаун. - Мужчина умер от истощения. В
образце ткани практически не было жира. Он ел початки, переваривал и
умирал с голоду.
Мургатройд неловко заерзал, словно во всем был виноват именно он.
- Чи! - сказал он жалобно и посмотрел на Кэлхауна.
- Я на тебя не сержусь, - сказал Кэлхаун. - Но, черт возьми...
Он уложил комплект полевого лаб-анализа в рюкзак, и они двинулись в
путь. Следующая остановка последовала всего минут через десять.
- Что же произошло? Я сделал неправильный вывод. Он ел, усваивал
пищу. Почему тогда он умер от голода? Потому что перестал есть? Это
невозможно, но это случилось.
- Чи! - уверено пропищал Мургатройд.
Кэлхаун громко вздохнул, и они замаршировали дальше. Человек умер не
от болезни, это ясно. Во всяком случае, непосредственно. Анализ тканей
показывал, что все органы работали нормально до конца. Значит, организм
вдруг перестал функционировать. Он перестал есть?
- Он жил в городе... - проворчал Кэлхаун. - А до города чертовски
далеко. Во-первых, что он здесь делал?
Постояв в нерешительности, Кэлхаун двинулся дальше. Возможно,
горожанин заблудился?
- Сам он из города, - медленно рассуждал Кэлхаун. - Город он покинул.
Город практически пуст - там наши с тобой незадачливые убийцы. Город был
построен для колонистов, вокруг распаханы и засеяны поля. Город стоит, на
полях созрел урожай, а где население?
- Он нахмурился, глядя под ноги. Мургатройд тоже старался нахмурится,
но получалось плохо.
- Он был вынужден покинуть город? Его изгнала болезнь, эпидемия?
- Чи, - без особой уверенности сказал Мургатройд.
- И я не знаю, согласился Кэлхаун. - Он умер сам, не был убит.
Возможно, он покинул город, спасаясь от тех же людей, которые напали на
нас? Они пытались его убить? Но зачем? И зачем они напали на нас? Потому
что мы - Медслужба? Чтобы наша служба не узнала, что здесь появилась
болезнь? Смехотворно!
Мургатройд обнюхал какое-то мелкое растение, решил, что интереса оно
не представляет, и вернулся к Кэлхауну.
- Все это мне не нравится, - сказал Кэлхаун. - В любой экологической
системе есть стервятники. Некоторые из них крылатые. Если бы город был
полон трупов, над ними кружили бы стервятники. А где они? И возникни
эпидемия, корабль Медслужбы приняли бы с распростертыми объятьями! Итак,
что все это нам дает, а, Мургатройд?
Мургатройд взял лапкой ладонь Кэлхауна и потянул - ему было скучно.
Кэлхаун слишком часто останавливался, и вообще они медленно продвигались,
чересчур медленно.
- Парадоксов в природе не бывает, - мрачно сказал Кэлхаун.
- Только когда вмешивается человек, получается что-то... что-то вроде
чумы, во время которой нападают на корабль Медслужбы. Да, здесь что-то не
чисто. Здесь, в космопорту и вообще на каждом шагу. Нужно смотреть в оба,
Мургатройд.
Кэлхаун теперь шагал широко, и Мургатройд, отпустив руку, ускакал
вперед, на разведку. Впереди показалась новая цепочка холмов, и через час
Кэлхаун добрался до нее. Это были источенные временем остатки древней
горной цепи, теперь не превышавшие тысячи-тысячи с половиной футов в
высоту. На самом гребне Кэлхаун остановился. Самое подходящее время, чтобы
передохнуть, осмотреться, вспомнить все, что он видел. Мягкими волнами
местность уходила к горизонту, сливаясь с голубой полоской моря. Левее
что-то белело. Кэлхаун вздохнул и достал бинокль.
Это был единственный город Марис-3, столица колонии с Деттры,
страдавшей от перенаселенности. С самого начала планировалось население в
сто тысяч человек. Он должен был стать ядром прекрасной всепланетной
цивилизации, которая в будущем влилась бы в сообщество обитаемых миров.
Кэлхаун начал осматривать город. Конечно, бинокль не шел ни в какое
сравнение с электронным телескопом, но и его окуляры было видно достаточно
хорошо. Город был идеален, совершенно цел и пуст. Он казался не мертвым, а
скорее замороженным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9