Выполняем приказ шкипера. Ага, вот он!
Инструмент наткнулся на бак, закопанный на метровой глубине. Они очистили верхнюю часть бака и выбрались из ямы. Собеседник Хорна махнул топором и вздрогнул от силы удара. Раздалось громкое шипение и нестерпимая вонь корабельного топлива разлилась в воздухе. Жидкость с бульканьем выливалась из пробитой топором дыры. Обычно корабельное топливо было газообразным, но хранилось в жидком виде под давлением в несколько атмосфер. Оно растворялось в топливных ячейках корабля или шлюпки и давало электроэнергию за счет сложной реакции распада, которая приводила также к образованию на поверхности топливных ячеек смолянистого вещества. Газ давал возможность кораблю запасать больше энергии, чем любая другая неядерная система энергоснабжения, и к тому же мог регенерировать за счет отбора избыточной энергии от посадочной решетки. Это стало еще одной причиной того, что современным кораблям не нужно было иметь на борту инженера для того, чтобы наблюдать также за производством энергии.
Хорн ничего не сказал. Было уже поздно. Уничтожение продовольствия, оставленного для тех, кому, возможно, удалось бы уцелеть после аварии космического корабля, стало свершившимся фактом. Это было бессмысленное, бесцельное преступление против совершенно неизвестных людей. Теперь уничтожили и топливо, запасенное для потерпевших кораблекрушение. В этом смысла было еще меньше.
Ларсен позвал всех к себе. Двое отошли от ямы и двинулись к нему, а вслед за ними не торопясь пошел и Хорн. Он пытался сложить все эти бессмысленные детали в какую-нибудь схему, которая оправдывала бы действия Ларсена, рискующего и собственной жизнью, и жизнью всей команды этого безумного, побитого «Тебана», объясняла бы похищение самого Хорна и предусматривала бы встречу с «Данаей».
— А теперь, — с жаром провозгласил Ларсен, — мы немного повеселимся! Давайте его сюда!
Три человека отправились на корабль. Они не горели особым энтузиазмом, но все-таки пошли. И Хорн знал за кем. Ларсен отстегнул опоясывающий его талию ремень и начал хлестать в разные стороны тяжелой пряжкой. Ухмыльнувшись, он повернулся к Хорну, но удовольствия в его глазах не было. Они были пустыми, черными и лишенными всякого выражения.
— Вам это понравится! — с ужасным предупреждением в голосе сказал Ларсен. — Он считался инженером, но совсем распустил двигатели. Он был пьян, когда они чуть было не взорвались. Если бы мы должны были полагаться на него, то сейчас все были бы мертвы!
Он снова ухмыльнулся, но это уже была какая-то гримаса. Он явно накачивал себя убийственной яростью, и удары тяжелой пряжки пояса становились все резче и яростнее.
— Я не позволяю никому из своей команды распускаться. Когда они перестают делать свое дело, я их учу! Я — учу — их — работать! И он тоже возьмется за ум, когда получит свой урок!
В проеме люка появился один из тех, кто отправился за инженером. Он закричал, и Хорн уловил часть фразы:
— …здесь нет… сбежал…
Ларсен выругался и отдал приказ:
— Поймать его! Выследить! Притащить сюда!
Он не повышал голоса, но тон его был смертельным. Хорн аккуратно и незаметно удостоверился в том, что легко сможет вытащить свой парализующий пистолет. Он наблюдал, как двинулись остальные члены команды, и подумал о том, что может произойти дальше. Было ясно, что Ларсен собирался выпороть инженера, как это делали капитаны кораблей в древнюю парусную эру, полтысячи лет назад. Но Ларсен не был человеком, рьяно борющимся за дисциплину. Он скорее походил на человека, вожделенно предвкушающего убийство.
Хорна передернуло от внезапной ярости. Обязательства перед Джинни на «Данае» преобладали надо всем остальным, и он не должен был предпринимать ничего, что могло быть для нее опасным. Но ни один уважающий себя мужчина не может спокойно смотреть на некоторые вещи.
Он услыхал крики за высокими растениями, и сардонически подумал, не предупреждают ли на самом деле преследователи беглеца о погоне, чтобы дать ему возможность спрятаться. Но инженер никак не мог удрать слишком далеко, особенно нагрузившись слишком многими бутылками, которые помогали хотя бы временно забыть о том, что ждало его в ближайшем будущем.
Крики стали еще громче, и на опушке полуджунглей показались люди. Торжествующе вопил рыжий старпом «Тебана». Он нашел инженера, засевшего в листве и отчаянно пытавшегося напиться до бесчувствия перед тем, как его найдут. Последний еще уцелевший в нем инстинкт подсказывал, как избежать ужаса ситуации, вместо того чтобы избежать ее самой.
Старпом подтащил тщедушную фигурку к Ларсену. Внезапно Хорн понял, что не сможет стоять в стороне, пока Ларсен будет убивать слабого человечка тяжелой пряжкой своего пояса. Все шансы были в пользу того, что при малейшей попытке вмешаться его немедленно убьют. Но если его убьют, «Тебан» не сможет подняться с Гермеса и причинить какой бы то ни было вред «Данае», что бы ни было на уме у Ларсена. В конце концов, Джинни безопасно доберется до Фомальгаута! Она опечалится, когда узнает о том, что его нет, и долго еще будет надеяться, что он каким-то образом появится снова. Но, по крайней мере, она будет в безопасности.
Хорн небрежно опустил руку в карман, где ждал своего часа парализующий пистолет. Ему нужно будет тщательно выбрать подходящий момент…
Все, что он мог сделать — это попытаться вывести на время из строя всю команду «Тебана», а затем поднять корабль в одиночку. После этого ему конец. Он не был астрогатором. Галактические координаты он, конечно, знал и мог определить долготу. Но было крайне маловероятно, что он сможет найти дорогу назад, скажем, к Фомальгауту. Вокруг было слишком много звезд. Он не смог бы отличить Фомальгаут среди миллиардов других пылающих солнц. Он не знал абсолютную величину Фомальгаута, расстояние до него, его спектральный тип, и он никогда не работал с идентификационным спектроскопом. Он мог бы направить корабль приблизительно в нужную сторону, но найти Фомальгаут было для него столь же маловероятно, как и обнаружить одну нужную травинку на зеленой лужайке. Звезд было слишком много.
Раздался тикающий звук, громкий, усиленный сверх всякой меры. Где-то внутри конуса маяка сработало реле. Послышались царапающие звуки, а затем голос из полудюжины громкоговорителей, установленных в боковых стенах маяка, заполнил всю округу:
— МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!
Этот повторявшийся громогласный призыв о помощи был слышен на мили вокруг. Перекрывая шум, Ларсен заорал приказы, и все побежали обратно к «Тебану».
4
Люди выбегали из-за причудливой формы растений, которые образовывали джунгли Гермеса. Они торопились к входному люку «Тебана». Одним из последних до люка добрался старпом, волоча за собой рыдающего инженера. Ларсен подгонял всех руганью. Команда спешно забиралась в корабль.
— А с этим что мне делать? — презрительно спросил старпом. — Оставить здесь, прибить, или что еще?
Сигнал о несчастье гремел над поляной, и это снова и снова звучало над высокими растениями Гермеса.
«МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!»
Ларсен коротко ткнул большим пальцем в сторону корабля, и старпом забросил всхлипывающего человечка вовнутрь. Хорн уже был на борту. Ларсен и старпом взобрались на корабль с последними членами команды, после чего Ларсен задраил и наглухо запер люк.
— Нам сейчас нужно будет, чтобы двигатели работали без сбоев! — угрожающе проворчал он Хорну. — Это и в твоих интересах!
Затем он повернулся к команде:
— Притащите инженера!
Он двинулся по трапу в носовую часть корабля, по пятам сопровождаемый Хорном. Члены команды рассыпались по своим местам согласно стартовому расписанию. Спустя какие-то секунды на корабле воцарилась тишина, нарушаемая лишь грохотом и ударами на трапе — это инженера втаскивали наверх.
Хорн поднялся к двигателям. Холодный пот струился по его спине. «Даная» была в опасности! Ее передача была практически тщетным зовом о помощи. У него в ушах по-прежнему звучало монотонное стаккато SOS. Эта морзянка слышалась из динамика в машинном отделении. «Мэйдэй» же было традиционным кодовым словом для радиотелефонного сигнала бедствия.
Хорн злился отчасти и от удивления. Он все время считал, что Ларсен планировал что-то предпринять против «Данаи», и собирался вывести из строя «Тебан», чтобы сорвать любой, даже самый блестящий план пиратского нападения. Но что бы ни случилось на самом деле, это было сделано другими людьми и в другом месте, так что на долю «Тебана» оставалось только воспользоваться преимуществами подстроенной ситуации.
В машинном отделении загорелся сигнал «ПОДГОТОВИТЬ ДВИГАТЕЛИ». Хорн щелкнул переключателями. Двигатели пронзительно зашумели, протестуя против нагрузки, поднимавшей «Тебан» с планеты. А затем Ларсен в рубке дал «Полный вперед», и «Тебан» устремился вверх. Вокруг космического бродяги ревел пробиваемый на громадной скорости воздух. Обшивка корабля наверняка должна была невероятно раскалиться. Но все эти внешние шумы стихали и исчезали — корабль выходил в открытый космос, и на первый план снова выступало воющее, с иногда врывающимися всхлипами, жужжание двигателей. «Тебан» на полном ходу уходил от Гермеса.
Хорн хмуро установил невинную на первый взгляд цепь, которую сам же и придумал. Это был предохранитель, простой и незатейливый. В случае любой поломки двигатели бы отключились прежде, чем уничтожить себя и весь корабль. Он не хотел оставаться в машинном отделении, не имея представления о происходящем, и такая мера предосторожности давала ему свободу передвижения.
Он еще раз прикоснулся к парализующему пистолету, чтобы почувствовать себя более уверенно, поднялся к рубке и заглянул в дверь. На полу под стенкой сидел плачущий инженер, Ларсен и рыжий старпом напряженно уставились в экраны локаторов.
— Она придет со стороны Каролы, — проворчал Ларсен, — и будет тут реветь, ничего не видя.
Призыв из динамиков повторялся с неизменным и неустанным отчаянием и давно бы надоел, если бы не был связан с несчастьем. Конечно же, корабль даже в сверхпространстве не мог не засечь маяк Гермеса. Автоматическая астронавигационная система вывела бы корабль, принявший сигнал, — а «Даная» должна была принимать идущие от маяка волны Ренгеля — на прямой курс на маяк. Она тогда вышла бы из сверхпространства на расстоянии нескольких световых минут от солнца той системы, где установлен маяк. Все это было сделано для обеспечения точного курса корабля. Если бы курсы прокладывались от кромки зоны видимости маяка, а не от максимально близкой к самому маяку точки, то малые ошибки могли накапливаться, вместо того, чтобы устраняться.
Ларсен снова неразборчиво ругнулся, но явно удовлетворенным тоном.
— Она вышла из сверхпространства, — громко сказал он через минуту, — совсем рядом с Гермесом. Как и должно было быть!
Он подошел к корабельному компьютеру. У Хорна возникли бы проблемы, если он попытался поработать на этой древней модели, но Ларсен нажимал на кнопки так, будто бы заранее подготовил все нужные ему сейчас данные. Задача сводилась к получению данных о положении, курсе и скорости «Данаи» по отношению к Гермесу, и к вычислению курсов и скоростей «Тебана», которые привели бы в конечном счете два корабля максимально близко друг к другу на параллельные курсы с уравненными скоростями.
Компьютер выдал распечатку для каждого маневра — курс, продолжительность и ускорение, и Ларсен сосредоточенно начал вводить их в блок управления «Тебана».
Хорн в мыслях яростно проклинал себя. «Тебан» заранее знал, что «Даная» придет сюда, взывая о помощи. Ларсен поставил на карту свою жизнь вместе с жизнями всех членов экипажа для того, чтобы оказаться здесь и принять этот сигнал бедствия. Он похитил Хорна, чтобы заставить двигатели «Тебана» работать, потому что знал, что «Даная» будет звать на помощь здесь и сейчас.
Но что случилось? И более того, что должно было случиться дальше?
«Тебан» мчался полным ходом от исчезающей сзади планеты. Хорн почувствовал, что у него пересыхает в горле, когда попытался представить себе, что могло произойти. Если «Даная» просила о помощи, то Джинни могла погибнуть! Однако ему отчаянно нужно было выяснить все точно.
Ему показалось, что в шуме двигателей появилась новая тревожная нотка. Если бы эти звуки услышал космонавт с нормального лайнера, то его парализовало бы от ужаса. Хорн же спокойно опустился к двигателю, выясняя, что еще с ним случилось. Он обнаружил, что отошла одна из небольших заплат, по-видимому, из-за вибрации.
Он все еще занимался ремонтом, когда «Тебан» прекратил разгон в направлении «Данаи», и продолжал работать, чувствуя по изменениям в работе двигателей, что космический бродяга начал торможение и отработку задним ходом, чтобы уравнять курс и скорость. Затем он окончательно загерметизировал латку и вернулся в рубку. Ларсен и старпом возбужденно ловили в центральное перекрестье визора маленькую сверкающую точку. Она была почти прямо по курсу, блик отраженного света, казавшийся ближе, чем звезды.
«Тебан» увеличил скорость. Сверкающая точка впереди стала больше. Уже ясно можно было различить длинный, блестящий корпус космического лайнера «Даная». На экране он Выглядел как полированная игла.
— Попробую ее вызвать, — пробормотал Ларсен. Он ткнул пальцем в коммуникатор. Сигнал бедствия смолк.
— «Тебан» вызывает «Данаю», — сказал он. — Что у вас случилось? Вас ясно вижу. Мы рядом. Что у вас случилось?
Он отпустил кнопку вызова.
«МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!» — снова загремел динамик.
Призыв о помощи бессмысленно повторялся, не нуждаясь в ответе. Ларсен снова нажал на кнопку.
— Мы в миле от вас! — рявкнул он. — Что случилось? Отвечайте!
Он отпустил кнопку, и снова зазвучала неизменная запись призыва о помощи с лайнера, слепо идущего сквозь солнечную систему Гермеса. На корпусе не было видно никаких повреждений. Энергия тоже должна быть, поскольку корабль продолжал движение, хотя и не в сверхпространстве, и передавал просьбу о помощи. Его продольная ось совпадала с направлением движения, — значит, гироскопы работали. Он выглядел и действовал как корабль, управляемый прекрасно работающими автоматическими астронавигационными системами. Но он вопил на весь звездный мир о том, что нуждается в помощи, нуждается в помощи, нуждается в помощи, нуждается в помощи.
Ларсен еще пару раз попробовал связаться с мчащимся кричащим кораблем. «Тебан» действительно уже был в миле от него, и должен был быть виден уже на всех экранах, даже если по какой-то невероятной причине переговорное устройство «Данаи» не работало. Но оно ведь работало!
Ларсен повернулся к рыжему старпому и ухмыльнулся. Он встал с кресла пилота и жестом руки приказал помощнику занять свое место. Скорчившийся у его ног инженер уже не плакал, а только с ужасом не сводил с него глаз. Когда ухмылка Ларсена стала шире, он попытался съежиться и стать еще меньше.
— Прошу за мной! — сказал Ларсен с сардонической вежливостью. — Поскольку больше ни для чего ты не пригоден, то прошу!
Впрочем, он не стал ждать, пока инженер подчинится. Схватив за шиворот съежившегося человечка, он подтащил его к шлюзу люка рубки. Естественно, что кораблю нельзя было обойтись одним шлюзом, и простой здравый смысл подсказывал расположить их подальше друг от друга. Это был носовой люк. Хорн увидел внутреннюю часть шлюза. Сморщившиеся скафандры висели на своих вешалках в большой внутренней камере шлюза. Если оставить скафандр на долгое время, он стремится свернуться. Но после того как скафандр проверят избыточным давлением и зарядят аккумуляторы, он выглядит совсем по-другому. Скафандры «Тебана» были готовы к немедленному использованию.
Ларсен вошел в шлюз, волоча за собой инженера. Отчаянный взгляд Хорна вернулся к изображению «Данаи». Рыжий старпом вывел свой корабль на параллельный курс, так что лайнер был виден теперь не на носовом экране, а на боковом. Из коммуникатора по-прежнему доносился призыв:
— МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ…
Микрофон из воздушного шлюза добавил новые звуки в общий шум. Назвать приятными их было никак нельзя. Хорн понял, что Ларсен надевал скафандр, пытаясь одновременно руганью заставить инженера сделать то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Инструмент наткнулся на бак, закопанный на метровой глубине. Они очистили верхнюю часть бака и выбрались из ямы. Собеседник Хорна махнул топором и вздрогнул от силы удара. Раздалось громкое шипение и нестерпимая вонь корабельного топлива разлилась в воздухе. Жидкость с бульканьем выливалась из пробитой топором дыры. Обычно корабельное топливо было газообразным, но хранилось в жидком виде под давлением в несколько атмосфер. Оно растворялось в топливных ячейках корабля или шлюпки и давало электроэнергию за счет сложной реакции распада, которая приводила также к образованию на поверхности топливных ячеек смолянистого вещества. Газ давал возможность кораблю запасать больше энергии, чем любая другая неядерная система энергоснабжения, и к тому же мог регенерировать за счет отбора избыточной энергии от посадочной решетки. Это стало еще одной причиной того, что современным кораблям не нужно было иметь на борту инженера для того, чтобы наблюдать также за производством энергии.
Хорн ничего не сказал. Было уже поздно. Уничтожение продовольствия, оставленного для тех, кому, возможно, удалось бы уцелеть после аварии космического корабля, стало свершившимся фактом. Это было бессмысленное, бесцельное преступление против совершенно неизвестных людей. Теперь уничтожили и топливо, запасенное для потерпевших кораблекрушение. В этом смысла было еще меньше.
Ларсен позвал всех к себе. Двое отошли от ямы и двинулись к нему, а вслед за ними не торопясь пошел и Хорн. Он пытался сложить все эти бессмысленные детали в какую-нибудь схему, которая оправдывала бы действия Ларсена, рискующего и собственной жизнью, и жизнью всей команды этого безумного, побитого «Тебана», объясняла бы похищение самого Хорна и предусматривала бы встречу с «Данаей».
— А теперь, — с жаром провозгласил Ларсен, — мы немного повеселимся! Давайте его сюда!
Три человека отправились на корабль. Они не горели особым энтузиазмом, но все-таки пошли. И Хорн знал за кем. Ларсен отстегнул опоясывающий его талию ремень и начал хлестать в разные стороны тяжелой пряжкой. Ухмыльнувшись, он повернулся к Хорну, но удовольствия в его глазах не было. Они были пустыми, черными и лишенными всякого выражения.
— Вам это понравится! — с ужасным предупреждением в голосе сказал Ларсен. — Он считался инженером, но совсем распустил двигатели. Он был пьян, когда они чуть было не взорвались. Если бы мы должны были полагаться на него, то сейчас все были бы мертвы!
Он снова ухмыльнулся, но это уже была какая-то гримаса. Он явно накачивал себя убийственной яростью, и удары тяжелой пряжки пояса становились все резче и яростнее.
— Я не позволяю никому из своей команды распускаться. Когда они перестают делать свое дело, я их учу! Я — учу — их — работать! И он тоже возьмется за ум, когда получит свой урок!
В проеме люка появился один из тех, кто отправился за инженером. Он закричал, и Хорн уловил часть фразы:
— …здесь нет… сбежал…
Ларсен выругался и отдал приказ:
— Поймать его! Выследить! Притащить сюда!
Он не повышал голоса, но тон его был смертельным. Хорн аккуратно и незаметно удостоверился в том, что легко сможет вытащить свой парализующий пистолет. Он наблюдал, как двинулись остальные члены команды, и подумал о том, что может произойти дальше. Было ясно, что Ларсен собирался выпороть инженера, как это делали капитаны кораблей в древнюю парусную эру, полтысячи лет назад. Но Ларсен не был человеком, рьяно борющимся за дисциплину. Он скорее походил на человека, вожделенно предвкушающего убийство.
Хорна передернуло от внезапной ярости. Обязательства перед Джинни на «Данае» преобладали надо всем остальным, и он не должен был предпринимать ничего, что могло быть для нее опасным. Но ни один уважающий себя мужчина не может спокойно смотреть на некоторые вещи.
Он услыхал крики за высокими растениями, и сардонически подумал, не предупреждают ли на самом деле преследователи беглеца о погоне, чтобы дать ему возможность спрятаться. Но инженер никак не мог удрать слишком далеко, особенно нагрузившись слишком многими бутылками, которые помогали хотя бы временно забыть о том, что ждало его в ближайшем будущем.
Крики стали еще громче, и на опушке полуджунглей показались люди. Торжествующе вопил рыжий старпом «Тебана». Он нашел инженера, засевшего в листве и отчаянно пытавшегося напиться до бесчувствия перед тем, как его найдут. Последний еще уцелевший в нем инстинкт подсказывал, как избежать ужаса ситуации, вместо того чтобы избежать ее самой.
Старпом подтащил тщедушную фигурку к Ларсену. Внезапно Хорн понял, что не сможет стоять в стороне, пока Ларсен будет убивать слабого человечка тяжелой пряжкой своего пояса. Все шансы были в пользу того, что при малейшей попытке вмешаться его немедленно убьют. Но если его убьют, «Тебан» не сможет подняться с Гермеса и причинить какой бы то ни было вред «Данае», что бы ни было на уме у Ларсена. В конце концов, Джинни безопасно доберется до Фомальгаута! Она опечалится, когда узнает о том, что его нет, и долго еще будет надеяться, что он каким-то образом появится снова. Но, по крайней мере, она будет в безопасности.
Хорн небрежно опустил руку в карман, где ждал своего часа парализующий пистолет. Ему нужно будет тщательно выбрать подходящий момент…
Все, что он мог сделать — это попытаться вывести на время из строя всю команду «Тебана», а затем поднять корабль в одиночку. После этого ему конец. Он не был астрогатором. Галактические координаты он, конечно, знал и мог определить долготу. Но было крайне маловероятно, что он сможет найти дорогу назад, скажем, к Фомальгауту. Вокруг было слишком много звезд. Он не смог бы отличить Фомальгаут среди миллиардов других пылающих солнц. Он не знал абсолютную величину Фомальгаута, расстояние до него, его спектральный тип, и он никогда не работал с идентификационным спектроскопом. Он мог бы направить корабль приблизительно в нужную сторону, но найти Фомальгаут было для него столь же маловероятно, как и обнаружить одну нужную травинку на зеленой лужайке. Звезд было слишком много.
Раздался тикающий звук, громкий, усиленный сверх всякой меры. Где-то внутри конуса маяка сработало реле. Послышались царапающие звуки, а затем голос из полудюжины громкоговорителей, установленных в боковых стенах маяка, заполнил всю округу:
— МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!
Этот повторявшийся громогласный призыв о помощи был слышен на мили вокруг. Перекрывая шум, Ларсен заорал приказы, и все побежали обратно к «Тебану».
4
Люди выбегали из-за причудливой формы растений, которые образовывали джунгли Гермеса. Они торопились к входному люку «Тебана». Одним из последних до люка добрался старпом, волоча за собой рыдающего инженера. Ларсен подгонял всех руганью. Команда спешно забиралась в корабль.
— А с этим что мне делать? — презрительно спросил старпом. — Оставить здесь, прибить, или что еще?
Сигнал о несчастье гремел над поляной, и это снова и снова звучало над высокими растениями Гермеса.
«МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!»
Ларсен коротко ткнул большим пальцем в сторону корабля, и старпом забросил всхлипывающего человечка вовнутрь. Хорн уже был на борту. Ларсен и старпом взобрались на корабль с последними членами команды, после чего Ларсен задраил и наглухо запер люк.
— Нам сейчас нужно будет, чтобы двигатели работали без сбоев! — угрожающе проворчал он Хорну. — Это и в твоих интересах!
Затем он повернулся к команде:
— Притащите инженера!
Он двинулся по трапу в носовую часть корабля, по пятам сопровождаемый Хорном. Члены команды рассыпались по своим местам согласно стартовому расписанию. Спустя какие-то секунды на корабле воцарилась тишина, нарушаемая лишь грохотом и ударами на трапе — это инженера втаскивали наверх.
Хорн поднялся к двигателям. Холодный пот струился по его спине. «Даная» была в опасности! Ее передача была практически тщетным зовом о помощи. У него в ушах по-прежнему звучало монотонное стаккато SOS. Эта морзянка слышалась из динамика в машинном отделении. «Мэйдэй» же было традиционным кодовым словом для радиотелефонного сигнала бедствия.
Хорн злился отчасти и от удивления. Он все время считал, что Ларсен планировал что-то предпринять против «Данаи», и собирался вывести из строя «Тебан», чтобы сорвать любой, даже самый блестящий план пиратского нападения. Но что бы ни случилось на самом деле, это было сделано другими людьми и в другом месте, так что на долю «Тебана» оставалось только воспользоваться преимуществами подстроенной ситуации.
В машинном отделении загорелся сигнал «ПОДГОТОВИТЬ ДВИГАТЕЛИ». Хорн щелкнул переключателями. Двигатели пронзительно зашумели, протестуя против нагрузки, поднимавшей «Тебан» с планеты. А затем Ларсен в рубке дал «Полный вперед», и «Тебан» устремился вверх. Вокруг космического бродяги ревел пробиваемый на громадной скорости воздух. Обшивка корабля наверняка должна была невероятно раскалиться. Но все эти внешние шумы стихали и исчезали — корабль выходил в открытый космос, и на первый план снова выступало воющее, с иногда врывающимися всхлипами, жужжание двигателей. «Тебан» на полном ходу уходил от Гермеса.
Хорн хмуро установил невинную на первый взгляд цепь, которую сам же и придумал. Это был предохранитель, простой и незатейливый. В случае любой поломки двигатели бы отключились прежде, чем уничтожить себя и весь корабль. Он не хотел оставаться в машинном отделении, не имея представления о происходящем, и такая мера предосторожности давала ему свободу передвижения.
Он еще раз прикоснулся к парализующему пистолету, чтобы почувствовать себя более уверенно, поднялся к рубке и заглянул в дверь. На полу под стенкой сидел плачущий инженер, Ларсен и рыжий старпом напряженно уставились в экраны локаторов.
— Она придет со стороны Каролы, — проворчал Ларсен, — и будет тут реветь, ничего не видя.
Призыв из динамиков повторялся с неизменным и неустанным отчаянием и давно бы надоел, если бы не был связан с несчастьем. Конечно же, корабль даже в сверхпространстве не мог не засечь маяк Гермеса. Автоматическая астронавигационная система вывела бы корабль, принявший сигнал, — а «Даная» должна была принимать идущие от маяка волны Ренгеля — на прямой курс на маяк. Она тогда вышла бы из сверхпространства на расстоянии нескольких световых минут от солнца той системы, где установлен маяк. Все это было сделано для обеспечения точного курса корабля. Если бы курсы прокладывались от кромки зоны видимости маяка, а не от максимально близкой к самому маяку точки, то малые ошибки могли накапливаться, вместо того, чтобы устраняться.
Ларсен снова неразборчиво ругнулся, но явно удовлетворенным тоном.
— Она вышла из сверхпространства, — громко сказал он через минуту, — совсем рядом с Гермесом. Как и должно было быть!
Он подошел к корабельному компьютеру. У Хорна возникли бы проблемы, если он попытался поработать на этой древней модели, но Ларсен нажимал на кнопки так, будто бы заранее подготовил все нужные ему сейчас данные. Задача сводилась к получению данных о положении, курсе и скорости «Данаи» по отношению к Гермесу, и к вычислению курсов и скоростей «Тебана», которые привели бы в конечном счете два корабля максимально близко друг к другу на параллельные курсы с уравненными скоростями.
Компьютер выдал распечатку для каждого маневра — курс, продолжительность и ускорение, и Ларсен сосредоточенно начал вводить их в блок управления «Тебана».
Хорн в мыслях яростно проклинал себя. «Тебан» заранее знал, что «Даная» придет сюда, взывая о помощи. Ларсен поставил на карту свою жизнь вместе с жизнями всех членов экипажа для того, чтобы оказаться здесь и принять этот сигнал бедствия. Он похитил Хорна, чтобы заставить двигатели «Тебана» работать, потому что знал, что «Даная» будет звать на помощь здесь и сейчас.
Но что случилось? И более того, что должно было случиться дальше?
«Тебан» мчался полным ходом от исчезающей сзади планеты. Хорн почувствовал, что у него пересыхает в горле, когда попытался представить себе, что могло произойти. Если «Даная» просила о помощи, то Джинни могла погибнуть! Однако ему отчаянно нужно было выяснить все точно.
Ему показалось, что в шуме двигателей появилась новая тревожная нотка. Если бы эти звуки услышал космонавт с нормального лайнера, то его парализовало бы от ужаса. Хорн же спокойно опустился к двигателю, выясняя, что еще с ним случилось. Он обнаружил, что отошла одна из небольших заплат, по-видимому, из-за вибрации.
Он все еще занимался ремонтом, когда «Тебан» прекратил разгон в направлении «Данаи», и продолжал работать, чувствуя по изменениям в работе двигателей, что космический бродяга начал торможение и отработку задним ходом, чтобы уравнять курс и скорость. Затем он окончательно загерметизировал латку и вернулся в рубку. Ларсен и старпом возбужденно ловили в центральное перекрестье визора маленькую сверкающую точку. Она была почти прямо по курсу, блик отраженного света, казавшийся ближе, чем звезды.
«Тебан» увеличил скорость. Сверкающая точка впереди стала больше. Уже ясно можно было различить длинный, блестящий корпус космического лайнера «Даная». На экране он Выглядел как полированная игла.
— Попробую ее вызвать, — пробормотал Ларсен. Он ткнул пальцем в коммуникатор. Сигнал бедствия смолк.
— «Тебан» вызывает «Данаю», — сказал он. — Что у вас случилось? Вас ясно вижу. Мы рядом. Что у вас случилось?
Он отпустил кнопку вызова.
«МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР „ДАНАЯ“ ПРОСИТ ПОМОЩИ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ!» — снова загремел динамик.
Призыв о помощи бессмысленно повторялся, не нуждаясь в ответе. Ларсен снова нажал на кнопку.
— Мы в миле от вас! — рявкнул он. — Что случилось? Отвечайте!
Он отпустил кнопку, и снова зазвучала неизменная запись призыва о помощи с лайнера, слепо идущего сквозь солнечную систему Гермеса. На корпусе не было видно никаких повреждений. Энергия тоже должна быть, поскольку корабль продолжал движение, хотя и не в сверхпространстве, и передавал просьбу о помощи. Его продольная ось совпадала с направлением движения, — значит, гироскопы работали. Он выглядел и действовал как корабль, управляемый прекрасно работающими автоматическими астронавигационными системами. Но он вопил на весь звездный мир о том, что нуждается в помощи, нуждается в помощи, нуждается в помощи, нуждается в помощи.
Ларсен еще пару раз попробовал связаться с мчащимся кричащим кораблем. «Тебан» действительно уже был в миле от него, и должен был быть виден уже на всех экранах, даже если по какой-то невероятной причине переговорное устройство «Данаи» не работало. Но оно ведь работало!
Ларсен повернулся к рыжему старпому и ухмыльнулся. Он встал с кресла пилота и жестом руки приказал помощнику занять свое место. Скорчившийся у его ног инженер уже не плакал, а только с ужасом не сводил с него глаз. Когда ухмылка Ларсена стала шире, он попытался съежиться и стать еще меньше.
— Прошу за мной! — сказал Ларсен с сардонической вежливостью. — Поскольку больше ни для чего ты не пригоден, то прошу!
Впрочем, он не стал ждать, пока инженер подчинится. Схватив за шиворот съежившегося человечка, он подтащил его к шлюзу люка рубки. Естественно, что кораблю нельзя было обойтись одним шлюзом, и простой здравый смысл подсказывал расположить их подальше друг от друга. Это был носовой люк. Хорн увидел внутреннюю часть шлюза. Сморщившиеся скафандры висели на своих вешалках в большой внутренней камере шлюза. Если оставить скафандр на долгое время, он стремится свернуться. Но после того как скафандр проверят избыточным давлением и зарядят аккумуляторы, он выглядит совсем по-другому. Скафандры «Тебана» были готовы к немедленному использованию.
Ларсен вошел в шлюз, волоча за собой инженера. Отчаянный взгляд Хорна вернулся к изображению «Данаи». Рыжий старпом вывел свой корабль на параллельный курс, так что лайнер был виден теперь не на носовом экране, а на боковом. Из коммуникатора по-прежнему доносился призыв:
— МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! МЭЙДЭЙ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ ПОМОЩИ! ЛАЙНЕР «ДАНАЯ» ПРОСИТ…
Микрофон из воздушного шлюза добавил новые звуки в общий шум. Назвать приятными их было никак нельзя. Хорн понял, что Ларсен надевал скафандр, пытаясь одновременно руганью заставить инженера сделать то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18