Экипаж отлично выполнил задачу. Вернувшись с задания, Кашина помогла оружейницам подвесить бомбы, зарядить пушки, а вечером выпустила плакат с броским заголовком, стихами и рисунками. По примеру известных в то время стихотворных листовок Главного политического управления "Заветное слово Фомы Смыслова" в полку очень доходчиво популяризировался боевой опыт лучших летчиков и воздушных стрелков, отмечались замечательные качества самолета Ил-2.
Рассказывая о боевых делах летчиков, нельзя не назвать имени А. Л. Шумидуба. Этот летчик-штурмовик вписал не одну замечательную страницу в историю нашей армии.
Однажды девятка "илов" под командой Шумидуба в сопровождении шестерки "яков" на пути к цели встретила большую группу Ю-87. Образуя замкнутый круг, вражеские бомбардировщики с высоты четырехсот - пятисот метров пытались бомбардировать наши наземные войска. "Яки" отсекли от "юнкерсов" истребителей противника и связали их боем. Два головных звена Ю-87 при выходе из пикирования были атакованы штурмовиками. Один бомбардировщик загорелся и упал близ расположения наших войск.
Четвертое звено Ю-87, срезав круг, стало поспешно уходить, но ведущий старший лейтенант Шумидуб атаковал его и первым ударом сбил один самолет против-ника, а вторым подбил другой. Три уничтоженных "юнкерса" - внушительный результат боя.
В другой раз шестерка "илов" Шумидуба в сопровождении шести истребителей, ведомых лейтенантом Окружновым, вылетела на штурмовку автоколонны.противника. На обратном маршруте штурмовики заметили большую группу Ю-87 под прикрытием двенадцати истребителей ФВ-190 и Ме-109. Бомбардировщики летели двумя ярусами над расположением наших войск.
Шумидуб дал по радио команду своим ведомым: подтянуться, набрать высоту. Штурмовики пристроились к своему командиру и всем строем пошли на сближение с фашистскими самолетами, а истребители надежно прикрыли их.
Одно звено Ю-87 Шумидуб и его ведомый Пусев атаковали в лоб. Открыв огонь с дистанции трехсот метров, они зажгли ведущего, а затем и правого ведомого. Почти одновременно со штурмовиками в воздушный бой вступили истребители сопровождения и сбили двух ФВ-190.
Опытным разведчиком слыл во 2-й воздушной летчик-истребитель младший лейтенант Михаил Чабров. Если он вылетал на разведку, можно было не сомневаться - сведения будут точными и своевременными.
Однажды надо было разведать скопление войск противника, защищенных зенитными средствами. Как подойти к цели? Чабров решил лететь на бреющем полете. И вот два "яка" стремительно идут над дорогой, по которой спешит вражеское подкрепление.
Зенитный снаряд разорвался рядом с машиной Чаброва, повредив плоскость и кабину. Летчика ранило в голову. На какой-то миг он выпустил штурвал, но быстро нашел в себе силы и выровнял самолет.
- Продолжаем полет! - передал Михаил своему ведомому младшему лейтенанту Антонову.
Выйдя из-за поворота дороги, разведчики увидели вражескую автоколонну и тотчас радировали на свой КП маршрут ее продвижения. Затем истребители взяли курс на свой аэродром. Превозмогая страшную боль, Чабров с трудом посадил "як", взял лист бумаги и написал: "По дорогам движение автомашин и танков до пятидесяти единиц".
Друзья подхватили теряющего сознание летчика и отправили на медпункт. Сведения, доставленные Чабровым, незамедлительно поступили к штурмовикам. Несколько групп "илов" ушли громить отходящие силы противника.
Вскоре мне пришлось познакомиться с храбрым разведчиком и вручить ему от имени командования орден Красного Знамени.
На одной из встреч с молодыми авиаторами Герой Советского Союза Иван Могильчак так рассказывал о профессии летчика-штурмовика:
- Наши самолеты Ил-2 называют "горбатыми". Пусть. Они, может быть, и некрасивые, зато отлично делают свое дело. Штурмовики, точно огненная метла, неутомимо очищают нашу землю от фашистского хлама. О каждом боевом задании, каждой схватке с врагом фронтовики поведают когда-нибудь своим детям и внукам.
Над Киевом снова солнце
Преодолевая яростное сопротивление фашистов, наши передовые части 21 сентября вышли к Днепру. Немецкое командование возлагало большие надежды на эту естественную преграду, но советские воины с ходу форсировали ее. И южнее Киева захватили букринский плацдарм. Затем, в двадцати километрах севернее города, овладели лютежским плацдармом. Закрепившись на них, войска 1-го Украинского фронта начали наводить переправы через Днепр.
Борьба в воздухе севернее и южнее Киева стала еще более ожесточенной. Следует иметь в виду, что основные силы авиации противника базировались тогда на аэродромах Белая Церковь, Васильков, Умань, Винница. Сравнительно небольшое удаление от линии фронта позволяло фашистам с одной заправкой производить три-четыре вылета. Вражеская авиация неоднократно пыталась разрушить переправы, но каждый раз навстречу бомбардировщикам поднимались наши истребители. Патрулирование в районе переправ осуществлялось по графику. Для наращивания сил применялся вызов с аэродромов дежурных подразделений. Командиры истребительных авиационных корпусов со своими радиостанциями находились на плацдармах. Они вызывали группы самолетов, руководили по радио действиями летчиков, участвовавших в отражении налетов фашистской авиации. Группы в бой водили, как правило, командиры полков.
В воздушных схватках над Днепром отличились десятки советских летчиков-истребителей. За октябрь и ноябрь 1943 года они провели триста семьдесят девять воздушных боев, уничтожив при этом триста пять самолетов противника. Здесь, над Днепром, ярко засияла слава отважного советского летчика Ивана Никитовича Кожедуба. Он сбил к тому времени двадцать шесть вражеских самолетов и был удостоен звания Героя Советского Союза. Позже за ратные подвиги Иван Никитович получил вторую и третью Золотые Звезды Героя.
Хорошо помнится воздушный бой, проведенный группой летчиков, возглавляемых старшим лейтенантом С. Д. Гореловым. Его восьмерка смело вступила в схватку с многочисленным противником и одержала победу: вражеские бомбардировщики были рассеяны.
В 5-м истребительном корпусе отважно сражались с врагом летчики 728-го авиационного полка, которым командовал майор Владимир Степанович Василяка. Командир части неоднократно водил группы истребителей на прикрытие переправ. Умело руководя воздушными боями, он воодушевлял подчиненных личным примером. В полку выросла целая плеяда мастеров воздушного боя. Напористо и тактически грамотно дрались с врагом А. В. Ворожейкин, Н. В. Худяков и другие ведущие групп.
Солдаты и офицеры наземных войск с большой радостью встречали вести о каждой новой победе наших летчиков над воздушным противником. В своих письмах они выражали благодарность мужественным авиаторам, пресекавшим попытки врага бомбардировать войска на плацдармах и переправы через Днепр.
Лютежский плацдарм. Приднепровское село Ново-Петровцы. Здесь командный пункт 1-го Украинского фронта. Неподалеку от блиндажа командующего фронтом пункт управления авиацией. На левом берегу Днепра - посадочная площадка. Вчера там садился командир 5-го истребительного авиакорпуса Д. П. Галу-нов. Только он успел приземлиться, как на низкой высоте появился Ме-109. Увидев У-2, пилот открыл пулеметный огонь, и несколько пуль прошили перкаль на стабилизаторе. Сделав два захода, противник ушел вдоль дороги на юг.
- Рыщут! - произнес генерал Галунов, сожалея о том, что под руками не оказалось пулемета, и добавил:- Да разве с высоты бреющего что-нибудь определишь! Обзор не тот...
Ко мне подошел адъютант:
- Вас вызывает командующий фронтом!
Блиндаж Н. Ф. Ватутина рядом. Когда я вошел, там уже находились генералы П. С. Рыбалко, С. С. Варенцев. В центре, за столом, склонились над картой Н. Ф. Ватутин и начальник штаба фронта С. И. Иванов. На скуластом, крестьянском лице Ватутина озабоченность. В прямом, твердом взгляде проницательных глаз чувствуется непрерывная работа мысли.
В директиве Верховного Главнокомандования перед войсками 1-го Украинского фронта поставлена задача: в сжатые сроки подготовить и провести операцию по овладению Киевом, нанося главный удар с лютежского плацдарма силами 38-й армии генерал-полковника К. С. Москаленко, 3-й гвардейской танковой армии генерал-лейтенанта П. С. Рыбалко и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта В. К. Баранова. 2-я воздушная армия должна поддержать войска при прорыве обороны противника и обеспечить ввод в прорыв и действия в глубине танковых и кавалерийских соединений.
Маневр не из легких. Надо во что бы то ни стало обмануть немцев, нанести Манштейну удар через лесной массив, на Пущу Водицу. Значит, большую часть войск с букринского плацдарма надо переправить обратно на левый берег Днепра, а потом снова на правый. Враг подтянул в район южного плацдарма большие силы: прогрызть его оборону пока не удалось. Холмистая местность тоже серьезное препятствие: трудно развернуться танкам.
В двадцатых числах сентября была сделана попытка осуществить прорыв с букринского плацдарма в глубину вражеской обороны. Перед фронтом 40-й и 27-й армий, западнее букринского плацдарма, было решено высадить воздушный десант в составе 1, 3 и 5-й воздушно-десантных бригад.
Относительно времени суток выброски десанта были разные мнения в штабе фронта. Одни считали, что лучше всего начать высаживать десантников в сумерках, предварительно выслав в район Васильков, Белая Церковь усиленные наряды истребителей. При этом принималось во внимание, что плацдарм невелик по размерам и экипажам дальней и военно-транспортной авиации, недостаточно знающим район, в ночных условиях трудно будет точно определить место выброски. Другие стояли за то, чтобы выбрасывать десант ночью. К сожалению, победила вторая точка зрения. Решено было начать десантирование ночью. На воздушную армию возлагалось только материально-техническое обеспечение вылетов.
Надо сказать, что к началу воздушно-десантной операции, проведение которой было назначено на 25 сентября, ни командование, ни десантники не имели достаточно точных сведений о противнике в районе букринского плацдарма. Только позже выяснилось, что до 22 сентября на западном берегу Днепра противник обороны не занимал. Правда, силами местного населения немцы построили вдоль побережья оборонительный рубеж полевого типа. Но к 22 сентября противник подтянул сюда 10-ю моторизованную, 167-ю пехотную и 19-ю танковые дивизии, а к началу десантирования немцы перебросили в этот район еще 73-ю пехотную и 7-ю танковую дивизии.
Командование фронта не имело точных данных о силах противника, но тем не менее сочло возможным приступить к операции. Для этого было привлечено более двухсот бомбардировщиков Ил-4 и транспортных самолетов Ли-2, а также несколько планеров. Они должны были совершить три ночных рейса и доставить десантников в тыл врага.
Одна из воздушнодесантных бригад была переброшена в тыл в ночь на 26 сентября. За несколько рейсов летчики перевезли четыре тысячи пятьсот семьдесят пять десантников. Хуже получилось со второй бригадой. Выброшенные парашютисты, приземлившись, стали подавать сигналы ракетами, зажгли костры. Заметив это, противник, по мере приближения наших самолетов, тоже стал зажигать костры и бросать ракеты, чем, конечно, ввел в немалое заблуждение экипажи. К тому же был усилен зенитный огонь. Вместо того чтобы сбрасывать десанты с высоты шестисот - семисот метров, экипажи вынуждены были поднять потолок до тысячи метров и летать на повышенных скоростях. Все это привело к разбрасыванию десанта и боевых грузов на довольно обширной территории. Зачастую парашютисты приземлялись прямо в боевые порядки противника и с ходу вступали в бой.
Десантники, приземлившиеся на большой площади западнее Черкасс, словно растаяли. Напрасно радисты, дежурившие круглые сутки в штабе фронта, ждали ответных позывных. Не исключено, что многие рации десантников оказались поврежденными при приземлении, а те, что уцелели, находились, возможно, далеко от линии фронта, и их не было слышно.
Представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков решительно требовал от командующего фронтом как можно быстрее установить местонахождение десанта.
- Надо немедленно организовать воздушную разведку района высадки десанта! - приказал мне Ватутин.
Днем все десантники прячутся в лесах. Обнаружить их с воздуха весьма сложно. Единственный выход: искать ночью в лесных районах костры. Немцы леса боятся. Значит, там могут быть только десантники или партизаны. Решено было возложить разведку на летчиков-ночников 208-й дивизии полковника Л. Н. Юзеева.
Юзеев доложил, что в тыл врага полетят капитан Кузьмичев со штурманом старшим лейтенантом И. П. Землянским и старший лейтенант Стрелковский с лейтенантом Константиновым.
Последняя фамилия показалась мне знакомой.
- Какой это Константинов? - спросил я комдива.
- Помните, я вам докладывал, что у нас служит сын известного философа академика Ф. В. Константинова? Отец сражается на идеологическом фронте, а сын на боевом. Отличный штурман!
Первая ночь не принесла ничего нового. Утром, прибыв на КП фронта, Ватутин взглянул мне в лицо и все понял... Даже спрашивать не стал. И это молчание было тяжелее всяких слов. Уж лучше бы отругал!
И на следующее утро связь с десантниками не была установлена. Только на третью ночь летчики заметили подозрительные огни в лесу западнее Черкасс. Но как же определить: наши там или немцы? Нужно рисковать...
Майор А. Я. Летучий построил полк и сказал:
- Связаться с десантниками крайне необходимо. Командующий воздушной армией приказал установить с ними личный контакт. Кто согласится добровольно спуститься с парашютом в тыл врага, туда, где наши товарищи увидели какие-то сигналы?
Из строя вышли пять человек. Командир полка назначил младшего лейтенанта Баранова.
Никогда не унывающий летчик, хороший спортсмен и парашютист, он принял это, как должное. Он аккуратно подогнал лямки парашюта, забрался во вторую кабину маленького самолета и доложил летчику капитану Кузьмичеву о своей готовности. Затрещал мотор, и У-2 оторвался от земли.
Боевые друзья с тревогой ждали возвращения самолета. Несмотря на дождь, никто не уходил с аэродрома. Прошло немногим более часа.
- Пора бы уже возвратиться Кузьмичеву, - сказал кто-то из летчиков.
Но самолета все не было. Минутная стрелка часов медленно ползла по циферблату, заканчивая второй круг. Куда девались летчики? Но вот послышался нарастающий гул мотора. Самолет приближался к аэродрому на низкой высоте, почти у самой земли. Зажглись стартовые огни, и машина побежала по летному полю. К стоянке, обгоняя друг друга, побежали люди в комбинезонах. Они окружили самолет. К удивлению многих, на плоскость вылез не один человек, а сразу двое - и летчик, и штурман. Капитан Кузьмичев не стал дожидаться вопросов.
- За Днепром нижняя кромка облачности на высоте семидесяти-восьмидесяти метров. Прыгать нельзя!
Как быть? Как помочь десантникам? Раз не удалось выбросить парашютиста, значит, надо сажать самолет в тылу врага, иного выхода нет.
В этот полет командир эскадрильи капитан Кузьмичев взял своего штурмана старшего лейтенанта Землянского. Смельчаки точно вышли к световым сигналам, которые, по их мнению, должны были обозначать посадочную площадку в районе действий десанта. Как только самолет оказался на земле, его окружили бойцы. Среди них было немало раненых. Летчики, едва успев договориться с командирами о порядке дальнейших действий, взяли пакеты с документами и полетели на свой аэродром. С ними вместе на двухместном самолете находился тяжело раненный офицер-десантник. Почин был сделан. Теперь появилась возможность наладить регулярную связь с десантниками по воздуху.
Вплоть до 13 ноября наши самолеты летали во вражеский тыл, доставляя бойцам различные грузы. Всего было сделано сто двадцать три самолето-вылета и перевезено при этом тринадцать с половиной тонн боеприпасов и продовольствия. Особенно отличились в те дни летчики и штурманы Сергеев, Михайлевич, Лелеко, Кузнецов, Б. И. Лихов, И. П. Землянский, Д. И. Борзенко, Павлюченко.
Благодаря оказанной помощи солдаты и офицеры смогли развернуть активные боевые действия во вражеском тылу и впоследствии пробились на соединение с войсками 2-го Украинского фронта.
История с десантом очень расстроила Ватутина. А тут еще, в довершение всего, захлебнулось наступление с букринского плацдарма. После неудачи наступать на Киев решили с севера. Было известно, что оборона города усилена двумя мощными рубежами, концы которых выходят к рекам Днепр и Ирпень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45