Поправляя перед зеркалом галстук, Кларк вдруг в корне изменил свои намерения — Что за черт! — пробормотал он под нос — Какого дьявола я так волнуюсь? Старина Кларк Шеф хочет видеть меня? Черт побери, это уже похоже на службу в армии — Он намеренно еще больше распустил узел галстука, взъерошил волосы и снова посмотрел на себя в зеркало.
Вот так-то лучше! Если подумать, чего ему бояться? Да ничего! Он, Кларк, обладает непревзойденным экстрасенсорным даром. До сих пор этот дар всегда выручал его из любых неприятностей, охранял и оберегал свое дитя Он был своего рода отражателем, но не совсем" если в Дарси стреляли, пули не то чтобы отскакивали от него, но просто пролетали мимо. Или происходила осечка. Или он останавливался точно в нужный момент. Он любым способом избегал критических ситуаций. Он мог пройти по минному полю и остаться совершенно невредимым... Но все же он всегда отключал электричество, чтобы поменять лампочку Но сегодня утром у него не было настроения и желания соблюдать осторожность.
— Да гори оно все огнем! — проворчал он и направился к двери в Святая Святых.
— Кто там? — неприветливый, угрюмый голос донесся из-за двери в ответ на его стук “Самонадеянный дурак”, — подумал про себя Дарси, а вслух отозвался:
— Дарси Кларк — Войдите, Кларк. Где это вас черти носили? — услышал Дарси, войдя в кабинет. — Хотел бы я знать, работаете вы еще здесь или уже нет? — И прежде, чем Дарси успел ответить, шеф коротко бросил:
— Садитесь...
Однако Кларк остался стоять. Ему уже все это надоело. Он был уже по горло сыт этим человеком, который последние полгода являлся руководителем отдела экстрасенсорики. Черт возьми, на свете есть множество других мест работы, он вовсе не обязан трудиться под началом этого властолюбивого ублюдка. Где же преемственность? Сэр Кинан Гормли был истинным джентльменом, Алек Кайл — другом. Под его, Кайла, руководством отдел работал эффективно, плодотворно и с пониманием относился к своим друзьям. Но этот парень, черт бы его побрал, просто невоспитанный грубиян! Невежда и тупица! Во всяком случае, в том, что касается взаимоотношений внутри отдела, работы с сотрудниками. А что касается его дарований. Кто он? Телепат? Отражатель? Пеленгатор? Ничего подобного! Весь его талант состоял в непроницаемости — ни один телепат не мог проникнуть в его мозг. Кое-кто, возможно, сочтет его вполне подходящим для этой работы. Вероятно, это так и есть. Но все же ему следовало бы быть человечнее. После совместного сотрудничества с такими людьми, как Гормли и Кайл, служба под началом Нормана Гарольда Уэллесли была.
Уэллесли сидел за своим письменным столом. Не поднимая глаз, он со вздохом начал.
— Я сказал...
— Да, я слышал, что вы сказали, — перебил его Кларк. — Доброе утро Уэллесли оторвал взгляд от стола, и Кларк увидел все то же выражение самодовольства в его глазах Он увидел также и разбросанные по столу листы из досье Гарри Кифа. Что же все-таки происходит? Кларк, недоумевая, глубоко задумался.
Уэллесли сразу же уловил настроение Кларка и не счел разумным тиранить его этим утром. Он хорошо сознавал, что в отделе вот-вот может начаться борьба за власть — это витало в воздухе с момента его прихода сюда в качестве руководителя. А ему такая борьба ни в коем случае не нужна, во всяком случае именно сейчас.
— Все в порядке, Дарси, — заговорил он уже более спокойно, снизив тон, — похоже, оба мы пережили не самые приятные моменты. Вы — мой заместитель и справедливо полагаете, что достойны уважения. Прекрасно, но когда дела идут не лучшим образом, а все вокруг при этом стараются лишь выражать свое уважение и доброе отношение Друг к Другу, мне приходится всю ношу брать на себя. Нравится вам это или нет, пока еще я — руководитель этого отдела. А при такого рода работе, мне кажется, никто не имеет права винить меня за... плохие манеры. Это что касается меня. А по какой причине вы сегодня встали не с той ноги, Дарси?
"В чем дело? — подумал Дарси. — Я уж и не помню, когда он в последний раз называл меня Дарси. Ради всего святого, с чего это он вдруг решил казаться вежливым”.
Он решил смилостивиться и сел.
— На дорогах творилось черт знает что, и ко всему прочему какой-то шут занял мое место на стоянке, — ответил он. — Это для начала. Кроме того, я жду звонка с Родоса — от Тревора Джордана и Кена Лейрда. Они занимаются делом о наркотиках. Таможенно-акцизное управление и Новый Скотланд-Ярд в любой момент могут поинтересоваться, как продвигается работа. Добавьте к этому дюжину оставшихся без ответа запросов от министра, отвечающего за финансирование и поддержку работы экстрасенсов, по поводу нераскрытых тяжких преступлений, рутинную канцелярскую текучку, деятельность русского посольства, за которой мне поручено наблюдать, и...
— Вы можете выбросить из головы русское посольство, — торопливо перебил его Уэллесли. — Оно не представляет сейчас для нас никакого интереса. Несколько лишних Иванов в стране, приезд русской делегации... Ну и что в этом особенного? Господи, у нас есть дела поважнее, чем совать нос в их светскую жизнь. Но в любом случае вы, как я убедился, загружены по горло.
— Совершенно верно, — ответил Кларк. — Я просто утопаю во всем этом. А потому я не сочту за грубость, более того, я даже буду вам очень благодарен, если вы сейчас прикажете мне выметаться из вашего кабинета и возвращаться к работе. Однако я полагаю, что вы не пригласили бы меня к себе, если бы у вас не было на то веских причин.
— Да, вы действительно всегда стремитесь перейти прямо к делу, вас никто не обвинит в стремлении потянуть время.
И он уставился на Кларка немигающими глазами, взгляд которых стал вдруг едва ли не враждебным.
Несмотря на свой необыкновенный талант, внешне Кларк не представлял собой ничего особенного. Никому и никогда даже в голову не пришло бы, что он может чем-либо руководить, а уж тем более самым секретным отделом Британской разведки. Он ничем не отличался и не выделялся в толпе самых обыкновенных людей среднего класса. Среднего роста, с мышиного цвета волосами, слегка сутулый, с уже заметным брюшком Кларк был человеком не первой молодости и во всех отношениях казался весьма средним. У него были орехового цвета глаза, почти всегда серьезные, без тени улыбки, лицо, напряженно сжатый рот, и в целом он имел довольно унылый вид. Все это и даже его гардероб, и манера одеваться тоже были весьма и весьма... на среднем уровне.
И в то же время он некогда руководил отделом экстрасенсорики, не раз бывал в серьезных переделках и был знаком с Гарри Кифом.
— Киф! — Уэллесли произнес это имя с таким выражением, будто только что съел какую-то кислятину. — Вот причина.
Слова прозвучали, как если бы речь шла о неодушевленном предмете, а не о личности, не о живом человеке.
— Что-нибудь новенькое о Гарри? — Кларк вопросительно приподнял бровь. Доклады Беттли Уэллесли всегда изучал лично и всю полученную информацию держал при себе.
— Возможно да, а возможно и нет, — ответил Уэллесли и тут же, как будто не желая давать Кларку время на обдумывание, продолжил:
— Вы представляете себе, что может произойти, если к Кифу вернутся его таланты?
— Конечно, — тут же отреагировал Кларк и, хотя время подумать у него все же было, добавил:
— Вы останетесь без работы.
Неожиданно Уэллесли улыбнулся, но улыбка быстро сползла с его лица.
— Всегда очень полезно знать мнение о себе окружающих, — сказал он. — Значит, вы полагаете, что он возьмет отдел в свои руки? Я правильно вас понял?
— С его дарованиями он один стоит целого отдела экстрасенсорики, — ответил Кларк. Неожиданно лицо его просияло, — Вы хотите сказать, что он вновь обрел свой талант?
Уэллесли несколько мгновений молчал.
— Ведь вы были его другом, не так ли? — наконец спросил он.
— Другом? — Кларк нахмурился и стал задумчиво кусать нижнюю губу. Нет, пожалуй, нельзя сказать, что он был другом Гарри или даже хотел им быть. В былые времена ему приходилось видеть в деле кое-кого из друзей Гарри, и ему до сих пор снятся по ночам кошмары. — Мы были... знакомы, и это все, — после некоторого молчания признался он. — Видите ли, большинство истинных друзей Гарри были в своем роде... покойниками. Да, именно в своем роде — это, пожалуй, их главная особенность.
Уэллесли пристально взглянул на собеседника.
— И он действительно делал то, что приписывается ему в этих документах? Беседовал с мертвецами? Поднимал из могил трупы? К примеру, я знаю, что вы наделены телепатическими способностями. Но я видел вашу работу в наших контрольно-проверочных помещениях и ваше участие во всех операциях, проводимых отделом в течение последних шести месяцев. Даже если бы я не видел вас в деле, Дарси, ваш удивительный, уникальный дар зафиксирован во многих документах. Но это?.. — Он поморщился. — Какой-то... некромант?..
— Некроскоп, — покачав головой, поправил его Кларк. — Гарри не понравилось бы, что вы называете его некромантом. Если вы внимательно читали его досье, то должны знать о Драгошани. Вот он был некромантом. Мертвые боялись и ненавидели его. Но Гарри они любили. Да, он беседовал с ними и в тех случаях, когда ему это было крайне необходимо, вызывал их из могил. Однако при этом с его стороны не было никакого принуждения — для них достаточно было узнать, что он оказался в затруднительном положении.
Уэллесли заметил, что Кларк побледнел и голос его стал очень тихим, но продолжал настойчиво расспрашивать:
— Вы ведь были там, в Хартлпуле, когда завершилась операция против Бодеску? Вы действительно видели все своими глазами?
— Я видел... многое, — содрогнувшись, ответил Кларк — Я даже ощущал, чувствовал запах. — Он тряхнул головой, как бы стараясь отогнать от себя невыносимо тяжелые воспоминания, и постарался собраться, взять себя в руки. — Так в чем состоит проблема, Норман? В течение всего того времени, что вы работаете здесь, мы имеем дело главным образом со вполне земными явлениями. В основном наша работа связана именно с такого рода вещами. А что касается событий и явлений, с которыми пришлось бороться Гарри Кифу, Гормли, Кайлу. Нам остается только молить Бога и надеяться, что они навсегда покончили со всем этим Другого не дано...
Его ответ не убедил и не удовлетворил Уэллесли:
— А не могли ли здесь быть замешаны гипноз, обман зрения, какой-либо фокус или мошенничество?
— Не забывайте, что я обладаю безотказным защитным механизмом, — снова покачал головой Кларк. — Можно ввести в заблуждение меня, но его не обманешь. Он предупреждает меня об опасности лишь в тех случаях, когда она действительно существует. Он никогда не заставляет меня убегать от безобидных иллюзий, он спасает меня лишь от реальной угрозы.
Но он всегда и безоговорочно уводит меня от мертвецов, от тех, кто не умирает никогда, и от всего того, что может лишить меня головы.
Какое-то время Уэллесли не знал, что ответить, и наконец заговорил снова.
— Известно ли вам, что долгое время я понятия не имел о своем даре. Практически всю свою жизнь — до того момента, когда пришел работать сюда — (Это была ложь, но Кларк не мог знать об этом.) — Так вот, каким образом можно узнать, обладает ли человек негативным даром? Если бы умение читать чужие мысли было обычным явлением, я в этом случае стал бы белой вороной, ибо не умею проникать в чужой разум и никого не допускаю в свой. Но, поскольку это явление далеко не обычное, у меня не было возможности обнаружить свой дар, ибо отсутствовал критерий определения. Все, что я знал, это наличие у себя интереса к метафизическому, к парапсихологии. Вот почему я ошибся и появился здесь в качестве трансфера. А когда ваши сотрудники стали проверять мое соответствие должности и пригодность к работе здесь, они вдруг обнаружили, что я никого не допускаю в свой мозг.
— Что вы хотите этим сказать? — озадаченно спросил Кларк.
— Я и сам толком не знаю. Думаю, что просто пытаюсь объяснить, почему, будучи руководителем отдела экстрасенсорики, я не до конца верю в то, чем мы занимаемся, что делаем. И когда вы заставляете меня сталкиваться с таким человеком, как Гарри Киф... Знаете, одно дело — парапсихология, а другое... это уже нечто совершенно сверхъестественное!
На лице Кларка появилась такая редкая для него улыбка.
— В конце концов вы все-таки человек, — сказал он, — уж не думаете ли вы, что все это смущает только вас? Бог с вами! Каждый, будь то мужчина или женщина, кто здесь когда-либо работал или работает сейчас, испытывал в тот или иной момент те же сомнения, что и вы. Если бы каждый раз, когда я думал об этом — обо всех неясностях, несоответствиях и противоречиях в нашем деле, — я получал бы по одному фунту, сейчас я был бы очень богатым человеком. Что за странные сочетания! Роботы и романтики! Сверхнаука и сверхъестественное! Телеметрия и телепатия Компьютерные разработки и прогнозы и, в то же время, предсказания! Спутники-шпионы и провидцы Такое способно смутить кого угодно! Все дело в одновременном существовании машин, точнейших механизмов и призраков!
Уэллесли почувствовал себя едва ли не счастливым — ведь ему удалось почти сразу же перетянуть Кларка на свою сторону. А ему для достижения своих целей именно это и было нужно.
— А что вы скажете о телепортации? Это еще один талант, которым обладает Киф? Кларк кивнул.
— Да, мы называем это именно так. Но для Кифа все было по-другому. Он просто пользовался дверями, о существовании и местонахождении которых никто не знал. Он мог войти в дверь здесь, а выйти... в каком-либо ином месте. Практически в любом другом месте. Когда мне понадобилось встретиться с ним, чтобы привлечь его к участию в печорском деле, я отправился к нему в Эдинбург. Он согласился при условии, что я тоже приму в этом участие. Так было всегда. Если ему приходилось сталкиваться с чем-либо неизвестным, он хотел, чтобы и мне от этого перепала хоть частичка. И он переправил меня обратно сюда с помощью, так называемой бесконечности Мёбиуса. Это было незабываемо, но мне не хотелось бы повторить это путешествие снова.
— Думаю, вы правы, — снова со вздохом произнес Уэллесли. — Если к нему вновь вернулись его таланты, мы предложим ему занять мое место. Ведь вам этого хочется, не так ли?
Кларк пожал плечами.
— Не стесняйтесь признаться в этом, Дарси, — Уэллесли понимающе наклонил голову. — Это же совершенно очевидно. Вы бы предпочли иметь своим начальником его или любого другого, но только не меня. Однако вы не осознаете одного — я и сам этого хочу. Я не способен понять ни вас, ни других работающих здесь сотрудников и полагаю, что никогда не смогу понять. Я с удовольствием ушел бы, но уверен что министр не отпустит меня, до тех пор пока не найдет мне достойную замену. Вас он не назначит, ибо в этом случае придется признать, что он совершил ошибку, назначив в свое время меня на ваше место. Но Гарри Киф...
— Мы помогали Гарри всем, чем могли, — сказал Кларк. — Мы подвергали его гипнозу, психоанализу, черт побери, едва ли не промыванию мозгов. Но все бесполезно — дар исчез. Так что еще вы можете для него сделать?
— Я бы сказал: что мы можем для него сделать, Дарси.
— Продолжайте, я слушаю вас.
— Вчера вечером у меня состоялся продолжительный разговор в Эдинбурге с девушкой по фамилии Маркхэм и...
— Если из всего того, что мы сделали ему, я о чем-то жалею, — горячо перебил его Кларк, — так именно об этом!
— ...И она посоветовала мне обратиться к Дэвиду Беттли, — продолжил Уэллесли, ничуть не смутившись, — поскольку она очень беспокоится о Гарри. Вы понимаете? Она действительно питает к нему нежные чувства. При всем том, что это ее работа, она искренне волнуется. Или вы предпочли бы оставить его наедине с его проблемами? Как бы то ни было, она удовлетворяет сразу обе стороны — и Кифа, и нас. Нам необходимо знать, что у него на уме.
— Ох уж это великое искусство экстрасенсорного шпионажа! — хмыкнул Кларк.
— Так вот, — продолжал Уэллесли, — я воспользовался ее советом и побеседовал с Беттли. Своим телефонным звонком я поднял его с постели. Мне в любом случае необходимо было связаться с ним по поводу некоторых его докладов и записей, сделанных за последнее время. Дело в том, что их содержание дало мне повод думать, что Киф: а) вот-вот откроет в себе какой-то необыкновенный талант; либо 6) он на грани срыва. Так или иначе, но в процессе нашего разговора Беттли упомянул и о том, каким образом Киф впервые обнаружил это самое... как его там?.. что-то такое Мёбиуса...
— Пространство или бесконечность Мёбиуса.
— Вот-вот, именно так. Он был на грани своего открытия, но ему необходим был толчок. И он его получил в тот момент, когда агенты восточногерманских спецслужб застали его беседующим с Мёбиусом на Лейпцигском кладбище. Именно эта встреча способствовала концентрации его математических способностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64